Текст книги "Солнце Сантьерры (СИ)"
Автор книги: Рута Даниярова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Глава 12
Сегодня был наш последний вечер на Земле. Завтра утром нам надо было отправляться в космопорт в Луисвилле. Он находился километрах в десяти от Мэйтауна.
Вечером мы пошли в пиццерию по просьбе близнецов. У меня осталась совсем небольшая сумма, как раз нужно было потратить ее. Нам сказали, что в колонии не нужны земные деньги.
– Наверно, на Сантьерре не будет пиццерий, так что это последняя пицца в моей жизни, – возвестил Энтони, откусывая огромный кусок.
Энни не отрывалась от планшета, прощаясь с подружками.
– Мам, Лейси Смит и Мерил Томпсон нам завидуют и передают привет Марку, – сказала дочь, выразительно посмотрев на старшего брата.
– Кто эти Лейси и Мерил? – спросил Марк, оторвавшись от пиццы.
– Ну, ты что, не помнишь, это наши с Тони одноклассницы, они к нам еще приходили на последний день рождения, Лейси кудрявая, светленькая такая, а Мерил темненькая, она в красном платье была, – принялась объяснять Энни.
– Нет, не помню, – равнодушно сказал Марк.
– А мне Лейси привет не передавала? – спросил Энтони.
– Больно ты ей нужен! – фыркнула Энни.
Дети оживленно болтали, а я остро ощущала, что скоро мы отправимся в неизвестность, и наша жизнь изменится навсегда. Наверно, на Земле нас в ближайшие годы ожидали бы только хостелы и дешевая синтетическая еда.
Вчера к Эми и Чарльзу приехали родители, я с завистью смотрела издали, как они гуляют все вместе, как бабушки и дедушки обнимают и целуют внуков.
Мне не с кем было прощаться. Я оставила сообщение сестре, что мы улетаем.
Она кратко пожелала мне удачи.
Затем я позвонила отцу по галобраслету.
– Здравствуй, папа. Мы улетаем через два дня на Сантьерру… Если найдется Ник, передай, пожалуйста, что мы его ждем.
– Кэтрин… Я хотел бы сделать для вас больше, но это все, что я мог, – сказал он.
– Это дорого было, оплатить наш перелет? – спросила я.
– Не всегда решают деньги. Я поднял свои старые связи в Колониальной Корпорации, – уклончиво сказал он.
Я кивнула.
– Прощай, Кэтрин. Надеюсь, у вас все будет хорошо, – сухо сказал он.
– Прощай, папа, – я не заплакала, но на глаза навернулись слезы.
Отец отключился. Он снова исчез из моей жизни. Я раздумывала над его словами. Выходило, что ему пришлось использовать свое влияние, чтобы нас включили в рейс. Возможно, он что-то не договаривал, но теперь уже не стоило спрашивать.
Вечером Марк и близнецы опять искали чего-то в планшете, а я решила погулять с Робом во дворе гостиницы.
– Пойдем с нами, – предложила я Рите.
Она кивнула, и мы пошли на небольшую детскую площадку.
Мы присели на небольшую прозрачную скамейку, наполненную пластогелем (вещество, способное менять форму при механическом воздействии – примечание автора). Скамейка удобно обхватила тело.
– Рита, а ты не хочешь ни с кем попрощаться? – спросила я девушку. Наверно, мы впервые разговаривали с ней наедине после того, как два урода напали на меня в хостеле.
– Неа. Моя мамаша умерла, отравилась какой-то дрянью, которую гребаный отчим подогнал,– покачала Рита головой.
– Послушай, мы будет теперь вместе. Мы мало знаем друг друга, – начала я, подбирая слова. – Но мне хочется, чтобы ты нормально разговаривала. У меня дети, и…
– Воспитывать начали? – резко перебила меня Рита. – Вы же слышали, что сказала в Оуквилле та тетка, социальный работник? – она с вызовом посмотрела на меня. – Зачем вы тогда меня взяли? А меня вы все спросили? Я, может, этого не хотела! – Рита почти кричала.
– А чего ты хотела, Рита? – мягко спросила я. – Почему сбежала?
– Я хотела устроиться на работу, ученицей в центр красоты, уже договорилась с одним мастером. А отчим, он…ну, короче, он стал ко мне подкатывать… Да ладно, теперь все равно, – она махнула рукой.
– Слушай, Рита, – помолчав, сказала я. – В космопорт тебя не пустят с шокером.
– Я знаю. Я его у своего бывшего парня стащила, ему все равно он теперь не нужен.
– Почему? – спросила я.
Рита не ответила.
Я и так от нее услышала больше, чем за последние две недели.
– Ладно, давай вернемся в гостиницу, мне Роба пора спать укладывать, – сказала я.
Мы встали со скамейки, быстро возвращавшей свою форму.
– Миссис Эклз, – начала Рита.
– Ты можешь звать меня Кэтрин, – разрешила я.
* * *
Мы вернулись в гостиничный номер. Я укладывала спать Роба.
Дети о чем-то шепотом спорили.
Мне показалось, что у Энни были заплаканные глаза.
– Как ты, милая? – спросила я.
– Все нормально, – тихо ответила она
– Переживаешь?
– Немного. Мы уже ведь не вернемся на Землю? – Энни заглядывала мне в лицо.
– Не знаю, Энни. Наверно, нет, – сказала я.
– Мам, а как ты думаешь, там будет школа? – спросил Марк.
– Хоть бы не было! – вмешался Энтони.
– Давайте укладываться спать, завтра нам надо рано вставать, чтобы поехать в космопорт.
– Будем потом четыре месяца дрыхнуть, – сказала Рита.
Постепенно дети улеглись. Я слышала, как они долго еще шептались, но потом все стихло. Мне не спалось. Я перебирала свои лучшие воспоминания о жизни с Ником. Вспоминала, каким уютным был наш дом. У меня тоже четверо детей, как было и в моей родительской семье. Но я знала главное отличие – в моем доме было тепло, мы любили друг друга, смеялись шуткам, радовались первым словам и шагам детей. Мы любили детей не за успехи, а просто так, потому что они наши.
Я вспомнила, как познакомилась с Ником.
Мы с несколькими однокурсниками решили отметить день рождения Джины Саммерс, моей соседке по комнате в общежитии. На съем квартиры у меня не было денег, так как отец отказался поддерживать меня. От мамы у меня осталась небольшая сумма, но я решила экономить.
В тот день на мне был алый топик и короткая юбка. Темные волосы я распустила, слегка подкрасила глаза и губы. Мы пошли в оке-бар «Ласточка» (сокращенное от караоке – примечание автора).
Нас было человек десять, мы сдвинули столики и заказали легкий ужин. Играла легкая музыка, разноцветные светлячки иллюминации мерцали на потолке и стенах, небольшая круглая сцена в центре зала подсвечивалась золотистым светом.
На эту сцену вышел полный темнокожий мужчина и звучным голосом обратился к залу:
– Дамы и господа, я Джейми Джонс, владелец этого бара. Сегодня пять лет, как открылось мое заведение, и я хочу устроить конкурс. Надо будет спеть песню дуэтом, а победившая пара получит от меня приз – и он поднял вверх серебристую статуэтку ласточки.
Все зааплодировали.
– Итак, кто будет участвовать? – Джейми Джонс обводил зал глазами, белозубо улыбаясь. Он очень располагал к себе.
Все за нашим столиком подняли руки. Наверно, сказалось выпитое легкое вино. Я посмотрела в зал – там тоже нашлись желающие развлечься, ведь в оке-бар приходили петь или слушать, как поют другие.
Официантки быстро прошли по залу, раздавая жетоны с номерами – синие мужчинам и красные женщинам. Я украдкой посмотрела на свой номер – восьмой.
Конкурс начался. Одна за другой выходили случайные пары, которым надо вместе было спеть. У некоторых получалось очень даже неплохо. Всех награждали аплодисментами, атмосфера в баре была доброжелательная, выступавших подбадривали, даже если они фальшивили иногда. Чем было ближе мое выступление, тем сильнее меня охватывало волнение. Я вообще-то была застенчивой, не любила выделяться среди других. Я никогда не пела перед таким количеством незнакомых людей, напевала иногда дома на кухне. Зачем я только подняла руку, вызвавшись поучаствовать в конкурсе!
Вскоре объявили восьмой номер. Ладони вспотели, и я на деревянных ногах направилась к сцене. В пару со мной попал Стив Ши, он считался одним из самых умных студентов на нашем курсе и, кажется, нравился Джине. Я немного упокоилась, потому что знала Стива. Мне казалось, что дуэтом все-так легче петь со знакомым человеком.
Нам досталась старая песня, которую я знала. Песня была про нечастную любовь.
Как назло, у Стива не было слуха. Он не попадал в мелодию от слова совсем, фальшивил, путал слова, хотя они светились крупными буквами на экранах перед нами. В конце первого куплета он вообще пустил петуха. В зале послышались смешки. Я покраснела, как мой топик. Стив махнул рукой, спрыгнул со сцены и пошел на свое место.
Я стояла, не зная куда деваться, и вдруг ко мне на небольшую сцену поднялся незнакомый темноволосый парень. Он встал рядом со мной и подхватил второй куплет. Он стоял ко мне боком, я не рассмотрела его. Его голос звучал завораживающе. Все притихли. Я никогда не испытывала ничего подобного. В голосе парня была глубина, она обволакивала и трогала за душу. Песня лилась. Я сначала старалась подстроиться к его голосу, но потом поняла, что это он подстраивается под меня. Меня захватило чувство гармонии. Я наблюдала за собой как бы со стороны. Наши голоса сливались, сходились и расходились на октаву.
Когда песня закончилась, нам громко зааплодировали. Свет вспыхнул ярче.
Парень повернулся ко мне, и я впервые увидела его. Темные волосы, худощавый, резкие скулы, нос с горбинкой. Но я утонула в его глазах. Карие, обрамленные густыми ресницами, они затягивали меня в омут. Парень улыбнулся, кивнул и спустился со сцены. Затем подал мне руку, чтобы помочь. Рука была твердой и горячей. Парень еще раз кивнул и пошел на свое место. Я проводила его взглядом. Он шел к столику, за которым сидела светловолосая девушка в серебристом платье. Когда парень сел, она поцеловала его в губы.
– Классно поешь, Кэт! – сказала Джина, когда я села за наш столик.
– Извини, Кэтрин, я чего-то не в форме сегодня, – пробормотал Стив, сидевший напротив меня.
Я кивнула, но почти не слушала того, о чем говорили однокурсники. Потом выступили еще несколько пар. А я продолжала тонуть в медовом голосе незнакомого парня.
– Эй, тише! – кто-то за нашим столом шикнул на остальных.
На сцену поднялся Джейми Джонс. Он ослепительно улыбался, оглядывая зал.
– Дамы и господа! Спасибо за чудесный вечер и прекрасные песни. Я хочу объявить пару победителей, – и он поднял над головой статуэтку ласточки. – Это пара номер восемь!
Вокруг дружно зааплодировали, и я пошла к сцене. Темноволосый парень поднялся одновременно со мной, взяв меня за руку.
– Поздравляю, душевно спели, – Джейми улыбнулся и протянул парню статуэтку – ласточку, распластавшую в полете острые крылья.
– Как тебя зовут? – парень улыбнулся и поглядел на меня. Его карие глаза были теплыми, а улыбка искренней.
– Кэтрин Маккарти, – пролепетала я и покраснела.
Почти сразу я поняла, что он спросил просто имя, а я назвала сразу и фамилию.
– Мне понравилось петь с тобой, Кэтрин Маккарти, – сказал он своим медовым голосом и протянул мне статуэтку.
Он произнес это так, что мне показалось, что он говорит не о пении, а о занятии любовью.
– А я Николас Эклз, – он развернулся и направился к своему столику.
А уже завтра он ждал меня возле колледжа. Так и началась наша любовь.
Эта статуэтка осталась в нашем затопленном доме. Наверно, ее стоило взять с собой, запоздало подумалось мне.
С собой на Сантьерру я увезу не сувениры, а своих детей. Я сделаю все, чтобы их жизнь была лучше.
Рассветало. Наступил наш последний день на Земле.
Глава 13
Утром мы быстро позавтракали, собрали немногочисленные вещи и отправились в Луисвилл. Дети были возбуждены, они наперебой предполагали, что будет в путешествии.
Бус подвез нас прямо к воротам космопорта. На входе было много полицейских и военных, они тщательно сканировали людей и багаж.
– Вчера опять было несколько взрывов, – переговаривались две молоденькие девушки в ярких платьях перед нами.
– Говорят, взорвали даже дом прокурора, который вынес приговор главарю райтистов, куча людей погибло, – вмешался темнокожий парень.
– Хорошо, что мы сваливаем из этого бардака, – пробормотала одна из девушек.
Она обратилась к своей приятельнице:
– Джина, ты взяла с собой лекарства?
– Ага, Лори, я всю аптеку скупила, – ответила вторая девушка, плотная кареглазая шатенка.
Когда очередь дошла до нас, я назвала наши имена.
Хмурый офицер снял браслет с Риты, сверившись со списком на планшете.
– Пол, эти тоже на рейс на Сантьерру, – обратился офицер к пожилому полицейскому.
Тот кивнул.
– Проходите, пожалуйста, в синий бус, – Пол махнул рукой направо.
– Вас довезут прямо до «Веры», это ваш звездолет.
– Мне нравится название, – сказал Энтони, оглядываясь по сторонам.
В бусе мы встретились с Брайтонами.
– Привет, Триша! – воскликнула Энни.
– Здорово, что мы с вами вместе, – тепло сказала Эми. – Никого пока не знаем.
Космопорт представлял собой маленький город, где царила суета. Люди, как муравьи, сновали туда-сюда. Повсюду разъезжали роботы-погрузчики, а вдали виднелось несколько огромных звездолетов. Вид у них был величественный. Металлические громады величиной с небоскреб, которые перевозили во все края Вселенной людей и различные грузы.
Бус подвез нас к звездолету. У нас снова проверили багаж. Возле звездолета стояло несколько роботов-погрузчиков, они складывали лишний по весу багаж в большие прозрачные контейнеры. Коробки, сумки, разноцветная одежда, игрушки. Люди оставляли свои лишние вещи на Земле.
Я вспомнила свой дом, оставшийся под водой. Я уже знала, что не стоит цепляться за вещи, которые человек собирает всю жизнь.
Возле космолета нас встретила молодая женщина в форме Космической Корпорации. Она представилась:
– Я Дана Ли, помощник медика. Пройдемте, есть немного мест в четвертом отсеке.
Мы поднялись на скоростном эскалаторе наверх и вошли вместе с Даной Ли
Нас проводили в четвертый отсек.
Он представлял собой большое помещение, напоминавшее спортивный зал.
На полу стояли несколько десятков сомнокапсул. В большинстве из них уже лежали люди. Некоторые капсулы были с открытыми пластиковыми полукруглыми крышками.
– Так, а вот наши медики, – Дана Ли показала рукой на группу из нескольких мужчин в медицинской форме.
– Старт будет через несколько часов, когда всех подключат, —сообщила Дана.
– Сейчас вы ляжете в капсулы и уснете, проснетесь уже на новом месте. К вам подключат датчики, весь полет за вашим физиологическим состоянием будут наблюдать дежурные медики и компьютерная система корабля, – к нам подошел очень высокий темнокожий мужчина.
– Вещи можно положить в шкафчик под капсулой, – он нажал кнопку, продемонстрировав небольшое углубление.
Я увидела, что Брайтоны тоже попали в наш отсек.
– Так, давайте готовиться, – поторопил врач.
Я попросила его, чтобы сначала уложили детей, мне так будет спокойнее.
Врач недовольно хмыкнул:
– Миссис, у нас еще пятьсот человек, давайте поторопитесь.
Он предложил детям выпить какую-то прозрачную жидкость, и через несколько минут они стали зевать.
– Энни, ты что, боишься? – спросил Энтони.
– А можно я рядом с Тришей буду? – попросила Энни.
Врач кивнул, и Энни пошла к соседней капсуле с Брайтонами.
– Прикольно, – сказала Рита и улеглась.
– До встречи на Сантьерре, – Марк помахал нам рукой.
Роба я держала на руках, он быстро задремал, тигренок выпал у него из рук. Я осторожно уложила его в капсулу.
– Дети спят, теперь ваша очередь, – сказал врач, повернувшись ко мне и протянув стаканчик с прозрачной жидкостью. Я сделала большой глоток и легла в капсулу. Ко мне прикрепили несколько датчиков к вискам и телу, крышка плавно задвинулась, и я почувствовала, что проваливаюсь в глубокий сон.
Глава 14
Я очнулась от ровного шума. С трудом приоткрыла глаза, не понимая, что со мной происходит.
– С пробуждением на Сантьерре, миссис Эклз! – сначала я услышала бодрый голос, затем увидела расплывающееся пятно, которое приблизилось ко мне и превратилось в одутловатое лицо мужчины.
– Немного полежите, и сможете встать, – сказал он. – Я доктор Маркус. Сейчас будем отключать детей.
Я почувствовала, как сильно забилось мое сердце, с каждым ударом отдаляя меня от долгого сна. Дети. Сантьерра.
Я села и увидела, как над соседними капсулами склонились медики. Через несколько минут я встала и подошла к ним.
– Привет, мама! – хором сказали двойняшки.
Роб, Марк и Рита тоже проснулись.
Я подошла к ним и обняла каждого еще слабыми руками. Я заметила, что у многих капсул были откинуты крышки, и они стояли пустыми.
– Так, кто проснулся, готовимся к выходу! – я увидела бодрую Дану Ли. – Сейчас спустимся, и вас отвезут на базу для медицинской реабилитации.
– Маркус, подойди быстрее, – перебил ее громкий голос. Я увидела, что несколько медиков склонились над одной из открытых капсул.
А потом услышала крик Чарльза Брайтона:
– Эми! Эми!
– Так, быстро выходим, берем свои вещи– поторопила нас Дана, бросив взгляд в сторону Чарльза. Два хмурых медика оттеснили нас к выходу, и дверь за нами закрылась.
– Мама, а что с мистером Брайтоном7 – спросил Энтони
– Может, миссис Брайтон стало плохо? – неуверенно сказала Энни. – У меня вон тоже голова кружится.
– Наверно, – неуверенно сказала я.
Мы спустились на эскалаторе со звездолета, и небольшой синий бус, которым управляла молодая темнокожая женщина в зеленой косынке, повез нас в сторону небольших прямоугольных домиков орехового цвета. Их было штук двадцать, они стояли на круглой поляне почти вплотную друг к другу.
– Миссис Эклз, вам сюда, – сказала Дана.
Бус остановился у домика с открытой дверью.
Мы вышли из буса. Я взяла Роба на руки. В воздухе я уловила слабый сладковатый запах с непонятными горьковатыми нотками.
– Эсгьела цветет, – сказала Дана. – Потом сами увидите, как это красиво.
– Мама, а здесь трава синяя! – закричал Энтони, глядя под ноги.
– Не синяя, а цвета морской волны, – возразила Энни.
– Скоро придут медики, проведут осмотр. Вы несколько дней будете жить здесь, а потом вас отвезут в колонию. Мне пора возвращаться на «Веру», еще много дел, – сказала Дана.
– Миссис Ли, а почему другие капсулы стоят пустые, где те люди? – спросила Рита.
– Мы будим людей не всех сразу, а постепенно. Люди проходят на базе реабилитацию, их увозят в поселение, а потом мы будим других. Мы ведь прилетели уже месяц назад, —улыбнулась Дана Ли.
– Ничего себе! – воскликнул Энтони.
– Ладно, пока отдыхайте, скоро привезу вам соседей, – Дана помахала рукой и забралась в бус.
– Солнце здесь совсем не такое, – Марк посмотрел в небо, глядя на желто-оранжевый диск, сиявший на горизонте.
Я вошла в домик. Шесть кроватей, небольшой шкаф, стулья, маленький санузел, небольшой стол, на котором стояла ваза с букетом из неизвестных цветов, алые и розовые соцветья которых напоминали маленькие колокольчик.
На стене была сделана надпись крупными буквами: «Добро пожаловать на Сантьерру».
* * *
Примерно через час снова приехал синий бус, из которого первой выпрыгнула Дана Ли. За ней вышли две девушки. Они радостно улыбнулись и помахали мне рукой, как старой знакомой.
– Привет!
Я вспомнила их по космопорту и улыбнулась. Мне действительно приятно было их увидеть.
– Я Джина! А я Мэй! – почти одновременно представились они.
За ними спустились еще несколько женщин и мужчин. Я не знала никого из них, кроме доктора с женой Мод. Дана Ли отдавала указания бодрым голосом, кому в какой домик направиться. Последним из буса вышел Чарльз Брайтон с Миком на руках. Рядом с ним стояла Триша. Я обратила внимание, что Чарльз выглядел подавленным.
– Чарльз, а Эми…– я подошла к нему.
Глаза у него были красными, как будто он плакал.
– Эми погибла, Кэтрин, – тихо сказал он. – Говорят, не смогла пережить пробуждение. Она так надеялась, что здесь у нас все получится, и вот… – его голос предательски дрогнул.
– Ох, Чарльз, как я вам сочувствую, – потрясенно сказала я. Не знала, что еще можно говорить в такой ситуации.
Он махнул рукой и направился к соседнему с нами домику, прижимая к себе сына. Мне показалось, что у Чарльза вздрагивают плечи
– Триша! – радостно воскликнула Энни, обнимая ее.
– А у меня мама умерла, – серьёзным голосом сказала Триша.
Я услышала ровное гудение и подняла голову вверх. К нам приближалась летательная капсула.
Она плавно приземлилась, и из нее вышло несколько человек. Они были одеты в одинаковые серые брючные костюмы и рубашки с коротким рукавом.
– Добро пожаловать на Сантьерру, – звучно произнес высокий человек, приблизившись к нам. У него были светло-голубые глаза и седые волосы. Ему было лет пятьдесят. По тому, как он держался, было видно, что он привык к власти.
– Я Петер Йенсен, глава колонии Кварта. Сейчас вас осмотрят наши медики, а потом мы с вами познакомимся.
Несколько медиков пригласили нас по очереди пройти в пустой домик, где быстро взяли у всех анализы крови и провели сканирование внутренних органов.
– Вас может немного подташнивать, вы можете ощущать слабость, головокружение. Это нормальные явления после сомнокапсулы. Сегодня вы будете питаться только витаминными коктейлями, а завтра мы привезем нормальное питание, – сказал медик, темнокожий молодой мужчина.
Выйдя с Робом от медиков, я увидела, что Энни с Тришей сидят в сторонке, а Рита о чем-то разговаривает с девушками.
– Вы миссис Эклз? – ко мне подошел молодой парень лет двадцати.
Я кивнула.
– Пройдемте, с вами хочет поговорить глава Йенсен.
Я передала Роба сыновьям и направилась за парнем, отметив, что он вооружен бластером. Мы подошли к одному из домиков, и парень показал рукой:
– Вам сюда.
Я вошла, а парень с бластером остался за дверью.
За столом сидели Петер Йенсен и молодая женщина с жесткими курчавыми волосами с короткой стрижкой. Сначала я приняла ее за юношу.
– Миссис Эклз, расскажите нам о себе, – попросил Петер Йенсен, заглядывая в планшет.
Я растерялась, не зная, с чего начать. Тем более, мне почему-то казалось, что в планшете Йенсена есть вся информация про меня.
– Я Кэтрин Эклз, мне тридцать пять лет. Мой муж Николас пропал без вести во время наводнения. Мои дети…
– Почему вы решили прилететь на Сантьерру? – перебил Петер Йенсен.
– Мне помог мой отец, судья Джордж Маккарти, – сказала я. Сама не знаю, зачем я упомянула должность отца. Наверно, потому, что для меня он был неотделим от своей профессии.
– У нас на Сантьерре нет судей, – сказала молодая женщина с вызовом, как мне показалось.
– Хема, – Петер Йенсен знаком попросил ее замолчать.
– Что вы умеете хорошо делать, Кэтрин? – спросил он, глядя на меня светлыми глазами.
Я растерялась. У меня не было ни профессии, ни образования.
– Я занималась домом, детьми, садом.
Он кивнул.
– Ваша приемная дочь, Рита, – начала Хема и выжидательно посмотрела.
– Я взяла опеку над Ритой, у нее не осталось родных после наводнения, – сказала я.
– Миссис Эклз, на Сантьерре нет института опеки, Рита Шелби теперь считается вашей приемной дочерью. А у нас родители отвечают за поведение детей. И за их проступки, – Хема выразительно посмотрела на меня.
– Вы свободны, миссис Эклз, – сказал Петер Йенсен. Я почувствовала, что от этого человека многое зависит здесь.
Я вышла за дверь и чуть не столкнулась на пороге с Мод и ее мужем. Массивное золотое ожерелье Мод сверкнуло на солнце россыпью бриллиантов, и она под руку с мужем вошла в комнату, где находились Хема и Петер Йенсен.
Неподалеку стояли Рита, Марк и Энтони с Робом. Они меня ждали, волновались за меня, и на душе стало тепло.
– Мама, ты заметила, какие у них руки? —тихо зашептал Энтони.
– Нет, а что?
– У них у всех какие-то знаки вот здесь, – Марк показал на тыльную сторону ладони.
* * *
Скоро из домика вышли Петер Йенсен и Хема.
Йенсен сказал, обращаясь ко всем:
– Сегодня вы переночуете здесь, а завтра вас заберут. С вами останутся Эван и Патрик.
Вперед вышла Мод и недовольно заговорила:
– Нам обещали, что здесь на Сантьерре будут хорошие условия для тех, кто приехал по контракту.
– Миссис Стюарт, скоро вы уже будете в своем доме. Здесь на Сантьерре мы всегда выполняем свои обещания, и от других ожидаем того же, – спокойно сказал Йенсен.
Он развернулся и направился в капсулу вместе с его сопровождением. Капсула быстро набрала высоту и исчезла.
– Вот же противная баба! – пробормотала Рита.
Патрик, старший из оставшихся, темнокожий худой мужчина лет сорока, представился и сказал нам:
– Никуда не отходите от базы. Здесь не должно быть ядовитых растений, но за ночь могут пожаловать лусты, они могут отреагировать на большое тепловое пятно. Если заденут вас, неделю потом чесаться будете.
Рядом с Патриком стоял парень, который меня сопровождал на беседу с Петером Йенсеном. Я украдкой разглядывала его лицо. Широкие брови, смуглая кожа, немного раскосые глаза, крепкие плечи, бесстрастное лицо, – в нем угадывалась смесь всех земных рас.
– Я Эван, – сказал он и раздал нам разноцветные бутылочки с витаминными коктейлями.
– Вкусно, – Энтони немного отпил из бутылочки.
– Что это у тебя? – спросила Рита, указывая на руку юноши.
На тыльной стороне ладони у Эвана был темный круг со знаком IV и еще какими-то полосками.
– Это знак Кварты, нашего поселения, – сказал Эван.
– Прикольно, – прокомментировала Рита.
– А у нас что, тоже такие будут? – спросила Джина, подойдя к нам вместе с Мэй.
– Нет, у вас с мисс Беннет будут другие, – ответил Эван. – Вы же поедете в Сексту.
– У вас вроде пять поселений, нам говорили на Земле, – сказала Мэй.
Эван пожал плечами и ничего не ответил.
Я обратила внимание на мужчину и женщину в темных одеждах. Они сидели на скамейке возле крайнего домика. Рядом с ними стояли два подростка. У всех них были светлые, почти белые волосы. Они держались особняком от остальных. Я подошла к ним, держа за руку Роба.
Мужчина держал в руках книгу и нараспев читал:
«Впрочем мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда» (1).
Мужчина закрыл книгу, протянул руки вверх и сказал:
– Благослови, Господи, новое небо и новую землю нашу, Сантьерру.
Он посмотрел на меня и спросила:
– Как вас зовут?
– Я Кэтрин Эклз, это Роб, а там мои остальные дети, – я махнула рукой в сторону поляны.
– Я Адам Пирсон, это моя жена Наоми и сыновья Ноэль и Джеймс. Если вы захотите помолиться, то приходите к нам, мы будем рады.
Я кивнула. Мне было немного неловко, я совсем не разбиралась в религии.
Вернувшись к детям, я подумала о Чарльзе Брайтоне. Возможно, ему нужна была помощь.
Я постучала в дверь соседнего домика, где разместились Брайтоны.
– Войдите, – раздалось в ответ.
Чарльз сидел, сгорбившись и глядя в одну точку перед собой.
– Чарльз, мне так жаль. Может, вам что-то нужно? – спросила я.
Он покачал головой.
– Нет, Кэтрин, спасибо. Мик спит. Я хочу побыть один.
Я кивнула и вышла.
Начинало темнеть. Почти все прилетевшие собрались на небольшой освещенной поляне и тихонько переговаривались. Чувствовалось волнение, ведь всем нам предстояла здесь новая жизнь.
– Мама, а Триша совсем не плачет, – сказала Энни, подойдя ко мне.
– Милая, ей трудно сейчас, если можешь, будь с ней рядом, – попросила я.
Через час мы укладывались спать. Очень быстро стемнело.
Я остро почувствовала, что за все последние недели мне ужасно не хватало личного пространства. Все время с детьми, в одном помещении, я не могла расслабиться ни на минуту. Дома у меня был сад, кухня, спальня, много мест, где я могла просто побыть одна.
– Кэтрин, – прошептала Рита. – Я поговорила немного с теми девушками, Мэй и Джиной, они сказали, что приехали сюда по контракту, но не сказали, по какому. Они и меня сначала спросили, может, я тоже по контракту. – Рита ненадолго замолчала.
– Как ты думаешь, Кэтрин, что здесь с нами будет, на Сантьерре? – Рита ждала мой ответ в темноте.
– Думаю, здесь будет лучше, чем на Земле, – сказала я.
В голове у меня звучали слова, которые читал Адам Пирсон: «Ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда».
1 – Второе послание Петра, 3:13.
