Текст книги "Предательство босса Мафии (ЛП)"

Автор книги: Селеста Райли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

19

ИЗАБЕЛЛА

– Изабелла, мы приехали, – шепчет Винсент с водительского сиденья. Когда я открываю глаза, его лицо находится всего в нескольких дюймах от моего.

Я поднимаю руку, чтобы прикрыть рот, и зеваю. Боже, как же я устала.

– Мы приехали?

Когда я выглядываю в окно, то не могу не поразиться величию поместья. Территория поместья безупречно ухожена, передо мной простираются ухоженные газоны и яркие цветочные клумбы. Сам особняк выглядит огромным и внушительным, его величественный фасад украшен сложными архитектурными деталями. Я могу сказать, что Доминик невероятно богат, просто глядя на это здание.

Когда я выхожу из машины, Винсент огибает ее и подходит ко мне, направляя к черным двойным дверям. Я смотрю на машину.

– Я не взяла сумку.

– Кто-нибудь принесет ее для тебя, – говорит он, когда мы входим внутрь.

Фойе обставлено дорогой современной мебелью. Полы выложены белым мрамором, а над головой висят хрустальные люстры. Огромная лестница, увешанная портретами, как я предполагаю, предков Романо, ведет на следующий этаж. В фойе стоят две красивые женщины, каждая из которых широко улыбается. У одной из них пепельно-белые волосы, у другой – темные, отражающие желтый свет в фойе. Они обе одеты в очень дорогую одежду. Должно быть, это жены Доминика и Маркуса, но я не знаю, кто из них кто.

Наоми рассказывала мне о них, я почти уверена. Почему я не могу вспомнить ни одного ее слова? Я напрягаю мозги, но это не помогает. Я улыбаюсь им.

– Привет, я Изабелла. – Я кривлюсь, потому что очевидно, что они ждали меня, а значит, знают, кто я. Я такая идиотка.

Та, что с пепельно-белокурыми волосами, улыбается.

– Мы знаем, кто ты. Добро пожаловать в особняк Романо.

– Ты даже красивее, чем я думала, – говорит женщина с черными волосами. – Я Джейн, жена Маркуса, а это Елена. Приятно познакомиться.

– Мне тоже приятно. – Я протягиваю руку, чтобы пожать их, но они тянут меня к себе, чтобы обнять.

– Ты через многое прошла, – говорит Елена. – Я рада, что хотя бы ты и ребенок в безопасности.

– Элио, гребаный мудак, – говорит Джейн, сжимая кулаки. – Я должна была убить его, когда у меня была возможность.

Мои брови взлетают вверх.

– Ты его знаешь?

– Знаю его? – Она усмехается. – Я работала с этим ублюдком много лет. Мы были очень близки. Он хорошо постарался, чтобы одурачить меня после того, как убил моего отца.

У меня отпадает челюсть.

– Ты шутишь, да?

– Хотелось бы.

– Ты Изабелла? – Говорит глубокий хрипловатый голос. Когда я поднимаю глаза, рядом с Еленой и Джейн стоят двое мужчин ростом более шести футов. Острые челюсти, пронзительные голубые глаза, красивые черты лица. Они выглядят как более взрослые версии Винсента, только мне кажется, что Винсент красивее.

Тем не менее, они совершенны. И они пугают меня до смерти.

– Да, я Изабелла, – отвечаю я, опустив голову. Я слишком смущена, чтобы смотреть им в глаза, и слишком боюсь. О них пишут в таблоидах, и я могу сказать, кто из них кто.

Доминик – самый старший и глава Коза Ностры. Я слышала о нем много жестоких и свирепых вещей. Я бы не посмела перечить ему или пытаться проявить неуважение. Маркус мало чем отличается от Доминика. Он такой же жестокий. Я слышала, что он управляет бизнесом.

– Добро пожаловать, – говорит Маркус. Его голос такой холодный, что я вздрагиваю и не могу отделаться от ощущения, что он заставляет себя быть вежливым со мной только ради Винсента.

Ни один из них не говорит мне больше ни слова.

Доминик оценивает меня на мгновение, прежде чем сказать:

– Винсент. В кабинет. Сейчас же. – Они оба уходят, прежде чем Винсент успевает ответить.

Винсент гладит меня по спине.

– Ты в порядке?

Я моргаю и киваю.

– Елена и Джейн помогут тебе освоиться. Я скоро вернусь. – Он целует меня в макушку.

Когда он уходит, Елена улыбается.

– Думаю, он совершенно очарован тобой.

Мои щеки пылают от румянца.

– Он просто очень добрый.

Джейн поднимает руку.

– Ой, пожалуйста, он просто влюблен в тебя. Ты, наверное, не знаешь историю Винсента, поэтому и считаешь его таким милым. Я никогда не верила, что этот парень может влюбиться. Но вот мы здесь.

– Какую историю? – Я тут же прикусила губу. Я не в том положении, чтобы задавать подобные вопросы. – Прости, я не должна была спрашивать.

– Расслабься, – говорит Елена и протягивает свою руку через мою. – Давай принесем тебе что-нибудь поесть, а потом ты сможешь освежиться, пока мы расскажем тебе все, что тебе нужно знать о Винсенте.

Я киваю и без возражений следую за ними.

Кухня в три раза больше моей, с белыми шкафами и островом. На кухне сидит женщина лет пятидесяти-шестидесяти и готовит соус. От сладкого аромата ее еды у меня заурчало в животе.

Увидев меня, она выпрямляется и улыбается.

– Это мисс Аджелло, – говорит Джейн. – Она готовит всю еду в этом доме.

– Здравствуйте, мисс Аджелло. Я Изабелла. – Я улыбаюсь ей в ответ.

– Приятно познакомиться мисс Изабелла. Я буду готовить все ваши блюда. – Мисс Аджелло вытирает руку о фартук. – Я готовлю очень вкусную еду.

– Пожалуйста, зовите меня просто Изабелла. Я не против. Без всяких там мисс.

– Хорошо, Изабелла. В свою очередь, ты должна называть меня Марией. – Я киваю в знак согласия.

Она жестом показывает на один из табуретов у кухонного острова.

– Пожалуйста, садись, я скоро приготовлю тебе что-нибудь поесть, – говорит она. – Не хочешь ли выпить чего-нибудь, пока ждешь?

– Я была бы признательна за стакан сока.

Мария улыбается.

– Сейчас я приготовлю.

Мы садимся, и через несколько минут Мария протягивает мне стакан свежего апельсинового сока. Я беру его у нее и благодарю. Она улыбается и возвращается к приготовлению соуса.

Я делаю большой глоток сока, отставляю стакан и обращаю внимание на Джейн.

– Ты что-то говорила о Винсенте?

Елена и Джейн обмениваются знающим взглядом, прежде чем Джейн заговорит.

– Изабелла, ты должна знать, что до встречи с тобой Винсент никогда не был остепененным. Он был… как бы это поделикатнее выразиться? Свидания и любовь были не в его вкусе, он предпочитал ходить по клубам с разными женщинами.

Мои щеки вспыхивают от смущения, когда я понимаю, на что они намекают.

– То есть раньше он был ходоком?

Джейн кивает.

– В каком-то смысле да. Винсента всегда привлекала ночная жизнь, клубы, вечеринки… Он любил хорошо провести время и никогда не отказывал красивой женщине.

– И у него была своя доля интрижек, – добавляет Елена, ее тон мягкий, но весомый. – Но ничто не было долговечным. Обязательства пугали его. Он сравнивал связь с одной женщиной с тем, чтобы оказаться в клетке.

Я тяжело сглатываю, чувствуя, как меня охватывает разочарование и неуверенность.

– Значит, у него никогда не было серьезных отношений?

Джейн качает головой.

– Насколько нам известно, нет, пока он не встретил тебя. Винсент всегда держал свою личную жизнь в тайне, но, судя по тому, что мы видели, он никогда не удерживал женщину рядом с собой достаточно долго, чтобы мы могли узнать ее получше.

Елена протягивает руку и сжимает мою ладонь.

– Но это не значит, что он не способен любить, Изабелла. У Винсента могут быть свои недостатки, но в душе он тоже хороший человек. Он предан своей семье и друзьям, и он всегда был рядом с нами, когда мы в нем нуждались.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь осмыслить все, что они мне говорят. Репутация Винсента как дамского угодника не слишком утешительна, но в то же время я не могу отрицать связь, которую я чувствую с ним, то, как он заставляет меня чувствовать себя в безопасности и заботиться о нем. И тот факт, что он заботился обо мне и моем ребенке, несмотря на то, как сильно я его обидела, я просто не могу игнорировать.

– С тобой он другой, Изабелла, – продолжает Елена, ее тон уже мягче. – Мы видим это по тому, как он смотрит на тебя, как говорит о тебе. Возможно, в прошлом у Винсента не было стабильных отношений, но это не значит, что он не способен на них. Может быть, именно ты наконец изменишь его.

Я улыбаюсь им, благодарная за слова поддержки.

– Спасибо, Елена, Джейн. Я ценю вашу честность. Сейчас так много всего происходит, и я не думаю, что нахожусь в правильном психическом пространстве для отношений.

Джейн кладет руку на мою.

– Я не говорю, что ты должна встречаться с ним прямо сейчас, но я надеюсь, что ты дашь ему шанс, когда все это закончится.

– Я буду иметь это в виду. – Мне нравится Винсент, но я должна быть уверена, что он хочет остепениться, прежде чем принимать какие-либо решения. Я не хочу связывать его своими проблемами или ребенком, которого я ношу. Я буду счастлива, пока счастлив он.

Они обе улыбаются мне в ответ, их тепло и доброта успокаивают меня.

– В любое время, Изабелла. А теперь давай принесем тебе что-нибудь поесть. Ты, должно быть, умираешь от голода после всего, что пережила. Елена идет к шкафу, где Мария накладывает еду на тарелку. Когда она возвращается, в руках у нее тарелка с курицей карри и рисом, которую она ставит передо мной.

Я вдыхаю аромат еды, и у меня рот переполняется слюной.

– Спасибо.

– Я принесу тебе еще сока.

20

ВИНСЕТ

Напряжение от всего, что произошло с Изабеллой и Элио, тяжелым грузом ложится на мои плечи, когда мы собираемся в кабинете Доминика.

Доминик сидит за столом, выражение его лица стоическое и нечитаемое, а Маркус расхаживает взад-вперед с хмурым выражением на лице. Данте сидит в кресле рядом с ним. Я сижу на одном из кожаных кресел, в голове крутятся мысли об Изабелле и опасности, которой она подвергается. Но сейчас не время зацикливаться на своих личных проблемах. У нас есть общий враг, который осмелился бросить вызов семье Романо.

– Мы до сих пор не знаем, где скрывается Элио, – говорит Маркус, в его голосе звучит ярость. – Элио Валенте перешел черту, нападая на наши склады и убивая наших людей. Если мы не найдем его в ближайшее время, то можем потерять больше, чем уже потеряли.

Доминик кивает в знак согласия, его челюсть сжимается.

– Мы должны дать понять, что больше не потерпим его нападения на нас. Этот идиот в подвале очнулся от сна?

Маркус покачал головой.

– Нет.

Я наклоняюсь вперед, мой взгляд скользит между братьями.

– Как мы его найдем? Элио хитер, и ему слишком долго удавалось ускользать от нас. Нам нужен план.

Маркус перестает вышагивать и смотрит на меня жестким взглядом.

– Начнем с того, что усилим контроль над городом. Мы собираем информацию, используем наши связи и не оставим ни одного камня на камне, пока не выследим его.

Данте вступает в разговор, его голос спокоен.

– Нам также нужно предугадать его следующий шаг. Элио не из тех, кто легко отступает. Он нанесет новый удар, и мы должны быть готовы.

Я киваю головой, в голове уже проносятся мысли о возможных вариантах.

– Мы усилим охрану складов, создадим группы наблюдения и будем внимательно следить за его известными сообщниками. Мы должны быть на шаг впереди него в любое время.

Доминик откинулся в кресле, на его лице появилось задумчивое выражение.

– А что насчет Изабеллы? Она – мишень, пока связана с нами. Мы должны обеспечить ее безопасность.

При упоминании имени Изабеллы я чувствую, как меня охватывает чувство защищенности.

– Я позабочусь о ней, – говорю я, мой голос тверд. – Я не позволю, чтобы с ней что-то случилось.

Доминик кивает, в уголках его губ появляется намек на улыбку.

– Хорошо. Но помни, Винсент, мы на войне. А на войне нет никаких гарантий. Мы должны быть готовы ко всему, а ты не человек мафии. Ты не знаешь, как работает мафия.

Я встречаю его взгляд, в моих глазах горит решимость.

– Я понимаю, Доминик. Но я вырос в мафии, поэтому я знаю, как все устроено, и я не успокоюсь, пока Элио Валенте не заплатит за то, что он сделал.

Наступает короткая минута молчания.

– Завтра вечером тебя посвятят в члены, – говорит Маркус, нарушая тишину. – Только так остальные мужчины будут доверять тебе и согласятся работать с тобой.

Я думаю, но мысли сейчас не слишком помогают. Изабелла носит моего будущего ребенка, и я должен защитить их обоих, и мне все равно, чего мне это будет стоить. Посмотрев на старшего брата, я соглашаюсь.

– Все в порядке.

В выражении лица Маркуса появляется беспокойство.

– Ты ведь знаешь, что, став частью Коза Ностры, пути назад уже не будет?

– Знаю, – отвечаю я. Даже если бы жизнь Изабеллы не была под угрозой, и она не была бы беременна моим ребенком, я бы все равно сделал это, чтобы защитить свою семью. Но осознание того, что я могу потерять, если что-то пойдет не так, заставляет меня еще сильнее стремиться защитить то, что принадлежит мне.

– Тогда решено. Завтра вечером ты станешь мужчиной мафии. – Вместо ожидаемого мною счастливого выражения на лице Доминика, его плечи обвисли, как будто на него свалилась вся тяжесть мира.

Честно говоря, я думаю, что так оно и есть. Доминик всегда был тем, кто заботился, руководил и жертвовал ради нас с Маркусом, и настало время сделать что-то для него. Что-то, чтобы облегчить бремя, которое его тяготит.

– Я договорился о встрече с Алексеем, – говорит Данте. Он поднимается со стула и идет к барному холодильнику в углу кабинета Доминика. Схватив бутылку водки и рюмку, он возвращается на свое место и наливает себе. – Этот ублюдок все такой же самоуверенный, как и всегда.

– Хорошо. Он может нам понадобиться, если дела пойдут плохо. – Доминик постукивает пальцами по столу. На пару секунд он погрузился в раздумья. – Мне нужно поговорить с Михаилом.

Михаил. Это имя мне неизвестно.

– Кто такой Михаил?

– Младший сводный брат Алексея. – Челюсть Маркуса сжимается. – Этот маленький засранец заставил нас бегать по Нью-Йорку в его поисках несколько месяцев назад.

Я слышал об Алексее. Он печально известен как блудный сын, который сговорился с врагами своего отца – моими братьями, на убийство своего отца и украл его трон как главы Братвы.

Насколько я слышал, отец Алексея убил его мать и женился на другой женщине. Этот Михаил, о котором они говорят, должно быть, один из сыновей его отца от его второй жены.

– Вот почему мне нужно поговорить с ним, – говорит Доминик. – Он работал с Элио Валенте. Он должен быть в состоянии рассказать нам кое-что о нем.

– Откуда ему знать что-то об Элио, если Братва тоже соперничает с Каморрой? – Спрашиваю я. Мне нужно знать, как все устроено в этом мире, на краю которого я прожил всю свою жизнь.

– Этот ублюдок сбежал из дома после смерти отца, – отвечает Маркус. – Наверное, он думал, что Алексей его убьет.

– Но это была полная чушь. Хотя они сводные братья, Алексей до смерти любит своих братьев. – Доминик качает головой и смотрит на меня так, что меня охватывает чувство вины. – Старшие всегда должны страдать. Короче говоря, мы поймали его, и я заставили его провести неделю в моей темнице, прежде чем вернули его брату. Я бы с удовольствием оставил его у себя подольше.

– В душе ты зверь, брат. – Я не это имел в виду, но мой брат действительно жесток.

– Детям нужна дисциплина. – Данте отхлебнул водки и нахмурился. – Посмотри на себя, ты стал взрослым человеком так поздно. Это действительно позор.

Я бросаю на него взгляд. Быть раздражительным – самый сильный талант Данте. Уверен, Маркус чувствует то же самое. Удивительно, что Доминик до сих пор держит его в друзьях, не вырвав ему язык изо рта. У Доминика скверный характер, а Данте слишком много говорит. Странное сочетание. Воистину.

Данте с подозрением смотрит на меня, покручивая в руке водку.

– А ты не пробовал спросить у Изабеллы, что она знает о Валенте? Она может знать, где он.

– Она ничего о нем не знает, потому что он не хотел бы, чтобы она знала. Он не настолько глуп. Я знаю, что веду себя скорее эмоционально, чем логично, но сегодня я чуть не потерял ее. Я не знаю, что бы я сделал, если бы с ней что-то случилось. Я бы сжег весь мир дотла, и мне было бы плевать, кому я причинил боль. Я бы обыскал каждый уголок ада в поисках Элио, пока не нашел бы его.

А потом… потом я бы заставил его страдать от участи, которая хуже смерти.

– Не соглашусь. Он глуп. – С сардоническим смешком говорит Данте. – Но ладно. Как скажешь, парень. Она твоя девушка. Но если она нас предаст, я не буду колебаться…

– Советую тебе следить за тем, как ты закончишь это предложение, Данте, – рычу я, обрывая его.

Данте хмурится.

– Что ты собираешься сделать? Пустишь пулю мне в голову? – Его смех гулко разносится по кабинету. – Ты даже не смог контролировать свою девчонку, и посмотри, какой беспорядок ты устроил.

Я вскакиваю на ноги и приближаюсь к нему.

– Скажи это еще раз.

Данте открывает рот, чтобы повторить всю ту чушь, что только что из него вылетела, но меня останавливает голос Доминика.

– Прекратите это дерьмо. Вы оба.

Мои пальцы сжимаются в кулаки, дыхание становится тяжелым, когда я пытаюсь удержать себя от того, чтобы подойти к Данте и ударить его по лицу. Он счастливый ублюдок.

– Встреча окончена, – говорит Доминик, откидываясь на спинку стула и складывая пальцы перед собой. – Мы продолжим обсуждение после инициации, и вы все будете вести себя лучше. Уходите все.

Я делаю глубокий вдох, глядя на своих братьев, и выхожу из кабинета, прежде чем успею сделать что-то, о чем потом пожалею.

Изабелла принимает душ, когда я вхожу в ее комнату. Я чувствую запах клубничного шампуня и банного мыла. У меня возникает соблазн присоединиться к ней, но я догадываюсь, что она испугается, а я не хочу делать ничего такого, что заставит ее чувствовать себя неловко. Ей и так тяжело от мысли, что мои братья ее ненавидят.

Подойдя к кровати, я сажусь на нее и позволяю своим мыслям блуждать по завтрашнему вечеру. Я официально стану человеком мафии, пролив кровь одного из наших врагов. Я вспоминаю свою службу в армии, все жизни, которые я спас, и травму от того, что не смог спасти единственного человека, который имел для меня наибольшее значение. Моего лучшего друга.

Второй раз такого не случится. Я буду беречь свою семью, я должен. Завтра я заберу жизнь, чтобы обеспечить это.

Вода перестает течь, и через минуту появляется Изабелла. Она обернула полотенце вокруг груди, а другим прикрыла волосы. Она прекрасна. Настолько красива, что мой член дергается, а по венам пробегают искры электричества.

– Привет, – говорит она, увидев меня. Она нервничает, это видно по тому, как ее пальцы теребят край полотенца. – Я не ожидала, что ты вернешься так скоро.

– Тебе неловко рядом со мной? – Я должен быть джентльменом и выйти из комнаты, если это так, но я не могу. Мне нужно обнять ее, успокоить и дать ей почувствовать себя в безопасности. Это то, что ей нужно после того дня, который она пережила.

Горькая улыбка играет на ее губах, когда она разворачивает полотенце вокруг головы, и ее серебристые волосы падают на плечи. Она чертова богиня.

– Нет, я не чувствую себя неловко рядом с тобой. Мне просто стыдно.

– Эй. – Я встаю и осторожно подхожу к ней. – Тебе нечего стыдиться.

Ее взгляд падает на пол.

– Я предала тебя. Я трусиха и чертова идиотка. Я не заслуживаю тебя.

– Посмотри на меня, милая. – Поднеся руку к ее лицу, я обхватываю ее щеку и наклоняю ее лицо к своему. – Ты через многое прошла. Ты сделала то, что должна была, и заслуживаешь всех гребаных благ в мире. Теперь моя работа – защищать тебя, и я обещаю, что не позволю причинить вред тебе и нашему ребенку.

Ее глаза становятся туманными, когда она смотрит на меня.

– Нашему ребенку? Ты не сердишься, что я беременна?

Я улыбаюсь.

– С чего бы это? Конечно, сначала я был шокирован, потому что не ожидал, что стану отцом, но ты и наш ребенок – лучшее, что когда-либо случалось со мной.

Слезы катятся по ее лицу.

– Спасибо тебе. Я так боялась стать матерью одиночкой. Я так боялась сделать это одна.

Боже, как мне неприятно видеть ее слезы. Я притягиваю ее к себе и обнимаю.

– Теперь ты никогда не останешься одна, детка. Я буду с тобой на каждом шагу. Все, что тебе нужно сделать, это опереться на меня.

Я держу ее, пока она не перестает плакать. Когда она отстраняется, то одевается в красное ночное платье. Я помогаю ей высушить волосы и расчесать их, после чего мы вместе ложимся в постель. Она кладет голову мне на плечо, и я крепко обнимаю ее, пока мы оба не засыпаем. В эту единственную ночь я позволяю себе помечтать о жизни с ней и нашим ребенком, о жизни, в которой не будет ни опасности, ни кровопролития.

21

ИЗАБЕЛЛА

Как только я открываю глаза, то сразу же жалею об этом. Из больших окон в комнату льется слепящий солнечный свет. Шторы открыты, хотя они были закрыты перед тем, как я заснула прошлой ночью. Закрыв глаза, я тянусь к Винсенту на его стороне кровати, но не чувствую его. Я жду мгновение, прежде чем снова открыть глаза и прислушаться к звуку текущей воды – на случай, если он в ванной, но ничего не слышу.

– Винсент? – Тревожные колокольчики звенят в моей голове, и я задыхаюсь, пока ищу его. – Винсент?

Слезы застилают мне глаза. Не успеваю я опомниться, как выбегаю из комнаты и бегу по лестнице, выкрикивая его имя во всю мощь своих легких, пока меня охватывает паника.

– Изабелла?

Я оборачиваюсь и вижу Елену, которая смотрит на меня из фойе. Ее брови приподняты, а на лице – растерянное выражение.

– Ты его видела?

– Кого видела? Винсента? – Спрашивает она, словно все еще не понимая, что со мной происходит.

Я киваю. В груди все сжалось, и мне кажется, что я вот-вот потеряю сознание.

– Он лежал со мной в постели, а когда я проснулась, его там не было. Что-то случилось, пока я спала?

– Сегодня утром Винсент ушел с Домиником и Маркусом. Они ушли рано. – Говорит она. – У тебя все в порядке?

Я держусь за грудь и наполняю легкие воздухом впервые с момента пробуждения. Почему я так запаниковала? Что со мной не так?

– Я в порядке. Прости, если я тебя потревожила, я просто… испугалась, что что-то могло… – Я замолкаю, прежде чем сказать что-нибудь, что заставит меня выглядеть еще глупее, чем я уже есть.

– Изабелла, я могу заверить тебя, что то, что ты чувствуешь, это нормально. Надвигается война, и это нормально – бояться. – На ее губах играет улыбка. – Я тоже боюсь, что с Домиником что-то случится. Я не хочу потерять мужа и отца моих детей, и я боюсь остаться одна.

Приятно слышать, что ей иногда бывает страшно, и я не одинока в этом.

– Что ты делаешь в такие дни?

Ее улыбка немного меркнет.

– Ничего. Я просто держусь ради своих детей и надеюсь, что он будет возвращаться домой ко мне каждую ночь.

– Спасибо, что поделилась этим. Мне стало легче. – Я потираю живот, нуждаясь в общении с ребенком. Я должна оставаться сильной.

Я должна.

– Пойдем, я попрошу Марию приготовить тебе завтрак. – Елена идет на кухню, и я следую за ней.

На кухне стоит мальчик с голубыми глазами и темными волосами. На вид ему не больше девяти, и он набивает рот тостами. Это ее сын или сын Джейн? Я вижу только, что у него есть черты Романо, даже слепой мог бы это заметить.

Глаза Марии встречаются с моими, и она улыбается.

– Доброе утро, Мария, – приветствую я, придвигая табуретку рядом с мальчиком.

– Доброе утро, – отвечает она, в ее голосе слышится итальянский акцент, который я как-то не заметила прошлой ночью. Она занята тем, что кладет ананасы в соковыжималку. – Ты хорошо спала?

Я киваю.

– Да. Спасибо, что спросила.

Мальчик поворачивает ко мне голову, как будто только что заметил мое присутствие.

– Здравствуйте, вы, должно быть, тетя Изабелла. А я Лукас.

Я замираю. Откуда он уже знает мое имя? И называет меня тетей? Я всегда мечтала, чтобы у Наоми были милые дети, которые называли бы меня тетей, но это слишком неожиданно, и я действительно не знаю, как реагировать.

– Привет, Лукас. Приятно познакомиться.

Он внимательно смотрит на меня, потом поворачивается к Елене.

– Мама, она еще красивее, чем на фотографии.

Значит, он сын Елены и Доминика? Принято к сведению. Но о какой фотографии он говорит? Я не решаюсь спросить.

Елена хмурится.

– Не болтай, Лукас. Доедай, а то опоздаешь в школу.

Лукас наклоняется ко мне и шепчет:

– Никому не говори, дядя Винсент – мой любимый дядя, потому что он играет со мной в видеоигры. Мама сказала мне, что ты его подружка, поэтому ты мне нравишься больше, чем тетя Джейн.

– Я слышала, кто-то сказал, что тетя Джейн ему нравится меньше всех? – Говорит Джейн, заходя на кухню. – Лукас, это несправедливо. Ты только что ранил мои чувства.

– Не волнуйся, тетя Джейн. Я люблю тебя больше, чем дядю Маркуса. – Он хихикает, показывая отсутствующий зуб в нижней челюсти.

Елена качает головой и вздыхает.

– У тебя нет любимчиков, когда речь идет о семье, Лукас. А теперь доедай.

Лукас выглядит так, будто хочет что-то сказать Елене. Но вместо этого он снова наклоняется ко мне.

– Мама всегда так говорит, но я знаю, что она лукавит. Она любит папу больше, чем всех остальных членов семьи.

– Лукас, – предупреждает Елена.

Я хихикаю, не сумев сдержаться. Он такой милый мальчуган.

– Ну, ты будешь мой любимый племянник.

Мария приносит Лукасу стакан сока, и он благодарит ее, принимая стакан. Он очень воспитанный ребенок. Сидя рядом с ним, я еще больше радуюсь тому, что скоро стану мамой.

Лукас хмурится.

– У тебя не может быть любимых племянников, когда я твой единственный племянник. – Он глотает свой сок. Спустившись с табурета, он берет рюкзак с Губкой Бобом со стула рядом с собой. – Пока, мама. Пока тетя Джейн и тетя Изабелла. Пока, Мария.

Он выходит за дверь прежде, чем кто-либо из нас успевает ответить.

– Этот ребенок полон энергии. Если бы только у нас с Маркусом все было иначе. – Говорит Джейн, ставя чашку перед кофеваркой. Выражение ее лица становится мрачным.

Елена подходит к ней и кладет руку ей на плечо. Я знаю, что это значит. Раз у них с Маркусом нет детей, и она грустит по этому поводу, значит, они пытаются, но у них ничего не получается.

Я не знаю, что сказать, учитывая, что мы практически незнакомы. Я не хочу сказать что-то и в итоге расстроить ее.

– Здесь есть что-то интересное? – Спрашиваю я, надеясь разрядить напряженную обстановку на кухне.

Елена проходит к острову и садится напротив меня.

– Да. Сначала я покажу тебе все вокруг, а потом ты сможешь познакомиться со своими телохранителями.

Я не уверена, что правильно ее расслышала.

– Телохранителями?

– Да, телохранителями. Только не говори мне, что Винсент не обсуждал это с тобой.

Я качаю головой с такой силой, что она может вылететь из моего тела и упасть на пол.

– Он не обсуждал.

– У каждой из нас есть два телохранителя, которые следуют за нами, если мы покидаем особняк. Дом окружен еще большим их количеством. – Должно быть, она заметила, как мне не по себе, потому что усмехнулась и сказала: – Поначалу нелегко держать их рядом, но ты привыкнешь.

Я не уверена, что привыкну, но ладно.

Джейн присоединяется к нам.

– Не переживай так сильно. Елена управляет многомиллионной компанией, а я владею галереей. Поверь мне, когда я говорю, что это убивает нас, когда мы не можем ходить на работу без телохранителей. Мои боевые навыки для Маркуса ничего не значат.

– Ты умеешь драться?

– Я много лет была детективом. Конечно, я умею драться. – Она скрестила руки на груди. – Я была одним из лучших детективов в Нью-Йорке. И самой молодой, – добавляет она.

– Почему же тогда ты решила открыть галерею? – Спрашиваю я, заинтересовавшись.

– Я стала детективом только для того, чтобы найти человека, который убил моего отца. – Она делает паузу. – Я ушла и решила заняться своей мечтой после того, как узнала, что это был Элио.

Я смотрю на Елену.

– А как насчет тебя? У тебя есть какая-нибудь безумная история с Элио?

Елена пожимает плечами.

– Нет, но у меня была одна с Дэвидом Петерсоном. Дядей Доминика. Это долгая история.

Я опираюсь рукой на остров.

– У нас целый день.

Елена улыбается.

– Он хотел занять место Доминика на посту главы Коза Ностры, а когда узнал обо мне и моем сыне, похитил меня и попытался похитить Лукаса после того, как профинансировал проект моей компании.

– Это ужасно, – слышу я от себя.

– Мафия гораздо больнее и темнее, чем ты думаешь, Изабелла. Я потратила годы, пытаясь бежать от итальянской мафии.

В кухню входит женщина, которая держит за руку маленькую девочку, очень похожую на Елену. Девочка хихикает, увидев свою мать.

– Мама! – Она бежит к Елене и поднимает руки, чтобы Елена взяла ее на руки.

Елена поднимает девочку к себе на колени.

– Как ты, малышка?

Девочка улыбается.

– Я в порядке, – восторженно говорит она. – Я скучала по тебе, мама.

Ее слова еще не очень понятны, но я, много лет проработала с детьми, и могу их понять.

– Твоя дочь так похожа на тебя. Она хорошенькая.

– Спасибо. – Елена с любовью смотрит на свою дочь. – Все говорят, что она похожа на меня. Я очень хотела, чтобы она была похожа на Доминика. Ее зовут София.

Мария подает нам еду. Яблочные оладьи с черникой и малиной. Она подает Елене и Джейн по чашке кофе, а мне – стакан свежего апельсинового сока. Она настаивает, что мне нельзя кофе, потому что я беременна, и я не спорю с ней. После завтрака Елена в сопровождении своих телохранителей отвозит Софию в детский сад, а Джейн показывает мне окрестности и знакомит с моими телохранителями.

Они оба высокие и крупные, как горы. У Нико длинные, темные, вьющиеся волосы и густая борода, закрывающая почти всю шею. Абрамо более стройный. У него подстриженные волосы и нет бороды, но он очень высокий.

Как они могут быть моими телохранителями, если они меня саму пугают?

– Нет, я отказываюсь, чтобы эти люди ходили за мной по пятам, – резко говорю я. – Мне не нужны телохранители.

– Ты не можешь отказаться. Винсент сам их выбрал. – Джейн подходит к Нико и тычет ему в живот. Нико даже не вздрагивает и не смеется. Его лицо не читается, но глаза убийственны. – Видишь? Он крепкий, как скала.

Я фальшиво улыбаюсь.

– Спасибо, это помогает. Но я не могу позволить этой горе-мужчине быть моим телохранителем. Он выглядит так, будто свернет мне шею и убьет, если я посмею его разозлить.

Джейн хихикает.

– Он не посмеет. Он умрет в ту же минуту. Не волнуйся.

Я смотрю на Абрамо. Он смотрит на меня. Я улыбаюсь ему, но он не улыбается в ответ. Его руки лежат на прикладе пистолета, спрятанного в кобуре.

– Это безумие.

– Расскажи мне об этом. После того как Элио чуть не убил меня, Маркус даже не разрешает мне одной ходить в туалет. – Ее глаза расширяются, как будто она только что вспомнила что-то важное. – Тебя будут обучать, как только у ребят появится свободное время.

Я поднимаю бровь.

– Обучать чему?

– Драться. – Она поворачивается спиной к Нико, и я не свожу с нее глаз. Я не доверяю этим парням. – Ничего серьезного. Просто основы самообороны и умение стрелять.

– Я буду держать в руках оружие? Забавно, что я только что перешла от шприцов для спасения жизней к пистолетам для самозащиты. Как тебе такое противоречие?