Текст книги "Сорванцы"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Глава 37
Обстоятельства учебного процесса

Субботы девочки ждали с нетерпением – хотелось на волю. Всё-таки в стенах замка им было тесновато и как-то душно. Даже старая магловская школа меньше давила на психику, чем мрачные стены и многозначительные привидения вкупе с хихикающими портретами. Меняющие направления лестницы с пропадающими ступеньками откровенно задолбали, а балахонистые мантии с непременными галстуками факультетских цветов сковывали движения и душили. Хотелось в тёплую Австралию, где шорты и топики, где креветки, лангусты и непредсказуемые смеси в качестве напитков. Потому что тыквенный сок, хоть и полезный, но бяка.

Поэтому в выходной день, сказав, что идут гулять вокруг озера до самого ужина, девочки выскочили на двор и из-за ближнего угла перенеслись в прихожую дома Блэков. По привычке заскочили на кухню, но выскочили из неё, как ошпареные.

– Кричер, ко мне! – от вопля Гермионы, казалось, сейчас рухнут стены.

– Чего изволит желать неблагородная маглокровка? – домовик появился мгновенно весь из себя величественный в искуссно свёрнутой из полотенца римской тоге.

– Кто побил Сириуса?

– Благородному чистокровному бестолковому хозяну настучал по лицу полукровный и невоздержанный в выражении эмоций профессор Снейп.

– А профессору Снейпу… – начала догадываться Гарри.

– …начистил пятак хозяин Сириус.

– …из-за… – принялась подсказывать Рони.

– …несходства во взглядах на достоинства юных леди, каковыми джентльмены необоснованно считают грязнокровку, полукровку и предательницу крови, с которыми Кричер имеет неудовольствие общаться.

– Кто победил? – попыталась хоть что-то выяснить Гарри.

– Джентльмены решили довести спор до выяснения вопроса о том, кто из них может больше выпить.

– И кто больше?

– Счет был равным до появления грязнокровки, полукровки и предательницы крови.

– Бум. Плюх, – донеслось с кухни.

Взорам вбежавших представилась незабываемая картина – Снейп уронил голову на столешницу, а Блэк лежал на полу и пытался подняться.

– Оба стакана пусты, но бестолковый хозяин Сириус ещё шевелится. Значит – победа за ним, – констатировал домовик. В этот момент зельевар попытался приподнять голову, но не преуспел в этом и уронил её, гулко ударив лбом о стол.

– Ничья, – поправился Кричер. – Продолжение состязания состоится после того, как к претендентам на победу вернётся способность двигаться.

– Кричер, миленький, – взмолилась Гермиона. – Пожалуйста, не позволяй им снова надираться!

– Кричер не может. Распоряжения хозяина Блэка имеют более высокий приоритет, чем просьбы мисс грязнокровки.

Девочки на короткое время зависли, но вышли из ступора достаточно быстро. Подняв спящих мужчин «Локомотором», как чемоданы, переправили их в ближайшую комнату с диванами – это был зал для коктейлей – где уложили на мягкое и накрыли диванными накидками. Волшебные палочки изъяли и забрали с собой. А потом запечатали «Колопортусом» несколько дверей. Расчет был на то, чтобы мужчины имели возможность добраться до санузла, но не до спиртного. И, чтобы из дома выйти не могли.

– Оставь им по пузырьку антипохмельного, – обратилась Гарри к Рони.

– Вот ещё, – презрительно фыркнула рыжая.

– Ну не вредничай, у тебя же с собой есть, – попросила Гермиона.

– Вы чё! Окосели? Не поняли, чем они тут занимались? – и, насладившись непонимающим видом подруг, прояснила: – Они нам косточки перемывали.

Миона вздрогнула: – Пожалуй, помучиться им будет невредно. Ладно, девочки, время не ждёт.

Переодевшись из школьной формы в наряды опрятных волшебниц, девочки через камин отправлились в дом Амелии Боунс, где им уже была назначена встреча.

– Гарри, Рони, Гермиона! Рада видеть. Признаться, не ожидала, что вы действительно сможете выбраться из Хогвартса.

– Добрый день, мадам, – исполнив синхронный книксен, девочки заняли места на диванчике, там, куда указала хозяйка.

– Последний раз устав школы пересматривался в год битвы при Ватерлоо, – ответила на незаданный вопрос Миона. – В этой редакции нет никаких упоминаний ни о том, что ученики обязаны сидеть взаперти, ни о том, что друзья или родные не должны их навещать. Практика ограничения свободы, как я поняла, сложилась в период Второй Мировой войны, но эта информация основана на воспоминаниях только одного человека. Так что правил мы не нарушили и ушли не публично, а так, чтобы не подавать примера остальным. Могу добавить, что перелёт на метле из Хогвартса в Хогсмит может быть произведён беспрепятственно.

– Не думаю, что поделюсь этой информацией со Сьюзен, – улыбнулась Амелия. – Мне спокойней сознавать, что она никуда не денется с охраняемой территории. А что это у вас? – взяла она протянутый Гарри пузырёк.

– Доказательство по делу об убийстве Лилиан и Джеймса Поттеров. Воспоминание человека, оказавшегося свидетелем чистосердечного признания виновного. Вы сможете просмотреть его на работе в служебном думосборе.

– Я могу посмотреть его и дома, – снова улыбнулась мадам. – Для главы Департамента Магического Правопорядка это доступно, – взмах палочки, и широкая мелкая чаша, вылетев из шкафчика, утвердилась на столе. Вылив в неё содержимое крошечного сосуда, женщина погрузила лицо в воспоминания:

– Гарри! Ведь это ты была привязана рядом с котлом! – воскликнула она, спустя буквально пару минут. – Может быть, ты позволишь рассмотреть произошедшее с твоей точки?

– Да, я была там, но нет, не позволю – от меня было прекрасно видно того, кто грохнул этого отморозка.

– Непростительное, – кивнула глава ДМП. – Не хотите, чтобы был узнан человек, избавивший наш мир от злодея?

– Я простила этого человека за то, что он меня опередил. Его мотивы мне известны – они не менее весомы, чем мои. Тем не менее, так даже лучше – данный фрагмент однозначно устанавливает личность убийцы.

– А те люди на заднем плане. Кто они? Ни одного не могу опознать из-за масок.

– Мне жаль, что они попали в поле зрения донора воспоминания, но никаких противоправных действий ими предпринято не было. Пусть остаются неузнанными.

– Получается – Темный Лорд возродился и снова погиб, – пробормотала Амелия.

– Буду признательна, если и сам этот факт и моя причастность к произошедшему останутся без широкой огласки. От себя добавлю – он будет вечно скитаться неприкаянным и терпеть жуткие неудобства. Если не передумает и не станет привидением.

– То есть он больше не сможет воплотиться? – продолжила настаивать мадам Боунс.

– Теоретически, такая возможность сохраняется, но шансы невелики. И чем меньше они обсуждаются, тем их меньше.

– Хорошо. Таким образом, вы отказываетесь от подозрений в адрес Дамблдора?

– Убил не он – это доказано. Палочку с места преступления утащил Петтигрю – это прозвучало раньше начала выбранного для вас фрагмента. Возникает вопрос – кто у нас такой великий мастер трансфигурации, что успел в течение десятка-другого минут изготовить столь похожую копию? Так что, подозрения остались, но не в убийстве. К сожалению, допросить Петтигрю не удалось – он тоже умер. Этого нет в воспоминаниях, потому что произошло за спиной того, кто ими поделился.

– Признаться, хотела угостить вас чаем с пирожными, – развела руками хозяйка дома, – но вы меня так озадачили, что я просто не решаюсь.

– Решайтесь, решайтесь, – подсказала Рони. – У вас всегда всё очень вкусно.

– И простите нас, пожалуйста, за то, что мы так скрытничаем, – поддержала Миона. – Потому что у нас ужасно неудобный вопрос.

– Что? Опять? Спрашивайте, конечно.

– Дело в том, что войны являются симптомом болезни, именумой кризисом. То, что происходило в восемьдесят первом, было, по-сути, войной. То, что война прекратилась, не означает, что закончился кризис. Но разобраться в существе ситуации мы сами не можем – нам не хватает осведомлённости. И не знаем, кто бы помог нам с анализом. Подскажите, пожалуйста, такого….

– …головастого, – нашла нужное слово Рони.

– Который и сам этим интересуется, и не откажется от диалога, – уточнила Гарри.

– Вот список лиц, представляющихся нам наиболее перспективными, – Гермиона протянула листок. – Возможно, мы кого-то не учли, потому что просто не знаем.

Пробежав бумагу глазами, женщина призвала чайник, чашки, пирожные и принялась потчевать гостей. Никакого ответа добиться от неё не удалось.

– Это она решила нам немножко отомстить за то, что мы не до конца с нею откровенны, – сделала вывод Рони, когда девочки вернулись на Гриммо. Сириус и Северус продолжали отсыпаться, а день подобрался к полудню. – Пойдём, встряхнёмся?

– Да, не помешает, – кивнула Гарри. – Дождя сегодня нет, значит, ребята с магнитофоном вполне могут уже тусоваться. Переодеваемся?

Здесь в старом доме Блэков у них была своя комната, хотя ночевали они в ней редко – это мрачноватое здание как-то давило своей тёмной обстановкой. Они предпочитали жилище Грейнджеров, где можно было погонять чертей на компьютерах, или крошечную усадьбу унаследованную Сириусом от своего дяди, уютную и утопающую в зелени. Но кровати и гардероб всегда были к их услугам. Быстренько впрыгнули в мешковатые штаны, втряхнулись в курточки с заклёпками и рванули в лондонские закоулки.

Когда возвращались, Гарри приметила, что за ними в отдалении следует какой-то автомобиль. Может быть, сработала паранойя, или взаправду кто-то желал выяснить, где они живут? А, только, свернув в мусорный тупичок, чтобы разорвать зрительный контакт, девочки перенеслись прямиком на Гриммо.

В кухне пахло подгоревшим мясом, а за столом, обильно уставленным разнообразной снедью, сидели крепко выпившие Блэк со Снейпом и продолжали употреблять. В зюзю пьяный Кричер храпел под столом.

– Ему двух глотков хватило, – смущённо пробормотал Сириус. – Даже одного стакана не осилил. Я ему говорю, если ты честный эльф, то должен выпить с хозяином, а он бряк, и отвалился. Давай, Сев, накатим по последней для поправки здоровья.

– Наливай, – кивнул Северус. – Да пойду я. Бадьян пора сливать, и кроветворное должно настояться.

Через полчаса уже в подвалах Хогвартса выяснилось, что лыка зельевар опять не вяжет – он уснул, едва присел за стол, чтобы справиться с записями. Поэтому на вахту у котлов заступила Рони – она действительно знала, что здесь и как, да и в рабочих журналах профессора был полный порядок.

* * *

Преподаватели заметно увеличили нагрузку на первокурсников, задавая им объёмистые самостоятельные работы. Получается, что в течение месяца с небольшим профессора позволяли новичкам адаптироваться, а уж потом закрутили гайки. Заниматься приходилось много, изредка выкраивая часок для прогулки на свежем воздухе. Рони, как обычно, громко возмущалась бессердечностью учителей, Гермиона выглядела воодушевлённой, с жаром исследователя копаясь среди богатств библиотеки, а Гарри привычно окунулась в учебный процесс – отлучки из школы по выходным пришлось прекратить потому, что стало некогда.

Желтела и опадала листва, часто шли дожди или дул пронизывающий влажный ветер. В замке становилось всё холоднее и неуютнее. Студенты придвигались поближе к каминам в гостиной или уходили в спальни, где не было сквозняков. Наступление Хэллоуина не вызвало особого ажиотажа – более интересной представлялась встреча по квиддичу вскоре после него. Эта тема занимала умы большинства учеников и обсуждалась повсюду. Ничего интересного не происходило – жизнь проходила бесцветно и….

Во время скучного праздничного пира, когда тыквенные салаты, запеканки и пирожки просто уже не никуда лезли, в двери Большого Зала ворвался преподаватель Защиты профессор Салливан и объявил:

– В замке тролль.

– Старосты! Отведите студентов в гостиные. Преподаватели – за мной, – громогласно распорядился директор, перекрыв голосом поднявшийся шум.

У дверей возникла сутолока, которой пришлось заняться Минерве МакГонагал. Она быстро устранила затор, но этих нескольких мгновений Снейпу хватило, чтобы заметить, как Гарри, Рони и Гермиона на секунду оказавшись за спиной Невилла, больше оттуда не появились. Аналогичный маневр провели Гойл, Нотт и Малфой, воспользовавшись в качестве ширмы массивным телом Крэбба. Потом всё пришло в порядок и цепочки школьников организованно двинулись к своим помещениям.

Тролля профессора нашли быстро. Он так орал, что все портреты на стенах в ужасе заткнули уши и молча показывали в сторону источника шума – оставалось только поторопиться и увидеть здоровяка, который катался у входа в туалет на втором этаже, хватаясь за распухшее лицо. Чуть в сторонке стояла и смотрела на него Нимфадора Тонкс.

– Что тут произошло? – спросила декан Хаффлпафа.

– Я зашла припудрить носик, – пожала плечами девушка, – а он как заверещит!

– То есть это не вы наслали на него жалящие? – поинтересовался Флитвик.

– А что это такое? – удивилась студентка.

– И что, больше никого тут не было? – недоверчиво спросил Снейп.

– Так все же на пиру!

Малфой, Гойл и Нотт вместе с Крэббом оказались в гостиной Слизерина. Декан змеиного факультета потребовал у них палочки – три из них действительно были применены против тролля. Поэтому отработку в этот вечер не заработал только Винсент. Баллов же со своих подопечных Снейп никогда не снимал. Тем более, что Минерва вряд ли предприняла какие либо следственные действия в отношении гриффиндорцев, то есть Поттер, Уизли и Грейнджер наверняка остались безнаказанными.

Ну, конечно! Ведь профессор МакГонагал не была на той памятной встрече в окрестностях Литтл Хэнглтона – откуда ей знать о существовании маленькой, но всегда готовой к приключениям армии безбашенных сорванцов?

Глава 38
На пути к каникулам

Просьбу о встрече декану своего факультета девочки направили совой. Ответила им профессор МакГонагал запиской, переданной через старосту. И вот после ужина, приведя свой внешний вид в состояние безупречности, Гарри, Рони и Гермиона постучались в дверь кабинета, в который их соучеников обычно вызывали для взбучки или назначения взыскания. Вошли в ногу колонной по одному, после остановки выполнили синхронный поворот налево и книксен.

– Почему вы так поступаете? – с некоторым недоумением спросила преподаватель. – Что это за маневры?

– Мы посещали хореографическую студию, мэм, – пояснила Рони.

– Обычно нас использовали на подтанцовках, то есть мы участвовали в выступлениях на втором плане, – добавила Гермиона.

– Для кордебалета крайне важна согласованность, – закончила Гарри.

– Мы не поставили окончательно креста на перспективах заниматься танцами, – развила тему Рони.

– Поэтому стараемся тренироваться и в обычных ситуациях, – подхватила Гермиона.

– К тому же подобные действия настраивают окружающих на миролюбивый лад, – завершила мысль Гарри.

– А манера разговора? Копируете Фреда и Джорджа?

– Да, профессор.

– Перенимаем опыт у старших.

– Это помогает возникновению чувства локтя.

– Итак, вы ведь пришли по делу?

– Да. Нам доложили, что вы учились в этой школе в те же годы, что Том Риддл. Пожалуйста, расскажите о нём всё, что помните, – конкретным голосом попросила Гермиона.

– Он представляет для нас некоторую опасность, поэтому знания о нём могут оказаться необходимыми, если он снова вернётся, – добавила обоснования Рони.

– Кто родители, где вырос, какой репутацией пользовался среди товарищей по учёбе и как сколотил свою шайку? – очертила круг задач Гарри.

– Боюсь, я не го… не располагаю временем для разговора о…

– Том-Кого-Нельзя-Называть, – подвела черту Гарри. – Жаль, мы рассчитывали на вашу поддержку.

– Трудно противостоять тому, о ком почти ничего не знаешь, – огорчилась Миона.

– Разрешите идти? – спросила Рони.

Получив ответный кивок, девочки выполнили поворот налево и, шагая в ногу, колонной по одному покинули кабинет своего декана.

Вызов в кабинет директора последовал менее, чем через час. Причем, не для троих, а только для Поттер.

– Гарри, девочка моя! Ну разве можно так расстраивать профессора МакГонагал! Она же боится, как бы ты не ввязалась в какую-нибудь сомнительную авантюру, – с такого отеческого попрёка начал встречу Великий Светлый Маг.

– Ой! Она что, была несчастно и безответно влюблена в этого убийцу? – изумилась девочка. – Хотя, говорят, он был смазливенький.

– Кто говорит? – поинтересовался директор.

– А что ему за это будет? Вы его накажете? – Гарри постаралась поскорее свалить в «дурочку».

– Нет. Просто мне интересно.

– А чем интересно?

– То есть, ты не желаешь выдавать источник этих сведений? – поспешил прозреть Дамблдор. Теперь в глазах его не светилось никакой доброты – на ребёнка смотрел встревоженный могущественный маг.

Гарри без особого напряжения создала перед своим внутренним взором картину вспышки сверхновой, недавно увиденную в одном из научно-популярных фильмов, и встретилась глазами с директором. Того крепко приложило – он никак не ожидал нарваться на столь яростную атаку.

– В твоей душе пылает ненависть, – пробормотал он, отводя взгляд.

– Вы ведь позвали меня, чтобы рассказать о прошлом Тома Риддла, не так ли, профессор?

– Да, наверное, но не сегодня. Пожалуй, в другой раз.

– Спасибо, вы мне очень помогли, – вложив в голос как можно больше сарказма, девочка заторопилась на выход.

* * *

– Шарахнуло, говоришь? Значит, точно пытался легилиментить, – приговорила Рони.

– Такой шнурок витой, этот наш директор, – согласилась Гермиона.

– А по фактам вообще всё выглядит грустно, – вздохнула Гарри. – Сначала замануха с лабиринтом, а потом выпуск тролля. Кстати, того же самого, что сидел на полосе препятствий после шахмат. Ну, да кто же знал, что мы его видели? Не нравятся мне игры, в которые играет Дамблдор.

– Будем валить? – задиристо приподняла бровь Рони.

– А не треснешь? – ухмыльнулась Гермиона. – Глава высшего органа законодательной и судебной власти и, при этом, министр образования всей магической Британии.

– Тяжёлый случай, – согласилась Гарри.

– И Северус о нём молчит. Только зыркает недовольно, если спросишь, – вздохнула Рони.

– Вы что? Начали разговаривать? Ну, на этих ваших отработках?

– Иногда. Он подсказал, что кроветворное и восстанавливающее зелья на нормальных людей не действуют, бадьян даже ядовит, а про маринованые щупальца растопырника не знает. И вообще девяносто процентов зельеварения посвящено ядам и противоядиям.

– Интересное обстоятельство, – хмыкнула Гермиона. – Ну и можно сделать определённые выводы по результатам нашего сегодняшнего демарша – МакГонагал смотрит в рот Дамблдору.

– Учитывая, что тролля выпускал Салливан, а Снейп явно чувствует себя скованным, получаем вывод – реальный директор сильно отличается от своего общепризнанного образа.

– В магловской школе было проще, – вздохнула Рони.

– Предлагаешь бросить Хогвартс и вернуться к нормальным людям? – сощурилась Гарри.

– Лучше здесь приберёмся, – возразила Гермиона. – Неспортивно как-то бросать.

– Справились со злом, справимся и с добром, – ухмыльнулась Рони.

– К Дурслям бы этого добряка. В шкуре ребёнка.

– Прекрасная идея, – кивнула Миона. – Возможно, что к окончанию Хогватрса мы достигнем уровня мастерства, который позволит справиться с подобной задачей.

– Грустно, – кивнула Рони. – Но, ты права. Если подкинуть оборотку в его любимые лимонные дольки, то эффект продлится только один час. Как при этом заблокировать магические навыки – даже не представляю.

– И порталы делать мы пока не умеем, – посетовала Гарри. – А без этого закинуть директора в тот памятный чуланчик…

– Зелье, блокирущее магию? – призадумалась Рони. – Ни разу не слышала ни о чём подобном.

– Таким образом, мы вернулись к пониманию – учиться нам ещё и учиться, – тряхнула кудряшками Миона.

– Или нужен в сообщники очень умелый и знающий взрослый маг, – развела руками Гарри.

– Сириус и мой папа не справятся, – вздохнула рыжая. – Северус мог бы, но он как-то зависит от директора и на такое дело не пойдёт. С мадам Боунс я на подобные темы вообще опасаюсь разговаривать. Гарь! А среди команды бывших сторонников нашего бесплотного духа не найдётся подобного умельца? Они, вроде как, имеют зуб на Дамблдора.

– Не знаю. И не знаю, как об этом вообще завести разговор. Мне кажется, что самый сложный из вопросов – блокировка магии – может быть как-то решён аврорами. Ведь им приходится арестовывать волшебников.

– Ещё есть вариант заставить директора нарушить непреложный обет – тогда магия покинет его навсегда, если он ею клялся.

– В общем, будем думать эту мысль, – заключила Миона.

* * *

Во время завтрака сова принесла письмо, в котором мадам Боунс сообщала, что наилучшим образом в роли аналитика, разбирающегося в хитросплетениях волшебного мира, может выступить Баретемиус Крауч. Но человек он довольно сложный в общении, поэтому сама она не решается представить ему девочек, хотя, и заинтересована в том, чтобы начатые ими исследования, прошли успешно.

– Какие-то тайны Бургундского двора, – высказалась Рони.

– Это имя мелькало в газетах за тысяча девятьсот восемьдесят первый, – припомнила Миона. – Он был из законников. Но потом как-то нигде особо не упоминался.

– Северус говорил, что человек с этими же именем и фамилией, но младший, был фанатиком Волдеморта, – добавила Гарри. – И что его уже нет в живых. То есть этот засранец скомпрометировал отца и откинулся. Мы даже начинали собирать досье на сынулю, но там от силы пара страниц из газетных сообщений о событиях, произошедших на суде. Осталось найти заметку об обстоятельствах его смерти. Хотя, какие там обстоятельства, если дело было в Азкабане?

– Читаем мы теперь быстрее, чем в шесть лет, – хмыкнула Миона. – К тому же научились копировать тексты. А подшивки «Пророка» есть в библиотеке.

– За десять лет, а не за один год, – взвыла Рони и сделала обречённое лицо.

– Прямо и не знаю, – пожала плечами черноволосая. – Горбатиться над старыми газетами совершенно некогда – только начал получаться перевод тех книг, что мы надыбали в развалинах моего дома. Ну, помните, сундучок откопали?

– Да и я пас – только начали с Северусом более-менее нормально разбираться в зельях, – поторопилась откосить Рони.

– Ну, как вы не понимаете! Это же не баловство и не каприз – без знаний полной политической и экономической картины функционирования волшебного сообщества мы будем тыкаться во все углы, как слепые кутята.

– Ну и что, что без полной! Все как-то живут и в ус не дуют, – возразила рыжая.

– Да и Волдеморта мы вывели из игры, – согласилась Гарри. – Нет, Миона, так горбатиться, как тогда в чулане у Лавгудов, я больше не хочу. Ведь ситуация вовсе не угрожающая – чего надрываться-то?

Так девочки в первый раз поссорились вдумчиво и осознанно. Не поскадалили, не поругались и даже не подрались, а перестали общаться, если не на учебные темы. Облетела с деревьев листва, выпал снег и впереди замаячили Рождественские каникулы. Однажды в библиотеку, где Гермиона тщательно читала газету за газетой, вошла Рони и положила на стол несколько исписанных листков.

– Что это?

– Я попросила папу написать мне, как можно подробней всё, что он знает о Крауче. Они же в одном министерстве работают и очень давно знакомы.

– Привет, – к подругам подошла Гарри. – Тут мне дядя Люциус написал о мистере Крауче и ещё леди Августа – они в волшебном мире каждую собаку знают.

Миона надулась, как мышь на крупу, сгребла бумаги и уткнулась в них. Рыжая убежала в подвалы, черноволосая принесла со стеллажей несколько словарей и склонилась над переводом старинного рабочего журнала одного из своих далёких предков.

* * *

– Я была не права, – с такими словами Гермиона вошла в спальню практически перед самым отбоем. – Извините, что злилась. После прочтения писем, картина сразу стала ясной и обьяснимой.

– Ты только короче, – буркнула Рони, забираясь под одеяло.

– И не умничай, – поддержала Гарри.

– Крауч действительно метил в министры. Весь восьмидесятый год в «Пророке» его расхваливали на все лады. И умница, и такой весь организованный. Да ещё и любящий муж, и заботливый отец, потому что сын у него превосходно закончил Хогвартс и стал исключительно сильным магом. А тогда как раз сторонники Волдеморта то и дело устраивали налёты, волшебников от этого колбасило, а авроры сбивались с ног. Общественное мнение склонялось в пользу прихода к власти распорядительного руководителя с железной хваткой, каковым всем как раз и представлялся мистер Крауч.

А потом, когда Тёмный Лорд убился, тут и всплыло, что сынуля носит тёмную метку и очень фанатеет от преданности своему хозяину – он, когда его разоблачили, такой спектакль закатил на публику! Подставил папашку так, что, хоть вешайся.

Но даже после такого облома мистер Крауч не сломался – к большой власти стремиться перестал, однако с работы не ушёл. Принялся заведовать Отделом Международного Магического Сотрудничества и, говорят, с работой справляется. И он очень сильный маг, к тому же, знает прорву языков. Поговаривают, будто целую сотню. Сын и жена у него умерли примерно в одно и то же время. Барти младший в Азкабане, а супруга – дома от какой-то неизлечимой болезни.

– А у тебя не сложилось впечатления, будто этот младший был чуток тюкнутый? – спросила Рони.

– Знаешь, среди волшебников шизанутых вообще довольно много, – развела руками Гарри. – Так что из общей картины он не особо-то выбивался. Сириус его по школе помнит – говорит, что была в нём сумасшедшинка на почве упёртости.

– Вот и Северус что-то такое припоминает, – кивнула Рони. – Зато старший Крауч нормальней перпендикуляра.

– Главное для нас, если он метил в министры и при этом не был глупцом, то в обстановке разбирался хорошо. Да и сейчас не отошёл от политики – не зря нам его рекомендовала мадам Боунс, – кивнула Миона. – Мне одной к нему клинья подбивать, или поучаствуете?

– Я с тобой. Всё-таки героиня волшебного мира – вдруг постесняется сразу прогонять, – тряхнула стрижкой Гарри.

– Прикрою, – согласилась Рони. – А то прямо какой-то железный человек – мне за тебя даже страшно.

– Тогда буду напрашиваться на встречу в каникулы. Вместе с вами.

* * *

До Лондона добрались, как и большинство школьников, отправляющихся на каникулы, на Хогвартс-Экспрессе. Ехали в одном купе с Невиллом и четырьмя слизеринцами. Было невыносимо тесно, отчего самых крупных ребят – Крэбба и Лонгботтома – загрузили в багажные сетки. Драко похвалялся, как он лихо отыскал тролля в бесконечных школьных коридорах и завалил его со второго жаляшего, Гермиона играла на гитаре мелодичные пьески – ей это просто нравилось и получалось душевно, и ещё сговаривались насчёт встречи в Хогсмите, потому что там много снега – не то, что в других местах слякотной Британии. Каждого связывали планы семейных торжеств или развлечений, отчего время для общей тусовки ни в какую не выпиливалось.

Теодор жаловался, что их рации, которые так помогли в Литтл-Хэнглтоне, отказались работать в Хогвартсе, и что для таких случаев надо бы придумать какую-нибудь магическую связь. А то, когда искали всё того же тролля, с взаимодействием внутри групп получалось криво и косо – или появлялись толпой в одном и том же коридоре, или пропускали целые этажи.

Когда немного успокоились, Рони рассказала о ментальной магии – окклюменции и легилименции, о заклятиях «Империус» и «Конфундус», о зельях «Веритасерум», «Доверия», «Подчинения», и «Амортенция». Достала пузырьки и дала понюхать. Их небольшой кружок по обмену магическим опытом образовался ещё в тот период, когда ребята учились в обычной школе – приходилось держаться друг друга – консультировать, обмениваться опытом, скандалить или драться.

Гойл продемонстрировал «Завесу тишины» или заглушающие чары, а Гермиона попыталась навести дезиллюминационные, но в чём-то оплошала и выкрасила себя в чёрный цвет. Причем, только кожу. Так и появилась перед родителями на вокзале каштановой негритянкой с карими глазами и тонкими чертами лица. Впрочем, пока доехали до дома – осталась лишь лёгкая смуглость, которая совсем пропала уже через час.