Текст книги "Башня Рассвета (ЛП)"
Автор книги: Сара Маас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
Глава 14
Ирэн не заботилась о том, что кто-то придет убить ее во сне.
К тому времени, когда торжественное празднование при свечах во внутреннем дворе Торре закончилось, Ирэн еле ползла к своей комнате недалеко от вершины Торре, а две целительницы поддерживали ее. Она рухнула у основания лестницы, не беспокоясь ни о чем.
Повар принесла ей обед в постель. Ирэн удалось поесть немного до того, как она потеряла сознание.
Девушка проснулась за полночь с вилкой на груди и пряной курицей на тарелке, оставившей пятно на ее любимом голубом платье.
Она застонала, но почувствовала себя немного более живой. Достаточно для того, чтобы сесть в почти темной комнате башни и подняться, чтобы позаботиться о своих потребностях и передвинуть крошечный стол к двери. Она сложила на нём все книги и различные предметы, которые она смогла найти, дважды проверила замки, и свалилась обратно в постель, все еще полностью одетая.
Она проснулась на рассвете.
Точно тогда, когда Ирэн сказала, что встретит лорда Шаола.
Чертыхаясь, она перетащила письменный стол обратно, разложила книги, открыла замки и бросилась вниз по лестнице в башне.
Она приказала, чтобы седло для лошади было привезено прямо во двор замка, и оставила свои вещи в его комнате еще вчера, поэтому ничто не могло выдернуть девушку за пределы ее собственного «я», когда она мчалась по бесконечной спирали ступенек Торре, хмурясь на резных молчаливых сов. Девушка летела на всей скорости к дверям, начавшим открываться, чтобы показать сонливых лекарей и помощников, моргающих от удивления.
Ирэн поблагодарила Сильбу за восстановленную способность крепко спать без сновидений, когда бежала по запутанным садам, мимо лавандовых дорожек, через только что открывшиеся ворота.
Пробуждающаяся Антика, благоприятно тихие улицы, а она мчалась ко дворцу, взгроможденном на другой стороне. Она пришла во внутренний двор на тридцать минут позже, задыхаясь.
Лорд Вэстфол начал без нее.
Глотнув воздуха, Ирэн задержалась возле возвышающихся бронзовых ворот, тени все еще густо скрывали некоторые места, несмотря на низкое солнце на горизонте, и посмотрела на разворачивающуюся посадку на лошадь.
Как она приказала, кобыла была с более короткими ногами – идеальная высота для того, чтобы подняться на седло Шаолу. Что он в данный момент и делал, заметила Ирэн с небольшим удовлетворением. Но все остальное…
Похоже, он решил не использовать деревянную рамку, которую она также заказала, вместо ступенчатой подставки. Посадочная рамка сейчас все еще находилась около конного загона напротив восточной стены двора – как будто он вообще отказался даже приблизиться к ней. Чтобы сесть на кобылу самостоятельно.
Это не удивило ее.
Шаол не смотрел на кого-либо из охранников, собравшихся вокруг него – по крайней мере, больше, чем это было необходимо. По их спинам она могла назвать только одного-двух по имени, но…
Один шагнул вперёд, чтобы позволить Шаолу облокотиться одной рукой на его плечо, а другой рукой на седлу, когда лорд подтолкнул себя вперёд. Кобыла терпеливо стояла, когда его правая рука схватила рожок седла, чтобы уравновесить себя…
Она шагнула вперед в то время, как лорд Вэстфол оттолкнулся от плеча стража и сел в седло. Страж подошел вплотную, когда он это сделал. Ему удалось сесть в седло, но Шаол по-прежнему не поблагодарил охранника больше, чем жестким кивком.
Вместо этого он молча изучил седло перед ним, оценивая, как он должен перебросить одну ногу по другую сторону лошади. Румянец окрашивал щеки, челюсть была сжатой. Охранники задержались, и он напрягался, все сильнее и сильнее…
Но затем Шаол снова двинулся, откинулся назад в седле и вытащил правую ногу над рогом. Охранник, который помог ему, бросился поддержать его спину, второй – с другой стороны, чтобы он не упал, но торс Шаола остался твердым. Непоколебимым.
Его мышечный контроль был экстраординарным. Человек, который тренировал это тело, чтобы оно повиновалось ему, несмотря ни на что, даже сейчас.
И он был в седле.
Шаол пробормотал что-то охранникам, чтобы те ушли в то время, как он наклонился к обеим сторонам, чтобы пристегнуть ремни вокруг ног. Они были установлены в седло – идеальный вариант, основанный на расчетах, которые она дала женщине в мастерской, – чтобы стабилизировать его ноги, а также удерживать его бедра, чтобы он оставался неподвижным. До тех пор, пока он не привыкнет к езде. Он мог бы не нуждаться в них вообще, но… лучше было обезопасить эту первую поездку.
Ирэн вытерла потный лоб и подошла к нему, благодаря охранников, которые теперь возвращались обратно на свои посты. Тот, кто лично помогал лорду Вэстфолу, повернулся в ее сторону, и Ирэн широко улыбнулась ему, когда сказала на халху:
– Доброе утро, Шен.
Молодой охранник улыбнулся ей в ответ, продолжая идти к маленьким конюшням в дальних тенях двора, подмигнув ей, когда проходил мимо.
– И тебе доброе утро, Ирэн.
Она обнаружила, что Шаол сидит прямо в седле, но когда целительница снова посмотрела – эта жесткая поза и сжатая челюсть исчезли, когда он наблюдал за ее приближением.
Ирэн расправила платье, осознав только тогда, когда она подошла к нему, что она все еще носит вчерашнюю одежду. Теперь с огромным красным пятном на груди.
Шаол оглядел пятно, потом ее волосы – ох, боги, ее волосы – и только сказал:
– Доброе утро.
Ирэн сглотнула, все еще тяжело дыша.
– Мне жаль, что я опоздала.
Вблизи, ремни действительно сливалась настолько, что большинство людей и не заметят. Особенно с тем, как он себя вел.
Он сидел высоко и гордо на этой лошади, квадратные плечи, волосы все еще мокрые после утренней ванны. Ирэн снова сглотнула и склонила голову к неиспользованной посадочной рамке по ту сторону внутреннего двора.
– Ты знаешь, это тоже предназначалось для использования.
Он поднял брови.
– Я сомневаюсь, что она будет доступна на поле боя, – сказал он, скривив губы. – Поэтому я должен научиться самостоятельно садиться в седло.
В самом деле. Но даже несмотря на хрупкий золотой рассвет вокруг них, то, что она увидела в его ране, армия, с которой они могли столкнуться, вспыхнула перед ней, растягивая длинные тени…
Ее взгляд поймал движение, напомнив Ирэн об осторожности, поскольку Шен привел маленькую белую кобылу из тех же самых теней. Оседланную и готовую для нее. Она нахмурилась.
– Если еду я, – просто сказал Шаол, – то и ты.
Возможно, именно это он пробормотал охранникам, прежде чем они разошлись.
Ирэн пробормотала:
– Я не могу, я ездила в последний раз очень давно.
– Если я позволил четырем мужчинам помочь мне залезть на эту проклятую лошадь, – просто сказал он, румянец все еще цвел на его щеках, – тогда ты тоже можешь.
По тону она знала, что это должно быть неловко. Сейчас она увидела выражение его лица. Он это сделал. Скрежеща зубами, но сделал это.
И с охранниками, помогающими ему… Она знала, что существует множество причин, по которым он едва мог взглянуть на них. То, что это было не просто одинокое напоминание о том, кем он когда-то был, заставлявшее его напрягаться в их присутствии, отказаться даже рассмотреть возможность обучаться с ними.
Но это был не тот разговор, который должен был быть сейчас – не здесь, и не со светом, начинающим возвращаться в его глаза.
Поэтому Ирэн схватила подол платья и позволила Шену помочь ей сесть на лошадь.
Юбки ее платья поднялись достаточно, чтобы показать большую часть ее ног, но она видела гораздо более открытые наряды здесь. В этом самом дворе. Ни Шен, ни какие-либо другие охранники, даже не взглянули на нее. Она повернулась к Шаолу, чтобы приказать ему идти вперед, но обнаружила, что он смотрит на нее.
На ногу, обнаженную от лодыжки до середины, бледнее, чем большая часть ее золотисто-коричневой кожи. Она легко темнела на солнце, но прошло несколько месяцев с тех пор, как она купалась и грелась на солнце.
Шаол заметил ее внимание и поднял глаза на нее.
– Ты хорошо справилась, – сказал он ей.
Ирэн раздраженно посмотрела на него, прежде чем поблагодарила Шена и подтолкнула ее лошадь на шаг. Шаол щелкнул поводьями и сделал то же самое.
Она пристально смотрела на него в то время, как они подъезжали к воротам двора.
Скоба держалась. Седло держалось.
Он смотрел вниз, затем на ворота, на город, просыпающийся перед ними, башню, возвышающаяся над всем, словно маяк.
Солнечный свет пробился сквозь открытую арку, позолотив их обоих, но Ирэн могла поклясться, что было гораздо больше, чем рассвет, то, что сияло в карих глазах капитана, когда они ехали в город.
* * *
Он снова шёл самостоятельно, и это было лучше, чем инвалидное кресло.
Намного лучше.
Скобка была громоздкой, расходясь со всеми его инстинктами всадника, но… она держала его крепко. Шаол позволил Ирэн вести его через ворота, целительница хваталась за седло время от времени, полностью забывая о поводьях.
Хорошо, он нашел одну вещь, в которой она была не уверена в себе.
Эта мысль заставила его немного улыбнуться. Особенно, когда она поправляла юбки. Для всех она упрекнула его в своей скромности, но сверкнув ногами, она сделала паузу.
Мужчины на улицах – рабочие, торговцы и городские стражи – засматривались.
Пока они не замечали его взгляд и не опускали глаза. И Шаол удостоверялся, что они больше не смотрели.
Точно так же, как он убедился, что охранники во дворе были вежливы, когда она вбежала, задыхаясь и пыхтя, освещенная солнцем и покрасневшая. Даже с пятном на одежде, даже во вчерашнем платье и покрытая слабым блеском пота.
Было унизительно, что ему помогли в седле, как неуправляемому багажу, после того как он отказался от посадочной рамки – унизительно видеть этих охранников в идеальной форме, броню на плечах и рукоятки их мечей, сверкающие ранним утренним солнечным светом, все наблюдали за ним. Но он справился с этим. И тут обнаружил, что забыл об этом только благодаря взглядам, которые охранники бросали на нее. Ни одна леди, красивая или простая, молодая или старая, не заслужила такого внимания. А Ирэн…
Шаол держал свою кобылу рядом с ней. Ловил взгляд каждого человека, который глядел на них, в то время как они подъезжали к возвышающемуся шпилю Торре, а камни бледнели как крем в утреннем свете. Каждый человек быстро находил что-то еще, достойное внимания. Некоторые даже выглядели извиняющимися.
Заметила ли Ирэн, он не понимал. Она была слишком занята, выпадая из седла при любых неожиданных движениях лошади, слишком занята морщась, когда кобыла увеличивала свой темп вверх по особенно крутой улице, заставляя ее качаться и скользить в седле.
– Поднимись вперед, – посоветовал он ей. – Балансируй свой вес.
Он делал то же самое – насколько позволяла скоба.
Их лошади медленно шагали по улице.
Ирэн резко посмотрела на него.
– Я знаю все это.
Он поднял брови, взглянув на неё:
– Могла бы обмануть меня.
Она нахмурилась.
Шаол спал, как мертвый, когда Несрин вернулась поздно вечером, но она будила его достаточно долго, чтобы сказать, что она ничего не обнаружила в отношении потенциального Валга в городе. Никаких канализаций, связанных с Торре, и с тяжело-вооруженной охраной у стен, ничего такого. Ему удалось достаточно долго продержаться в сознании, чтобы поблагодарить ее и услышать обещание продолжить охоту сегодня.
Но этот безоблачный, яркий день… определенно не предпочтительнее тьме Валга. Аэлина рассказала ему, как принцы Валги могут вызвать тьму для себя – тьму, которая уничтожает любое живое существо на его пути, истощая их насухо. Но даже один Валг в этом городе, независимо от того, был ли он принцем или обычной пешкой…
Шаол выбросил эту мысль из головы, хмурясь на гигантское сооружение, которое становилась все более внушительным с каждой улицей, которую они пересекали.
– Тауэрс, – размышлял он, глядя на Ирэн. – Это совпадение или твои предки были родом из Торре?
Ее костяшки побелели от того, что она сильно схватила луку, словно поворачиваясь, чтобы посмотреть на него.
– Я не знаю, – призналась она.
Он размышлял над ее словами в то время, как она щурилась на яркий столб башни впереди, не встретив его взгляд. Ребенок Фенхарру. Он не посмел спросить, почему она может не знать ответа. Где ее семья.
Вместо этого он дернул подбородком на кольцо на ее пальце.
– Действительно ли фальшивое обручальное кольцо работает?
Она осмотрела старое, потрепанное кольцо.
– Хотела бы я сказать иначе, но это не так.
– Ты сталкивались с таким поведением?
В этом чудесном городе?
– Очень, очень редко. Но это старая привычка из дома.
На мгновение он вспомнил ассасина в кровавом белом платье, рухнувшую у входа в его комнату. Вспомнил отравленный клинок, который ранил её – и был использован на многих других людей до этого.
– Я рад, – сказал он через мгновение, – что тебе не нужно бояться таких вещей здесь.
Даже охранники, несмотря на все их кокетство, были почтительными. Она даже обратилась к одному по имени – и его возвращенная теплота была подлинной.
Ирэн снова сжала рожок седла.
– Каган удерживает всех людей, подотчетных правилу закона, будь они слугами или князьями.
Это не было новой идеей, но… Шаол моргнул:
– Действительно?
Ирэн пожала плечами.
– Насколько я слышала и видела. Лорды не могут откупиться от совершённых преступлений и не могут полагаться на их фамилии, чтобы спастись. И потенциальные преступники на улицах видят строжайшую руку правосудия и редко осмеливаются соблазнить ее. – Пауза. – Ты…
Он знал, что она не могла спросить.
– Мне было приказано освободить или найти другой путь для дворянства, совершившего преступления. По крайней мере, те, кто имеет ценность во дворе и в королевских армиях.
Она изучала луку перед собой.
– А твой новый король?
– Он другой.
Если он был жив. Если он сбежал из Рафтхола. Шаол заставил себя добавить:
– Дорин долго учился и восхищался каганатом. Возможно, он введет некоторые идеи в свою политику.
Долгий, оценивающий взгляд.
– Как вы думаете, каган будет союзничать с вами?
Он не сказал ей об этом, но было довольно очевидно, зачем он пришел, как он полагал.
– Я могу только надеяться.
– Разве его силы сильно повлияют на… те силы, о которых ты говорил?
Шаол повторил:
– Я могу только надеяться.
Он не мог заставить себя говорить правду – что их армии были немногочисленны и рассеяны, если они вообще существовали. По сравнению с армией Мората…
– Что случилось в эти месяцы?
Тихий, осторожный вопрос.
– Попытка выманить эту информацию в разговоре?
– Я хочу знать.
– Нечего рассказывать.
Его история ничего не стоила. Ни одна ее часть.
Она замолчала, цоканье копыт их лошадей было единственным звуком. Затем:
– Тебе нужно будет поговорить об этом. В какой-то момент. Я… увидела проблески воспоминаний вчера.
– Разве этого недостаточно?
Вопрос был острый, словно лезвие.
– Нет, если это то, что тебя гложет внутри. Нет, если участие может помочь.
– И ты так уверена в этом?
Ирэн выпрямилась в седле:
– Травма любого повреждения требует некоторого внутреннего обдумывания во время исцеления и последствий.
– Я не хочу этого. Не нужно. Я просто хочу снова встать на ноги.
Она покачала головой.
Он сказал:
– А как на счёт тебя? Как на счёт того, чтобы мы заключили сделку: расскажи мне все свои глубокие, темные секреты, Ирэн Тауэрс, и я скажу тебе свои.
Возмущение зажглось в этих замечательных глазах, когда она посмотрела на него. Капитан посмотрел прямо в глаза.
Наконец, Ирэн фыркнула, слегка улыбнувшись:
– Ты такой упрямый козёл.
– Меня звали хуже, – возразил он, губы растянулись в улыбке.
– Я не удивлена.
Шаол усмехнулся, поймав улыбку на ее лице, прежде чем она наклонила голову, чтобы скрыть это. Как будто поделиться ей с сыном Адарлана стало бы преступлением.
Тем не менее, он долго смотрел на нее – насмешливость задержалась на ее лице, тяжелые, мягко завитые волосы, развивались от утреннего бриза с моря. И он все еще улыбался, когда что-то, сжимающее его сердце, начало ослабевать.
Они молча проехали весь путь до Торре, и Шаол откинул голову назад, когда они приблизились, идя по широкой солнечной аллее, которая наклонялась вверх к вершине холма.
Вблизи Торре еще больше подавлял.
Он был широким, больше, чем всё, но все еще круглым. Здания окружали его боковые стороны, соединенные на более низких уровнях. Все окружено высокими белыми стенами, железными воротами, похожими на сову с широко распахнутыми крыльями. За ними – лавандовые кусты и цветники, выстилающие песчаные дорожки с гравием. Не цветники. Лечебные травы.
Запахи их, открывающиеся утреннему солнцу, наполняли его нос: базилик и мят, шалфей, много лаванды. Даже их лошади, цокая копытами по дорожкам, будто вдыхали аромат, когда они приближались.
Охранники в форме, как он предполагал, цветов Торре – васильковом и желтом – позволили им пройти без вопросов, и Ирэн с благодарностью склонила голову. Они не смотрели на ее ноги. Не решались или не склонялись к неуважению. Шаол отвернулся от них, прежде чем он мог встретить их вопросительные взгляды.
Ирэн взяла на себя инициативу, направляя их через арку в сложный внутренний двор. Окна трехэтажного здания, окружающего двор, сверкали светом восходящего солнца, но внутри самого двора…
За пределами ропота пробуждающейся Антики, снаружи, за пределами топота копыт их лошадей по белому гравию, было только бульканье двух фонтанов, закреплённых напротив параллельных стен двора – их носики, похожие на визжащих сов, извергающие воду в глубокие бассейны ниже. Бледно-розовые и фиолетовые цветы заполняли стены между лимонными деревьями, аккуратные травы, оставленные расти, как растения.
Это было одним из самых спокойных мест, которое он когда-либо видел. И наблюдая за их приближением… на них уставились две дюжины женщин в платьях каждого возможного цвета.
Они стояли аккуратными рядами на гравии, чуть-чуть старше, чем дети, некоторые в расцвете сил. Несколько человек были пожилыми.
В том числе одна женщина, темнокожая и беловолосая, которая шагала в передней линии и широко улыбалась Ирэн. Она не была красивой, но в глазах женщины был свет – доброта и безмятежность, которые заставляли Шаола удивиться.
Все остальные смотрели на нее, как на ось, вокруг которой они были упорядочены. Даже Ирэн, которая улыбнулась женщине, когда она спешилась, выглядела благодарной, отойдя от кобылы. Один из охранников, который их привел, пришел, чтобы вернуть лошадь, но заколебался, когда Шаол остался верхом.
Шаол проигнорировал мужчину, когда Ирэн пальцем причесала ее запутанные волосы и заговорила со старой женщиной на его языке.
– Я обязана вам за эту хорошую публику сегодня утром?
Легкие слова – возможно, попытка притвориться, что у них нормальная жизнь, учитывая то, что произошло в библиотеке.
Старуха улыбнулась – с такой теплотой. Она была ярче, чем солнце, выглядывающее над стенами.
– Девочки услышали слух о том, что красивый лорд придет учиться. Я была практически растоптана толпой внизу лестницы.
Она криво усмехнулась трем девушкам с покрасневшими щёчками, не старше пятнадцати лет, которые виновато смотрели на свои туфли. И затем короткий взгляд из-под ресниц.
Шаол подавил смех.
Ирэн повернулась к нему, оценивая скобу и седло, когда хруст приближающихся шагов на гравии заполнил двор.
Веселье угасло. Демонстрация перед этими женщинами…
Довольно.
Слова звучали внутри него.
Если бы он не смог вынести этого перед группой лучших целителей мира, то он заслужил бы страдание. Он предложил свою помощь. Он сделает это.
Действительно, сзади было несколько более молодых девушек, которые были бледны. Переминавшихся с ноги на ногу. Нервничающие.
Это святилище, это прекрасное место… Тень прокралась в него.
Он сделал бы все, что мог, чтобы оттолкнуть ее.
– Лорд Шаол Вэстфол, – сказала ему Ирэн, указывая на старую женщину, – это высшая целительница Торре-Кэсме – Хафиза.
Одна из покрасневших девушек вздохнула при упоминании его имени.
Глаза Ирэн плясали от веселья. Но Шаол склонил голову к старухе, когда она протянула ему руки. Кожа была морщинистая – настолько, насколько ее улыбка теплой. Она крепко сжала его пальцы.
– Так же красив, как сказала Ирэн.
– Я так не говорила, – прошипела Ирэн.
Одна из девушек хихикнула.
Ирэн бросила на нее предупреждающий взгляд, и Шаол поднял брови, прежде чем сказать Хафизе:
– Это честь и удовольствие познакомиться с Вами, леди.
– Такой привлекательный, – пробормотала одна из девушек.
«Подожди, ты еще не видела, как я слезаю с лошади», – почти сказал он.
Хафиза снова сжала его руки и опустила их. Она повернулась к Ирэн. Ожидая.
Ирэн только похлопала в ладоши и сказала собравшимся девочкам:
– У Лорда Вэстфола тяжелая травма нижнего отдела позвоночника и прогулка выдалась сложной. Вчера Синдра в мастерской приготовила для него это седло, основанное на рисунках конных племен, которые долгое время занимались такими травмами своих всадников.
Она махнула рукой, чтобы указать на его ноги, скобу.
С каждым словом его плечи напрягались. Все больше и больше.
– Если вы столкнулись с пациентом в подобной ситуации, – продолжала Ирэн, – свободная верховая езда станет приятной альтернативой карете или носилкам. Особенно, если они пользовались определенным уровнем независимости. – Подумав, она добавила:
– Или, даже если у них были проблемы с передвижением всю жизнь, это может обеспечить положительный результат, пока вы их исцеляете.
Чуть больше, чем эксперимент. Даже краснеющие девушки перестали улыбаться, когда они изучали скобу. Его ноги.
Ирэн спросила их:
– Кто хотел бы помочь лорду Вэстфолу перебраться на инвалидное кресло?
Поднялись десятки рук.
Он попытался улыбнуться. Попробовал и потерпел неудачу.
Ирэн указала на нескольких, которые уже помчались. Никто не смотрел на него выше талии или даже не сказал «доброе утро».
Ирэн повысила голос, когда они собрались вокруг нее, чтобы убедиться, что собравшиеся во дворе тоже слышат.
– Для пациентов, которые полностью обездвижены, это может быть не вариант, но лорд Вэстфол сохраняет способность двигаться выше талии и может управлять поводьями лошади. Разумеется, равновесие и безопасность вызывают опасения, но еще он может пользоваться и чувствовать свое мужское достоинство, что также является препятствием относительно комфорта использования самой скобки.
Одна из младших девушек хихикнула, но большинство только кивнуло, глядя прямо на указанную область, как будто у него не было никакой одежды. Покраснев, Шаол сдержал желание прикрыть себя.
Двое молодых целителей начали развязывать скобу, некоторые изучали пряжки и стержни. Тем не менее они не смотрели ему в глаза. Как будто он был новой игрушкой – новым уроком. Некоторой странностью.
Ирэн просто продолжала:
– Имейте ввиду, не слишком толкайте его – осторожно.
Он пытался сдерживать свои эмоции, обнаружив отсутствие стражи из дворца. Ирэн дала девушкам четкие, твердые инструкции, когда они вытащили его из седла.
Он не пытался мешать помощникам или помочь им, когда они потянулись к его плечам, кто-то удерживал его за талию, мир наклонялся, когда они тащили его вниз. Но вес его тела был слишком велик, и он почувствовал, что скользит все дальше из седла, падая на землю, солнце светило на его кожу…
Девочки хмыкнули, кто-то пошел на другую сторону, чтобы помочь перекинуть его ногу через лошадь, или он так подумал. Он знал это только потому, что видел, как ее кудряшки выглядывали из-за лошади. Она толкнула, вытянув его ногу вверх, и она свесилась, три девочки скрежеща зубами, пытались опустить его ногу, а остальные наблюдали молча.
Одна из девушек не удержала и ослабила хватку на его плече. Мир полетел вниз…
Сильные, решительные руки поймали его, его нос был всего в половине фунта от бледного гравия, в то время как другие девушки ерзали и кряхтели, пытаясь снова поднять его. Он освободился от лошади, но его ноги теперь растянулись под ним, настолько далеко от него, словно вершина Торе, возвышающаяся над ним.
Вопль заполнил его голову.
Беззащитность навалилась на него. Хуже, чем часами сидеть в трусах. Хуже, чем ванна со слугой.
Ирэн сжимала его плечо с того самого момента, когда она едва успела поймать его вовремя, сказав целителям:
– Могло быть лучше, девочки. Гораздо лучше, по многим причинам. – Вздох. – Мы можем обсудить, что не так позже, но пока переместите его в кресло.
Он едва мог стоять, чтобы ее услышать, вися между этими девушками, большинство из которых были в половину его веса. Ирэн отступила в сторону, чтобы позволить девушке, которая опустила его на место, резко свистнуть.
Неподалеку просвистели колеса по гравию. Он не потрудился взглянуть на инвалидное кресло, которое помощник придвинул ближе. Не удосужился говорить, когда они устроили его в нем, и стул содрогнулся под его весом.
– Осторожно, – снова предупредила Ирэн.
Девочки задержались, остальная часть двора все еще смотрела. Прошло несколько секунд или минут с тех пор, как началось это испытание? Он сжал руки в кресле, пока Ирэн давала некоторые указания и наблюдения. Сцепил руки сильнее, когда одна из девушек наклонилась, чтобы коснуться его обутых ног, чтобы устроить их.
Слова рвались из его горла, и он знал, что они вырвутся из него, он знал, что он может сделать немного, чтобы остановить вопль, когда пальцы помощника приблизились к пыльной черной коже…
Морщинистые руки приземлились на запястье девушки, остановив ее в нескольких дюймах.
Хафиза спокойно сказала:
– Позволь мне.
Девочки отступила назад, когда Хафиза наклонилась, чтобы помочь ему.
– Приготовьте дам, Ирэн, – сказала Хафиза через тонкое плечо, и Ирэн повиновалась, вернув их в свои ряды.
Руки старой женщины задержались на его сапогах – его ногах, в настоящее время указывающие в противоположные направления.
– Могу я помочь, лорд, или вы бы хотели сами?
Слова подвели его, и он не был уверен, что может воспользоваться своими руками, чтобы они не дрожали, поэтому он дал женщине одобрение.
Хафиза выпрямила одну ногу, дожидаясь, пока Ирэн отойдет на несколько шагов, и начнет давать инструкции дамам.
– Это место для обучения, – пробормотала Хафиза. – Старшие ученики учат младших. – Даже с ее акцентом он прекрасно ее понимал. – Это был инстинкт Ирэн, лорд Вэстфол, показать девушкам, что она сделала со скобкой, чтобы позволить им узнать для себя, что значит иметь пациента с аналогичными трудностями. Чтобы получить это обучение, самой Ирэн пришлось отправиться в степи. Многие из этих девушек, возможно, не имеют такой возможности. По крайней мере, несколько лет.
Шаол, наконец, встретил взгляд Хафизы, обнаружив, что понимание в них еще более убийственно, чем вытаскивание с лошади группой девушек вполовину его веса.
– Она хорошо учит, моя Ирэн.
Он не ответил. Он не был уверен, что сможет вымолвить хоть слово.
Хафиза поправила другую ногу:
– У неё есть много других шрамов, лорд. Не только на шее.
Он хотел рассказать старушке, что он знает.
Но оттолкнул эту мысль, вырывающийся вопль в голове.
Он дал этим дамам обещание учить их, помогать им.
Казалось, что Хафиза читает это – чувствует. Она только похлопала его по плечу, прежде чем поднялась в полный рост, немного застонала и вернулась к месту, оставшемуся в толпе.
Ирэн повернулась к нему, потянулась и проверила его. Как будто затянувшееся присутствие Хафизы показало то, что она пропустила.
Ее глаза опустились на его суставы.
«Что не так?».
Он проигнорировал вопрос в ее взгляде, некоторое беспокойство. Оттолкнул то, что он почувствовал глубоко внутри, и подкатил к ней стул. Шаг за шагом. Гравий не был идеальным, но он стиснул зубы. Он дал этим дамам свое слово. Он не откажется от этого.
– На чём мы закончили последний урок? – спросила Ирэн девушку впереди.
– Глаза, – сказала она с широкой улыбкой.
Шаол чуть не задохнулся.
– Правильно, – сказала Ирэн, потирая руки. – Кто-нибудь продемонстрируйте мне.
Он молча смотрел, как руки поднимаются, а Ирэн выбрала одну – маленькую девочку. Ирэн заняла позицию нападавшего, с удивительной силой схватив девушку впереди.
Но тонкие руки девушки направились прямо к лицу Ирэн, большими пальцами надавливая в уголки ее глаз.
Шаол начал катить кресло вперёд – если девушка не отступила бы.
– А потом? – просто спросила Ирэн.
– Закручиваю так большие пальцы, – девушка сделала движение в воздухе между ними, чтобы все могли увидеть. – И потом ПУМ.
Некоторые из девушек тихо засмеялись над звуком, который издала девушка своим ртом.
Если бы Аэлина была здесь, она бы ликовала.
– Хорошо, – сказала Ирэн, и девушка снова встала на свое место.
Ирэн повернулась к нему, и её взгляд снова вспыхнул, когда девушка увидела все, что было в его глазах, и сказала:
– Это наш третий урок в этом квартале. До сих пор мы рассматривали только атаки напрямую. У меня обычно есть охранники, которые приезжают в качестве желающих жертв, – некоторые захихикали… – но сегодня я хотела бы, чтобы вы сказали нам, что вы думаете, что дамы, молодые и старые, сильные и хрупкие, могут сделать против любого нападения. Ваш список лучших маневров и советов, будьте добры.
Он тренировал молодых людей, готовых пролить кровь, а не излечивать людей.
Но защита была первым уроком, который он преподавал, и научил этих молодых охранников.
Прежде, чем их повесили у ворот замка.
Измученное, невидящее лицо Рэсса мелькнуло у него в голове.
Какая польза от этого?
Никто… Ни одна из тех основных групп, которым он доверял и тренировал, работал годами… никто не выжил. Брулло, его наставник и предшественник, научил его всему, что он знал, – и чем им отблагодарили за это? Любой, с кем он столкнулся, кого он коснулся… они пострадали. Жизни, которые он поклялся защищать…
Солнце блекло, бульканье двух фонтанов было далёкой мелодией.
Какая польза его городу, его людям, когда его уволили?
Он поднял глаза, чтобы обнаружить, как женщины смотрят на него, с любопытством на их лицах.
Они ждали.
Был момент, когда он бросил меч в Айвери. Когда он не мог выдерживать его вес на боку, в руке, и бросил его, и все, что означало быть капитаном королевской гвардии в темные, вихревые воды.
С тех пор он тонул и тонул. Задолго до его травмы позвоночника.
Он не был уверен, что он даже пытался выплыть… С тех пор, как этот меч попал в реку. С тех пор, как он оставил Дорина в той комнате с отцом, рассказал своему другу – брату, – что он любит его и знал, что это слова прощания… Он… ушел. Во всех смыслах этого слова.
Шаол заставил себя перевести дух. Пытался.
Ирэн подошла к нему, когда его молчание затянулось, снова выглядя такой озадаченной и обеспокоенной. Как будто она не могла понять, почему… Он выкинул эту мысль. И другие тоже.
Подтолкнул их ко дну Айвери, и теперь этот меч с орлиной рукояткой лежал, забытый и ржавый.
