Текст книги "Хроники ицкаронской Стражи. Дело о подсвечниках Расты (СИ)"

Автор книги: С. Лисочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Глава 12

В клинике Квентина очень хорошо знали. Во-первых, как воспитанника доктора Людовика Ицка и его подруги Бланки Тезапсизис; во-вторых, как офицера, который два года назад руководил штурмовой группой, освободившей пациентов, захваченных тропиканскими террористами и предназначенных для принесения в жертву демону; в-третьих, еще и как пациента, время от времени занимающего одну из палат в отделении хирургии. Впрочем, это случалось не так уж и часто, и все больше по причинам, не слишком для здоровья полуэльфа опасным. Потому, когда Квентин обратился к дежурному врачу с вопросом о Луизе, то сразу же получил все сведения, которые дежурный врач знал, а именно: где искать девочку и кто ее лечащий врач.

– Отделение педиатрии на втором этаже, – сообщил он Мануэле.

– Где это? – спросила Мануэла. – Я тут ничего не знаю.

– Можно подумать, что вы в клинике впервые, – хмыкнул Квентин. – Идемте, я провожу. Сюда, по этой лестнице.

– Можешь смеяться, Квентин, но я здесь почти что впервые, – призналась Мануэла. – Единственное, что я тут знаю – это то, что отделение гинекологии на третьем этаже, но туда по другой лестнице подниматься надо. Баст никогда ничем не болела, я тоже. До сего дня и с Луизой проблем не было.

– А как же ее шерсть? – спросил Квентин, открывая перед Мануэлой дверь с лестницы на этаж.

– Ну, не к человеческим же врачам с этой проблемой идти, – ответила Мануэла. – Много они знают об особенностях линьки оборотней? Уж если в Лунном храме никто подобного не видел, чем человеческие доктора могут помочь?

– Зря вы так, – сказал Квентин. – Людовик…

– Да, я знаю, что он великий врач и все такое, но… о, а вот и Баст. Доченька, что с ней?

– Не знаю, мама, я ничего не знаю, – ответила Бастиана, шагнув к матери и Квентину навстречу. – Они мне ничего не говорят и к ней не пускают!

– А доктор Кюри? Где она? – спросил Квентин.

– Она у нее в палате. Уже сорок минут не выходит, – сказала Бастиана. – И дверь на замок закрыла. Что она там делает – не знаю.

– Ну что же, – подумав, сказал Квентин. – Попробую-ка я разузнать, что происходит. Ждите здесь.

И он отправился разыскивать Бланку или Людовика – кто попадется раньше, спрашивая у каждого встречного человека в белом халате, где они могут быть. Бланка нашлась раньше, она выходила из родильного отделения и была приятно удивлена встречей с Квентином.

– У тебя кого-то ранили или ты, наконец вспомнив обо мне за всей своей работой, пришел меня навестить? – спросила она своим мягким, с едва заметной хрипотцой, голосом.

– Каюсь, – виновато склонил голову Квентин. – Я тут снова по делу. Но все равно, тебя я очень рад видеть.

– Что и с кем стряслось?

– Ты помнишь Бастиану? Ее дочь попала сюда сегодня с ангиной, ее заперли в педиатрии, мать к ней не пускают, ничего не говорят.

– Бастиана – это тот котенок, которого ты принес когда-то домой? – При воспоминании об этой шалости своего воспитанника лицо Бланки озарила мягкая улыбка. – Она потом еще пару раз навещала нас вместе с тобой, кажется?

– Она самая, – подтвердил Квентин.

– А эта ее дочь, она случайно не от тебя? – поинтересовалась Бланка.

– Нет, что ты! – замотал головой Квентин. – Понятия не имею, кто ее отец, но точно не я. Но девочка мне дорога. Как бы разузнать про нее, а?

– Хорошо, пойдем, посмотрим, что можно сделать, – сказала Бланка. – Кто у нее лечащий врач? Доктор Кюри?

– Да-да, она самая, – подтвердил Квентин.

– Она дело знает, – сказала Бланка.

Через минуту они уже были в отделении педиатрии у закрытой двери, за которой находилась Луиза. Бланка не стала стучать с просьбой открыть ей, вместо этого она превратилась в облачко светлого тумана и просочилась под дверью.

– Скоро мы все узнаем, – пообещал Бастиане и Мануэле Квентин.

– Квентин, я так тебе благодарна! – всхлипнула Бастиана, утирая красные глаза.

– Конечно, конечно, – закивал Квентин. – Это вчера ты меня знать не хотела. Ничего не говори, не надо. Кстати, ты в курсе, что я отпустил твоего Криса?

– Да, я знаю, он как раз сейчас должен ждать меня в парке, – ответила Бастиана. – Мы должны были встретиться. Но перед тем как пойти к нему, я зашла к Луизе в комнату и обнаружила ее на кровати, горячей и синей. Я так перепугалась! Она даже мяукнуть не могла, только шипела.

– Сколько знаю вашу оборотническую породу, впервые слышу, что кто-то из вас заболел чем-то подобным, – заметил Квентин.

– Я тебе даже больше скажу, – дверь палаты открылась и из нее вышла Бланка. – Я впервые о таком слышу. Уверена, Людовик тоже не встречал в своей практике ничего подобного. Я полагаю, Бастиана – это вы? Кажется, я видела вас на свадьбе Ларочки, а до того вы бывали у нас. Право, с тех пор вы сильно подросли. Состояние вашей дочери стабилизировалось, но все еще внушает некоторые опасения. Температуру доктор Кюри сбила, проблему с дыханием тоже удалось решить, но пока вашей дочери требуется постоянный врачебный надзор.

– Что с моей внучкой? – спросила Мануэла.

Доктор-вампирка посмотрела на жрицу Гламуры, прищурив левый глаз.

– Мануэла, если не ошибаюсь? – спросила она. – У вашей внучки, насколько мы можем судить, острый тонзиллит в фибринозной форме. Во всяком случае, симптомы похожи, хотя столь тяжелый случай трудно себе представить. Диагноз можно будет уточнить, как только будет готов анализ крови.

– А он еще не готов? – удивился Квентин. – Это же дело двух минут.

– Ты забываешь, что девочка – оборотень, – покачала головой Бланка. – Ее кровь – яд для всякого вампира, потому анализом занимается наша лаборатория, а там это не так быстро.

– Острый тонзиллит – это что такое? – спросила Мануэла.

– Ангина. Воспаление миндалин. Пока не понятно, чем конкретно вызванное в ее случае. Будь ваша внучка обычным человеком, я бы сказал что это – обычное дело, особенно по такой жаре.

– Причем тут жара? – спросила Баст.

– Ангину чаще всего возбуждают микроорганизмы, которые живут в носоглотке и полости рта. Стафилококки, стрептококки, некоторые вирусы или что-нибудь в этом роде. Как правило, человек к ним слабовосприимчив. Но дети – сами знаете, по такой жаре то мороженого слишком много съедят, то перекупаются в реке, то спрячутся в прохладе после игр на солнцепеке. Резкий перепад температуры, и – привет, особенно если иммунитет ослаблен.

– Погоди, но если я хоть что-то помню из лекций Людовика, которыми он потчевал меня на ночь, оборотень и иммунитет – это чуть ли не синонимы, – сказал Квентин.

– Хм. Вообще-то, так и есть, – сказала Бланка. – Но тут – особый какой-то случай. Быть может, какая-то врожденная аномалия. Бастиана, она у вас чем-нибудь когда-нибудь болела?

– Никогда, – ответила Баст. – Разве что последнее время у нее шерсть сильно выпадала.

– Очень странно, – сказала Бланка. – Быть может, ваша дочь подцепила какую-то очень редкую инфекцию. Выводы мы будем делать, когда будут готовы анализы, а пока я прошу вас всех успокоиться. Сегодня вас к ней не пустят, но завтра, если все пойдет хорошо, вы сможете ее увидеть. Пока же ее жизнь в надежных руках, и бояться вам нечего. Все самое страшное уже позади.

– Ну что же, – сказал Квентин. – В таком случае, я вынужден откланяться. Мануэла, вы помните, что мы не закончили разговор?

Мануэла бросила на Квентина косой взгляд и, взяв его под руку, увлекла в сторону.

– Ты, кажется, меня в чем-то подозреваешь? – спросила она негромко.

– Вас это удивляет? – спросил Квентин.

– Меня это обижает, – призналась Мануэла. – Многие считают меня грешной женщиной, ох, очень грешной. Но никто и никогда не называл меня воровкой, если, конечно, речь не шла о чьем-то сердце.

– Все бывает в первый раз, – пожал плечами Квентин и покосился на Баст, которая, кажется, стала прислушиваться к их разговору. – В любом случае, нам есть о чем поговорить. Предлагаю сейчас проехать в Храм Красоты и сделать это там.

– А если я откажусь с тобой ехать? – спросила Мануэла. – Пойми правильно, моя дочь сейчас нуждается в поддержке как никогда. Я бы не хотела оставлять ее в такой час одну.

Квентин размышлял несколько секунд.

– Откладывать разговор не в ваших интересах, – сказал он. – Но я вас понимаю. В любом случае, моя дорога лежит сейчас в Храм Красоты; видимо, я пробуду там какое-то время. Постарайтесь не слишком задерживаться.

– Неужели ты теперь и маму мою подозреваешь? – не выдержала Бастиана. – Квентин, ты чокнулся с этой своей работой! Сначала Крис, теперь она… Арестуй уж сразу меня и успокойся!

– А разве это ты украла подсвечники? – спросил Квентин. – Нет? Тогда, извини, арестовывать мне тебя не за что.

– А Криса было за что?

– А вот это ты лучше у него сама спроси, – ответил Квентин. – Кстати говоря, я так понимаю, он до сих пор понятия не имеет, где ты и отчего не пришла на свидание? Отрадно видеть, как ты беспокоишься о нем. Мануэла, я надеюсь, вы меня поняли? В Храме Красоты я не собираюсь задерживаться дольше необходимого, время к ночи, и я планирую сегодня хорошенько выспаться. До свидания. Надеюсь – до скорого.

И небрежно поклонившись жрицам, он развернулся и направился к выходу из отделения педиатрии. Бланка нагнала его уже на лестнице.

– Всегда хотелось посмотреть на тебя, когда ты работаешь, малыш, – призналась она.

– И как? – спросил Квентин.

– Мне кажется, что ты устал и немного запутался, – сказала Бланка.

– Устал, – не стал спорить Квентин. – Последние дни я сплю до обидного мало, зато упреков получаю – хоть отбавляй. Наслушался всего вдоволь. И о том, какой я плохой эльф – и это от того, кто пытался своего двоюродного брата убить; и о том, какой я плохой старший брат; и о том, какой я бездарный следователь. И это за то, что я просто делаю свою работу. Хорошо ли, плохо ли, но делаю!

– Кажется, ты немного обижен, – сказала Бланка, задерживаясь на нижнем пролете лестницы. Квентин остановился и тряхнул головой.

– Есть немного, – признался он. – Но я это переживу, не в первый раз. В конце концов, я, действительно, вторгаюсь в личную жизнь людей, лезу не в свое дело, задаю кучу неудобных вопросов. Кому понравится?

– Ты слишком серьезно относишься к своей службе, – улыбнулась Бланка. – Надо же иногда и отделять себя-следователя от себя-Квентина.

– А ты отделяешь себя-доктора от себя-Бланки? – спросил Квентин. – Я многое получил от мамы, многое мне досталось от папы и эльфийских предков – чего греха таить? Но отношение к работе я получил от тебя и от Людовика, так что твое замечание, если и верно, то вряд ли ты сможешь мне продемонстрировать на собственном примере, как относится к службе «не так серьезно».

– Просто постарайся не забывать, что есть люди, которые тебя любят, и которых любишь ты, – улыбнулась Бланка и погладила Квентина по щеке. – Ведь может так получиться, что тебе все-таки придется выбирать между Квентином и следователем. Мне бы не хотелось, чтобы ты сделал неправильный выбор.

– Ах уж я-то как не хочу, – вздохнул Квентин. – Ладно, спасибо за то, что выслушала. Кажется, мне стало немного легче.

– Тебе это было надо, – сказала Бланка, все так же тепло улыбаясь.

– Побегу я, – Квентин взял Бланку за руку и поцеловал тыльную сторону ее ладони. – У меня к тебе будет маленькая просьба: дай знать, когда с Луизой станет ясно, хорошо? Впрочем, я постараюсь завтра урвать немного времени и заглянуть лично.

– Обязательно, – пообещала Бланка. – Удачи, тебе, мой мальчик.

– Она мне пригодится, – ответил Квентин, устремляясь вниз по лестнице. – Людовику – привет!

***

– Это не храм – это бардак какой-то, – сказала Селена. – В Храме Плодородия было тяжело, так там хотя бы было понятно, кто и чем занимается. Тут – ужас! Спрашиваю, кто последний раз убирался в Зале Ароматов – не знают. Спрашиваю, кто вообще за уборку отвечает – не знают. Может быть Эвелина. Спрашиваю, где ее разыскать – не знают. Наконец, нахожу ее. Действительно, по бытовой части тут она главная. Спрашиваю, кто убирается в Зале Ароматов – оказывается, послушницы и младшие жрицы по очереди, даже график дежурств есть. Ну, думаю, вот оно! Сейчас посмотрю в него, и быстренько у дежурных выясню, когда исчезли флаконы с духами. И что ты думаешь? Ничего подобного! Они, представь себе, меняются сменами! То есть в графике у Эвелины одно, а по факту – другое! Мало того! Они даже не помнят, кто когда кого подменял, Квентин!

– То есть мы даже не можем выяснить, когда пропали духи? – спросил Квентин.

– Четыре дня назад они были – это я установила точно, – ответила Селена. – А вчера вечером их уже точно не было. И не смотри на меня так! Они из меня всю душу вымотали! И после этого отчего-то кровопийцей считают меня… Ха!

– Это потому что ты кровь пьешь, – пояснил Илис.

– Понятно, – сказал Квентин. – Ну а кто вообще имеет доступ в Зал, выяснили?

– Да тут проходной двор почище, чем в зале ожидания на станции дилижанса, – ответил Эрик. – Илис смог работать только у лестницы, насчитал только за сегодня три десятка запахов.

– Разных, – подтвердил Илис. – Женских, мужских, местных, неместных. За вчера я даже пытаться не стал считать.

– Официально, это – внутренние покои храма, и считается, что посторонних тут быть не должно, – добавил Эрик. – По факту, тут комнаты послушниц, а они имеют обыкновение водить к себе, скажем так, дружков. Селена права – бардак.

– Вэнди, ты-то хоть что-нибудь нашла? – спросил Квентин.

– Магический фон сильно повышен, – ответила алхимичка. – Многие духи в Зале Ароматов правильнее было бы отнести к зельям, в них концентрированной магии на хороший арсенал хватит. Но что-то, что могло бы нам помочь – увы.

– То есть работа проделана большая, но так дело дальше не пойдет, – резюмировал Квентин. – Нехорошо.

– А что там с котенкой? – спросил Илис.

– Ангина, – ответил Квентин. – Ничего страшного.

– А у оборотней бывает ангина? – удивился Эрик. – Я-то думал, что этих ребят ничем толком не проймешь, кроме серебра.

Илис тут же указал здоровой рукой на свой гипс.

– Это – не считается, – отмахнулся Эрик. – Вот у тебя, к примеру, насморк бывает?

– Зачем мне насморк, как я охотиться буду? – почему-то обиделся Илис.

– Вот и я об этом же, – ответил Эрик.

В этот момент дверь в будуар, где совещались следователи, открылась, и к ним присоединилась Мануэла.

– Ну как там? – спросил Квентин. – Вы быстро вернулись.

– Баст все-таки позвала своего Криса, и они остались у палаты, зачем же еще и мне там задерживаться? – ответила жрица, грациозно перетекая на диван. – Опасности для жизни Луизы нет, Бастиана просто перепаниковала, мне там делать нечего. Но они остались там на ночь; сэр Крис попросил, чтобы их не выгоняли и его послушались.

– А вы его не слишком-то жалуете, как я посмотрю? – спросил Квентин.

– Замечательный молодой человек, я его очень уважаю, а в качестве жрицы Гламуры – так даже и люблю.

– А в качестве матери Бастианы? – спросил Квентин.

Мануэла в ответ только поморщилась.

– Вот потому мы и здесь, – сказал Квентин. – Потому и вы под подозрением.

– Не любить мальчика дочери – уже преступление? – спросила Мануэла. – Ну, давайте же, тогда арестуйте меня!

– Весь вопрос в том, насколько вы его не любите, – сказал Квентин. – Если настолько, что готовы подставить его, обвинив в краже, которую он не совершал, то это – преступление.

– Я никого не обвиняла, – сказала Мануэла. – Не выдумывайте, Квентин.

– Но вы предприняли некоторые шаги, чтобы мы подумали, что вор – это он.

– Странное обвинение, – сказала Мануэла. – Да, я поспособствовала тому, чтобы Стражу поторопили. Но про Криса я ни слова никому не говорила, и уж, тем более, не указывала вам на него. Если вы считаете иначе – то вам надо хорошенько отдохнуть и пересчитать еще раз. И вообще, мне думается, я не хочу с вами разговаривать без своего адвоката. Мне вызвать его сейчас, или вы согласны подождать до утра?

– А у вас есть свой адвокат? – поинтересовалась Селена.

– Я – старшая жрица Храма Красоты, Храм – серьезная организация. Мы одних только тканей закупаем на такую сумму, что у некоторых городков в империи в казне столько не отыщется. Как вы думаете, есть ли у меня свой адвокат, если время от времени нас кто-то пытается обмануть, подсунув некачественный товар, или что-нибудь еще в этом роде? Вы знаете мэтра Карела Роада? Замечательный юрист. Берет дорого, но зато он – лучший. Так что? Мне вызывать его, или все-таки отложим до завтра?

Селена красноречиво посмотрела на Квентина: время было позднее, закат приближался, а вместе с ним – и часы вампирьего забытья. Квентин перевел взгляд на Эрика – тот тоже выглядел уставшим. Что касается Илиса, то тот выглядел бодрее, но лишь потому, что был оборотнем. Квентин вдруг вспомнил, что Эрик, как и он сам, спал всего несколько часов, а Илис и вовсе провел прошлую ночь и первую половину дня в засаде.

– Хорошо, – сказал он. – Давайте перенесем наш разговор на завтра. В одиннадцать у нас в кабинете в Управлении.

– Меня устроит, – сказала Мануэла.

***

– Итак, давайте посмотрим, что у нас есть, – начал Квентин, откидываясь на спинку стула.

– Давайте-давайте, – весело ответила Мануэла и стрельнула глазами в сторону Эрика, который сидел за соседним столом и вел протокол допроса. Но, поскольку именно в этот момент молодой маг склонился над допросным листом, «выстрел» Мануэлы цели не достиг.

– А есть у нас следующее: духи похищены из Храма Красоты, который находится под вашим управлением, поскольку старшей его жрицей являетесь вы. Так? – начал Квентин.

– Разумеется, – ответила Мануэла. – Прекраснейшая доверила управление своим домом именно мне. Кстати, раз заговорили о похищенных духах... мэтр, будьте добры.

– Мы хотим сделать официальное заявление о краже принадлежащих Храму Красоты двух флаконов духов, оценочной стоимостью в десять грифонов за флакон, – сказал мэтр Карел Роад, выкладывая перед сержантом заполненный бланк. – Разумеется, мы понимаем, что вышеуказанное имущество утеряно безвозвратно, однако, если вы все-таки поймаете вора, мы сможем вчинить ему иск для возмещения ущерба. Кроме того, эта бумага избавит вас от необходимости задавать моей клиентке вопросы типа «а уверены ли вы, что это не вы сами взяли духи?» и ему подобных, а госпожу Лист – отвечать на них.

Мануэла лучезарно улыбнулась.

– Замечательно, – сказал Квентин, улыбнувшись не менее лучезарно. – Мы приобщим это заявление к делу. Тогда переходим к другим вопросам. Начнем с простого: что вы делали вечером двадцать шестого августа сего года и в ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое августа?

– Фу, ну как не стыдно задавать женщине такие вопросы, – осуждающе покачала головой Мануэла. – Я, конечно, не ожидала от человека, воспитанного эльфами, уважения к личной жизни дамы, но все же…

– Сударыня, – обратился мэтр Роад к Мануэле, – вы вправе на этот вопрос не отвечать, как и на любой другой, но, я думаю, что задавая этот вопрос, сержант на самом деле пытается выяснить, есть у вас на это время алиби или нет. То есть, если найдутся вдруг люди, которые видели вас вечером двадцать шестого и ночью двадцать седьмого, то вопросы о вашей возможной виновности отпадут самым решительным образом.

– Ах вот оно что, – сказала Мануэла. – А я-то было подумала, что мне эти вопросы заданы для того, чтобы потешить извращенное любопытство, но раз уж вы, мэтр, так говорите, то вам я поверю. С тем вечером было все просто. Начать с того, что с трех часов пополудни я была в Храме Красоты, и при мне находилась моя внучка Луиза.

– Все время? – спросила Селена.

– Нет, один раз я оставила ее одну минут на сорок, но на это время рядом со мной находилась Эвелина и другие наши младшие жрицы.

– До которого часа вы были в храме? – спросила Селена.

– Часов до девяти вечера. Потом я повела Луизу домой, в Лунный храм. Мы шли пешком, вернее сказать, прогуливались. Я купила Луизе мороженого, она чувствовала себя вполне здоровой. По дороге зашли в Храм Дороги, к Энжелу Сувари. Луиза ему какой-то то ли справочник, то ли альбом ботанический вернула. Энжел меня, само собой, видел, когда мы у него были. Это было недолго, минут десять всего, может быть четверть часа. Мы как раз обсудили с ним беспредел, учиненный вами по отношению к его брату.

Квентин покивал с самым благостным видом.

– Затем мы продолжили свой путь, – сказала Мануэла. – Во сколько точно я привела Луизу домой, я вам не скажу, но уже стемнело. Я немного поговорила с дочерью о том, как ненадежны бывают друзья детства, после чего вызвала через почтовую фею извозчика, и он отвез меня на улицу Роз, дом четырнадцать.

– В «Ласковую проказницу»? – заинтересовалась Селена.

– О, вы тоже знаете эту ресторацию? – слегка удивилась Мануэла. – Часто там бываете? Мне очень нравится, как там заваривают жасминовый чай, кроме того, это заведение принадлежит одной моей приятельнице – Зинаиде Круж. Но в тот вечер я туда не ради чая поехала, конечно. У Персиковой Жужу был девичник, она собирается выйти замуж в эту пятницу.

– Что? – удивился Квентин. – Жужу выходит замуж? Вот так новость!

– Да, за торговца шерстью из Лук Голема. Она подцепила его на весенней ярмарке, у них был бурный роман. Они несколько раз крупно ругались – у Жужу аллергия на козью шерсть, а он все никак не хотел бросать своего занятия, но любовь взяла свое – он решился все-таки сменить сферу деятельности. Продал свою долю партнеру, а сам прикупил тут, в городе, табачную лавку. Кстати, молодой человек, вы, кажется, курите? Рекомендую посетить его магазинчик, он на Виноградной улице, называется «Табаки Шагала». Шагал – это его фамилия. Так вот, он на прошлой неделе все-таки набрался решимости и сделал Жужу предложение.

– Очень рад за нее, – сказал Квентин. – Но вернемся к девичнику. Долго он продолжался?

– Официальная часть – часов до двух ночи. Было много шампанского, много занимательных историй и сплетен, много воспоминаний и планов на будущее. Потом мы разошлись по комнатам, не одни конечно.

– Ага, – сказал Квентин. – Понимаю. Могу я спросить, как его звали?

– Он назвался Васием, очень темпераментный молодой человек. Фамилии не знаю, не интересовалась, и, конечно, ни до этого, ни после, я его не встречала. Впрочем, не думаю, что эта часть ночи должна вызвать у вас какие-то вопросы: все видели, как я уходила с ним, и все видели, как мы спускались утром на завтрак.

– А все – это кто? – поинтересовалась Селена.

– Все – это, конечно, сама Жужу…

– Жозефина Кларо, – пояснил Квентин. – Обитает там же, при «Ласковой проказнице».

– Затем, Зинаида Круж, – продолжила Мануэла. – Марианна-Шиповник, Эвелина Первоцвет…

– Мы с ней вчера познакомились, – кивнула Селена.

– Потом, Тамара Молье, Ксения Куравле и Фиофания Ли.

– Они там же работают, – кивнул Квентин. – Дальше.

– Церцера Яро.

– А вот эту я не знаю, – сказал Квентин.

Все с большим удивлением посмотрели в сторону полуэльфа.

– Стареете, Квентин, – покачала головой Мануэла. – Впрочем, она только-только начинает карьеру.

– Увы, только над вами время не властно, – ответил Квентин. – Наоборот, оно делает вас все прекраснее. Еще кто-то был?

– Ну, молодые люди еще какие-то, но их именами я не интересовалась, – ответила Мануэла. – Еще вопросы, сержант?

Когда Мануэла ушла, следователи какое-то время сидели молча, даже Вэнди за своей ширмой не звенела склянками.

– Это что же получается? – подал голос Илис. – Все-таки не она?

– Не будем торопиться с выводами, – сказал Квентин. – Ее алиби надо тщательно проверить. Эрик…

– Да? – отозвался молодой маг с подоконника.

– Займись извозчиком. Это, пожалуй, одно из самых слабых мест в ее рассказе.

– Это как же я его найду? – хмыкнул Эрик. – Их в городе сотни.

– Ты же слышал, она вызывала его через Фьюарин, а та работает далеко не со всеми, у нее, подозреваю, там особый интерес. Она сможет направить тебя к нужному человеку. Его следует обязательно найти и допросить. Понятно?

– Да, – кивнул Эрик.

– Теперь, что касается вечера в «Ласковой проказнице». Туда…

– Ты пойдешь сам, шеф? – быстро спросил Илис.

– Нет, не угадал, – ответил Квентин. – Туда пойдешь ты и Селена. Кого искать и что спрашивать понятно?

– Понятно, – кивнула вампирка.

– Хорошо бы найти того парня, Васия.

– Это тоже понятно, – кивнула вампирка.

– Замечательно. Ну а я проверю ту часть ее алиби, которая касается вечера. Вопросы?

– Вообще-то я удивлена, – призналась Селена. – Я-то думала, в «Проказницу» ты сам пойдешь, а ты себе другое дело выбрал. Неужели она права, и ты действительно стареешь?

– Не дождетесь, – ответил Квентин. – Просто сегодня мне больше хочется пообщаться с Бланкой и Луизой, чем с дамами с улицы Роз. Вам же полезно будет там поработать, вернее сказать, полезно будет Илису. Это его немного развлечет. А ты присмотришь за тем, чтобы к нему никто не прислонился. А то вдруг его рыжая подружка там мимо проходить будет.

– Чего бы ей там делать? – подозрительно спросил Илис.

– Мало ли, – ответил Квентин. – На улице Роз, кроме заведений известного толка, есть несколько недурных магазинов модной одежды. Впрочем, насколько я могу судить, Агата предпочитает одеваться в другом стиле.

Оборотень, кажется, смутился.

– Откуда ты узнал, что это Агата? – спросил он.

– Илис, я тебя умоляю, – не выдержала Селена. – А то никто не видел, как ты вчера на нее смотрел. Ты ведь даже Мануэле столько внимания не уделил, тут любой бы все понял, а мы все-таки следователи.

– Кстати говоря, а отчего бы тебе ей письмо не написать? – спросил Эрик.

– Письмо? – спросил оборотень. – Какое письмо?

– Такое, в котором ты бы объяснил ей, что произошло там, на набережной, и пригласил бы ее куда-нибудь, – сказал Эрик. – Кстати, шеф, а я знаю, отчего ты сам на улицу Роз не идешь. Селена-то за двумя сразу уследить не сможет.

– Какой понятливый, подумать только, – усмехнулся Квентин, глядя на задумавшегося Илиса. – Ну, раз все всё поняли – за работу!