Текст книги "Он (ЛП)"

Автор книги: Сарина Боуэн

Соавторы: Эль Кеннеди
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Я наклоняюсь вперед, чтобы пожать ему руку.

– Буду рад.

– Это серьезное решение, так что можешь взять выходные…

На это я качаю головой.

– Я хочу тренировать у вас. Выходные мне не нужны.

Билл откидывается назад. Судя по выражению лица, он впечатлен.

– Что ж, тогда ладно. Свести тебя с агентством недвижимости? С поисками жилья придется чуть-чуть попотеть. В Торонто жить дорого. Мы, конечно, стараемся не обижать наших тренеров в плане зарплаты, но о том, чтобы разбогатеть…

– Да, я собираюсь всем этим заняться. – Впервые за час я вспоминаю о Весе. Прямо сейчас он, быть может, всего в нескольких милях отсюда, тоже ищет квартиру.

Я твердо решил – мне нужно поговорить с ним. А после – придумать способ, как выбросить его из сознания. Я не хочу высматривать его лицо в толпе всякий раз, как буду идти по улице.

Забыть его будет непросто.

Я встаю и еще раз протягиваю руку. Билл пожимает ее, по-прежнему улыбаясь так, словно выиграл в лотерею. По крайней мере я буду работать на хорошего человека. Надеюсь, это значит, что и сама организация окажется тоже хорошей.

– Дай мне знать, если тебе понадобится моя помощь, – говорит Билл, поднимаясь из кресла. – Я серьезно. Появятся любые вопросы о жилье или еще о чем – пиши, не стесняясь.

– Хорошо.

Пять минут спустя я снова оказываюсь на улицах Торонто и ослабляю надетый ради собеседования галстук. Я не обедал сегодня, поэтому сажусь в открытое кафе на бульваре и заказываю себе сэндвич и кофе со льдом.

Торонто – красивый город. И большой. И мне нужно каким-то образом разыскать в этом городе Веса. Сегодня утром сразу после прилета я попытался до него дозвониться, но его номер оказался отключен. Я запаниковал было, подумав, что он решил сжечь вообще все мосты, но когда мне пришло сообщение от сотового оператора о смене тарифа, понял, что Вес, должно быть, уже переключился на канадского оператора.

Я ведь предположил правильно, да?

Так или иначе, мне нужно придумать новый способ, как быстрей с ним связаться. Можно пойти на каток, но вряд ли меня туда пустят. А если и пустят, то Весу это вряд ли понравится…

Неожиданно начинает звонить телефон, и мое сердце на секунду подпрыгивает. Но это, конечно, не Вес. Это Холли.

– Привет, – отвечаю я как можно непринужденнее. После того неловкого вечера в Лейк-Плэсиде мы еще не общались, но я правда надеюсь, что она не кривила душой, когда говорила, что мы остались друзьями. – Никогда не угадаешь, где я сейчас.

Она смеется, и мне сразу становится легче.

– Все-таки не в Детройте?

– Неа. В Торонто. Буду работать здесь тренером.

– Правда? Вот здорово, Джейми! Я так горжусь тобой!

Мое сердце набухает немного. Любому приятно услышать, что он молодец.

– Спасибо. Придется, правда, ко многому привыкать. Канадские деньги такие смешные.

Холли хихикает.

– Почему ты выбрал Торонто? Из-за своей таинственной женщины?

– Ну… – Эх. – Вряд ли там что-то получится. И я не очень-то этому рад.

– О, Джейми. – В ее голосе искреннее сочувствие. – Мне жаль. Но почему?

Официантка приносит мою еду, и я на мгновение отвлекаюсь, чтобы поблагодарить ее.

– В общем… – Я оглядываюсь через плечо. Я один и на улице, потому в первую очередь и ответил на телефон. – Ты будешь смеяться, но… – Мне нужно с кем-нибудь поделиться. Холли хороший друг. Она сохранит мой секрет.

– Что?

– Не было у меня никакой таинственной женщины. Я встречался с парнем.

На мгновение на том конце линии повисает полная тишина.

– Правда? – Ее голос звучит недоверчиво.

– Правда. В общем, как выяснилось, я… – Я еще никогда не произносил этого вслух. – Бисексуал. – Вот. Не так уж и сложно.

– …Вау, – говорит Холли. – Такого я точно не ожидала.

– Я тоже, – смеюсь я. – Очень интересное вышло лето.

– Кто он? Хотя погоди… тот друг из отеля! И из Лейк-Плэсида! Райан как-его-там.

Блин. Я забыл, что у женщин до странного развита интуиция.

– Холли, только не говори никому. Для меня это не принципиально, а ему навредит.

Она громко вздыхает мне в ухо.

– Не скажу. Но он что… бросил тебя? Я убью его.

На это я наконец-таки улыбаюсь.

– Ты лучше всех. Я тебе уже говорил?

– Эх, – вздыхает она. – Могу иногда. Слушай, зато теперь я могу перестать ломать голову над вопросом, что за девушка у тебя появилась, и что в ней такого, чего нет у меня. Теперь-то я знаю ответ – это член.

Я взрываюсь смехом.

– Черт, Холли. Так здорово было с тобой поболтать.

– Взаимно.

Когда мы вешаем трубки, на моем лице еще играет улыбка. Я ем свой обед и вспоминаю обо всех тех безумствах, которые делал в последние шесть недель.

И одно из этих воспоминаний подсказывает мне, как разыскать Веса.

Я машу официантке и достаю телефон. Мне надо скачать одно приложение.

Глава 37

Вес

Моя первая тренировка оказывается суровой – но именно так мне и нравится. После начала хватает пяти секунд, чтобы полностью осознать: я теперь в большой лиге. Не, ты больше не в колледже, Дороти.

Это совершенно новый уровень интенсивности, и я потею как черт то разгоняясь, то притормаживая, то меняя направление по прихоти тренера. Заставляя себя не отставать от других игроков, которые тренировались друг с другом много дольше тех нескольких минут, что провел с ними я.

Но я воспринимаю это как должное. Это все, что у меня есть. Такой я сделал выбор. Играть в свой лучший хоккей станет моей жизненной целью на ближайшие несколько лет.

К концу тренировки я так взмок, что от меня идет пар, когда я наконец-то снимаю шлем. А мои ноги, пока я плетусь к раздевалкам, напоминают вареные макаронины.

– Нормально поработал, мужик. Станешь для нас неплохим усилением, – говорит мне мой одноклубник Томкинс. Он здесь три сезона, и его похвала мне приятна.

– Спасибо. Я счастлив быть здесь.

Я правда счастлив. Почти.

После душа я одеваюсь и выхожу с арены на улицу. Я устал, и с кем-то общаться мне тоже не нужно, потому что через два часа начинается общекомандный ужин.

Я проверяю сотовый, но мне никто не звонил. Пришло только новое уведомление из Brandr. Что странно, потому что после приезда в Торонто я, как настоящий пай-мальчик, ни с кем через него не общался. Надо, наверное, вообще удалить это чертово приложение. Не введи нас во искушение… ну и так далее.

Но я все равно читаю уведомление, просто на случай, если оно от кого-то, кого я действительно знаю. Мне написал совсем новый пользователь с фотографией, которая ни о чем мне не говорит. Мой палец уже тянется его удалить, но потом я вчитываюсь в имя и…

Сообщение отправил некто по имени ФиолетовыйСкиттлз. И рядом стоит расстояние – 3.3 километра.

У меня в груди в момент становится тесно. Джейми Каннинг в Торонто.

Я долго собираюсь с духом, прежде чем открыть сообщение. Он, должно быть, так зол на меня. Но это и к лучшему.

Вес, мне нужно пятнадцать минут твоего времени. Я собираюсь согласиться на тренерскую работу и должен сказать тебе кое-что. Мы будем жить в одном городе. В большом городе, но тем не менее. Скажи, где мы можем встретиться. Мне все равно, где – хоть в Старбаксе или что тут в Канаде вместо него.

Сделай мне одолжение.

Дж.

Я отвечаю ему, не раздумывая. Я пишу ему «да». Не потому, что так правильно, но потому, что я бессилен сказать ему «нет». Кафе, правда, не очень подходит. Слишком публичное место. Так что я предлагаю встретиться в пустых апартаментах, которые я согласился арендовать.

Риэлтор спрашивала меня, хочу ли я сделать замеры для мебели. Я сказал, что хочу, и она оставила ключи у консьержа.

И вот я на всех парах мчусь туда.

Консьерж выдает мне ключи, и я говорю ему, что ожидаю кое-кого, кто посмотрит квартиру вместе со мной. Он обещает отправить моего гостя наверх.

С гулко стучащим сердцем я поднимаюсь на лифте, и, когда оказываюсь в квартире, окидываю ее новым взглядом. Здесь слишком много места для одного. Надо было поискать квартиру поменьше. Джейми посмотрит на нее и решит, будто я ушел от него, чтобы устроить себе роскошную жизнь игрока НХЛ. Как будто мне не насрать на весь этот выпендреж.

Но гранитные столешницы и пол вишневого дерева насмехаются надо мной. Да-да, именно этого ты и хотел.

Предполагается, что я должен провести здесь замеры, но я даже рулетку с собой не принес. Хотя мне бы лучше свои яйца измерить, а не квартиру. Джейми едет сюда, чтобы сказать, какой я трусливый засранец, и мне, по сути, нечего ему возразить.

Когда раздается стук в дверь, я еще не готов.

Однако приказываю себе быть мужиком и открываю ему, и он заходит – в костюме и галстуке – и выглядит так горячо, что можно обжечься. Я непроизвольно пячусь назад, ведь мне нельзя к нему прикасаться. Рядом с Джейми Каннингом я всегда терял силу воли. И я обещал себе больше не посылать ему противоречивых сигналов. Я больше не могу так с ним поступать.

– Привет, – произносит он осторожно. – Приятное место.

Я пожимаю плечом. Во рту вдруг становится слишком сухо для слов. Его карие глаза обводят квартиру, что дает мне возможность минуту полюбоваться мужчиной, которого я люблю. Возможно, в последний раз. У него загорело лицо. И он подстригся. Я точно знаю, какие они мягкие, его волосы, если пропускать их сквозь пальцы. И знаю, что вблизи их цвет распадается на миллионы разных оттенков.

Я чуть не падаю, когда моя задница натыкается на столешницу.

– Ты там в порядке? – спрашивает он.

Я киваю – беспомощно. Это так тяжело. Но я устроил себе это мучение сам. Я кладу ладонь на гранитную поверхность столешницы, и ее прохлада немного успокаивает меня.

– В общем, я пришел сказать тебе одну вещь, хоть и знаю, что слышать ее ты не хочешь.

Глаза Джейми пристально наблюдают за мной, но ради чего, я не знаю. Вести себя с ним, как мудак, я больше не собираюсь, показывать ему свои настоящие чувства тоже нельзя. А значит мне остается молчать. Это лучшее, что я могу сделать.

– Я не знаю, что по-твоему произошло этим летом, – продолжает Джейми, засовывая руки в карманы своих строгих брюк. Если с тренерством он пролетит, то вполне может попробовать себя в роли CEO. Потому что вид у него в костюме – просто чума. – Вообще я уверен, что ты напридумывал себе гору всяческой ерунды. Ты думаешь, будто бы совратил меня, или манипулировал мной, или тому подобную чушь.

Мое лицо начинает гореть. Потому что именно так я и думаю.

– Ты думаешь, что я просто валял дурака. Решил попробовать что-нибудь поострее. Ты думаешь, что я собираюсь… – он трет ладонями друг о друга, словно отряхивая их, – просто вернуться к девушкам. Списать все это на эксперимент.

Да, и такие мысли у меня тоже имеются.

– Так вот для меня все было не так, Райан. Было вот что: ко мне вернулся мой лучший друг, и я запал на него. – Его голос становится гуще. – Я не просто так говорю. Я люблю тебя, понял? Знаю, момент не самый удачный, но возможности сделать это в Лейк-Плэсиде у меня не было, поэтому я говорю тебе об этом сейчас. Просто на случай, если когда-нибудь у нас будет больше, чем всего одно лето. Я люблю тебя, и мне бы хотелось, чтобы все сложилось иначе.

У меня закладывает уши, а мир становится немного размытым. Я чувствую, как оседаю на пол. Моя спина скользит по дорогой кухонной панели, задница стукается о полированное вишневое дерево пола. В глазах стоят слезы, и я отворачиваюсь к окну. Вижу синеву. Прекрасный гребаный вид, на который мне наплевать.

Потому что на свете нет ничего прекрасней мужчины, который только что признался, что любит идиота-меня.

– Вес. – Голос мягкий, и он приближается. Я слышу, как его пиджак с шорохом падает на пол. Через несколько секунд Джейми садится рядом со мной.

Боковым зрением я вижу мускулистые руки за закатанными рукавами рубашки. Он обхватывает свои колени. Вздыхает.

– Я не хотел расстраивать тебя, – произносит он тихо. – Но это нужно было сказать.

Он прямо здесь. Чистый запах его шампуня, тепло его локтя – я переполнен этими ощущениями. Я так скучал по нему. Блядь, так сильно, что ходил с пустотой в груди в месте, где у меня было сердце.

Но теперь эта зияющая дыра снова заполнилась. Мое сердце вернулось. Джейми здесь.

И, блядь, он любит меня.

Из меня с дрожью исторгается вздох.

– Я не могу выбирать, – вымучиваю я из себя.

– Ты уже выбрал, и я могу понять, почему…

Я яростно трясу головой.

– Нет. Я серьезно… я не могу выбирать. Я не стану выбирать между тобой и хоккеем. Я хочу и то, и другое. Даже если это и катастрофа. – Я поднимаю глаза ровно в момент, когда Джейми морщится.

– Я не хочу становиться причиной, из-за которой у тебя не сложится с НХЛ, – настойчиво возражает он. – Я все понимаю, Вес. Правда.

По моему лицу катятся слезы, но мне все равно. Я снимаю его руку с коленки, целую ее. Как же с ним хорошо.

– Извини. – Меня душат эмоции. – Мы что-нибудь придумаем. Обязательно. Черт, я люблю тебя.

У него перехватывает дыхание.

– Да?

– Блядь, еще как. И никуда тебя отсюда не отпущу.

– Никогда-никогда? – шутит он, сжимая мою ладонь. – Это единственный способ предотвратить сплетни.

Я вздыхаю.

– Нам надо выработать стратегию. Мое имя как можно дольше не должно попадать в газеты.

– Видишь, именно потому-то…

– Тише, бэби, – шепчу я. – Дай мне секунду подумать.

Мы не можем лгать ради моей карьеры вечно – это несправедливо по отношению к Джейми. Может, он о том не задумывался, но я пробыл геем уже достаточно долго и знаю, насколько херово в чулане.

– Мне надо не высовываться до следующего июня, – наконец принимаю решение я. – Но не дольше. И только в том случае, если «Торонто» дойдет до плей-оффа. Только один сезон.

– А потом?

Я пожимаю плечами.

– А потом ты будешь моей парой на следующем же общекомандном барбекю, и ебись оно все конем.

Он издает смешок, но я предельно серьезен. Мне достаточно было вглянуть на него всего один раз, чтобы понять: я не смогу разделить себя на две половины. Никогда не смогу.

– Но вдруг до июня что-то случится? В смысле… – Он снова вздыхает. – Я не могу лгать семье. Я могу попросить их не распространяться, и они попытаются, но я не шутил, когда говорил, что не хочу становиться причиной твоей неудачи. Подумай как следует, готов ли ты пойти на такой большой риск.

– Ты этого стоишь, – шепчу я. Блядь, я сам этого стою. Если Джейми хватило храбрости на то, чтобы прийти сюда и сказать, что он меня любит, то и я должен рискнуть. – Я поговорю с кем-нибудь из пресс-службы. Предупрежу их.

Его рука сжимает мою.

– Ты серьезно?

Я прислоняюсь щекой к деревянной панели, у которой мы с ним сидим.

– Как никогда. Это же моя жизнь. И твоя. Бэби, я люблю тебя столько лет. Ну не понравится это НХЛ, значит не понравится, что поделать.

Выражение лица Джейми смягчается.

– Но это будет реально плохой день.

– Нет. Плохой день наступит, когда ты откажешься от меня. – Я провожу ладонью по волосам, а он неожиданно ловит меня за запястье. Его карие глаза прищуриваются.

– Когда ты ее сделал?

Он смотрит на мою новую татуировку, и я испытываю смущение, когда отвечаю.

– Через пару дней после лагеря.

Шершавые кончики пальцев движутся по строчке черных чернил.

– Это координаты чего? – Я не удивлен, что он догадался. Он сообразительный, мой мужчина.

– Лейк-Плэсида, – говорю ему я.

Наши взгляды сцепляются.

– Понятно. – Он откашливается, но когда опять заговаривает, в его голосе остается слышна хрипотца. – Ты на самом деле любишь меня, да?

– Всегда любил. – Я с трудом сглатываю. – И всегда буду любить.

Кто первым сорвался с места – неясно, но через миг наши губы соприкасаются, потом сливаются воедино, и я испускаю стон еще до того, как Джейми языком раздвигает мне губы. Я жестко целую его, и он отвечает мне тем же.

Время замирает… Начав целоваться, мы больше не останавливаемся. Мои губы припухли, и я так возбужден, что мне больно. Но дело не в сексе. Каждый поцелуй – это обещание большего. Я знаю, нам нужно остановиться, придумать какой-нибудь план, плюс мне скоро бежать на ужин, но каждый раз, когда я обещаю себе, что вот этот поцелуй станет последним, я целую его снова и снова.

В конце концов я все-таки отстраняюсь.

– Ты должен жить здесь, – выпаливаю.

– Что?... – Джейми ошеломлен. Его щеки горят, волосы растрепались под моими руками.

– Двадцатидвухлетний новичок вполне может жить с соседом, особенно если этот сосед – его давнишний хоккейный приятель. На самом деле будет куда подозрительней, если ты станешь без конца приходить-уходить.

Он улыбается, и я жду, что сейчас он пошутит про без конца.

– Ты только что предложил мне переехать к тебе?

– Ну… да. Ты согласен?

Джейми обводит комнату взглядом.

– Я не могу позволить себе это место.

Я уже трясу головой.

– Это вообще не проблема. Можешь оплачивать коммунальные услуги или еще что-нибудь.

– Я не могу…

– Все ты можешь. Считай это подарком за то, что согласился десять месяцев прятаться.

– Я не могу совсем ничего не платить.

– Ладно. Вноси столько, сколько планировал платить за аренду. – Я встаю и протягиваю ему ладонь. – Идем, покажу тебе все. – Я не хочу говорить о деньгах. Пошли они к черту.

Приняв мою руку, Джейми следует за мной по короткому коридору.

– Сюда мы поставим кровать, но спать будем во второй спальне. Если хочешь, еще можно притащить сюда стол. Так у тебя будет типа свой кабинет для работы.

Теперь все кажется таким простым. Торонто только что стал городом, в котором мне по-настоящему хочется жить.

– А вот наша спальня. – Я завожу его в просторную угловую комнату. – Видишь, какая укромная? Когда будем трахаться, нас никто не услышит. – Я осмеливаюсь взглянуть на него, и его глаза жарко вспыхивают.

Дьявол. Зря я это сказал. У меня стоит, но что-нибудь с этим сделать времени нет.

– Стоп. Который сейчас час?

Он бросает взгляд на часы.

– Шесть.

Черт!

– Через полчаса мне надо быть в ресторане. А мой отель на другом конце города… – Я оглядываю то, во что я одет. Спортивки и шлепки. Роскошно. Я опоздаю на свое первое общекомандное событие. Проклятье. Я издаю смешок, потому что, ну не плакать же. Да и я уже успел сегодня поплакать.

– Бэби, не хочешь переодеться вот в это? – Джейми указывает на свой костюм.

– Ты серьезно?

Он пожимает плечами.

– Ты не обязан, но…

– Давай попробуем. – Я хохочу, потому что это безумие. Но ведь именно это и случается, когда мы с Джейми сходимся вместе – безумные вещи.

Мы с ним почти одного размера. Джейми, может, немного пошире в талии, но меня выручит пояс.

Он оглядывает себя, явно прикидывая в уме все то же самое.

– Какой у тебя размер обуви?

– Десять с половиной.

– У меня одиннадцать, – говорит он. – Подойдет.

Мы усмехаемся, как идиоты, пока скидываем одежду в большой пустой спальне. Наконец Джейми остается в одном белье и носках, и от этого зрелища я испускаю стон.

– Надеюсь, ужин продлится недолго. Останешься сегодня со мной на ночь в отеле?

Он облизывает губы.

– Конечно. Только скажи, где он находится. – Он передает мне рубашку. Я надеваю ее. Она пахнет им, а значит я весь вечер буду ерзать от возбуждения. Лучшая пытка на свете.

Мы заканчиваем переодеваться, и я понимаю, что выгляжу в целом неплохо. Плечи у пиджака немного шире, чем я ношу, но, блядь, кого это волнует.

– Я забыл кое-что.

– Что?

Я пытаюсь завязать галстук Джейми, но зеркала нет, и дело продвигается туго.

– Помнишь, мы как-то раз составляли список преимуществ того, чтобы быть геем? Вот еще одно. Можно носить одежду своего бойфренда.

Пощелкав языком, он отодвигает мои руки с дороги и перевязывает узел по-своему.

– Ты выглядишь суперсекси в моем костюме.

– Ты выглядишь суперсекси во всем.

Он тянется вниз и через шерстяную ткань брюк сжимает мой член.

– За одни эти слова получишь позже минет.

Я испускаю стон. А после мне в голову приходит такая коварная мысль, что у меня еле получается озвучить ее с серьезным лицом.

– Вечером я хочу, чтобы на тебе было одно: мое торонтское джерси.

Джейми взрывается смехом и делает вид, что дает мне пощечину.

– Балда. Я тебе не фанатка.

– Ну пожалуйста. Я никогда не трахал фанатку. Это мой единственный шанс.

Он обхватывает меня, стискивает мою задницу. Выдает мне один-единственный поцелуй взасос и отходит.

– Все, больше никаких поцелуев. Дай мне ключи от номера и топай уже на свой ужин.

Когда через пару минут я ступаю на тротуар в ботинках, которые немного мне велики, у меня чуть-чуть кружится голова.

Мне хорошо, как никогда в жизни.

Глава 38

Август

Вес

К концу первой недели сборов тренер Харви перемешивает пятерки и ставит меня вместе с Эриксоном и Фосбергом во вторую. Фосберг перед переходом в «Торонто» помог «Чикаго» победить в Кубке Стэнли три сезона назад. А Эриксон стал самым забивающим защитником в прошлом сезоне. Ну а я – Райан Весли, новичок, у которого еще молоко на губах не обсохло – катаюсь рядом с двумя этими чертовыми легендами.

Это многообещающий знак. Это значит, они серьезно размышляют над тем, чтобы в этом сезоне добавить меня в заявку вместо того, чтобы отправить подтягивать силы в фарм-клуб.

Мы играем минуты две, и прямо перед тем, как тренер объявляет смену пятерок, я в одно касание забиваю нашему вратарю (тоже, кстати, победителю Кубка Стэнли), за что Эриксон, ухмыляясь за маской, отвешивает мне шлепок по спине.

– Черт, пацан, отличная плюха!

Похвала согревает меня изнутри. И я совсем воспаряю, когда я замечаю одобрительный кивок тренера со скамьи.

– У тебя отличное чутье, – говорит он мне, когда я останавливаюсь у борта. – Бьешь, не колеблясь. Мне это нравится.

Льстят ли такие слова моему эго? Черт, ну а то! За прошедшие две недели я понял, что похвала от главного тренера случается не чаще солнечного затмения. Но несмотря на то, что на льду он гоняет нас до седьмого пота, вне площадки он милейший мужик и точно сечет в хоккее.

Когда я поворачиваю к спуску с катка, Фосберг притормаживает возле меня и ерошит мне волосы, как пятилетке.

– А ты быстрый, Весли. Продолжай в том же духе, окей? Хочу, чтоб ты был у меня в пятерке.

Мое сердце совершает сумасшедший кульбит. Иисусе. Ну и жизнь у меня началась.

Однако хорошее настроение задерживается ненадолго. Через полчаса у меня назначена встреча с одним из пресс-секретарей клуба, и в зависимости от того, как она сложится, тренировка может стать не единственным, что сегодня закончится. Закончиться может еще и моя карьера.

Не успев даже начаться.

Но я не передумал – сколько бы Джейми не убеждал меня пересмотреть свое мнение. Я не откажусь от него. Следующий год может стать для нас трудным, особенно если мой пиарщик поджарит мне задницу на тему того, чтобы я хранил наши отношения в тайне. Но я знаю, что мы со всем справимся.

Я люблю Джейми. Я всегда любил Джейми. И теперь, когда я знаю, что он чувствует то же самое, мне не терпится поскорее снова его увидеть. Снова жить вместе с ним.

Приняв должность тренера и проинформировав о своем решении начальство «Детройта», Джейми на две недели вернулся в Лейк-Плэсид. Он изложил мне свой план, когда мы лежали после секса у меня в гостиничном номере. И я, несмотря на свое блаженное состояние, подумал, что это кошмарная мысль.

– Не уезжай, – заспорил я. – Я же только-только снова обрел тебя.

Он поцеловал меня, улыбаясь

– Все равно мы пока не можем въехать в твою квартиру. А Пату нужна моя помощь. Плюс так ты сможешь направить всю свою энергию на то, чтобы впечатлить своего тренера.

Я адски скучаю по нему, но выполняю все его указания. Тренировки и телефонные разговоры с Джейми по вечерам – это единственное, чем я сейчас занимаюсь. Через три дня мне можно будет въехать в квартиру, так что я купил самые необходимые вещи – двуспальный матрас и гигантский телек с плоским экраном. Но и только. Остальное подождет до возвращения Джейми через неделю.

Правда, вчера я нашел и утащил к себе кресло, которое кто-то оставил на тротуаре. Но когда я поставил его в гостиной напротив окна, оказалось, что у него шатаются ножки.

Я сфотографировал его и отправил фотографию Джейми, приписав, что принес кресло с улицы. Его ответ был молниеносным и яростным. Немедленно унеси назад! Люди выбрасывают вещи не без причины! Наверняка в нем кто-то умер!

План на сегодня: избавиться от смертоносного кресла и сходить за продуктами в магазин.

Видали, каким домашним парнем я стал, а? И мне это типа как нравится.

Приняв в раздевалке душ и переодевшись в уличную одежду, я ухожу к лифтам в дальнем конце тренировочной арены. Пиарщик согласился встретиться со мной в одном из офисов наверху, избавив меня от поездки в час пик в головной офис команды на другом конце города.

Когда я выхожу из лифта, он ждет меня в коридоре. Я уже один раз его видел. После подписания контракта, когда он выдал мне расписание промо-ивентов, которые мне нужно посетить в этом сезоне.

– Райан, – тепло произносит он, протягивая мне ладонь. – Рад снова видеть тебя.

– Фрэнк, – здороваюсь я, пока мы пожимаем руки. – Спасибо, что приехали со мной встретиться.

– Для нашего звездного новичка – все что угодно. – Он усмехается и жестом зовет меня за собой.

Моментом позже мы оказываемся в маленьком кабинете с видом на парковку.

– Не самое роскошное место. – Фрэнк косится по сторонам. – Даже воды не могу тебе предложить.

– Все нормально. Я выдул две бутылки, когда был в раздевалке.

– Я застал конец тренировки. Мне показалось, ты неплохо вписался в команду.

– Мне тоже, – признаю я. – Надеюсь, и тренер согласен.

Фрэнк улыбается.

– Парень, поверь, Хэл тебя обожает. Я слышал, что, когда тренеры просматривали списки драфта, он отказался даже смотреть на других центральных нападающих. Ты был его первым и единственным выбором.

Меня пронзает стрела удовольствия. А после чувство вины. Потому что от перспективы разочаровать своего нового тренера мне становится тошно.

Но перспектива остаться без Джейми вызывает еще бóльшую боль.

– В общем… мне нужно обсудить с вами кое-что важное, – неуклюже начинаю я.

Фрэнк серьезнеет.

– У тебя все нормально? Или с кем-то проблемы?

Я качаю головой.

– Нет, ничего такого. – С моих губ срывается невеселый вздох. – На самом деле, это у вас могут возникнуть проблемы со мной.

На это он отвечает смехом.

– Должен тебе сказать, что с этого начинаются очень многие разговоры. Меня теперь невозможно шокировать, Райан. Так что, вперед.

Чтобы перестать ерзать, я сцепляю руки на коленке.

– Фрэнк… сосед, которого я указал в медкарте как свой контакт для связи в экстренных случаях… На самом деле он мой бойфренд. Но… об этом никто больше не знает.

Он не ведет и бровью.

– Понятно.

Понятно? Пока я пытаюсь осмыслить его ответ, во мне растет замешательство. Это не прозвучало с сарказмом – типа, ну-ну, поня-я-ятненько. И не прозвучало враждебно. Это не прозвучало никак.

– Я решил рассказать вам лишь потому, что эта информация может случайно раскрыться. Намеренно я никогда не сделаю ничего, что станет для команды антирекламой, – добавляю я торопливо. – Моя сексуальная ориентация не влияет на мои способности хоккеиста. Я собираюсь упорно работать и очень надеюсь, что то, с кем я встречаюсь в свободное время, не скажется на отношении ко мне со стороны моих одноклубников. Но я знаю, что пресса зацепится за эту историю, стоит ей всплыть.

Фрэнк кивает.

– Я… – Я делаю вдох. – Я хочу сказать, что живу с одним человеком, и у нас все серьезно. Скандал только в том, что он не она, а он.

Его рот дергается.

Офигеть. Он что, ржет надо мной?

Стиснув зубы, я заставляю себя продолжить.

– Мы готовы вести себя со всей осторожностью, которая только понадобится команде, но мы не можем скрывать наши отношения вечно. И не должны. – Я выдыхаю. – Так что я решил вам открыться, а вы уж с командой решайте, что будет дальше.

Подавшись вперед, Фрэнк кладет руки на стол.

– Райан. – Он хмыкает. – Я ценю твою откровенность, но… мы уже знаем о твоей сексуальной ориентации.

От неожиданности я закашливаюсь.

– Знаете?

– Сынок, мы тщательно проверяем всех наших будущих игроков. Клубу не нужны сюрпризы в виде списка правонарушений с милю длиной, или пристрастия к таблеткам, или еще каких-нибудь скелетов в шкафу, которые негативно скажутся на имидже лиги.

Иисусе. Так они знали о том, что я гей, еще до того, как задрафтовали меня? Но откуда?

Я озвучиваю эту тревожную мысль.

– Как вы узнали?

Он фыркает.

– А что, ты пытался сохранить это в тайне? Судя по нашим сведениям, в колледже об этом были прекрасно осведомлены и твои тренеры, и товарищи по команде.

Я… ошарашен.

– Это мой тренер вам рассказал?

Он пожимает плечами, будто в этом нет ничего такого.

– Твой тренер не хотел, чтобы ты попал в команду, которая будет плохо с тобой обращаться. Он сделал тебе доброе дело. Как я уже говорил, ты произвел на Хэла сильное впечатление – и не только уровнем своего мастерства. Ты умный, рассудительный и с головой на плечах. Это все, что имеет значение – для него и для нас.

– То есть… – я пытаюсь обрести обратно свой голос, – клуб не возражает, что у меня связь с мужчиной?

– Нисколько. – Он складывает ладони в замок. – На самом деле, я уже написал пресс-релиз на случай утечки, где клуб выражает тебе безоговорочную поддержку. Мы готовы.

Я просто сижу и молчу. В голове крутятся мысли. Что-то в разговоре не сходится. Такое ощущение, словно они почти надеются на повод опубликовать этот пресс-релиз.

– Ради чего? – выпаливаю я.

Он усмехается.

– Чтобы поддержать одного из наших парней?

– Чушь. Какая вам с этого выгода?

Фрэнк смиренно разводит руками.

– В прошлом году мы отдали Кима в Анахайм, а Оуэнса в Майами. Потому что у нас образовалось…

– …слишком много праворуких защитников, – договариваю я.

Фрэнк кивает.

– Вот только Ким был американским корейцем, а Оуэнс… – Вспоминая, он поднимает глаза к потолку. – Забыл. Но один чудо-журналист поднял шумиху на тему того, что мы якобы не хотим неоднородного состава в команде. Потом кто-то подал петицию против нас, и вышло так, что она собрала двадцать пять тысяч подписей.

Я не верю своим ушам.

– И тогда вы задрафтовали педика.

Фрэнк закатывает глаза.

– Я бы попросил тебя не употреблять это нехорошее слово, сынок.

Мой стон отражается эхом от стен кабинета.

– Пожалуйста, скажите, что вы не станете раскрывать мою ориентацию, когда очередному козлу покажется, что в «Торонто» существует дискриминация. У меня нет желания быть вашей пешкой.

Он усмехается.

– Мы не заинтересованы в том, чтобы превращать тебя в спортивную гей-икону. Нам не нужно приглашать в город цирк – рано или поздно он появится сам, но мы не станем отправлять тебя размахивать перед камерами радужным флагом или просить давать сенсационные интервью с позиции «первого в истории НХЛ открытого гея».

Последние слова он, снова хмыкая, заключает в воздушные кавычки, и я понимаю, что они много над этим думали. Пока я каждую свободную минуту с момента, как они задрафтовали меня, волновался о том, как же сохранить свою тайну.