Заколоченные Сердца (ЛП)

Текст добавлен: 16 июля 2025, 21:06

Текст книги "Заколоченные Сердца (ЛП)"

Автор книги: Рут Стиллинг

Жанры:

Современные любовные романы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Назад к карточке книги

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ О СОДЕРЖИМОМ

Вы должны знать, что, хотя эта книга является художественным произведением и, конечно же, "Жили долго и счастливо", "Заколоченные сердца" содержат следующие темы:

Откровенный контент, нецензурные выражения, эмоционально манипулятивное поведение бывшего супруга (не главных героев), скрытая смерть родителей, упоминание об измене (не между главными героями), темы тревожности и депрессии со скрытой терапией.

Для тех, кто каждый день храбро вступает в молчаливую битву с самими собой.

Ты никогда не бываешь одинок.

ПЛЕЙЛИСТ

Вы можете найти плейлист Джона и Фелисити на Spotify.

Adore You – Harry Styles

Midnight Sky – Miley Cyrus

Style – Taylor Swift

Iris – The Goo Goo Dolls

Ready For Your Love – Gorgon City, MNEK

Tidal Wave – Sub Focus, Alpines

Dangerous Woman – Ariana Grande

Hands To Myself – Selena Gomez

Call It What You Want – Taylor Swift

Bloodstream – Ed Sheeran

Keeping Your Head Up – Birdy

Better – Khalid

ПРОЛОГ

Два года назад

Оксфорд, Англия

ФЕЛИСИТИ

– Прими это к сведению, Фелисити.

Я не могу этого сделать. Я даже не могу разобрать слова, которые говорит Эллиот, ну, рявкает на меня.

Мы переезжаем? В Сиэтл.

Я качаю головой и крепко хватаюсь за кухонную стойку, пытаясь удержаться на ногах или, может быть, пытаясь не сорваться на своего мужа.

Он пошел напролом и подписал контракт, не задумываясь ни обо мне, ни о моей работе, ни о жизни, которую мы здесь построили. Не говоря уже о наших двух детях-подростках, Дарси и Джеке. Шоу Эллиота длится уже шестнадцать лет.

– Не могу поверить, что ты сначала не обсудил это со мной. Два года. Ты ожидаешь, что мы просто бросим и оставим всю нашу жизнь здесь на такой долгий срок? А как же моя работа и учеба Дарси и Джека? – холодная дрожь пробегает по моей спине. Лиам, давний бойфренд Дарси и любовь её детства, здесь. В пятнадцать лет ей будет казаться, что её мир рушится. Я качаю головой и делаю ещё один глоток вина. – Можешь рассказать об этом Дарси.

Эллиот пренебрежительно машет рукой в воздухе.

– Это юношеская любовь; она тривиальна и всё равно не продлится долго. Для неё это возможность повидать мир.

Я удивленно приподнимаю бровь от его признания.

– Мы были молоды, когда встретились. Мы не думали, что это было тривиально тогда, и я сомневаюсь, что она думает так же сейчас, – моё сердце разрывается из-за неё – Лиам не только её парень, но и лучший друг. У неё близкие отношения с отцом, но это, вероятно, значительно осложнит их отношения.

О Джеке я беспокоюсь меньше. Он заядлый хоккеист и играет за "Oxford Giants". В свои шестнадцать лет, очень общительный, он, вероятно, воспримет это как возможность поиграть в Америке и, возможно, однажды воплотит свою мечту в высшей лиге. Он талантлив, но хоккей в Великобритании не популярен. Тем не менее, мы переедем во время его выпускных экзаменов в школе, а у него всегда были проблемы с учебой, так что это может отбросить его назад.

– А как же моя работа? Меня ждало повышение. У меня тоже есть мечты.

Эллиотт усмехается и поднимается с обеденного стула, на котором он небрежно просидел большую часть вечера, закинув ногу на ногу, как будто этот разговор не меняет жизнь и не выворачивает наизнанку большую часть его семьи. Шагнув ко мне, он кладет свою ладонь поверх моей руки, но я вырываю её из-под нее; я едва могу смотреть на него, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться к нему. И это чувство связано не только с сегодняшним вечером и этими новостями. Наш брак рушился годами, и когда я смотрю в его холодные голубые глаза, я вижу там очень мало привязанности. Интересно, видит ли он то же самое, когда смотрит на меня?

– Ты зарабатываешь 27 000 фунтов стерлингов в год, Фелисити. Я зарабатываю в восемь раз больше тебя. Тебе не нужно продолжать делать карьеру “своей мечты” в юриспруденции, – снисходительным тоном он повторяет слова, которые я говорила ему столько раз, что не могу сосчитать. – Я могу позаботиться обо всех нас. Это двухлетний контракт на оказание помощи в создании американского инвестиционного фонда и надзоре за ним, и если всё получится, предлагаемый бонус может изменить нашу жизнь.

Разочарование волнами исходит от меня. Он никогда не слушает. Вскидывая руки вверх, я говорю голосом на несколько октав выше, чем раньше.

– Изменить нашу жизнь? Эллиот, у нас достаточно денег! Оглянись, у нас есть всё, что нам нужно. Меня не интересует богатство или социальный статус. Я хочу быть счастливой; Я хочу, чтобы наши дети были счастливы. Я хочу чувствовать себя частью этого брака, – это звучит сердито, но на самом деле я в отчаянии, попав в порочный круг уступок тому, чего хочет мой муж.

Я делаю ровный вдох и пытаюсь сдержать слезы, я не готова к тому, что он их увидит, но мои глаза остекленели. Сглатывая комок, образовавшийся в моём горле, я пытаюсь ещё раз убедить его.

– Это не то, чего я хочу.

Он невозмутимо пожимает плечами.

– Да, но когда ты главный кормилец в доме, когда ты оплачиваешь счета и полностью обеспечиваешь семью, ты вроде как принимаешь решения.

Я не говорю ни слова. Какой теперь в этом смысл?

Эллиот хмурит брови, глядя на меня.

– Знаешь, я немного разочарован в тебе, Фелисити. Я думал, что ты, как моя жена, будешь праздновать вместе со мной сегодня вечером. Вместо этого всё, что я вижу, – это слёзы, хотя я должен быть расстроен твоим поведением.

Полагаю, мне не следует удивляться его последнему замечанию. Начало газлайтинга было только вопросом времени.

ГЛАВА 1

Два года спустя – сентябрь

ДЖОН

Зак

«Ну давай же. Пара баров, никаких клубов. Ребята хотят, чтобы ты потусил с нами.»

«Я – пасс.»

Зак

«Всего на час? Они спрашивают, где ты.»

Я бросаю телефон на одеяло.

– Чёрт.

Смирившись со своей судьбой и оставшись в одних трусах, я встаю с кровати и направляюсь в ванную, чтобы принять душ. Наклонившись вперед, я упираюсь руками в мраморную плитку и нахожу некоторое облегчение в струях теплой воды, которые успокаивают мои уставшие и ноющие мышцы. Это всего лишь предсезонная подготовка, но я чувствую себя так, словно нахожусь на полпути к плей-офф.

Пятнадцать минут спустя я одеваюсь и спускаюсь по нескольким коротким ступенькам из вестибюля отеля на ночной воздух Ванкувера. Я могу придумать миллион других мест, где я предпочел бы быть прямо сейчас, но я не могу и дальше подводить своих товарищей по команде, и они рассчитывают на меня как на своего центрового и капитана, который подаст пример, особенно новичкам. Совместные тусовки так же важны, как и тренировки, когда речь заходит о нашей форме на льду.

Я бывал в этом баре раньше, много раз, и каждый раз вспоминаю, как уходил оттуда с новой девушкой. Не похоже, чтобы СМИ позволили мне забыть.

С годами, когда дело доходит до женщин, я усовершенствовал искусство выбирать лучший вариант. Предпочтительно грудастую брюнетку, которая хочет провести одну ночь, и под одной ночью я подразумеваю вернуться в мой отель, чтобы потрахаться, прежде чем она выйдет за дверь до восхода солнца. Я не провожу с женщинами всю ночь, никаких ночевок. Я даю им это понять до того, как они уходят со мной, но в основном они знают, что получат, и им достаточно почитать прессу, чтобы понять, в чём дело. У меня никогда не было девушки. Чёрт, не думаю, что я спал с одной и той же девушкой больше двух раз. После многочисленных неудач, которые я пережил за время своей карьеры новичка, у меня есть строгие правила, и я их придерживаюсь. Они никогда не бывают у меня дома и, если я могу на это повлиять, не возвращаются ко мне в отель. Я никогда не даю свой номер телефона и не хожу на свидания.

Толкая дверь "Хьюго", захудалого бара в центре Ванкувера, я опускаю голову, киваю бармену, который мгновенно узнает меня, и направляюсь к задним кабинкам, чтобы найти Зака и парней. Мы тщательно выбираем, куда пойти

Мы тщательно выбираем, куда пойти в каждом городе, и у нас есть краткий список мест, которые мы посещаем по дороге. Бары, владельцы и посетители которых относятся к нам как к обычным людям и не отмечают наше местонахождение в социальных сетях – на верхушке списка. Мне нравится уединение, и с возрастом это становится ещё важнее. Проблема в том, что трудно избежать внимания, как бы сильно я ни старался.

– Джон, тащи сюда свою задницу, у меня есть эль для тебя, – кричит Зак, когда я подхожу.

Усаживаясь в огромной кабинке, я снимаю кепку и провожу рукой по волосам.

– Ага, и держу пари, что сейчас он комнатной температуры.

– Вероятно, ты не торопился сюда, – возражает Зак с тихим смешком.

Я закатываю рукава своей белой рубашки на пуговицах; в этом баре душно и полно народу.

– Ещё два гола сегодня вечером. В чем твой секрет, старик? – слышу я, как спрашивает Джесси.

Джесси Каллагану, нашему последнему игроку из Чикаго, всего двадцать три, и, проведя один сезон в НХЛ, он перешел в "Сиэтл", скажем так, при сомнительных обстоятельствах. Он был выбран в первом раунде драфта, поэтому я очень сомневаюсь, что они хотели обменять его из-за отсутствия у него спортивного мастерства. Ходят слухи, что из-за скандала он был вынужден покинуть команду. Джесси не говорит об этом, а мы не спрашиваем. У меня такое чувство, что чем меньше я знаю, тем лучше. Тем не менее, он потрясающий крайний нападающий; я никогда не видел, чтобы кто-то так быстро перемещался по льду, и, что ещё более пугающе, его владение клюшкой.

Я подкалываю Джесси с дерзкой ухмылкой.

– Это просто талант в чистом виде, и перестань называть меня стариком, или тебе конец.

– Эта блондинка не может перестать трахать тебя глазами, – Джесси меняет направление и поворачивает голову в сторону бара.

Он не лжет, и она чертовски сексуальна. Я пытаюсь разорвать порочный круг знакомств, зная, что они для меня ничего не значат, а лишь временно заполняют пустоту. Может быть, отношения и могли бы стать постоянным решением, но, честно говоря, кому я мог бы доверить что-то большее, чем слава и деньги? К тому же я никогда не встречал никого, кто “дал бы мне по заднице”, как постоянно твердит мне моя мама.

– Может, мне стоит налить себе пива, – говорю я, смотря на свой полупустой стакан.

– Я уверен, что она сможет помочь тебе с этим, – Зак качает головой, слишком хорошо осведомленный о моем распорядке.

– А я думал, тебе нравятся брюнетки, – добавляет Дженсен.

Зак Эванс, мой помощник капитана и надежный защитник, стал моим ближайшим другом на сегодняшний день, последние шесть лет мы вместе играли за "Seattle Scorpions". Дженсен Джонс – наш вратарь из Канады и абсолютный псих В его компании я часто провожу бурные ночи, но, несмотря на его сумасшедшую задницу, он один из лучших.

Я пожимаю плечами.

– Цвет волос не имеет значения, когда они намотаны на мой кулак, – парирую я, чем вызываю несколько смешков.

Но дело в том, что я не веду себя как придурок по отношению к женщинам. Я забочусь о них, пока мы вместе. Если они не кончают, то и я тоже. Меня воспитали в уважении к женщинам, и хотя я получаю удовольствие от секса, за которым вскоре следует уединение в постели, чтобы расслабиться за просмотром фильма, я всегда забочусь о том, чтобы они ушли довольными. Есть несколько способов потрясти мир девушек.

Меняя тему, я поворачиваюсь к Заку.

– Итак, как продвигаются дела с Эми? Должно быть, прошло уже шесть месяцев, верно?

Зак и Эми познакомились в начале весны на вечеринке по случаю его тридцатилетия. Вечер начался достаточно невинно; я забронировал столик в одном из наших любимых итальянских ресторанов и пригласил его друзей и семью, пообещав, что оплачу счет. Всё закончилось, когда Дженсен, вечно трахающийся Дженсен, предложил устроить вечеринку в клубе, хорошо известном клубе с большим количеством хоккейных заек. Через несколько минут Дженсен начал приглашать девушек.

Эми, привлекательная блондинка с длинными ногами, спортивная и умная, создала успешный бизнес в сфере фитнеса. Она любит путешествовать и часто проводит время с Заком в дороге. На первый взгляд, она идеальная женщина. Только я не ощущаю от неё этой “идеальной” ауры. На самом деле, я чувствую ауру, от которой у меня по коже бегут мурашки. В ту ночь она слишком целеустремленно приблизилась к Заку. Она приняла такой милый облик, смеясь над всем, что он говорил, немного переусердствовала, если хотите знать моё мнение. Лицемерие было бы хорошим описанием, но Зак, ну, он думает, что нашел ту единственную, и я думаю, что Эми нашла своего папика. Она на восемь лет младше его, и, честно говоря, это заметно. Она мелочная, стервозная и чертовски нуждающаяся. Забавно, но взгляд, которым она смотрит на меня, когда думает, что никто не видит, говорит о том, что она не отказалась бы от других спортсменов, будь у нее хоть малейший шанс. Зак заслуживает лучшего.

Нежная улыбка появляется на губах Зака.

– Да, всё идет хорошо, прошлой ночью я сказал ей, что люблю её.

Я встречаюсь с ним взглядом, стараясь выглядеть довольным его признанием. Но он на это не купился. Очевидно, Зак знает о моих чувствах к Эми, и, хотя мы близки, мы не обсуждали мои опасения вслух.

Скажи что-нибудь, Джон.

– О…круто. Звучит так, будто ты эээ…делаешь…успехи, приятель. Рад за тебя.

Он ерзает на стуле, скрестив руки на груди в защитной манере.

– Ха, да, похоже на то. Спасибо, чувак.

Я хочу поднажать и спросить его, к чему этот саркастический ответ, хотя бы для того, чтобы растянуть это ужасное напряжение и разобраться с ним раз и навсегда, но я устал, и команда здесь. Этот разговор не для лишних ушей. Саге о Заке и Эми придется подождать.

Мне нужна разрядка от накопившегося адреналина после игры и разочарования от сегодняшнего вечера.

Выйдя из кабинки, я придаю своей походке изысканную развязность, направляясь к бару, прежде чем поставить свой почти пустой бокал и опереться на локти.

– Хочешь ещё, милый? – спрашивает притворно сладким тоном блондинка, которая весь последний час не сводила с меня глаз.

Выпрямившись, я смотрю ей прямо в глаза.

– Выпивка – это не совсем то, что мне нужно.

– О, нет? – отвечает она застенчивым голосом, и становится ясно, что это хорошо отработанная процедура.

Но я не стремлюсь к затянувшейся ночи самоанализа, поэтому решаю перейти к делу; в конце концов, нас обоих интересует только одно.

– Во сколько ты заканчиваешь?

Улыбка медленно растягивает её полные губы.

– Через полчаса.

Скоро. Хорошо.

– Как насчет того, чтобы закончить свой вечер со мной?

Её улыбка становится шире, когда она быстро записывает что-то в блокноте для заказов, прежде чем дать мне свой номер телефона.

– Меня не интересуют цифры, милая, но, наверное, смогу сделать так, чтобы моего следующего пива хватило на полчаса.

Она улыбается и снова наполняет мой бокал, обслуживая других посетителей, и время от времени я странно подмигиваю ей.

Но, несмотря на моё физическое влечение к этой девушке, мысль о том, чтобы пойти к ней и потрахаться, потеряла свою привлекательность. Я хочу от своей жизни чего-то большего, помимо ярких моментов на льду. Я хочу с кем-то разделить свою жизнь. Это чувство росло во мне долгое время, оставляя после себя внутренний хаос и временами неприязнь к хоккею и моему образу жизни.

Мой разум кричит мне встать и уйти из этого бара, не оглядываясь назад, но привычка заставляет мои ноги твердо стоять на месте, неспособный и неуверенный в том, как разорвать порочный круг бессмысленных связей.

ГЛАВА 2

фелисити

Последние два года пролетели незаметно.

Во многих отношениях Сиэтл стал казаться мне домом. Несмотря на первоначальные потрясения, в мою повседневную жизнь вошло ощущение комфорта.

Ситуация начала меняться к лучшему примерно шесть месяцев назад, когда я наконец стиснула зубы и ушла от Эллиота. Я съехала с нашей временной квартиры, которую арендовала его фирма, и сняла себе квартиру с одной спальней в центре города. Наконец-то у меня есть некоторая свобода и самостоятельность в своей жизни. Я могу гулять, заводить друзей и просто быть собой. Я был с Эллиотом с двадцати с небольшим лет. Мы познакомились в университете; он изучал экономику, а я – юриспруденцию. Эллиот был моим первым и единственным, так как родители всю мою жизнь оберегали меня. Тогда у меня почти не было опыта общения с парнями. Чёрт возьми, у меня его нет и по сей день. С другой стороны, у Эллиотта было более чем достаточно опыта, но это всё равно не помешало нам зачать ребенка, пока мы учились в университете.

Мои двадцатые годы прошли в вихре брака и детей, и хотя я никогда не желала ничего, кроме Джека и Дарси, я бы хотела, чтобы моя взрослая жизнь началась по-другому. В тридцать девять лет я чувствую, что начинаю свою жизнь заново, и у меня наконец-то появился шанс понять, кто я такая, одинокая и свободная от мужского влияния.

Дождь барабанит в окно моего офиса на двенадцатом этаже, и меня выводит из транса ужасный рингтон, который Дарси установила на моём телефоне на прошлой неделе.

– Мам, я жду внизу, в вестибюле, мы можем идти?

– Я сейчас спущусь; выпьем по чашечке кофе? – я смотрю на стопку папок на моем столе; одному богу известно, как мне сегодня нужен кофеин.

– Да, конечно, только захвати свой зонтик. Здесь просто невыносимо, и я только что сделала прическу. Чёртовый город! – Дарси издает разочарованный стон.

– Уже иду, милая, – отвечаю я и кладу трубку.

Дарси никогда не любила Сиэтл; с самого начала она была полна решимости возненавидеть его. Последние два года, с тех пор как Эллиот сообщил эту новость, она не сводила глаз с часов, ожидая возвращения к Лиаму и своим друзьям в Оксфорде. Джек, напротив, преуспел, завел больше друзей, чем я за свои тридцать девять лет на этой земле, и в свои почти восемнадцать у него есть твердый план – поступить в университет, заниматься спортом и пробиться в высшую лигу.

Кафе "Грайнд" стало нашим с Дарси постоянным местом встреч, и мы, как правило, встречаемся по крайней мере пару раз в неделю. Но сегодня она выглядит озабоченной. Мы берем чай-латте, которым я стала совершенно одержима с тех пор, как переехала сюда, и садимся бок о бок на наш любимый плюшевый розовый диван.

Спустя один ворчливый глоток, хмурость Дарси всё ещё не рассеялась.

– Итак, Джек сбросил бомбу вчера вечером. Он не вернется домой; он решил принять предложение Университета Сиэтла и изучать кинезиологию.

Вам знаком этот выжидающий взгляд, которым кто-то одаривает вас, как будто он снова и снова репетировал этот разговор в своей голове и полностью ожидает определенного ответа? Что ж, именнотот взгляд я вижу прямо сейчас. Однако в этот раз я не могу успокоить Дарси потому что я тоже не собираюсь возвращаться. Там меня ничего не ждет. Все друзья, которых я завела в Великобритании, были так или иначе связаны с Эллиотом, а те, кто не был, не поддерживали со мной связи. Мой босс, кажется, ценит меня больше, чем когда-либо ценил мой бывший муж, обеспечив мне грин-карту, спонсируемую работодателем, что позволило мне остаться и работать в Сиэтле.

Через три недели Дарси и Эллиотт сядут в самолет обратно в Хитроу, и прямо сейчас она думает, что у меня есть билет. Наступает решающий момент, и мне нужно сказать ей.

Я откусываю кусочек салата, жалея, что не заказала панини вместо него, потому что этот салат не очень вкусный.

– Да, нам нужно поговорить об этом.

Дарси выпрямляется, её хмурый взгляд становится по-настоящему суровым.

– Что ты имеешь в виду?

– Дело в том, что, ну…

– Ты тоже не вернешься домой, не так ли?

Я чувствую, как напрягается каждый мускул в моём теле.

– Да, не вернусь.

– Да, я так и думала.

Я продолжаю ковыряться в салате, у меня совершенно пропал аппетит.

– Ты догадалась?

Она беспечно пожимает плечами, но я вижу печаль в её ярко-голубых глазах, и это разбивает мне сердце.

– Поскольку вы с папой расстаетесь, а Джек остается здесь, я думаю, Великобритании нечего тебе предложить.

– Кроме моей прекрасной дочери, – возражаю я.

Она тихо хихикает.

– Нет, серьезно, мам, я понимаю, почему ты остаешься. Я просто чувствую, что мой мир перевернулся с ног на голову.

Я перегибаюсь через диван и притягиваю её к себе, обнимая рукой её стройное тело, её длинные волосы медового цвета падают мне на плечо. Дарси ростом с отца, как и Джек, и, несмотря на то, что я на двадцать два года старше, моя маленькая фигурка в пять футов и три дюйма кажется крошечной по сравнению с её.

– Я знаю, милая. Дело в том, что жизнь иногда выдает тебе карты, которых ты меньше всего ожидаешь, но важно то, что мы делаем с этими картами. Мы можем либо отказаться, либо извлечь максимум из того, что у нас есть. Нам с твоим отцом следовало расстаться много лет назад, но, думаю, я держалась ради тебя и Джека. Но сейчас вы оба взрослеете, и в следующем году вы с Лиамом отправитесь в университет. Я обещаю, что буду навещать тебя так часто, как смогу, – мой голос дрожит от волнения, я отчаянно надеюсь, что она поймет. Но то, как Дарси кивает, говорит мне о том, что в свои семнадцать лет она уже далеко не молода, но это не избавляет от всепоглощающего чувства вины.

Мы заканчиваем наш обед, и Дарси рассказывает мне о своих планах закончить школу и поступить в университет вместе с Лиамом. Мне нравится её взгляд на жизнь, её романтическое сердце, то, что она влюбилась в Лиама в таком юном возрасте, и оба так яростно преданы друг другу. Как её мама, я полностью поддерживаю их отношения, но не могу сказать, что понимаю их. Для меня настоящая любовь была неуловимой, и временами трудно не проецировать её на себя, задаваясь вопросом, почему этого не случилось со мной.

Затем, в тридцать один год, я потеряла своих родителей из-за рака; мама умерла первой, за ней последовал папа, и это стало последней каплей. Я заколотила своё бесчувственное сердце, готовая испытывать чувства только к своим детям. Отдать своё сердце в романтических целях – это твердое "нет" с моей стороны. Была там, попробовала это. Потерпела неудачу.

Дождь прекратился, когда мы вышли на сентябрьский воздух. При приятной температуре в шестьдесят восемь градусов я надела темно-розовое платье и черные босоножки. Я живу недалеко от работы, поэтому мне нравится гулять. В моем возрасте и с двумя детьми мне сложнее оставаться в форме, несмотря на множество занятий в тренажерном зале, заполняющих моё расписание. Я скучаю по фигуре, которая была у меня в двадцатые годы, и, боже, я не могу вспомнить, когда в последний раз надевала джинсы четвертого размера, не сгибаясь при этом, чтобы застегнуть молнию. Итак, сейчас я делаю выбор в пользу комфорта, уверенности в своем теле и изгибах.

Я поворачиваюсь к Дарси.

– Давай встречаться как можно чаще до того, как ты уедешь, хорошо?

– Хорошо, но только не отгораживайся от папы полностью. Он изменился с тех пор, как ты ушла. Я не думаю, что у него всё так уж хорошо получается.

Я не рассказала Дарси и Джеку и половины того, что произошло между мной и Эллиотом. Им не обязательно знать всё, и они пытаются переварить наш развод. Дарси и её отец остаются близки даже после вынужденного переезда в Сиэтл, и последнее, что я хочу сделать, это испортить их отношения. Но Эллиот как отец и Эллиот как муж – два очень разных человека.

Я заправляю прядь волос ей за ухо.

– Не буду, милая, – по правде говоря, я не уверена, насколько хорошо у меня получится сдержать это обещание, но я знаю, что должна попытаться.

Честно говоря, быть личным помощником крутого адвоката Марка Престона – это не то, о чем я мечтала, когда поступала в университет. Не поймите меня неправильно, это хорошая, солидная и респектабельная работа, и с Марком здорово работать. Но я хотела стать юристом и изменить мир, один суд по правам человека за другим. Эллиот всегда думал, что он умнее меня в академическом плане, и я позволила себе уйти в его тень. Я была круглой отличницей, и даже сдача экзаменов во время беременности не помешала мне стать лучшей ученицей в своем классе.

– Я всё ещё думаю, что тебе следует создать профиль, – моя коллега и лучшая подруга Кейт Монро подходит и встает рядом со мной за моим столом, наблюдая, как я рассеянно листаю Instagram.

– Я же тебе говорила. Я не встречаюсь. Мне не нужен мужчина.

Кейт наклоняется ко мне, пока я сижу за своим столом, и тихо шепчет:

– Может, и нет, но все мы знаем, что Tinder создан для перепихонов. Я думаю, тебе не помешало бы немного “ч”.

Я краснею, но не отвечаю. У меня никогда не было секса на одну ночь, но у девушки есть потребности, и игрушка может сделать не так уж много.

– Я имею в виду, сколько времени прошло?

Я останавливаю её, обводя взглядом комнату, чтобы убедиться, что никто не слышит.

– Некоторое время.

– Сколько времени?

– Никого после Эллиота, но почему это имеет значение?

Кейт чуть не роняет свой кофе.

– Что?! – она пытается говорить шепотом, но получается скорее сдержанный крик. – Шесть месяцев?!

Я снова краснею и быстро выпаливаю:

– Скорее год, но мне не нужен мужчина.

– Девочка, ты могла бы дать фору Святой Марии.

В отличие от меня, Кейт очень уверена в себе рядом с мужчинами. Полагаю, когда тебе тридцать два и ты выглядишь как супермодель, это всегда помогает. Она поглощает мужчин так же, как ведёт судебные дела, и не берет пленных. У неё было несколько краткосрочных ухажеров, но ничего серьезного. Честно говоря, я хотела бы быть больше похожей на неё, но я не знаю, как у меня могло бы быть с кем-то что-то непринужденное.

– Ну да, я всё ещё жду, когда Том Харди собьет меня с ног, – шучу я.

Кейт мечтательно отводит взгляд, делая ещё один глоток кофе.

– Чёрт возьми, он замечательный, великолепный, талантливый, богатый и знаменитый…

– И живет в Великобритании, – заканчиваю я.

– Может быть, ты все-таки приняла неправильное решение, решив остаться здесь.

Я открываю аккаунт Тома Харди, беззастенчиво преследуя его.

– Кейт, клиент, назначенный на три часа уже здесь, – объявляет кто-то позади нас, и я быстро заканчиваю наш сеанс восхищения.

– Скоро увидимся, детка, – Кейт уходит, её облегающий черный костюм и лакированные туфли на каблуках вызывают всеобщее восхищение.

Уже пробило восемь, когда я, наконец, добралась до дома. После работы мне удалось втиснуться на небольшое занятие йогой. Но теперь мой диван зовет меня вместе с мороженым и Эдом Шираном.

Мои глаза закрываются, когда на моём телефоне появляется сообщение.

Джек

«Мам, кое-кто из мальчиков хочет поехать в Ванкувер на моё восемнадцатилетие. Ты не против?»

«Это Уилл, Дэн и Макс?»

Джек

«Да, и Гаррет.»

А, ну это значит, что там будут девочки.

«Там будут девочки?»

Джек

«Надеюсь.»

«Джек Томпсон!»

Джек