Текст книги "Солнце Сантьерры (СИ)"

Автор книги: Рута Даниярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава 23

Внутри меня бушевали эмоции, основной, наверно, была злость. Я решила, что не позволю Йенсену, не пожалевшему собственную дочь, распоряжаться своим телом. У меня уже было четверо детей, и я не собиралась что-то менять в своей жизни.

– Здравствуй, Кэтрин! – меня окликнула Эмма Бек из-за забора. – Я видела, что к вам приезжал глава Йенсен? – Она с любопытством смотрела на меня.

Я подошла к ней.

– Эмма, он был недоволен, что я обратилась к Гору Кларку, – мне не хотелось рассказывать никому о предложении Йенсена.

– Он злится, когда люди обращаются к Гору, но все равно многие, когда болеют, стараются получить у Кларка лекарства, особенно теперь, когда нет хорошего доктора. Новый-то врач мистер Стюарт знает, как лечить земные болезни, наверно, но он еще не во всем тут разобрался. А Гор изучил местные целебные растения, его лекарства часто помогают.

Я кивнула и пошла готовить ужин.

Вечером Рита сказала:

– Я слышала, прибыл звездолет с Земли, скоро в Кварту прибудут новые люди. Некоторые передают послания своим родственникам на Землю и получают от них сообщения. Их передают через Йенсена.

– Мне некому на Земле передавать сообщения, – пожала я плечами…

На следующий день была суббота, и нас пригласили на общее собрание поселения в центр Кварты. Мы уже были на том стадионе. Там уже находилось много людей, рассевшихся на трибунах. Невдалеке я заметила Чарльза Брайтона с рыжеволосой полной женщиной. Наверно, это и была Элизабет. Он помахал нам рукой.

Петер Йенсен представил нам новых поселенцев. Человек сорок мужчин и женщин, многие с семьями, с ними дети самых разных возрастов. Несколько молодых девушек держались особняком. Они оглядывались по сторонам, кто-то с растерянностью, кто-то с любопытством. После приветственной речи Йенсена всем вновь прибывшим тоже поставили метки Кварты.

Вечером по браслету мне позвонила Хема.

– Миссис Эклз, вы подумали о нашем предложении насчет суррогатного материнства?

– Хема, я отказываюсь, – произнесла я.

– Смотрите, как бы вам не пришлось пожалеть о своем решении, – и она отключилась.

Мне не с кем было посоветоваться и поделиться этим разговором. Он давил на меня, как каменная плита. Раньше, если у меня возникали сложности, я делилась ими с Ником. В основном это касалось воспитания детей, и мы вместе обсуждали, что делать. Мы, бывало, спорили, но я всегда рассчитывала на его поддержку. Теперь принимать важные решения приходилось самой. Я долго не могла уснуть. В словах Хемы слышалась явная угроза, но я не предполагала, что нас может ожидать.

* * *

В понедельник Марк вернулся из школы рано, близнецов еще не было. Он быстро поднялся в мансарду и закрылся в своей комнате.

Я поднялась к нему и увидела заплаканное лицо старшего сына. Он лежал на кровати.

– Что случилось, Марк? – спросила я, похолодев. – Тебя кто-то обидел, ты с кем-то подрался? Ты заболел? Почему ты рано пришел? – я буквально засыпала его вопросами, рисуя самые страшные картины в своем воображении.

Марк немного помолчал.

– Мама, сегодня миссис Йенсен сказала, что совет общины принял решение отчислить из школы нескольких человек мальчиков из старших классов. Это я, сыновья Адама Пирсона и еще двое. Сказали, что не хватает рабочих рук на строительстве фермы. Завтра нам надо отправиться на работу.

У меня градом покатились слезы. Я набрала по браслету связи Норму Йенсен. Она ответила не сразу:

– Здравствуйте, миссис Эклз. Вы, наверно, уже в курсе, что Марку пришлось оставить учебу, – холодно сказала она.

– Но ведь он хорошо учился, вы же сами это отмечали, – я старалась говорить, чтобы не дрожал голос. Меня душили слезы обиды.

– Таково решение совета общины. Возможно, ваш сын сможет вернуться к учебе, если у него будет такое желание и изменятся определенные обстоятельства. Он может пока самостоятельно изучать школьный материал. Всего вам хорошего, – и Норма отключилась.

В ушах звучал ее холодный равнодушный голос: «определенные обстоятельства». Это было сказано специально для меня. Они пытались оказать давление через сына, показать, что имеют власть над нами, над нашими жизнями. Было невыносимо больно, что Марк страдал.

– Миссис Йенсен сказала, что, возможно, ты сможешь вернуться к учебе, только надо пока самому изучать материал, – я старалась утешить сына.

Марк кивнул и отвернулся к стене.

Вскоре пришли из школы близнецы. Они уже знали про Марка и выглядели притихшими.

Я связалась по браслету с Наоми Пирсон.

– Здравствуйте, миссис Пирсон, моего сына отчислили из школы, и Марк сказал, что и ваших мальчиков тоже, – начала я.

– Приходите ко мне, Кэтрин, мы можем поговорить за чашкой настоящего кофе, – предложила Наоми.

Я отправилась к Пирсонам, которые жили минутах в двадцати от нас. Наоми встречала меня возле дома, точной копии нашего. Она улыбалась. Миссис Пирсон провела меня в уютную кухню. На стенах висели картины с библейскими сюжетами. Наоми налила в тонкую фарфоровую чашку ароматный напиток. Я уже забыла, когда последний раз пила хороший кофе.

– Рада вам, Кэтрин. Мои сыновья, если честно, не очень расстроены. Да и Адам говорит, что если в школе не говорят о Боге, то она мало дает человеку. Ноэлю и Джеймсу хотелось бы работать на земле, стать фермерами, у нас ведь была большая ферма раньше, – она инстинктивно положила руку на живот, который пока не был заметен. Защитный жест беременной женщины.

Я вспомнила, что Адам раньше рассказал о трагедии, которую пережила их семья.

– Вы не волнуйтесь, Кэтрин, Адам за ними присматривать будет, он ведь тоже там работает, – сказала она, и я стала прощаться.

Вечером за ужином Рита сказала:

– Марк, тебе повезло, больше не будешь видеть эту высохшую селедку миссис Йенсен.

– Рита! – одернула я.

– Ну не высохшую селедку, а сушеную камбалу, – не унималась Рита.

Близнецы хихикнули, и я отправила их учить уроки.

– Марк, я понимаю, что это очень обидно для тебя и совершенно неожиданно, но мы постараемся найти выход, – пообещала я сыну.

Я отправилась к Эмме Бек.

– Эмма, что здесь происходит с суррогатным материнством? – прямо спросила я.

Она задумчиво посмотрела на меня.

– Скажи, Кэтрин, ведь Йенсен предлагал тебе родить ребеночка, когда приезжал?

Я кивнула.

– Я отказалась, а сегодня Марка отчислили из школы, наверно, чтобы я передумала.

Эмма немного помолчала, накручивая на палец светлый локон.

– Мне повезло, Кэтрин, что я смогла родить столько детей. Хотя думала, что с Мартой не справлюсь, слишком трудно мне было, возраст сказывался. Если бы не врач Стив Робертсон, не знаю, что бы было…

Эмма продолжила:

– А насчет суррогатного материнства – одиноким женщинам, которые могут рожать, иногда предлагают родить ребенка для другой семьи. Обычно таких детей отдают в другое поселение, но иногда и здесь оставляют. Не знаю, что лучше. На Сексту в последние годы привозят молодых женщин и девушек с Земли, с ними заключают контракт на рождение нескольких детей, а потом они могут вернуться обратно с кругленькой суммой денег. Только не знаю я, возвращаются они или остаются.

Я вспомнила девушек Джену и Мэй, которые уехали на Сексту. Видимо, их ожидала такая участь.

– А Марк пусть к восьми утра к нашему дому приходит, мой Пауль его отвезет, он ведь тоже там работает, – сказала Марта.

Идя домой, я думала о сыне. Должна ли я лишать Марка будущего, или все же мне стоит принять предложение Йенсена? Хотя это было уже не предложением, а навязываемым приказом.

Я почувствовала себя загнанной в ловушку.

* * *

На следующее утро Марк пошел к дому Беков, где Пауль с сыновьями уже ждал его возле небольшого кара. Он обернулся, помахал мне рукой и уехал.

Близнецы ушли в школу. Рита крутилась перед небольшим зеркалом, собираясь на работу. Я заметила на руке у нее небольшой браслет из полупрозрачных камней разной формы желто-оранжевого цвета.

– Что это? – спросила я, показывая на ее руку.

– Да так, это сделано из здешних камушков, их называют солнечными, или солнцем Сантьерры. Говорят, их много на Сером континенте, – Рита пожала плечами и больше ничего не сказала.

Камни действительно были похожи на кусочки солнца. Я не спросила, откуда у Риты этот браслет.

Вечером пришел Марк, он поужинал и поднялся в свою комнату. Он выглядел усталым. Я поднялась к нему и увидела, как он читает что-то на школьном планшете.

– Как ты, Марк?

– Все хорошо, мама, там строится несколько больших ферм, расчищается земля, устанавливают защитную линию. Я работал вместе с мистером Пирсоном и его сыновьями. Он хороший человек. Говорят, что сейчас торопятся закончить со строительством фермы, потому что скоро будут сильные дожди. Они здесь идут по неделе и больше. Хочу почитать учебный материал, который без меня проходят, – он указал на планшет.

– Ты сильно устал?

– Есть немного, но все хорошо.

Я кивнула и вышла. Мне было больно, что сына оторвали от учебы.

Вскоре я увидела, как возле нашего дома остановился серый кар. Из него вышла Рита, а затем Эван. В руках у него были пакет. Я почувствовала нежный фруктовый запах. Юноша хмуро поздоровался со мной и протянул пакет мне:

– Это вам, миссис Эклз.

Он развернулся и уехал. В пакете были настоящие персики. Я не помню, когда их ела в последний раз.

– Эван говорит, здесь есть большой сад. Вот, принес, – Рита взяла из пакета персик и, поднеся к лицу, с наслаждением втянула аромат плода.

– Рита, ты что, встречаешься с ним? – спросила я.

– Он заходил несколько раз ко мне в парикмахерскую. Зайдет, посмотрит, ничего не говорит, а потом уходит. На днях браслет подарил. Сегодня вот предложил довезти, – Рита тряхнула головой.

– Может, ты ему нравишься? – спросила я осторожно.

– Ему, наверно, только Петер Йенсен нравится, – Рита хмыкнула. – Он немного странный, замороженный какой-то, этот Эван.

– Миссис Бек говорила, что он сирота, его взяли из приюта и отправили на Сантьерру, – сказала я. – Наверно, ему трудно иногда выразить словами свои чувства.

– И еще, Кэтрин, хочу, чтобы ты знала. Когда мы с Эваном ехали, ему позвонил Йенсен. Говорил, что надо быть очень внимательным сейчас, чтобы не случилось как в Квинте. Не знаю, о чем он, – Рита пожала плечами.

Мы вошли в дом. Я помыла персики и смотрела, как сок стекает по довольному личику Роба. Энни с Энтони тоже лакомились фруктами, даже Марк спустился на веселый шум голосов.

– Мама, мы с Энтони посчитали, и получается, что у нас день рождения через неделю. Можно, мы пригласим ребят из класса? – спросила Энни.

– Хорошо, милая, – кивнула я.

Тогда еще я даже не предполагала, какие события нас ожидают в ближайшем будущем.

Глава 24

Ночью мне приснился Николас и наш дом на Земле. Я пыталась во сне ему рассказать, как мне трудно, попросить какого-то совета, но Николас только улыбался и ничего не отвечал. Проснулась я рано и пошла на кухню готовить завтрак. Началось новое утро на Сантьерре.

Вскоре спустился Марк, взъерошенный после сна.

– Мама, сегодня мистер Бек просил прийти пораньше, – сказал он. – Хотят успеть до дождей доделать наружные работы на строительстве.

Он ушел, а затем я проводила Риту на работу и близнецов в школу. Вдруг я услышала звонкий лай Барри. Выйдя из дома, я увидела большой кар, из которого вышли Чарльз Брайтон и еще один незнакомый мне мужчина.

– Здравствуй, Кэтрин, – помахал рукой Чарльз. – На этой неделе будем менять и усиливать защитный контур вдоль Кварты, пришло новое оборудование с Земли, а то слишком уж часто стали случаться сбои. Оставим кар возле вашего дома, и пойдем с Бертом работать.

– Доброе утро, миссис Эклз, я Берт Хайнц. – спутник Чарльза подошел ближе и улыбнулся.

На вид Хайнцу было около пятидесяти лет, он весь был какой-то невзрачный – седоватые волосы, светло-серые глаза, серые брови. Ростом Хайнц был с меня, Брайтон был выше Берта почти на голову.

– Заходите ко мне, когда закончите, я испеку пирог, – улыбнулась я.

Мужчины взяли с собой какие-то ящики и отправились на контрольную полосу, а я пошла возиться с грядками. Роб был рядом со мной, он увлеченно копал совочком красноватую землю.

– Доброе утро, Кэтрин, – послышался голос Эммы Бек. Она стояла возле невысокого забора. – Чья это машина стоит? – она махнула рукой в сторону кара.

– На ней приехали Чарльз Брайтон и мистер Хайнц, будут менять защитное оборудование.

– Ну, это хорошо, а то ведь мы тут на самой окраине живем, – вздохнула Эмма.

– Кстати, Кэтрин, этот мистер Брайтон симпатичный мужчина и даже холостой, ты бы присмотрелась к нему, – лукаво улыбнулась Эмма.

– Ну что ты, Эмма, когда мне о мужчинах думать, с моей-то оравой ребятишек, – отмахнулась я.

– Кэтрин, здесь тяжело женщине одной. Ты бы присмотрелась к мужикам здешним. Ты же такая хорошенькая. Глядишь, и Йенсен отстал бы от тебя, будь ты замужем, – возразила соседка.

Я только покачала головой.

– Эх, будь я помоложе, – вздохнула Эмма и стала пропалывать грядки.

– Эх, будь я помоложе, – важно сказал подошедший Роб, слышавший окончание нашего разговора.

Я засмеялась и поцеловала его. В последние недели Роб стал много говорить, он повторял за нами целые предложения, уже знал половину букв, которые ему показывала я или Энни. Он впитывал в себя как губка новые слова, и по вечерам не засыпал без того, чтобы я не почитала ему немного. Надо еще больше ему уделять внимания, виновато подумала я.

– Пойдем пироги печь, – предложила я, и Роб позвал щенка:

– Барри, пойдем пироги печь.

* * *

Я вынимала пирог из духовки, когда увидела из окна, как к дому подъезжает серый кар. Я уже знала, что это машина Эвана. Из кара вышли Рита и близнецы.

– Мама, нас с Ритой Эван подвез, – закричал Энтони.

– Эван, заходи, пообедаешь с нами, – предложила я юноше, который встал возле кара м сложил руки на груди.

– Не знаю, миссис Эклз, у меня дела вообще-то, – замялся парень.

– Эван, заходи, – Рита дернула его за руку, и он сдался.

Мы сели за стол. Близнецы наперебой рассказывали, как у них прошел день в школе, Роб с любопытством глазел на Эвана, а Барри путался под ногами. Я видела, что юноша чувствует себя не в своей тарелке.

– Ты давно на Сантьерре, Эван? – спросила я, подкладывая ему добавку.

– Лет шесть, – лаконично ответил он.

Его смуглое лицо покраснело, и Эван продолжил:

– Когда я прилетел, то попал в Кварту, меня и еще несколько детей усыновил глава Йенсен. Потом я в школу ходил, учился. Умею управлять летательными капсулами, технику могу чинить. А недавно глава Йенсен определил меня в помощники к мистеру Хогану.

– Мистер Хоган крутой, он Марка спас, – заявил Энтони.

– Ну Эван тоже вместе с мистером Хоганом летал тогда за Марком, – вмешалась Рита.

Эван уставился в свою тарелку.

– А где ты живешь? – спросил Энтони.

– Ну, у меня есть своя комната, на северной окраине Кварты есть хостелы, там живут в основном те, у кого нет своей семьи.

– Дайте уже Эвану поесть спокойно, – выразительно посмотрела на детей, и все замолчали, заканчивая обед.

– Эван, отвезешь меня обратно, у меня еще несколько человек придут после обеда, – Рита посмотрела на парня, и он кивнул, поднимаясь.

– Спасибо, миссис Эклз, очень вкусно, – и он вышел из кухни.

* * *

Через пару часов я увидела Чарльза Брайтона и Берта Хайнца, подходящих к нашему дому. Барри залаял, виляя хвостом.

– Тише, свои, – прикрикнула на него Энни. – Здравствуйте, мистер Брайтон, и вы тоже, мистер, – она посмотрела на Хайнца, не зная, как к нему обратиться.

– А я Берт, Берт Хайнц, – представился он.

– Проходите, хочу угостить вас с Чарльзом пирогом с ягодами, – пригласила я, и мужчины вошли в дом.

По лицам было видно, что они устали. Нарезав пирог и разлив чай по чашкам, я присела к столу.

– Никогда не ел таких вкусных пирогов, – сказал Хайнц, прихлебывая чай.

На кухню забежал Энтони:

– Мама можно я возьму еще пирога? – спросил он, протягивая руку.

– Сначала поздоровайся с мистером Брайтоном и мистером Хайнцем, – недовольно проворчала я. – И присмотри за Робом.

Энтони скороговоркой пробормотал приветствие и выскочил их кухни с куском пирога.

– Хорошие у вас ребятишки, – сказал Хайнц.

Я невольно обратила внимание на правую руку, которой он держал чашку. На ней не хватало двух пальцев, мизинца и безымянного.

– Вот, на память о Сером континенте, – сказал Берт, перехватив мой взгляд.

– И как там?

Мне было любопытно, я впервые видела перед собой человека, который был на таинственном континенте Сантьерры.

– Семь лет там отработал там по контракту. Заработал деньжат, теперь жду ближайший звездолет на Землю. Мог бы на недавнем улететь, да мистер Йенсен предложил мне еще несколько месяцев подождать, хорошие деньги предложил. А они мне не лишние. Помогу сейчас защитный контур обновить на Кварте. Я ведь техник.

Он немного помолчал, прожевывая пирог, и продолжил:

– А это, – Хайнц указал взглядом на искалеченную руку, – спасибо надо сказать моему напарнику Шину. Начали мы разрабатывать новую шахту, я спустился вниз вместе с пятью рабочими, хотел сам еще замеры сделать. А сверху на нас вдруг упала подъемная капсула с рудой. Десять тонн. Всех насмерть придавило, а мне только руку немного. Когда меня подняли, то оказалось, что моему напарнику что-то почудилось, и он стал все кнопки подряд нажимать, вот и сбросил на нас эту капсулу.

– А что дальше?

– А дальше, миссис Эклз, отняли мне пальцы, а Шину вкололи успокоительное, перед этим он орал, будто видел что-то, да никто его не слушал. А потом, как ему вкололи лекарство, стал он тихим. Спал сутками, а потом увезли его, и больше я его не увидел. А если бы увидел, то уж поблагодарил бы от всей души…

Хайнц замолчал.

– Ладно, миссис Эклз, дело это уже прошлое. Скоро улечу на Землю, а оттуда махну куда-нибудь на тихую планету, например, на Гейю, там, говорят, океаны зеленые и бирюзовые песчаные пляжи по всему побережью. Красиво, наверно. Спасибо за пирог, – и он поднялся.

В это время у Чарльза зазвонил браслет связи, и он нажал кнопку:

– Да, Триша, скоро приду.

– Чарльз, возьми для детей, – я завернула ему с собой половину пирога.

– А как же вы?

– А нам я еще напеку, – сказала я.

– Нам тут работы еще на несколько дней, так что будем часто видеться, рад был тебя повидать, Кэтрин,– Чарльз вздохнул и вышел.

* * *

Я мыла посуду и не слышала, как вошла Рита. Обернувшись, чтобы поставить тарелки, я увидела, что она сидит за столом, подперев щеку ладонью.

Я вытерла руки и присела напротив.

– Это тебе, Кэтрин, – Рита протянула мне пакет, из которого торчал краешек чего-то голубого.

Я вытащила рулон легкой ткани и вздохнула от восхищения. Это была не та практичная синтетическая ткань, из которой шилась вся одежда на Сантьерре, а лёгкий шифон, нежно струящийся между пальцами. Он поблескивал серебристыми искорками в лучах света.

– И вот еще, это ребятам, – Рита вытащила две настоящие шоколадки.

– Откуда это у тебя? – спросила я удивленно.

– Ну, я ведь теперь работаю, заработала немного денег и купила в местном магазинчике, – Рита пожала плечами.

На Сантьерре была своя система товарно-денежных отношений. Все семьи получали одинаковые наборы необходимых продуктов в зависимости от количества человек. В то же время работающие люди получали немного местных денег и могли купить себе что-то еще.

Я была несколько раз в магазине в центре Кварты. Посуда, игрушки, обувь, деликатесы с Земли, – их в основном покупали семьи тех, кто работал по контракту. Недавно я купила там карандаши, краски и альбомы для Энни, которая любила рисовать.

– Зачем, Рита?

Она помолчала немного и заговорила:

– Кэтрин, я тебе благодарна, что ты не бросила меня там, на Земле. Защищаешь меня, хоть я и не подарок, и относишься как к своей…Сшей себе или Энни новое платье, в магазине сказали, что здесь много ткани, должно хватить. Я уже видеть не могу, как тут все ходят в одинаковых одеждах, только цвет отличается – серый, синий, зеленый…Она сделала страдальческую гримаску.

Я сжала ее руку:

– Спасибо тебе, Рита.

Она кивнула.

– Послушай, хотела бы с тобой поговорить об Эване, – осторожно начала я. – Он тебе не нравится, потому что цветной? – с вызовом спросила Рита.

– Нет, не в этом дело. Просто он взрослый, ему уже двадцать, а ты…Ну, в общем, тебе надо быть осторожной, чтобы…– слова давались мне с трудом, но я очень хотела уберечь Риту от ошибки. – В общем, Рита, тут все сложно, потому что здесь запрещены аборты, – я посмотрела на девушку. Мне было неловко, но я должна была с ней поговорить.

– Не бойся, Кэтрин, я знаю, откуда берутся дети, – усмехнулась Рита. – У меня есть противозачаточные таблетки, если что.

Наверно, мои глаза стали как чайные блюдечки, но я постаралась сдержать свои эмоции.

– Кстати, знаешь, кто мне дал эти шоколадки? Ни за что не поверишь, но это жена доктора Дугласа Стюарта. Пришла сегодня в парикмахерскую и попросила сделать ей красивую прическу. Миссис Клеменс хотела ее постричь, но она отказалась и заявила, что видела, мол, с какими шедеврами на голове ходит вся Кварта. И попросила меня ей заняться.

– Надеюсь, ты не постригла ее налысо? – спросила я.

– Нет, хотя очень хотелось, – фыркнула Рита. – Я сделала что могла, кажется, ей понравилось, потому что она вернулась и принесла мне потом эти шоколадки. Одну я, правда, съела, – виновато сказала она.

– Эти шоколадки очень пригодятся, сделаю торт на день рождения, – решила я, убирая плитки на самый верх кухонного шкафа…

Марк пришел вечером совсем уставший, поужинал и поднялся к себе. Я тихо постучала и вошла в его комнату.

– Как ты?

– Все хорошо, мам.

Он помолчал и сказал:

– Знаешь, во время обеда мистер Пирсон читает вслух Библию. Некоторые над ним посмеиваются, а другие подходят ближе и слушают. Мистер Пирсон сегодня говорил, что Бог посылает людям испытания, чтобы узнать, насколько сильна их вера. Только вот я не понимаю, зачем он посылает испытания еще и тем, кто не верит в Бога?…Ладно, мама, я сейчас умоюсь спать буду, завтра рано вставать, – Марк зевнул и стал расправлять кровать.

– Спокойной ночи, – и я вышла.

Зайдя в свою комнату, я увидела, что Энни читает с планшета сказку Робу, а тот, вцепившись в игрушечного тигренка, приоткрыв рот, слушает сестру.

– Ну вот, Роб, это конец, здесь написано, что жили они долго и счастливо, – и Энни закрыла планшет.

– Долго и счастливо, – прошептал Роб, закрывая глаза.