Текст книги "Сорванцы"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

Глава 27
Осень – начало учебного года

Насыщенное событиями лето промелькнуло так, что девочки просто не успели опомниться. Казалось бы, каникулы только что начались, а уже пора собираться в школу. Ни о каком переводе в следующий класс они и не помышляли – толком не подготовились, а позориться не хотелось. К тому же материал нового учебного года оказался для них достаточно трудным – не так-то просто учиться вровень с детьми, которые на два года старше.

А в школе выяснилось, что теперь тут просто плюнуть некуда, чтобы не попасть в ребёнка из волшебного мира. В подготовительных классах обнаружились сразу шестеро знакомых – юные Малфой, Нотт, Крэбб и Гойл в компании Джинни и Луны. Вся эта толпа вываливала утром из Ночного Рыцаря и отправлялась на занятия. Невилл учился с детьми на год старше. Дядя Люциус попросил Гарри приглядывать за тем, чтобы кто-нибудь из этой оравы не вздумал колдовать. Впрочем, волшебных палочек ни у кого не было, а стихийная магия на то и стихийная, что за ней не уследить.

В общем, когда однажды в коридоре маленькую Джинни обидно толкнули, уроки в школе были сорваны – стаи летучих мышей заполонили классы и коридоры. Наряд обливиаторов из Министерства прибыл с некоторым опозданием и не стал ни во что вмешиваться после того, как три девочки: рыженькая, чёрненькая и каштановая кудряшка растолковали, что маглы не приметили, откуда тут взялась эта напасть и куда подевалась, когда чары развеялись. Тем более, что к этому моменту эвакуация детей из здания уже завершилась, а люди в комбинезонах с сачками и клетками принялись отлавливать мешающую учебному процессу живность. Но никого не нашли. Решили, что мыши разлетелись.

Строгая министерская неясыть, доставившая грозную бумагу в Нору, улетела, отказавшись от совиной вафли, а виновницу переполоха три дня продержали под домашним арестом – Артур и Молли прекрасно знали, что их младшенькая умеет управлять своей стихийной магией, поэтому проявили вполне обоснованную строгость.

Больше эксцессов не было.

* * *

Великий Светлый Маг с трудом скрывал свою озабоченность. О первой из незапланированных новостей сообщил Снейп: Квирелл попал в больницу на континенте ещё в начале лета, но к настоящему моменту скончался, так и не придя в сознание. Как удалось выяснить, добило его нечто ужасно тёмномагическое, от чего этого совсем ещё молодого человека врачи не сумели спасти – тело не собиралось жить дальше, и жизнь в бывшем профессоре постепенно угасла.

Эта картина ясно дала понять, что первую часть внушённой ему задачи Квиринус выполнил – отыскал душу Волдеморта и приютил её в своём теле. Но на пути к реализации второго этапа что-то пошло по незапланированному пути – Темный Лорд вышел из-под контроля и куда-то девался. А жаль – стало бы проще приглядывать за дальнейшим ходом его возрождения с близкого расстояния, имея больше информации. Если бы эта парочка добралась до Англии и оказалась в поле зрения Дамблдора – было бы спокойней.

Вторую новость принёс тоже профессор зельеварения, хотя сам он о ней не догадывался. Осмотрев метку на его руке, директор выразился в том плане, что всё идёт, как обычно. А вот как раз обычным состояние клейма и не было. С помощью специальных, известных только ему заклинаний Дамблдор убедился, что активность души Тёмного Лорда упала почти до нуля.

Когда это произошло? Трудно определить. Директор и зельевар летом ни разу не встречались – каникулы. Метка Снейпа не беспокоила, а о Квирелле он узнал от Люциуса уже во второй половине августа, после доставленного обычной почтовой совой сообщения из Лозанны о погребении усопшего.

Почему о смерти больного уведомили именно Малфоя? Об этом они не разговаривали.

Разумеется, Великий Светлый Маг достаточно быстро связался с колдомедиками на континенте и узнал, что Квиринуса нашли в библиотеке одного из альпийских замков уже в бессознательном состоянии. Больше ничего, кроме даты этого события выяснить не удалось. Диагноз тоже оказался предсказуемым – истощение душевных, физических и магических сил. Потерпевшего просто выпили, оставив опустошённое тело там, где это произошло.

Факты наводили на мысль о том, что душа Волдеморта не была изгнана неизвестным экзорцистом – после этого от донора осталось бы значительно больше. Наоборот, сам Тёмный Лорд, видимо отыскав в библиотеке что-то важное, принял решение действовать по совершенно иному плану и куда-то умчался, прихватив с собой всё, что смог унести. А потом залёг в спячку.

Таким образом все планы окончательно рухнули – оставалось ждать новых ходов и постараться ничего не упустить. Например, неплохо бы выяснить, почему Люциус навестил больного в Лозанне и внёс плату за его содержание в клинике. Да, сделал он это совершенно открыто, но откуда узнал о несчастье?

* * *

– Ну что, девочки! Как вам такое расписание? – Эмма с интересом смотрела на то, как Миона, Гарри и Рони изучают прикрепленный к дверце холодильника лист.

– Мам! Ну куда нам столько развлечений? Мы ведь уже не маленькие!

– Да, миссис Грейнджер, – кивнула Гарри. – Нам бы лучше оставить побольше свободного времени.

– И ещё я слышала, что хозяин клиники предложил вам партнёрство в бизнесе. То есть у вас не будет так много времени, чтобы нянчиться с нами, – обосновала позицию подруг Рони. – В школу мы будем ездить на автобусе – маршрут уже проверили и расписание движения переписали.

– Новый шаг на пути к самостоятельности, – улыбнулся Дэн. – Что же – попробуйте. Но, если что, всегда можете рассчитывать на нас.

– Хорошо бы ещё кружки и секции отменить, – попыталась добиться большего Гермиона.

– Это несложно, но хореография остается. Если вы перестанете двигаться, то зачахнете над своими учебниками, – уступила Эмма.

– По воскресеньям после обеда я у леди Августы, – доложила Гарри.

– И я, – в один голос подхватили подруги.

– Но на зелья я бы больше ходить не стала. Меня устроит то, что будет в школе, – тряхнула кудряшками Гермиона. – Тем более, что по рецепту из учебника можно сварить всё, что угодно.

– Поддерживаю, – согласилась Гарри.

– А я хочу, – надула губки Рони. – И ещё хотят Джинни с Луной.

– Не вопрос, – кивнула черноволосая. – Валяйте. Попутные вопросы я улажу. Будете теперь с Драко буграми класса. Кстати, он собирался притащить туда Нотта.

– А Джинни – Невилла, – хихикнула рыжая. – Как бы Драко его не задразнил.

– Раньше твоя сестрёнка вколотит его в преподавательский стол, – хмыкнула кучерявая.

* * *

В школьной столовой столы рассчитаны на шестерых. В любимом девочками конце зала, откуда всё прекрасно видно, к ним обычно присоединяется Драко. Остальные сидят вперемешку с нормальными детьми нормальных людей. С той стороны, где обычно обедают старшие, к четвёрке юных волшебников подошёл стеснительный прыщеватый подросток и умостился напротив Рони:

– Мне так и рассказали, что будет рыжая рядом с чернявой, а рядом лохматушка. Привет. Говорят, что ты продаёшь средство от угрей.

– Пять фунтов, – кивнула девочка и, получив свёрнутую бумажку, достала из сумки вычурный флакон. Вытащила из него пробку и поставила перед собой: – Выпей прямо сейчас. Запивать или закусывать нельзя.

Парнишка выпил и поморщился: – Гадость.

– Ты настоящей гадости ещё не пробовал. Впрочем, и не попробуешь, – хмыкнула Миона.

– Так, а дальше-то что? – недоуменно поднял брови «пациент».

– А ничего, – хмыкнула Гарри. – Если завтра покажешь хотя бы один прыщик на своём теле, получишь деньги обратно.

– Вы так уверены? – продолжил интересоваться подросток.

– Настояно на семи травах по рецепту моей прабабушки, – уверила его Рони. – И никто еще не приходил обратно за своими деньгами. Только, если расскажешь кому-нибудь, не страдающему от прыщей, а просто так, ради разговору – действие сразу прекратится. А пока хранишь это втайне – будешь иметь чистую кожу и цветущий вид.

– А от аллергии оно помогает?

– Неизвестно. В те времена, когда его придумали, такого слова ещё никто не знал, – хмыкнул Драко. Проводив «клиента» глазами, он повернулся обратно к столу и сощурился: – Что, Уизли, затыкаешь дыры в нищенском бюджете своей семьи?

В это же мгновение Рони словно окаменела. Она не шевелилась, переводя грозный взгляд с Гарри на Миону и обратно.

– Начнём с того, мистер Малфой, что семья нашей подруги не нищая, а скромного достатка, – голосом лектора начала Гермиона. – Это положение подтверждается теми фактами, что они полноценно питаются и все их дети получают образование.

– Их стиль одежды и гастрономические предпочтения, действительно связаны с размерами средств, которыми удаётся распоряжаться, но о каждом появившемся в доме сикле известно, откуда он и как заработан, – подхватила Гарри.

– Это честные люди, живущие честным трудом, – усилила нажим Гермиона. – А вот источники богатства твоей семьи никому неизвестны. Впрочем, не всё так уж безнадёжно. Если через неделю ты сможешь предоставить развёрнутый доклад на эту тему, мы сможем обсудить его в нашем тесном кругу и по достоинству оценить.

Во время произнесения этих слов, Драко попытался встать и уйти, но словно приклеился к стулу. Рот тоже не открывался, поэтому заглушить столь дерзкую отповедь криком не вышло.

– Уверена, что отпрыск столь достойного рода, выполнит эту несложную работу письменно и приложит к ней все поясняющие расчёты, – до конца довела постановку задачи Гарри.

– И мисс Уизли больше не задерживает мистера Малфоя, – подвела черту Гермиона.

В этот момент Драко понял, что его, действительно, больше ничего не удерживает, и вскочил. Так же отпущенная подругами Рони уже успела не только успокоиться, но и просекла фишку.

– Тут вам не там, мистер Малфой, – выдала она довесок от себя. – За базар придётся отвечать.

Проводив глазами так и не доевшего сотрапезника, девочки переглянулись.

– Хорошо, что вы успели не дать мне его убить, – усмехнулась рыжая.

– Хорошо, что ты удержала магию, – возразила чёрненькая.

– Хорошо-то хорошо, но почему ты вернулась к торговле этим зельем? – спросила каштановая. – Это же было невыгодно.

– Всё состоит из мелочей, – тряхнула своей рыжей стрижкой Рони. – Узнала у Северуса, где он покупает сырьё и по каким ценам. Перестала относить вырученные фунты в Гринготс – трачу их на еду, ткани, пряжу и прочее, что маме нужно. Я выбираю и расплачиваюсь, а папа таскает покупки и отвозит их домой на нашем фордике, И мне за это перепадает несколько галеонов из папиной получки.

– Этак ты скоро богатейкой станешь, откроешь собственный счёт в банке, – подначила Гермиона.

– Не стану, – серьёзно ответила Рони. – Только на шпильки и хватает, потому что противопрыщевое покупают редко – оно же, как один раз подействовало, так и… не знаю на сколько, потому что те девочки, которые выпили его весной, больше от прыщей не страдают.

* * *

Последним примечательным событием начала учебного года был день рождения Гермионы. Ещё в самом начале сентября она строго-настрого запретила родителям делать ей подарок – сказала, что ждёт его от других, но от кого – не скажет.

И подарок получился на славу. Дело в том, что хотя бы по разу прочитать учебники следующего года обучения за лето успела каждая из девочек. Разумеется, полученные знания легли в разные головы на разную основу, но за две с половиной недели усиленных занятий удалось хорошенько подтянуться. Тем более, что материал начальной школы был, всё-таки, не чересчур сложным.

На просьбу о прохождении тестов директор школы откликнулся – именно об этих малышках учителя не раз высказывались одобрительно. Возможно, не всё было отвечено блестяще, но для перевода в следующий класс баллов наскребли все трое.

Вот эту новость и обсуждали вечером, уминая торт.

– Тут, такое дело, – замялся Дэн. – Мы не были уверены, что ваша затея получится и, на всякий случай купили от себя компьютер. Может быть, не станем его выбрасывать из-за того, что вы такие умные? А то я уже заказал подключение к сети.

Через полчаса светло-серенький «Макинтош» перенесли из кладовой в кукольную, где установили его на стол и включили.

– А правда, что через него можно переписываться с другими людьми? – недоверчиво спросила Рони.

– Пока нет, но уже в пятницу будет можно. Только надо научиться это делать, – хмыкнула Эмма. – Кстати, есть курсы по овладению навыками пользования компьютерами. Они работают по субботам. Мы с папой записались. Может быть, кто-то ещё желает к нам присоединиться? В автомобиле пять мест, – и хитро улыбнулась.

Глава 28
Как мчались суровые годы…

Учитель физкультуры с чувством глубокого неудовлетворения посмотрел на обновлённый класс – три девочки заметно ниже ростом, чем остальные, вызывали понимание – баскетбольный мяч любую из них просто снесёт. А ведь сегодня по плану занятий предстояла именно эта игра.

– Ты! – он сделал бросок в направлении самой рослой из них, рыжеволосой.

– Рони, – пискнула девочка, откатываясь назад. Она уверенно приняла подачу, но в обнимку со снарядом улетела через спину. – Уизли, – довела она ответ до полного после завершения кувырка и уже встав на полусогнутые.

– Гермиона, – ответила на подачу вторая, кучерявая и кареглазая, оказавшаяся более готовой. Её не опрокинуло, а просто покачнуло назад, всего на один шаг. – Грейнджер, – ответный посыл заставил преподавателя самого отступить, настолько сильно пошёл бросок.

– Гарри, – смиренно потупила глазки третья, нагло проигнорировав закон сохранения импульса. Самая крошечная и субтильная, она просто поймала пушечную подачу на уровне груди и послала мяч обратно по высокой дуге. – Поттер, добавила, когда в верхней точке траектории этот мяч вдруг стремительно ускорился и, проскочив между рук, угадал тренеру точно в лоб.

– Тогда поиграем, – ухмыльнулся мужчина. – Надо разделиться на команды, – было удивительно наблюдать за тем, как рослые и довольно развитые ребята завлекают появившихся среди них маленьких заучек в свои игровые группы. И да, ни одна не подвела своего, пусть временного, но капитана. Могла быть сбита с ног, но мяча не теряла. Давала точный и хорошо принимаемый пас, а будучи снесена с ног в столкновении, упруго откатывалась и вскакивала, как ни в чём ни бывало.

Общее положительное впечатление едва не развеялось, когда в самом конце эти девочки одновременно вцепились в мяч и рухнули, затеяв нешуточную свалку. Что называется, пошли клочки по закоулочкам. Пока он добежал до кучи-малы, чтобы разнять дерущихся, в воздух взлетел лоскут из футболки и ясно различимый клок волос. Что странно – остальные дети и не подумали вмешиваться в эту минутную склоку. Теренс, самый крупный и авторитетный мальчик, сбегал в раздевалку и принёс из аптечки пузырёк перекиси, а Грета приготовила иголку с ниткой.

– Они ещё маленькие, сэр, – объяснила Ханна. – Но очень милые. Не надо их наказывать. Это не со зла, а просто… вспомните, каким сами были в их годы.

Поэтому происшествие осталось без дисциплинарных последствий и, когда он рассказал о нём в учительской, классная дама одобрительно кивнула. – Этих девочек не стоит… обижать. Они никого не трогают, но друг друга в обиду не дают. Видели бы вы Теренса, когда тот косо посмотрел на Грейнджер. Это кучерявая – она самая вредная, потому что постоянно задаёт неудобные вопросы. Кроме того, девочки из старшей школы часто с ними разговаривают, как с равными. Особенно с рыженькой.

– А с чёрненькой?

– Она очень любезная девочка. И старательная. А физическую развитость легко объяснить тем, что они занимаются хореографией и весьма в ней преуспели. Просто не делайте им скидок на возраст, и всё будет хорошо. Совершенно беспроблемные дети. Просто иногда дерутся.

– То есть, как это – дерутся?

– Да я и сама не пойму, как, но Курта из выпускного класса, когда тот неодобрительно высказался о причёске Рони…

– Да, как-то этот Курт сразу словно повзрослел, – задумчиво проговорила химичка. – А то ведь проходу от него никому не было. И девочки ходят ко мне на факультатив.

– А ко мне – только Поттер, – кивнул физик. – Сидит и слушает, но с практическими заданиями справляется. Хотя, да, ей помогают старшие.

* * *

– Я этого сучёнка научу правильно питаться! – Гермиона нарисовалась на пороге кухни в тот момент, когда остальные домочадцы устраивались за столом. На поводке за ней следовал Черныш, радостно виляющий хвостом. – Нет! Вы можете себе представить! Он накупил полную кладовую сухого собачьего корма и каждый день насыпает его в миску, потом превращается в собаку и жрёт.

– Ну, я же отпрыск древнейшего и благороднейшего рода, – ухмыльнулся, превращаясь в человека, Сириус. – Меня никто не учил готовить. А попросить домовика у мамы я не могу – мы не настолько с ней помирились. Тем более, она выжгла меня с родового гобелена, а эльфы на это очень сильно реагируют.

– В общем, спать он будет снова под крыльцом, – топнула ногой Гермиона. – И ещё – покупать продукты, какие мама велит. Да? – посмотрела она на Эмму.

– Тогда пусть утром и вечером сопровождает вас на прогулке, – Дэн успокаивающе положил ладонь на руку жены. – Ведь, вам, Сириус, не будет затруднительно немного побыть в наморднике исключительно ради небольшого моциона для девочек. А то они чересчур мало движутся. Для своего возраста.

– Конечно, – Блэк с удовольствием принял из рук Эммы тарелку рагу и принялся его поглощать. – Хорошие стороны начинаешь ценить только тогда, когда что-то меняется в жизни.

– А что за тёрки у тебя с матерью? – нахмурилась Гарри. – Тебе же было велено с нею помириться. В чём проблема, крёстный?

– В родовом гобелене. Меня же с него выжгли. То есть для мамы я, конечно, сын, но не член семьи. Мы нормально общаемся на отвлечённые темы, но некоторая натянутость в отношениях сохраняется.

– А какие ещё члены семьи у неё имеются? – спросила Эмма.

– Никаких. Мой младший брат Регулус был её последней надеждой, но он пропал без вести уже довольно давно, а гобелен отметил, что он умер. С тех пор мама сильно не в себе, но меня по-прежнему не одобряет.

– Какая, всё-таки, гадость этот ваш волшебный мир, – воскликнула Гермиона.

– Действительно, – кивнул Дэн. – Напоминает впечатления от рассказов о жизни религиозных фанатиков.

– Мусульманских? – оторвалась от тарелки Рони.

– В христианском мире своих хватало, – хмыкнула Эмма. – Важно слово «фанатики». То есть те, кто не хочет думать, а предпочитает верить.

– И это никак не лечится, – развёл руками Дэн. – Так что – добро пожаловать, Сириус.

– Не лечится? – взвилась Гарри. – То есть, твоя мама должна считаться мне крестной бабушкой, но она фанатеет от… от чего она фанатеет?

– От теории чистокровности. В этом плане я для неё – отрезанный ломоть, потому что не одобряю этой глупости. А твой, Гарри, отец, вообще женился на самой настоящей грязнокровке. То есть на маглорождённой – твоей матери.

– Девочки! – вмешалась Эмма. – Вам следует подняться наверх и сесть за уроки. Тут у нас намечается взрослый разговор.

Девочки встали и вышли.

– Да, – кивнула Гермиона, входя в комнату с письменными столами. – Рано им пока знать, что нам известно, откуда берутся дети.

– Но притча про монаха Менделя меня не убедила, – на ходу заспорила Гарри. – И вообще, горох – это не люди. Даже проверять не стану эту гнилую теорию.

– Мушки-дрозофилы – более благодарный материал. Они быстрее плодятся, – задумчиво кивнула Рони. – А потом можно будет спрограммировать расчёты на компе. Надеюсь, данные, полученные независимо, тебя убедят?

– Мухи – тоже не люди, – заупрямилась черноволосая. – Мне нужно допросить крёстную бабушку.

– Как ты до неё доберёшься? – хмыкнула Миона. – Меня-то камин в дом Блэков не пустил.

– Мы не избранные маглокровки, как ты, – хмыкнула Рони. – А простые и незатейливые потомственные волшебницы.

– Или дадим крёстному фотик. Нам, чтобы туда прорваться, хватит вида и одного квадратного ярда пола. – поддержала рыжую черноволосая.

– Или тупо постучимся в дверь с улицы, – покладисто согласилась Гермиона.

– Ты самая умная из заучек, – гоготнул вошедший в комнату Сириус. – Через час пойдём на прогулку. Мне очень не хватает того «бобби», который обычно за нами присматривает.

– Джим – клёвый чувак, – парировала Гермиона. – Он заходил поговорить с папой. Им обоим нравится, когда в нашем городке всё спокойно. К тому же, его сын Теренс теперь учится в одном классе с нами. Считай – родственники.

* * *

Денег в этом хранилище лежало меньше, чем в сейфе Поттеров, но больше, чем у Гермионы. Зато тут были разные волшебные штучки, с которыми девочки сейчас и разбирались.

– Чернильница-неиссякайка это, конечно, круто, но до поступления в Хогвартс не понадобится, – вслух размышляла Гермиона. – Это там все пишут перьями, а пока нам и обычных ручек хватит.

– Зачем Сириус оформил тебе доверенность на доступ к сейфу своего покойного дядюшки? – удивилась Гарри.

– Я же слежу за домом и веду все расходы, а мистер Блэк ужасно неорганизованный и совершенно безответственный. Хорошо, что он и сам это осознаёт. Вот и попросил меня присматривать ещё и за своими финансами. Кстати, доходов у него нет – одни траты. Никак не соображу, на какую работу его устроить. А то, рано или поздно, всё это закончится. За мотоцикл особо больших денег не выручишь, а продавать дом мне не хочется – он уютный и я к нему уже привыкла.

– Где, вообще, работают волшебники? – Гарри повернулась к Рони.

– Все папины знакомые – в министерстве. Там целая туча разных отделов и департаментов.

– Не хочу, чтобы Сириус становился чиновником, – поморщилась Миона. – И не могу себе представить его продавцом где-нибудь в Косом переулке. Лучше пусть устроится на завод или на какую-нибудь ферму. Сначала учеником, потом рабочим, а там и до мастера дорастёт со временем. Это самый верный и честный заработок.

– Никогда не слышала ни о каких заводах в волшебном мире, – пожала плечами Рони. – И о фермах тоже.

– Это-то и странно, – развела руками Гермиона. – Драко в своей писанине про источники доходов его семьи написал какую-то галиматью про финансирование торговых операций. А содержание самих операций не раскрыл. Якобы, это коммерческая тайна. Логика подсказывает, что Люциус тянет из обычного мира в волшебный какие-то товары…

– Например – жрачку, – подхватила Гарри.

– Продаёт за галеоны, меняет их на фунты и закупает новую партию товара, – продолжила Рони.

– Но тогда фунты в волшебном мире должны расходоваться и дорожать, – остудила подруг Гермиона. – Но этого не происходит. То есть каким-то непонятным путём неволшебные деньги попадают к гоблинам в банк. А узнать хоть что-нибудь у этих коротышек решительно невозможно. Кстати, вот они – футляры для ношения волшебных палочек. Как раз три штуки, как и указано в реестре.

– Зачем они тебе? – удивилась Рони.

– Мы же носим палочки в рюкзаках. А если пнёт кто, или сама по башке кого отоваришь? Хруп – и палочке конец. А тут – чары неразрушимости. Старинная работа кого-то из твоих, Гарри, предков. Видишь, клеймо мастера.

– Круто, – обрадовалась Рони.

– Майкл Поттер тысяча семьсот одиннадцатый год, – прочитала Гарри. – То есть наша семья действительно старинная.

– Интересно, а родовой гобелен у вас в доме был?

– Если и был, то, скорее всего, погиб под руинами дома, – ответила Гермиона.

– Артефакты подобного уровня так просто не погибают, – возразила Рони. – Может быть, лежит где-то под обломками.

– Кстати, разгром дома может объясняться не поисками ценной вещи, а попыткой скрыть гобелен, где содержатся сведения о твоих родственниках. То есть Дамблдору было выгодно, чтобы все считали, будто никакой родни, кроме Дурслей у тебя нет.

– Может. А может, и не было никакого гобелена. Спросим у Сириуса – он жил в этом доме, так что должен знать.