Текст книги "Искушение маркиза"

Автор книги: Сара Линдсей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 6

Я вижу, ты веселый малый и не дорожишь ничем на свете.

У. Шекспир. «Двенадцатая ночь»

* * *

Канун Рождества

На следующее утро Джейсон неуверенной походкой вошел в комнату для завтрака. Он кивком приветствовал мачеху и мисс Уэстон, прежде чем опуститься в свое кресло во главе стола.

Кэтрин окинула его взором и тут же начала выговаривать:

– Тебе следует больше заботиться о себе, Джейсон. Ты не сможешь помогать Эдварду, если заболеешь. А ты действительно заболеешь, если будешь плохо спать.

– Спасибо за заботу, Кэтрин. Твоя проницательность и твоя неопровержимая логика не перестают изумлять меня.

Кэтрин тепло улыбнулась ему, невзирая на его грубость:

– Неужели ты думаешь, что после стольких лет нашего общения я не привыкла к твоему ужасному характеру? Надеюсь, ты все-таки убедился, что тебе необходимо вздремнуть днем вместе с Эдвардом и Шарлоттой.

– Взрослые мужчины не спят днем.

– Ты не протянешь до вечера, если немного не поспишь.

– Ничего не случится, если я лягу спать вечером.

– Но мы должны показать Оливии, как отмечают Рождество в Уэльсе.

Джейсон пристально посмотрел на мачеху.

– Чем отличается уэльское Рождество? – поинтересовалась мисс Уэстон.

– Всем, – ответила Кэтрин, тогда как Джейсон сказал:

– Ничем.

– Не слушай его. Ничто не похоже на Рождество в Уэльсе. Если ты однажды посетишь рождественскую службу здесь, то ни в одном другом месте празднование Рождества не доставит тебе такого удовольствия.

– Сомневаюсь, – сказал Джейсон.

– О, перестань, – одернула его Кэтрин, затем продолжила: – В канун Рождества рее ложатся спать поздно. Мы украсим дом, и миссис: Мэддок приготовит сладости.

– Это звучит весьма привлекательно, – согласилась мисс Уэстон.

– И служба в церкви не такая, как ты представляешь. Проповедь длится совсем недолго, а остальное время посвящается гимнам.

– Проповедь и гимны звучат на валлийском языке, и я сомневаюсь, что они доставят вам удовольствие.

Джейсон постарался придать своему голосу оттенок сожаления. Не настолько, чтобы мисс Уэстон заподозрила его в предвзятости, но достаточно, чтобы она поняла, какое это ужасно скучное мероприятие.

– Вздор, – возразила его мачеха. – Я тоже не говорю на этом языке, но это не мешает мне получать удовольствие. Это великолепное празднование, – уверила она свою племянницу. Затем повернулась и задумчиво посмотрела на Джейсона: – В последние годы я позволяла тебе быть ко всему безучастным, постоянно пребывать в дурном настроении и прятаться от всех, но это не должно продолжаться. Эдвард и Шарлотта уже достаточно взрослые, чтобы в этом году посетить церковь, и ты не можешь ссылаться на их возраст в качестве предлога оставаться дома.

– Холодная погода вредна для Эдварда, – запротестовал Джейсон.

– В таком случае мы позаботимся, чтобы он оделся теплее. И если потребуется, в карету можно поместить горячие кирпичи и меховые покрывала.

– Мне не нравится эта затея, – пробормотал Джейсон.

– Я не думала, что она понравится тебе, но у тебя впереди целый день, чтобы смириться с этим. Полагаю, к вечеру ты примешь правильное решение.

– Сегодня должен приехать Чарлз. Он может сопровождать вас вместо меня, – предложил Джейсон.

– Нет, это должен быть ты. Эдвард расстроится, если ты не поедешь, и Шарлотта тоже.

Кэтрин встала. Джейсон тоже привстал, но она жестом усадила его. Она подошла к буфету, положила еду на тарелку, затем поставила ее перед ним не слишком вежливым движением.

– Ешь, – приказала она. – Может быть, наполненный желудок поспособствует улучшению твоего настроения. Оливия, ты тоже должна очистить тарелку. Впереди у нас долгий день.

Кэтрин направилась к двери.

– Уходишь так скоро? – Джейсон попытался изобразить разочарование.

– Не беспокойся. Я вернусь, как только проведаю детей.

После того как она вышла из комнаты, Джейсон остался наедине с мисс Уэстон. Они молча ели несколько минут, прежде чем он сказал:

– Мне кажется, я никогда не смогу отблагодарить вас за помощь, которую вы оказали минувшей ночью.

Оливия оторвала взгляд от своей тарелки; щеки ее порозовели.

– Не стоит благодарности, – пробормотала она.

– Стоит. Мне кажется, у вас дар общения с детьми.

– У меня четверо младших братьев и сестер, – сказала Ливви, как будто этим все объясняется.

– И вы их очень любите.

– Конечно!

– Дорогая мисс Уэстон, такое отношение к детям нехарактерно для всех. Из того, что известно мне, дети, как правило, являются серьезным испытанием для взрослых. Если бы я был вынужден иметь дело со всей этой суетящейся и орущей компанией, то сомневаюсь, что мне захотелось бы видеть еще одного ребенка в моей жизни.

– Я вам не верю, – возразила Оливия.

– Как я уже сказал, вы знаете подход к детям. Такое понимание и сочувствие – большая редкость в наши дни.

Оливия заерзала на своем кресле.

– Моя похвала смущает вас? А я думал, вы привыкли слышать комплименты.

– Да. Нет. Я не знаю.

– Понятно.

– Довольно трудно принять ваши комплименты, милорд, зная другую вашу манеру общаться со мной.

– Другую манеру?

– Да, когда вы меня оскорбляете.

Джейсон расхохотался.

– Я вовсе не собиралась вас веселить, – сказала она.

– И тем не менее развеселили. Вы кажетесь мне весьма забавной. Это тоже можно истолковать как оскорбление?

Он опять засмеялся.

– Эдвард этой ночью спал? – спросила Оливия.

Было ясно, что мисс Уэстон решила сменить тему разговора. Хорошо. Джейсон готов был проявить великодушие. Он не помнил, чтобы в последнее время так от души веселился.

– Не совсем. Он проснулся, и вы должны благодарить меня, мисс Уэстон. Он хотел разбудить вас, чтобы послушать окончание вашей истории, но я сказал, что будет лучше послушать новую историю утром, чем окончание старой среди ночи. Он согласился.

– Разумное решение, – одобрительно сказала Оливия.

– Да, надо уметь убеждать детей.

– Говоря о разумном решении, я имела в виду Эдварда, – последовал лукавый ответ.

– Браво! Я думал, что являюсь единственным, кто способен обратить комплимент в оскорбление.

Ливви улыбнулась:

– Я способная ученица. – Затем лицо ее сделалось серьезным. – Должно быть, Эдвард был совсем юным, когда вы потеряли жену.

–Да.

Джейсон переключил свое внимание на еду.

– Очевидно, вам было очень тяжело.

Он издал неопределенный звук, отчасти потому, что его рот был полон, но в основном потому, что он не хотел говорить с ней о Лоре.

Мисс Уэстон это поняла.

– Я размышляла над симптомами болезни Эдварда. Похоже, у него бронхит.

–. Эдвард не страдает бронхитом, – резко сказал Джейсон.

– Я этого не утверждаю. Ясно одно – его состояние заслуживает внимания, даже если болезнь не очень серьезная. Скажите, врач, наблюдавший Эдварда, применял природные средства?

Шарлатанские снадобья не применялись, хотя экономка предлагала различные средства лечения в течение последних лет. Миссис Мэддок – добрая и заботливая женщина, но ее представления о врачевании были весьма специфическими. Пока она никому не причинила вреда, тем не менее, однажды выбросив в окно одно из ее снадобий от головной боли, Джейсон тем самым нанес ущерб кустам роз внизу.

Он был разочарован, узнав, что мисс Уэстон верила в такую чепуху, хотя казалась разумной женщиной, по крайней мере настолько разумной, насколько это можно ожидать от женщины.

– Я не допущу, чтобы мой сын трижды ходил вокруг свиньи в полнолуние, хотя это когда-то помогло какой-то кузине бабушки.

Мисс Уэстон недоуменно посмотрела на него:

– Трижды вокруг свиньи?

– Так утверждает миссис Мэддок.

– К сожалению, я еще не имела удовольствия говорить с вашей экономкой о целебном влиянии домашних животных при полной луне. – Оливия заговорщически подмигнула. – Лично я не стала бы уповать на это.

– Я тоже.

– В таком случае мы пришли к согласию по крайней мере в этом. Находясь в Шотландии, я обратила внимание на некоторые книги о целебных растениях и домашней медицине. Могу я поискать подобные книги в здешней библиотеке?

Джейсон кивнул:

– Я не думаю, что вы найдете там нечто полезное, однако скажу Говеру, чтобы тот открыл комнату.

Оливия искоса взглянула на него.

– Это ваша обычная практика запирать библиотеку?

– Нет, – признался он.

Она скривила губы.

– Понятно.

– Мисс Уэстон…

Оливия покачала головой:

– Просто не верится. Вы заперли библиотеку, чтобы я не могла проникнуть туда.

Затем она внезапно расхохоталась.

Джейсон пришел в замешательство.

– Значит, вы не сердитесь?

– Сначала рассердилась, но потом подумала, что не стоит считать хождение под луной таким уж нелепым действием. Запирание комнаты, чтобы ваша гостья не принялась наводить там порядок, – вот крайнее безумие!

– С момента нашей встречи безумие стало моим обычным состоянием. Хотя неизвестно, кто из нас более безумен: вы со своим маниакальным стремлением наводить порядок в библиотеках или я, пытающийся остановить вас. Как сказал Петрарка: Libri quosdam ad scientiam, quosdam ad insaniam deduxere.

Оливия нахмурилась:

– Оскорбление на непонятном языке все равно является оскорблением.

– Позвольте перевести: «Одних книги ведут к знаниям, других – к безумию». Вы приобрели какие-нибудь знания, занимаясь упорядочением библиотеки, мисс Уэстон?

– Нет, но…

– Значит, остается безумие. Вы без ума от книг, а я от вас.

– Это еще один удар с вашей стороны, милорд. Вы в отличной форме сегодня утром. Пожалуй, следует сказать тете, что ее беспокойство по поводу вашего здоровья безосновательно.

Оливия встала.

– Я не имел в виду… – начал Джейсон.

– Это не важно. Так могу я заглянуть в библиотеку или нет?

– Да, конечно. Пойдемте прямо сейчас и позовем Говера.

Он удачно вышел из затруднительного положения. Он едва не сказал ей, что его слова не означали оскорбления. Она свела его с ума, но не оттого, что сердила его.

Совсем наоборот.

И в этом его проблема.

Просматривая книги в библиотеке, Оливия в меньшей степени думала об Эдварде и в большей – о его дяде, брате Лоры. Она была ошеломлена, услышав о его приезде. Из дневника Лоры следовало, что Джейсон и Чарлз не ладили друг с другом. И это неудивительно. Лора знала о недостатках, брата, но никогда не высказывала ему свое мнение. И Чарлз, как Лора называла его, постоянно пользовался этим, надеясь, что старшая сестра всегда поможет ему, в какие бы затруднительные положения он ни попадал. И в конце концов она поплатилась за это своей жизнью.

Нет, это несправедливо. Оливия покачала головой, стараясь избавиться от этой нежелательной мысли. Лора погибла вследствие несчастного случая. Как бы то ни было, Ливви должна по крайней мере быть вежливой с сэром Чарлзом. Не надо подавать виду, что ей известно больше, чем следует: это может вызвать вопросы, на которые ей не хотелось отвечать.

Когда он прибыл во второй половине дня, Ливви с удивлением обнаружила, что сэр Чарлз Эйвери – довольно респектабельный молодой человек. На вид, казалось, ему лет двадцать пять, как и ее старшему брату, однако он производил впечатление более зрелого человека. Чарлз выглядел довольно симпатичным мужчиной. Он не отличался красивой внешностью, как его зять, но его мальчишеское лицо было весьма привлекательным. Оливия не сомневалась, что в Лондоне у него немало подружек.

Некоторое количество подвигов сэра Чарлза, нашедших отражение в дневнике Лоры, характеризовало его как бездельника и мота. Этот мужчина на самом деле был еще мальчишкой, который искал только удовольствия и не задумывался о последствиях. Ливви прочитала достаточно романов и знала, что те, кто связывался с подобными бездельниками, всегда страдали от неприятных последствий в будущем.

Она предполагала, что в последние годы он превратился в заядлого игрока, все глубже погружаясь на дно лондонского мира, и сестра уже не могла помочь ему. Вместо этого Оливия увидела молодого человека с каштановыми волосами и круглым, как у херувима, лицом. Он резко отличался от ее представлений, и она не могла оторвать от него глаз. Он дружески улыбнулся ей, и она заметила в его зеленоватых глазах мужскую оценку.

Ливви покраснела.

– Джейс, – обратился сэр Чарлз к маркизу, – кто эта очаровательная особа? Вероятно, ты насильно удерживаешь ее здесь, поскольку ни одна девушка не станет добровольно терпеть твое общество.

Оливия рассмеялась. Маркиз нахмурился.

– Чарлз, это мисс Уэстон. Она племянница Кэтрин. – Его голос звучал с чуть заметным оттенком предостережения. – Мисс Уэстон, это мой шурин, сэр Чарлз Эйвери.

– Дядя Чарлз! – крикнул Эдвард с верхней площадки лестницы.

– Эдвард!

Искренняя радость сэра Чарлза при виде своего племянника еще более укрепила положительное мнение Оливии о нем. Эдвард бросился вниз по лестнице, и дядя, поймав его в свои объятия, закружил мальчика.

– Осторожно, Чарлз, – предупредил маркиз.

Сэр Чарлз поставил Эдварда на пол и взъерошил его волосы.

– Ничего страшного. Ну а где же дамы семейства? Без них радость встречи нельзя считать полной!

– А вот и мы, – сказала Кэтрин, плавно спускаясь по лестнице вместе с Шарлоттой, отчего создавалось впечатление, будто она плыла.

Тетя обладала исключительной грацией, хотя, к сожалению, среди остальных членов семьи это достоинство проявлялось не так заметно, как раздвоенные подбородки или ямочки на щеках.

Как бы в подтверждение этой мысли Шарлотта споткнулась на нижней ступеньке и растянулась на полу, который, как убедилась ранее Оливия, был довольно жестким. Сэр Чарлз устремился к девочке и подхватил ее на руки. Затем перекинул через плечо, и Шарлотта взвизгнула от восторга.

– Привет, куколка!

Сэр Чарлз осторожно поставил ее, затем подернулся к Кэтркн.

– Миледи, – сказал он с коротким поклоном, – вы, как всегда, прекрасны.

– Чарлз, ты бесстыдный дамский угодник, – заявила леди Шелдон, – но я не хочу, чтобы ты был иным. Кто-то же должен угождать тщеславным пожилым женщинам. Подойди сюда, мой мальчик, и дай мне обнять тебя.

Оливия не сомневалась, что тетя искренне любила сэра Чарлза. Значит, он раскаялся и был прощен? Однако маркиз, казалось, не относился к тем, кто легко прощает. Хотя Чарлз непосредственно не был виновен в смерти Лоры, в последней записи в ее дневнике упоминалось об утренней встрече в парке ради Чарлза с каким-то «лордом В.». Дорожный инцидент произошел, когда Лора ехала на эту встречу или возвращалась назад. Это весьма любопытный факт, можно даже сказать – таинственный. Значит, существовал еще некий загадочный мужчина. Возможно, ее ждет здесь необычайное приключение.

Тетя Кейт протянула руку в сторону Ливви:

– Ты уже знаком с моей племянницей?

– Да, конечно. Мой зять давно познакомил нас, хотя едва ли помнит об этом.

Лорд Шелдон нахмурился:

– Я рад, что вы познакомились, мисс Уэстон. Ну а теперь мы наконец сможем поиграть в вист. Мы пытались привлечь Димпси, но он отказывается. Полагаю, он бродит где-то здесь.

– Вы правы, сэр Джейсон.

В комнату вошел дворецкий тети Кейт.

Димпси был еще одной загадкой, и Ливви сомневалась, что кто-нибудь способен понять его. У него был вид профессионального боксера, но с манерами джентльмена. Он мог подкрасться, как дикий кот, и обладал сверхъестественной способностью внезапно появляться в нужное время в самых неожиданных местах.

– Рад видеть вас, – сказал сэр Чарлз, когда Димпси подошел ближе.

– Я тоже рад вас видеть, сэр. – Димпси усмехнулся. – Прежде чем вы снова начнете уговаривать меня, имейте в виду – я вам не по карману.

Сэр Чарлз печально вздохнул:

– Я полагаю, Джейсон уже предложил вам огромную цену?

Тетя Кейт шутливо хлопнула пасынка по руке.

– Может быть, ты перестанешь переманивать моего дворецкого у меня под носом? Он предан мне. He правда ли, Димпси?

– Да, миледи. Я никогда не изменю вам и леди Шарлотте. – Он подмигнул. – Я не представляю, как вы обе сможете обходиться без меня.

– Я рассердилась бы на тебя за твою наглость, если бы это не было правдой.

Димпси подозвал детей:

– А сейчас, мистер Эдвард и леди Шарлотта, как и обещал, я забираю вас с собой, чтобы поискать ветки падуба, плюща и омелы для украшения дома. Но сначала пойдем в детскую и оденемся теплее. Я не хочу, чтобы к рождественскому утру у меня на руках оказалась пара больных детей.

Он подтолкнул ребят к лестнице, и те с радостью поспешили наверх.

Маркиз наблюдал за ними с выражением благоговения и скептицизма на лице.

– В этом человеке есть нечто особенное.

– Да, – согласилась леди Шелдон, – он не просто дворецкий.

– Он не только дворецкий, – продолжил маркиз, – но и превосходный камердинер. А когда он берется готовить еду, она получается изумительно вкусной. Сейчас я вижу, что он к тому же прекрасно справляется с обязанностями няни. – Джейсон покачал головой и повернулся к своей компании: – Чарлз, тебе предоставлена твоя обычная комната.

– Надеюсь, она недалеко от комнаты мисс Уэстон? – сказал Чарлз с явным намеком.

Оливия покраснела. Тетя засмеялась:

– Чарлз, попридержи язык.

Лорд Шелдон, напротив, выглядел сердитым:

– Раз уж зашел об этом разговор, мисс Уэстон расположилась в апартаментах маркизы, так что даже не помышляй о чем-то непристойном.

– Есть, Добродетельный Лорд. – Сэр Чарлз по-военному отдал честь. – Сейчас я пойду наверх, чтобы привести себя в порядок после путешествия и предстать перед вами в приличном виде. Когда состоится обед?

– В семь, – ответил лорд Шелдон.

– В таком случае увидимся в гостиной в половине седьмого, – решительно сказал он.

Ливви знала, что мужчины не любят опаздывать к принятию пищи. Ее брат Генри всегда являлся вовремя.

– Я тоже пойду в свою комнату, – сказала Оливия.

Она хотела заглянуть в дневник Лоры и узнать, есть ли там что-нибудь еще о сэре Чарлзе, чего она прежде не заметила. Он выглядел таким симпатичным и едва ли способным наделать огромное количество долгов, однако внешность бывает обманчивой. Книги, которые она предпочитала, возможно, не способствовали просвещению в общепринятом смысле, однако романы были весьма информативны относительно дурных характеров и бесчестных поступков.

Можно ли допустить, что сэр Чарлз решительно изменил образ своей жизни после смерти сестры? Действительно ли он являлся таким обаятельным молодым человеком, каким казался? Или его доброжелательное, поведение являлось лишь маской, чтобы скрыть истинную натуру?

Может быть, Чарлз определенно знал, что делал, когда обращался к сестре за помощью. Возможно даже, что он предлагал ей совершить преступление. Оливия не знала, кто такой «лорд В.» и что могло произойти при встрече Лоры с ним.

Все эти мысли не давали покоя Оливии. В этом замке она порой забывала, что не является героиней своих мечтаний, а всего лишь мисс Оливия Уэстон. Однако то, что она обычная женщина, не означает, что она не может осторожно заниматься расследованием. И если ее подозрение окажется неоправданным, то только к лучшему.

Ее всегда привлекали различного рода тайны, и она не отступит, пока не выяснит до конца все, что связано с этим замком, пока не распутает гордиев узел, который представлял собой маркиз. Он был гораздо загадочнее, чем его стихи и найденная ею брошь. Только сейчас она начала понимать, какая сложная задача стоит перед ней и какую цену ей придется заплатить, чтобы докопаться до истины.

Джейсон заметил, какие взгляды его шурин бросал в сторону мисс Уэстон. И они ему не понравились. В данный момент ему многое не нравилось, и все это было связано с мисс Уэстон.

Забавно.

Однако он являлся главой дома, хотя вспоминал об этом, лишь когда хотел воспользоваться своим положением.

– Чарлз, – окликнул он шурина, – хочу поговорить с тобой.

Чарлз нехотя вернулся, спустившись вниз по лестнице.

– О чем?

– Может быть, пройдем в мой кабинет?

Как только они оказались на мужской территории, Чарлз повернулся к Джейсону.

– Что еще я натворил на этот раз? – спросил он.

– Я уверен, ты наделал много дурных дел с момента нашей последней встречи, но я хотел с тобой поговорить не по этому поводу.

– Ну говори. Чем вызвана такая крайняя необходимость? – проворчал Чарлз.

– Я хочу поговорить с тобой о мисс Уэстон.

– Это не терпит отлагательств? Ну хорошо, что ты хочешь сказать?

– Она не из тех городских кокеток, с которыми ты привык иметь дело. Она молода и впечатлительна и, вероятно, никогда не пользовалась вниманием таких мужчин, как ты.

– Таких, как я. – Чарлз сосредоточился на стирании воображаемого пятна грязи со своей куртки. – Ты явно невысокого мнения обо мне.

– Черт побери, Чарлз, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Твое имя, как правило, связывают то с одной, то с другой новой женщиной…

– Это досужие сплетни. Любой холостяк в Лондоне, имеющий в кармане хотя бы пару шиллингов, подвержен подобному оговору. Достаточно одного танца и предложенного даме бокала оршада, чтобы мужчина оказался практически помолвленным. Ты не будешь возражать, если я воспользуюсь твоим превосходным бренди?

Джейсон жестом дал понять, что Чарлз может делать что хочет, пока по крайней мере дело не дойдет до винного погреба.

Чарлз продолжил разговор, наливая себе спиртное.

– Я не думал, что ты следишь отсюда за сплетнями, которые распространяют грязные газетенки. Тебя интересуют только девицы, которых связывают со мной, или последние дамские моды тоже?

– Не говори глупости. – Джейсон подошел к камину. – Разумеется, я не читаю подобную макулатуру и не слежу за твоими девицами. Это означало бы, что я озабочен твоим благополучием. Ты должен знать, мой поверенный в делах в Лондоне имеет удовольствие потчевать меня твоими подвигами в ежемесячных письмах.

Он начал поправлять кочергой поленья в камине с излишней энергией. Поленья трещали и шипели, выбрасывая искры, словно протестуя против такого бесцеремонного обращения с ними.

Чарлз устроился в кожаном кресле возле мраморного камина. Он сделал глоток бренди и вздохнул:

– Такой избыток внимания к моей персоне греет мою душу. Однако уверяю тебя, слухи обо мне преувеличены.

– Пусть так, тем не менее будет плохо для всех, если ты разобьешь сердце мисс Уэстон.

– Успокойся. Я не собираюсь играть ее чувствами.

Джейсон оторвал взгляд от пляшущих языков пламени.

– Значит, ты обещаешь оставить ее в покое?

Чарлз с любопытством посмотрел на него поверх бокала:

– Этого я не могу обещать.

– Но ведь ты не имеешь серьезных намерений в отношении этой девушки!

Джейсон повернулся лицом к Чарлзу с раскаленной кочергой в руке.

– Ради Бога, поставь эту вещь на место, пока кто-нибудь – то есть я – не пострадал. Не понижаю, почему ты так разволновался. Я же могу, в конце концов, остепениться. Почему я должен отказаться от мисс Уэстон, если мы подходим друг другу?

– Потому что… – Джейсон поставил кочергу на место. – Я не думаю, что это хорошая идея.

Чарлз кивнул с глубокомысленным видом.

– Значит, ветер подул в этом направлении, не так ли?

– О чем ты говоришь, черт возьми?

– У тебя есть собственный интерес к мисс Уэстон.

– Нет.

– Не надо смущаться. Видимо, для тебя пришло время вспомнить про прекрасный пол, – сказал Чарлз с явным удовольствием. – Быть вдовцом не означает оставаться всю жизнь в одиночестве. Лора не стала бы…

Джейсон покачал головой:

– Не надо.

– Я скучаю по ней так же сильно, как и ты, однако жизнь продолжается. Эдвард в таком возрасте, когда ему нужна мачеха.

– Что мачеха может дать ему такого, чего не могу дать я?

– Она может внушить ему, что нельзя быть таким затворником, как ты.

Джейсон помассировал затылок и шею.

– Извини. Эдвард плохо себя чувствовал, и я почти не спал всю ночь.

– Проклятие. Я думал, с возрастом он избавился от своего недуга.

– Может быть, избавится в конце концов. До этого случая его болезнь не проявлялась несколько месяцев. Боже, я чувствую себя ужасно беспомощным, когда случаются приступы. Он старается быть мужественным…

Джейсон от волнения не договорил.

Чарлз поднялся с кресла и подошел к нему.

– Может быть, тебе следует разделить с кем-нибудь заботу о мальчике? Я не хочу сказать, что Эдвард является бременем, однако твое положение значительно облегчится, если ты доверишь заботу о нем кому-нибудь еще.

– Ты имеешь в виду – новой жене? Что ты об этом знаешь? Я не помню, чтобы ты был женат.

– Это не обязательно должна быть жена, – возразил Чарлз. – С детства моим доверенным лицом была Лора.

– Я знаю. Я всегда завидовал тебе из-за этого.

Чарлз помолчал некоторое время.

– Я не догадывался. Вот, значит, почему ты невзлюбил меня с самого начала?

Джейсон засмеялся:

– Мне не нравились твои дурные манеры и склонность разрушать собственную жизнь, заставляющие страдать твою сестру. Правда, теперь ты повзрослел, и я рад, что ты наконец проявляешь интерес к своему положению.

– Я… э-э-э… – Чарлз запнулся, застигнутый врасплох такой неожиданной похвалой.

Джейсон улыбнулся:

– Не говори, что тебе надоели мои назидания. Слава Богу, я вынужден терпеть тебя всего лишь несколько недель в году.

– О, в какой-то момент я подумал: куда подевался мой надутый, всех презирающий зять?

Джейсон театрально поклонился:

– Я к вашим услугам.

– Теперь, что касается мисс Уэстон… – начал Чарлз.

Джейсон вздохнул:

– Я полагал, мы покончили с этой темой.

– Едва ли. Мы только поверхностно ее коснулись. Это весьма хорошенькая девушка, хотя у меня не было возможности поближе с ней познакомиться.

– Даже не думай, – грозно сказал Джейсон.

– Ты уже считаешь ее своей? Как трогательно.

– Чарлз, – предупредил его Джейсон.

– Неужели тебе так трудно признаться, что ты ею увлечен?

–. Хорошо, я действительно увлечен ею. Она красивая молодая женщина. За последние несколько лет я мало таких видел.

– И кто в этом виноват?

– Если бы можно было свалить вину на тебя, я так бы и сделал.

Чарлз улыбнулся:

– Не рассчитывай на это, дружище. В этом виноват только ты. К счастью для тебя, женщинам, похоже, нравятся мрачные, задумчивые типы. Чем труднее поймать, тем приятнее иметь. Кажется, так говорят.

– Ты считаешь меня рыбой, которую ловят на крючок?

Джейсон рассчитывал, что вопрос прозвучит легко, как шутка, однако не смог скрыть горечь от осознания такой ситуации.

– А ты возражаешь против такой соблазнительной наживки, как мисс Уэстон?

Джейсон скрестил руки на груди.

– Я не рыба, чтобы меня ловили.

– Разве брак – ловушка?

– Конечно. Не зря его называют мышеловкой священника.

Чарлз пожал плечами:

– Может быть. Однако из того, что мне известно, и судя по твоему браку с моей сестрой, иногда все-таки стоит рискнуть.

Джейсон почувствовал, что разговор принимает нежелательный для него оборот.

– Хорошо, оставайся при своем мнении.

– А ты при своем.

– Итак, мы уяснили… – Чарлз поставил бокал с бренди на письменный стол Джейсона и сложил руки за спиной, словно ученик, отвечающий урок. – Я не должен соблазнять мисс Уэстон, как бы она ни просила меня об этом. Я должен игнорировать ее, чтобы она от безысходности обратилась к тебе.

Джейсон с трудом подавил улыбку.

– Можешь говорить все, что угодно, только оставь ее в покое.

– Я понял, ты давно не общался с прекрасным полом. Если хочешь, я тебе помогу.

– Чарлз, ты не забыл, где находишься?

Шурин окинул взглядом кабинет, словно пытаясь освежить свою память.

– Нет, не забыл.

– Тогда думай, что говоришь, – резко сказал Джейсон. – Я не нуждаюсь в твоей помощи, поскольку планировал по возможности не иметь дел с мисс Уэстон. Боюсь, Кэтрин расстроится, если я задушу эту девчонку, а у меня такое желание возникает каждый раз, когда мы общаемся.

– Полагаю, такое желание возникает от сексуальной неудовлетворенности? Хотя я уверен, ты скажешь, что я ошибаюсь.

– Ты прав.

Чарлз настороженно посмотрел на него:

– Прав в том, что ты готов задушить мисс Уэстон из-за сексуальной неудовлетворенности?

– Нет, ты прав, я скажу, что ты ошибаешься. В любом случае, если я захочу поухаживать за женщиной, твоя помощь мне не потребуется.

Джейсон вытолкал хохочущего Чарлза за дверь и запер ее. Затем сел за письменный стол, наслаждаясь тишиной. Он надеялся, что сказал Чарлзу правду. В своей жизни он еще не знал отказа.

В его молодости женщины сами вешались ему на шею. Разного рода актрисы, скучающие вдовушки и тому подобные особы. Он никогда не знал, что привлекает их: его титул или внешность. Ясно было одно – его личность нисколько не интересовала их. Впрочем, они тоже его не интересовали. Он познавал женщин лишь в библейском смысле.

А затем, в последний год учебы в университете, он познакомился с Лорой. После смерти ее отца Лора и Чарлз переехали в Кембридж к своему дяде, преподавателю в Тринити-колледже. Джейсон влюбился в Лору с первого взгляда. Сначала он думал, что она сама бросится в его объятия, как другие женщины его окружения, но ошибся. За ее улыбчивостью и невозмутимой внешностью скрывался твердый как сталь характер. Когда Джейсон попытался внезапно поцеловать ее, она поставила ему синяк под глазом.

Черт знает почему, но он решил повторить свою попытку и добиться большего. Она не верила в серьезность его намерений, тем не менее позволила ему ухаживать за ней, надеясь таким образом привлечь более подходящих поклонников. Однако через несколько месяцев ему удалось переубедить Лору.

Ее дядя благословил их. Хинчлифф был неглупым человеком. Его зять получил титул баронета, и этот титул перешел к племяннику, но владеть землей племянницы и наследовать титул маркиза – это было за пределами самых смелых его мечтаний. Отец Джейсона приехал из Лондона, где настойчиво ухаживал за молодой красивой вдовой, и был доволен выбором сына.

Джейсона нисколько не волновало, получит он или нет одобрение Хинчлиффа и маркиза – если потребуется, он отправится с Лорой в Шотландию, в пограничную деревню Гретна-Грин, где обвенчается без их благословения, или даже на Луну. Главное – быть вместе с Лорой, остальное не имело значения. Они были влюблены друг в друга и счастливы…

Однако он опасался, что такая идиллия не может длиться долго.