Текст книги "Рассудочность и авантюризм (СИ)"
Автор книги: Сергей Калашников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
– Мы, да – не родственники. Но что это меняет в отношении папы?
– Я меняю. Потомственный волшебник, связанный родственными связями со всей магической Британией, но не с тобой. Помнишь родовой гобелен Блэков? На нём отмечена моя бабушка – я её потомок. А ты – потомок своего отца и не являешься потомком моих предков. Какой вывод сделает самая умная ведьма последнего столетия?
– Мой биологический отец – не волшебник.
– Умница. Теперь последний вопрос – как его зовут?
– Дэн Грейнджер, – улыбнулась Гермиона. – Прости Гарри, у меня совсем мозги заклинило.
– Вот именно. Потому, что на них давят гормоны. Наш долг – снизить их уровень.
– Ты на что намекаешь?!
– Это не намёк, а прямое указание на необходимость оказать тебе неотложную помощь, – Гарри уже вовсю орудовал волшебной палочкой, создавая просторную кровать. Гермиона, секунду помедлив, принялась ему помогать, трудясь над ажурной металлической задней спинкой.
– О, дилижанс! – одобрил парень. – Давненько не катались. Тогда я добавлю пару подушек в головах.
– Хорошо, главное, чтобы было удобно. И учти, поскольку помощь оказывается мне, я тебя немного помучаю.
– Отлично, – закончив создание ложа, юноша лишил и себя и подругу одежды и удобно устроился на спине.
Та на четвереньках спиной к нему начала пристраиваться сверху, руководя перемещением ног и выискивая правильное положение, совмещала то, что должно идеально совпасть.
– Пробуем, – скомандовала Гермиона и плавно осела. Подвинулась вперёд, удобней ухватилась за спинку и сделала пару движений вверх-вниз. – Есть, поехали, – она наложила на Гарри плотное связывание, прикрепившее его туловище к ложу, и начала неторопливо подниматься и опускаться. – Займи себе чем-нибудь руки, а то схватишь меня за ягодицы и станешь торопить.
Юноша послушно призвал сумку, достал учебник по зельеварению и погрузился в чтение. Не любил он так надолго растягивать процесс, но каприз женщины – это святое.
Разошедшиеся по гостиным ученики и отдыхающие в своих апартаментах преподаватели с удивлением следили за игрой света на потолках буквально всех помещений школы. Неспешные переливы цветов, перетекающих друг в друга яркими всполохами, долго радовали взоры ценителей прекрасного, пока не вспыхнули, чтобы налившись до цвета золота, неторопливо померкнуть.
Гермиона обмякла и некоторое время выплетала свои ноги из ног Гарри. А потом растеклась кляксой и замерла.
– Знаешь, что я подумал, – обратился к ней парень, дав, как следует отдохнуть. – Было бы заманчиво удлинить мне руки на пару футов, чтобы я мог в процессе придерживать твою грудь. А то она такая далёкая и неприкаянная.
– Заманчиво, – девушка взглянула на часики. – До закрытия библиотеки есть немного времени. Где одежда?
– Фините! – Гарри отменил трансфигурацию белья и формы. Из воздуха на пол выпали обрывки и лоскуты. – Извини. Не учел, что воздух перемешивается. Похоже, придётся звать на выручку. Добби!
Комментарий к Глава 17. Вторая попытка
Увы! До субботы добавлений не предвидится – буду в командировке.
========== Глава 18. Терзания и сомнения. ==========
На ярко освещённой кухне дома Поттеров в Годриковой Впадине сидели Гарри с Гермионой, закутанные в пушистые халаты, с головами, замотанными полотенцами. Стоящий между ними на столе большой фарфоровый чайник был накрыт стёганым колпаком. Четыре пустых чашечки на блюдечках и невскрытая коробка покупного печенья символизировали ожидание.
– Прости, пожалуйста, что я тебя сегодня так…
– …истощила, – продолжил юноша. В прошлые разы это было менее опустошающе.
– Второй заход подряд вообще в твоём возрасте штука опасная. А тут ещё и я отличилась – растянула удовольствие. Ты как себя чувствуешь?
– Слабенько, но постепенно восстанавливаюсь. А ты?
– Переполнена энергией, даже спать не хочу, хотя уже очень поздно. Знаешь, в другой раз покатаемся через неделю или две. Пусть будет скорострел – в нём есть свои прелести. Да где же, наконец, эти эльфы? А то ты совсем носом клюёшь!
– Пока плёнки проявят, пока напечатают, пока высушат – на всё нужно время.
С тихими хлопками возникли Добби и Винки. Они вскарабкались на высокие, словно детские, стульчики за этим же столом и выложили фотоаппарат-мыльницу, кассету и большой конверт.
– Всё получилось, как вы и обещали, хозяин дома. Карточка сработала, – Добби положил на стол картонку с надписью: «Я твой глюк. Не кричи об этом, а прояви плёнку и отпечатай по одному кадру максимального размера. Плата двойная»
– Ночью проявочный пункт работает только на вокзале, – подтвердила Винки. А в доме Гринграссов всё так же, как во время, когда я побывала там с мистером Краучем. И домовых эльфов у них по-прежнему, нет.
– Нам никто не мешал, – кивнул Добби, принимая от Гермионы чашечку чая. – Мятный, как любит Винки.
– Винки очень образованная домовушка, – молвил Гарри. – Она нашла именно те записи, которые нам были нужны, – он уже достал фотографии и внимательно их изучал. – А Добби сделал отличные снимки – он самый лучший дворецкий.
– Ага! Обзор женихов для Дафны. Четырнадцать кандидатов, – быстро разобралась Гермиона, соприкоснувшись головой со лбом парня. – Малфой попросил отложить решение о помолвке. Как же – самый хитрый. Нотт ответил оскорбительно. Крэбб согласился. Крауч согласился. Этот и этот уже заняты, ещё у одного другие планы, хотя он и польщён. Один из возможных претендентов погиб в младенчестве. И ещё отказ по причине слабых магических способностей невесты – в этом роду тоже слабовато с магией. Августа Лонгботтом отказала без объяснения причин. Гарри вообще последний в списке, потому что мать у него грязнокровка.
Дальше – договор о помолвке с Краучем. Может быть расторгнута по требованию невесты после её совершеннолетия. А ведь папенька – не зверь. Просто смотрит далеко. У младшего Крэбба признаки слабоумия – вот почему выбор пал на Барти, несмотря на разницу в двадцать лет.
– Проверка этого лета, – нашёл нужное место Гарри. – Те, что были заняты – оба по-прежнему заняты, то есть успели жениться. А тот, у которого были другие планы? Помечено, что погиб вместе с семьёй.
Погоди! Было же четырнадцать кандидатур, – посмотрел юноша на подругу.
– Это по генетической проверке. Или по родословной, если брать волшебную терминологию. Остальные слабы магически – от них Дафна только сквибов нарожает. А для чистокровных магическая сила очень важна. Вот и выходит, что ты – последняя надежда рода Гринграсс. Какое будет решение, мистер Поттер? – Гермиона с тревогой посмотрела на Гарри.
– Я спать хочу. С тобой.
– Ладно, идём. Добби, Винки! Огромное вам спасибо. Отдохните.
Устроившись в кровати, молодые люди посмотрели друг на друга.
– Осталось шесть часов для сна, иначе опоздаем на обед.
– Да.
Ребята направили друг на друга волшебные палочки: – Морфеус сикстима.
*
На стул напротив одиноко сидящей в библиотеке Дафны опустилась Гермиона и положила бронзовую монетку – кнат.
– Сегодня через сорок минут после отбоя выходи из вашей гостиной. Зажми этот поводок в кулаке и подумай, что хочешь увидеть Гарри. Монетка приведёт тебя к нему.
– А если я нарвусь на кого-нибудь? – удивилась слизеринка.
– Схлопочешь наказание, – предвкушающе мурлыкнула Грейнджер и ушла.
Было над чем подумать. Мысль о том, что староста Гриффиндора собирается её отловить и снять баллы, выглядела откровенно слабо. Неужели Гарри прислал своего верного товарища для того, чтобы тот пригласил на свидание даму его сердца. Её – Дафну Гринграсс? То есть Гермиона – только друг. Близкий, доверенный, но друг. Соратник и боевой товарищ, надежда и опора, так сказать. Мысль заманчиво-настораживающая. Потому что Рон на роль посланца любви не тянул совсем – кому оно надо, чтобы девушке, к душе которой протаптываешь дорожку, хамил этот рыжий?
В груди сладко защемило, и ноги понесли в спальню к зеркалу – нужно было привести себя в порядок.
С нетерпением дождавшись отбоя и истомившись, отсчитывая ненавистные минуты, Дафна покинула гостиную, зажала в кулаке монету и ярко представила себе симпатичного очкарика. Её сильно потянуло за руку – оставалось только ноги переставлять. По коридору вправо, два поворота налево и прямо лицом в стену – иллюзия была привычно-натуральна. В эту часть подземелий обычно не ходили, но факелы на стенах исправно освещали путь, который привёл её в ничем не примечательный зал.
Гарри ждал. Он приветливо поздоровался и наклонился, раскладывая прямо на полу узкий матрасик.
Что? Так сразу? На полу? На тонкой подстилке?! Девушка прикрыла глаза и напрягла всю свою волю, чтобы ничего не выразить ни звуком, ни жестом. Потом подошла и уже собиралась улечься, как справа прозвучал голос ненавистной Грейнджер.
– Иди сюда. Давай пальчик. Да не трясись так – у магглов взятие крови на анализ – обычное дело.
Подушечку безымянного кольнуло, а выступившая капелька втянулась в стеклянную палочку, откуда нажатием на эластичный шарик кровь была вытолкана в стеклянную колбу с уже налитой бесцветной жидкостью.
– Теперь ты, – процедуру с уколом гриффиндорка уверенно повторила с парнем, добавив в колбу капельку из его пальца.
– Ложись на спину головой к середине, – Дафна легла, разглядев, что к первому матрасу добавился второй, в одну линию с ним, а не рядом. То есть, не ложе, а дорожка.
– Гарри, а теперь ты ложись лицом вниз, – и юноша лёг. Нет не на Дафну, чего ей почему-то захотелось (плевать на присутствие Грейнджер), а голова к голове.
– Гринграсс, руки за голову ладонями вверх.
Поттеру она почему-то уточняющих команд не подавала – он сам накрыл её ладошки своими. Голова уперлась во что-то твёрдое, скорее всего, в макушку парня.
Сцена стала статичной. Двое лежат, одна стоит в сторонке и бормочет. Буквально через минуту что-то ярко засветилось.
– Вставайте, а то простынете, – поднявшись на ноги, Дафна окончательно вернула себе адекватность. Грейнджер, оказывается, стояла босиком на каменном полу, а колба находилась между головами Гринграсс и Поттера. Сияние исходило от жидкости в ней.
– Повторяйте за мной, – Гермиона стала произносить на латыни слова, которые остальные проговаривали вслед за ней, тщательно копируя интонации и звуки.
– Вот и всё, – обрадовано заключила Гриффиндорка. – Я обуюсь, а то пол тут, в подвалах, буквально высасывает тепло. А вы друг другу – седьмая вода на киселе.
– Какая вода, на каком киселе? – не поняла Дафна.
– До вашего общего предка семь поколений. Это по самому короткому пути. Неизвестно от кого – это не определяется. Посмотрите цвет жидкости.
– Фиолетовый.
– А брат с сестрой или отец с дочерью дали бы красный. И дальше по основным цветам светового спектра.
– Семь поколений, – сообразила слизеринка. – Так и по родовому гобелену тоже семь. Но свитка с этим ритуалом у нас дома не было. Я не могла его тебе передать.
– Не могла и не передавала. А что, он такой редкий? Казалось бы – удобная штука. Прежде, чем женихаться, кольнулись, отбормотали, и сразу видно, не родня ли вы. Зелье для проверки простое, без особых редкостей, – развела руками Гермиона.
– Я спрошу у папы – он такие вещи лучше знает.
– Спроси, пожалуйста. Нам очень интересно.
Проводив слизеринку до гостиной её факультета, гриффиндорцы ушли.
*
Дафна усиленно напрягала мозги. Ей впервые предстоял нелёгкий выбор – рассказывать ли отцу о том, что на Островах есть ещё один ритуалист, или умолчать? Специалисты в этой области были очень редки, а для его деятельности подобная информация крайне важна – консультант по вопросам брака подчас нуждался в проверке результатов своих изысканий на реальных объектах. То есть в однозначном установлении дальности родства будущих супругов.
На другой чаше весов лежало доверие, которое оказывал ей Поттер. Особенно это стало важно после проверки её родства с ним. Если он затеял то, о чём она недавно даже мечтать не смела, то стоило ли рисковать? Тем более, когда ясно – Гарри просчитывает очередной шаг, активно консультируясь с Гермионой. Саму же проверку Дафна прошла уверенно. И в том, что она для Гарри не родня, и в том, что доверяет ему и его «товарищу», позволив взять у неё кровь, не опасаясь, что это послужит для нанесения вреда ей.
Если не стесняться выражений – она сделала Гарри заявку на ребёнка. Теперь парень принимает решение. Очень хочется с ним поговорить, убедить, уговорить, но при этом не выглядеть расчетливой стервой или пустующей сукой.
В любом случае нужно ждать пятницы, потому что в остальные вечера Гарри преподаёт Защиту седьмому курсу, перемешав все факультеты и разбив их на четыре группы по уровню подготовки. Она попробовала увидеться в один из вечеров – зачарованный кнат уверенно провёл её незнакомыми коридорами, протащил через пару иллюзий, после чего она попала в наполненный серебристым сиянием класс – группа выпустила «Патронусы».
Гарри выглядел одухотворённо, но на неё посмотрел укоризненно. Пришлось извиниться за то, что ошиблась дверью, и поспешно уйти.
Наконец пятница. Через полчаса после окончания ужина, зажав в кулаке монетку, Дафна вошла в очередной заброшенный класс в неведомом крыле их огромного замка и обнаружила, что кроме Поттера, здесь находится и Грейнджер.
– Привет! – весело приветствовала её гриффиндорка. – Ты вовремя – смотри, как твоя теория совмещается с нашей практикой.
Гарри дружелюбным жестом подозвал к разложенным на столе графикам:
– Те распределения, что ты рисовала. Гистограммы отдельно для студентов каждого года обучения удовлетворительно ложатся под классическую кривую. А если совместить их – то видно, что колокол со временем ползёт вправо. Растут ребята в силе с каждым годом.
– А здесь выборки для успевающих, середнячков и отстающих, – показала Гермиона график с тремя кривыми. Сразу видно, что те, кто сильнее старается, развиваются успешней. Проблема была с оцифровкой шкалы, но присвоив тебе декларированное значение в два сквиба, мы построили градацию по принятым в обиходе категориям.
– Каким градациям, какие категории? И что за сквибы?
– У сквиба мало магии, – начал объяснять Поттер. – Как только её количество превышает некую величину, принятую нами за единицу, его начинает слушаться палочка – из сквиба он превращается в почти сквиба. Поэтому минимальную измеренную величину мы назвали «Сквиб» – ниже неё не колдун, выше – колдун. Или ведьма. Но, почти сквиб.
Слабая ведьма или слабый волшебник начинаются с двух сквибов. Переход на средний, общепринятый уровень отметили на четырех, а сильным волшебником человек становится при восьми. Дальше, в районе пятнадцати у первого из наших методов кончается шкала, но в пределах школьного контингента этого диапазона достаточно.
– Тогда, если продолжать эту логику, при силе в пределах от шестнадцати до тридцати двух сквибов волшебник считается могущественным, а от тридцати двух до шестидесяти четырёх – великим, – заключила слизеринка.
– Мы тоже так думаем. Но у нас есть данные только учеников, – кивнула Гермиона.
– Собранные близнецами Уизли, – продолжила Дафна. – Я на этом заработала целый галеон. А что за комочки в стаканчике? И какова моя мощь?
– Комочки – силикагель. А мощь ровно два и пятнадцать сотых сквиба. Не два ровно потому, что и слабее тебя ребята нашлись, – пояснил юноша.
– А у вас по скольку?
– Дафна, мы знаем, что ты неболтлива, и ни разу не принимала участия в травле Гарри или унижении меня, – мягко проговорила Гермиона. – Но доверие растёт постепенно. Оно не лампочка, которую можно включить. Хотя, выключить – легко.
– Я отлично понял, что ты хочешь родить от меня. Но пока не готов к этому шагу, – объяснил Гарри. – Мне нужно время для принятия взвешенного решения. Подготовиться материально, создать условия, наконец. Это не отказ, Дафна. Но раньше конца октября не стоит меня торопить.
Слизеринка на секунду смежила веки, чтобы скрыть проблеск надежды в глазах. Месяц – это недолго.
– Я зачем вас искала, – переключилась она на другую тему. – Папа написал, что ритуал установления родства широко известен, но использовать его перестали ещё в середине прошлого века, когда убедились, что данные, полученные в результате анализа родословных книг и родовых гобеленов, совпадают с его показаниями. Позднее сформировалось мнение о недопустимости манипуляций с человеческой кровью. Это странно совпало по времени с активными работами медиков в этом направлении и, особенно, в области наследственной гемофилии. Наконец, уже в середине двадцатого столетия ухудшилось отношение магического сообщества к ритуалистике вообще, что совпало по времени с войной против Гриндевальда, которую нормальные люди считают Второй Мировой. В этой истории много чёрных пятен, но именно в тот период негативное отношение к тёмной магии стало позицией Министерства.
За полтора столетия мастера ритуалистики стали редкостью, а любительские попытки проведения ритуалов на основании сохранившихся записей чаще всего не удаются. Про тебя и твои возможности, Гермиона, я отцу не сообщала, – учтиво кивнув, Дафна ушла.
Комментарий к Глава 18. Терзания и сомнения.
Удалось выложить очередную главу из командировки. Что будет с выкладкой дальше – не знаю.
========== Глава 19. Перед Хэллоуином ==========
Кнат-поводок Дафна носила в шёлковом мешочке, повешенном на шею. Поэтому сразу почувствовала вибрацию монеты, зажала в кулаке и пошла туда, куда он её потянул.
Гарри ждал на широком парадном крыльце Хогвартса.
– Здравствуй, – сказал он, приветливо улыбаясь. – Приглашаю тебя провести ночь у меня. С пятницы на субботу – к обеду вернёмся, не вызвав ни у кого подозрений. Проспать завтрак в выходной – в порядке вещей, а соседям по комнате можно втюхать что угодно, объясняя, почему тебя не было.
– Хорошо, – безоблачно ответила девушка, хотя внутренне напряглась – грядёт нечто судьбоносное.
– Тогда сразу после отбоя выходи из гостиной с метлой в руках, одетая для полёта.
– Да, Гарри, – и лёгкая непринуждённая улыбка. Нельзя обнаружить охватившую её панику.
К назначенному моменту извелась, отчаялась и обрела неясную смутную надежду – ведь она, если не лукавить, впервые в жизни собралась вверить свою судьбу в руки человека, с которым и за руки-то держалась всего один раз. Целоваться не пробовала никогда и ни с кем. А если он сразу попытается перейти к решительным действиям? Что она будет делать?
То есть, выходя из гостиной в коридор подземелья, была в ужасном состоянии духа, хотя лицо держала и вообще выглядела безупречно.
– Привет, – появившийся, кажется, прямо из стены Поттер потянул её за собой. Когда-то они уже шли этой дорогой, которая вскоре привела их не в заброшенный класс, а к началу лестницы на астрономическую башню. – Садимся, тут широко. Можно просто подниматься вверх, не кружа по этому винту, – оседлав метлы, ребята быстро поднялись и выбрались на верхнюю площадку, где обычно устанавливались телескопы.
Перевалив через парапет, пошли со снижением на огоньки Хогсмита и влетели в раскрытое окно домика, стоящего на отшибе – Визжащей Хижины.
– Ты здесь живёшь? – набралась храбрости пошутить Дафна.
– Рядом, – застенчиво улыбнулся Гарри. – За этим камином. Вот летучий порох. Заходи. Адрес – дом Поттеров.
Пролетев через дымоходы, попали в гостиную, где почти не было мебели, но диван, на который положили мётлы, нашёлся. Здесь же оставили и тёплые мантии. Поднялись на второй этаж. Судя по ширине лестницы они не во дворце, а в обычном загородном доме, обставленном опытным аскетом – обстановка скудная, но выдержанная. Обои на стенах идеально сочетаются со шторами, ковры отсутствуют, судя по освещению – жилище магглов.
А вот и комната
– Здесь всё приготовлено, – Гарри указал на широкую кровать, оформленную в слизеринских тонах, и, подойдя сзади, мягко привлёк к себе. Его руки скользнули по плечам, опустились вдоль предплечий к бёдрам, огладили их и через живот выбрались на грудь – словно обволокли и позвали.
Внутри всё замерло, затрепетало. Почему-то в этот момент в сознание вернулась ясность. Понимание того, что с ней сейчас сделают, наполнило душу ожиданием, а глаза отметили присутствие на прикроватной тумбочке пузырька. Хрустального, гранёного, с вычурной стеклянной пробкой – такие называют фиалами и используют для ценных зелий.
Зелий?! Этот очкарик планирует её опоить?! Дафна встрепенулась, вырвалась и оттолкнула Поттера, уставившись на него гневным взглядом. Дыхание стало тяжелым, а руки сжались в кулаки.
– Обидел? Извини, – парень развернулся и вышел, оставив её одну. В панике Дафна придвинула к двери кресло, грохнулась в него и замерла. Хотелось, чтобы ничего этого не было, но ещё сильнее – чтобы он вернулся и толкнул дверь. Тогда, зачем здесь кресло? И что в этом пузырьке?
Освободила проход, откупорила пробку фиала и понюхала. Не Амортенция. Букет для неё новый, то есть, возможно, кое-что сдобрено отдушками и, в конце концов, она далеко не мастер зелеварения, но признаков особо опасных снадобий не чувствуется. Может специализированное обезболивающее, чтобы смягчить впечатления от дефлорации? Говорят, она бывает очень неприятной.
Пока мысли девушки метались, очередной раз приходя в равновесие, взгляд уловил появление на потолке движущихся цветных зайчиков. Опять после расставания с Поттером появились эти световые пятнышки, начавшие своё увлекательное кружение. А ей нужно уходить.
В коридоре никого не было. В противоположном его конце дальше места, где расположена лестница, падала на пол из не до конца закрытой двери яркая переливающаяся полоска, заметная на фоне приглушённого ночного освещения. Заглянув туда, Дафна увидела склонившуюся над умывальником Грейнджер, мягонько простукивающуюся лбом о зеркало. Её сиськи болтались в чашечках мужских ладоней, принадлежащих Поттеру, который ласково поддавал сзади животом.
Открывшаяся картина буквально приковала ноги к полу, особенно предмет, ритмично появляющийся в регулярно возникающем между гриффиндорцами зазоре. Частота соударений непрерывно возрастала, а потом прошла конвульсия, и тела обмякли. Это словно подбросило Дафну – она убежала в «свою» комнату и свернулась клубочком в том самом кресле, которое сегодня уже двигала туда-сюда.
*
Пробуждение было неожиданным. Она отлично выспалась на мягкой кровати, застеленной чистыми простынями. Верхней одежды и нижнего белья в обозримом пространстве не наблюдалось, а на ней была ночная рубашка.
– Мисс Гринграсс. Вас ждут к завтраку. Одежда в шкафу, а санузел за той дверью, – сообщила отдалённо знакомая домовушка в наволочке из добротной набивной ткани.
– Да, иду. А кто меня уложил?
– Винки уложила. В кресле было неудобно, и школьная форма мешала телу дышать.
– Тебе это кто-то приказал? – вспыхнула надежда, что Гарри вспомнил о ней и позаботился.
– Винки знает свои обязанности – она помощница дворецкого.
– Дворецкого? – уточнила Дафна.
– Домовой эльф Добби личный друг великого Гарри Поттера, сэра. Его доверенное лицо, дворецкий и слуга для особых поручений. В этом доме его все уважают.
– А Винки тоже уважают? – в слизеринке зажглось любопытство (личного опыта общения с эльфами у неё не было, а из разговоров она почерпнула не так уж много)
– Нет. Винки здесь ценят и любят.
Дождавшись, когда гостья умоется, домовушка подала одежду, привела в порядок причёску и исчезла. Спустившись на первый этаж, Дафна по запаху нашла кухню, где за обеденным столом обнаружила Грейнджер, одетую по-домашнему, и двух эльфов на высоких стульях. У плиты колдовал Гарри.
– Привет! – он смущённо улыбнулся. – Садись, уже всё готово.
Ножик закончил нарезку листьев салата и смахнул их с разделочной доски в широкую стеклянную чашу. Маггловская пластиковая бутылка добавила туда растительного масла, а большая ложка всё перемешала. Парень лопаткой переложил пластины нежной яичницы с беконом в тарелки, перелетевшие к едокам.
– Медовенькая! – обратился он к Грейнджер. – Маслины на столе в отдельной вазочке, не забудь добавить их в свой салат, как ты любишь.
Гермиона вынырнула из газеты:
– Привет Гринграсс. Приятно, что ничего не случилось, – добавила она, протягивая руку к вилке, которая тут же послушно впрыгнула к ней в ладонь, заняв правильное положение. Добби наложил салат Винки и повернулся к гостье:
– Не желаете ли ложечку? Или две?
– Дафна! Тебе Мокко, Арабику или Рубусту? – спросил Поттер, усевшись напротив Гермионы.
– Рубусту. Я её никогда не пробовала.
Между тем столовый ножик Гермионы намазал маслом ломтик хлеба, который послушно прыгнул в руку Добби. Здесь отлично знали предпочтения друг друга и непринуждённо ухаживали за соседями по столу. Ушастые ели воспитанно, изредка звучали короткие фразы.
– Деньги в расходном кошеле подходят к концу.
– Я напишу в банк и приготовлю доверенность для Добби.
– Ты читала последний отчёт от Ремуса, Винки?
– Да, Гермиона. Он тоже считает поведение Амбридж провокацией, но предполагает, что её цель не смещение Дамблдора, а выявление среди учащихся наиболее строптивых индивидуумов.
– А ты по-прежнему полагаешь, что Жаба просто дурью мается?
– Да, Гарри. Безнаказанность снесла ей крышу – она ломится тропою власти в никуда.
– Добби?
– Мне, Гарри, она просто не нравится.
Вопросительный взгляд в сторону Дафны. Её приглашают в эту дискуссию?
– Внешне она выглядит как фанатка стандартизации и упорядоченности, призывающая к строгому следованию инструкциям. Но как раз сама и издаёт эти инструкции, называя их декретами. То есть, я разделяю точку зрения… Винки? – вдруг спохватилась слизеринка.
– Настораживает бездействие Дамблдора, – заметила Гермиона.
– Удивляет то, что подпевают ей слизеринцы. Они же расчётливые. На что они рассчитывают? – воскликнул Гарри, отправляя пустую посуду в мойку. И не заметили, как всё смолотили.
Добби наливал кофе волшебникам, мятный чай Винки и молоко себе – опять признак того, что эта странная группа отлично изучила вкусы друг друга, потому что Гарри были добавлены сливки, Гермионе – только сахар, а перед Дафной оказались и сахарница и сливочник.
Вскоре эльфы испарились, а по лицу Гермионы пробежала тень:
– Испугалась? – спросила она участливо, обратившись к Дафне
– Да. Пузырька. Что в нём было?
– Зачаточное.
– Это большая редкость. И вообще невозможно.
– Проверено, – улыбнулась гриффиндорка. – Действительно – мальчик. Тебе же мальчик нужен?
– Да. Но почему?
– У тебя реально небогатый выбор партнёров, Гринграсс. И желание дать жизнь здоровому мальчишке понятно и близко любому. Кроме того, вызывает невольное уважение то, как упорно и тактично ты подбиралась к Гарри. Но всё это доброе к тебе отношение отравляет мысль о том, что он будет трахать не меня. Хотела предложить искусственное оплодотворение, но это было бы бесчеловечно с моей стороны. Рожать девственницей не слишком полезно для здоровья, тем более, ты явно планируешь двоих.
Решила, что один разок будет вполне допустимой платой за всё то доброе, что ты для нас сделала. А, чтобы труды не пропали даром, и не потребовалось второй попытки, сварила для тебя это зелье.
– То есть… прямо сейчас… – смутилась Дафна.
– Нет, через неделю. Позднее зелье скиснет, а раньше Гарри не будет готов. Понимаешь, тот стояк, что на тебя, он бегом принёс мне. Ты нас ещё застукала в это время. А утром был второй – на меня. Я же не могла его подвести! Чаще ему вредно, потому что ещё не окреп – организм-то молодой.
– Э-э, – Дафна оглянулась на невозмутимо моющего посуду Поттера. – Вы так спокойно это обсуждаете!
Оба гриффиндорца пожали плечами.
– А можно просьбу?
– Можно.
– Обряд истинного первенца.
– Обряд? – вскинулась Гермиона. – Описание есть?
– Есть. Несколько. Я хотела сама попробовать, но дело до нужного момента не дошло. К тому же у тебя с обрядами как-то лучше получается, – Дафна протянула несколько свитков, извлечённых из кармана мантии.
Гермиона внимательно изучала пергаменты, Гарри домыл посуду и ушёл, а Дафна просто сидела и анализировала. Странное отношение Грейнджер к проблеме понятно – она знает, что Поттер обязательно бросится на помощь исчезающему роду только потому, что этот род ничего худого ему не сделал. Так уж устроен этот очкастый недомерок и именно из-за этого запал в её прагматичную расчетливую душу. Грязнокровка умна – не стала это в корне пресекать, потому что опасается остаться вообще без Поттера – тот, если войдёт в раж, всё сметёт на своём пути. И она гуманна, поскольку воспитана магглами.
Но она, к тому же, по уши влюблена. И любима. Гарри умышленно это подчеркнул. А Дафна – просто мелкая проблема, которую нужно решить в одно действие. Решить корректно, к удовольствию этой самой проблемы, но только один раз. В следующий – её направят на то самое искусственное оплодотворение. Стало тоскливо. Но она смирится с этим, потому что главная задача, таким образом, вполне решаема.
А потом Дафна найдёт себе симпатичного маггла, окрутит его и заживёт спокойно, возможно, дав жизнь маленькому сквибу. Или двум. Сквибы – это тоже неплохо, если получили правильное воспитание и образование. А сил для этого у неё достаточно – она хорошо развита и старательно держит своё тело в тонусе.
– Утверждается, что этот ритуал сообщает плоду магический потенциал сильнейшего из родителей, – подняла глаза от бумаг Гермиона.
– Так написано. Но он крайне редко проходит правильно. Обычно матери проводят его для дочерей в брачную ночь.
– А какие характерные ошибки приводят к сбоям?
– Не знаю. Если бы это было известно, проблемы бы не было – учли недостатки, исправили ошибки – и дело с концом, – пожала плечами слизеринка. – Понимаешь, успешные ритуалисты вообще редкость. В особых случаях их приглашают из-за границы, что не всем по карману. А так с этим всё довольно печально. Брачные ритуалы, например, являются просто церемониями. При удачном стечении обстоятельств – обрядами. Ритуальные браки ушли в глубокое прошлое. Имею в виду в широком смысле. Хотя, про отдельные пары известно, что они были благословлены самой магией.
– То есть – магия разумна? – спросила Гермиона.
– Магия выполняет желания волшебников, – ответила Дафна. – В школе нас учат заставлять её слушаться, если такая интерпретация тебя устроит.
– Подход понятен. Возможно, ты права. Но эта самая магия иногда выкидывает странные вещи.
– Те, кто понимает эти странности и использует их, считаются уважаемыми волшебниками.
– Вполне жизнеспособная парадигма, – улыбнулась Грейнджер. – Мне даже жалко, что мы не подруги. Хотелось бы не стать врагами.
«Угроза понятна, – взяла на заметку Гринграсс. – Гриффиндорку лучше не злить».
«Может, пронесёт? – с искрой надежды в душе подумала Грейнджер. – Дафна не всё знает о Поттере. А, хоть Гарри и не козёл, но думать-то должен по-мужски. Главное, не навести его на мысль»
