Текст книги "Прописывая правила (ЛП)"
Автор книги: Сагара Люкс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
– Да будет так.
Связь внезапно прерывается.
В тусклом свете моего дома аромат асфоделей ощущается как никогда отчётливо. Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на цветы, и небо озаряется молнией, освещая их.
Они выглядят не белыми, а серыми.
Словно пепел, оставшийся от костра.
Глава 7
АЛЕКСАНДРА
Климат Сиэтла определённо не для меня.
Как и стресс.
Я со стоном плюхаюсь за стол. В теле болят все кости и голова. У меня наверняка жар, но не такой, как в последние несколько недель. Невысокую температуру тогда скорее всего вызвали усталость и длительная работа за компьютером.
Сейчас же меня одолевает самая настоящая простуда.
– Тебе лучше пойти домой, – предлагает Грейсон, искоса глядя на меня. – Я тоже скоро ухожу. Если хочешь, могу подвезти.
Я поворачиваю голову к компьютеру и смотрю на время.
– Сейчас только пять часов. Обычно ты уходишь около семи...
Уголок его рта приподнимается в улыбке.
– У меня сегодня встреча.
Я выпрямляюсь, его слова вызывают интерес.
– Не знала, что ты с кем-то встречаешься.
Грейсон улыбается, но не отвечает. Выключив компьютер, он надевает пальто и направляется к двери.
– Уверена, что не хочешь прокатиться?
Несмотря на усталость, я улыбаюсь ему в ответ.
– Спасибо, но в этом нет необходимости.
Как только Грейсон скрывается в лифте, Ник Мартинес, с которым он делит стол, потягивается в своём кресле и с улыбкой поворачивается ко мне. Он старше Грейсона, но более массивный. С тёмными волосами, оливковым цветом лица и квадратной челюстью Ник всегда производит на меня впечатление некоего великана.
– На случай если хочешь за ним приударить, он встречается не с женщиной.
Я уставилась на него.
– Я не хочу за ним приударить. И вообще, была бы рада, если бы он с кем-то встречался.
Без моей мамы папа не дожил бы до пенсионного возраста. Когда вы работаете с отъявленными преступниками, очень важно иметь рядом человека, который поможет направить жизнь в правильное русло.
– Каждый год, тридцать первое октября, Грейсон проводит на кладбище.
Я снова перевожу взгляд на Мартинеса, не понимая.
– Он любитель Хэллоуина?
Когда мы пошли пообедать и наткнулись на группу парней, одетых как зомби, он не выглядел особенно впечатлённым, но, если кто и умеет хорошо маскировать свои чувства, так это Грейсон.
Ник слегка поджимает губы.
– Джонатан. Его старинный коллега и лучший друг, – добавляет он, когда понимает, что я понятия не имею, о чём он говорит. – Он умер три года назад, тридцать первого октября.
На меня снизошло озарение.
– Грейсон рассказывал мне о нём. Он сказал, что его убили.
Ник печально кивает.
– На свою беду, Джонатан вляпался в неприятную историю. Они с Грейсоном расследовали одно дело, когда Джонатан оказался не в том месте и не в то время. Джонатан понял, что продажные агенты сливают секретную информацию, и должен был следовать протоколу и вызвать подкрепление, но вместо этого он вошёл на склад, где происходил обмен, и был убит.
Я качаю головой, шепча.
– Он вошёл не случайно.
На этот раз настала очередь Ника хмуриться.
– Что, прости?
– Ничего. – Если Грейсон не сказал Нику, что его напарник находился на складе, потому что входил в число продажных агентов, значит, на то есть причина. Не мне рассказывать ему эту часть истории, поэтому я просто молчу и со вздохом выключаю компьютер. – Я без сил. Наверное, пойду домой.
– Отдыхай, – говорит мне Ник.
Я грустно улыбаюсь, смирившись с поражением.
– Постараюсь.
***
От штаб-квартиры ФБР до моего дома – около получаса ходьбы. До сегодняшнего вечера, несмотря на то что часто бывала плохая погода, я никогда не считала этот путь обременительным.
Сегодня, мягко говоря, он невыносим.
Поскольку сегодня Хэллоуин, улицы заполнены костюмированной молодёжью. Они шагают, не обращая внимания на тех, кто идёт рядом с ними, смеются и шутят. В воздухе витает странное электричество, настолько сильное, что оно высасывает из меня всю энергию.
В меня врезается зомби, и я теряю равновесие. Я останавливаюсь, прижав ладони к витрине, пытаясь перевести дыхание. Голова кружится. Так холодно, что, когда вздыхаю, из губ вырывается облачко пара. Я слежу за ним глазами, пока не сталкиваюсь со своим отражением в стекле.
Мои щёки покраснели, а под глазами появились круги. Я выгляжу не просто уставшей, а измождённой. Однако меня поражает не мой внешний вид, а силуэт парня, который наблюдает за мной с другой стороны улицы. Нет, не парня. Мужчины. Его телосложение определённо более массивное. Незнакомец одет в тёмные джинсы и чёрную толстовку, капюшон которой натянут на голову. На нём страшная маска, закрывающая всё лицо. Вместо глаз – светящиеся буквы Х, а на лице дьявольская ухмылка. У меня по позвоночнику пробегает холодок.
Я видела других подростков в таких масках, но в нём я чувствую что-то другое, возможно, потому, что он один.
«Или потому, что он смотрит на меня».
Я сжимаю кулаки. Считаю до трёх, прежде чем обернуться.
По дороге между нами проезжает автобус, на несколько мгновений скрывая его фигуру. Но когда улица вновь свободна, мужчина уже исчез. Однако ощущение, что за мной наблюдают, осталось.
Я трясу головой, отгоняя мысли прочь.
Даже если это дьявольская ночь, я не позволю своим демонам выйти и напугать меня. Я выпрямляюсь и иду к дому. Зайдя в квартиру, закрываю за собой дверь. Раздеваюсь, разбрасывая повсюду одежду, и принимаю аспирин. Забираюсь в постель полуголой, но это неважно. Мне необходимо одеяло, чтобы согреться.
Сон приходит быстро, но он отнюдь не спокойный. Он наполнен кошмарами и шёпотом угроз.
«Скоро».
Когда обещание Аида возвращается, чтобы мучить меня, мне снится мужчина в маске. Представляю, как я просыпаюсь и обнаруживаю его в своей комнате, сидящим в кресле у кровати. Он одет в толстовку с капюшоном на голове. Его красные глаза горят в темноте. Он шепчет мне, чтобы я больше отдыхала, снова и снова. С каждым словом швы на его губах расслаиваются, пока не исчезают совсем, оставляя ему возможность поглотить меня.
Моё тело дрожит. Оно согревается.
Я сжимаю простыню между пальцами.
Я не делаю ничего, чтобы от него убежать. На самом деле, каждый раз, когда открываю глаза, я ищу его.
И всегда нахожу.
У изножья своей кровати.
Его глаза прикованы к моим.
АИД
Крышка зажигалки открывается, выпуская пламя, которое освещает спальню Александры.
Каждый раз, когда это происходит, я замечаю разные детали. Фотография с родителями на книжной полке. Рубашка, брошенная на пол. Пропуск ФБР на прикроватной тумбочке. Пистолет на письменном столе у окна. Компьютер на столе.
Странно. Я всегда замечаю, что-нибудь новое.
Но я всегда думаю одно и то же.
«Неосторожная».
Да, именно так. Слишком странно для федерального агента.
Она положила своё удостоверение на видное место, а пистолет – туда, где любой может дотянуться до него раньше неё. Её компьютер не защищён паролем. Он не содержит никаких компрометирующих материалов и не связан с её работой, но всё равно находится в распоряжении любого, кто захочет им завладеть. А это, судя по слишком простым замкам на её двери, совсем несложно.
Я мог бы включить его и устроить кибератаку, пока она спит. Мог бы создать и разослать компрометирующие материалы, сделать так, чтобы её выгнали из ФБР, или заставить признаться в самых страшных грехах.
Я могу уничтожить её бесчисленными способами.
Но не буду.
И не потому, что она этого не заслуживает.
«А потому что она мне нужна».
Снова щёлкаю зажигалкой. Пламя бросает раскалённые отблески на её лицо. Я так долго наблюдал за ней, что должен был выучить её черты наизусть. Но нет. Каждый раз, когда смотрю на Александру, вижу что-то, чего не замечал раньше.
Помимо резких слов и решимости, с которой она взялась за расследование дела Рулза, в ней есть что-то эфемерное (прим. пер.: Эфемерность – обманчивость, мимолётность, недолговечность). Что-то свежее и нежное.
Словно весенний день.
Я вздёргиваю подбородок, раздражённый и в то же время очарованный своим размышлением. Пламя зажигалки колышется в ночи, освещая её. Я захлопываю крышку, услышав её бормотание. Простыня, покрывающая её тело, приподнимается, когда она выгибает спину.
Видно, что её учили драться. Несмотря на стройность, её мышцы в тонусе, и она чутко реагирует на происходящее. Интересно, что будет, если она перестанет считать меня плодом своего воображения и решит дотянуться до меня?
На протяжении многих лет я усердно и постоянно тренировался. Моё тело хорошо развито и превосходит все ожидания. Если она попытается напасть на меня, уверен, что смогу повалить её на пол. Под своё тело.
Похотливая улыбка кривит мои губы. По коже пробегает дрожь, по крайней мере до тех пор, пока её не прогоняет разум. Прикосновение к Александре не входило в планы.
И всё же я чувствую, что это произойдёт.
«Скоро».
ГЛАВА 8
АЛЕКСАНДРА
Есть два типа кошмаров: те, что забываешь, проснувшись, и те, что к тебе прилипают.
Когда на следующей неделе направляюсь в офис, приняв душ и проглотив очередную таблетку аспирина, я не могу удержаться от того, чтобы не помассировать виски и не задаться вопросом, – меня когда-нибудь покинет ощущение, что за мной следят или что кто-то вломился в мой дом.
Знаю, что это не так, потому как, обнаружив асфодели у своей двери, я установила камеры по всей квартире и взяла за правило проверять записи каждый вечер по возвращении домой.
Однако две ночи назад произошло нечто необычное.
Я не просто почувствовала, что за мной наблюдают.
Я увидела, что кто-то сидит в кресле у моей кровати.
У меня в спальне.
И не только это. Когда я проснулась и села на его место, то почувствовала своеобразный аромат.
Сладкий и очень насыщенный.
Стойкий.
Двери лифта открываются. Я на автомате продвигаюсь вперёд, чувствуя себя глупо. Аид никогда бы не рискнул войти в дом федерального агента. А если бы и рискнул, то установленные мной камеры запечатлели бы его – но этого не произошло.
Я сажусь за свой стол и включаю компьютер. Грейсон уже пришёл. Его лицо мрачное и усталое, словно у него тоже выдалась беспокойная ночь. Меня это не удивляет. Наверное, ему нелегко посещать могилу своего коллеги, зная, что убийца до сих пор на свободе.
Желание помочь ему добиться справедливости очень сильно, и побуждает меня взяться за работу. Я проверяю электронную почту, изменения по делу, которые Грейсон разместил в общем файле. И уже собираюсь попросить ответ на запрос о предоставлении документов, который отправила на прошлой неделе, когда кто-то касается моей руки.
Это Ник. Он указывает в сторону лифта, где я вижу Томаса Брауна. Его пальто аккуратно перекинуто через руку, а по лицу можно понять, что мужчина предпочёл бы быть где угодно, только не здесь.
– Он сказал, что хочет поговорить с тобой.
– Оу, конечно.
Вытираю руки о джинсы и собираюсь с мыслями. Подхожу к Брауну с улыбкой на лице, хотя – если честно, – его присутствие кажется мне немного пугающим.
– Рада снова видеть, мистер Браун. Не ожидала Вашего визита.
Он переводит взгляд на мою руку, которую протягиваю ему. Смотрит на неё с минуту, не зная, пожимать или нет. Наконец, он поправляет очки, сползшие на нос, и смущённо улыбается.
– Томас. Просто Томас, пожалуйста.
Тёмные круги под глазами, растрёпанные волосы и помятая рубашка указывают на то, что видела и на лице Грейсона: бессонная ночь, наполненная мыслями.
И у меня не одной идеи, что их вызвало.
Я подхожу к своему столу. Приглашаю Томаса сесть, но он поджимает губы в знак неодобрения.
– Не могли бы мы найти более уединённое место?
Я перевожу взгляд на Грейсона, который быстро понимает мою просьбу и кивает. Его пальцы скользят по клавиатуре, набирая текст. На экране моего компьютера открывается чат, в котором мы с ним общаемся, и я могу прочитать сообщение.
У нас есть свободный кабинет.
Я запоминаю расположение кабинета, который указал в чате Грейсон, и следую туда по коридору; Томас идёт за мной. Это кабинет бывшего коллеги, который недавно вышел на пенсию. Шкафы с документами ещё не освободили, но стулья расставлены, а на столе нет ничего, кроме пары ручек и блокнота.
Прежде чем сесть за стол, Томас поправляет ручки, чтобы они лежали аккуратной линией. Я заметила, он сделал то же самое, когда я была у него в кабинете, в Rules Corporation. Это явный признак обсессивно-компульсивного расстройства (прим.пер.: Обсессивно-компульсивное расстройство – Психическое расстройство, проявляющееся в непроизвольно возникающих навязчивых, мешающих или пугающих мыслях, а также в том, что человек постоянно и безуспешно пытается избавиться от вызванной этими мыслями тревоги с помощью столь же навязчивых и утомительных действий).
Почему-то я не удивлена.
Помощник Рулза обладает острым и блестящим умом. Он окончил обучение досрочно и с самыми высокими оценками. В двадцать с небольшим лет он создал программу, которая легла в основу протоколов безопасности Rules Corporation и сделал её популярной на интерактивном рынке. Не удовлетворившись результатом, он потратил следующие годы на её доработку. У Томаса было множество возможностей увидеть признание своей работы, но его это не волновало. В отличие от Рулза, который продолжал появляться на вечеринках, ужинах и конференциях, он не стремился находиться в центре внимания.
До сих пор.
Я склоняю голову на бок и с подозрением смотрю на него. Мужчина опускает глаза, словно пытаясь избежать моего взгляда. Несколько каштановых локонов прилипли к его лбу из-за пота.
Когда я впервые увидела его, то подумала, что он моложе меня. Но на самом деле он старше. Чем дольше наблюдаю за ним, тем больше замечаю деталей, на которые раньше не обращала внимания. У него широкие плечи, суровые черты лица. А за массивной чёрной оправой очков его глаза таят в себе столько оттенков зелёного, что это заставляет меня чувствовать себя растерянной и нерешительной.
– Почему ты здесь, Томас?
Он поджимает губы, чувствуя себя неловко.
– На самом деле я не должен был приходить. Я в огромном долгу перед Робертом Рулзом.
Я пожимаю плечами.
– Как и каждый в этом городе.
Это одна из причин, почему нам так трудно вести расследование. Рулз – фигура заметная. Он поддерживает отношения с большим количеством людей, чем мы могли себе представить. У Рулза много врагов, но до сих пор ни у кого не хватило смелости публично обвинить его в чём-либо.
– Рулз принял меня в свою компанию ещё до того, как я закончил учёбу, – продолжает он, всё больше и больше воодушевляясь. – Он взял меня на работу, несмотря на отсутствие опыта. Он доверял мне. Полностью.
– Но ты не доверяешь ему.
Если бы это было так, его бы здесь не было.
Напротив меня.
Томас снова прикасается к ручкам на столе. Жест непродуманный и ненамеренный. Поняв это, он резко убирает руку. Его взгляд устремляется на меня. На краткий миг наши взгляды встречаются, и от увиденного у меня перехватывает дыхание.
Это не Томас.
Взгляд мужчины уничижительный. Решительный. Пугающий. Это длится всего мгновение, затем он моргает и приходит в себя. Его голос едва заметно дрожит.
– Я знаю, что вы расследуете атаку, совершённую с наших серверов, и Rules Corporation пока не заняла официальной позиции. – Он сглатывает, запинаясь. – Я всем обязан Рулзу, но есть несколько вопросов, которые мне непонятны.
Я беру стул и ставлю его перед ним.
– Какие, например?
Он смотрит на пол. Стол. Снова на ручки.
Но на меня не смотрит.
– Джейк Льюис – наконец говорит на выдохе.
Я прислоняюсь спиной к стулу, подняв подбородок.
– Продолжай.
– В тот вечер для входа был использован его пропуск.
– И для выхода, – добавляю я. – Он зашёл, вышел. А потом исчез.
Томас поджимает губы, словно испытывая противоречивые чувства.
Я наклоняюсь вперёд, полагаясь на свои инстинкты.
– Ты ведь не думаешь, что это сделал он?
– Джейк не обладает необходимыми компьютерными навыками, чтобы организовать атаку такого уровня.
– Однако у него были все необходимые доступы для входа в помещение, откуда всё распространилось. Той ночью он был в Rules Corporation. Его видели, он пересёк парковку и сел в машину с темнокожим мужчиной и женщиной с рыжими волосами. Ты имеешь представление, кто это может быть?
Томас покачал головой.
– Я не очень хорошо знал Джейка.
– Вы тесно сотрудничаете на протяжении многих лет.
От неловкости Томас ёрзает на своём месте.
– Я создаю программы, агент Дюпре.
– Александра, – вежливо поправляю я.
Он слегка поднимает голову, ища мой взгляд.
– Александра, – повторяет он.
У меня снова перехватывает дыхание. Не только потому, что он произнёс моё имя, но и из-за того, как он его произнёс. Кажется, что при произнесении буквы «р» язык как бы западает, словно у него дефект речи. Однако это не так. До сих пор Томас говорил правильно, лишь иногда слышалось лёгкое заикание, вызванное робостью или эмоциями.
Встряхиваю головой, чтобы очистить разум от безумной ассоциации, пришедшей мне в голову. Прочищаю горло.
– Если Джейк не создавал программу, которая разослала скрытый вирус в обновлении, кто, по-твоему, это сделал?
На этот раз Томас выдерживает мой взгляд.
– Есть только один человек, который может ответить на этот вопрос. И никто не знает, где она.
Иногда важно не только то, что сказано, но и то, что не произнесли. Томас не говорит мне всего, но его предложение найти Джейка не случайно. Возможно, он просто хочет выяснить, кто взломал его идеальные программы. А может, за этим кроется нечто большее.
В любом случае он пришёл не только ради Джейка.
– Ты сказал, что некоторые детали не сходятся. – Когда он снова поджимает губы, я напираю на него. – Что ты имел в виду?
– Время исполнения. Атака была быстро предотвращена.
– Как будто кто-то знал, что делать и где искать, – намекаю я.
– Или как будто он уже получил то, что хотел.
– И чего же он хотел?
– Это можете знать только вы.
Он прав. Несмотря на то что атака началась с серверов Rules Corporation, пострадали именно наши системы.
– Вы расследовали эту зацепку? – осторожно спрашивает он.
– Да, мой коллега.
– Агент Уорд, – поморщившись говорит он.
– Грейсон, – поправляю я. – Он отличный агент, один из лучших. Когда вы виделись в последний раз, он не хотел тебя обидеть. Он просто выполнял свою работу.
Судя по напряжённому выражению лица, Томас не согласен, но даже не комментирует. Он встаёт и застёгивает пуговицу на пиджаке, собираясь уходить.
– Прошу прощения, но мне пора.
Я открываю дверь и следую за ним. Когда мы проходим мимо Грейсона, он блокирует компьютер и поворачивается, чтобы посмотреть на нас. Томас намеренно его игнорирует. Мало того: когда мы подходим к лифту, он располагается так, чтобы оказаться к нему спиной.
– Спасибо, что уделили время, агент Дюпре.
– Александра, – снова поправляю я.
– Надеюсь, вы найдёте виновного.
– Мы обязательно это сделаем, – заверяю его.
Томас заходит в лифт, и наши пальцы соприкасаются. Контакт совершенно случайный, но я резко отдёргиваю руку, словно обжёгшись. Моё сердцебиение ускоряется. Дыхание замедляется. Более-менее прихожу в норму только после того, как Томас исчезает из моего поля зрения, и я оказываюсь в коридоре одна с ощущением, что только что совершила непростительную ошибку.
– Всё хорошо?
Я оборачиваюсь, Грейсон стоит позади меня. Руки в карманах и жёсткое выражение лица, человека, который настроен решительно.
– Томас дал мне несколько подсказок. – Грейсон вопросительно поднимает бровь, а я прочищаю горло, прежде чем объяснить. – Он считает, что именно Джейк Льюис внедрил вирус на серверы Rules Corporation, но снабдил его кто-то другой.
– Вне всякого сомнения. – мрачно отвечает Грейсон. Тон становится серьёзен, как у отца, отчитывающего свою дочь. – У Джейка Льюиса не было необходимых навыков, как и у Рулза. А вот у Брауна были. Не обманывайся его внешним видом. Этот человек что-то скрывает.
– Думаешь, он замешан в этом?
Взгляд Грейсона становится суровым, бескомпромиссным.
– Иначе зачем бы он сюда пришёл?
Я открываю рот, готовая ответить на его провокационный выпад.
Однако ничего не говорю.
Когда Грейсон возвращается за свой стол, я молча следую за ним. Я пытаюсь вернуться к работе, но одна мысль не даёт мне покоя. Вернее, не просто мысль, а подозрение.
ГЛАВА 9
АЛЕКСАНДРА
Сомнение похоже на червя.
Когда оно появляется, ты не можешь контролировать или сдерживать свои порывы.
Всё глубже и глубже погружаешься в мысли... И постепенно тебе в голову приходят совершенно неожиданные идеи, например, проверить работу коллеги или усомниться в его словах, а не в словах совершенно незнакомого человека.
Несмотря на то что это неправильно, я жду, пока Грейсон выйдет из-за стола, чтобы вместе с Ником выпить привычный кофе, и открываю новую вкладку. Поскольку мы с ним работаем в паре, я получила такой же доступ, как и у него, чтобы мы могли распределять задачи.
За многие годы работы мне ни разу не приходило в голову проверить работу коллеги, но на этот раз я это сделала. Я возвращаюсь к тому моменту, когда наши серверы были атакованы вирусом, исходящим от Rules Corporation, и оказались уязвимыми. Мне не интересно откуда был запущен вирус ни его конечная цель. Если кто-то был достаточно опытен, чтобы обойти протоколы безопасности, созданные Томасом и его командой, то он также был достаточно хорош и сумел замести следы.
Мне интересно, что было украдено.
Много информации. Слишком много.
Я всё ещё думаю над тем, как отфильтровать результаты, когда замечаю нечто странное. Углубляюсь в поиски. Исследую одну догадку за другой, пока не нахожу подтверждение своим подозрениям. Кто-то скачал личные дела всех сотрудников нашего отдела. Больше того. Этот кто-то скачал и моё досье, но задолго до того, как мой начальник решил перевести меня сюда.
– Это невозможно ... – шепчу я.
Как сказал Томас: время исполнения ошибочно.
Но не про кибератаку.
А в отношении скачанной информации.
У меня перехватывает дыхание, когда я открываю папку со своим именем и просматриваю содержимое. Там всё. Образование. Члены моей семьи. Дела, над которыми я работала. Отчёты обо мне начальников.
Дрожь пробегает по позвоночнику, когда я понимаю, что, независимо от того, кто организовал атаку, я точно знаю, в чьих руках оказались мои данные.
Только я не знаю зачем.
Или почему это произошло так давно.
***
В тот день, когда я сказала отцу, что хочу стать агентом ФБР, он дал мне два совета, которые я никогда не забывала: помни о своих ценностях и следуй инстинктам.
Я всегда так поступала. Независимо от последствий, полученных приказов или иерархии. Иногда это было мне на пользу, иногда мне прилетало. Но я никогда не жалела.
Пока собираюсь установить контакт с Аидом в полумраке своей комнаты, используя личный компьютер, я надеюсь, что это произойдёт не сегодня вечером.
Открываю только что созданный почтовый ящик и пишу на адрес, который он использовал, чтобы связаться со мной.
Я готова поговорить с тобой.
Подпись не ставлю. В этом нет необходимости. Его ответ приходит через несколько мгновений; я вижу, как загорается огонёк камеры, и понимаю, – он удалённо подключился к моему компьютеру.
Одноразовый телефон, который он мне предоставил, начинает звонить. На экране высвечивается не тот номер, с которого он выходил на связь несколько дней назад, но я не удивлена.
Зная, что Аид наблюдает за мной, я сбрасываю вызов и говорю прямо в камеру.
– Если хочешь, чтобы я была откровенна, ты должен сделать то же самое.
Курсор на экране моего компьютера сам по себе перемещается между папками. Затем запускается программа, которую я никогда раньше не видела. Очевидно, она была загружена удалённо, поскольку я никогда не подключала этот компьютер к интернету. Должно быть, он был здесь. Аид вломился в мой дом и рылся в моих вещах.
При мысли о том, что он мог найти, о том, как много смог выяснить, у меня сводит живот. Я не успеваю избавиться от этого ощущения, потому что открывается новая страница, и я оказываюсь перед ним.
Или скорее, перед его образом.
Он всегда появляется в толстовке с капюшоном. Он, как и я, находится в тёмной комнате. Но на этот раз его лицо скрыто не тьмой, а маской с изображением огромных Х вместо глаз и ухмылкой, вышитой ярко-красной нитью.
Я несколько раз моргаю, когда на экране появляется изображение, которое накладывается на образы ночных кошмаров, не дававших мне спать последние несколько ночей.
Только это были не кошмары.
Это был он.
Чертовски реальный.
Чертовски близко.
– Ты сказала, что готова поговорить со мной.
Его голос словно магнит, притягивает меня к себе, затрагивая самые глубокие струны моей души. Я уже должна была бы привыкнуть к модификатору голоса, но нет. Когда он произносит моё имя в своей исключительной манере, у меня перехватывает дыхание.
– Скажи мне, Александра. Чего ты желаешь?
В третий раз он предлагает исполнить все мои желания.
И в третий раз я поражена.
Я выпрямляюсь, возвращаясь в реальность. Делаю глубокий вдох, выигрывая немного времени. Пытаюсь сдержать свои порывы и не играть по его правилам. В конце концов, решаюсь на провокацию и прошу о том, чего он никогда не сможет мне дать.
– Я хочу узнать правду.
После минутного молчания Аид поднимает голову.
– Я готов удовлетворить твою просьбу, но при одном условии.
– Каком?
Он склоняет голову набок. Из-за маски я не вижу его лица, но знаю, что он улыбается.
– Взамен ты должна дать мне нечто столь же ценное. То, что не давала никому другому.
Ужасное подозрение стягивает мою грудь.
Мой голос едва слышен.
– Что?
– Доверие.
Горячка прошла, но я всё ещё чувствую, как дрожат ноги и кружится голова. Крепко сжимаю пальцами стол, словно пытаясь удержаться.
– Это невозможно. Доверие не предоставляется по желанию. Его нужно заслужить.
– У нас впереди много ночей.
Я начинаю нервно смеяться.
– Я не говорила, что мы будем продолжать общение.
– Это неизбежно.
Пытаясь сдержать эмоции, стискиваю зубы. Мне хочется возразить ему, но не могу. Он прав. Я слишком глубоко увязла в этом деле, чтобы выйти из него без потерь.
Аид проник в мой дом. В мой разум. Он заставил меня задаваться вопросами. Но хуже всего то, что только он может дать мне ответы.
– Что произойдёт, если соглашусь?
– Мы пропишем правила.
– Какие?
– То, что происходит между нами, останется только между нами. Мы не будем записывать наши встречи и не будем устанавливать для них какие-либо ограничения.
– Мы всегда будем отвечать честно на любые вопросы, – добавляю я. – Как бы трудно, неправильно или контрпродуктивно это ни было.
– Ты никогда не спросишь меня, кто я такой, – говорит он.
– И я в любой момент могу прекратить наше общение без каких-либо объяснений. Если я это сделаю, возмездия не последует. Ты будешь продолжать сотрудничать с ФБР, как будто ничего не произошло, и мы никогда не встречались.
Аид снова кивает, а затем заключает:
– Александра, важно, чтобы ты поняла: правила нужно соблюдать. – Он делает паузу, чтобы дать мне время серьёзно осмыслить его слова. – Нарушишь их – и я буду вправе искать тебя.
Я улыбаюсь, провоцируя его.
– Ещё раз войдёшь в мой дом, и я буду вправе арестовать тебя.
На мгновение кажется, что его глаза стали ещё краснее. Сияние настолько сильное, что создается впечатление, будто его плечи окутаны тёплым светом костра. Я едва заметно потираю бёдра, заинтригованная нашим словесным обменом. Я улыбаюсь ему, снимая напряжение, сковавшее моё тело.
– И что теперь?
– Я попрошу тебя о доверии.
– Эта просьба не выйдет за пределы этой комнаты, – напоминаю ему, потому что таковы правила.
«То, что происходит между нами, останется только между нами».
Я вновь ощущаю трепет, который проникает в самое сердце, поднимается по позвоночнику и заставляет сердце биться чаще.
– Если я удовлетворю твою просьбу, смогу ли потом попросить о том, чего хочу?
– Всё, что пожелаешь, кроме моего имени.
«Ты никогда не спросишь меня, кто я такой».
Я медленно киваю, прежде чем сдаться.
– Я в деле. Скажи, что ты хочешь, чтобы я сделала.
Модификатор голоса не только изменяет его голос: он подчёркивает звук его дыхания. Я слышу его отчетливо.
Неглубокое. Прерывистое.
Таким же становится и моё, когда он обращается ко мне со своей первой просьбой.
– Разденься.
АИД
Тьма всегда была частью меня.
Я долгие годы её боялся. Боролся с ней. Но в итоге принял её.
Александра – другая. Она выросла в любящей семье, которая всегда была рядом и поддерживала её. Несмотря на то что работа заставляет её соприкасаться с гнилой частью общества, она даже не представляет, какие ужасные поступки можно совершить, если чего-то сильно захотеть.
Как только я озвучил свою просьбу, она вытаращила глаза.
– Можешь повторить?
Со мной на самом деле что-то не так. Вместо того чтобы забрать свои слова обратно, её смущение только подстёгивает меня. Я улыбаюсь под маской.
– Ты всё прекрасно расслышала.
Краска сходит с её лица. Её глаза расширяются, и она смотрит на меня, бледная как полотно. Она словно рыба, выброшенная на берег, пару раз открывает рот, прежде чем вновь заговорить.
– Я федеральный агент.
– Не здесь. Не сейчас. – Я опускаю руки на джинсы, вытирая вспотевшие ладони. – В этой комнате мы просто мужчина и женщина.
Она качает головой, отстраняясь.
– Ты преступник…
– И это делает всё более захватывающим, не находишь?
Она отворачивается от меня, смущаясь.
Я мог бы указать ей на то, что именно она инициировала контакт со мной и что её доверие – это цена, которую нужно заплатить за правду, к которой она стремится. Однако вместо этого я стараюсь её успокоить. Как она сказала, доверие нужно заслужить. Если я хочу привлечь её на свою сторону, мне нужно стать другим человеком. Перестать быть преступником и угрозой.
Быть мужчиной.
– Доверие работает в двух направлениях, Александра. Ты доверяешь мне, а я доверяю тебе. Я не заинтересован в том, чтобы унизить тебя или навязать себя. Поверни камеру так, чтобы в кадр попадало только твоё лицо. Если ты скажешь, что играла по моим правилам, я поверю.
Она неуверенно склоняет голову набок. Её взгляд выражает недоверие к моим словам. Она права, но не в том смысле, в котором думает. Увидеть её голой для меня не цель, а средство.
Фактически, шаг, чтобы использовать собственные слова.
– Выбор за тобой.
Это на самом деле так, вот почему я не двигаюсь. Молчу. Не дышу. Просто улыбаюсь, когда вижу, как её руки скользят под стол и расстёгивают пуговицу на джинсах. Она снимает их, не сводя с меня глаз и не вставая.
Наконец, вновь оживает.
– Я знаю, ты изучил моё личное дело.
– Как и ты моё.
В её глазах промелькнул страх, когда она вспомнила все те ужасные эпитеты, которыми меня награждали.
Должно быть, она напоминает себе о них, прежде чем продолжить.
– Ты читал моё личное дело до или после моего переезда в Сиэтл?
