Текст книги "Танец на двоих (ЛП)"

Автор книги: С. Уинтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Сэмми отнесла мокрую тряпку на кухню и, прежде чем повесить ее на батарею, хорошенько отжала воду. Киллиан же расслабленно откинулся на спинку дивана, подсунув подушку себе под бок. Вернувшись с кухни, она бодренько улыбнулась ему и, плюхнувшись на диван, поджала под себя ноги.

– Теперь можем спокойно досмотреть оставшиеся нелепые выходки Киану, – пошутила она, потянувшись за пультом, но внезапно почувствовала, как сильные мужские пальцы сжались на ее предплечье.

Ее сердце забилось испуганной пташкой. Внутри все похолодело.

«Что? Что он делает? Зачем он меня трогает?..»

Киллиан же в недоумении разглядывал ее ногу.

– Сэмми… Что это?

Она опустила глаза, и леденящий ужас, что сковал ее мгновение назад, сменился сильнейшим шоком. Когда она, сев на диван, подогнула под себя ногу, то не заметила, что задравшаяся штанина оголила внутреннюю сторону лодыжки.

Вся кожа там была покрыта свежими рваными порезами.

Довольно грубыми и… явно нанесенными намеренно.

14. Держись за меня

Когда Киллиан заметил, как нервно Сэмми одернула штанину, пытаясь скрыть свою тайну, его захлестнуло шквалом эмоций. Ее отчаянная попытка отвлечь его не увенчалась успехом. Он увидел те жуткие порезы, что были явно нанесены ею собственноручно.

На него нахлынули воспоминания.

Перед глазами возник образ Ли и та злополучная ночь, во время дислокации, когда он застал друга в ванной с бритвой в руках.

Склонившийся над раковиной Ли, казалось, усиленно гипнотизировал кран. Киллиан тогда хотел пошутить, что если кто-то намерен стать сержантом, то должен открывать кран руками, а не при помощи телепатии – в этом она ему точно не поможет. И даже открыл было рот…

Но тут Ли поднял голову.

Его отрешенный взгляд был направлен куда-то вдаль. В неестественно расширенных зрачках горел потусторонний свет. А вот рука… рука была в крови.

– Какого черта ты делаешь, Ли? – бросившись к другу, он схватил сжимавшую бритву руку.

Из глубокого длинного пореза на левом предплечье рубиновыми слезами стекала кровь. Киллиан нахмурился, стараясь понять, что здесь произошло.

– Ли, что..?

– Это вышло случайно, – выронив бритву, Ли отдернул руку.

– А вот мне так не кажется. Что ты творишь, чувак? Зачем ты это сделал?

Ли ничего не ответил.

– Ли, дружище, ты же знаешь, я обязан доложить командиру. Тебе нужна помощь, брат.

– Это была нелепая случайность! – в глазах Ли застыла паника. – Не говори ему, Килли. Поклянись… Я не хотел этого делать, я… я просто… – бросив на него затравленный взгляд, друг выбежал из ванной.

Киллиан тогда так ничего и не сказал командиру. А потом Ли застрелился. И вот он мертв. Его больше нет с ними. И в какой-то мере – пусть даже отчасти – в этом была и его, Киллиана, вина.

Он потрясенно уставился на Саманту.

Она была такой красивой. Такой умной. Такой талантливой…

Его сердце болезненно сжалось от осознания, что демоны, с которыми она была вынуждена бороться, принуждают ее вымещать их злобу на себе.

Но как он мог не замечать этого?

«Сэмми всегда ходит в штанах. Я ни разу не видел ее с открытыми ногами. А где еще могут быть порезы? Где еще она может резать кожу?»

Саманта, явно устыдившись, покраснела. Ее прекрасные глаза наполнились слезами. Прижав колени к груди и спрятав между ними пылающие щеки, она забилась в угол дивана, превратившись в крошечный, беспомощно трепещущий комочек.

«Она нуждается в помощи. Я должен ей помочь!»

К сожалению, он так мало знал о ней.

И понятия не имел, что может для нее сделать.

Внезапно пришедшая в голову мысль, что однажды она, как и Ли, захочет расстаться с жизнью, привела его в ужас, и у него защипало глаза.

«Нет, этому не бывать! Я не позволю этому случиться. И не подведу ее, как подвел когда-то Ли. Только не это».

– Сэм… поговори со мной. Пожалуйста. Зачем ты так с собой поступаешь?

Она открыла рот, собираясь ему ответить, вот только все слова прилипли к языку. Она резко спрятала лицо в коленях, но Киллиан успел заметить, как из ее глаз потекли крупные горькие слезинки.

Желание заставить ее говорить жгло язык, но он крепко сжал губы.

«Не принуждай ее. Иначе она закроется и больше не скажет ни слова».

Затянувшееся молчание стало мучительным.

– Все в порядке, – мягко сказал он. – Я просто хочу помочь. Ты можешь поговорить со мной?

Судорожно вздохнув, Саманта вытерла слезы.

– Ты не сможешь мне помочь. Мне уже ничто не поможет.

– Испытай меня. Дай мне шанс.

Она уставилась потухшим взором на свои ноги. Ее темные брови сошлись на переносице, но она так ничего и не сказала. Поставив локти на колени, Киллиан уперся подбородком в сжатые кулаки и уставился на ковер.

«Может, ей станет легче, если я не буду на нее пялиться?»

– Ты говорила, что в Нью-Йорке с тобой случилось что-то плохое, – спустя мгновение сказал он, глядя в пол. – Это… причина именно в этом? – он не смог удержаться и снова взглянул на нее.

Сэмми по-прежнему неотрывно смотрела на ноги, продолжая упорно молчать.

В квартире было так тихо, что было слышно, как Рокки в спальне точит когти.

– Сэм…

Ни малейшего отклика.

«Попробуй зайти с другой стороны».

– Послушай, ты не обязана сейчас говорить со мной, если еще не готова. Но я не оставлю тебя в таком состоянии. Я буду сидеть здесь всю ночь.

– Я… – Сэмми запнулась. Взглянув на нее, Киллиан увидел, что на этот раз она смотрит ему прямо в глаза. Он ободряюще кивнул ей, и она шумно вздохнула. – Помимо моей семьи об этом знает лишь один человек. Джаз. Это так… мне слишком трудно об этом говорить.

– Не спеши.

– Это… это случилось со мной в прошлом году. В том баре я проработала несколько лет, пока училась в колледже. Владелец бара был очень добр ко мне и всегда учитывал расписание моих занятий и танцев. А во время экзаменационных сессий и в дни соревнований всегда давал выходной. Он всячески заботился обо мне. Говорил, что наш коллектив – это маленькая семья. А когда наш менеджер, отработав положенные две недели, уволился, босс вызвал меня к себе в кабинет. Он сказал, что решил предложить мне это место, прежде чем объявлять об открывшейся вакансии. И я, разумеется, согласилась. Но тут он заявил, что если я действительно хочу получить эту должность, то обязана кое-что для него сделать, – тут ее голос сорвался на шепот.

Киллиан не смог оторвать от нее сочувственного взгляда. Его бешено колотящееся сердце норовило выпрыгнуть из груди, а внутренности сжались от дурного предчувствия.

«Пожалуйста, пусть это будет не то, о чем я подумал…»

Ее щеки стали пунцовыми, а в глазах – он это прекрасно видел, хотя они и были опущены, – плескался жгучий стыд. При звуке ее дрожащего голоса он, на секунду прикрыв глаза, шумно выдохнул и снова уставился в пол.

– Я сразу поняла, что хочет от меня Роджер. И была в шоке. Ведь все это время он относился ко мне, как к собственной дочери. А подобное… мне и в голову не могло прийти. Я, конечно же, сказала «нет», но когда хотела покинуть кабинет, он мне не позволил. Схватив меня, он заявил, что я в долгу перед ним за те годы, что он давал мне работу, и за все, что делал для меня. И начал… м-м-м… л-л-лапать меня… а потом… толкнул на стол.

Стиснув зубы, Киллиан оглянулся.

Сэмми сидела, спрятав лицо в ладонях.

Он не успел отвести взгляд, когда она опустила руки и посмотрела ему прямо в глаза. В ее прекрасных очах было столько горечи и презрения к себе, что ему захотелось прервать ее. Сказать, что не нужно продолжать. Все и так понятно.

«Пусть лучше выговорится. Ей это необходимо».

– Он целый час н-н-насиловал меня в своем кабинете. Все было как в тумане. Единственное, что я помню, – это стоявшую на столе фотографию его жены и детей.

Резко опустив глаза, Киллиан закрыл лицо руками и начал усиленно тереть кожу.

– Иисус Христос, – глухо выдавил он, так как горло сдавило спазмами.

Ее рассказ ранил его сильнее, чем он предполагал.

К такому он точно не был готов. Хотя и начал подозревать нечто подобное. Возможно, если бы Сэмми поведала ему эту трагическую историю раньше, его сердце не разрывалось бы от этой дикой боли… Ну, теперь что есть, то есть. Он всей душой жаждал защищать ее от малейших невзгод и волнений, поэтому каждое горькое слово вгрызалось в него похлеще ядовитого жала.

Чертово дерьмо, он больше не мог это слушать.

И тем не менее продолжал игнорировать бунтующие чувства, понимая, что Сэмми сейчас крайне уязвима и беззащитна. Она и так долго не решалась открыть ему причину своих фобий. А он возьмет и все испортит?! В угоду своему душевному покою?

«Ты не можешь прервать ее лишь потому, что тебе хреново. Не будь эгоистом, мать твою. Заткнись и слушай!»

– Не могу передать, как мне было больно. И как сильно он меня… покалечил. Там было столько крови. Он вытащил меня через заднюю дверь в проулок. У меня не было сил идти. Я умоляла его отвезти меня в больницу. Но он просто дал мне немного денег на такси, чтобы я сама туда добралась. И предупредил, что если я скажу кому-то хоть слово, то он убьет меня. И я, конечно же, ему поверила.

Киллиан с трудом сдержал рвущиеся с языка проклятия.

Он стиснул зубы, сжал до боли кулаки, и все равно, казалось, вот-вот взорвется. Подскочив с дивана и обхватив голову руками, он под давлением безотчетного желания рвать и метать начал кружить по комнате.

Безысходность и вина затопили душу. К горлу подкатила желчь.

У него было такое чувство, что он попал под несшийся на бешеной скорости товарный поезд. Зато теперь многое стало понятно. И ее, казалось бы, неадекватные страхи. И нелюбовь к прикосновениям. И стремление избежать близких контактов с мужчинами. И дикая – близкая к истерике – паника.

В памяти всплыл вечер в спортзале, когда они отрабатывали технику самообороны.

«Господи, какой же я идиот…»

Его желудок скрутило, когда он понял, что его несдержанность в тот момент вернула ее обратно в кабинет босса… на его стол. Глаза снова защипало, но на этот раз он не смог сдержать мгновенно заполнившую их влагу.

– Киллиан… – срывающимся шепотом позвала Саманта, а он, прежде чем взглянуть на нее, сжал переносицу большим и указательным пальцами и резким движением смахнул слезы. – У меня никогда не будет детей. Он отнял это у меня…

Одинокая слезинка скатилась по ее щеке.

Ее лоб страдальчески сморщился, а в глазах отразилась адская боль.

Киллиану хотелось ей столько сказать… но он не мог вымолвить ни слова – невидимые тиски сдавили горло. Да и где взять слова, способные описать раздиравшие его сейчас чувства? И то, как ему было безмерно жаль ее?

«Ты должен хотя бы попытаться!»

– Сэм, – начал он. – Мне очень жаль. Мне так чертовски жаль, что тебе пришлось пройти через это. Я хочу помочь. Хоть чем-то, – подойдя к дивану, он сел рядом с ней.

Она смотрела на него с безутешной тоской в глазах. Ее веки припухли от непролитых слез. А на лице застыла скорбь, которую невозможно было измерить.

Медленно потянувшись к ней, он взял ее маленькую дрожащую ладошку.

Ее пальцы были ледяными.

Голова Сэмми безвольно упала на грудь, а Киллиан сидел молча рядом, крепко сжимая ее ладонь и уставившись на свои колени. Почувствовав, как задрожало ее тело, он поднял глаза и увидел, что она плачет. И эти беззвучные стенания рвали его сердце почище любых рыданий.

Видеть ее страдания, сродни адским мукам, было невыносимо. Казалось, его настиг гигантский смерч. Он чувствовал себя таким же беспомощным, как и в ту ночь, когда застал Ли в ванной и в шоке наблюдал за стекающими по его руке каплями крови.

Внезапно Сэмми глубоко вздохнула и перестала дрожать.

Теперь тишину квартиры нарушали лишь ее тихие всхлипы.

– Я принесу салфетки.

Сходив на кухню, он принес их целую пачку.

Саманта старательно избегала его взгляда. Ее лицо было в красных пятнах. Глаза и губы распухли от слез. Отойдя к окну, Киллиан встал к ней спиной, даруя относительное уединение, чтобы она могла привести себя в порядок.

– Прости, – ее хриплый, сдавленный шепот вызвал в нем новый приступ ярости, которая, разумеется, была адресована не ей.

Он так резко развернулся, что ее, покрасневшие от слез, карие глаза с припухшими веками тревожно расширились, а она инстинктивно вжалась в подушки.

– Прости?! Какого хрена ты извиняешься? Разве в том, что это дерьмо случилось с тобой, есть твоя вина? Ты не сделала, черт побери, ничего плохого, Сэм. Ни хрена. Так что больше никогда… слышишь… никогда не извиняйся за это.

– Я… – она прикусила губу, пытаясь совладать с собой.

Киллиан медленно покачал головой и, шумно выдохнув, провел ладонью по лицу.

«Расслабься. Ты ее пугаешь».

Он пересек комнату, подошел к дивану и тяжело опустился на него.

– Я не хотел, чтобы мои слова прозвучали так, будто я злюсь на тебя. У меня нет на это права. Ты не виновата в случившемся. Меня бесит тот гребаный кусок дерьма, что сотворил с тобой такое. Как бы отвратительно это ни звучало, но мне хочется пристрелить его. Больше никаких извинений по этому поводу. Никогда. Слышишь?

Саманта опустила глаза, но спустя мгновение все же кивнула.

И вздрогнула, когда его пальцы неожиданно обхватили ее лодыжку.

Он намеренно накрыл ладонью то место, где были порезы.

– Ты больше не будешь этого делать. Я серьезно, – когда она ничего не ответила, он слегка сжал ее стопу, привлекая внимание и давая понять, что настроен решительно. – Я не шучу, Сэм. Пообещай мне.

Она уставилась на его ладонь, и ее глаза вновь наполнились слезами.

Киллиан протянул руку и приподнял ее подбородок указательным пальцем.

– Сэмми… – он ждал, пока она посмотрит ему в глаза.

Она глубоко вздохнула.

– Обещаю.

Он несколько мгновений сверлил ее пытливым взглядом, а потом удовлетворенно кивнул. Его рука, живя собственным разумом, метнулась к ее лицу, чтобы убрать за ушко выбившуюся прядку. Этот жест показался ему очень своевременным и естественным, хотя сделал он его чисто автоматически.

– Спасибо, – он опустил руку. – Хочу, чтоб ты знала. У меня нет привычки указывать людям, что им можно делать, а чего нельзя. Но пока мы друзья, я не позволю тебе причинять себе вред. Только не в мое дежурство.

В ситуации с Ли у него не было ни достаточных знаний, ни должной смелости, чтобы своевременно заметить и пресечь признаки возможного суицида. Пока не стало слишком поздно. А вот поселившееся в душе чувство вины из-за потери друга, похоже, будет мучить его до последнего вздоха.

«Я против смерти! Чертовски против. Я не позволю этому повториться».

– Киллиан? – ее голос был таким тихим, таким потерянным…

Это разбивало его сердце.

– Да?

– Могу я… ты мог бы…

– Все, что угодно, Сэм. Что тебе нужно?

– Можешь обнять меня? – прошептала она, и он понял, что ей потребовалось все ее мужество, чтобы озвучить эту просьбу.

Это еще больше разбило его и без того разбитое сердце.

Сунув под спину подушку, он откинулся на спинку дивана и раскрыл объятия.

– Иди ко мне, – она медленно подползла к нему, и он бережно прижал ее к груди. От соприкосновения с мужским телом Саманта невольно напряглась, но Киллиан лежал неподвижно. И тогда она, удобно устроив голову у него под подбородком и прижавшись щекой к его груди, наконец-то расслабилась. – Все будет хорошо. Я здесь, с тобой. И никуда не уйду.

Она ничего не ответила. Но Киллиану это и не было нужно.

Он медленно намотал на палец ее длинный шелковистый локон, а затем, нежно погладив по волосам, легонько помассировал затылок. И только тогда ее тело расслабилось окончательно.

Спустя пару мгновений Киллиан понял, что лежавшая у него на груди девушка заснула. По правде сказать, у него самого не было сил двигаться. Он осторожно, чтобы не потревожить ее, просунул руку в задний карман джинсов, вытащил телефон и быстро набрал сообщение Базу.

Киллиан: «Сегодня не вернусь. Запри дверь. Запасные ключи в верхнем ящике стола. Если потеряешь их, я тебя прикончу».

Баз: «Вас понял, сэр. Надеюсь, все в порядке? Увидимся утром».

Отключив телефон, Киллиан бросил его на лежавшую рядом подушку и потянулся за пушистым кремовым пледом, что лежал на спинке дивана. Без проблем развернув его, он накрыл им ее и себя.

«Все будет хорошо, Сэмми Карневэйл. Я сделаю для этого все возможное».

* * *

У Саманты затекла шея. Ныло плечо. А под ухом что-то гулко рокотало, напоминая шум двигателя небольшой моторной лодки. Она с трудом разлепила один глаз.

Было еще совсем темно.

Сидевший на спинке дивана Рокки вытянул шею и, обнюхав ее, потерся холодным мокрым носом об ее щеку. А потом слегка прикусил острыми зубами мочку уха.

Ежедневный утренний ритуал. Сообщение, что ему не терпится позавтракать.

Котик хочет кушать!

Цифровой дисплей стереосистемы показывал без четверти пять.

Лежа на теплой груди Киллиана, Саманта слушала ровное биение его сердца. Его дыхание было размеренным и глубоким. Одной рукой он обнимал ее, а другую закинул себе за голову. Они оба были накрыты пледом.

«Он спал здесь всю ночь… со мной».

Отмахнувшись от Рокки, она попыталась потихоньку выбраться из мужских объятий, но Киллиан, глухо заворчав, еще крепче прижал ее к своей груди. И Сэмми, слегка коснувшись лбом его шеи, вдохнула потрясающий аромат мужского тела.

Чувства надежности и безопасности, что казались давно забытыми, окутали ее, согревая истерзанную душу. Его объятия дарили ощущение неприкосновенности.

Расслабившись, она снова провалилась в сон, но буквально через пятнадцать минут ее разбудило весьма настойчивое мурлыканье Рокки. Подобравшись к ней совсем близко, кот легонько похлопал ее по щеке лапой, а затем лизнул в кончик носа.

Саманта глянула на него сонным глазом и, протянув руку, почесала за ухом.

– Ты свое не упустишь, – пробормотала она. – Считаешь, пора завтракать? Ты пунктуален, как часы

Проснувшийся от звука ее голоса Киллиан открыл глаза и, увидев, что Рокки прижался носом к кончику ее носа, усмехнулся. Спросонья его голос звучал гораздо глубже. Рокки, вытянув шею, обнюхал его лицо, а Киллиан в ответ протянул руку и почесал его подбородок.

– Доброе утро, – Сэмми в смущении опустила глаза, и ее щеки стыдливо заалели.

После вчерашних откровений она чувствовала себя крайне неловко. Казалось, между ними пролегла призрачная хрупкая граница, которая в любой момент могла лопнуть, как мыльный пузырь.

«И что ему сказать? Что обычно говорят в таких дурацких ситуациях?»

Сэмми вздрогнула, когда его рука легонько погладила ее по спине.

– Доброе утро.

– Мне пора собираться на работу, – разочарованно вздохнула она.

– Все в порядке. Мне тоже пора идти. В это время я обычно бегаю.

«Молодец, Саманта. Из-за тебя он пропустил тренировку».

– Прости, что пришлось ради меня нарушить режим.

– В этом нет ни капли твоей вины, – Киллиан медленно, чтобы не столкнуть ее, сел, а она подвинулась, освобождая ему место. – Я сам хотел с тобой остаться.

От этих слов у нее в груди расцвел цветок, а по телу разлилось блаженство.

– Может, сделать тебе завтрак? Кофе?

– Нет, спасибо. А вот немного воды не помешает.

Встав с дивана, она отправилась на кухню за водой, а заодно и покормить Рокки, который с каждой минутой становился все более нетерпеливым. И вскоре вернулась в гостиную с бутылкой, которую Киллиан осушил одним глотком.

Он заглянул ей в глаза.

– Спасибо за вчерашний ужин.

Саманта вздохнула и принялась теребить вылезшую у толстовки нитку.

– Не стоит благодарности. М-м-м… спасибо, что остался со мной. Вчера… я совсем не это планировала для нашей встречи. Прости, что испортила вечер.

– Нет. Ты ничего не испортила. Просто не могла.

Она смотрела на него, закусив нижнюю губу.

«Боже мой, что он теперь обо мне подумает? – от вспыхнувшего в душе чувства ущербности ее кожа нагрелась и покраснела, а глаза защипало от непрошенных слез. – Что ты – гребаная инвалидка! А что тут еще, черт возьми, можно думать?»

Словно прочитав ее мысли, Киллиан взял ее за руку и, притянув к себе, крепко обнял. В полном безмолвии. Не проронив ни звука. И это ее ни капли не смутило. А вот сами объятия были равносильны глотку воды в знойной пустыне.

Прижавшись щекой к его груди, она прикрыла глаза и приникла к нему всем телом. Но тут что-то легкое, невесомое коснулось макушки, и ее глаза удивленно распахнулись.

«Это был… поцелуй?»

Киллиан с явным сожалением отнял руку от ее талии и заправил растрепавшиеся от сна волосы ей за ушко. Уголок его рта слегка приподнялся. В глазах цвета бури царили покой и принятие, а теплый взгляд напоминал летний ласковый солнечный день.

– Пожалуй, мне пора. Позвоню тебе позже.

Саманта, молча кивнув в ответ, опустила руки. И также молча смотрела, как он, по очереди отперев все три замка, покинул, не оглядываясь, ее квартиру.

Оставшись одна, она почувствовала себя опустошенной.

К тому же ее мучил вопрос: а позвонит ли он ей на самом деле?

Но кто станет винить его, если после такого ему не захочется иметь с ней дело?

15. Отзвуки прошедшей ночи

– Черт, ты меня до смерти напугала! – оторвавшись от кухонной стойки, где она замешивала тесто для хлеба, Джаз уставилась на Саманту широко раскрытыми глазами.

Ее руки были перепачканы в тесте до запястий, а на прилавке, рядом с духовкой, чинно выстроившись в ряд, красовалась дюжина свежеиспеченных буханок.

Саманта, влетевшая в кафе с черного входа, смутилась. В ее планы не входило пугать подругу, но из-за бушевавших в груди эмоций вела себя слишком импульсивно.

– Извини.

Джаз в беспокойстве приподняла брови.

– Ты выглядишь ужасно. С тобой все в порядке? Ты что, плакала? Ты вся какая-то… опухшая.

Сэмми обеими руками пощупала сначала веки, потом губы.

– Я… я не знаю, что со мной. Прошлая ночь была… безумной.

– Что случилось? – вмиг напряглась подруга, а ее голос стал резким от вспыхнувшего гнева. – Он попытался это сделать?!

– Нет, – решительно замотала головой Саманта. – Киллиан был просто душкой. Я… я рассказала ему. Все.

– О-о-о… – с облегчением выдохнула Джаз и неуклюже рухнула на табуретку. – Как… как у вас все прошло? И зачем ты ему все рассказала?

Саманта прикусила губу.

Никто – ну, теперь уже никто, кроме Киллиана, – не знал, что она резала себе лодыжки. Ей не хотелось повторно обсуждать это. Даже с самой близкой подругой.

«Не сегодня».

– Киллиан сам догадался, что со мной что-то не так. Недавно в спортзале у меня случился панический приступ.

– Это когда к тебе привязались те придурки?

– Нет. То есть да. Но это было уже позже. Я тогда забыла свое лекарство на ринге. Мы отрабатывали приемы по самообороне, ну… Киллиан кое-что планирует сделать в своем клубе. Там было одно движение… напомнившее мне… Короче, в конце концов я ему все рассказала, – Саманта, не зная куда деть руки, взяла у Джаз шарик теста и шлепнула его на стол перед собой.

– И…

– Я думала, он тут же свалит и даже в мою сторону больше не глянет. Но он, как ни странно, остался… на всю ночь, – щеки Саманты вспыхнули румянцем, а она, засуетившись, кинулась посыпать тесто мукой и домешивать.

Идеально очерченные брови Джаз взлетели почти до линии волос.

– О-о-о, не может быть…

– Нет, ты все не так поняла. Сначала он утешал меня. Потом я уснула, и, похоже, он тоже… но мы просто сидели на диване.

– О! – Джаз в задумчивости поджала губы. – Очень мило. А он знает о суде?

– Ну, знаешь ли, так далеко я не заходила. Подумала, всему свое время, куда спешить. Как говорится, тише едешь, дальше будешь. Черт, я так и не решила, как быть с повесткой, – помяв кулаком тесто, Сэмми растянула его и, вновь смяв в комок, швырнула обратно на столешницу.

– Все нормально. Думаю, для одной ночи ты сказала ему достаточно, – Джаз склонила голову набок. – Итак. Ты поведала ему свою страшную тайну, но его это не отпугнуло. Он был с тобой очень мил… к тому же остался на ночь. И после всего этого ты продолжаешь грустить. В чем проблема?

Саманта нахмурилась и подняла глаза от лежавшего перед ней теста.

– Киллиан хороший парень. Он не оставил бы девушку страдать в одиночку. Тем более в таком состоянии. Но я никак не могу взять в толк, зачем ему взваливать на себя чужие проблемы, если у него собственных хоть отбавляй. Да и я, как ни крути, подпорченный товар.

– Прекрати! – грозно сведя брови на переносице, Джаз сердито ткнула в нее пальцем. – Ты не испорченный товар. Ты… восстанавливаешься. Для такого дерьма требуется время. Не будь к себе излишне строга. Ты умна. Талантлива. Надежный и верный друг. Если Киллиан не разглядит в тебе этого, значит, он идиот. Вот только мне он показался благоразумным и милым. Не отталкивай его без причин. И не делай поспешных выводов. Пока не узнаешь, что он сам обо всем этом думает.

Саманта вяло пожала плечами. Затем раздраженно ткнула пальцем в тесто.

– У меня все, черт побери, вышло из-под контроля. Я… Киллиан действительно мне нравится, но… лучше бы все оставалось по-старому.

– Успокойся. Все будет хорошо. Вот увидишь, – протянув к ней руки, Джаз крепко ее обняла. – А сейчас соберись, возьми себя в руки. Скоро повалят клиенты. Да и твои родители на подходе.

Представив, как при виде ее опухшей физиономии побагровеет лицо отца, и тот начнет выкрикивать итальянские проклятия, Сэмми зябко поежилась и, отряхнувшись, поспешила на выход.

– Я разберусь с этим.

Благодаря многочисленным клиентам, что шли сегодня нескончаемым потоком, день пролетел незаметно. Для пятницы это, в общем-то, было нормой. Многие в этот день работали до обеда, а студенты колледжа, отсидев на занятиях положенные часы, просто слонялись без дела.

Саманта с Джаз стояли вместе на кассе.

Они так быстро и ловко обслуживали посетителей, что тем не приходилось подолгу торчать в очереди. Причем еще успевали перекидываться с постоянными клиентами приветствиями и добродушными пожеланиями. Спустя час Саманта с удовлетворением отметила, что банка с чаевыми почти наполнилась.

– Именно за это, – Джаз указала взглядом на банку, – я безумно благодарна твоим родителям, что они никого не нанимают, и ты вынуждена со мной тут крутиться. Еще пара часов такой работы, и мы побьем все рекорды.

– Черт, да! – пылко воскликнула Саманта, так как по самым скромным подсчетам там лежало около двухсот долларов.

Потянувшись, Джаз сладко зевнула.

– Предлагаю немного отвлечься. Хочу что-нибудь испечь по-быстрому.

– А я пока наведу здесь порядок, – Сэмми окинула оценивающим взглядом царивший на прилавках бардак.

Вполне рабочая ситуация.

Так происходило всякий раз, когда большой наплыв клиентов создавал излишнюю суету и чрезмерную спешку, отчего недопустимый в их работе беспорядок был практически неизбежен. Просто с ним разбирались чуть позже.

– Заодно посчитаю выручку.

Когда Джаз скрылась на кухне, Саманта протерла все рабочие поверхности и кофеварку для эспрессо. Пополнила запасы кофейных чашек и бумажных стаканов с крышками на вынос. Убираясь, она вдруг заметила, что чувствует себя как-то иначе. Легче, что ли? Это было неожиданно. Впервые за последний год гнетущая тяжесть ее постыдного секрета, казавшаяся непосильным грузом, исчезла. И пусть предугадать, как сложатся их отношения с Киллианом, было невозможно, но, открыв ему свою тайну, она почувствовала себя свободной.

Пусть даже ненадолго.

В заднем кармане джинсов завибрировал телефон. Поспешно его вытащив, она с интересом взглянула на экран и несколько раз моргнула, не веря своим глазам. От охватившего ее жара у нее даже уши запылали.

Киллиан: «Привет. Хотел узнать, как ты. Как у тебя дела?»

Сэмми: «Я в порядке. Спасибо, что спросил. Как прошел твой день?»

Киллиан: «Неплохо. Но занят под завязку. Ты сегодня работаешь у Клиффа?»

Сэмми: «Да».

Киллиан: «Тебя отвезут домой?»

Сэмми: «Джаз».

Киллиан: «Ладно. Хорошо. Если что, дай знать».

Пожевав в раздумье губу и не позволив себе передумать, она быстро набрала текст.

Сэмми: «Я хотела после пекарни зайти в спортзал. Можно?»

Киллиан: «Конечно. Почему ты спрашиваешь?»

Сэмми: «Не бери в голову. Увидимся позже».

* * *

Саманта вошла в «Ronan's Gym», неся в руках бумажный пакет с веревочными ручками. Она с интересом огляделась вокруг. Казалось, с тех пор как она была здесь в последний раз, прошла целая вечность. Хотя на самом деле – всего лишь несколько дней.

Она ни разу не приходила сюда не в спортивной форме, поэтому повышенное внимание парней ее ничуть не удивило. Сейчас на ней был вполне женственный наряд: облегающие джинсы, кремовый топ с рюшами и куртка оливкового цвета с черными кожаными рукавами.

Стоявший возле стойки регистрации Баз приветливо кивнул ей, оторвавшись от транслируемого по телевизору репортажа ESPN.

– Что, уже пора обедать?

– Привет. Приятно видеть такую самоотдачу.

– Да, работаю не покладая рук, – он кивнул на пакет в ее руках. – Пахнет недурственно. Ты принесла мне пожрать?

Сэмми усмехнулась.

– Как пожелаешь. Киллиан здесь?

– Эх, как же я сразу-то не догадался, что ты пришла к этому чуваку, а не ко мне, – Баз притворно нахмурил брови и надул, якобы обидевшись, щеки, но тут же игриво ухмыльнулся. – Не будем о грустном. Он у себя в кабинете, да. Иди к нему.

– Спасибо.

Пока она шла от стойки регистрации к их рабочему кабинету, ее черные ботильоны с открытыми носами гулко стучали по бетонному полу. А когда подошла к двери, Киллиан сидел на углу своего рабочего стола, что-то бурно обсуждая по телефону. Саманта не знала, с кем он беседовал, но сразу же стало ясно, что речь идет о предстоящем турнире.

– Да, я в норме, – ответил он в трубку. – Месяц упорных тренировок с максимальными нагрузками. Думаю, я готов, – Киллиан выслушал встречный вопрос собеседника. – Да. К этому мы обязательно вернемся. А пока пришли мне регламент соревнований. Интервью? Даже не знаю, чувак. Не мое это… ладно, обсудим позже.

Когда он взглянул на нее, его обычно бесстрастное лицо, казалось, просияло.

Он кивнул ей, подняв вверх указательный палец.

– Ладно, приятель. Просто пришли его мне. Хорошо. Мне пора. Пришел кое-кто важный.

Сэмми прикусила губу, стараясь сдержать улыбку.

«О, да я оказывается персона нон грата».

Киллиан закончил разговор и, бросив мобильник на стол, улыбнулся ей.

– Привет. Как жизнь молодая?

Саманта продемонстрировала ему пакет.

– У тебя есть время для обеденного перерыва?

Киллиан удивленно поднял брови.

– Конечно. Мне не хотелось бы тебя беспокоить, но спасибо. Я буквально умираю с голоду. Закрой, пожалуйста, дверь и располагайся.

Закрыв дверь, она поставила пакет на стол и выложила из него обернутые фольгой гиросы (прим. блюдо греческой кухни, как турецкий донер или арабская шаурма; основное отличие – в него кладут картофель фри или жареный картофель).

– Я принесла гиросы с жареной курицей и с жареным стейком. Лепешки в них из пророщенного зерна с добавлением еще какой-то полезной дряни, – взяв по гиросу в каждую руку, она подняла их вверх. – С чем выбираешь?

Киллиан ухмыльнулся.

– А ты с чем хочешь?