Текст книги "Осада. Часть 3 (СИ)"

Автор книги: Сергей Садов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

Кто-то командовал отход, кто-то пытался соединиться с соседними отрядами, кто-то продолжал упорно лезть вперёд. Улицы города, стараниями инженеров превращённые в настоящий лабиринт, напичканный ловушками, превратились в галереи смерти.

Сообразив, что их всех просто развели, Лат быстро подавил первый взрыв ярости, взял себя в руки и принялся сыпать командами. Организовал усиленные отряды прорыва, запретив им разделяться, отправил помощь с приказом всех встречных организовывать в один кулак и отправлять обратно. Велел подать сигнал общего отступления и прекращения атаки. Лучникам приказал занять все крыши, на которых им удалось удержаться, отправил с ними обычных воинов для прикрытия со щитами. Сам Лат метался от одной улицы к другой, перенаправлял резервы, организовывал отряды прикрытия, отправлял гонцов. А тут ещё пришло сообщение, что начался общий штурм города… Потом принесли известие, что пошедшие в атаку на последние оборонительные линии между стен отряды буквально провалились туда, обнаружив отсутствие какого-либо сопротивления. А немногие прикрывающие отряды поспешно отступали в сторону второй городской стены.

Лат стиснул зубы и отправил гонцов за стену с просьбой срочно подвести любые доступные подкрепления.

И Лат, и Вальд были талантливыми полководцами, но невозможно прыгнуть выше головы. Невозможно управлять разрозненными отрядами, с которыми нельзя установить надёжную связь. Лату потребовалось около двух часов, чтобы начать отступление к стене, и ещё три, чтобы все уцелевшие части собрались в том месте, откуда они начали штурм. Уже было известно, что нигде больше не удалось достигнуть никаких успехов. Но тут Лат и не сомневался. Раз сектора между стен оказались пусты, значит, солдат оттуда вывели, сократив линию и уплотнив оборону.

И если до сбора отряда Лат ещё лелеял надежду удержать за собой стену, чтобы отсюда начать новое наступление, только лучше подготовленное, то при виде полностью деморализованных солдат, отрядов, в которых, порой оставалось даже меньше десятой части их первоначального числа, эта идея умерла. Тут не о новом наступлении надо думать, а о том, чтобы спасти хоть кого-то. А судя по тому, как быстро приближались со всех сторон лакийцы, те твёрдо вознамерились выкинуть их из города. Но известие, которое заставило Лата поторопиться с полным отступлением, пришло с городской стены, по которой лакийцы начали наступление. Тут уже была вполне реальная угроза окружения. Пришлось отдавать приказ об отступлении. Этот день стал для Лата худшим в жизни. Никогда больше ему не доводилось испытывать такое чувство унизительной бессильной ярости. И понимание, что их всех развели как детей, сознательно подсунув якобы слабость в обороне. Радовало одно – Вальду удалось выбраться, хотя тот и был довольно потрёпан. К тому же ещё и ранен, пусть и не сильно. Если бы Вальд погиб – это стало бы страшным ударом как для самого Лата, так и для гарлов.

К моменту, когда солнце стало клониться к закату, в городе за внутренними стенами не осталось ни одного гарла. Потери в этот день они понесли страшные. Но сюрпризы этого дня для Лата ещё не закончились. При выходе из города и так мрачного вождя встретил Осмон с ещё более скверными новостями, отчего настроение Лата упало ещё ниже. План герцога Райгонского стал всем предельно ясен. Но сейчас, после поражения, требовалось время для приведения войска в порядок, людям требовался отдых. А те части, что могли выступить… Они уже знали о прошедшем сражении, как и о результате. А также о потерях в тех отрядах, что шли первые. А это воины совершенно разных племён. И, ожидаемо, тут же начались склоки по поиску виновных, и кто больше проявил героизма. Лат порядок, безусловно, быстро наведёт – в походе с ним не будут спорить. Но и для этого нужно время. А ночь стремительно приближалась… Лат даже не мог отлучиться сейчас от войска, чтобы оценить происходящее. Приходилось полагаться на слова Осмона. Оценить ситуацию можно будет только завтра. И то ближе к обеду. Оставалось надеяться, что не будет поздно…

Дым над городом приметил и Осмон. Сначала он даже решил, что гарлы там что-то подожгли, потом понял, что горит что-то, что находится далеко от укреплений. Явно в городе. Немного подумав, решил, что это, скорее всего, сигнал для лакийцев. Судя по всему, о том, что начался штурм. Вот только зачем? Осмону в этот миг хотелось разорваться, чтобы оказаться одновременно в нескольких местах, но увы. Хотелось быть и в городе, и следить за движением армии герцога. Он сражался с Айрином Райгонским и успел уже изучить его манеру. Потому был уверен, что тот ничего просто так не делает. И этот странный сигнал – лишнее подтверждение этому. А раз сигналят, то явно есть какой-то план. И ему, Осмону, нужно его разгадать. Обязательно.

Что же мог задумать герцог? Возможно… Возможно, что он вышел вперёд только для того, чтобы изобразить угрозу и заставить гарлов отказаться от штурма. Допустим, это сработало и от штурма отказались, но кто помешает повторить его на следующий день, когда армия герцога отступит? Видимо, в Тарлосе реально встревожились. Почему?

Тут прибыли первые сообщения от разведчиков. Лакийцы по-прежнему продолжали неторопливо продвигаться вперёд. Осмон ждал, попутно рассылая гонцов с приказами к другим отрядам разведчиков с требованием усилить наблюдение. Сейчас Осмон отдал бы всё что угодно, за возможность общаться с любым командиром разведчиков хотя бы с задержкой в десять минут, а не шесть часов, как сейчас. Именно столько тратил гонец, скача во весь опор и меняя коней на контрольных пунктах, которые Осмон велел организовать по всему пути от лагеря лакийцев и до Тарлоса – идея герцога ему пришлась по душе. Задачей таких пунктов было только в обеспечении гонцов конями и едой. Именно благодаря этому сообщения и приходили так быстро.

Сам Осмон решил выдвинуть небольшой отряд примерно в две тысячи всадников немного вперёд по дороге. На всякий случай. Усилил патрули.

Пришли новые сведения.

Дальше Осмон, оставив отряд, вернулся в главный лагерь и уже оттуда наблюдал за начавшимся штурмом. Снова получил известие. И снова возник вопрос о смысле выдвижении герцогской армии. Ни капли не сомневался Осмон, что разведчики лакийцев наблюдают за ними. Также был уверен, что когда штурм начался, то из Тарлоса уже вылетел голубь с этим сообщением. Хотя, конечно, тот полетит в Лоргс и уже оттуда поедет гонец в армию герцога… Но герцог до этого ждал в Лоргсе… Словно ждал чего-то… Информации о начале штурма? Но почему?

Эта мысль постоянно возвращалась и возвращалась. Осмона отвлекали гонцы, другие заботы, требующие постоянного внимания. Хотелось посмотреть, как идёт штурм города…

– Быстро! – Осмон взглядом подозвал одного из ожидающих его воинов, который должны доставить приказ тому, кому Осмон укажет. – В Тарлос! Выяснить, что там и как.

Один из воинов немедленно сорвался с места и ускакал. Тут появился очередной гонец… Армия герцога пропала.

– Как это? – нахмурился Осмон.

Гонец пожал плечами.

– Сами не понимаем, специально меня отправили, я был в одном из отрядов наблюдения. Герцог выставил заслоны из тяжелых кавалеристов с прикрытием обычных, мы никак не могли их сбить. Пока собрали силы, пока отвлекали, пока удалось перехитрить… Пробрались через эту завесу, а на дороге никого нет. Сначала подумали, что те остановились, но нас снова оттеснили, и мы не смогли проверить. Пришлось снова собирать больше сил, оттеснять их. Но нигде армии не было. Дальше уже меня отправили сюда и продолжили поиски.

– Где именно? – задумался герцог. Новость его взволновала. Кажется, скоро станет ясно, что задумал герцог. Мысль, которая волновала его ещё недавно, снова отошла на второй план.

Поразмышляв, велел отправить еще один усиленный отряд разведчиков из двухсот воинов. На всякий случай. Сам Осмон вспоминал местность, которую, в отличие от того же Лата, объездил вокруг настолько далеко, насколько позволяла безопасность. А в первые дни вторжения эта зона была весьма велика. В то время он имел небольшое влияние на Лата, а тот избегал его. Так что времени было много. А Осмон ещё и людей своих посылал, и сам ездил. Вот сейчас он пытался понять, что там и к чему. И не понимал. И опять возникал вопрос: «Зачем?» Зачем герцог вывел армию и куда двигает?

Осмон снова отправился к тому отряду, который выдвинул вперёд. Здесь его нашёл гонец из Тарлоса.

– Идёт продвижение, но пока ничего не понятно, – доложил тот. – Много раненых. Лакийцы сопротивляются яростно.

– Хорошо, – буркнул раздраженный Осмон, которого всё больше и больше нервировала ситуация непонятности. Оставалось надеяться, что армия герцога скоро найдётся и тогда всё станет ясно.

Куда могла исчезнуть армия? Осмон помнил, что там несколько дорог, но две можно сразу исключить – они вели в обратную сторону. Остальные… Тоже непонятно. Та дорога, с которой армия исчезла, была кратчайшей. И трудно винить разведчиков, что они искали армию именно там. Хотя как искали? Ясно, что герцог не просто так усилил разведчиков тяжелой конницей, которая не давала нормально исследовать маршрут. Так-то нетрудно отыскать следы кучи повозок и вьючных животных. И Осмон был уверен, что армию найдут, ну невозможно спрятать такое. А все эти усиленные отряды прикрытия всего лишь отсрочат неизбежное. Герцог явно просто пытался время выиграть. И опять вопрос: «Зачем?»

Пришло известие из Тарлоса. И опять: продвигаемся, потери, начался общий штурм города.

Гонец доставил новое сообщение: армию герцога отыскали. Они свернули в сторону…

Осмон засыпал гонца вопросами. Задумался, опять мысленно вспоминая местность. Та дорога ведет в сторону Тарлоса, но маршрут вовсе не короткий, он скорее идет чуть в сторону. Да, там можно снова свернуть и выйти на дорогу к Тарлосу. Но совершенно непонятно, зачем такие манёвры.

– Идёт захват последних оборонительных сооружений между стенами, – доставил новость новый гонец.

– В смысле прорвались и теперь зачищают? – удивился Осмон.

– Нет. Там сразу прорвались. Сопротивление почти не оказывается. Там, похоже, вообще войск нет.

И тут Осмон сообразил. Если там нет солдат, значит, их заранее отвели в город. Прорыв, судя по всему, произошёл только в одном месте, больше нигде успехов добиться не удалось. Герцог, ожидающий вестей в Лоргсе, а перед штурмом резко сорвался и двинул армию. Они этого и ждали! Не штурма… Точнее, не опасения прорыва, а чтобы их главные силы завязли и не могли отреагировать на движение армии герцога. В этом была цель! А значит, они знали о нём! И уверены, что штурм провалится. Получается, что цель им указали, поманили морковкой, а они повелись как бараны.

Осмысливание ситуации у Осмона заняло не сильно много времени. Сразу отправил гонца к Лату. Впрочем, тот вернулся быстро и сообщил, что дословно сказанное Латом передать не может, поскольку не всё запомнил, а предлоги не очень информативны. Мол, тот и сам всё уже понял. Сколько времени потребуется на вывод отрядов из города, непонятно. Ясно только было, что легко не получится. Не для того их заманивали туда, чтобы просто отпустить.

Осознав, что главное – это армия герцога, Осмон сразу отправил туда еще отряды кавалеристов общим числом около пятисот, чтобы глаз с лакийцев не спускали и докладывали каждые полчаса. Даже понимая, что, получая сообщения каждые полчаса, он всё равно получает их с сильным опозданием, узнавая картину такой, какая она была несколько часов назад, за которые всё могло измениться. Но хоть что-то…

Армия герцога неторопливо продолжала двигаться вперёд… Конечно, с приближением лакийцев время, за которое гонцы добирались сюда, уменьшилось, но всё равно оставалось велико. И вот пришла новость, что лакийцы остановились и разбивают лагерь…

Осмон не понял. Задумался. От руки самолично на листе набросал схему местности и долго стоял над ней, пытаясь хоть в чём-то разобраться. К Лату он не лез – тот сам разберётся, и его помощь там точно не требовалась.

Река… Небольшие холмы… Удобное место для лагеря, сам бы там выбрал… Ну, если судить по описанию разведчиков-гонцов. Каждого прибывающего он просил дополнить схему.

– Что? – Очередной гонец ошеломил Осмона. – Строят укрепления?

– Трудно сказать, – задумался гонец. – Они фургоны поставили тремя квадратами… – Тут он подошел к схеме и карандашом нарисовал, где и как. Получалось, что эти квадраты стояли вдоль реки, упираясь углами друг в друга, образуя перед собой такие угловые выступы. – Копают рвы с опорой на реку. Думаю, туда и воду запустят. Ставят частокол.

– Частокол? Рубят деревья?

– Рубят, но не для частокола, скорее местность расчищают вокруг. Колья, похоже, с собой привезли.

Осмон снова глянул на схему, прикинул расстояние… И всё понял. Лата ожидает большой сюрприз… Но сейчас лучше пока ничего ему не сообщать, всё равно ничего сделать не получится, а лишние тревоги ему не нужны. Лучше подумать над вариантами решения пока самому. Только Осмон опасался, что хорошего решения не будет. Пока тут только шах, но чреватый… И становилось ясно назначение черного дыма. Это был сигнал для герцога, что гарлы попались в ловушку и он может начинать претворять свой план – помешать ему никто не сможет. Партия лакийцами была разыграна великолепно. Осмон даже поаплодировал бы им, если бы был сторонним наблюдателем.

Стоит продумать и другие варианты, если не получится разрешить эту проблему. А Осмон почти был уверен, что решить её не получится. Не тогда, когда армией Лакии командует Упрямый Баран, как мысленно называл герцога Осмон.

Глава 18

Элайна просидела на своём месте всю ночь. Даже ни разу не вставала с кресла. Только позу меняла, когда уставала. Слушала, смотрела, иногда чуть подрёмывала, просила доставить чай с какими-нибудь лёгкими закусками.

Постоянно прибывали гонцы, иногда штаб покидал Дайрс, иногда Картен, но никогда одновременно. Коштена не было – инженер постоянно пропадал где-то на укреплениях, отслеживая продвижение гарлов, и руководил управлением лабиринтом, в который превратили часть города.

Девочка только однажды вскинулась, когда сообщили, что ополченцы отступают из отведённого им участка стены.

– Потери?

Гонец, отчитывающийся Дайрсу, вздрогнул, обернулся. Глянул на капитана. Тот кивнул.

– Трудно оценить. Там барон Тангс прикрывал отступление… Мы не уверены, что он сумел спастись… Но я не знаю точно.

Элайна глянула на Картена. Тот лишь чуть прикрыл глаза, но ничего не сказал.

– Поняла, – кивнула Элайна и снова откинулась на спинку. Дальше слушала донесения уже молча. Мало что понимала, кроме того, что что-то там идёт не по плану, но в основном всё хорошо.

Поднялась она только далеко за полдень, когда доложили, что гарлы отовсюду отступают, а остатки добивают в окружении.

– Я хотела бы побывать на месте прорыва, – заявила она.

Дайрс молча указал на кресло.

– Если и позволю, только завтра утром. Там ещё врагов полно. Нечего там делать вам.

Девочка на мгновение замерла. Явно хотела возразить, но замолчала и задумалась. Кивнула.

– Тогда я в госпиталь. Туда мне можно?

– Туда можно. Только вы, леди, тут всю ночь просидели и день почти. Я вам очень советую отдохнуть. Настоятельно. В госпиталь я вас отпущу, но с вашей охраной передам врачу и пожелание. Вас просто не допустят к раненым, а комнаты там в каждом есть хорошие для отдыха. Или хотите снова в обморок свалиться?

Элайна глянула на капитана чуть ли не обиженно.

– Ладно, тогда пойду отдохну… Вы правы. Но я буду в соседней комнате. Если что – будите…

Айрин Райгонский с холма наблюдал за работой инженеров, которые размечали места для лагерей. Герцог с самого начала планировал развернуть не один лагерь, а как минимум три. Для надежности. Когда дочь рассказывала ему о таком типе защите, основанной на повозках, герцог мало обратил внимания на это, но в голове отложилось. А когда в голове появился план и встал вопрос, как быстро возвести защиту, тот рассказ вспомнил. Конечно, он не последовал ему в точности, тем более дочь и сама мало что понимала, и еще меньше помнила. Потому и поставил задачу инженерам, чтобы можно было максимально быстро переделать повозки, а потом, как выстроить оборону.

Повозки укрепили, с одного бока повесили щит. Нагрузили так, чтобы они могли двигаться. И вперёд…

Когда прибыли к выбранному месту, а инженеры закончили разметку, вперед двинулись повозки, которые ставили по отметкам, распрягали, уводя лошадей, а потом скрепляли их между собой цепями. Перед колесами вбивали колья, к которым более легкой цепью их и примотали. Теперь повозку не то что сдвинуть – опрокинуть было проблематично. Солдаты в это время копали ров, а землю дополнительно закидывали под телеги, трамбовали. Дополнительно перед телегой вбили заостренные колья. Укрепления быстро обретали очертания. Трудились без устали. Все понимали, что чем надежнее будут укрепления – тем больше шансов отбиться.

Вперед выдвинулась тяжелая кавалерия с приказом прикрыть работы. Выехали разведчики. Работы не останавливались ни на секунду. Одна часть солдат отдыхала, вторая работала. Нанятые крестьянки с окрестных деревень готовили еду. Крестьяне везли дополнительные припасы, хотя и так с собой взяли достаточно.

Естественно, сначала ров вырыли перед флангами, которые оказались менее защищенными, чем фронт, в сторону которого смотрели все три лагеря. А благодаря тому, что они были развернуты углами друг к другу, впереди образовывались выступы. Те, кто попытался бы штурмовать отсюда, попадал под перекрестный обстрел с двух укреплений. Тыл надежно защищала широкая река. Не то что глубокая, но так просто не переплыть. Впрочем, и тут были намечены укрепления. Но позже. Пока защищали наиболее уязвимые места. Заодно намечали, кто и какой лагерь займет. Ставили палатки, подводили воду, прокладывали пути между лагерями для подвода подкреплений.

Это герцог попутно пояснял и королю.

– Наша армия слаба, – говорил он. – Теоретически у нас тысяч двадцать, но реально где-то восемнадцать. Именно на них можем полагаться. Остальные не очень… Если бы мой сын не потерпел того поражения, у нас было бы тысяч двадцать пять. Это тоже мало, но уже можно было попробовать бросить вызов армии гарлов.

– А сейчас? Мы же разбили тех, кто занимал крепости. Значит, и они уменьшились в числе.

– С одной стороны, да, – кивнул герцог. – Не стоит забывать ещё и о тех, кто защищает дороги от наших пограничных баронов. На это тоже приходится выделять силы. Но ведь и к ним прибывало подкрепления. Немного, но всё же. По моим прикидкам и прикидкам разведчиков, гарлов сейчас порядка сорока-сорока-пяти тысяч. Кто там боеспособен, а кто не очень, сказать трудно. В любом случае прямое столкновение с ними рискованно.

– Тогда я не понимаю, в чем план? Тут уже говорят о нашей трусости…

– Пусть говорят, – пожал плечами герцог. – Наша цель – защитить герцогство и королевство, а не слава. Которая мимолётна. Нужно трезво оценивать риски. А план… Мы сейчас приблизились к гарлам настолько, что сможем быстро подойти к ним в случае необходимости… Ну относительно. Часов за шесть. Если быстро идти. А мы можем, оставив весь обоз тут. Именно он же основной тормоз. И теперь гарлы вынуждены будут учитывать наше присутствие. Если они организуют новый штурм – мы сможем и ударить им в тыл. Не всеми силами, но потрепать их сможем. И отступить есть куда. Сейчас они застыли в раскорячку между нами и Тарлосом. Они могут либо сосредоточиться на штурме Тарлоса, с угрозой получить удар в тыл от нас. Либо идти на нас и попробовать штурмовать наш лагерь, оставляя в тылу Тарлос с его тоже немаленьким гарнизоном. В любом случае им придется силы разделять. А иметь дело с частью их армии уже не так страшно. Главное – нам не поддаваться на их подначки. Просто сидеть и ждать. Ну и, если они снова попытаются штурмовать Тарлос, выдвинуть вперед кавалерию, а следом и пехоту. Имея такую угрозу с тыла, штурмовать город вряд ли им покажется привлекательной идеей.

– В бою больше славы, чем вот так просто сидеть, – поморщился король.

– Когда вы станете старше, Ваше Величество, вы поймёте, что именно такие победы приносят больше пользы, чем самые яркие и блистательные сражения. Задумайтесь о том, что произойдёт, если мы битву проиграем. Может такое быть? Гарлы не мальчики для битья. Готовы рискнуть при таком раскладе? В случае победы – слава и почести. В случае поражения есть риск остаться королём без королевства.

Леодрик задумался.

– При таком раскладе лучше посидеть за укреплениями, – согласился он.

– Вот и мы будем сидеть. А действуют пусть гарлы. Посмотрим, что они надумают. У них нет хорошего решения. – Тут герцог серьезно задумался. – Хотя, может, тот, кто командовал вылазкой, что-нибудь и придумает. Умный этот Осмон. Очень опасный враг…

Почти слово в слово этот расклад пояснял Осмон для Вальда и Лата, которых пригласил к себе в шатёр, якобы обсудить известия об армии герцога. Причём в его изложении всё было еще хуже, чем у герцога.

– Вот и получается, что мы не можем идти на штурм, имея в тылу такую угрозу. Можно попробовать штурмовать тот лагерь, но столько солдат, упрятанных за защитой… Вы лучше меня знаете, чем такое может закончиться. Требушеты мы отсюда не потащим. Можно снова попробовать штурмовать Тарлос. Может, даже нам дадут еще раз спокойно штурмовать, но что точно, так это то, что армия герцога, оставив все обозы там, может выдвинуть кавалерийские части. Тем более по докладам разведчиков сейчас все отряды пограничных баронов перемещаются поближе к герцогу. Еще неделя или две, и у них будет не восемнадцать тысяч, а тысяч двадцать пять. И это я не говорю о том, что к ним и без того постоянно прибывают подкрепления из королевства. И если раньше мы имели хотя бы теоретический шанс как-то перехватить те отряды, то сейчас нет.

– То есть, мы проиграли? – с трудом сдержал ярость Лат.

– Да. – Припечатал Осмон. – Сражение – да, проиграли. Сейчас нам стоит думать не над тем, чтобы победить тут… Возможно, только возможно, что у нас получится взять Тарлос. Только теперь это нам ничего не даст. Потери будут страшными. И это имея армию герцога в тылу. Что мы потом делать будем? И сколько из этих победителей вернутся домой? Готовы победить такой ценой?

– Ты! – вскинулся Вальд, но Лат остановил его одним жестом.

– Что ты говорил про войну и сражение? Поясни, – насторожился вождь.

Осмон неторопливо потянулся к кувшину на столе, налил себе вина в кружку. Отпил.

– Как-то вы интересовались, почему я перешёл на вашу сторону… Думаю, теперь вы меня поймёте…

– Хочешь сказать, что раньше мы были идиотами? – криво усмехнулся Вальд.

– Самоуверенными мальчишками, – поправил его Осмон. – И не надо так смотреть на меня, тут нас только трое. Я для того и попросил о такой встрече, ибо хочу быть откровенным. И если ты вспомнишь все свои расчеты, то и сам признаешь, что победы в племенах вскружили вам головы и вы решили, что враги вокруг такие же тупоголовые, как вожди племён.

– Если бы в Тарлос прибыл кто-то из сыновей герцога, всё бы получилось, – буркнул Вальд, мысленно признавая правоту Осмона, но никто не заставил бы его признать это вслух.

– То есть присутствие одной маленькой девочки обрушило все хитроумные планы? – с иронией осведомился Осмон. – Ты себя слышишь, Вальд?

Вальд открыл рот. Закрыл. Покраснел. Сам ведь сказал, никто не тянул за язык. А по его словам, именно так и получалось.

– Хватит вам, – вмешался Лат. – Девчонка помешала тем, что вмешиваться не стала, доверив всё опытным людям…

– А мы рассчитывали, что все будут действовать как тупоголовые идиоты, – кивнул Осмон. – Я не буду преувеличивать роль маркизы. Честь ей и хвала, а врага стоит оценивать правильно, даже если он тебе ненавистен. Но и преуменьшать не стоит. Ни у кого не получилось бы объединить столь разных людей, как Дайрс, Картен и кто там ещё у них в их комитете, кроме неё. И её выходки, над которыми все так смеялись, поддерживали горожан, внушая им веру в победу. Но сейчас речь о другом. Вы поторопились!

– Ты не возражал! – надавил Лат.

– Я не возражал исключительно потому, что вы меня слушать не стали бы, – отмахнулся Осмон. – Но я создал запасной план. Не думаете же вы, что мне удалось захватить те две крепости по везению? Лат, ты меня терпеть не мог, как и ты, Вальд. Думаете, я этого не видел? И теперь вы скажете мне, что выступи я против этого похода, вы бы меня послушали?

Лат отвернулся. Ошибки он умел признавать. Снова повернулся.

– Я так понимаю, ты что-то предлагаешь?

– Да. Но прежде хочу кое-что прояснить. Какова была цель вторжения? Не добыча ведь. Ясно, что ты на волне славы от победы планировал окончательно раздавить оппозицию и провозгласить себя королем. Ну, может, сначала Верховным Вождем, а потом уже короноваться… после смены веры. Небесный Отец с радостью ухватится за возможность ввести под крыло веры новый народ… Победоносный. Который может и наказать его врагов, если дать пустяковые уступки. Верно?

Лат помолчал.

– Ты возражаешь?

– Возражал бы, не присоединился бы к вам.

– Кстати, мы так и не услышали о причине, хотя ты об этом говорил, – вмешался Вальд.

– А это и есть причина, – Осмон грустно улыбнулся. – Порой ошибки осознаешь слишком поздно… Эх, если бы юность умела, если бы старость могла… Когда я был примерно в вашем возрасте, у меня был ветер в голове. Вождь сильного племени, набеги, слава, победы… С возрастом я стал понимать, что нас, гарлов, постепенно оттесняют. Мы воинственны, умеем сражаться… Но проигрываем. А я не хочу, чтобы однажды гарлы остались только в балладах и летописях. Нам нужно единство! К сожалению, я понял это слишком поздно. Я понимал, что уже изрядно набедокурил в юности. За мной не пойдут. Я не смогу выступить знаменем, хотя, со своим опытом, прикидывал возможный план… Вполне реальный, полагаю… Если исключить меня самого из него. А потом появились вы и принялись делать то, о чем я мечтал. Сначала я принял вас за очередных пустозвонов и выскочек. Но на удивление у вас получилось. Ты, Лат, обладаешь тем, чего никогда не было у меня – умением завоевать сердца людей. Вдохновить их. И первоначально я был в ярости. Почему кто-то, а не я? И я начал сражаться… А потом задумался. Ну, одолею я вас, а дальше? Гарлы останутся разобщёнными, всё вернётся к старому… И строчка в летописях: «Жил когда-то такой народ»… И вот тогда я задумался…

– То есть ты решил помочь нам объединить гарлов? – недоверчиво спросил Вальд. – Если ты сам хотел стать на место Лата, то…

– Вальд, я уже старик. Даже если я сейчас возьмусь, я просто не успею. А объединить мало – объединение нужно будет еще удержать. Допустим, у меня получится, то после моей смерти всё рассыпется. Да и, как я уже говорил, в юности я накуролесил. Не пойдут за мной. А вот у вас может получиться. А я вам помогу… и научу. Надеюсь, вы понимаете, что для преодоления вашего пути одного умения сражаться недостаточно?

Вальд и Лат переглянулись. Похоже, обоих эта исповедь старика ошарашила.

– То есть ты предлагаешь стать моим наставником? – поинтересовался Лат очень спокойно.

– В политике, да. Ты тут слаб и не будешь с этим спорить. Сам знаешь. Зажечь воинов ты умеешь, а вот выстроить долгосрочные отношения с вождями и знатью… Будешь спорить?

Лат что-то буркнул себе под нос и отвернулся.

– Ну и последний поход… Мы были не готовы, и с этим вы тоже не будете спорить.

Теперь Вальд отвернулся. Именно он настаивал на походе, разрабатывал план, всё организовывал. И был уверен, что армия гарлов сметёт всех врагов в самые короткие сроки.

– Что ты предлагаешь? – буркнул Лат. – Если мы проиграем, то об объединении гарлов можно будет забыть.

– Нет, если всё правильно сделать. Оно, конечно, замедлится, но зато будет надежней.

Лат снова переглянулся с Вальдом. Потом снова посмотрел на Осмона.

– Продолжай, – заинтересовался он.

– Прежде всего, нужно сохранить костяк твоих сил. А значит, нужно отступить. Это единственный шанс. Пока мы сильны, нам не решатся мешать. Мы уйдем спокойно, объявив… Ну, объявив, что звёзды неудачно сложились, а с волей богов не спорят. Конечно, многие вожди возмутятся, после возвращения произойдёт раскол, но кто-то останется. Ну, и я там побеседую. Вот они и станут твоей опорой… Надежной. А сохранив костяк своей армии – кто там сможет тебе сопротивляться? Главное, не пороть горячку и не кидаться на всех разом, а то мигом получишь коалицию против себя. Вот тут мои советы тебе и пригодятся. Кто лучше меня знает все эти интриги племён и вождей?

Лат всерьез задумался.

– Значит, отступать?

– Да. Но не сразу. Чтобы не связали с неудачным штурмом. Свяжут, конечно, но всё же. Думаю, еще на недели две можно задержаться. Раненых подлечить, собрать то, что нужно будет забрать с собой, подсчитать припасы. Отступление требует не меньшей подготовки, чем наступление. Вот за это время и подготовим всё. Ну, и среди вождей нужно будет кое-какую подготовку провести. Если сейчас вот так прямо объявить отступление, может и бунт начаться.

Лат еще какое-то время думал. Потом встал.

– Я хорошо подумаю над твоими словами, Осмон. Обещаю. Но прямо сейчас я не готов дать ответ.

– Подумай, Лат. Хорошо подумай. И подумай, что для тебя важнее: конечная цель – единение гарлов или сиюминутная слава победителя ценой больших потерь с призрачными шансами удержать полученное таким образом единство племён. Или полагаешь, вожди не захотят проверить прочность твоей власти даже после победы? И как думаешь, кого в этом противостоянии поддержат шаманы? Так что думай, вождь. – Осмон поднялся и вышел.

– Этот сволочь прав, – буркнул Лат. – Если бы наша победа была неоспоримой и быстрой, мы смогли бы задавить всех. Но вместо этого почти четыре месяца ковыряемся с этим городом.

– Прав, – мрачно согласился Вальд. – Мы проиграли в тот момент, когда не удалось выманить пограничную армию в поле.

Лат промолчал, вспомнив свои слова про то, что это даже хорошо. Открытый бой вместо хитростей. Оказалось, слишком много он не учитывал.

– Укрепления мы брать не можем, – после долгого размышления подвел он итог. – А без помощи империи мы и теперешних успехов не достигли бы. Вальд, можно выманить герцога на открытый бой?

– Попробовать можно… Но я спрашивал Осмона про его кампанию. Герцог нашего старика переупрямил. Никаких отвлечений от основной цели. Ему не нужно с нами биться. Ему нужно, чтобы мы стояли в раскорячку, не зная, на какого врага бросаться. А мы между ними сидим тут. Лат, если прикажешь, я подумаю, как можно захватить те укрепления, что сейчас строят лакийцы, там не каменные стены, но сразу говорю – потери будут страшные.