Текст книги "Любить по-королевски"
Автор книги: Сара Роуз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
13
По двору разгуливал сентябрь. Было еще тепло, но осень уже не сдерживала своих прохладных слез. Осень – любительница пустить слезу. Вот и плакала мелкими слезинками уже почти три дня кряду. В субботу дождь не прекратился. Кэтрин даже подумала, что обед с Лореном может отмениться из-за непогоды. По улицам разливались глубокие лужи, создавая неуют. В такое ненастье хочется сидеть на диване, укрывшись пледом, и читать книжку. Но только не Кэтрин. Она-то хотела только одного – поскорее увидеть Лорена. А он…
Лорен задерживался уже на полчаса. Между тем Кэтрин была давно готова. Она начала собираться еще с утра. Покопалась в гардеробной комнате. Давно она уже не обновляла свой гардероб… После ухода Билла ее жизнь словно замерла. Желания что-либо покупать пропали. Но она все-таки разыскала то, что нужно. Это было черное узкое платье без рукавов, с глубоким вырезом, классической французской длины. Она несколько раз надевала его на выход, а потом забросила за ненадобностью и забыла.
Шею Кэтрин украсила жемчужными бусами, которые на тридцатилетие подарила ей мать. Прозрачные чулки и черные туфли на каблучке дополнили ее гардероб. Еще раз критически осмотрела себя в зеркале. Безупречность. Почти. Дело оставалось за прической. Помня, как восхищенно смотрел на ее волосы Лорен, она решила их просто распустить, что и сделала. Пока она наряжалась, волосы собрала в узел, чтобы не мешали, а теперь вытащила шпильки и дала им полную свободу. Волосы шелковой волной легли на плечи. В завершение она слегка надушилась своими любимыми духами и спустилась в гостиную.
– Мама, ты ли это? – открыла рот дочь.
– Фью-у, – присвистнул сын. – Почему ты так редко надеваешь это платье? Оно так тебе идет.
– Вот, надела же. Я правда хорошо выгляжу? – Кэтрин волновалась в ожидании предстоящей встречи.
– Твой принц просто будет сразу сражен, поверь, – оценил сын, как настоящий мужчина.
В сто первый раз Кэтрин кинула взгляд на настенные часы. Половина пятого… Его не было. Шесть пятнадцать. Лорен Хэтчер не появился. Да она уже и не ждала. Ждать больше не имело смысла. С изрядно испорченным настроением она нехотя поднялась с дивана. Но не успела подняться наверх, как до ее ушей донесся звонок телефона. Наверное, Алекса или Ноэль, устало подумала она и продолжила свой путь в спальню.
– Мама! Мама! – следом бежала дочь. В руках она держала переносную трубку телефона. – Мама, это, кажется, он, принц!
Кэтрин выхватила трубку из рук дочери и услышала голос, который так волновал ее.
– Кэтрин, я виноват. Простите. У меня возникла семейная проблема, – услышала она голос Лорена. И все. Она сразу успокоилась, как будто приняла быстродействующее успокоительное.
– Что-то случилось? – Ей даже в голову не пришло узнать, где он взял номер ее телефона.
– Проблемы с дочерью. Она плохо себя чувствовала. Но сейчас все успокоилось. Вы меня, наверное, уже не ждете?
– Жду.
– Тогда я буду примерно через час.
Он привез ее в ресторан. В тот самый, куда она отказалась пойти в тот памятный день. Они сразу прошли в зал. Кэтрин отметила, что швейцар ей почтительно поклонился и крайне любезно проводил ее взглядом. Не то что тогда. Когда они проходили мимо бара, у Кэтрин мелькнула мысль, что Лорен намеренно не повел ее туда, чтобы его спутница вновь не передумала отобедать с ним и не ушла, как в прошлый раз. Она невольно усмехнулась и спросила:
– А мы не попробуем того коктейля? Мне он понравился.
– Мы обязательно его закажем, – тепло улыбнулся Лорен. Он держал Кэтрин под руку, и ей это было приятно.
В зале ресторана было занято несколько столиков. Кэтрин вдруг заволновалась. Она разглядела уже сидящую публику. Высший свет. Холеные дамы блистали в дорогих нарядах. Драгоценности украшали их уши, шеи и руки. Мужчины в хорошо сшитых костюмах. И Кэтрин в своем платье, в котором, как она считала, выглядит на все сто. Считала… до этой минуты. Она даже приостановилась.
– Кэтрин, что-то случилось? – заботливо спросил ее Хэтчер.
– Мне так неловко, – смущенно ответила она.
– Почему? – Лорен Хэтчер удивился искренне.
– Лорен, вы только посмотрите на дам, которые здесь находятся!
– Ничего особенного. Дамы как дамы. – Он бросил на них беглый взгляд.
– Посмотрите на их наряды, украшения! Вам не стыдно тут находиться со мной?
– Ах, вот вы о чем! Бросьте, Кэтрин! Зря комплексуете, вы выглядите просто замечательно, поверьте.
Но к ним уже подлетел метрдотель. Он почтительно поклонился и провел их к столику, расположенному у окна с видом на Делавэр. Пока они шли к нему, Кэтрин казалось, будто все только на нее и смотрят, отчего она смущалась еще больше. Метрдотель отодвинул для нее стул. Она села, взяла со стола салфетку и положила ее на колени. Потом на их столике появилось белое вино… Его вкус был каким-то непривычно горько-соленым. Кэтрин не привыкла к подобному вкусу. В основном ей приходилось пить полусладкие недорогие вина. Но она чувствовала, что если будет его пить чаще, то это вино придется ей по душе. Потом принесли форель на серебряном блюде с каким-то соусом и отварным картофелем…
Все это время Лорен с нежностью во взгляде наблюдал за Кэтрин. С каждой минутой она ему нравилась больше и больше.
– Лорен, вы все время молчите, так нечестно, – сказала Кэтрин после того, как они выпили первый бокал вина.
– Мне очень нравится смотреть на вас.
Кэтрин вскинула на него удивленные глаза.
– Я неловкая, да?
– Вы обворожительная, – от всей души произнес Лорен. Потом спросил: – Вам понравилось вино?
– Думаю, да.
– Вы не уверены?
– Я его пью впервые.
– Вы чудо! – улыбнулся он и спросил: – А почему вы не спрашиваете, кто я? Ведь вы ничего обо мне не знаете.
– Мои дети предположили, что вы маньяк. – Кэтрин вспомнила разговор с детьми.
– Кто?.. Маньяк?.. – расхохотался Хэтчер. – Они, наверное, обожают смотреть ужастики.
– Вообще-то я им не разрешаю.
– Могу заключить пари – они не слушаются! И продолжают смотреть украдкой! – удовлетворенно воскликнул Лорен, словно и сам делал в детстве то же самое.
Кэтрин продолжительно вздохнула.
– Да уж.
– Надеюсь, вы сами-то не думаете как они?
– Я – не думаю.
– Но что-то же вы обо мне думаете?
– Не знаю, но думаю, что… – Она замолчала, раздумывая, как бы ответить.
– Кто? – не выдержал Лорен.
– Принц, – вдруг вырвалось у нее. Она даже испугалась. Ведь совсем не это хотела сказать. Совсем не это.
– Принц?.. Почему принц? – Хэтчер не ожидал подобного ответа.
– Сама не знаю, – солгала Кэтрин.
– Нет, я не принц. Но моя семья принадлежит к древнему роду, – начал он свой рассказ. – Мои предки сумели создать самую настоящую империю. Нам принадлежат нефтяные компании, сахарные заводы, промышленные концерны. Эти предприятия разбросаны по всей Америке, и владеют ими мои родственники. Моя семья очень богата. Очень. Лично мне в Филадельфии принадлежат судостроительные верфи…
Слушая Лорена, Кэтрин казалось, будто она сходит с ума. Ей стало страшно. Она вдруг поняла, что совершенно не знает, как себя вести с этим человеком. Ей никогда в жизни не приходилось вот так сидеть за одним столиком в ресторане с миллионером. Уитфилдов она в расчет не брала. За двадцать лет дружбы она к ним привыкла. С ними было все просто и понятно. А тут Кэтрин услышала такие грозные слова, как империя, концерн, нефть. Для нее все это было так далеко. Эти слова она слышала исключительно по телевизору… Стоп. В голове вдруг ясно возник образ политика, говорящего о войне в Ираке. Кэтрин четко вспомнила его лицо на фоне звездно-полосатого флага. Только что именно он говорил, она не помнила. Война и политика ее волновали меньше всего в жизни. Она поняла, где еще видела лицо Лорена Хэтчера. Ну конечно, по телевизору. Боже, он еще и политик! – От накатившего внезапно волнения мурашки пробежали по ее спине. Хэтчер тут же прекратил рассказ.
– Кэтрин, мне показалось, что вам нехорошо.
– Вам только показалось, – пробормотала Кэтрин.
Теперь Лорен заговорил о ней. О них. Как он увидел ее впервые и потом не мог забыть. Как обрадовался, встретив ее снова. Как окончательно понял, что их встреча – не случайность…
Она не была готова ко всему тому, что узнала о нем. Она никогда не мечтала ни о богатом муже, ни о богатстве вообще. Она просто хотела иметь семью и быть любимой. И, похоже, ее мечта начала сбываться. Она чувствовала, что действительно нравится Лорену Хэтчеру. И лед все-таки тронулся. На душе потеплело. Она и сама не поняла, как это случилось, только мужчина, сидевший сейчас напротив нее, вдруг превратился в самого лучшего, самого близкого. Она видела, каким вниманием светится его лицо. Какую доброжелательность несут прикосновения его руки. И она поймала себя на мысли, что ему она может довериться и даже поделиться самым сокровенным.
Лорен вдруг замолчал. Он пытался в ее глазах найти ответ.
– Кэтрин, вы мне верите?
– Да, – ответила она.
Господи, все, что сейчас с ней происходит, бывает только в сказках или в кино. Или во сне…
Больше они к этому вопросу не возвращались. Болтали обо всем и ни о чем. Кэтрин наслаждалась вкусным коктейлем, приготовленным барменом специально для нее, Лорен потягивал сухое вино. Напиток, который она пила, был крепким, и вскоре Кэтрин почувствовала, что немного опьянела. Но это лишь помогло ей расслабиться. Они много смеялись. Кэтрин с нежностью рассказывала Лорену о своих детях. Даже рассказала о любимой кошке по прозвищу Лола, такой проказнице…
Только о муже ни слова. Не хотелось вспоминать.
Вечер прошел незаметно. Ужин был великолепным. Настроение приподнятым. И чем больше они разговаривали, тем меньше им хотелось расставаться. Кэтрин даже забыла, что проводит время в обществе миллионера и крупного политика. Все было так просто и естественно. После ресторана Лорен и Кэтрин решили прогуляться вдоль пляжа. На город опустился теплый вечер. Стемнело. Дождь прекратился, оставив после себя мутные лужи. Грозные тучи до конца не исчезли, но они не помешали зажечься переливчатым звездам и позволили одинокой луне лить на землю свой фарфоровый свет. Он отражался в черной полусонной воде в виде лунной дорожки.
– Правда, красиво? – прошептал Лорен, обнимая Кэтрин за плечи. У обоих было такое ощущение, словно они знали друг друга тысячу лет.
– Не то слово, – поддержала его Кэтрин, но тут же поскользнулась на каблучках и ухватилась за Лорена. – Ой, чуть не упала. Представляю, как бы я выглядела! – Она представила себя сидящей в луже, и ее это рассмешило.
Но Лорен не засмеялся в ответ. Он повернулся к смеющейся Кэтрин и вдруг с силой прижал ее к себе. Она не сопротивлялась. Их глаза встретились.
– Ты самая прекрасная в мире женщина. Хочешь, прокричу это так, чтобы могли услышать все?
– Хочу!
– Кэтрин! Ты самая лучшая в мире женщина! – крикнул он во весь голос.
Кэтрин блаженно улыбнулась и закрыла глаза, почувствовав, что ей хочется его поцелуев. Ее сердце замерло, когда его губы коснулись ее губ. В их дыхании ощущались запахи форели, лимона и вина. Ее губы были прохладными, и он почему-то испытал от этого восторг. Потом они долго стояли обнявшись. Он вдыхал аромат духов, исходящий от ее волос. Этот тонкий, прозрачный аромат просто сводил его с ума. Он знал этот запах. Этими духами пользовалась его жена. Какое странное совпадение. Да и сама Кэтрин была на нее похожа. Это было как наваждение…
– Я сделаю тебя счастливой. Ты будешь самой счастливой женщиной на свете, – шептал он.
– Нет. Нет. Нет! – Кэтрин вдруг отстранилась от него.
– Я что-то не так сказал? – Он растерянно посмотрел на нее.
– Я не хочу быть самой счастливой, – неожиданно услышал Лорен.
– Но почему?
– Я уже была… Была самой счастливой. Слишком счастливой. И Бог наказал меня за это. Теперь я боюсь счастья, – быстро заговорила Кэтрин.
– Ты говоришь загадками…
– Он отнял у меня мужа. Я не успела тебе это рассказать. Но было время, когда я жила только им и для него. Двадцать лет. Он был смыслом моей жизни, а Бог у меня его взял и отнял.
– Твой муж умер?..
– Нет. Он оставил меня ради другой женщины.
– В это трудно поверить…
– Он променял меня на более молодую, красивую и успешную.
Лорен молчал. Кэтрин любила другого мужчину. Может быть, любит и до сих пор? Как это больно… Он не хотел ее ни с кем делить. Даже с прошлым.
– Ты его и сейчас любишь? – вырвалось у него.
– Сейчас уже нет. Все прошло.
– Ты в этом уверена?
– О чем ты! Сейчас я даже слышать о нем не хочу. Знаешь, когда ты посылал флоксы, я почему-то подумала, что это делает он. И я хотела вернуть ему цветы.
– И почему ты этого не сделала?
– Подруга отсоветовала. Говорит, а вдруг это не он.
– У тебя умная подруга, – заметил он.
– Не то слово. Кстати, нашей с тобой тогдашней встрече поспособствовала именно она.
– Каким образом?
– Мы должны были с ней в тот день встретиться, чтобы пройтись по магазинам. Но она на машине не ездит. За рулем она предпочитает летать. Вот и в тот день влетела в кого-то. В общем, на встречу не пришла… А меня что-то привело сюда.
– Судьба.
– Думаешь?
– Уверен. Только мне все равно не понятно, почему ты боишься счастья?
– Потому что после всего, что со мной произошло, остался страх. Я тяжело пережила уход мужа. Думала, умру. Мы были так счастливы… и вдруг… Это было так больно. С тех пор я боюсь быть счастливой. Боюсь счастья, потому что боюсь боли.
– Девочка моя… – Он прижал ее к себе. – Не бойся. Больше не бойся. Я уберегу тебя от боли. Я смогу. Вот увидишь. Доверься мне. Все, что произошло с тобой, было всего лишь испытанием, а не наказанием.
– Испытанием?..
– Да. Бог время от времени испытывает нас.
– Зачем?
– Чтобы люди не забывали о Нем. Но ты прошла это испытание. Ты выдержала этот экзамен.
– Ты так считаешь? – робко спросила она.
– А как иначе? Бог бы не послал меня навстречу тебе.
– Какой ты самоуверенный.
– Не самоуверенный. А уверенный, что все у нас сложится хорошо. Мы будем счастливы. С тех пор, как у меня умерла жена, прошло почти четырнадцать лет. Я любил ее. Сильно любил. И страдал… Годы шли, но я ни разу не встречал женщину, с которой бы мне хотелось пойти рука об руку. Кэтрин, ты послана мне Богом. Мы выстрадали свое счастье.
Снова начал накрапывать мелкий дождик.
– Опять дождь начинается, – вздохнула Кэтрин. Ей не хотелось уходить. – Хочется еще побыть с тобой, но я боюсь промокнуть до нитки.
– Тогда давай сядем в машину. Нет. Я хочу нести тебя на руках!
– Тебе не тяжело? – Она с нежностью погладила Лорена по волосам, намокшим от дождя.
Он поцеловал ее ручку, скользнувшую по его щеке.
– Я готов нести тебя так всю свою жизнь.
Стараясь обходить лужи, Лорен нес Кэтрин к стоянке, которая располагалась рядом с рестораном. Фонари почему-то не горели, и ему приходилось пробираться в кромешной тьме. Дождь усиливался. Лорен прибавил шаг. И вдруг споткнулся…
– Ой! – только и успела вскрикнуть Кэтрин.
Они оба очутились в большой луже. Мутная вода была прохладной, и находиться в ней было не очень-то приятно, но они не сразу пришли в себя от неожиданности. Первым очнулся Лорен.
– Ты ушиблась? Где болит? – Не вставая из лужи, он принялся ощупывать ноги и руки Кэтрин, проверяя их состояние.
– Нет, совсем не ушиблась. Со мной все в порядке, не считая того, что я сижу в луже. А ты-то сам как? С тобой все в порядке?
– Если это можно назвать порядком… – виновато ответил он. – Какой я неловкий. Я посадил тебя в лужу.
– Да уж… Ну как я теперь в таком виде покажусь дома?.. Вообще-то… В лужу мы с тобой сели оба!
Тут на них напал приступ дикого хохота. Сидя ночью, в луже, под моросящим дождем, в своих лучших нарядах, Кэтрин и Лорен хохотали безудержно, вдохновенно, навзрыд…
14
Окутанная паром, Кэтрин сидела в большой ванне, похожей на бассейн…
Лорен привез ее в свой дом, расположенный в поместье в Мейн Лайне. Они проехали по улице, где стоял дом Стива и Лусии. Почему-то Кэтрин ничего не сказала ему о своих друзьях, хотя и вспомнила о них.
Жилище Лорена находилось дальше, на окраине. Ночь помогла им туда добраться без помех. Пока они ехали по вотчине Хэтчера к дому, Кэтрин успела разглядеть в окно автомобиля конюшни и теннисный корт. Уже подъезжая, она заметила большой, крытый стеклом бассейн. Лорен остановил машину и распахнул перед Кэтрин дверцу. Она, зябко поеживаясь, вышла из машины. Прохладный ночной ветерок тут же неприятно охладил ее влажные волосы и мокрое платье. Кэтрин почувствовала, что начинает замерзать. Но это не помешало ей изумиться величине особняка и огромным колоннам при входе.
– Быстрее пошли в дом, а то, не дай бог, заболеешь! – Лорен заботливо накинул на Кэтрин свой пиджак. Пиджак тоже был влажный, но теплый, и от него исходил запах приятных мужских духов.
Они быстро вбежали внутрь.
– У тебя тут как в музее, – оглядывая огромный холл с мраморным полом и с широкой мраморной лестницей, ведущей на второй этаж, ахнула Кэтрин. – Знаешь, я как-то была в Филадельфийском музее искусств. Там почти как у тебя понатыкано всякой всячины…
Лорен невольно усмехнулся.
– Как ты сказала – «понатыкано»?
– Да. Похожие гравюры, такие же вот вытертые ковры…
– Этим коврам уйма лет. Они коллекционные. И вся остальная, как ты выразилась, «всячина» тоже имеет свою ценность. Все это начал собирать еще мой прадед.
В этот момент перед ними появился немолодой слуга.
– Добрый вечер, Берни, это миссис Доусон. Будьте так любезны, попросите Джулию приготовить для нее чистую одежду и ванну, – распорядился Хэтчер.
Берни поклонился и спросил:
– Больше никаких распоряжений не будет, сэр? – Он не поинтересовался, где это они умудрились так выпачкаться. Его лицо не выражало вообще никаких эмоций. Можно было подумать, что приходить в этот дом в таком замызганном виде было делом вполне обыденным.
– Нет. Потом можете отдыхать. На сегодня вы мне будете не нужны. Передайте это и Джулии, – ответил Лорен.
Слуга молча удалился. Проводив его взглядом, Кэтрин вдруг тихо сказала:
– Лорен, прости меня за невежество…
– Ничего страшного. Со временем я научу тебя во всем этом разбираться. А теперь нам лучше пройти в ванную комнату. Ты только посмотри на себя в зеркало.
Зеркало Кэтрин не понадобилось, так как она увидела свое отражение в огромных окнах. Волосы висели мокрыми прядями. Лоб и щеки перепачканы грязью. Платье превратилось в какую-то неопрятную тряпку, прилипшую к ее телу.
– Боже! Нет, нет, Лорен, не смотри на меня! Я такая чумазая! – прикрыла она лицо руками.
– Ты считаешь, я лучше?
Сквозь пальцы Кэтрин взглянула на него. Его вид был и того хуже. Мало того что грязи на его лице было не меньше, его брюки были порваны на коленях.
– Господи, твои брюки! Они порвались!
– Бог с ними. Пойдем лучше приведем себя в порядок. Потом я познакомлю тебя с моим жилищем.
Они поднялись наверх. Кэтрин шла, озираясь по сторонам.
– Ты один живешь в этом доме? – невольно задала она вопрос, проходя мимо многочисленных дверей.
– Почти.
– А кто еще?
– В правом крыле живет прислуга. Иногда приезжают дочь с мужем. Но мы видимся редко.
– А почему они живут не здесь? Здесь так много места.
– У них своя жизнь. А потом, признаться, я и сам здесь редко бываю. Моя работа отнимает у меня много времени. Этот дом, как правило, пустует. Я не имею в виду прислугу.
– А внуки у тебя есть?
– К сожалению, нет… – Тут Лорен остановился и распахнул перед Кэтрин двери. – Мы пришли, – проговорил он.
Ванная комната была больших размеров. Со вкусом подобранная, удобная мебель, золотые краны, огромные зеркала, живые цветы в кадках и аквариум с бойкими рыбками. Посередине комнаты стояла сама ванна, предназначенная для двоих. В ней уже была налита горячая вода, укрытая воздушной пеной, словно пушистым белым покрывалом. Пена источала нежный аромат розового масла. Рядом, на пуфе, лежали розового цвета полотенца, махровый розовый халат и такие же тапочки.
– Вот, приводи себя в порядок, – произнес Лорен.
Он немного помялся, словно хотел что-то еще сказать. Но промолчал и направился к выходу. Кэтрин его остановила.
– Лорен… Не уходи.
Он остановился, не поворачиваясь.
– Помоги мне расстегнуть молнию на платье…
И вот, окутанная паром, она сидит в этой роскошной ванне…
Она закрыла глаза. Ей было хорошо. Почему-то сейчас она представляла себя маленькой девочкой. Сквозь душистую мыльную пену ловкие пальцы мужчины массировали ее плечи и шею.
– Тебе хорошо? – спрашивал ее Лорен.
– Лори, я чувствую себя ребенком. – Она и не заметила как, но для нее он уже был просто Лори. Самый близкий. Самый родной. Знакомый целое тысячелетие. Всю жизнь.
– Ты и есть ребенок. Мой, – ласково отвечал он. – А теперь протяни мне свою божественную ножку…
Лорен опустился на колени рядом с ванной и начал легко массировать ее стопы. Взял с края ванны небольшую губку и принялся намыливать ей между пальцами. От теплой воды ее ноги порозовели. Он не удержался и поцеловал нежные пятки. Она зажмурилась от удовольствия. Божественно! Его руки касались ее ласково, любовно. Скользили по душистой мыльной пене, омывая все ее тело, не забывая и потайные уголки. Легким касанием прошлись между ягодицами, между ногами… Обещание… Внизу живота Кэтрин сладко заныло. Потом он поднялся, обнаженный…
Ох! Его тело понравилось ей. Плечистый, складный, подтянутый… Он хотел ее, этого уже нельзя было скрыть. И вид его напрягшейся плоти прибавил к многочисленным чувствам и эмоциям, которые у нее вызывал Лорен, еще и благоговение. Мужчина, великолепный в своей зрелости, могучий и нежный… Дикая природная мощь… и сила разума, ее усмиряющая. Да, он хотел ее, но не спешил. И его великолепный детородный орган, налитый силой, лишь обещал, но не требовал…
Кэтрин снизу вверх завороженно смотрела на мужчину, склонившегося над ней, почти не веря своему счастью, и в горле у нее что-то сжималось. Она и сама не понимала, что с ней происходит. Хочется ей смеяться или плакать…
Закончив ее мыть, он спустил воду, чтобы сменить ее, и теперь с любовью оглядывал атласное тело Кэтрин, уже не скрытое покрывалом пены. Кэтрин с каким-то сладостным чувством давала ему разглядывать себя, нисколько не стыдясь своей сияющей наготы.
– Как же ты хороша! – произнес он.
Она улыбнулась и поманила его к себе:
– Теперь моя очередь. Непорядок: я чистая, а ты грязный…
Лорен по-мальчишески ловко перемахнул через край ванны. Они вновь наполнили ее ароматной водой. И теперь женщина мыла мужчину, пока его тело тоже не стало атласным…
Они только мыли друг друга, не предаваясь любовным играм. Лаская друг друга лишь легкими прикосновениями ладоней и мягких губок, лишь сияющими любовью взглядами. Сдерживая нарастающее желание, чтобы оно не затмило нежность… И это взаимное омовение превратилось в особый, изысканный вид ласк…
А потом Лорен обернул Кэтрин большим мягким махровым полотенцем, подхватил ее на руки и понес в спальню.
Постель уже была приготовлена невидимыми слугами. Благоухали идеально чистые простыни, мягкие подушки манили приклонить усталые головы. Сквозь неплотно задернутые шторы слабо пробивался луч от уличного фонаря. Комната была похожа на спальню из волшебной сказки, она показалась Кэтрин нереально прекрасной.
А Лорен был Принцем, что бы он там ни говорил. Он выглядел сейчас совсем юным. Гладкое тело, разрумянившееся от пара лицо, серебряные кольца влажных волос и глаза, огромные, серые, взволнованные глаза под черными, изломанными домиком бровями…
Самым восхитительным было то, что он не спешил. Каждое его движение было томительно медленным и осторожным. Каждый жест был продуман, чтобы обеспечить ее комфорт. Сначала он просушил и расчесал ее волосы и полюбовался ими, переливающимися в свете луны благородной платиной. И лишь потом осторожно снял с нее полотенце и уложил, как ребенка, на дышащую свежестью постель. А потом залюбовался ее розовым, разнеженным телом, ее разметавшимися по подушкам локонами, сиянием глаз из-под полуприкрытых от блаженной истомы век, нетерпеливым трепетом ресниц…
Налюбовавшись вдоволь, он начал ее целовать, покрывать поцелуями всю – от пылающих губ до налитых тяжким томлением бедер. Его поцелуи были легкими, как вздохи, а прикосновения вкрадчивыми и нежными. И только жар тела и прерывистое дыхание выдавали его страсть.
То, что испытывала Кэтрин, не было похоже ни на одно чувство из тех, что она испытала за свою жизнь. Если Билл делал ее Королевой, то Лорен поклонялся ей, словно Богине. И она в свою очередь боготворила его. Она не хотела его, а желала. И он желал ее. Аромат роз исходил от их тел. И то, что они чувствовали, не было ни похотью, ни животным инстинктом. Это были Любовь, Обожание, Чистейшая Страсть. И, позволив себе поверить в то, что все это не сон, Кэтрин ответила Лорену ласками своих губ, рук, языка, мягчайших волос – всего, что могло дарить наслаждение его восхитительному телу, накрепко забыв разницу между условными понятиями – пристойность и непристойность.
И только тогда, когда их тела и души наконец насытились лаской и переполнились блаженством, которое граничило с болью, а кровь превратилась в жгучие ручьи раскаленной лавы, только тогда они соединились. От избытка страсти их глаза светились во тьме. И, входя в Кэтрин, медленно проникая в глубины ее тела, Лорен не отрывал пылающего взгляда от ее глаз, проникал взглядом в ее душу. И в тот момент, когда его горячая, твердая и нежная плоть заполнила ее до отказа, а их души слились в одну, они одновременно испытали высочайший экстаз, на миг унесший их сознания в прекраснейший мир неведомого.
Они очнулись от трогательной земной музыки. За приоткрытыми окнами пиликали на своих маленьких скрипочках сверчки. Лорен и Кэтрин лежали, обнявшись, прислушивались к звукам своей первой ночи и ощущали, как тихое и огромное счастье окутывает их невесомым покрывалом, защищая от всех мирских невзгод.
