Текст книги "Предательство босса Мафии (ЛП)"

Автор книги: Селеста Райли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Джейн кивает.

– Если тебе станет легче, я перешла от ловли преступников к работе с ними. – Она направляется к двери, и я следую за ней. Когда мы оказываемся внутри, она говорит: – Доминик будет обучать тебя, или Маркус. Выбирай.

Моя кровь сворачивается.

– Я не против, чтобы Винсент был моим тренером.

Она смеется так, что кажется, будто она издевается надо мной.

– Винсент будет слишком мягок с тобой. А вот твой враг – нет. Поэтому один из тех, кого ты боишься, будет твоим тренером. К тому же у них это хорошо получается.

– А если я откажусь? – Спрашиваю я.

Она смотрит мне прямо в глаза, ее смех затихает, и я слышу только шум крови в ухе.

– Доминик правит Коза Нострой, а Винсент – часть Коза Ностры. Ты понимаешь, что это значит, если ты станешь партнером Винсента?

Я не отвечаю. Я не понимаю, что это значит. Но я знаю, что тон ее голоса пугает меня до смерти. Она звучит слишком серьезно. Я не слышала от нее такой серьезности с тех пор, как впервые встретила ее.

– Это значит, что Доминик тоже твой капо. С этого момента ты не можешь говорить ему нет.

22

ВИНСЕТ

– Ты в порядке? – Спрашиваю я, снимая одежду. Сегодня у меня был тяжелый день. Мы с братьями и несколькими нашими доверенными лицами провели весь день, прочесывая город в поисках хоть какой-то информации о местонахождении Элио. Я чертовски вымотался, но это не имеет значения, пока Изабелла сидит за туалетным столиком спиной ко мне.

Она либо погружена в свои мысли и не замечает моего присутствия, либо предпочитает не признавать, что я вернулся домой. Если второе, то она чем-то расстроена.

Изабелла поворачивает голову в мою сторону. Ее лицо не светлеет, а на губах не играет улыбка.

– Ты не сказал мне о телохранителях.

– Я знал, что ты откажешься. Я подумал, что будет лучше, если этим займутся Елена и Джейн. – Я подхожу к ней и обнимаю ее сзади. – Ты поэтому расстроена?

Она смотрит на меня через зеркало.

– Есть что-то еще, о чем ты мне не сказал?

Слово с трудом слетает с моих губ, но мне удается его вымолвить.

– Нет. – Я не могу заставить себя сказать ей, что сегодня вечером меня посвятят в Коза Ностру, и что я пролью кровь.

Я знаю, что она уже в курсе того, насколько темным может быть наш мир, и что мне нужно сделать, чтобы защитить нас от Элио. И все же я не могу заставить себя сказать ей об этом.

– Джейн сказала, что я пройду обучение. Я научусь драться и пользоваться оружием, чтобы иметь возможность защитить себя в случае необходимости.

Это совершенно вылетело у меня из головы.

– Она права.

Изабелла вырывается из моей хватки и поворачивается ко мне лицом. Она смотрит на меня сквозь густые ресницы.

– Она также сказала, что Доминик будет моим капо, так как я теперь твой партнер.

– И это тоже верно. – Я опускаюсь перед ней на одно колено и кладу руку ей на бедро. – У тебя с этим проблемы?

Ее взгляд падает на мою руку на ее ноге.

– Твой брат пугает меня. Мне кажется, он меня ненавидит. Как он может быть моим капо, если это так?

– Не говори так, милая. – Я беру ее руку в свою и нежно сжимаю. – Доминик не ненавидит тебя. Ты теперь часть семьи, и он отдаст за тебя жизнь. Поверь мне.

Она фыркает, сдерживая слезы.

– В это трудно поверить.

Я нежно провожу большим пальцем по костяшкам пальцев Изабеллы, пытаясь хоть немного утешить ее.

– Я знаю, что трудно поверить, особенно учитывая все, что произошло, – мягко говорю я, в моем голосе звучит сожаление. – Но Доминик… он может казаться пугающим, но в душе он хороший человек. Он всегда заботился об интересах семьи, и теперь это касается и тебя.

Глаза Изабеллы мерцают неуверенностью, она смотрит на меня, ища заверения.

– Но что, если я недостаточно хороша для него? Что, если я не смогу оправдать его ожидания?

Я поднимаю руку, чтобы убрать прядь волос с ее лица, стараясь, чтобы мои прикосновения были нежными.

– Ты не обязана быть идеальной, Изабелла. Доминик понимает, в каком мире мы живем, и знает, что у каждого из нас есть свои сильные и слабые стороны. Он будет направлять тебя, защищать и помогать, даже если меня не будет рядом. Вот как важна для него семья.

Ее губы дрожат, когда она пытается сдержать свои эмоции, и мое сердце разрывается от этого зрелища.

– Я просто не хочу никого разочаровывать, – пробормотала она, ее голос едва превышает шепот. – Я просто хочу быть с тобой и нашим ребенком.

Наклонившись ближе, я нежно целую ее в лоб, надеясь, что в этом простом жесте она почувствует всю любовь и поддержку, которую я испытываю к ней.

– Ты никогда не разочаруешь ни меня, ни моих братьев, Изабелла, – шепчу я, мои слова искренни. – Ты сильная, выносливая и более способная, чем ты думаешь. И какие бы трудности ни ждали тебя впереди, я буду рядом с тобой на каждом шагу.

Слезы собираются в ее глазах, переливаясь от эмоций, когда она встречает мой взгляд.

– Спасибо, Винсент, – говорит она, ее голос срывается. – Мне было необходимо это услышать.

– Я рад, что помог тебе почувствовать себя лучше. – Я провожу пальцами по ее волосам. – Пойду приму душ, а потом мы вместе поужинаем. Что скажешь?

– Хорошо.

***

Уже почти одиннадцать вечера. Изабелла уже спит, когда я встаю с кровати и одеваюсь в черный костюм-тройку. Я впервые надел черное с тех пор, как ушел из армии. Сегодня я стану новым человеком мафии. Возможно, Изабелла не будет гордиться мной, но, по крайней мере, я смогу защитить свою семью – Изабеллу и нашего ребенка.

Присев на край кровати, я несколько минут наблюдаю за спящей Изабеллой. Она так безмятежна, когда спит. Я мог бы оставаться здесь и наблюдать за ней вечно. Наклонившись к ней, я целую ее в макушку, после чего встаю и выхожу из комнаты.

Доминик и Маркус уже в фойе, когда я спускаюсь вниз. Они тоже одеты в черное с ног до головы. Доминик носит перстень с печаткой, на пальцах Маркуса тоже есть драгоценности.

– Ты готов? – Спрашивает Доминик, когда я спускаюсь по лестнице.

– Готов как никогда.

Проходит час, прежде чем мы добираемся до чудовища, похожего на заброшенный отель. Именно здесь проходят тайные встречи Коза Ностры. Мы с братьями выходим из машины и заходим внутрь отеля.

В отличие от блеклого экстерьера снаружи, внутри интерьер хорошо оформлен. По тому, как все аккуратно, я могу сказать, что это не заброшенное здание. Кто-то поддерживает порядок.

Полы из красного мрамора сверкают, отражая сияние люстр над головой. На стене висят портреты лидеров Коза Ностры прошлых лет, и среди них – фотография моего отца.

Я останавливаюсь перед ним, сжимаю руки в кулаки и склоняю голову в знак уважения. Мои братья делают то же самое позади меня. До этого момента я всегда считал, что отошел от убийства родителей, но при виде фотографии отца меня охватывает ярость. Элио убил их, и он заплатит за это своей жизнью.

Он заплатит за все, что отнял у меня.

Маркус кладет руку мне на плечо.

– Пойдем, – говорит он низким голосом. Печально.

Я киваю, бросив последний взгляд на портрет отца, и следую за братьями в тускло освещенную комнату. Мужчины в черных костюмах окружают стол, каждый из них держит пистолет. Я узнаю Данте, и он ухмыляется, когда мы смотрим друг на друга. Высокомерный ублюдок.

Я не обращаю особого внимания на происходящее, пока один из людей Доминика не втаскивает в комнату мужчину и не бросает его на пол.

– Это один из людей Элио, – говорит Доминик. – Мы взяли его после нападения на склад. Мы пытали его, а он все еще отказывается говорить. Покончим с его жизнью.

Другой парень выходит вперед и протягивает мне пистолет. Я не раздумываю, и нажимаю на курок.

23

ИЗАБЕЛЛА

Это мой первый завтрак со всеми членами семьи Романо, и я чувствую себя странно. Столовая такая роскошная, какую я видела только в кино. Длинный стол рассчитан на двадцать человек. Хрустальная люстра излучает теплое золотистое сияние, отражающееся от изящного фарфора на столе.

И это не похоже на завтрак для обычной семьи, это целый пир.

Все передают еду по столу, а сзади стоят служанки, чтобы убрать ненужные тарелки и принести еще еды. Все выглядит аппетитно, но я не могу заставить себя наполнить свою тарелку. Я бы предпочла остаться в своей комнате наверху и зарыться под одеяло.

Винсент смотрит мне в глаза, и на его лбу появляется озабоченное выражение.

– Ты в порядке? – Он смотрит на мою тарелку, потом снова на меня. – Ты не ешь.

– Я не голодна. – Все за столом оглядываются на меня, и я быстро добавляю: – Утренняя тошнота.

Это ложь. Я не ем, потому что слышала, как вчера вечером Винсент вышел из комнаты, и уловила их разговор о том, что он прошел инициацию. Интересно, когда он собирался рассказать мне об этом?

Винсент берет пустую тарелку с центра стола и наполняет ее нарезанным яблоком, беконом и яичницей. Он поднимается на ноги и передает тарелку мне.

– Ты должна что-нибудь съесть.

Я хочу отказаться, но быстрый взгляд на Доминика и Маркуса заставляет меня притворно улыбнуться и вонзить вилку в одно из яблок. Я провела у Романо уже пару дней, но все еще не могу привыкнуть к тому, что живу с двумя самыми жестокими мужчинами в Нью-Йорке.

И вряд ли когда-нибудь привыкну.

Тишина становится тревожной, и, к счастью, Елена говорит что-то, чтобы ее нарушить.

– Ты уже ходила по магазинам в поисках детской одежды?

Я поворачиваю к ней голову. Мне неловко, что она заговорила об этом, когда рядом Доминик и Маркус. Наверное, она не понимает, что эти мужчины пугают меня до смерти.

– Прости?

– Ты уже ходила по магазинам за детской одеждой? – Повторяет она. – Тебе стоит начать прямо сейчас. Третий триместр изматывает. Поверь мне, когда я говорю, что тогда у тебя не будет времени на покупки.

Я заправляю волосы за ухо и нервно смеюсь. Кажется, у меня поднимается давление.

– А не слишком ли рано это делать? Я еще даже не знаю пол.

Ее глаза расширяются от шока.

– Ты хотя бы записалась на дородовые курсы?

Я стараюсь избегать взгляда Винсента.

– Нет, на это у меня не было времени. – В одну минуту я узнала, что беременна, и мне пришлось признаться Винсенту, а в другую люди Элио запихивали меня в машину, словно я была мешком с картошкой. Как будто этого было недостаточно, мне пришлось переехать к Романо.

– Как насчет того, чтобы устроить девичник на выходных? – Елена обращает внимание на Джейн. – Что скажешь?

Джейн выпивает полстакана воды.

– По-моему, неплохо. Все время сидеть дома угнетает.

– Мы запишемся на дородовые занятия, а потом пойдем по магазинам. Софии тоже нужна новая одежда. Она так быстро вырастает из своей.

Доминик прочистил горло, и мое сердце заколотилось в груди.

– Делай что хочешь, но ты должна всегда держать при себе охрану и звонить мне, если что-то пойдет не так.

Елена улыбается мужу, и в ее глазах столько любви.

– Конечно.

Я смотрю на Винсента, надеясь, что он предложит пойти со мной. Это и его ребенок, и я хочу, чтобы мы принимали решения о нем вместе, но он этого не делает.

Я едва не вскакиваю со своего места, когда Маркус называет мое имя.

– Изабелла, ты случайно не знаешь, где может прятаться Элио?

Джейн легонько подталкивает его плечом.

– Я же говорила тебе, никаких обсуждений дел мафии за завтраком.

– Она ничего не знает, – быстро отвечает Винсент. По тону его голоса я могу сказать, что он в ярости. – Оставь ее в покое.

Маркус игнорирует его.

– Если ты что-то знаешь, то сейчас самое время рассказать нам. Только так мы сможем спасти твою бабушку.

Моя грудь сжимается от печали.

Нана.

Я так по ней скучаю. Я чувствую себя виноватой за то, что сижу здесь и ем, пока она находится с этим чудовищем.

– Он никогда не говорил мне, где он находится.

– Ты ведь встречалась с ним несколько раз, не так ли? – Спрашивает Доминик.

– Бывало. Первый раз это было на заброшенном складе в глуши. Мы общались в основном по телефону, пока он не навестил меня. В последний раз…, – и мне хочется пнуть себя, когда я вспоминаю, что хотела сказать этим людям… – В последний раз… когда он меня похитил, кажется, меня отвезли на шахту.

Винсент выпрямляется на своем месте.

– Шахту?

Я киваю.

– Или, по крайней мере, где-то рядом с ней. Я чувствовал запах дизельного топлива, и было так много шума. Машинные шумы, писк сигнализации и грохот.

Братья обмениваются взглядами.

– Думаешь, этот ублюдок прячется в шахте? – Спрашивает Маркус, не сводя взгляда с Доминика. – В этом есть смысл. Это последнее место, где мы могли бы его искать, и именно поэтому его невозможно найти.

– Не может быть, чтобы он жил в шахте больше года. – Доминик постучал себя по виску, задумавшись на мгновение. – Если только он не перемещался за нами, чем больше территорий мы покрывали.

– Мы должны разведать все шахты поблизости. Мы что-нибудь найдем. – Говорит Винсент. Его глаза налились кровью от ярости.

– Найдем. – Доминик указывает на Маркуса. – Пусть Антонио проверит все шахты, все до единой в окрестностях города. – Он говорит Винсенту: – Мы с тобой навестим Алексея сегодня вечером.

Винсент кивает.

– А Данте?

– Данте позаботится о том, чтобы этот ублюдок не смог покинуть город или страну, пока мы его не найдем. – Доминик добавляет в свою тарелку еще еды. – Что ты планируешь делать после того, как все это закончится, Изабелла?

Я сглатываю, а потом снова глотаю. Мои руки дрожат.

– Я пока не уверена. – Я даже не уверена, что все это когда-нибудь закончится. Что, если с моей бабушкой что-то случится? Я бы не смогла жить дальше, зная, что не могу защитить ее.

– Знаешь, что самое сложное в том, чтобы пройти через это? – Спрашивает Джейн. У нее самый добрый взгляд в глазах. Когда я качаю головой, она говорит: – Надежда. Так трудно надеяться, что плохие времена пройдут, но тебе нужно за что-то держаться, пока все это не закончится.

Мое любопытство берет верх.

– Что дало тебе надежду после того, как ты потеряла отца?

– У меня была сестра, о которой нужно было заботиться, и мне нужно было найти убийцу отца. – Она улыбается, ее глаза опускаются к моему животу. – Для тебя это может быть мечта, которую ты хочешь осуществить, или твой ребенок.

Надежда?

Мечта?

У меня их достаточно много. Я хочу заботиться о своей бабушке, не беспокоясь об Элио или деньгах. Я хочу обнять своего ребенка и… если все сложится, я хочу увидеть, куда приведут меня отношения с Винсентом. У меня так много всего, за что я могу держаться, от чего не могу отказаться. На глаза наворачиваются слезы, но я не плачу. И не буду.

Все это пройдет, и я снова буду счастлива, говорю я себе.

– Она права. – Доминик смотрит мне в глаза, и впервые я чувствую тепло, глядя на него. – Теперь ты член семьи, и мы позаботимся о тебе. Дай мне знать, если тебе что-то понадобится, и я позабочусь об этом.

Я киваю, улыбка играет на моих губах.

– Спасибо.

– Не благодари меня, это моя обязанность. – Он продолжает есть, как будто только что не сказал мне самые обнадеживающие слова.

– Мы найдем твою бабушку, – говорит мне Маркус. – И мы вернем ее тебе живой, чего бы это ни стоило. Это обещание.

Может, он и не сможет сдержать обещание, но все же я чувствую себя спокойнее, зная, что братья Романо не ненавидят меня так сильно, как я боялась. Это снимает груз с моей груди, зная, что они хотя бы попытаются спасти мою бабушку и вернуть ее мне.

Может быть, все не так уж плохо, и я просто зря испугалась.

Чувствуя себя спокойнее, я принялся за еду. После завтрака я возвращаюсь в спальню, где на тумбочке лежит телефон, а на экране высвечивается номер Наоми. Я быстро нажимаю на кнопку ответа, прежде чем он остановится.

– Девочка, где, черт возьми, ты держала свой телефон? – Кричит она в трубку, когда я отвечаю. – Я очень волновалась за тебя.

Она уже много раз звонила, прежде чем я пришла?

– Прости. Я была внизу, завтракала. Я только вернулась в комнату, чтобы увидеть твой звонок.

– Все в порядке. – Я слышу, как она задыхается, и представляю, что она держит руку на груди. – Я просто волновалась, вот и все. Я бы поехала туда, если бы не получила от тебя весточку.

Я улыбаюсь.

– Ты даже не знаешь, где я.

– Точно. Но я бы не остановилась, пока не нашла тебя. – Она вздыхает. – У меня чуть не случился сердечный приступ.

– Прости, детка. – Я сажусь на край кровати. – Как ты?

– У меня депрессия. Мне так не хватает тебя, и я держусь только потому, что со мной Орео. – Она делает паузу и снова вздыхает. – Как ты справляешься? Представляю, как нелегко жить с незнакомыми людьми.

– Поначалу было нелегко, но они очень милые, и я уже привыкаю к жизни с ними.

– Даже с Домиником Романо и Маркусом Романо? – Я уловила нотку удивления в ее голосе.

– Да. Их жены тоже очень милые люди. Они не такие ужасные, как я думала после того, как ты мне о них рассказала.

– Девочка, прошло всего несколько дней. Не смей заменять меня кем-то другим. – Я представляю, как она закатывает глаза и поджимает губы. – Я единственная лучшая подруга, которую тебе разрешено иметь до конца жизни.

С моих губ срывается усмешка.

– А я-то думала, что мы будем лучшими друзьями и в следующих жизнях.

– Это зависит от того, как ты проявишь себя в этой жизни, – поддразнивает она. – Оставайся в безопасности. Роди мне племянницу. Заработай много денег, чтобы ты могла купить мне все дизайнерские сумки, которые я захочу, и я подумаю.

– Ты сумасшедшая, – игриво говорю я.

– Я знаю. За это ты меня и любишь. – В трубке повисает недолгое молчание. – Ты уверена, что с тобой все в порядке, Иза? Скажи мне, если что-то не так.

Я прижимаю ладонь ко лбу, размышляя, говорить ей или нет.

– Думаю, Винсента посвятили в мафию прошлой ночью.

– Откуда ты знаешь?

– Он вылез из постели почти в полночь, и я слышала, как он разговаривал со своими братьями, прежде чем они вышли из дома. Кроме того, на нем был черный костюм. Винсент никогда не носит черные костюмы.

– Ты пыталась с ним поговорить?

– У меня не хватает смелости поднять эту тему.

– Ты не сможешь узнать наверняка, пока не поговоришь с ним об этом, – говорит Наоми.

Прежде чем я успеваю ответить, кто-то открывает дверь. В комнату входит Винсент и улыбается мне.

– Винсент здесь. Я перезвоню тебе позже. – Я кладу трубку и встаю, когда Винсент приближается.

Он внимательно изучает мое лицо.

– Ты в порядке?

– Я в порядке. – Я подхожу к своему туалетному столику и сажусь на стул. – Какие-то проблемы?

– Нет. – Он стоит позади меня, наши глаза встречаются в зеркале. – Просто ты сегодня какая-то не такая. Ты чем-то расстроена? Скажи мне, в чем дело, и я все исправлю.

Я закрываю глаза и глубоко дышу. Открыв глаза, я поворачиваюсь к нему лицом.

– Разве я не должна что-то знать?

Он пожимает плечами, его глаза сужаются.

– Что-то вроде чего?

– Например, что тебя посвятят в мафию? – Слова слетают с моих губ прежде, чем я успеваю их остановить. Я не в том настроении, чтобы юлить.

Винсент замирает, его голубые глаза становятся все холоднее.

– Кто тебе это сказал?

– Я слышала, как ты улизнул из постели прошлой ночью, – говорю я. – И я слышала, как ты обсуждал это со своими братьями. Ты собираешься отрицать это?

У него сводит челюсти, и он вздыхает.

– Я не хотел скрывать это от тебя. Я пытался защитить тебя.

– Защитить меня? Как можно скрывать от меня что-то настолько важное, чтобы защитить меня? – Я хмурюсь. – Ты отец моего будущего ребенка, Винсент. Я заслуживаю знать, когда ты принимаешь важные решения.

– Это не было серьезным решением. Мафия всегда была моей судьбой, Изабелла, – говорит он, и вены на его шее вздуваются. – Мне было бесполезно пытаться убежать от нее. Я сделал это только для того, чтобы стать тем, кем я всегда был.

– Кем ты был? – Усмехаюсь я. Это бессмысленно. – Для меня ты не тот, кто ты есть.

– Только так я могу защитить тебя и нашего ребенка. – Он подходит ближе, наполняя мой нос своим лесным ароматом. – Неважно, ненавидишь ли ты меня за это, но теперь я такой, какой есть. Ты можешь выбрать, принять это или нет.

Хорошо, сделай глубокий вдох, Изабелла.

– Я не ненавижу. Я не ненавижу тебя или того, кем ты стал, – мягко говорю я. – Мне не нравится только то, что ты пытался скрыть это от меня.

– Мне жаль. Ты и так через многое прошла, и я не хотел тебя расстраивать.

– Все в порядке. Если это то, что мы должны сделать, чтобы поймать Элио, тогда все в порядке. – Я потянулась к его руке. – Только пообещай мне, что, что бы ни случилось, ты никогда не будешь подвергать себя опасности. Даже чтобы поймать Элио.

Винсент проводит большим пальцем по тыльной стороне моей руки.

– Я не могу этого обещать. Мне все равно, если мне придется ползти в ад по осколкам стекла, я постараюсь найти его, потому что это единственный способ обеспечить твою безопасность.

Глаза Винсента потемнели. Он больше не похож на того человека, который покупал больным детям цветы и рассказывал им анекдоты. Передо мной стоит человек, в котором живет потребность в насилии, в его жилах течет кровь убийц. И я ни капли не ненавижу его. Я понимаю его и готова сделать все, чтобы он был в безопасности. Потому что впервые я осознала, что он мне не просто нравится…

Я его люблю.