Текст книги "Заколоченные Сердца (ЛП)"
Автор книги: Рут Стиллинг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
ГЛАВА 22
ДЖОН
Что, чёрт возьми, это за шум?
Приоткрыв веки, я сразу же встречаюсь с ярким солнечным светом, освещающим всю комнату. Господи, жалюзи Фелисити здесь так же эффективны, как и отопление.
Но я вряд ли могу жаловаться, учитывая, с кем я. Моя девочка, единственная женщина, которую я когда-либо так хотел, и вот я здесь, в её постели, проведя с ней ночь. Моё лицо зарывается в её шелковистые волосы, которые каскадом рассыпаются по подушке, наполняя мои чувства её фирменным ароматом. Её тело прижато к моему, я подсунул под него правую руку, крепко прижимая её к себе. Мне интересно, не подсознательно ли я обнимал её так всю ночь.
Неудивительно, что у меня бешеный стояк и сильно набухли яйца. Мой член упирается в её задницу, уютно устроившись между её обтянутых шелком ягодиц. Это совершенство и пытка одновременно. Я был возбужден всю ночь? Возможно. После того, как я заставил Фелисити кончить, просто посасывая её соски и бесстыдно потираясь о неё, как возбужденный подросток, я притянул её в свои объятия и держал, пока она не заснула. Мне потребовалось некоторое время, чтобы отключиться, мой разум разрывался между осознанием того, что я наконец-то добился прогресса с единственной женщиной, которая когда-либо покорила моё сердце, и убийственными мыслями об Эллиоте, чье лицо я бы с удовольствием ударил кулаком прямо сейчас. Мужчины, и я использую этот термин в широком смысле, вроде него, создают парням дурную славу. Они не заслуживают дышать тем же кислородом, что и женщины вроде Фелисити, не говоря уже о том, чтобы жениться на них и называть их своими. Он обращался с ней как с какой-то вещью над своим камином, как с пешкой в своей жизни, и это выводит меня из себя.
Бззз, бззз.
На моем телефоне на прикроватной тумбочке загорается сообщение.
Осторожно я вытаскиваю руку из-под Фелисити и поворачиваюсь, чтобы взять его.
Зак
«Я в холле твоей квартиры, но, очевидно, тебя нет дома…?»
Он отправил сообщение пятнадцать минут назад. Чёрт. Я быстро отвечаю ему.
Я
«Нет, не дома. В чём дело?»
Зак
«Собирался пригласить тебя куда-нибудь позавтракать. Угостить тебя блинчиками. Сегодня день свободы.»
Я
«Увидимся другой раз, приятель. Меня какое-то время не будет дома.»
Зак
«Где ты?»
Он мой лучший друг, я ненавижу что-то скрывать от него, но я не знаю, насколько Фелисити было бы удобно, если бы я поделился этим.
Я
«Ушел. В любом случае, почему ты в моей части города?»
Я смотрю на время. Господи, сейчас только восемь утра в воскресенье, а он уже возле моего дома?
Я
«Сейчас лишь восемь гребаных утра.»
«Кстати, где ты был?»
Зак
«Хороший отвлекающий маневр. Поскольку ты мой братан, а братья рассказывают друг другу всё, верно? Я не пошел домой прошлой ночью.»
Я
«С кем ты был?»
Зак
«…Я остался у Эми.»
Вот чёрт.
Я
«Чувак, что за херня.»
Зак
«Мы не трахались.»
Я
«Ну, это уже кое-что.»
Зак
«Мы просто поговорили, и я спал на диване.»
Я
«И?»
Зак
«И я не знаю. Всё это полный пиздец. Просто хотел проветрить голову. Поэтому я и пришел к тебе.»
Я смотрю на Фелисити. Она всё ещё крепко спит.
Я
«Ты всё ещё там?»
Зак
«Не-а. В такси, еду домой.»
Я
«Сегодня я поеду домой на ланч к маме с папой, могу заскочить к тебе в шесть?»
Зак
«Это свидание.»
Я
«Я ожидаю свечи и изысканный ужин.»
Зак
«Отвали. Я не умею готовить. В отличие от некоторых.»
Я
«Я соглашусь на тако.»
Зак
«Договорились».
Я
«Увидимся позже, и не теряй голову, пока я не приеду.»
Зак
«Передай Фелисити от меня привет.»
«P.S. если ты писал мне, всё ещё находясь внутри неё, просто знай, что такое дерьмо меня не заводит.»
Я
«Отвали.»
Я закрываю чат с Заком и открываю другое сообщение, которое получил этим утром.
Мама
«Привет, милый. Вчера вечером была отличная игра, но, боже мой, кто была та женщина, с которой тебя сфотографировали? Это было на ESPN! Она прекрасна. Я так горжусь тобой. Пожалуйста, скажи мне, что ты всё ещё придешь сегодня. Мне нужны все подробности!»
Я качаю головой. Мама никогда не меняется.
Я
«Привет, мам, во-первых, да, я всё ещё приду сегодня. Во-вторых, её зовут Фелисити, и это не официально.»
Пока.
Три точки появляются за рекордно короткое время. Ладно, мама взволнована.
Мама
«О, какое красивое имя! Но будет ли это официально? Она тебе нравится? Она ведь не одна из тех женщин, не так ли?»
Последнее предложение скручивает мой желудок в узел. Мысль о том, что Фелисити окажется в одном ряду с моими предыдущими женщинами, вызывает у меня отвращение.
Я
«Нет. Определенно не ещё одна тех женщин. Мы вроде как встречаемся, но это сложно.»
Мама
«Ну, удержи её. Я могу сказать, что она другая. СМИ говорят, что ты влюблен в неё, и, судя по выражению твоего лица, я думаю, они правы.»
Они правы? Возможно. Я вляпался по уши, я знаю это.
Я
«Я сделаю всё, что в моих силах. Увидимся позже.»
Мама
«Я так счастлива. НАКОНЕЦ-ТО женщина надрала задницу моему мальчику.»
Я закрываю чат и улыбаюсь непреднамеренной правде в маминых словах. То, как мы столкнулись в коридоре, её крошечная фигурка практически сбила меня с ног.
– Доброе утро.
Я поворачиваюсь и вижу, что пара изумрудных глаз смотрит прямо на меня. Она полностью проснулась.
Как долго она не спит и, чёрт возьми, видела ли она что-нибудь из моей переписки с мамой?
Отодвигая свою паранойю на задний план, я придвигаюсь ближе, так что наши головы оказываются на её подушке, а губы всего в нескольких дюймах друг от друга.
– Доброе утро, Ангел.
Фелисити прижимает ладонь ко рту, её глаза расширяются.
– Боже мой! У меня, должно быть, ужасно пахнет изо рта.
Как будто мне не все равно, когда рядом со мной лежит самая красивая женщина.
– Хммм, я не чувствую никакого запаха, кроме кокоса, но позволь мне проверить для тебя, – я сокращаю расстояние между нами, поднося руку к её затылку. Запечатлев нежный поцелуй на её губах, я нежно провожу своим носом по её носу, а затем морщусь в притворном отвращении. – Да, это ужасно. На самом деле невыносимо.
Она хлопает меня по груди, издавая игривый смешок. И если это не самый красивый звук, который я когда-либо слышал.
Мне требуется каждая капля самоконтроля, чтобы держать свои руки при себе. Может, я и украл быстрый поцелуй, но то, что я хочу сделать с ней прямо сейчас, граничит с преступлением. Вид её свежего утреннего лица, волос, разметавшихся по подушке, и больших зеленых глаз, пристально смотрящих на меня, вызывает реакцию, которую я едва в состоянии сдержать.
Я не готов одеваться и уходить. Я хочу проводить с ней больше времени. Но теперь у меня почти не остается свободного времени, и сегодня последний день перед тем, как я отправлюсь с командой на двухнедельные выездные игры. Кроме того, Эллиот всё ещё в Сиэтле, его самолет вылетает позже сегодня.
Собравшись с духом и не задумываясь о возможных осложнениях, которые это может вызвать, я спрашиваю:
– Что у тебя запланировано на обед?
ФЕЛИСИТИ
– Что у тебя запланировано на обед?
Ну, я вроде как надеялась провести с тобой весь день в постели, но…
– Хм, ничего такого, вроде как?
Честно говоря, я не могу вспомнить, есть ли у меня планы. Если бы вы сейчас спросили, как меня зовут, я, вероятно, не смогла бы ответить. Вот какой эффект производит на меня этот мужчина, когда я нахожусь в его присутствии, не говоря уже о том, что я лежу рядом с ним и провела вместе ночь, когда он подарил мне лучший оргазм в моей жизни. Так что да, я думаю, это Фелисити Томпсон, но кто знает на данный момент?
– А что?
– У меня сегодня напряженный день, но завтра мы отправляемся на двухнедельные выездные игры, и я подумал, может быть, мы могли бы провести ещё немного времени вместе, прежде чем я уеду. Если ты этого хочешь?
Моё сердце падает. Я совсем забыла об этом. Две недели кажутся вечностью. Но я не показываю этого и стараюсь держаться как можно спокойнее.
– Что ты имеешь в виду?
Джон слегка сдвигается, между его бровей появляется маленькая складка.
– А, ну вот тут-то и самое интересное.
Я выгибаю бровь.
– В каком смысле “интересное”?
– В таком, где участвуют мои мама, папа и, возможно, мой брат.
Я принимаю сидячее положение, постельное белье оказывается у меня на коленях. К счастью, Джон передал мне мой топ прошлой ночью, прежде чем мы отправились спать, так что я не голая.
– Обед с твоей семьей?
– В доме моих родителей, – Джон садится рядом со мной, демонстрируя свою обнаженную грудь.
– Ты хочешь, чтобы я познакомилась с твоей семьей? Джон, мы едва…
– Ты можешь прийти как мой друг. На данный момент нам больше ничего не нужно говорить.
Я чувствую, как во мне поднимается паника. Я не могу встретиться с его семьей. Ещё слишком рано. Мы даже не знаем, кто мы друг для друга. Это плохая идея. Но потом мне напоминают, что после сегодняшнего я не увижу его ещё две недели, и меня захлестывает волна разочарования. Просто друзья. Это могло бы сработать. Я уже была на ужине у родителей Кейт. Так что это ничем не отличается, верно?
Я опускаю голову и закрываю лицо ладонями, обдумывая возможные варианты.
– Если ты не хочешь, ничего страшного, я понимаю. Мы сможем увидеться, когда я вернусь.
– Хорошо, – отвечаю я.
– Хорошо? – повторяет Джон.
– Да, хорошо. Я пойду с тобой, но как друзья. Только как друзья.
Его полные губы приподнимаются, когда он откидывает мои волосы с плеч, обнажая мое декольте, место, которое, я знаю, он обнаружил прошлой ночью, является для меня сверхчувствительным. Мурашки покрываются там, где его пальцы касаются моей кожи, и когда он замечает это, его взгляд опускается к моему рту.
– Возможно, тебе захочется надеть что-нибудь, прикрывающее шею, – он отчасти морщится, отчасти улыбается.
Я провожу пальцем по боковой стороне шеи и ощущаю чувствительную кожу, когда восхитительные воспоминания напоминают мне о том, как там появились отметины.
Джон хихикает и целует их с саркастическими нотками в голосе.
– О, конечно, только как друзья. Мне нужно будет заскочить к себе по дороге, чтобы переодеться.
Я киваю и начинаю выбираться из постели.
– Конечно. Кофе?
– Женщина моей мечты, – отвечает Джон, откидываясь на спинку кровати и закидывая руки за голову. Я чувствую, как его проницательный взгляд скользит по моему телу, когда я подхожу к шкафу, беру халат и направляюсь на кухню.
ДЖОН
Я
«Найдется ли место для ещё одного человека?»
Мама
«О боже мой!!»
Я
«Охлади пыл. Она придет как друг.»
Мама
«Друг? Правда, Джон?»
Я
«Да, правда. Ты сможешь сдержаться пару часов или мне следует вернуться к первоначальному плану?»
Мама
«Нет, я имею в виду да. Да, я определенно смогу держать себя в руках.»
Я
«Хорошо. Она пуглива, и это сложно, так что просто веди себя спокойно, хорошо?»
Мама
«Невозмутима, как удав.»
Я
«Хорошо.»
Какого хрена я делаю?
ГЛАВА 23
ФЕЛИСИТИ
Должно быть здорово, что твоя семья живет так близко.
Мы сидим в Mercedes G-Wagon Джона, едем в дом его родителей в Бельвью на ланч, и, честно говоря, я не знаю, смогу ли я что-нибудь съесть. Мой желудок мог бы претендовать на олимпийское золото по спортивной гимнастике. Я так нервничаю. Несмотря на то, что Джон несколько раз обещал этим утром, что мы пойдем “как друзья”, я не сомневаюсь, что его мама, папа и, возможно, брат смотрят ESPN, и невозможно скрыть интимный момент, который мы разделили на вчерашней игре.
Дело не в том, что я не хочу быть связанной с Джоном романтическими узами; любая женщина отдала бы всё, чтобы оказаться на моём месте. Скорее, я не знаю его – или моих – полных намерений на данный момент. Когда я ушла от Эллиота, я не хотела сразу бросаться в новые отношения. Но вот я здесь и мне кажется, что это именно то, что я делаю. И всё же, кажется, я не могу сказать ‘неn’ или держаться от него подальше, и я понимаю, что это чувство взаимно. То, как он прикасался ко мне прошлой ночью, целовал меня, шептал мне на ухо непристойности. Джон Морган постепенно проникает во все сферы моей жизни, и я чувствую, что мы едва коснулись поверхности.
– Да, меня обменяли из “Колорадо” шесть лет назад, чтобы быть ближе к ним. Меня не было рядом с того дня, как я уехал в колледж, и моим родителям нужна была поддержка, поэтому я обратился с просьбой.
Декабрьский день выдался ярким и солнечным. Джон выглядит великолепно, его густые, волнистые, темные волосы выглядывают из-под его фирменной кепки, надетой задом наперед. Сегодня он одет в повседневную одежду: белый лонгслив и синие джинсы. И то, и другое, должно быть, сшито на заказ, потому что облегает каждый изгиб и линию его тела. Я даже влюблена в его белые кроссовки Nike и авиаторы. То, как он небрежно держит руль одной рукой, время от времени поглядывая на меня. Всё это слишком тяжело для моего смертного тела.
– Расскажи мне больше о своей семье. Мне нужен кое-какой материал, прежде чем я отправлюсь в логово льва, – мой голос звучит беззаботно, но я не могу отрицать долю правды в моих словах.
Джон кладет руки на руль так, чтобы освободить руку сбоку от меня. Он кладет ладонь мне на колено и начинает успокаивающе водить круговыми движениями по моим черным леггинсам. Каждое движение его большого пальца вызывает покалывание прямо у меня внутри, когда я вспоминаю, как прошлой ночью его губы касались меня.
– Рассказывать особо нечего. У моего отца, Джеймса, была постоянная работа до выхода на пенсию. Моя мама, Дженни, была домоседкой, сколько я себя помню. Они переехали в Бельвью, когда я купил для них этот дом несколько лет назад. В основном это было сделано для того, чтобы помочь в уходе за Адамом.
Я собираюсь спросить больше об Адаме, но он всё равно продолжает. При упоминании его брата гордая улыбка расплывается на его лице, виднеются ямочки.
– Адам страдает аутизмом, и у него есть некоторые потребности в сенсорной обработке. Он живет в квартире на другом конце города с работником службы поддержки, на случай необходимости, и обычно он приезжает домой на выходные. Последний дом моих родителей не подходил для него. Он был слишком мал, в нем не хватало места для сенсорной комнаты. К тому же, он всего на несколько лет младше меня, поэтому ему нужно уединение. Он в основном может позаботиться о себе сам, но может быть перегружен слишком большим количеством людей. Ему нужны покой и время наедине, чтобы привести себя в порядок. Природа – его убежище. Он любит птиц и дикую природу, и этот дом предлагает ему это. Мы переоборудовали гараж в отдельное пространство для него.
– О, вау, Джон, это потрясающе. Ты сделал всё это для своего брата и семьи.
– Это всего лишь деньги, Фелисити. На данном этапе моей жизни у меня их больше, чем я знаю, что с ними делать. Мой брат в десять раз лучше меня. Он заслуживает всего мира. Мои родители тоже.
То, как он принижает себя, мне не нравится. Для человека, который многого добился, его неуверенность в себе вне льда немного шокирует.
– Никогда не стоит недооценивать то, как много хорошего ты делаешь и уже сделал для своей семьи. Похоже, вам очень повезло, что вы есть друг у друга.
Больше не думая об этом, я убираю его руку со своего колена и переплетаю наши пальцы, кладя их себе на бедро.
Джон быстро опускает взгляд на наши соединенные руки, черты его лица смягчаются.
– Могу я тебе кое-что сказать? Ну, две вещи.
– Конечно, можешь.
На мгновение он колеблется, явно не уверенный в своих следующих словах.
– Во-первых. Я не тот, за кого меня принимают. Распутный, дерзкий плохой мальчик. Это все только прикрытие, понимаешь? Придумано для того, чтобы люди не догадались, что под этой бравадой скрывается моя слабость. Дрожащее месиво, поглощенное тревогой за моё будущее и будущее моего брата”.
Я крепче сжимаю его руку.
– По-моему, это не похоже на слова слабого человека.
Он испускает невеселый вздох.
– Мне уже говорили об этом. Забавно, не так ли? В то плохое, что говорят люди, всегда легче поверить.
Я киваю, смотря в пассажирское окно.
– Я определенно могу это понять.
На несколько секунд воцаряется тишина, но она не вызывает дискомфорта. Мы просто выслушиваем правду друг друга.
– Что второе? – наконец спрашиваю я, поворачиваясь к нему.
– Второе зависит от первого.
– Что ты имеешь в виду?
– Потому что, если тебя устраивает первое, то, когда мы выйдем из этой машины, я бы очень хотел поцеловать тебя снова.
– На кухне, дорогой.
Переступая порог дома родителей Джона, меня встречает божественный аромат домашней кухни. Мы разуваемся у входной двери, и Джон берет мою куртку, ободряюще улыбаясь. Дело не только в том, что нервы скручивают мой желудок в узел, но и в ощущении семьи. Я скучаю по безопасности и комфорту возвращения домой, к маме и папе. Я скучаю по этому.
– Они потрясающие, и ты им понравишься, – шепчет он мне на ухо, ведя меня по большому вестибюлю в заднюю часть дома.
Это большой угловой дом с верандой по периметру. Дом выкрашен в цвет слоновой кости, с красной дверью и двумя эркерами, в каждом из которых установлены сиденья, – идеальное место, чтобы свернуться калачиком с книгой, как мне кажется. Дом оформлен в классическом стиле, повсюду полы из темного твердого дерева, и когда мы направляемся по коридору на кухню, я бросаю быстрый взгляд налево, а затем направо, в главную гостиную. В задней части есть камин с небесно-голубыми стенами и большой кремовый диван. Я слышу, как работает телевизор, по которому идет хоккейный матч. Столовая слева уже накрыта, стол накрыт как для королевских особ. В животе у меня снова что-то переворачивается. Очевидно, что мама Джона приложила немало усилий.
Войдя на кухню, я поражаюсь, поскольку она занимает всю ширину помещения, а сзади к ней примыкает садовая комната. Задняя стена полностью стеклянная, откуда открывается невероятный вид на огромный задний двор. Ели растут в конце красивого сада, а внизу слева я вижу возвышающийся пруд, а два акра, по моим предположениям, украшены сочетанием камелий, цветущей вишни и рододендронов. Ещё слишком рано для сезона цветения, но я могу сказать, что это место – настоящий рай.
– О, милый, я так рад тебя видеть. Я так по тебе скучал, – Дженни отворачивается от плиты, где она помешивала что-то в кастрюле, и направляется прямиком к сыну, обнимая его и притягивая к себе его крупное тело.
Я бы сказала, что Дженни не выше меня ростом, с темно-каштановыми волосами до плеч, такими же, как у Джона. Когда она поворачивается ко мне лицом, её серые глаза мгновенно теплеют; я понимаю, откуда у её сына такая внешность. Она красивая.
– Ты видела меня только на прошлой неделе, мам, – Джон целует её в щеку, прежде чем тоже повернуться ко мне. – Мам, это…
– Боже мой, Фелисити, так здорово познакомиться с тобой! Ах, ты такая хорошенькая! – её руки взлетают к щекам, когда она осматривает меня сверху донизу. – Джон, ты никогда не говорил, что она такая красивая.
Джон краснеет, и, возможно, я впервые вижу его немного смущенным. Он выглядит мило.
– Как удав. Ага, точно, – он закатывает глаза и засовывает руки в задние карманы джинсов.
– О! – Дженни машет рукой перед собой. – Не обращай внимания.
– Мама, это Фелисити, моя подруга, и Фелисити, это Дженни, моя слегка ненормальная мама, – я не упускаю из виду, как Джон произносит ‘подруга’, но он придерживается соглашения, и я ценю это. В конце концов, мы не что-то большое, и у нас нет другого ярлыка.
– Приятно познакомиться, миссис Морган, – я отвечаю традиционным приветствием и протягиваю ей руку с милой улыбкой.
– Подожди? Что! О-она, т-ты, британка? – у Дженни отвисает челюсть, а Джон ухмыляется. Он явно ей не сказал.
– Прямо из солнечного Блайти5, – говорю я, слегка подчеркивая свой акцент.
– Такая милая! – и с этими словами Дженни заключает меня в самые крепкие объятия в моей жизни. – Я уже люблю её!
– Ради всего святого, – слышу я, как Джон бормочет себе под нос. У меня такое чувство, что Дженни нравится заводить своего сына, и, похоже, у неё это неплохо получается.
– Где папа?
– Он на заднем дворе с Адамом. Они вешают гирлянды, готовясь к праздникам, – Дженни наконец отпускает меня из своих тисков.
– Он дома?
– Да, милый, он вернулся на эти выходные, но останется только на ночь. Кажется, он в хорошем настроении, но его работница службы поддержки, Энджи, сказала мне, что у него была ещё одна трудная неделя, – отвечает Дженни, возвращаясь к плите.
– Хочешь с ними познакомиться? – Джон смотрит на меня и кивает головой в сторону задней двери.
– Да, конечно, позволь мне взять обувь.
Мы выходим через задний двор и пересекаем посыпанную гравием подъездную дорожку, которая тянется вдоль всего дома.
– Это впечатляющее место.
– Да, это идеальное место для них. Несмотря на то, что мы выросли не здесь, здесь мы чувствуем себя как дома больше, чем в предыдущем доме. Как только я его купил, мой отец смог уволиться с работы, поскольку ему больше не нужно было платить ипотеку, и проводит время с мамой и Адамом. Это лучшее, что хоккей когда-либо делал для моей семьи.
Он невероятно щедр. Этот дом – небольшое поместье, которое, без сомнения, стоит очень дорого.
– Он прекрасен. Как ты думаешь, ты будешь жить здесь, когда станешь старше, и твои родители уйдут из жизни? – я не знаю, что заставляет меня задавать этот вопрос, но из-за того, что я так неожиданно потеряла своих родителей, я думаю, что это всегда где-то на задворках моего сознания.
– Нет. Дом записан на имя Адама, – мы огибаем гараж. Адам пытается распутать гирлянду из лампочек, а Джеймс уже на полпути к лестнице.
Положив руку мне на поясницу, Джон делает ещё пару шагов вперед.
– Ладно, вы двое.
Голова Джеймса резко поворачивается, и глаза Адама вспыхивают.
– Сынок, рад тебя видеть.
Затем глаза его отца встречаются с моими. Они темно-каштанового цвета, а его волосы ещё темнее, почти черные, насколько я могу судить из-под его серой бейсболки. Рост Джеймса около шести футов одного дюйма, а Адам – примерно такого же роста. Однако у Адама самые красивые голубые глаза. Впервые я заметила их, просматривая фотографии в доме Джона, но в реальной жизни они ещё более поразительны. Его волосы немного светлее, мышино-каштанового цвета, взъерошенные и густые. Он великолепный мужчина с точеным лицом и сильной челюстью. На самом деле, вся семья Морган красива. Нет никаких сомнений, что у них сильные эстетические гены.
Джон поднимает руку к Адаму, предлагая ему стукнуть кулаком.
– Ладно, братан, рад тебя видеть.
Взгляд Адама перебегает с Джона на меня, а затем снова обратно на Джона. Сначала мне кажется, что он немного ошеломлен моим присутствием, но потом он удивляет меня и улыбается, и, о боже, у него тоже есть ямочки на щеках. Улыбка появляется на лице Адама, когда он в ответ ударяет кулаком и быстро переключает своё внимание на гирлянду.
– Ты, должно быть, Фелисити, – говорит Джеймс, спускаясь по лестнице, вытирая руки, прежде чем протянуть одну мне.
– Да, приятно познакомиться, мистер Морган.
Джеймс замирает и смотрит на Джона.
– Да, она британка. Да, мама тоже была в шоке. И нет, она не живет в замке.
Джеймс откидывает голову назад и смеется.
– Я предполагаю, что вы уже встретились с Дженни.
– Да. Она – обуза.
Джеймс понимающе усмехается.
– Это так, но она никогда не изменится.
– Нужна какая-нибудь помощь?
– Ах, нет, сынок, проведи время со своей девушкой. Мы с Адамом позаботимся об этом, не так ли? – Джеймс оглядывается через плечо на Адама, который присел на корточки возле коробки, и согласно хмыкает. – Еды скоро будет готова, и мы вернемся.
– Хорошо, я отведу Фелисити обратно в дом, но дай мне знать, если вам что-нибудь понадобится.
– Фелисити?
– Да, мистер Морган?
– Пожалуйста, зови нас Джеймс и Дженни, рад с тобой познакомиться. Никогда не думал, что доживу до того дня, когда мой сын приведет домой женщину.
Я слышу, как Адам хихикает из-за спины своего отца, а Джон тихо стонет.
– С вами тоже, м…Джеймс.
