Текст книги "Реальная любовь (ЛП)"
Автор книги: Сара Райдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
Сразу после того, как доктор сказал её маме, что всё в порядке, она взяла Клем за руку и спросила, что на самом деле произошло. Клем больше не могла ей лгать. Она выложила всё до последней детали о взломе, фальшивых отношениях и о том, как она влюбилась в Джейка.
Мама похлопала её по руке и сказала, что единственное, чего она действительно хочет для Клем, это видеть, как она добивается того, чего хочет. А это означало, что надо найти Джейка. И Клем попыталась. Она отправила ему сообщение, что с её мамой всё в порядке. Лёгкий толчок, который оставил мяч на его площадке. Вернувшись домой, она обнаружила свой Форрестер на подъездной дорожке с ключами, брошенными в почтовый ящик входной двери. Вот и весь ответ, который она получила.
Клем откинула голову на спинку своего нового дивана, борясь с желанием проверить свой телефон на наличие сообщения от Джейка, хотя она знала, что его не было.
– О нет, возьми мятно-шоколадное мороженое. Она опять предаётся горю, – сказала Честити Кловер.
– Думаю, это требует двойной помадки брауни.
Клем скрестила руки на груди.
– Я не предаюсь. Но мороженое возьму.
– Тяжёлые вздохи, отстранённый взгляд, бормотание имени Джейка снова и снова? Да, ты не отдаёшься горю, – Честити легонько ткнула её в плечо, чтобы подчеркнуть свою мысль.
– Я ни разу не произнесла его имени.
– Не вслух, – сказала Кловер. – Но ты не можешь сказать нам, что не повторяешь это в своей голове.
– Я не… – простонала она. – Прекрасно. Я думаю о нём, но это не значит, что я погрязла в горе.
Честити остановила фильм и повернулась к Клем.
– Хорошо, потому что парень, который заявляет, что влюбился в тебя в день своей долбаной свадьбы с другой женщиной, не стоит твоего времени и сил.
– Я чувствую себя такой дурой, – технически, это был не день свадьбы Джейка, но её сёстры не думали, что это небольшое уточнение имело хоть какое-то значение.
– Он всех нас одурачил, – фыркнула Честити. – А меня не так-то легко одурачить. Честно говоря, я думала, что вы двое – настоящие. Чёрт возьми, я даже могла бы забыть о странном времени его романтического жеста, если бы он был здесь, стуча в твою дверь цветами и шоколадом, но прошла уже неделя.
– Я всё ещё верю ему, – сказала Кловер, пожимая плечами и отправляя в рот очередное зёрнышко.
Клем склонила голову набок.
– Что вы имеешь в виду?
– Ты помнишь, как я встречалась с Филом Марсденом в старшей школе, и он бросил меня прямо перед выпускным балом, потому что я сказала ему, что не вернусь в отель и не буду заниматься с ним сексом после этого? – Клем кивнула. Тогда ей было всего тринадцать. Рыдания и баллады Селин Дион, наводнившие их дом, были достаточно запоминающимися, но их родители усадили её и Кловер и завели разговор о сексе, настолько неловкий, что он навсегда выжег её мозг. – Честити и Майк заставили Эндрю вмешаться и забрать меня. Несмотря на то, что моё сердце всё ещё было разбито из-за Фила, я знала, что в тот вечер Эндрю был для меня единственным. Вот почему я позволила ему сорвать мою вишенку и всё такое в тот вечер, когда я даже не позволила Филу прикоснуться к моей груди.
– Мне действительно не нужно было этого знать, – пробормотала Клем, втайне сдерживая смех.
– Да, это так, потому что я делаю важное замечание. Когда ты встречаешь правильного человека после того, как долго была с неправильным, это похоже на снятие повязки с глаз. Всё имеет смысл, и ты просто знаешь.
У Клем сжалось сердце. Её сердце кричало, что её сестра была права, но её мозг штурмовал эти чувства, как дождевая туча.
– Если это правда, то почему в субботу вечером я сижу на диване с двумя сёстрами, а не с ним?
– Ты сказала, что написала ему, верно? – Честити даже не стала дожидаться ответа. Она схватила телефон Клем с кофейного столика.
– Эй!
Честити проигнорировала её и открыла историю сообщений. Клем даже не потрудилась спросить, откуда сестра знает её пароль.
– Это то, что ты написала? – она подняла телефон показывая последний текст.
«С мамой всё в порядке. Просто приступ паники».
– А что я должна была сказать?
Кловер вздохнула.
– Что ему нужно набраться мужества и вернуть тебя? Или что ты стоишь в своей спальне голая и ждёшь, пока он скажет тебе, что делать дальше?
Клем закатила глаза.
– А как насчёт этого? – Честити что-то набрала в телефоне и передала ей.
Клем посмотрела на экран и судорожно вздохнула.
«Я скучаю по тебе».
– Всё, что тебе нужно сделать, это нажать «Отправить», – мягко добавила Честити.
В устах её сестры это звучало так просто. Но сможет ли Клем снова поставить себя на кон? Джейк с самого начала ясно дал понять, что долго не протянет. Легко было сказать себе, что одной недели недостаточно, чтобы влюбиться в другого человека, но как тогда объяснить, как быстро она была готова отдать ему своё сердце? Как отчаянно она жаждала увидеть его снова?
***
Солодовая мельница работала гладко, но Джейк не был уверен, что она работает идеально гладко. Подшипники были настроены и смазаны за последний месяц, но всегда была вероятность, что они нуждаются в полной замене, а не только в ремонте. По крайней мере, так он объяснил тот факт, что последние три минуты прижимался ухом к холодному металлу, прислушиваясь к вибрациям в поисках каких-либо несоответствий. Это не имело никакого отношения к тому факту, что он сунул бы голову в эту чёртову штуку, чтобы заглушить воспоминания о Клем, которые продолжали преследовать его.
– Я не совсем понимаю, что ты задумал, но я запишу номер хорошего психотерапевта и просто оставлю его на твоём столе, – Илай стоял над ним, покрытый смазкой и кусками сусла.
– Мельница издавала странный шум.
Тёмные брови Илая сошлись на переносице.
– Что за шум? Как унх-унх-уи, Уи-унх-уи или унх-уи-гууххк? Потому что если это будет последний, то мы в полном дерьме.
– Уи-унх-уи.
Илай пересёк комнату и ударил рукой по стенке машины. Лёгкий щелчок тут же сменился тихим мурлыканьем.
– Лучше?
– Да.
– Хорошо. А теперь перестань сомневаться во мне и убирайся из моей пивоварни. Твоё место снаружи, убеждать прекрасных дам и джентльменов этого заведения расстаться со своими с трудом заработанными деньгами, чтобы мы могли оплатить наши счета.
– Я…
Илай шикнул на него и указал на коридор, ведущий в кабинет Джейка.
– Твоё пространство, – он указал на оборудование. – Моё пространство. Если только ты не хочешь остаться и поговорить о своих чувствах.
Джейк встал и вытер руки о джинсы.
– Ладно, я ухожу.
Джулия ворвалась в комнату прежде, чем он успел сделать шаг.
– Отличная новость! Нет, не так. Феноменальные новости! О нас написали в журнале «Вкус Вашингтона». Очевидно, на свадьбе был кто-то, кто работает в журнале и которому понравилось наше пространство. Она оценила наш «Свадебный Эль» как один из пяти лучших крафтовых сортов пива в штате. И ей нравится еда, декор, почти всё, что есть в «Святом Граале».
– Это здорово, – сказал он, пытаясь собрать убедительное количество энтузиазма. Это должно было привести его в экстаз, но с тех пор, как он вернулся с Бичем-Лейк, все чувства притупились.
– Не здорово. Феноменально, – поправила Джулия. – За последние несколько дней у нас также произошло резкое увеличение количества бронирований. Мне даже пришлось отказаться от некоторых. Неужели ты не понимаешь? Мы не просто конкурируем с другими площадками. Мы востребованы.
Попытка Джейка улыбнуться, должно быть, провалилась, потому что лицо Джулии помрачнело. Она повернулась к Илаю.
– Он всё ещё хандрит?
– Ага.
– Я в порядке, – проворчал Джейк, раздражённый понимающим взглядом, который проскользнул между ними. – Я просто хочу убедиться, что всё идёт гладко.
– Как на прошлой неделе, когда мы с Джулией занимались делами, пока ты был в отпуске. Расслаблялся. Избавлялся от стресса. Все эти вещи люди должны делать в отпуске. Помнишь?
Джулия положила блокнот на старый деревянный стол, заваленный образцами ячменя, и скрестила руки на груди.
– Илай прав. Ты завёлся ещё сильнее, чем до того, как ушёл.
– Я не люблю американские горки, приятель. Истинные или душевные, – перебил его Илай, прежде чем Джейк успел защититься. – Что это даёт? Я думал, ты оставил всё своё эмо-дерьмо после того, как расстался с Келли. Прямо сейчас ты ведёшь себя как один из грустных осиротевших щенков в рекламе усыновления животных, которые всегда заставляют Джулию плакать.
– Мы фокусируемся на эмоциях Джейка, а не на моих, – многозначительно сказала Джулия.
– Нам вообще не следует об этом говорить, – проворчал Джейк.
– Ты прав, – сказал Илай с необычной торжественностью. – Разговоры не решат твоих проблем. Тебе нужно что-то делать. Я не знаю, как ты относишься к тому, что Келли выходит замуж, или к тому, что Клем не показывалась здесь с тех пор, как ты вернулся, но ты должен с этим разобраться.
Вспышка гнева пронзила его грудь, но также быстро угасла. Илай был прав. Он слишком долго откладывал дело со слишком большим количеством дерьма.
– Хорошо.
Илай с подозрением посмотрел на Джулию.
– Он только что согласился?
– Думаю, это уловка.
– Или ловушка.
– Или знак апокалипсиса.
– Ну хватит. Я сказал «хорошо», и это я и имел в виду, – фыркнул Джейк.
Пара кивнула и оставила его одного в большом тёмном помещении. Тяжесть, которая давила на него всю последнюю неделю, казалось, тянула вниз каждый шаг, пока он возвращался в свой кабинет. В последнее время он проводил большую часть времени в пивоварне, привлечённый громким жужжанием. Это было единственное, что могло заставить его забыть голос Клем. Она поехала с родителями в больницу, предоставив ему одному вести её машину. Он слушал её запись всю дорогу, полностью загипнотизированный этой историей. Ему пришлось заправить бензобак ещё два раза, просто чтобы закончить её, прежде чем, наконец, припарковаться у её дома и пойти пешком к «Святому Граалю», чтобы поехать обратно с Илаем.
Пара из книги, о которой она рассказывала, не должна была встречаться. У них ничего не должно было получиться, и какое-то время он не верил, что у них получится. Но даже, несмотря на все трудности, они боролись за то, чтобы быть вместе. Параллели между ним и Клем были слишком близки, чтобы думать об этом. Но в отличие от пары из этой истории, Клем отвергла его. Ложь, которую они рассказывали, раскрылась самым худшим образом, прервав любой шанс, который у них был, чтобы быть вместе.
Но, возможно, он просто недостаточно старался.
Он устроился в кресле и заставил себя вытащить телефон и прочитать текстовое сообщение, которое читал уже миллион раз.
«С мамой всё в порядке. Просто приступ паники».
У него было шесть дней, чтобы придумать ответ. Шесть дней, чтобы выяснить, хочет ли она вообще, чтобы он ответил. Клем была так осторожна со своими эмоциями, не подавая ему никаких признаков того, что хочет большего, пока он не поставил всё на карту в то последнее утро, и даже тогда она в конечном итоге отвергла его.
Ему хотелось верить, что она лгала. Себе. Ему. Что она действительно верила, что связь между ними была слишком реальной, чтобы отбросить её, как только закончится неделя. Но сейчас он не мог на неё давить. Он не мог быть эгоистом с этой женщиной. Давить на неё слишком сильно, слишком быстро – вот что привело их в эту неразбериху. Несмотря на то, что он был благодарен Дарлин за то, что с ней всё в порядке, ни одна унция его вины не исчезла с тех пор. На этот раз он должен был поступить правильно.
Только вот правильно никогда не казалась таким неправильным.
Он открыл телефон и набрал сообщение.
«Как твои дела?»
Он нажал «Отправить», прежде чем успел передумать. Через секунду его телефон зазвонил сообщением. Он выпрямился в кресле и уставился на телефон, как будто тот был в огне.
«Я скучаю по тебе».
Сообщение было от Клем. Либо они переписывались одновременно, либо она ждала, когда он свяжется с ней.
Он напечатал в ответ единственное, что мог: «Я тоже скучаю по тебе».
Его телефон снова зазвонил. «У меня все в порядке. Как у тебя?»
Тихий смешок вырвался из его груди. Они определённо переписывались. Он помолчал, ожидая, что она снова напишет. Целая минута прошла в полном молчании, маленькие эллипсы исчезли в нижней части экрана.
«Хорошо, ты скоро вернёшься в «Грааль»?»
Ещё одна мучительно долгая, молчаливая минута, прежде чем пришёл ответ.
«Может быть».
Ещё одно сообщение выскочило прежде, чем он успел ответить.
«То, что ты сказал мне на острове имеет какое-то отношение к тому факту, что это был день твоей свадьбы?»
Чтение этих слов было похоже на удар под дых. Он откинулся на спинку стула и провёл рукой по затылку. Искушение солгать было сильным, но он не мог. Нет, если он хочет её вернуть. Ему нужно быть правдивым, как бы больно это ни было. Он набрал несколько букв и нажал «Отправить».
«Может быть».
Джейк подождал десять минут. Ничего. Она оставляла мяч на его площадке и на этот раз он знал, что ему нужно делать.
Глава 23
Джейк сунул аккуратно завёрнутый свёрток подмышку, ступил на крытое шифером крыльцо и позвонил. Он никогда раньше не получал ничего профессионально упакованного в подарочной упаковке, но решил, что это единственный раз, когда это будет стоить того.
Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы увидеть растерянное выражение лица Келли.
– Джейк? Что ты здесь делаешь?
– Я пришёл, чтобы отдать тебе это, – он поднял коробку.
За дверью появилась ещё одна фигура.
– Всё в порядке?
В последний раз, когда Джейк видел Гэри, тот лежал с голой задницей на его невесте. В то утро Джейк просто развернулся и вышел, не сказав ни слова, но Гэри всё ещё выглядел так, словно готовился к удару по лицу.
– Просто пришёл поговорить. Ничего больше.
– Ещё рано, – многозначительно сказала Келли.
– Не планирую задерживаться надолго.
Келли, нахмурившись, распахнула дверь и впустила его. Она могла ненавидеть его до глубины души, но никогда не могла устоять перед блестящей коробкой.
Она провела его в белоснежную парадную гостиную и села в одно из кресел, взглядом отпустив Гэри. Не резкой, скорее мягкой улыбкой, которая дала ему понять, что с ней всё в порядке. Между ними возникло молчаливое общение, которого он никогда не имел с ней за все годы, что они были вместе.
Он сел напротив женщины на краешек стула. Ему никогда не было уютно в этой комнате. Она была холодной и жёсткой, и он всегда боялся, что запачкает её остатками грязи бара, которая прилипала к его одежде.
Келли разрезала ленту длинным розовым ногтём, не глядя ему в глаза.
– Я подумала, что ты здесь из-за ошибки в объявлении о свадьбе. Организатор свадеб выпустила ту, которую она придумала для нас в прошлом году, вместо нужной. Надеюсь, это не доставило тебе никаких проблем.
– Так и есть. Но я здесь не для того, чтобы жаловаться.
На её лице промелькнула едва заметная вспышка эмоций – сожаление? Жалость? Она исчезла прежде, чем он успел её разглядеть. Келли снова опустила взгляд на подарок, оторвала последний кусок ленты и сняла обёртку с коробки.
– Тогда почему ты здесь?
– Чтобы извиниться. И самому увидеть, что ты счастлива.
С минуту она изучала его.
– Я счастлива.
– Хорошо.
Она откинула обертку и подняла прозрачную пластиковую коробку.
– Кольца для салфеток ручной работы Иоганна Друста? Я всегда их хотела. Они прекрасны.
– Они отвратительны, но я должен был достать их для тебя давным-давно, несмотря ни на что.
Она положила коробку на колени с грустной улыбкой.
– Мне вообще не следовало устраивать истерику, чтобы заполучить их, когда ты их ненавидел.
Он наклонился вперёд и потёр ладони о джинсы.
– Наверное, нет, но ни один из нас никогда не умел идти на компромисс.
Келли покачала головой, всё ещё любуясь странной формы кругами из дерева и бусин, как будто они были новорождённым ребёнком.
– Может быть, и нет, но у нас не было возможности пойти на компромисс и быть счастливыми. Для нас никогда не существовало середины. Мы были слишком разными. Слишком ядовитые друг для друга. Но сейчас я счастлива с Гэри. Действительно. Я наконец-то понимаю, что значит любить и заботиться о ком-то так, как это должно быть. Он так хорошо ко мне относится.
– Так, как я никогда не делал.
– Так, как ты никогда не мог, потому что мы не подходили друг другу. Мне потребовалось много времени, чтобы принять это. Чёрт, я винила тебя во всём, вплоть до свадьбы. Но как только я встала перед священником под этой красивой виноградной аркой с Гэри, произнося клятвы, которые я выбирала с детства, я поняла, что мне больше не нужно злиться. У меня есть всё, что я когда-либо хотела. Просто я так долго думала, что должна найти это с тобой, что забыла о том, что действительно важно, – она вздохнула. – Я хочу сказать, что, хотя я и винила тебя в том, что произошло между нами, это не твоя вина. Не совсем. Я несу такую же ответственность. Но если я могу простить тебя, может быть, и ты сможешь простить меня?
– Да, я прощаю, – тяжесть, которую Джейк так долго нёс, спала с его плеч. – И я рад за тебя. Действительно.
Он встал и направился к двери.
– Джейк? – крикнула она как раз перед тем, как он вышел. – Надеюсь, Клементина тоже сделает тебя счастливой.
Он так сильно вцепился в край двери, что давление дошло до локтя.
– Да, но я не уверен, что всё получиться.
– Всё получится.
– Почему ты так говоришь?
– Потому что я видела, как ты на неё смотришь. Я всегда хотела, чтобы ты так на меня смотрел. Ты заслуживаешь счастья, Джейк.
– До свидания, Келли, – он кивнул Гэри, который ждал в холле, и тихо закрыл дверь. Если единственная женщина, которая ненавидела его больше всех, смогла простить его, возможно, он сможет понять, как простить себя.
***
Над головой звякнул колокольчик, когда Джейк толкнул стеклянную дверь маленького магазинчика, расположенного в обычном торговом центре. Он редко бывал в этой части города – в мешанине частных домов и небольших предприятий, которые ещё не облагородили. Но в связи с тем, что население Шэдоу-Крик становилось всё более молодым, это был лишь вопрос времени, когда его догонят старинные магазины грампластинок и кафе, где подавали еду в каменных банках наряду с кустарным кофе.
По крайней мере, эта маленькая типография была достаточно причудливой с её яркими, покрытыми искусством стенами, чтобы выдержать изменение демографической ситуации, когда пришло это время.
– Чем могу помочь… – лицо женщины за прилавком посуровело. – Ох. Это ты.
– Привет, Честити. Как дела у Дарлин?
– С ней всё в порядке. Отдыхает дома с папой. Во всяком случае, я думаю, что свободное время убедит её, наконец, уйти на пенсию.
Он не ожидал такого ответа. Чёрт возьми, он вообще не ожидал ответа. Этого было достаточно, чтобы дать ему немного надежды.
Кловер ворвалась в заднюю дверь комнаты.
– Эй, сестренка, у меня готов срочный заказ открыток. Не могла бы ты помочь… – она бросила стопку бумаг на стойку. – Что ты здесь делаешь?
– Я пришел сделать заказ и извиниться.
Он подвинул к Кловер блокнот с изображением нового логотипа, который Джулия набросала. Это всего лишь идея. Я знаю, что ты можешь сделать его идеальным.
Кловер выпятила подбородок.
– Можно подумать, что богатому, высококлассному арт-дилеру нужно полагаться на меня в вопросах дизайна.
– Я не торговец произведениями искусства. Я совладелец пивоварни «Святой Грааль» на 12-й авеню. Но мне нужен лучший брэндинг и около пятидесяти экземпляров ежемесячного меню специальных предложений на следующую неделю. И мне жаль, что я солгал тебе и что всё так закончилось на прошлой неделе.
– Мы знаем, кто ты. Клем уже всё объяснила, – сказала Честити, закатывая глаза. – Извиняться нужно не перед нами. Мы знаем, что это Клем придумала свой нелепый план, а ты просто пытался помочь. Но ты должен извиниться перед ней.
Он не спорил, но поднял брови, чтобы понять, к чему она клонят.
– За радиомолчание на прошлой неделе. Вы, ребята, лгали о многих вещах, но единственная ложь, которая действительно выводит меня из себя, – это та, где вы притворяетесь, что не безумно любите друг друга. Она была несчастна с тех пор, как мы покинули Бичем-Лейк.
– Я тоже.
Кловер издала лёгкий шмыгающий звук, который дал понять, что она не слишком расстроена его откровением.
– Клем – это лучшее, что когда-либо случалось со мной. Я должен был понять это много лет назад, но я не могу изменить прошлое. Я могу только попытаться всё исправить, и именно поэтому я здесь. Мне нужна ваша помощь.
Честити прищурилась.
– Мы слушаем.
– Недостаточно сказать ей, что я хочу быть с ней. Что я обожаю её, уважаю и хочу, чтобы она была счастлива каждый день до конца своей жизни. Слова могут лгать. Мне нужно показать ей. У меня есть идея, как это сделать, но я не могу сделать это в одиночку. Мне нужна ваша помощь. Вот почему я здесь.
Обе женщины повернулись друг к другу, обменявшись загадочными взглядами.
Его сердцебиение ускорилось в ожидании ответа. Сестры Клем защищали ее, как пара самозваных воинов-Валькирий. Этого было недостаточно, чтобы попытаться вернуть Клем. Он пришел к пониманию, что, как бы сильно ее семья ни заставляла ее лезть на стену, она любила их. Он должен завоевать их, если хочет иметь хоть какой-то шанс наладить отношения с ней.
Кловер перекинула свои светлые локоны через плечо и сердито посмотрела на него.
– У тебя есть один шанс, Донован. Не испорти всё.
Он не мог удержаться, чтобы не растянуть губы в лёгкой усмешке.
– Я не планирую этого. Не в этот раз.
Глава 24
Клем никогда не любила праздновать свой день рождения, но сегодня она с бо́льшим недоверием относилась к тому, что должно было произойти, чем за все предыдущие двадцать восемь лет. С тех пор как они вернулись с Бичем-Лейк, её семья немного успокоилась и пообещала не переусердствовать с празднованием, но она всё ещё беспокоилась, что этот ужин окажется для неё слишком тяжёлым.
Забавно, как метафорическое разбитое сердце может оставить человеку столько реальной, физической боли.
Свежий летний вечерний воздух коснулся её кожи, когда женщина вышла из дома и спустилась по ступенькам крыльца, напомнив ей, что прошло так много времени с тех пор, как Клементина выходила на улицу, что она, вероятно, заросла плесенью. Её сёстры приходили каждый день, принося так много еды от мамы, что ей не нужно будет ходить в продуктовый магазин ещё месяц. Не имея причин покидать дом, она оставалась внутри, работая над своим следующим контрактом, который снова оказался непростым. Её взгляд тут же метнулся вниз по дороге к «Святому Граалю».
Боже, как она скучала по этому месту. Тёмное дерево, пахнущее как махагони с лимоном (Прим. Махагони – название, используемое для обозначения различных тропических пород древесины, окрашенных в красноватый цвет). Замысловатые витражи, несущие в себе вековую историю и мистику. Гул людей, который обеспечивал идеальный фоновый шум, чтобы сосредоточиться на работе. И, конечно, Джейк. В прошлые выходные она послушалась сестёр и снова написала ему. И когда он написал ей в тот же самый момент, её сердце сделало в груди кульбит.
Он скучал по ней, но не умолял вернуться. И она не могла винить его, как бы сильно ни болело её сердце. Джейк был честен с самого начала, что не ищет ничего серьёзного и что его всё ещё преследуют призраки прошлого. Это она втянула их в ложь и с самого начала обрекла на неудачу. Он либо решит, что может пройти мимо этого, либо нет. А до тех пор ей нужно перестать думать о нём ради спасения своего сердца.
Прятаться в своём доме не помогало ей перестать думать о нём, но она также не была уверена, что готова выйти на публику. Только обещание праздничного торта заставило Клем вымыть голову, надеть чистые джинсы и выйти из дома. Но что, если в барбекю ресторане, где они встречались, не будет торта? В один прекрасный день ей придётся попросить маму научить её печь, чтобы она никогда больше не страдала от нехватки торта. Тогда ей действительно никогда больше не придётся покидать свой дом.
С лёгким вздохом она забралась в свой Форрестер, включила задний ход и прибавила громкость на радио, надеясь «выжать» ещё несколько минут из аудиокниги, которую слушала.
Но она услышала не ровный женский голос рассказчика.
«Эта история довольно проста. Давным-давно жил был парень. Я не собираюсь называть его героем, потому что на самом деле он был идиотом. Самый идиотский идиот в истории идиотов, потому что он почти позволил самому лучшему в своей жизни уйти от него».
– Джейк, – прошептала она, как будто только произнеся его имя, он волшебным образом появился бы на сиденье рядом с ней.
«Но у этого идиота была надежда, потому что у него был план вернуть её. Но сначала ему нужно было кое-что сказать. Он сожалел о своём эпически-неудачном выборе времени. Сожалеет, что причинил ей боль. Жаль, что он так увлёкся своей ненавистью к самому себе, что даже не понял, что солнце светит для него в тот день, когда самая невероятная женщина вошла в его бар. О, и очень жаль, что он не сказал ей, как здорово её ноги смотрятся в тех коротких шортах».
Лёгкий смешок сорвался с её губ. Его речь была неестественной, наполненной слишком большим количеством «э-э» и неловких пауз, но это было лучшее, что она когда-либо слышала.
«Так что этот идиот получил счастливый шанс в жизни, когда героиня истории попалась на маленькую белую ложь и нуждалась в его помощи. Это был шанс для идиота стать героем, и на какое-то время ему это удалось. Он нашёл способ заставить её смеяться и улыбаться. А потом он влюбился в неё. Но когда дело пошло плохо, он запаниковал. Всё, о чём он мог думать, это о том, как он всё испортит и как он не заслуживает героини. Может быть, он и не заслуживал её, но он был готов попытаться стать тем мужчиной, который этого заслуживал. Даже если это означало сделать эту глупую запись на его iPhone. Итак, это та часть, где ты, Клем, героиня этой истории, разворачиваешь машину».
Она так резко развернула Форрестер, что чуть не снесла пожарный гидрант, шины заскрипели по асфальту.
«Ты не поедешь в общий барбекю ресторан «Липкие Пальцы». Ну, ты можешь пойти туда, если хочешь, потому что тебе не стоит слушать такого идиота, как я, но твоя семья не в ресторане. Они здесь, в «Святом Граале», со мной. Там, где ты должна быть. Там, где твоё место. Пожалуйста, вернись».
Она нажала на газ и помчалась к «Святому Граалю», проносясь мимо собственной подъездной дорожки. Останавливаться было некогда. Она была так переполнена адреналином, что любая потерянная секунда заставила бы Клем взорваться. Женщина остановилась на стоянке и выполнила самую дрянную парковку в истории бензиновых автомобилей, прежде чем выскочить и броситься к входной двери.
Все места в зале были заняты, но Джейка нигде не было видно. Не могла она найти и свою семью, которая обычно выделялась в любой толпе, как яркая белокурая кучка хаоса. Замешательство просочилось в её разум, когда она снова осмотрела бар.
Женщина, сидевшая за высоким барным столиком у входа, повернулась на стуле.
– О, привет, это для тебя.
Клем не сразу поняла, что женщина разговаривает с ней, держа в руке маленький листок бумаги. «Подсказка №2 на твоём месте».
Женщина махнула ей, хитро подмигнув. Записка была написана ярко-синими чернилами на том, что выглядело как обрывок страницы книги. Одна из её книг. «Автостопом по Галактике», если быть точным. Какого чёрта?
Клем бросилась на своё обычное место за стойкой бара, пытаясь сдержать вспыхнувшее подозрение, когда обнаружила парня в майке с тремя иксами «Морской Ястреб». Его окружала большая толпа одинаково одетых приятелей, всё внимание которых было приковано к игре на плоском экране в углу.
Дерьмо. Ей нужно было привлечь внимание этого парня и поговорить с ним. В любом другом случае она сказала бы: «к чёрту всё это, иди домой и откажись от своих планов в пользу хорошей книги и мороженого». Почему он выталкивает её из зоны комфорта?
Потому что я героиня этой истории. Она бы закрыла лицо ладонью, если бы не провела последние двадцать восемь лет своей жизни, избегая привлекать к себе внимание. Вот что имел в виду Джейк. Героине каждой истории нужно найти в себе мужество преодолеть препятствия.
Она откашлялась, но это не помогло. Она собралась с духом и, протянув указательный палец, легонько ткнула парня в руку. Толпа разразилась радостными криками, вскакивая со своих мест. Мужчина развернулся и обхватил её своими толстыми руками, поднимая с пола.
– Да! Тачдаун! О… – он поставил Клем на ноги. – Вот, это тебе.
Он протянул ей бумагу – на этот раз одну из её любимых удобных загадок – на которой было написано: «Не смотри вниз».
Как всегда, доверчивая дурочка, она тут же посмотрела себе под ноги. И тут она поняла, что почти все в зале наблюдают за ней. Улыбаются. Скотт, бармен, покачал головой в явной попытке не рассмеяться над ней и указал вверх.
Правильно. Не смотри вниз, смотри вверх. Там был мезонин, который в значительной степени использовался только для небольших мероприятий – факт, который она знала из огромного количества времени, которое она провела здесь, хотя она никогда не поднималась туда раньше (Прим. мезонин – надстройка над средней частью дома). Она поднялась по ступенькам с левой стороны бара, крепко держась за кованые железные перила.
Джейк ждал наверху, держа в руках тарелку с куском торта и зажжённой свечой. Красный бархатный торт с глазурью из сливочного сыра. Она узнала бы эту прелесть где угодно.
– Рад, что ты добралась.
– У меня было несколько препятствий, но я справилась, – её улыбка была такой широкой, что щёки болели, но всё остальное тело, казалось, застыло на месте.
– Я знал, что ты это сделаешь.
Она приподняла одну бровь, заработав легкий смешок.
– Прекрасно. За последние двенадцать часов я превратился в отвратительную развалину. Я вычистил все поверхности в задней и передней комнатах, надеясь, что эта дурацкая схема сработает. Это место не было прежним без тебя. Без тебя я уже не был прежним.
– Теперь я здесь.
Его улыбка была такой широкой, что казалась солнцем на её земле.
– Да, ты пришла.
Клементина сократила расстояние между ними и обвила руками шею Джейка. Его губы встретились с её губами, и всё остальное в этом мире казалось совершенно незначительным. Единственное, что имело значение – это прикосновение его губ к её. То, как его рука обвилась вокруг её талии. То, как он чувствовал себя дома.
Мужчина прервал поцелуй и поднял торт свободной рукой.
– Значит ли это, что мои извинения приняты?
– Это значит, что ты угостишь меня тортом.
– Хорошо, потому что я убедил твою маму отказаться от рецепта красного бархата с глазурью из сливочного сыра, чтобы добавить его в наше меню. А теперь не забудь задуть свечу.
