Текст книги "Покрытый Льдом (ЛП)"

Автор книги: Рут Стиллинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА 21

ЗАК

Я не могу уснуть. Ворочаясь с боку на бок всю ночь, я понял, что этим утром мне нужно пойти и уладить дела со своим старым школьным приятелем.

Я не могу улететь обратно в Сиэтл и оставить всё как есть. Ни за что. Он не только один из моих старейших друзей, но и сотрудник моего отца.

Прошлой ночью Люк был в ярости, и хотя он не в себе из – за того, что думает, что у него есть какие – то права на Луну, мне нужно убедиться, что всё не окажется в неловком положении для неё. Она живет здесь и будет видеться с ним в городе. Мне нужно расхлебывать это дерьмо. Люк – мой друг или, возможно, был им раньше.

Когда я подъезжаю к его дому ранним утром, я в шоке, обнаружив его уже в гараже, работающим над мебелью.

Дверь моего пикапа захлопывается, и Люк поднимает голову, чтобы посмотреть, кто это. Секунду он смотрит на меня с холодным выражением на лице, а затем возвращается к работе над столом, который шлифует, – почти так, как будто меня здесь нет.

Прогулка по его подъездной дорожке кажется долгой и неудобной, и когда я подхожу ближе, он наклоняется и включает радио, делая громкость побольше.

Я протягиваю руку и выключаю звук.

– Мы не хотим будить соседей. Ещё только семь.

Он усмехается.

– Мне нечего тебе сказать, Зак.

– Да, но мне нужно многое сказать.

– Жаль, что этого не было до вчерашнего вечера, а? Или, может быть, это было не в первый раз, – он смотрит на меня снизу вверх, его глаза слегка прищурены, а губы поджаты. – Ты мог бы заполучить кого угодно, трахнуть кого угодно.

Я недоверчиво качаю головой, он всё ещё не видит ошибки в своих действиях.

– А я украл твою девушку, верно? Отстань от меня чувак, чувак. Она не была твоей девушкой больше десяти гребаных лет. Ты злился на всех других парней, с которыми она спала, с тех пор, как вы расстались?

Его глаза расширяются от ярости, и он останавливается, роняя шлифовальную машину.

– Ты трахнул её?

Я стараюсь говорить спокойным тоном.

– Да, мы переспали, – слова о том, что я трахнул её, не соответствуют тому, что у нас было этим летом. Она была не просто для траха. Ни в коем случае.

– Сколько раз? Как долго? – он плюется, его гнев готов выплеснуться наружу.

Я чешу в затылке.

– На самом деле это не твоё дело. Как я уже сказал, она не твоя девушка, – я делаю медленный, опустошающий вдох. – И не моя тоже.

– Ну и что, ты переспал с ней, а теперь валишь обратно в Сиэтл? – он презрительно качает головой. – Она стоит большего. Она не какая – нибудь дешевая шлюшка, которую ты получаешь после игры.

Я понятия не имею, как мне удается держать себя в руках. Он переходит все границы и явно ничего не знает обо мне, если думает, что каждую ночь в моей постели другая женщина.

– Я пришел сюда, чтобы поговорить с тобой о том, что ты видел прошлой ночью…

– Я видел, как ты целовался с Луной. Я рад, что не пришел на пять минут позже, – он обходит стол и встает напротив меня. Нас разделяет всего пара футов, и я наблюдаю, как от него волнами исходит гнев. – Почему ты просто не сказал мне в тот день, когда я подошел к твоей двери и увидел, что е машина припаркована у тебя на подъездной дорожке?

– Потому что в то время между нами ничего не происходило, – мой голос становится немного выше. – И ты хочешь, чтобы я спросил твоего разрешения сейчас? Потому что именно так это и звучит. Как будто ты какой – то гребаный привратник у своей бывшей девушки.

– Я был бы умнее и сначала поговорил бы с тобой.

– Когда между нами что – то начало происходить, я сказал Луне, что беспокоюсь, как это отразится на наших отношениях, – я засовываю руки в карманы и вспоминаю наш разговор, когда я целовал её на кухонном столе. Кажется, что тот день был давным – давно. – Она напомнила мне, что вы были вместе более десяти лет назад, и ей не нравилось, что ею владели, и то, что я пришел бы к тебе за разрешением под предлогом “кодекса братана”, было именно этим, – выдыхаю я. – Она права, чувак. Я не говорю, что никогда бы тебе не сказал, но это не помешало бы мне быть с ней. Я никогда не предполагал, что ты увидишь нас.

Он кивает, но мне кажется, что мои слова прошли мимо его ушей.

– Вы вместе?

Почему я хочу сказать что – то совсем не то, что собираюсь сказать?

– Нет. У нас сложная ситуация.

Он мрачно смеётся.

– Ни хрена себе. Итак, ты возвращаешься в Сиэтл этим утром и что, оставляешь её здесь смотреть, как ты каждую неделю встречаешься с новой женщиной? Молодец. Ты не тот Зак Эванс, которого я знал раньше.

Я поднимаю палец перед ним, моя рука дрожит от нарастающей ярости.

– Во – первых, я не сплю со всеми подряд. Не то чтобы в этом было что – то плохое, и у меня много замечательных друзей, которые так думают, но не я, – я поднимаю второй палец. – Во – вторых, она возвращается со мной в Сиэтл на несколько дней, чтобы присутствовать на ежегодном гала – приёме моего фонда, – третий палец присоединяется к остальным. – И в – третьих, я сказал, что это сложно. У неё здесь своя жизнь, а я по колено увяз в контракте со “Scorpions” длиной в милю. Я пришел сюда не в поисках любви. На самом деле я пришел сюда за противоположным. Жизнь не так уж проста.

Брови Люка взлетают до линии волос.

– В поисках любви?

Чёрт. Я так сказал?

Я не отвечаю, поскольку молчание продолжает затягиваться между нами.

– Ты, блядь, по уши в неё влюблен, – наконец говорит Люк.

Я снимаю кепку и нервно провожу рукой по волосам.

– Чем бы это ни было, я увяз по уши и ничего не могу с этим поделать. Я не могу поддерживать с ней отношения, находясь почти за три тысячи миль отсюда, и видеться с ней только по праздникам. У неё здесь своя жизнь и потрясающая карьера, – я горько усмехаюсь. – У неё есть своё мнение, и я не слышал, чтобы она хотела всё бросить и переехать на Западное побережье.

Скрестив руки на груди и высунув язык за щеку, он пожимает плечами с довольной улыбкой на лице.

Да, спасибо, приятель.

– Я понимаю, почему это сложно, – он хлопает в ладоши и снова обходит стол, беря шлифовальную машину. Но прежде чем вернуться к работе, он ещё раз поднимает на меня взгляд. – Я ценю, что ты пришел сюда, чтобы прояснить ситуацию, и я думаю, это последнее подтверждение, в котором я нуждаюсь, что для нас с Луной пути назад нет. Удачи в новом сезоне.

Он протягивает мне руку, и я делаю пару шагов, чтобы пожать её.

– Всего доброго, Люк.

Думаю, это всё, что мы можем предложить друг другу на данный момент.

ЛУНА

– Вот какого здесь. Думаю, я могла бы к этому привыкнуть.

Я откидываю своё кожаное сиденье, как только мы набираем полную высоту, и загораются указатели ремня безопасности. Зак улыбается и слегка касается тыльной стороны моей руки кончиками пальцев, прежде чем я начинаю просматривать развлекательную программу в полете.

Он подносит бутылку ко рту, делая глоток воды. Он вернулся к строгому режиму в предсезонную подготовку.

– Я не так часто летаю первым классом. У нас есть самолет для командных поездок.

– Вы по – прежнему делите номер в одном отеле? Это всегда сводит меня с ума. Эти большие звезды НХЛ зарабатывают миллионы долларов, но у них нет отдельных комнат, – размышляю я.

– Да, это хорошо для сплочения команды и вроде как прижилось. Я делю комнату с Джоном. Технически, как альтернативный капитан, я, вероятно, должен был бы делить номер с новичком, но они не всегда следуют правилам.

Я наклоняю голову и хмурю брови.

– Какие правила?

Выражение его лица говорит мне, что он сожалеет о сказанном, но мне слишком любопытно, поэтому я молчу, гадая, будет ли он уточнять.

– Большинству игроков не нравится, когда их товарищи по команде приводят девушек в их комнату. Некоторые новички напиваются и забывают об этом.

– Большинству игроков? – мой голос звучит немного недоверчиво, чего я не имею в виду.

Он складывает руки на груди.

– Некоторые не прочь поделиться.

– О.

Что ещё я могу сказать? Я имею в виду, я знала, что это возможно. На этих парней вешается множество женщин. Мысль о том, что это случится с Заком, вызывает у меня тошноту.

Он тянется ко мне и легонько проводит одним из своих татуированных пальцев по моей руке, обдавая меня волнами энергии, которые я ощущаю каждый раз, когда мы соприкасаемся.

– Я не сплю со всеми подряд.

Я веду себя безразлично, хотя на самом деле это далеко не так.

– Я не осуждаю. Каждый волен быть тем, кто он есть.

Он кивает.

– Я знаю. Я просто хочу, чтобы ты знала. Ты можешь видеть меня с кем – то в социальных сетях, но это не значит, что что – то произошло или произойдет.

Я ненавижу этот разговор. Он как будто готовит меня к тому, что это всё – таки произойдет. Когда я вернусь домой через несколько дней, я знаю, что захочу спрятаться под скалой. Не думаю, что смогу переварить какие – либо фотографии или видео, невинные или нет. Его образ жизни очень далек от моего.

– Ты ведь знаешь это, верно? – уточняет он.

– Да, конечно, – я стараюсь звучать как можно убедительнее.

Но он может быть с кем захочет, и технически я тоже могла бы, даже если от одной этой мысли мне хочется разорвать себе сердце.

Он проводит ладонью по лицу.

Я быстро меняю тему.

– Люк написал мне сообщение ранее. Он извинился за то, что накинулся на нас прошлой ночью. Он сказал, что это отстой, но он перешел все границы. Ты говорил с ним или что – то в этом роде?

Зак допивает остатки воды и кивает, закрывая крышку.

– Я заехал к нему по дороге в аэропорт.

– Что ты сказал?

– Вкратце, то, что я сказал ему прошлой ночью. Что он не имеет над тобой никакой власти. Мне было жаль, что он увидел то, что увидел, но вы двое расстались давным – давно.

Моё сердцебиение учащается – он защищал меня.

– Спасибо. Но прошлой ночью он ничего не видел. Мы просто барахтались в океане.

На его губах появляется недоверчивая улыбка.

– Ты действительно веришь в это, Луна?

Нет.

– Это то, во что я должна верить.

Он кивает и наклоняется, дергая шнурок на кроссовке, а затем снова завязывает его, пару раз откашливаясь. Я знаю, что он выигрывает минуту, чтобы собраться с силами и отодвинуть нашу реальность на задний план. Это лето почти закончилось, и каким – то образом мы должны двигаться дальше в нашей жизни, как делали это раньше.

Я чувствую, как мои глаза щиплет от непролитых слез, и быстро моргаю, чтобы прогнать их.

Доставая карточку меню из кармана своего кресла, я одариваю его своей лучшей дразнящей улыбкой.

– У них есть фриттата на завтрак.

ГЛАВА 22

ЛУНА

Вау.

Квартира Зака просто сумасшедшая. Приезд из моего крошечного городка в Сиэтл – уже само по себе перемена, но это, это нечто гораздо большее. У него даже есть собственный чертов лифт.

Весь его пентхаус представляет собой огромное пространство открытой планировки с монохромными полами из цельного темного дерева. Я ни разу не задумывалась о том, сколько денег зарабатывает Зак, помимо того, что мне тычут в лицо СМИ. Однако, стоя здесь, я понимаю, почему некоторые женщины так охотятся за ним. Но в погоне за его состоянием они упускают всё, что действительно делает его богатым: его доброе и прекрасное сердце.

– Все в порядке, Ракета? – Зак появляется из коридора, откуда взял мой чемодан и поставил его в одну из своих свободных спален.

– Да, – я крепко сжимаю ремешок своей сумочки, чувствуя себя слегка ошеломленной, когда смотрю в огромные окна от пола до потолка, из которых открывается вид на центр Сиэтла.

– Эй, это всего лишь я, – он подходит и встает передо мной, проводя своими мозолистыми ладонями по моим плечам.

Я вздергиваю подбородок и улыбаюсь ему.

– Я знаю. Я просто…Не знаю, чего я ожидала, но это. Вау, Зак. Ты действительно молодец.

Он закрывает глаза и прижимается своим лбом к моему, моё тело пульсирует от потребности в его близости.

– Я знаю, о чём мы говорили в самолете, но я действительно хочу затащить тебя в постель.

Моё сердце замирает. Я тоже этого хочу, очень сильно.

– Я не могу.

Он медленно кивает в мою сторону.

– Я знаю. Мне просто нужно быть честным; меня это тоже убивает. Больше, чем ты можешь себе представить.

Возможно, приезд в Сиэтл был ошибкой для нас обоих. Посещение гала – приёма – это одно, но пребывание в его квартире подобным образом может привести только к большему, чем мы оба можем вынести. – Я могу остановиться в отеле, если так будет легче?

Он упирается.

– Нет. Не говори глупостей. Я не должен был этого говорить. Прости.

Нежно поцеловав меня в макушку, он отстраняется и направляется на кухню

– Голодна?

– Не совсем. Я собираюсь пойти распаковать вещи и переодеться.

Я не уверена, что это можно назвать комнатой для гостей, поскольку она такая же роскошная, как и остальная часть квартиры Зака. Огромная кровать размера "king – size" застелена хрустящим дорогим белым постельным бельем, а каркас кровати из белого дерева современный и изящный. Ванная комната в номере не менее впечатляющая, с гидромассажной ванной, которая могла бы поглотить всю мою квартиру целиком.

Из кухни доносится крик Зака.

– Как насчет того, чтобы посмотреть фильм? У меня есть несколько игровых видеозаписей прошлого сезона, которые мне нужно просмотреть, но я могу сделать это завтра, пока ты гуляешь с девочками.

Я расстегиваю толстовку и снимаю кроссовки, которые, как я понимаю, мне следовало снять у двери, но я немного отвлеклась.

– Хммм, ну, это зависит от того, какие фильмы тебе нравятся. Я не собираюсь тратить два часа своей жизни, которые не смогу вернуть, на какую – то ужасную комедию.

Он появляется в поле зрения и прислоняется к дверному косяку, а когда он скрещивает руки на груди, его бицепсы выпирают под тканью гладкой рубашки.

Не помогает.

– Тебе не нравятся комедии?

– Я сказала, что не люблю плохие комедии.

– Мальчишник в Вегасе?

Я постукиваю себя по подбородку.

– Сносно.

Он отталкивается от дверного косяка и делает шаг ко мне, всё ещё скрестив руки на груди.

– Сводные братья?

– О да, эта хорошая.

– Девичник в Вегасе?

Я морщусь.

– Не – а, есть получше.

Он всего в паре футов от меня, когда наклоняется, чтобы соответствовать моему росту, ухмылка расползается по его великолепному загорелому лицу.

– Просто замечание на будущее. Никогда, никогда не говори этого в присутствии моего лучшего друга.

– Почему?

– Он утверждает, что более прекрасного фильма ещё не было снято, и он правда так думает.

Я хихикаю, подходя к своему чемодану, чтобы начать распаковку.

Когда я откидываю крышку, у Зака отвисает рот от того, как я всё туда запихнула.

– Женщина, ты собрала вещи на четыре ночи или на четыре недели?

Я начинаю выгружать всё, кроме кухонной раковины.

– Я начала слишком много думать о том, что мне нужно. Например, что мне надеть завтра, когда я пойду гулять с Кейт и Фелисити? Ещё были туфли к платью, которые мне каким – то образом нужно было позволить себе для этого торжества. Поэтому я взяла с собой все свои любимые туфли на каблуках, надеясь, что хотя бы одна пара будет соответствовать тому, что я выберу.

– Тебе не нужно было беспокоиться об этом.

– О, поверь мне, это нужно. Я ничего не испорчу на этом мероприятии, – я начинаю торопливо рыться в своей сумке. Беспокойство из – за того, что мы встречаемся с Заком, и все взгляды, устремленные на нас, повергают меня в небольшую панику. Я привыкла к тихой, уединенной жизни. Это моя зона комфорта.

– Луна, ты можешь быть в мусорном пакете, но всё равно останешься самой красивой женщиной в комнате.

Я краснею, но продолжаю изучать содержимое своей сумки.

– Я в этом сильно сомневаюсь.

– И тебе действительно не нужно беспокоиться о покупке платья и туфель. Я позабочусь обо всём, что ты захочешь.

Я поднимаю голову, чтобы сказать ему: “категорически нет”. Но он уже исчез. Примерно через минуту он возвращается, держа в руке черный кожаный бумажник.

– Вот, возьми мою кредитную карточку. Покупай всё, что захочешь. Купи двадцать платьев и миллион пар обуви. Всё твоё.

Он протягивает свою черную карту "АМЕКС" с выжидающим выражением на лице.

– Зак, я не могу это принять. Я отказываюсь тратить твои деньги.

Он берет меня за руку и вкладывает мне в ладонь свою карту.

– Возьми её. Позволь мне побаловать тебя.

Я кладу карточку в передний карман его джинсов.

– Нет. Спасибо, и, честно говоря, это очень любезно. Но у меня всегда были свои деньги, и я обходилась тем, что у меня есть. Я не собираюсь начинать пользоваться твоими деньгами.

– Знаешь, иногда ты можешь быть очень упрямой?

– И это одно из моих лучших качеств, – я машу рукой перед собой. – А теперь мне нужно убрать свои трусики, без свидетелей.

– Когда ты возвращаешься к предсезонным тренировкам?

Зак сидит на противоположном конце дивана, вытянувшись и заложив руки за голову, и выглядит невероятно. Он мог бы, по крайней мере, отказаться от серых спортивных штанов. Мне требуется вся моя сила, чтобы сосредоточиться на “Сводных Братьях”, а не пялиться на него.

– Легкая тренировка начинается завтра. Я проведу пару часов в тренажерном зале со своим тренером.

– Знаешь, я всегда представляла, что это довольно страшно – кататься на коньках.

Вытянув руку, он ставит фильм на паузу и слегка подталкивает меня ногой.

– Ты хочешь сказать, что никогда не была на льду?

Я качаю головой.

– Нет, с чего бы это?

Он пожимает плечами.

– Верно. Я просто автоматически предполагаю, что все катались на коньках.

– Тебе нравится то, что ты делаешь?

Зак поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, его глаза задумчиво прищуриваются.

– В тридцать один год я начинаю чувствовать это физически сильнее. Послематчевый уход становится всё более важным, а восстановление занимает больше времени. Прошлогодний удар отбросил меня назад, но насколько сильно, я не знаю.

Я слегка склоняю голову набок.

– Но сейчас ты полностью в порядке, верно?

Он ерзает, и я могу сказать, что всё не в порядке, но не физически.

– Это трудно объяснить.

Я смотрю на своё обнаженное запястье, проверяя несуществующие часы.

– У меня есть время. Четыре дня, если точно.

Он усмехается и выпрямляется.

– Такого раньше никогда не было. Меня и раньше сильно били, и я участвовал в большем количестве драк, чем…ты знаешь, я участвовал во многих драках.

Я повторяю его движения и сажусь прямо.

– Ты беспокоишься о том, как это отразится на твоем психическом состоянии?

Он чешет грудь, в уголках его глаз появляются морщинки в раздумье.

– Возможно. Он мог легко убить меня. Судя по тому, как я ударился о борт, мне повезло, что я не сломал себе шею.

Я не видела запись. Я не могла посмотреть. Когда я услышала, насколько это потенциально серьезно, я обзвонила все больницы в центре Манхэттена, какие только смогла придумать, отчаянно желая получить последние сведения о его состоянии. В конце концов, мне пришлось положиться на новостные агентства и социальные сети, чтобы держать себя в курсе событий. Как только я поняла, что он проснулся, я не смогла достаточно быстро добраться до своего телефона, чтобы позвонить ему и проверить, что с ним всё в порядке.

– Я знаю, – говорю я приглушенным тоном.

– На самом деле мы играем, не думая о том, насколько опасен наш вид спорта, но тот день как бы напомнил об этом. Я хочу жить после окончания карьеры. Ожидается, что я вернусь в команду и продолжу с того же места – делать всё, что в моих силах, и защищать других. Но ты была права.

– В чём?

Он делает глубокий вдох и медленно выдыхает.

– Кто прикроет мою спину?

Я.

– Джон твой лучший друг и капитан. Может быть, тебе стоит поговорить с ним. Скажи ему, что ты чувствуешь.

Он усмехается.

– Когда – то стойкий и выносливый Зак Эванс теперь до смерти боится льда.

– Меня это бесит, – говорю я, скрещивая руки на груди.

– Почему?

– Просто эта постоянная потребность мужчин притворяться, что всё в порядке, когда это не так. Если это тебя беспокоит, тогда скажи что – нибудь. Это не значит, что ты слабее. Во всяком случае, это показывает твою силу.

Глаза Зака смягчаются в свете работающего телевизора, и его красивое лицо заметно расслабляется, как будто это то, что ему нужно было услышать. Возможно, одобрение или просто понимание.

– Ты такая чертовски особенная, Луна. Ты знаешь это?

Такое чувство, что всё моё тело расплавляется.

Отметая глубокий смысл, я обвожу пальцем своё лицо.

– Не просто красивое личико! – я натягиваю толстое одеяло, которое принес мне Зак, до подбородка. Мне не холодно, но почему – то это как щит от всех мыслей, которых не должно быть. – Поговори с Джоном завтра.

Зак снова включает фильм.

– Ты собираешься поделиться этим одеялом?

Приподнимая уголок, чтобы пригласить его присоединиться ко мне, я понимаю, что ступаю на опасную почву. Мы оба.

– Если нужно.

Диван огромный, поэтому, когда Зак устраивается позади меня, опираясь на одну руку, чтобы посмотреть телевизор, каждый мускул напрягается. Он не прижимается ко мне, но я чувствую, как тепло его тела проникает сквозь моё. Я чувствую его пьянящий аромат. Он медленно выдыхает, и его дыхание ласкает мой затылок, вызывая покалывание вплоть до пальцев ног.

Я была той, кто решила отказаться от физической близости, но я не думаю, что кто – то из нас успешно отключил свои чувства. Я знаю, что Зак никогда больше не прикоснется ко мне, если я не попрошу его об этом. Вместо этого мы будем ходить по натянутому канату между друзьями и возлюбленными, пока один из нас не сломается, или – как бы тошно мне от этого ни было – он влюбится. И если этот день когда – нибудь наступит, а он, вероятно, наступит, я знаю, что мне придется отступить полностью.

Дело в том, что с этого момента и до этого времени я бессильна противостоять ему. Даже находясь в совершенно разных мирах и почти за три тысячи миль от него.