Текст книги "Солнце Сантьерры (СИ)"

Автор книги: Рута Даниярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 5

Я резко проснулась от того, что меня толкнул Роб.

– Ма, пить!

В первую секунду я не сразу поняла, где нахожусь, потом на меня разом навалились события вчерашнего дня: вода, поглощающая наш дом, я с детьми на крыше, жужжание спасательной капсулы… Я встала, стараясь никого не разбудить, и дала попить младшему сыну. Было раннее утро. Я посмотрела на свой браслет, вызовов от Ника не было. Я снова попыталась позвонить ему, но связь с Ником по-прежнему отсутствовала. Роб снова задремал, а я стала думать, что же мне теперь делать.

Моя мама умерла, когда мне было пятнадцать, от сердечного приступа. Мама была мягкой, уступчивой, она пыталась сглаживать острые углы в характере отца, но никогда открыто не шла против него.

Отца я не видела с тех пор, как вышла замуж. Он был категорически против моего брака с Ником и практически сразу прекратил общение с нами. Вернее сказать, со мной. С Ником он пообщался только раз. У Николаса не было никаких перспектив, как сказал отец, требуя, чтобы я одумалась.

В понимании отца перспективы – это работа в крупной Корпорации, например, Торговой, Космической, Медицинской или на худой конец Колониальной. Ник работал в небольшой строительной компании.

Мой отец был судьей и работал в Юридической корпорации. То ли работа наложила отпечаток на его характер, то ли он выбрал работу в соответствии со своим характером, но судья Джордж Маккарти был человеком жестким и принципиальным. Он не менял своих решений ни дома, ни на работе.

Я была его младшей дочерью и не оправдала его ожиданий, как сказал отец. Забеременела на первом курсе и бросила учебу. Не оправдала надежд, пошла против его воли. Не стала юристом, как хотел отец, а решила стать историком.

Зато ожидания отца сполна оправдали мои братья. Старший, Стивен, занимал крупный пост в Торговой Корпорации. Он жил в столице, Йорке, райском городе, похожем на оранжерею. В Йорке находились правления Корпораций, там жили члены правительства, звезды спорта и музыки. На каждого жителя столицы приходилось несколько военных и полицейских, охраняющих этот оазис счастья. Йорк окружала высокая стена, напичканная электронными устройствами. Туда было не попасть простым смертным даже на экскурсию, только если прислугой в богатый дом. Я видела как-то голографии семьи Стивена – жена с постным лицом в драгоценностях и двое сыновей. Огромный дом, сад, фонтаны, собаки, диковинные разноцветные птицы. Наверно, там кухня была по площади больше моего дома. Стив не общался со мной много лет. Он делал карьеру, а его окружение было ему под стать.

Энди, мой второй брат, закончил военную академию. Кажется, из всей семьи он один любил меня, когда не стало мамы, приезжал к нам не раз и поладил с Ником. Но несколько лет назад Энди пропал без вести в далекой африканской стране. Он наверняка помог бы мне сейчас.

Сестра Луиза недавно вышла замуж в третий раз, от всех браков у нее были дети. Мы поздравляли друг друга с днями рождения, но мы никогда не были с ней по-настоящему близки. Луиза тоже разочаровала отца, она не получила никакой профессии, но ее последний муж служил в Космической Корпорации.

Я не питала иллюзий, что кто-то из моих родных захочет приютить меня. Я пошла против воли отца, и теперь моя семья —это Ник и дети.

– Мама, я есть хочу! – босой Энтони заглянул на кухню.

Я сварила кашу на сухом молоке и достала галеты.

Мы позавтракали в два захода, потому что в кухне было не повернуться. Сначала Энни с Энтони, затем Марк с Ритой. Без косметики лицо у Риты казалось беззащитным. Присев на краешек кровати, я смотрела, как ест Роб. Я хотела накормить его сама, чтобы было побыстрей, но Роб замотал головой:

– Сам!

С недавних пор это стало его любимым словом.

Я почитала новости. В Оуквилле был один из центров помощи пострадавшим. Я позвонила туда, но мне ответил металлический голос, попросил представиться и оставить информацию для рассмотрения. Я решила, что проще будет сходить туда самой.

– Мы сейчас сходим в спасательный центр, попробуем узнать что-нибудь про папу, —сказала я. – Самые ценные вещи возьмите с собой.

Мне не казался безопасным этот хостел.

Мы стали собираться. Энни осторожно расчесывала спутанные волосы. Они были чуть ниже лопаток, волнистые, густые, каштановые.

К ней подошла Рита.

– Давай помогу, – предложила она, – красивую прическу сделаю.

Энни недоверчиво посмотрела на Риту. Видимо, их представления о красивых прическах несколько отличались. Но дочь кивнула, и Рита на удивление быстро заплела красивую асимметричную косу из нескольких прядей. Я так не умела.

– Классно у тебя получилось, – сказал Энтони.

– А то, – хмыкнула Рита.

Мы стали спускаться по лестнице. Я отметила, что в подвале хостела есть прачечная. У нас не так много вещей с собой, вечером надо обязательно будет постирать.

Мы неторопливо шли по зеленым улицам. Много людей в форме. Военные, полиция. Над головой несколько раз пролетели спасательные капсулы. Возможно, в одной из них сейчас были офицер Гилфорд и пилот Джим.

Возле спасательного центра столпилось несколько десятков людей, было очень шумно.

Я вошла в здание центра, девушка в синей форме спасателя направила меня в кабинет, на двери которого светилась надпись: «Алекс Загорски». Я толкнула дверь и зашла внутрь.

Перед Загорски стояла большая кружка с ароматным кофе. Глаза у него были воспаленные, с красными прожилками, похоже, он не спал ночью. Он вопросительно посмотрел на меня.

– Я Кэтрин Эклз, вчера меня и моих детей спасли и направили в хостел. Я хотела бы узнать о своем муже, Николасе Эклзе. Вчера утром он уехал в Рествилл, возможно, вам что-то известно о нем?

Загорски кивнул, отхлебнул кофе и стал смотреть в свой планшет.

– К сожалению, миссис Эклз, у меня пока нет для вас новостей. Среди спасенных на сегодняшний день вашего мужа нет. Вы можете сообщить нам его особые приметы, это может помочь при опознании. Сейчас в воде находят неизвестные тела…

У меня похолодели руки. Я не могла представить, что Ник станет неизвестным телом.

– Миссис Эклз, у вашего мужа есть особые приметы? – поторопил меня Загорски, немного повысив голос. Наверно, эмоции притупляются, когда задаешь одни и те же вопросы растерянным людям.

– Да, у него на обручальном кольце есть гравировка изнутри, «Кэтрин и Николас». На нем была синяя рубашка. Еще у него есть две небольшие темные родинки на левом предплечье.

Загорски занес данные в планшет и сказал ровным голосом:

– Миссис Эклз, мы обязательно сообщим вам, если будут какие-то новости.

Наверно, эту фразу он произнес уже много раз за последнее время. Я уже развернулась, но Алекс Загорски неожиданно произнес то, что я не ожидала от человека с уставшими больными глазами:

– Миссис Эклз, вам и вашим детям очень повезло, что вас успели спасти. Надеюсь, ваш муж найдется.

Я кивнула и вышла, к глазам подступили слезы. На улице я на миг ослепла от яркого солнца.

– Мам, ну как? – ко мне сразу же подбежал Энтони.

– Сказали, что папу ищут, надо подождать.

Я подошла к небольшой скамейке, где сидела Энни с Робом. Марк с Ритой стояли рядом.

– Что нам делать, мам? – спросила Энни.

Я сама не знала, но на меня смотрели мои дети.

– Мы будем ждать. Он найдется.

Глава 6

Мы пошли обратно. Не хотелось возвращаться в тесную комнатку. Я завидовала прохожим, мне казалось, у каждого из них есть свой дом, где по вечерам собирается семья, где уют и счастье. Оказывается, человек не ценит того, что рядом. Обижается на судьбу по мелочам. Считает, что вещи, которое ему принадлежат, навеки его. А люди, которых он любит, всегда будут рядом.

По пути мы увидели небольшую пиццерию.

– Мам, давайте зайдем, – попросил Энтони.

Рита сказала:

– Я не хочу.

Мне показалось, что она стесняется идти.

– Рит, пойдем с нами, – попросила Энни, хватая ее за руку.

Я немного удивилась, дочь не была общительной с малознакомыми людьми. Возможно, вчерашний день сблизил всех нас.

Рита кивнула, и мы вошли внутрь. Я заказала две пиццы на нашу компанию, сок ребятам и кофе себе. Мы сели за столик. Пицца оказалась вкусной. Кажется, дети немного повеселели.

В этот миг у меня замигал браслет. Сердце подпрыгнуло в груди, как мячик, я была уверена, что это Ник. Но это был не он.

Пришла небольшая сумма от Стивена и всего одно слово от него: «Сочувствую». Теперь он дальше может спокойно жить в прекрасном доме и делать карьеру.

Мы вернулись в свою комнату. Энни пристроилась за столом и стала что-то рисовать в своем блокноте, показывая Робу. Энтони и Марк склонились над планшетом. Рита рылась в своем рюкзачке.

Я собрала одежду и пошла в подвал в прачечную. Закинула все в очистительную капсулу. Нужно было подождать несколько минут, и я снова стала читать новости. За вчерашний день произошло еще несколько взрывов…Райтисты обещали и дальше мстить за казнь своего лидера.

Я поднималась по лестнице с чистой одеждой. Внезапно дорогу мне преградили два здоровенных темнокожих парня. По последней моде их волосы были синего цвета. Я почувствовала неприятный запах пота и еще чего-то горького. Оба они были похожи между собой, различался только цвет футболок. Им было лет по двадцать. Оба они были похожи между собой, различался только цвет футболок.

– Привет,– сказал тот, что был в красной. Он подошел почти вплотную. – Я тебя вроде раньше не видел, а мы тут всех знаем в этом сраном хостеле.

– Да, вроде новенькая, – подал голос второй, в зеленой футболке.

– Куда-то торопимся, крошка? – схватил он меня за локоть.

Второй обошел меня и встал за спиной.

– Отпустите, я стирала в прачечной, меня ждут дети, – я просила, стараясь не показывать свой испуг.

– Дети есть, а мужика, кажется, нет, – заржал парень в красной футболке.

Я попыталась вырваться.

– Чистоту, значит, любишь. Наверно, и сама вся чистенькая, белая куколка, – заржал второй.

– Крошка, а там у тебя тоже чистенько все? В смысле, между ножек?

– Сейчас проверим, Эл, – сказал тот, что был сзади.

Он больно схватил меня за грудь.

Другой стал с силой выкручивать мне руки.

Чистая одежда упала на пол.

Я похолодела.

– Сейчас же прекратите!

Но они только посмеивались. Тот, что был в красной футболке, с силой ущипнул меня за бок и сказал:

– Детка, со мной и Элом надо дружить. Я могу и приласкать, и под свою защиту взять, и экса подкинуть. Никто больше тебя не будет трогать, кроме меня и братишки, если ты нас порадуешь.

На мне были домашние брюки, он приспустил немного резинку и начал просовывать туда руку.

– Посмотрим, что тут у нас.

– Тебе понравится, – заржал второй.

– Пустите! – я пыталась кричать, но мне зажимали рот рукой.

Я не понимала, что произошло, но Эл вдруг завизжал и упал, корчась от боли. Когда он свалился мне под ноги, я увидела Риту, сжимавшую в руке небольшой металлический предмет. Она ткнула второго, и тот завалился, открывая рот, как большая жирная рыба.

Рита схватила меня за руку. Я на бегу подобрала одежду, еще несколько минут назад бывшую чистой, и мы побежали в свою комнату

– Убью, суки, —хрипел парень в зеленой футболке.

Я захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. Меня всю трясло.

Я увидела, что в руках у Риты был ее рюкзак.

– Что это было? – простонала я.

– Полицейский стоппер, максимальный разряд, – невозмутимо ответила Рита Шелби (стоппер – разновидность шокера – примечание автора).

Глава 7

Дети не слышали нас, потому что на кухне раздавался громкий плач Роба. Он на одной ноте повторял:

– Ма! Па!

Он говорил пока отдельными словами и короткими слогами.

– Тише, Роб, – успокаивала его Энни.

Но Роб не успокоился, пока я не взяла его на руки. Он всхлипывал, уткнувшись лицом в мое плечо.

– Па!

Я гладила Роба по голове и шептала ему, что папа уехал. Энни дала малышу тигренка, и Роб притих. Я опустила его на пол.

Я оглянулась на Риту. Она стояла у двери, по-прежнему держа свой рюкзачок.

– Послушай, Рита, ты ведь хотела уйти? – догадалась я.

Она кивнула.

– Зачем? Куда ты пойдешь?

Она пожала плечами

– У вас типа семья.

– А у тебя есть кто-то из родных?

– Нет, мать умерла, а к отчиму я ни за что не вернусь. Я не нужна никому.

Я понимала, что значит быть не нужной, но у меня были мои дети.

– Рита, оставайся с нами. Сейчас небезопасно бродить по улицам одной. Даже со стоппером. Кстати, откуда он у тебя?

– Неважно, —хмуро сказала Рита.

Но она кинула свой рюкзак на свой верхний этаж кровати.

Я боялась выходить в коридор одна, и вечер мы провели в комнате. Энни вслух читала популярный роман про войны с инопланетянами.

На следующее утро мне на браслет пришло сообщение от Коры Салливан, она просила нас с Ритой зайти в социальный центр.

Мы пошли туда все вместе. Я боялась расставаться с детьми, мне надо было, чтобы все они были на виду. Дети остались в просторном холле, а мы с Ритой вошли в кабинет Коры Салливан.

Социальный работник сегодня была в коричневом брючном костюме, который еще больше подчеркивал ее широкие плечи и почти сливался по цвету с широким диваном, на который осторожно присели мы с Ритой.

Кора Салливан, смахнула со стула несуществующую пыль, присела напротив нас.

– Миссис Эклз, вашего мужа пока не удалось найти. Мы связались с вашими родственниками, к сожалению, они не могут вас приютить.

Я кивнула, я не ожидала особо помощи.

Кора Салливан повернулась к Рите.

– Рита, вчера вечером обнаружили тело твоего отчима, Эда Санчеса. Сочувствую твоей утрате, – добавила она дежурную, видимо, фразу.

– Да ладно, – хмыкнула Рита.

– Я займусь твоим оформлением в социальный центр для подростков, ты будешь там находиться два года до совершеннолетия, – продолжила она.

– Я не хочу ни в какой долбаный центр, – сказала Рита. – Мой друг там был и рассказывал, как там хреново.

– Ты не окажешься там, если найдутся близкие родственники или кто-то захочет взять опеку над тобой, – поморщилась Кора.

– Я готова оформить опеку над Ритой, – сказала я.

Обе они удивленно посмотрели на меня.

– Послушайте, миссис Эклз, у вас самой четверо детей. Хотя вы будете получать пособия на них и со временем получите компенсацию за разрушенное жилье, – начала говорить социальный работник.

Она заглянула в свой планшет.

– Также я должна вам сказать, что Рита Шелби – проблемная девочка. Она уже убегала от отчима. Драки в школе. Мелкие кражи. Плохое окружение, – Кора Салливан заглядывала в свой планшет, считывая информацию.

Рита сидела с непроницаемым лицом.

– Я хочу оформить опеку над Ритой Шелби, – повторила я.

– Хорошо. Тогда вам немного увеличат размер пособия, – подумав, сказала она. Возможно, Кора Салливан решила, что я действую ради дополнительного пособия.

– Это ответственный шаг в вашей ситуации, миссис Эклз, – предупредила она. – Если вы передумаете, то сможете в любой момент обратиться в социальную службу. Я займусь оформлением опеки.

Она несколько минут быстро печатала в своем планшете, затем попросила меня приложить свой браслет и ладонь правой руки к сканеру.

– С сегодняшнего дня, миссис Эклз, вы являетесь опекуном Риты Шелби вплоть до ее совершеннолетия. Браслет на Рите останется на три месяца, – добавила она.

Мы вышли в коридор.

– Ненавижу этих социальных работников, одни лицемеры, – сказала Рита. – Отчим откупался от них, и они на все закрывали глаза.

Она замолчала, и мы подошли к детям.

Вечером я сказала детям:

– Рита теперь будет с нами жить.

– Но она и так с нами живет,– недоуменно протянул Энтони.

– Насовсем? – спросила Энни.

– Пока Рите не исполнится восемнадцать лет, а потом она сама решит,– пояснила я.

Марк кивнул. Он мало говорил за последние дни, осунулся. У меня защемило сердце, он был так похож на Николаса чертами лица.

Я еще раз посмотрела на Марка, Энни, Энтони и Роба. И Риту.

– Мы теперь вместе, – повторила я.

Глава 8

Прошло два дня. Каждый день мы ходили в центр спасения, казалось, что так быстрее будет узнать хорошие новости. Но все было по-прежнему.

Сегодня у меня был день рождения. Никогда не думала, что буду встречать его без Ника. В тесной комнате обшарпанного хостела.

Утром Энни подбежала ко мне:

– С днем рождения, мама!

Она протянула мне рисунок. Энни хорошо рисовала, она часто склонялась над своим блокнотом. На рисунке был нарисован наш дом, а рядом с ним семья: я, Ник, близнецы, Роб, Марк. И Барри. И розы.

– Спасибо, милая! – я поцеловала Энн.

Этот рисунок был мостиком в прошлую жизнь. Или осколком, который вонзился мне в сердце…

– Мы идем в кондитерскую, – бодро сказала я детям. Хотелось на улицу из тесных стен.

Я посмотрела в небольшое зеркало впервые за эти дни. Темные волосы, карие глаза, загорелое лицо. Кажется, ничего не изменилось внешне за несколько дней. Словно и не было последних тяжелых дней и я не видела, как мой дом исчезает в серой воде.

В кондитерской я заказала пирожные и настоящий кофе. Может, это было дороговато, но мне хотелось сегодня порадовать себя и детей.

– Вкусно, – сказал Энтони.

В этот миг у меня замигал браслет.

Сердце подпрыгнуло в груди, как мячик, я надеялась, что это Ник. Но это был не он. Я увидела на маленьком экране браслета лицо отца.

– Здравствуй, Кэтрин! – произнес он.

– Здравствуй, папа, – тихо сказала я, пересев за свободный столик.

Отец сильно постарел, но мы давно не виделись, я помнила его моложавым и подтянутым. Сейчас его лицо было в морщинах, резкие носогубные складки придавала его лицу скорбное выражение.

– Со мной связалась некая миссис Салливан, социальный работник, весьма настойчивая дама, – начал отец. – Она сказала, что ты с детьми сейчас в Оуквилле, что ваш дом затопило после взрывов плотин.

Я кивнула, не зная, что сказать. Мое горло сжалось…Я слушала слова отца, а к сердцу подступила обида. Отец давно вычеркнул меня из жизни, когда я пошла против его воли. Он хотел обесценить тогда мою любовь, хотел, чтобы я посмотрела на Ника его глазами, глазами судьи Маккарти. Он вынес мне и Нику свой приговор и остался жить со своими принципами.

– А где твой муж? – жестко спросил отец.

– Не знаю, папа, перед тем, как все началось, он поехал в Рествилл, – сдавленным голосом сказала я. Мне показалось, что отец обвиняет Ника в том, что его сейчас нет с нами.

– Мне он никогда не нравился, и я этого принципиально не скрывал.

– Папа, не надо, – попросила я. Если отец позвонил через пятнадцать лет, чтобы снова высказать свое мнение о Нике, то я не хотела это слушать.

– Кэтрин, ты так стала похожа на свою мать, – вдруг сказал отец изменившимся голосом. – Такая же красавица.

Мне было странно это услышать от отца. Я никогда не слышала от него теплых слов. Он хвалил меня иногда за хорошие оценки в школе, но гораздо чаще ставил в пример братьев, которые успешно занимались спортом и отлично учились. Отец любил повторять, что главное – это трудиться во имя своего будущего. Он так гордился, когда Стивен начал делать карьеру. А мое будущее оказалось вот таким.

– Я не могу вас принять к себе, у меня своя семья сейчас, я женился два месяца назад.

Сестра мне не сообщала об этом

– Поздравляю, – тихо сказала я.

Отец помолчал несколько секунд.

– Я болен, Кэтрин. Врачи дают мне полгода жизни. Я хочу исправить кое-что.

Я дам тебе совет, Кэтрин. На Земле сейчас плохо, а будет еще хуже. Перенаселение, райтисты. Они не остановятся ни перед чем, это фанатики. Я предлагаю тебе уехать.

– Уехать? – непонимающе спросила я. Ехать мне точно было некуда.

– Улететь, Кэтрин. Я поднял свои старые связи, – отец усмехнулся уголком рта. – Я обратился в Колониальную Корпорацию. Возможно, тебе удастся улететь с детьми и начать новую жизнь на новом месте где-нибудь в колонии. Я хочу оплатить ваш перелет.

– Не знаю, – потрясенно проговорила я.

У меня не укладывались в голове слова отца и его предложение.

– Это твой шанс, Кэтрин. Подумай. И да, с днем рождения тебя, – сказал отец.

– Спасибо, папа.

– Я хочу увидеть своих внуков, они рядом?

– Да.

Я повернула экран браслета в сторону детей.

Марк и Рита сидели спиной к нему, поэтому я не спеша обошла стол, чтобы отец мог рассмотреть всех. Потом снова вернулась за пустой столик, чтобы продолжить разговор.

Отец помолчал с минуту. Его лицо ничего не выражало.

– Все похожи на тебя, – сказал он.

На самом деле, в детях было много от Ника, но отцу хотелось считать по-своему.

– А кто эта девушка, подружка Марка? – поинтересовался он.

– Я взяла над ней опеку, она осталась одна после наводнения.

Отец кивнул.

– Кэтрин, когда с тобой свяжется Колониальная Корпорация, подумай о своих детях.

Он отключился.

Я пересела к детям.

– Мама, кто это был? – спросил Марк?

– Это ваш дедушка, мой отец.

– Ух ты, – сказал Энтони.

Родители Ника погибли, а с моими родственниками отношения не задались. Младшие дети не расспрашивали меня, почему так, а Марку я объясняла как-то, что мы в ссоре с отцом.

– Он тебя поздравил, да? – поинтересовалась Энни. – Что он сказал?

Я немного помолчала.

– Давайте сходим в музей колонизации, – предложила я.