Текст книги "Ветер с севера (СИ)"

Автор книги: Саша Стрельна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

– О Тир, – Кэлибор порывисто сжал ее руку. – Но как же ты, как же Эристор?

Тир лишь печально пожала плечами и отвела глаза:

– Я уже все решила. Ждала только вашей свадьбы и вот… Дождалась.

Кэлибор нахмурился, но сейчас ему было не до чужих переживаний – в его объятиях обливалась слезами невеста, так и не ставшая женой, а он был совершенно бессилен изменить что-либо.

– Эй, ты! – внезапно окликнул его один из воинов Галатиля – судя по более добротной одежде и оружию командир отряда, который с десятком своих эльфов оставался в святилище.

Кэлибор поднял на него сумрачный взгляд.

– Отойди-ка от этой девицы! Нечего лапать чужую невесту! – гаркнул тот загоготал.

Кэлибор побелел и, если бы не Куиниэ, отчаянно вцепившаяся в него, бросился бы на негодяя. Тир, понимая, что тому только того и надо, выступила вперед:

– Не стоит затевать ссору. Тем более здесь.

Задира встретил ее твердый взгляд и скривился:

– Можно и выйти, снежная…

– Я уверена, что это будет самым разумным решением.

Она громко и своеобразно свистнула, и не успел вояка моргнуть, как в дверях церкви стеной выросли дружинники Тир. Бородатые лица воинов были насторожены, ведь их госпожа только что подала сигнал тревоги.

– Эти лесные ведут себя… э… некорректно, – Тир указала на сгрудившихся вокруг своего командира воинов Галатиля. – Проводите их во двор…

Однако, увидев, как Сигурдиль, ухмыляясь, потянул из петли на поясе боевой топор, добавила:

– И чтобы все остались целы. Понятно?

– Галатиль эль-ро будет в гневе, – опасливо косясь на громадных северян, окруживших их, но, стараясь держаться уверенно, вскричал эльф и затеявший ссору.

– Он будет в гневе, если вы устроите свалку в святилище, – неожиданно веско поддержал Тир шаман, который, похоже, сумел справиться с вызванной им же магией и даже накинул на себя плащ, скрывая свою ритуальную наготу, распианную темными узорами соответствующих моменту рисунков.

Тир усмехнулась и легко поклонилась в его сторону, поблагодарив за своевременное вмешательство. Чувствуя общий негативный настрой, воины Галатиля неохотно подчинились.

– Что-то ты больно раскомандовалась, – высокомерные слова Патринэль застали Тир врасплох. – Какая-то любовница, никому не известная шлю…

Она не успела договорить – звонкая пощечина прервала ее.

– Мэртилинд эль-до, – Тир аж шипела, – держите вашу маленькую ведьму подальше от меня.

– Да кто ты такая! – Патринэль, позеленев от злости, бросилась к сопернице, но, получив еще одну увесистую оплеуху, тут же отлетела обратно к отцу. Тир же, чеканя каждое слово и обращаясь уже ко всем собравшимся, громко произнесла:

– Я Тир Серебряная! А теперь вы все сядьте на свои места и помолчите. Вечные снега! Не благородные эльфы, а стая ворон!

Воцарилась мгновенная тишина. Кто-то, помня о бородатых снежных во дворе, счел разумным послушаться. Кое-кто возмущенно загалдел. Но громче всех ревел Мэртилинд.

– Чтобы какая-то снежная потаскуха командовала нами!

Но тут над его ухом раздался негромкий голос:

– Вы как предпочитаете есть яйца, Мэртилинд?

Тот поперхнулся и, обернувшись, увидел рядом с собой Энтондила.

– Что?

– В последний раз, когда один парень имел неосторожность противоречить госпоже Тир, она предложила их ему нашинкованными и запеченными с овощами. И, конечно же, вы понимаете, что речь шла не о тех яйцах, что несут куры…

Мэртилинд как-то невольно сжал ноги и покосился на собеседника. Тот улыбался совершенно безмятежно:

– Нож у нее всегда с собой, а я своими глазами видел, как она, метнув его, убила белку, сидевшую на ветке дуба.

Мэртилинд покряхтел, растерянно оглянулся вокруг и… сел.

– Вы сама мудрость, – торжественно возвестил Энтондил и отошел от него к Тир.

– Что вы ему сказали? – полюбопытствовала она, не отрывая сердитого взгляда от смутьянов, к которым уже направился шаман Дома Красного дуба.

– Поведал о тушеных яйцах.

– Похоже, вы мне этого никогда не забудете, – невольно рассмеявшись, сказала Тир, потом посерьезнела и, прикусив губу, взглянула на влюбленных, отчаянно цеплявшихся друг за друга.

***

Лэндир еле шел.

– Галатиль, сынок, подай мне руку. Я стал слишком стар, чтобы ходить без чьей либо помощи.

И опять Эристор удивился – либо старик сильно заболел за последние четверть часа, либо вел какую-то свою игру. Не спеша, приноравливаясь к шаркающей походке Лэндира, они перешли двор и вступили в пустынный главный зал. Старик со вздохом опустился за стол, и его более молодые спутники последовали его примеру.

– Так что случилось?

– Принц Гимли прислал меня. Его высочество считает, что эта свадьба – мезальянс. Эльфийка из столь знатного Дома, как Дом Красного дуба достойна более высокородного и богатого жениха.

– Я заплачу любой штраф… – волнуясь, но стараясь скрыть это, встрял Эристор.

– Эль-до, позвольте мне не согласиться с вами. Зачем? Кстати, а его высочество уже подобрал нового кандидата в мужья? Я слышал, прежний – Ангудил из Дома Высокой сосны – умер…

– Нет, не подобрал. Но за этим дело не станет. Куиниэ богата и… так соблазнительна.

Эристор, нахмурив брови, наблюдал за этой мирной дружеской беседой.

– Я не понимаю… – начал он.

– В этом все и дело, – кладя свою сухую, как у птички, руку на его запястье перебил Лэндир. – Неужели вы против счастья своей сестры?

– Нет, но…

– А что, Галатиль, – старик уже не смотрел на Эристора, – если бы ее женихом оказался мой внук? Я стар и очень болен. Парня пора остепенить, ведь после моей смерти ему перейдет титул главы Дома Зеленого остролиста и мои леса. Это было бы очень, гм… по-соседски, – незаметно наступая под столом на ногу совершенно обалдевшему Эристору, продолжал Лэндир.

Эристор опамятовался и придал лицу задумчивое выражение, хотя безмерное удивление, смешанное с подозрительностью, не умещались в глазах, грозя вновь затопить горбоносое лицо.

Галатиль судорожно соображал. Можно было бы попросить Эристора, чтобы тот, в свою очередь, приказал своему шаману встать в круг омелы и, разбудив древнюю магию родового дерева, передать через него послание в Дом Древнего кедра, принцу Гимли. Но тогда Галатиль потерял бы в глазах окружающих существенную часть своей значимости. А ведь в принципе, полномочия позволяли ему решить подобный вопрос. К тому же Галатиль хорошо помнил, что в бешенстве кричал его властелин, когда ему сообщили о готовящейся свадьбе, и потому четко представлял себе, каким именно хотел бы принц видеть мужа для Куиниэ из Дома Красного клена – чем хуже, тем лучше, но богатый и титулованный.

У наследника Лэндира титул будет оч-чень скоро. Галатиль исподтишка смерил взглядом слишком худую, пожалуй даже ссохшуюся фигуру старика, и, к своему несчастью, не заметил его острый, по-молодому пронзительный и ясный взгляд. Потом очень кстати ему вспомнились слухи о том, что с недавних пор в замке Дома Зеленого остролиста всем заправляет какой-то молодой родственник Лэндира, который отличается маниакальной злобностью и патологической развращенностью. Прекрасно! Гимли и сам не смог бы выбрать лучше!

– Отличное предложение, эль-до, – воскликнул Галатиль. – А что скажете вы, Эристор?

– Весьма, – несколько не к месту ответил тот, нервно стискивая кулаки.

– Позвольте мне убедить соседа, – Лэндир, громко кряхтя, поднялся и потянул за собой Эристора.

– Что вы задумали, эль-до? – тихонько спросил тот, когда они отошли в другой конец зала.

– Ничего нового. Свадьбу Куиниэ и Кэлибора.

– Но что будет, когда наш обман вскроется?

– А никакого обмана и нет. Есть только ма-а-аленькая недоговоренность. Я лишь не сообщу благородному Галатилю, что тот молодой эльф, чью свадьбу он с наслаждением расстроил, и есть тот самый внук, о котором я хлопочу. В крайнем случае, скажете, что старик выжил из ума, и ему что-то примерещилось… А теперь пойдем, и подыграй же мне наконец! Нужно исхитриться не солгать, но и правды не сказать.

– Не мастер я в таком деле.

– Тогда доверься мне. Скажи, что согласен. Сошлись на необходимость успокоить гостей и уходи. Так даже и лучше будет – ты вроде ни o чем и не подозревал. А я уж отведу душу, тряхну стариной. Всегда терпеть не мог этого Галатила. Выскочка и лизоблюд. Весь в папашу!

Глава 24

Эристор последовал совету Лэндира и вскоре уже торопливо шагал к святилищу. Когда он вошел, то сразу почувствовал – что-то не так. И лишь через минуту понял, в чем дело – там было тихо. Так тихо, что с другого конца огромного помещения отчетливо долетали редкие всхлипывания Куиниэ. Кэлибор утешал ее, что-то нашептывая, а посреди прохода, скрестив руки на груди стояла грозная Тир.

– Как тебе это удалось? – тихонько спросил Эристор.

– Тушеные яйца, – хмуро ответила та и, жестом отметая вопросы, поинтересовалась. – Ну что?

– Лэндир хочет обмануть Галатиля. Даже меня отослал, чтобы потом все взять на себя и свой мнимый старческий маразм.

– Но как?

– Сам толком не понял, – все так же тихо продолжил Эристор. – В общем, я дал согласие на брак Куиниэ с внуком Лэндира. Подпишут бумаги, а потом… Понятия не имею, что он себе думает делать с этим потом.

– В любом случае, это отсрочка, – оживившись, проворчала Тир. – Внука ведь у него нет? Я правильно понимаю?

– Кто его знает? У старика была дочь, с которой он расстался несколько сотен лет лет назад. Лэндир рассказывал об этом и очень переживал.

– Я побила твою невесту, – вдруг сообщила Тир, пряча глаза.

– Кого? – не понял Эристор.

– Твою невесту.

– Тир, у меня нет невесты, – Эристор мягко завладел рукой Тир. – Я хотел бы ее иметь, но видно не судьба… Вот если бы… – Эристор почти решился выпустить то, что тяжким грузом невысказанного лежало у него на душе, но тут громкий шум и крики раздались со двора.

– Что еще-то случилось, пепел его разбери?! – вскричал в отчаянии Эристор и широкими шагами направился к выходу.

Тир последовала за ним, справедливо полагая, что там наверняка не обошлось без ее дружинников. И точно.

Разъяренный Галатиль, уперев руки в бока, стоял перед невозмутимым и неподвижным, как скала, Эриком. Рядом возвышался Сигурдиль Вилобородый, а чуть в стороне остальные дружинники держали в кольце воином из отряда Галатиля.

– Какого лешего? – орал тот. – С какой стати здесь удерживают моих людей?

– Что случилось? – устало спросил Эристор.

– Госпожа сказала, что они вели себя не… – Эрик повертел пальцами, пытаясь вспомнить незнакомое слово.

– Некорректно, – подсказала Тир. – Они пытались затеять ссору в святилище. Я попросила их выйти. Вот и все.

– Как все, если у половины разбиты носы?

Тир пожала плечами:

– Кто ж им виноват, если они не хотели идти по-хорошему?

– Хватит пустой болтовни. Эль-до, прикажите освободить моих солдат.

– Не могу, – Эристор развел руками.

– То есть как?!

– Это люди Тир, а они подчиняются только своей госпоже.

Галатиль перевел взгляд на молодую снежную, красота которой поразила его еще раньше, в церкви. Госпожа? Хозяйка этой бородатой своры? Ей место не среди грубых варваров, а на шелковых простынях в спальне. «Я бы с удовольствием…» – кончик его языка скользнул по нижней губе.

– Не о том думаете, – негромко и зло проговорила Тир. – Совсем не о том.

Галатиль смешался, и, сердясь на самого себя за свое же смущение, произнес:

– Я приказываю вам отпустить моих солдат, иначе…

– Что случится иначе?

– Принц Гимли…

Тир рассмеялась:

– Что он мне? Это над вами, эль-до, он властен, а над ним, хочет он того или нет, король Ангрод. Надо мной же одни Духи! Я свободна и вольна поступать, как мне заблагорассудится, тем более что сила сейчас на моей стороне.

Тир замолчала и, лишь вдоволь насладившись злостью и растерянностью Галатиля, продолжила:

– Впрочем, они свободны… До тех пор, пока снова не начнут хамить и задираться. Это мы и сами умеем.

– К какому решению вы пришли с Лэндиром? – вмешался Эристор, желая оградить Тир от оскорблений, которые уже готовы были выплеснуться на нее.

Галатиль послушно отвлекся и даже оживился:

– Мы подписали брачный договор. После того, как его подпишете вы, один экземпляр я сейчас же отвезу его высочеству. Другой останется вам. Можете после моего отъезда зачитать его перед гостями.

Галатиль передал Эристору свернутый в трубку документ. Он расправил свиток. Глаза его стали округляться. Поспешно прервав чтение, Эристор откашлялся, чтобы скрыть смущение:

– Ну что ж, прекрасно.

Слуга человек протянул ему длинное гусиное перо уже смоченное в чернилах. Эристор принял его и расписался внизу документа, используя в качестве стола услужливо подставленную спину все того же расторопного малого.

– Прикажите подать лошадей. Я уезжаю немедленно.

– Счастливого пути, – ядовито вставила Тир и, развернувшись, пошла в дом.

Подумалось, что ей еще, по всей видимости, необходимо позаботиться об обеде – Куиниэ сейчас явно была не в том состоянии, чтобы хлопотать по хозяйству. Впрочем, это не заняло много времени, и в церковь Тир успела к самому интересному.

Галатиль уже отбыл, и теперь Эристор, стоя посреди прохода, собрался огласить только что составленный брачный контракт.

***

Тир остановилась в дверях, рядом с Лэндиром. Он заметно нервничал. Сухие морщинистые руки старика дрожали. Тир заметила это, когда он попытался ослабить завязки на горловине своей рубашки.

– Вам нехорошо? – участливо спросила она.

– О нет, госпожа моя Серебряная. Все вышло просто чудесно. Этот высокомерный идиот даже не знал имени жениха. Его ничего не стоило обмануть. Даже не интересно…

Тир не поняла:

– Что…

Но тут старик схватил ее за руку, призывая замолчать и послушать – Эристор заговорил:

– Итак, вы все уже знаете, что принц Гимли посчитал невозможным выдать мою сестру, Куиниэ из Дома Красного дуба, за эльфа из не столь знатного и куда менее богатого Дома. И я согласился с этим.

– Брат! – с болью в голосе выговорила Куиниэ.

На это Эристор лишь улыбнулся ей и заговорщически подмигнул:

– Однако благодаря уважаемому Лэндиру вскрылись некоторые новые обстоятельства, которые позволили совсем иначе взглянуть на этот брак. Надо сказать, они стали для меня полнейшим откровением и более чем приятной неожиданностью. В результате был составлен документ. Вот он. Это брачный контракт, подписанный мною, Лндиром из Дома Зеленого остролиста и Галатилем из Дома Развесистого граба от имени его высочества принца Гимли.

И Эристор принялся читать.

Содержание брачного договора было простым и однозначным. В нем значилось, что Куиниэ, дочь Огастэнира из Дома Красного дуба и его супруги Беатринис, отдается в жены Кэлибору, сыну Ингэлиона из Дома Рыжего клена и Линиэль, которая в свою очередь приходится единственной дочерью Лэндиру, главе Дома Зеленого Остролиста…

Далее шли деловые стороны контракта, но никто их уже не слушал. Все повскакивали с мест и шумели еще больше, чем в первый раз. Но все перекрыл высокий, дрожащий от волнения голос Линиэль.

– Папа! – крикнула она, бросаясь через все святилище к напряженно замершему в дверях древнему эльфу.

– Это что, правда? Или дед выжил из ума? – злобно поинтересовался Пэрсиваль у задумчивого Даэронда.

– Не думаю.

– Значит, любимчик Кэлибор…

– Будущий глава Дома Зеленого остролиста.

– Чтоб он сдох! – в сердцах воскликнул Пэрсиваль и, расталкивая гостей, кинулся прочь.

Он приехал на эту свадьбу, гонимый почти мазохистским желанием убедиться в величине богатств Дома Красного дуба, и был совершенно сражен обширностью лесов, силой родового дерева, могучим высокомерием замка и его богатым убранством. На прелестное лицо молодой невесты он и вовсе старался не смотреть. А теперь еще и это! Единственный наследник дряхлого старца, к тому же, по всему видать, до безобразия богатого. Пэрсиваль оседлал своего коня, с трудом найдя его в переполненных конюшнях, и помчался догонять отряд посланника принца Гимли.

В церкви же все не утихало волнение. Линиэль едва удалось добраться до отца через возбужденную толпу. А пробившись, она вначале совершенно растерялась, а потом упала перед ним на колени и обхватила руками ноги.

– Встань, встань, доченька моя дорогая. Дай мне тебя поцеловать.

– Ты простил меня, папа?

– А ты, девочка? Я виноват перед тобой много больше.

– Вы заставили ее страдать, – сурово и с ноткой неприязни в голосе произнес подошедший следом Инглэон.

Лэндир поднял на него наполненные слезами глаза:

– Я был достаточно наказан за это.

– Но вы знали и могли…

– Да ничего я не знал! Старый дурак, я был так высокомерен, что не потрудился даже удержать в памяти ваше имя, эль-ро. Сколько золота я потратил, чтобы найти вас. Сколько бессонных ночей провел, терзаемый муками совести. Сколько раз шаман моего Дома выкладывался магически, пытаясь узнать хоть что-то через Духов и шепот лесов.

– Но Кэлибор…

– Я полюбил его, как родного. Что я пережил сегодня, когда перед церемонией он с галереи показал мне свою матушку! Мальчик так похож на тебя, доченька. Я все время невольно думал об этом, и вдруг оказалось…

– Я все равно не смогу простить вам те муки, которые перенесла из-за вас Линиэль… – упрямо гнул свое Инглэон, несмотря на то, что жена умоляюще смотрела на него.

Тир, уже достаточно долгое время слушавшая препирательства обретших друг друга родственников, наконец-то не выдержала:

– Все это вы сможете выяснить потом! А сейчас давайте все-таки вернем шамана и поженим их, наконец, пока Галатиль не спохватился или не произошло что-нибудь еще!

Лэндира проводили на галерею, потом послали за шаманом. Произошло это вовремя – тот только только собрался смывать с себя ритуальные рисунки. Он пришел в святилище и вскоре вновь под его сводами зазвучал его бубен. Звук нарастал, отдельные удары сливались в единый гул, тело шамана, увлеченного танцем, блестело от пота. И когда казалось, что он вот-вот упадет, не удержав в себе призванную магию, узор из священной омелы вспыхнул, скрепляя новый брачный союз.

Едва смолкли заключительные слова, как только шаман остановился, судорожно дыша и прикрыв глаза, Кэлибор ухватил только что обретенную супругу за руку и стремительно повлек ее прочь из церкви.

– Зятек, куда это ты? – изумленно вскричал Эристор.

– В спальню, – не останавливаясь ответил Кэлибор и почти выбежал вон, таща за собой совершенно растерянную Куиниэ.

Повисло секундное молчание, а потом раскатистый, полный облегчения хохот потряс святилище. Масла в огонь подлила еще и супруга старшего брата Кэлибора Катринэль, которая неосторожно громко поинтересовалась у мужа:

– А как же церемония раздевания?

– Можешь бежать и помочь ему снять штаны, – раздраженно буркнул Даэронд. – Потому что, клянусь Духом лесным, с ее-то платьем он справится сам.

Эристор смеялся до колик, до икоты, его сгибало пополам, живот уже болел, по щекам текли слезы, но остановиться он не мог. Тир тоже улыбалась, но улыбка ее была полна печали. Она любовалась веселым лицом Эристора, стараясь запомнить каждую черточку. Кэлибор и Куиниэ женаты… Скоро, уже совсем скоро она покинет этот дом. И Эристор…

«А ведь он так счастлив сейчас!» – вспыхнула незваная мысль, но Тир отогнала ее, страшась думать о том, что случится после.

«Ах если бы… Ах, если бы… Ах, если бы…» – кружилось у нее в голове, и вдруг мир перед ее взором тоже завихрился, а потом исчез… Впервые в жизни Тир потеряла сознание.

***

Кэлибор буквально втолкнул Куиниэ в спальню и захлопнул дверь. Оба замерли, неуверенно глядя друг на друга.

– Почему ты так поступил со мной? Они смеялись…

– Я вдруг испугался.

– Но чего? Теперь мы муж и жена…

– Не до конца.

Жаркая волна залила щеки Куиниэ.

– Неужели ты не мог подождать еще немного, чтобы не выставлять меня на всеобщее посмешище?

– Не мог. И не потому, что терпения не хватало. Я ждал достаточно долго, чтобы… Пойми, пока мы не… завершили наш брак, его все еще могут признать недействительным. Всем известны случаи, когда даже скрепленные магическим обрядом браки расторгались из-за политики или меркантильных расчетов.

Кэлибор шагнул к Куиниэ и бережно коснулся пальцами ее щеки, потом обнял и поцеловал. Прижимая ее к себе, он чувствовал, как ее сердце быстро-быстро бьется в груди. Она боялась, и Кэлибору захотелось скорее сделать этот последний шаг, преодолеть преграду девственности, а вместе с ней и страх.

Кэлибор отстранился и снял с головы Куиниэ тонкий драгоценный обруч. Темные вьющиеся волосы, по обычаю распущенные, ибо невеста была девственницей, рассыпались по плечам. Волнуясь не меньше ее, Кэлибор принялся за свадебное платье. Куиниэ не сопротивлялась, но стояла какая-то подавленная, безучастная. Кэлибор остановился.

– Ну что с тобой? Ты боишься?

– Немного. Но не это главное. Мне жаль, что все должно произойти так… По необходимости.

– Ты считаешь, что я целую тебя сейчас только потому, что так надо?

– Н-нет.

Кэлибор притянул ее руку к своей груди.

– Или мое сердце готово выпрыгнуть потому, что так ему велит долг?

– Ох, не знаю, но… все как-то не так…

– А ты вообще-то знаешь, что происходит в постели между мужчиной и женщиной?

– Да. Я даже видела это… Там, в доме Тир.

– Ты подозрительно грамотна в этом деле для новобрачной, – Кэлибор, смеясь, погрозил ей пальцем.

– Ничего подобного. Я вот, например, до сих пор не понимаю, как твой мужской орган сможет проникнуть в меня. Ведь он такой слабый и мягкий…

Кэлибор возмущенно округлил глаза, и Куиниэ, словно защищаясь, пролепетала:

– Я видела и даже прикасалась. Когда тебя ранили, я смывала с тебя кровь…

Застонав сквозь стиснутые зубы, Кэлибор подхватив Куиниэ на руки и понес к кровати, где начал торопливо раздевать дальше.

– Что ты… Что ты… – несмело отталкивая его руки, шептала та.

– Должна же быть справедливость, – бурно дыша, возражал Кэлибор. – Позволь мне тоже взглянуть и прикоснуться. Я так давно мечтал об этом!

Наконец, освобожденная от одежды, Куиниэ замерла в центре постели.

– Как ты прекрасна, – шепнул Кэлибор, отстраняясь и пожирая глазами ее тело.

Потом его пальцы, словно намагниченные, потянулись к ее светло-коричневым, по-девичьи припухшим соскам. Он нежно коснулся их, а потом сжал чуть сильнее. И когда тело Куиниэ откликнулось на его ласки, Кэлибор почувствовал, что ждать больше не в силах…

Он поднялся и торопливо сдернул с себя нарядную бархатную тунику, расшитую золотой нитью. Потом тонкую рубашку. Стянул сапоги и дрожащими пальцами принялся развязывать штаны… Но лишь затянул узлы. Тогда с нетерпеливым возгласом Кэлибор дернул их. Шнурки лопнули, и через мгновение он отбросил последний покров на пол, где уже валялась остальная одежда.

– О! – изумленно вскричала его молодая жена, и Кэлибор торжествующе усмехнулся, увидев, куда был обращен ее смятенный взор.

– Теперь он не так уж мягок и слаб, любимая.

– Ох, наоборот. Он слишком велик. Кэлибор! Мне будет очень больно, да? Великий лес, да он не сможет поместиться во мне!

– Я буду очень осторожен, маленькая моя, – шептал, вновь склоняясь над ней, Кэлибор. – И он прекрасно поместится в том твоем местечке, которое специально отведено для этого, уж поверь мне.

Кэлибор продолжал нашептывать нежности, а сам бережно ласкал ее, пока не почувствовал, что никем не тронутое лоно его жены увлажнилось. И тогда он лег поверх нее… Куиниэ резко выдохнула, почти вскрикнула. Кэлибор замер на ней, целуя, успокаивающе гладя по лицу, волосам…

– И что же, это все? Теперь я уже не девственница?

– Да, теперь ты уже не девственница, – улыбаясь, подтвердил он, – но это еще далеко не все, это только начало.

И Кэлибор начал медленно, а потом, когда страсть окончательно завладела им, все быстрее и яростнее двигаться в ней, пока со стоном не излился, наполняя своим семенем. Судорожно переводя дыхание, он замер, упершись потным лбом к подушку рядом с головой Куиниэ…