Текст книги "Танец на двоих (ЛП)"

Автор книги: С. Уинтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Не похоже, чтобы кто-то кого-то бил… по крайней мере пока. Он не собирался вмешиваться, если не было физического насилия. Большинство членов клуба были взрослыми мужчинами, способными справиться с гневом посредством слов. А если кто-то хотел выместить злость на обидчике, то ринг для этого был самым подходящим местом. Киллиан был только «за». Но становился нетерпимым, когда речь заходила о насилии за пределами ринга. Шпане здесь однозначно не место.

Парни стояли к нему спиной. Незаметно приблизившись к ним, Киллиан прислонился к угловому столбу ринга и, развернув свободно сидевшую на голове бейсболку козырьком назад, скрестил на груди руки, спрятав ладони под мощные бицепсы.

Склонив голову набок, он прислушался к разговору.

Насколько он мог судить, это были Микки, Чарли и Айзек. Он не помнил их фамилий, но спарринговался с каждым из них по несколько раз.

– Ты чего, бл*ть, здесь ошиваешься? У тебя что, особые привилегии? Думаешь, бл*ть, ты круче нас?

– Точно, Чарли, – заржал Микки. – Ты зря кипятишься. Вся масса его тела перешла, бл*ть, в его член. А значит, он намного больше твоего.

– Заткнись нах*й, Микки, – огрызнулся Чарли и резко повернулся к объекту своего гнева, скрытому от взгляда Киллиана массивным телом. – Эй, маленький засранец, мне, бл*ть, не нравится, что ты нас избегаешь. Ты что, бл*ть, слишком хорош, чтобы с кем-то разговаривать? – он взмахнул рукой, намереваясь толкнуть «обидчика».

Киллиан резко выпрямился, услышав в ответ еле слышный бубнеж.

«Карневэйл?!»

– Это, бл*ть, ты, Чарли, недостаточно хорош, чтобы он снизошел до тебя, – мерзко захихикал Микки, прикалываясь над другом.

– Прекратите это дерьмо! – рявкнул Киллиан, шагнув к ним.

Парни тут же обернулись.

– Килли, – развязано заговорил Айзек. – Послушай, чувак…

– Не собираюсь, нахрен, ничего слушать, – огрызнулся на него Киллиан. – Оставьте, бл*ть, ребенка в покое. Валите отсюда!

Внезапно Айзек покачнулся, словно его толкнули.

– Ах, ты, бл*ть, гаденыш! – он сгреб футболку Карневэйла в кулак и дернул его на себя, а пацан инстинктивно отпрянул назад.

Киллиан метнулся к ним, но не успел помешать случившемуся – раздался звук рвущейся ткани. Все, включая Сэма, замерли. А оторопевший от открывшейся картины Киллиан тупо уставился на него, лишившись дара речи.

Разорванная в клочья футболка больше не скрывала ни гладкой и шелковистой на вид кожи, ни плоского – с мягкими, как у женщины, мышцами – живота. Широкие спортивные брюки подчеркивали узкую талию и мягкие изгибы округлых женских бедер. Когда его взгляд скользнул чуть выше, он увидел женскую грудь, плотно перетянутую несколькими слоями эластичного бинта поверх черного спортивного лифчика.

Чарли протянул к «пацану» руку и, стукнув снизу вверх по козырьку его бейсболки, скинул ее. Та отлетела в сторону, и на худенькие плечи «паренька» упали длинные, забранные в хвост темно-каштановые волосы.

У Киллиана отвисла челюсть. Он был, мягко говоря, ошарашен.

«Не пацан?.. Девушка?..»

– Это что, бл*ть, баба?! – голос Чарли звучал не менее потрясенно. – Чертова телка! Какого х*я?!

Испуганный взгляд карих глаз на мгновение встретился с удивленным взглядом Киллиана, и тут она, выйдя из ступора, попятилась, резко развернулась и бросилась бежать. Но Айзек успел схватить ее за плечо и, толкнув к стене, прижал своим внушительным телом. Микки зажал ее с другой стороны. Взгляд перепуганной девушки метался от одного к другому. Она беспомощно дергалась, пытаясь вырваться из их железной хватки, напоминая бьющуюся в клетке испуганную пичугу.

«Ронан. Сделай же что-нибудь!»

– Сейчас мы тебе покажем, – шипел Микки. – Ты что тут, бл*ть, устроила? Не надейся, что тебе это сойдет с рук. Тебе пи*дец! Как ты посмела толкнуть Айзека?! Меня это, бл*ть, не устраивает. Е*а-а-ать, да ты выглядишь чертовски сексуально.

– Только сейчас, – заржал Чарли. – До этого она, бл*ть, выглядела как пацан. А может, она лесбиянка? – он крякнул от неожиданности, когда Киллиан отшвырнул его в сторону и грубо схватил Айзека за плечо.

– Отпусти ее, – Киллиан от злости так сильно стиснул зубы, что у него заныла челюсть.

– Килли, чувак, эта, бл*ть, чертова курица тайно проникла в наш клуб, – начал оправдываться Микки, словно это была веская причина для его грубости и хамства.

Киллиан крепче сжал плечо Айзека.

– У тебя, бл*ть, одна секунда. Если ты не отпустишь ее, я вывихну тебе руку.

Тот резко выпустил девушку, мгновенно отскочившую от него. В ее широко распахнутых глазах плескался безотчетный неподдельный ужас.

– Собирайте, бл*ть, свои манатки и проваливайте на х*й, – оттолкнув Айзека, Киллиан дернул Микки за ворот рубашки.

– Да ладно тебе, чувак. Мы же не собирались ее трахать.

– Ублюдки. Убирайтесь нахрен из моего спортзала. Увижу вас здесь снова – лично вышвырну за улицу.

– Ты выгоняешь нас из-за бабы? Ты знал о ней? – с недоумением уставился на него Микки.

Киллиан сделал два шага и оказался к нему почти вплотную. Парень сморщился и слегка передернул плечами, ощутив бушевавшую в нем ярость.

– Если вы, бл*ть, вынудите меня еще раз сказать «проваливайте», для вас этот вечер закончится в травмпункте. Вам ясно? – Киллиан впился в Микки убийственным взглядом. – А теперь убирайтесь из моего спортзала к чертям собачьим.

Киллиан не двигался с места на случай, если ублюдки решат, что он блефует.

– Пацаны, валим отсюда, – Чарли мотнул головой в сторону двери.

Ворча друг на друга, они покидали в спортивные сумки свои вещи и направились к выходу, бросая недовольные взгляды на Киллиана и стоявшую рядом с ним девушку. И лишь когда неразлучная троица покинула зал, Киллиан смог немного расслабиться.

Он разжал кулаки и повернулся к Карневэйл. Та никак не могла прийти в себя. Опустившись в изнеможении на пол, она смотрела не мигая вслед ушедшим парням огромными от страха глазами. А все ее тело сотрясала нервная дрожь.

– Э-э… мисс, вы в порядке? – Киллиан нерешительно шагнул к ней, но девушка, никак не отреагировав, продолжала смотреть сквозь него, будто ничего не слышала. – Мисс?..

Наконец ее остекленевший взгляд переместился на него, и Киллиан впервые смог детально разглядеть ее. На вид ей было лет двадцать пять – ни единой морщинки на нежном, формы правильного овала лице. Светло-оливковая кожа выглядела гладкой и шелковистой. А высокие округлые скулы и слегка вздернутый носик – довольно изящными. Внимание привлекал ее очаровательный ротик с пухлыми, словно подушечки, розовыми губами. Темные, выразительные, изящно изогнутые брови подчеркивали утонченность лица. А вот взгляд больших карих глаз, придававший ей вид загнанной лани, холодил глубоко затаенной болью.

«Она прекрасна… но вот ее глаза…»

Киллиан осторожно присел перед девушкой на корточки, и ее взгляд мгновенно стал цепким. Она несколько раз быстро моргнула, отчего ее длинные густые ресницы затрепетали, словно крылья бабочки.

– Мисс? – он протянул к ней руку, пытаясь успокоить, но ее глаза, метнувшиеся к его ладони, резко расширились, а сама девушка, шумно вздохнув, отпрянула от него.

– Не прикасайся ко мне, – хрипло и зло выдохнула она.

Киллиан мгновенно поднялся и, выставив ладони перед собой, попятился.

– Ладно. Прости. Как скажешь, – он отступил еще на несколько шагов, по-прежнему не опуская рук.

Карневэйл вскочила на ноги и, прижимая к телу порванную футболку, принялась торопливо застегивать толстовку. Она повернулась, чтобы поднять с пола бейсболку, и Киллиан заметил, как ее лицо болезненно скривилось, а глаза заполнились слезами. Вид ее искаженного мукой лица и до крови прикушенной губы разрывал ему сердце.

Он почувствовал себя крайне дерьмово.

В его клубе не было женщин, но лишь потому, что те просто никогда не приходили. Киллиан надеялся, что его спортзал будут посещать и мужчины, и женщины. Он хотел, чтобы у всех были равные возможности как можно больше узнать о здоровье и фитнесе. К тому же считал, что в его клубе женщины могли бы учиться эффективным приемам самозащиты. Он даже успел обсудить с Карлом возможность проведения женского курса самообороны. Теперь же выяснилось, что единственная, когда-либо заходившая сюда женщина, не только чувствовала необходимость маскироваться, но и – а это было хуже всего – подверглась здесь нападению.

«Ты – идиот. Сюда она больше не придет. И кто, черт возьми, ее осудит за это?»

Мимо него пулей пронеслась Карневэйл.

– Эй! – крикнул Киллиан ей вслед. – Я реально сожалею о случившемся. Я выгнал этих придурков совсем. Позволь помочь тебе! Я мог бы позвонить твоим родным.

– Оставь меня в покое! – она толкнула дверь и растворилась в уличной темноте.

Спустя какое-то время Киллиан удивленно моргнул. Он понятия не имел, сколько времени простоял вот так, молча смотря ей вслед. Настолько был растерян. И лишь звук шагов за спиной привел его в чувства.

– И кто это был? – спросил подошедший Басанта. – Что, черт возьми, здесь произошло?

– Это был тот маленький парнишка, Карневэйл. На самом деле это девушка, – Киллиан раздраженно махнул рукой. – И на нее, бл*ть, только что напал Айзек за компанию с Микки и Чарли. И это на нашей территории.

– Что?! Где они сейчас?

– Я выгнал их на х*й.

– А что она? – Баз дернул подбородком в сторону выхода. – Собирается обратиться в полицию или что-то типа того?

– Возможно. Какие тут могут быть претензии, если она так решит? – Киллиан засунул руки в карманы и покачал головой. – Мне так дерьмово, чувак. Такой х*йни здесь не должно быть. Не при мне.

– Думаешь, ее действительно зовут Сэм Карневэйл?

– Черт его знает… Раз она одевалась как пацан, то, вероятней всего, использовала и фальшивое имя.

– Карневэйл… Карневэйл… – задумчиво пробормотал Баз себе под нос.

– Что?

– Никак не пойму, что мне это напоминает? – он потер подбородок… а в следующее мгновение радостно щелкнул пальцами. – Вот оно! Точно! «Кафе Карневэйл» в северной части Халл-Стир. Итальянское семейное кафе-пекарня. Моя бывшая подружка однажды водила меня туда.

– Думаешь, оно имеет к ней отношение?

– Возможно, к ее семье… хрен его знает. Я понятия не имею, сколько Карневэйлов проживает в Бостоне.

Киллиан сложил руки на груди и нахмурился, глядя на улицу.

«Ты должен что-то предпринять. Сделай же хоть что-нибудь, – укорил он себя, прекрасно понимая, что сама девушка вряд ли предоставит ему шанс извиниться. – Маловероятно, что Сэм здесь вообще появится».

* * *

Саманта поспешно зашла в свою квартиру.

Ее прерывистое дыхание было неглубоким и шумным. А все тело сотрясала крупная дрожь. Единственное, о чем она сейчас могла думать, – это мерзкое ощущение грубых мужских рук на своем теле. Беззастенчиво лапавших ее и угрожавших причинить боль.

На предплечье, за которое хватался ублюдок, уже начали проступать синяки.

Она без промедления приняла лекарство, но требовалось время, чтобы оно подействовало. Нужно было немедленно успокоиться, иначе она грохнется в обморок.

«Ты знаешь, что делать… – мысль, вызывающая отвращение, настойчиво билась в мозгу. Глаза застилали злые слезы. Да, тогда она выжила, но вот зло не собиралось ее отпускать. И ей приходилось с этим мириться. За что она презирала себя еще больше. – Я ненавижу это, ненавижу это, ненавижу…»

Сэмми промчалась по короткому коридору мимо спальни, даже не взглянув на сидевшего на краю дивана и испуганно вздрогнувшего Рокки. Спотыкаясь, она вошла в ванную комнату и нервно пошарила рукой в висевшем над раковиной шкафчике.

Наконец она нашла то, что искала. Бритву с тройным лезвием.

Опустившись на сиденье унитаза, она задрала штанину и принялась искать подживший участок кожи. Затем дрожащей рукой поднесла бритву к внутренней стороне лодыжки. Многочисленные порезы там почти зарубцевались, но от шрамов, являвшихся отражением незаживающей душевной раны, на них не было живого места.

Глубоко вздохнув, Саманта провела лезвием по коже, ожидая будоражащего укола боли. Ее тело, готовясь к нему, всякий раз непроизвольно напрягалось. И тем не менее, чтобы снова начать здраво мыслить, резкая вспышка боли была крайне необходима.

Спокойствие…

Почувствовав его приближение, она в ожидании уставилась на рану.

Кровь вдоль пореза стала медленно собираться в капельки, напоминавшие собой крошечные рубины. Бусинок становилось все больше и больше, пока наконец они не образовали одну большую каплю, скользнувшую вниз по ее лодыжке. Саманта промокнула ее салфеткой и прижала ткань к ране. Потом сползла на пол и, застыв в неподвижности, отдалась на волю жалящей боли.

Наконец-то она почувствовала себя умиротворенной.

Спокойной и… стыдящейся.

* * *

Во время полуденного затишья в кафе Саманта зашла в кухню.

– Что-то случилось? – Джаз оторвала взгляд от стойки, где в этот момент взбивала шоколадный крем для канноли (прим. традиционный сицилийский десерт: вафельные хрустящие трубочки с начинкой из сыра (как правило, рикотты), пропитанной сиропом со вкусом ванили или шоколада).

– Мне нужны взбитые сливки, – Саманта направилась к холодильнику и вытащила упаковку взбитых сливок и упаковку половинчатых сливок «half-and-half» (прим. сливки, получаемые при смешивании равных частей цельного молока и нежирных сливок, что дает при низкой калорийности богатый, насыщенный вкус). – Так, и еще непочатые бутылки сиропа, – вытащив из-под раковины упаковку, она взяла из нее две бутылки.

На кухню она пришла с намерением отвлечься. Она готова была завязать разговор о чем угодно. С той безумной ночи в спортзале прошла уже неделя, но мрачная угрюмость, угнетавшая ее все эти дни, не позволяла заговорить.

Джаз взглянула на нее поверх очков.

– Как ты? – с сочувствием спросила она.

– Нормально, – пожав плечами, Сэмми поставила ароматизированные сиропы и сливки на стойку.

– Ну да… – Джаз высыпала в миксер пакетик шоколадной стружки. – Свежо предание, да верится с трудом. Я хорошо знаю свою крошку Сэмюэль. И она не такая тихоня. И уж точно не такая… м-м-м… ворчунья. Столько времени прошло, а ты все еще мучаешься из-за той стычки?

– Из-за нее, – Саманта открыла дверцу шкафа и достала стеклянную миску с мерной чашкой.

– И что решила?

– Да, ты была права. С меня хватит. Я больше не пойду туда. Конец истории.

– Хорошо все обдумала? – Джаз склонила голову набок. – Уверена?

Теплый взгляд подруги смутил Сэмми.

– Да, – резко отвернувшись, она схватила баллончик со взбитыми сливками.

– Ну и хорошо, – неспешно кивнула Джаз. – По крайней мере, ты попыталась. Это было чертовски смело с твоей стороны, – она вернулась к своему крему, а Сэмми облегченно выдохнула.

Наконец-то ее оставят в покое.

Она взбивала половинчатые сливки с большей силой, чем требовалось, так как едва сдерживала гнев, вспыхнувший при воспоминании о той идиотской ситуации. Ее раздражение было связано не столько с самим нападением. По большему счету ее терзала жуткая досада на себя. За дикий испуг. За потерю контроля над своими реакциями. Как только ее мысли возвращались в тот вечер, горло сжимало спазмами от жгучей ярости на тех придурков и на саму себя.

А еще она не могла перестать думать о Киллиане.

Он пытался помочь ей, вышвырнул тех парней из зала, заботливо спрашивал ее, не нужна ли ей помощь. Когда он присел рядом, то выглядел очень обеспокоенным, а его брови озабоченно хмурились. Она, возможно, поблагодарила бы его за сочувствие, но тут он протянул руку, и она отреагировала чересчур грубо.

«Словно загнанный в угол зверь, что набрасывается на охотника и сбегает. Храбрость мне в задницу. Я, блин, тупая трусиха…»

Колокольчик над дверью звякнул, когда она начала смешивать сливки с сиропом.

– Я схожу, не отвлекайся, – Джаз быстренько вытерла руки о фартук.

– Хорошо, спасибо.

Поспешно выйдя в зал, Джаз завязала разговор с клиентом.

Сэмми осторожно, стараясь не пролить ни капли, перелила смесь в баллончик и закрутила крышку. Затем перевернула его вверх дном и, опершись одной рукой о стойку, принялась энергично его встряхивать, глядя прямо перед собой.

Спустя несколько минут Джаз вернулась на кухню. Она в задумчивости покусывала нижнюю губу, словно пыталась сдержать улыбку.

– Что? – вопросительно приподняла бровь Сэмми.

– Знаешь, там клиент… хочет выпить кофе и чего-нибудь перекусить. Ты уже закончила? – прокашлявшись, Джаз с невозмутимым видом вернулась к изготовлению начинки для канноли.

– Уже иду, – подхватив баллончики со взбитыми сливками, Саманта направилась в зал и, проскользнув за стойку, поставила их в холодильник. – Привет. Что будете пить?

– Латте, пожалуйста, – эта фраза, произнесенная бархатистым, слегка хрипловатым мужским голосом, прозвучала так интимно-тягуче, что у нее перехватило дыхание.

Она медленно повернулась.

Ее взгляд встретился с пристальным взглядом темно-серых глаз.

Прямо перед ней за стойкой сидел Киллиан Ронан.

5. На кону

Киллиан не помнил, когда в последний раз бывал в Маленькой Италии.

Это был один из тех этнических районов, о существовании которых он конечно же знал, но старался обходить стороной. Да и причин для их посещения не было: здесь все заявляло о национальном происхождении и национальных предпочтениях.

Витрины ресторанов красовались надписями на итальянском языке, а магазины – выставленными напоказ итальянскими брендами. Пиццерии привлекали взгляд светящимися красно-белыми неоновыми вывесками, обещавшими горячие ломтики с начинкой на любой вкус. А цветочные магазины поражали разнообразием свежесрезанных цветов.

Исторические здания с фигурными фасадами были переоборудованы в кондоминиумы (прим. многоквартирный дом с огороженной территорией для спортивных и детских площадок, а также места отдыха всех собственников). Зелено-бело-красные флаги гордо развевались практически на всех зданиях. А сочетание этих трех цветов прослеживалось во всех вывесках и навесах.

Маленькая Италия считалась, судя по всему, одним из самых приятных и безопасных районов Бостона. Киллиан не мог не оценить царившую здесь атмосферу дружелюбия и комфорта. Не спеша продвигаясь по улице, он заметил неприметную витрину «Кафе Карневэйл». Решительно толкнул входную дверь, и маленький колокольчик над его головой тихонько звякнул.

Первое, на что Киллиан обратил внимание, – кафе было совершенно пустым. Второе – и это впечатлило его больше всего – воздух был пропитан тонким сладким ароматом пирожных вперемешку с богатым, более тяжелым ароматом жареного эспрессо.

Киллиан непроизвольно глубоко вдохнул.

Кафе было небольшим и весьма уютным.

По одну сторону располагались деревянные столы со стильными деревянными стульями. По другую – шикарный длинный бар из красного дерева с мягкими стульями в стиле лофт. За барной стойкой разместился длинный прилавок с эспрессо-машинами, блендерами, банками с кофе и эспрессо-бобами. Огромнейший выбор чайных сортов и исключительное разнообразие сиропов и ароматизаторов для кофейных напитков способно было удовлетворить даже гурмана. А изящные фаянсовые чайные сервизы, ряды керамических чашек, кружек и блюдец могли порадовать самого придирчивого клиента.

Киллиан взглянул на стену рядом с баром, где висело несколько фотографий в рамках: мило улыбающаяся пара средних лет, лучащаяся счастьем афроамериканка в причудливых красных очках и та самая девушка, с которой он жаждал увидеться.

«Саманта Карневэйл. Главный управляющий».

Это был «тот самый паренек», что посещал его спортзал. Вот только на этой фотографии Сэмми выглядела совершенно иначе – ее лицо было открытым и светлым, в теплых карих глазах не плескался страх, а широкая улыбка была лучезарно-искренней.

Взгляд Киллиана задержался на очаровательных ямочках на ее щеках.

«Черт. Она прекрасна!»

Из помещения, которое он посчитал кухней, вышла привлекательная девушка с бронзовой кожей и короткими волосами. Ее глаза прятались за фиолетовыми очками. Встав за барную стойку, она с интересом взглянула на него.

Киллиан еще раз глянул на фотографии. Это была та самая афроамериканка.

«Джаз Джексон. Выдающийся кондитер».

– Хэй, – кивнул он в знак приветствия.

Ее карие глаза вспыхнули узнаванием, но она просто вежливо улыбнулась.

– Привет. Что ты хотел?

Киллиан откашлялся, почувствовав себя не в своей тарелке.

Внезапно его накрыла мысль: «Какого черта я сюда приперся?»

– А-а-а… Сэмми здесь? – наконец решился он.

Джаз коротко кивнула и, ухмыльнувшись, окинула его оценивающим взглядом.

– Здесь. Хочешь выпить или чего-то еще? – с легкой игривостью спросила она.

– Э-э-э… да. Конечно.

Джаз развернулась и направилась в кухню.

Киллиан слышал, как она тихонько с кем-то переговорила, а через несколько минут оттуда вышла Сэмми с пищевыми баллончиками в руках. Даже не взглянув в его сторону, она зашла за прилавок и, наклонившись, исчезла под ним. Послышавшиеся за этим звуки натолкнули его на мысль, что она открыла дверцу хранилища или, возможно, холодильника, чтобы убрать туда баллончики.

– Привет. Что будете пить?

Он взглянул на доску, где висело меню напитков, написанное мелким почерком.

– Латте, пожалуйста.

«Латте?! С каких это пор я стал пить латте?»

На мгновение воцарилась тишина.

Затем из-под прилавка появилась изящная женская ладошка с аккуратно подстриженными ногтями, покрытыми блестящим лаком оттенка спелой сливы. Пальчики зацепились за край стойки, следом показалась взъерошенная темно-каштановая макушка, и на него уставились большие, подозрительно прищуренные карие глаза.

Киллиан вгляделся в ее лицо.

Сэмми определенно выглядела намного лучше, чем в последнюю их встречу. В ее глазах больше не плескался въевшийся в душу панический страх. Подозрительность в них по-прежнему занимала значительное место, но сегодня контроль явно преобладал. По всей видимости, девушка смогла побороть свои страхи.

Темные, цвета эспрессо, шелковистые волосы были собраны в высокий, слегка растрепавшийся за день хвост. На лице присутствовал легкий макияж. Она окинула Киллиана пристальным взглядом, и ее полные, мягкие на вид бледно-розовые губы вытянулись в тонкую линию. От легкого движения губ на ее щеках появились милые ямочки, но девушка определенно не собиралась ему улыбаться.

– Что ты здесь делаешь? – в ее голосе сквозило явное недовольство.

– Пришел выпить латте.

– Ты проделал такой долгий путь ради чашки латте? – скептически хмыкнула она, скрестив на груди руки. Облегающий стройную фигурку черный топ с V-образным вырезом выгодно подчеркивал ее высокую девичью грудь. – Особенно, если вспомнить, что в радиусе трех кварталов вокруг твоего спортзала работает целых семь кафе.

Киллиан вздохнул.

– Я пришел извиниться.

Саманта скептически изогнула свою изящную бровь.

– Извиниться?! За что именно? – в ее голосе звучала непреклонность.

– За то, что случилось на прошлой неделе. Я бы пришел раньше, но найти тебя было непросто. Номер телефона, внесенный в договор на посещение спортзала, не отвечает, – Киллиан сразу заподозрил, что тот был фальшивым, но ему важно было услышать ее объяснение.

Отведя в сторону глаза и ничего не ответив, Саманта повернулась к одной из машин для приготовления эспрессо. Киллиан не мог оторвать глаз от ее хрупкой стройной фигурки: достаточно спортивной, но весьма отличавшейся от мальчишеской. Облегающие джинсы и красивый топ прекрасно подчеркивали ее нежную женственность.

Киллиан был поражен, что ей так долго удавалось скрывать свой пол.

– Что было, то прошло. Какой тебе объем кофе? Средний?

– Среднего вполне достаточно. Но я не собираюсь делать вид, что это было всего лишь досадное недоразумение. Подобное дерьмо недопустимо. Только не в моем клубе.

На мгновение замерев и перестав отмерять молотый эспрессо, Сэмми оглянулась на него через плечо.

– Ну, и почему это для тебя так важно? Я не звонила в полицию, не выдвигала обвинений. Забудь. В мире полно придурков. И твой зал не исключение.

Киллиан проигнорировал прозвучавшую в ее голосе злую иронию.

– М-м-м… оно, конечно, так. Но я все равно не собираюсь терпеть дебоширов. Мама учила меня уважать женщин. Меня бесит, когда мужчины пользуются своей силой. Мне бы хотелось загладить их вину. По крайней мере, ты заслуживаешь извинений. Это мой спортзал. А значит, моя ответственность. Мне очень жаль.

– Это не твоя вина, – Саманта утрамбовала молотые зерна. – Ты не можешь за всех отвечать. Обезжиренный или двухпроцентный?

– Двухпроцентный, пожалуйста.

Ее рука, потянувшаяся к кофейной чашке, что стояла на полке над эспрессо-машиной, на мгновение застыла. Киллиан удивленно приподнял бровь, когда вместо чашки она взяла укрепленный бумажный стакан. Несколько минут они оба молчали. Сэмми нагрела молоко, наблюдая, как эспрессо заполняет емкость. Затем смешала, медленно помешивая, оба напитка и закрыла стакан плотной крышкой. Повернувшись к стойке и не поднимая глаз, она поставила перед ним готовый кофе.

– Два пятьдесят.

Киллиан протянул пятерку.

– Сдачи не надо, – она кивнула в знак благодарности, по-прежнему не встречаясь с ним взглядом. Он повернулся, чтобы уйти, но остановился. Сэмми все же посмотрела на него, вопросительно изогнув бровь. – Если захочешь вернуться в клуб, просто знай – тебе там рады. Я лично сделаю все, чтобы тебя никто не беспокоил.

Она медленно кивнула, а затем равнодушно пожала плечами.

– Очень мило с твоей стороны. Спасибо, конечно, но нет.

Киллиан сокрушенно вздохнул.

– Ты уверена? Я даже членский взнос с тебя не возьму.

– Опять же, очень мило с твоей стороны. Но я для себя уже все решила.

«Ну, тут ничего не поделаешь. Не дави».

– Ну… ладно. Я сожалею… обо всем.

Сэмми, коротко кивнув, отвернулась, а Киллиан пошел к выходу, проклиная себя за дурацкую идею прийти сюда.

В детстве Киллиана частенько задирали драчуны. Он на собственной шкуре испытал, каково это, когда тебя оскорбляют и унижают. В первом классе он был самым мелким и самым тощим среди ровесников, привлекая тем самым нездоровое внимание забияк-старшеклассников. Те задирали его чуть ли не каждый день. Фактически, это стало первопричиной их дружбы с Мэтьюзом – тот однажды помог ему избежать столкновения со шпаной.

Именно поэтому Киллиану так хотелось поддержать и утешить Сэмми.

В детстве его так часто шпыняли, что он попросил отца обучить его боксу. Но его мама была решительно против. Участвовать в боях в таком юном возрасте, возмущалась она. Ну и что, что они проходят в спортзале? И все же благодаря длительным уговорам он сумел убедить ее в необходимости этих навыков. Мама сдалась, а отец, Мерфи Ронан, взялся его усиленно тренировать.

После трех лет регулярных занятий боксом Киллиан пристрастился к боевым искусствам: джиу-джитсу, дзюдо и тхэквондо. В средней школе у него уже была репутация крутого пацана. Кое-кто даже начал его побаиваться. А вот дебоширы стали обходить стороной. Сейчас ему стукнуло двадцать восемь, а он до сих пор с теплотой вспоминает ту ситуацию, когда в последний учебный день начальной школы впервые дал отпор небольшой группе мальчишек. Он так молниеносно перебросил самого здорового из них через плечо и, повалив на землю, жестко сдавил горло, что тот даже не успел сообразить, что происходит, пока не начал терять сознание.

Вот почему все его внутренности скрутило при виде сжавшейся на полу Сэмми, похожей на раненную птицу. Вот почему он чувствовал беспомощность, хотя и вышвырнул тех ублюдков из зала. Вот почему ему хотелось сделать для нее хоть что-нибудь. Хоть чем-то помочь ей! Просто в детстве, когда на него нападали, никто ни разу не встал на его защиту.

Будь он проклят, если равнодушно пройдет мимо чужой беды.

Но, к сожалению, его попытки поддержать ее, похоже, оказались бесплодными. По всей видимости, на «Ronan's Gym» и всех его членов Сэмми поставила жирную точку.

* * *

– Ну, и когда ты думаешь вернуться? – поинтересовалась Джаз

– Куда вернуться? – Саманта перевела на нее взгляд с раковины, где мыла ложку и питчер из-под молока, которые использовала, готовя Киллиану кофе.

– В тренажерный зал, конечно же, – по слогам произнесла Джаз словно маленькому ребенку.

Саманта нахмурилась.

– Нет. Никогда! Ты что, забыла? На меня там напали неделю назад.

– Но этот парень позаботится, чтобы такого больше не повторилось.

– Во-первых, – возмущенно уставилась на нее Саманта. – С какой это стати ты подслушивала? А во-вторых, я не нуждаюсь в услугах телохранителя. И тем более в повышенном мужском внимании в зале Ронана.

– Возможно, и нет. Но в его словах не было ни малейшего намека на желание стать твоим телохранителем. Неужели все так плохо?

– Джаз…

– Он пообещал обеспечить тебе безопасность. Это чертовски мило с его стороны.

Саманта резко обернулась.

– Он герой родного города, Джей. Вполне возможно, это просто способ укрепить свой имидж. И вообще, с каких это пор тебя волнует, что говорит и что делает Киллиан Ронан?

– Абсолютно не волнует. Я забочусь о тебе. Мне казалось, тебе нравилось ходить в тот спортзал. Стоит ли позволять одному неудачному дню лишить тебя того, что тебе так нравилось? Особенно, когда весьма симпатичный владелец клуба примчался в Маленькую Италию, чтобы лично извиниться перед тобой, – никак не отреагировав на слова подруги, Саманта надорвала пакет с кофейными зернами и высыпала их в кофемолку. – К тому же, – немного подумав, добавила Джаз, – одно дело просто увидеть его по телевизору и совсем другое – встретиться с ним лично. Он на самом деле очень порядочный человек.

Саманта закатила глаза.

– А-а, так вот в чем дело. Все с тобой ясно.

– Да, так и есть. Ну же, Сэм, признай это, – не отставала Джаз, заставив ее слегка покраснеть. – Может, все же вернешься туда?

– Возможно, так и сделаю. У тебя все? А то мне нужно работать, – не дожидаясь ответа, Саманта включила кофемолку, чтобы перемолоть бобы, и громкий резкий звук поставил точку в их разговоре.

«Может, я слишком строга к Киллиану?»

Он был внимателен к ней. Вмешался, когда на нее напали. Без раздумий расстался с парой сотен баксов в месяц, выгнав трех членов клуба. А как мило было с его стороны отыскать ее кафе и прийти, чтобы извиниться… А еще он настаивал на ее возвращении в спортзал…

«Это было не очень, бл*ть, приятно… но ты выглядишь чертовски сексуально…» – призрачные пальцы тисками сжали ее горло, когда болезненные воспоминания заполнили разум: злое разгоряченное дыхание на ее лице и угрожающе-массивные мускулистые тела, зажавшие ее в угол.

В тот же миг живот скрутило судорогой, а мышцы свело болезненным спазмом.

Ее бросало то в жар, то в холод.

«Я никогда не вернусь туда. Не смогу забыть того нападения. У меня больше нет сил. Ты опоздал, Киллиан Ронан».

* * *

Киллиана бесило, что правда о Саманте разлетелась между посетителями спортзала в считанные секунды, подобно лесному пожару. Все усилия удержать это в секрете оказались напрасными. После посещения «Кафе Карневэйл» прошла уже неделя, а она так и не пришла. Видимо, это уже стало историей. Ну, он хотя бы попытался исправить ситуацию. Совесть его больше не мучила. А вот непрекращающиеся разговоры об этом не позволяли забыть о ней: это было не просто трудно… скорее, невозможно.