Текст книги "Колониальная Пехота (СИ)"

Автор книги: Руслан Зейналов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Справка по миру 2

Справка по миру «Колониальной Пехоты»

ВЫПУСК ВТОРОЙ

ГРОБ-НАЗАР

Ритуальный поединок Серой Орды, являющийся крайней мерой в решении спора или конфликта. Проведение поединка оглашается приближённым к Драковождю шаманом Орды. Гроб-Назар состоит из двух фаз, которые могут как разделиться, так и идти в единое время – бой тела и бой духа. Особенностью поединка является то, что проигравшего в поединке могут возродить Великие Духи – божества Орды. В этом случае судьбу проигравшего решит победитель. Гроб-Назар имеет череду строгих правил, к которым относится честный бой: никто из Орды не имеет права мешать или помогать участникам поединка, словом или делом. Наказание – смерть через лишение души и предание тела уничтожению.

ДРАКОВОЖДЬ ГРУМЗА БОЛЬШОЙ БРУГХ

Лидер Орды. Великий воин, объединивший разрозненные племена серого народа в поход по планете. Обладатель простой внешности: длинных чёрных волос, заплетённых в косы, и такой же бороды. Ростом достигает более двух метров. Экипирован бронёй из бронематериалов техники Колониальной Пехоты. Вооружён молотом, созданным на основе крупнокалиберной автоматической пушки. Грозен с врагами, милостив к друзьям. В ходе беседы раскрывается как интересный собеседник и как личность с собственным мнением, которое не зависит от влияния шамана.

ШАМАН ШАГИЛА УМНАХИТРЫЙ

Заклинатель при драковожде. Мелкий, тощий старикашка с косым носом и длинными когтистыми пальцами. Раскосые глаза бледно-зелёного цвета. Опирается на длинную палку. Одет в одежду, сильно схожую по внешнему состоянию с джутовым мешком. Подпоясан верёвкой, на которой висит шаманская снедь, склянки и инструменты. Обладатель отвратительного, режущего ух писклявого голоса, гнилых зубов и вонючего дыхания изо рта. Вредный, настойчивый. Ворчливый. Пытается воздействовать на драковождя и занять лидирующие позиции в Орде.

ВЕЛИКИЕ ДУХИ

Мифические божества Серой Орды, представляющиеся Орде пантеоном тысяч душ предков вождя, следящих за воинами, наставляющих и ждущих. Они принимают решения о жизни и смерти, дают советы через Шамана и являются верховными судьями на Гроб-Назар.

ГРАББАТЦ ЧЕРНОРУК

Первый полководец при драковожде. Воин-ветеран, который рос среди сражений на гладиаторской арене. Является приверженцем технологического развития Орды, с использованием человеческих технологий не только ради бронелистов грубого снаряжения. Относится резко негативно к шаману и его помощникам, так как считает их пережитком прошлого и грубыми карьеристами, которых не заботит судьба Орды.

КОНЕЦ ВТОРОГО ВЫПУСКА

Глава 5: Гроб-Назар

– ГРОБ-НАЗАР! – ревела толпа, ритмично топая и взмахивая оружием или кулаками. Меня и лидера серых великанов окружило вполне плотное кольцо из воинов и неведомой зверушки, которая покоилась за спиной вождя.

Сам драковождь выглядел внушительно – в нём были все два с хвостом метра, жутко развитая мускулатура, которая формировала габариты, способные загородить выход из десантного бота. При этом на нём были кустарные, но богато украшенные доспехи из… Чёрт побери, наших собственных бронелистов! Судя по всему, эта скотобаза обобрала пару наших бронемашин для защиты своей голой задницы. Однако.

В руках он сжимал молот, сделанный из крупнокалиберного автоматического орудия. Его-то я узнал сразу. Мы часто катались на бронетранспортёрах, на которых были эти малышки. Разрушительная мощь и эстетически приятные очертания – её главные достоинства. Жаль, она не выстрелит ему в ногу. Она бы сильно облегчила мне жизнь.

Морда у него была не особо приятная. Грубые, угловатые черты лица, короткий толстый нос, прямоугольный подбородок, горящие ненавистью и азартом красные глаза с вертикальным зрачком, как у кошки. Два длинных клыка выпирали из крупной нижней челюсти. Длинные чёрные волосы были связаны в толстые хвосты и закинуты назад. Примерно так же обстояло дело и с бородой. Губы формировали подобие ехидной усмешки.

Со мной дела обстояли куда проще. На мне была грязная военная форма лесной камуфляжной расцветки, высокие чёрные ботинки и балаклава, которую я нёс на манер шапки. Из оружия у меня только стандартный штык-нож с пятнадцатисантиметровым лезвием да ручной бластер, боезапас которого оставался для меня загадкой.

– ГРОБ-НАЗАР! – продолжала скандировать толпа, которая, судя по грохоту земли, только увеличивалась. Серой орде хотелось увидеть, как мелкий человечишка будет бороться с вождём на ритуальном поединке.

В этот момент сквозь орду проскочил мелкий старикашка примерно моего роста. Он опирался на деревянную палку, при этом был одет в, по сути своей, подпоясанный мешок с капюшоном. На этом поясе болталась книга, подобие сумок и пара человеческих черепушек. Он, двигаясь в припрыжку, приблизился к вождю и завёл разговор:

– Моя вождь! Гроб-Назар известно воины Орда. Дохляк не знать. – бросил он, тыкая в мою сторону скрюченным пальцем и постоянно мотая головой от меня к вождю.

– И ЧТО?

– Моя вождь, моя говорить дохляк о Гроб-Назар. Традиция требовать честный бой. – начал заверять вождя старикан, который, если верить моей бурной фантазии, представлялся мне племенным шаманом.

– ГОВОРИТЬ. – утвердительно кивнув головой, приказал вождь, сверля меня взглядом. От этого мне было не по себе.

Шаман подскочил ко мне и отвесил лёгкую пощёчину.

– Ай! Какого хрена?

– Смотреть на меня! Моя говорить! – сказал мне старик, тыча себе в грудь. – Гроб-Назар – важный вызов. Важный бой. Великие духи неба, земли и крови смотреть бой и судить. Гроб-Назар – битва души и тела. Великие духи давать сила восстать из Вальхаллы для второй бой, если твоя быть сильный, но проиграть. Твоя судьба решай победитель. Великие духи требовать честный бой. Без обман. Без помощь шаман. Только сила, воля и дух. Твоя бороться с вождь!

Закончив короткий рассказ о том, что такое их этот Гроб-Назар, он удалился, а я постарался переварить эту информацию и усвоить, приведя в адекватный вид.

Гроб-Назар – ритуальный поединок духа и тела, который состоит из двух фаз. При этом, если ты проиграл одну из фаз, есть шанс ожить и сразиться во второй. Или быть приговорённым победителем – зависит только от того, кто одержит верх. Нельзя делать какие-то действия, нарушающие честность сражения. Только честные приёмы. Интересно, удар в яйца считается грязной игрой?

Но в остальном звучит как нереальная фантастика. Возродиться после смерти. Жуть. И глупость.

Получается, всё против меня. Мой соперник – великан. У него молоток, опыт ближнего боя и мышечная масса как у лёгкой бронемашины. Если не больше. Сбежать никак – окружён. Остаётся одно – драться.

– Окружён, но не сломлен, верно? –пробормотал я, изучая арену. Просто полянка. Цветы, трава, труп лейтенанта с отрубленной головой, маленькая лужица крови. Пара кочек. И всё на том.

– ТВОЯ БУДЕТ ПОБЕЖДЁН, ДОХЛЯК! МОЯ ВЫБИРАЙ БОЙ ТЕЛА! – прогрохотал драковождь, и, не дожидаясь объявления начала битвы, ринулся в мою сторону, замахиваясь молотком. Это он так решил быстро от меня избавиться?

Я отскочил влево, перекатился и, заняв удобное положение, выстрелил три раза. Три синих пучка плазмы вылетели из ствола и устремились в сторону вождя. Вождь, поднимавший свой молот, не успел среагировать, и снаряды влетели прямо в его броню и плоть. Одно из попаданий прожгло локоть великана. Два других вонзились в броню, оставив приличные вмятины и следы попадания. Разъярённый моими удачными выстрелами, драковождь заревел и резко взмахнул молотом. Орудие смерти пронеслось в паре сантиметров от моего лица, отчего я упал на жопу с перекошенным от страха лицом. Вождь не стал останавливаться на достигнутом, и, сделав пару шагов в мою сторону, повторил удар. Если бы я не откатился в сторону центра нашей импровизированной арены, от меня бы осталась кровавая лепёшка. Что сильно бы сказалось на моей работоспособности и привлекательности.

Я кое-как поднялся на ноги и спровоцировал Грумзу на размашистый удар сверху. Его молот поднял комья земли и образовал глубокую ямку, чем я и воспользовался. Поймав в прицельную сетку коллиматора злобную морду драковождя, я нажал на спусковой крючок. И ещё раз. И ещё пару, пока он поднимал своё орудие смерти. Пучки плазмы сильно укоротили его бороду и даже обратили в прах один из двух крупных клыков. Глаза серого великана налились кровью, дыхание участилось, а в габаритах, он, казалось бы, прилично подрос.

Он легко подтянул к себе молот одной рукой, кровожадно ухмыльнулся и начал медленно двигаться в мою сторону.

– Ты, я понимаю, разозлился? – спросил я, скрывая свой страх за маской улыбки.

– ГРААААРГХ! – проревел мне в ответ вождь, и снова замахнулся молотом. В этот раз одной рукой, что ему было несомненно сподручнее. Оружие рассекло воздух над моей головой. Драковождь перехватил молот свободной рукой и ударил ещё раз, разве что с другой стороны.

Я продолжал отходить, стреляя на ходу. Синие пучки плазмы врезались в кожу монстра, прожигали броню, но вождь продолжает наступать. Мои руки начинают трястись, но я постарался успокоиться. Я навёл прицел на его голову и стрелял, пока батарея не выскочила из пистолета. Бластер опустел.

Плазма пробила один из глаз драковождя Грумзы. Фонтанчик крови брызнул на голую землю. Серый великан ослабил хватку на молоте и приложил свободную руку к ране, рыча от нестерпимой боли. Не удержавшись, Большой Бругх упал на одно колено.

Я, неожиданно почувствовавший прилив сил и желание добить его, отбросил бластер в сторону, и, покрепче схватившись за свой штык нож, издал боевой клич и набросился на вождя. Он не смог среагировать. Успешно подбежав к нему, я вцепился рукой в его уцелевший клык и вонзил штык нож во второй глаз. За секунду до того, как лезвие вонзилось в цель, Грумза бросил на меня взгляд, полный уважения.

Драковождь в ярости оттокнул меня слабеющей рукой. Ну, по крайней мере, не так больно. Хотя и отлетел я метра на три-четыре от него.

Грумза зарычал, но его рык перешёл в скулёж. Спустя несколько секунд серый великан с грохотом упал на землю лицом вниз, загоняя мой штык-нож до самого края себе в голову.Он издал последний вздох и затих.

***

Толпа молчала. Воины с вытаращенными глазами смотрели на своего великого предводителя, который сейчас лежал в сырой земле, окропляя траву кровью. Грумза, тот, кто возглавлял Орду в походе против людей; Грумза, даривший кров и заботу лишённым; Грумза, давший народу силу и страсть, был мёртв.

А рядом с его трупом стоял дохляк. Тяжело дыша, он вытер потное, окровавленное лицо рукавом своей форменной куртки. Дохляк бегло оглядывал толпу, окружившую поле брани, слегка пошатываясь на своих тонких ногах. Серый народ смотрел на тело, то и дело переводя взгляд на этого… Мелкого сморчка. Его жизнь можно закончить прямо сейчас – он лишён оружия. Он не будет сопротивляться. Он не сможет. Но Гроб-Назар требует честного сражения и уважения к победителю.

***

Шаман подскочил ко мне со скоростью глайдера и начал тормошить:

– Дохляк победа! Твоя одержать верх в бой тела и бой духа!

– Стоп. Боя духа же не было.

– Бой духа быть в момент бой тела! Твоя дух оказалась сильнее!

– И что дальше? Ты же говорил, что эти ваши великие духи могут поднять умершего. И что мол я там судьбу его решу…

– Твоя не понимай. Великие духи сами решай поднимать или нет. – бросил старикашка, и, отстав от меня, перевернул тело вождя с незавидной лёгкостью и аккуратно сунув пальцы в кровавое месиво левого глаза, вытащил мой штык-нож. Вытерев его о подол своей накидки, он протянул его мне, – твоя оружие быть с твоя.

– Ладно-ладно, победил я. Ну и? Что мне причитается? Власть? Женщины? Деньги? А может билет на Терру?

– Твоя победа. Твоя и решай.

– Ладно. Тогда я ухожу. И будьте добры, мне в этом начинании не мешать. – я повернулся на пятках и начал шагать в неизвестную сторону, как вдруг меня окликнули:

– СТОЙ! ТВОЯ НЕ УХОДИТЬ! – громовой голос раздался из-за моей спины. И, по крайней мере, я знаю одно существо, способное так оглушить меня. Я обернулся и увидел…

Грумзу! Этот чёртов серый берсерк относительно крепко стоял на ногах и указывал в мою сторону. Глаз у него не было – значит, не восстановились – но он стоял живее всех живых. Моё сердце ушло в пятки – я боялся, что он или его ватага нападут на меня. Потому сжал рукоять штык-ножа и приготовился уйти с песней.

– ТВОЯ ОСТАТЬСЯ. МОЯ БЫТЬ С ВЕЛИКИЕ ДУХИ. МОЯ ХОТЕТЬ ГОВОРИТЬ С ТОБОЙ, ДОХЛЯК.

– Ох… – я вздохнул и убрал штык-нож в ножны, после чего подошёл ближе и сказал, – Хочешь со мной говорить? Тогда называй меня по имени! Или хотя бы по фамилии. Всяко лучше вашего «дохляка».

– ТВОЙ ИМЯ?

– Генри Данлоп.

– ДАНЛОП, ТВОЯ ИДТИ СО МНОЙ! МОЯ НЕ ТРЕБОВАТЬ, МОЯ ПРОСИТЬ И ПРИГЛАШАТЬ. – сменив натянутые нотки на более спокойные, Грумза казался уже не таким безмерным уродцем.

Я натянуто кивнул, что вызвало радостный гогот со стороны толпы. Вождь улыбнулся и уже захотел хлопнуть меня по спине или плечу, но старикашка ему что-то прошептал, и делать он этого не стал. Лишь приложил руку к спине и в добровольно-принудительном порядке повёл за собой.

Глава 6: В сердце серой орды

Грумза, легонько удерживая свою руку на моём плече, улыбался во все клыки. Хотел сказать, что во все тридцать два, но сомневаюсь, что это будет соответствовать действительности. Всё-таки, драковождь должен оправдывать своё название. Хотя бы отсутствием пары-тройки клыков.

Серые вовсю обсуждали произошедшее сражение, тыча в мою сторону оружием и пальцами. Они рассуждали о правильности моих действий, не заикаясь о вожде. Судя по всему, не хотели получить от него или его сторонников по балде за попытку преуменьшить возможности лидера. Кто-то даже подражал моим приёмам, не сбавляя темпа. Выглядят как дети, насмотревшиеся патриотического кино про колпехов. Хотя, приятно ощущать себя в центре внимания.

Старикашка, то и дело спотыкаясь, вприпрыжку шёл за мной и вождём, разглядывая меня со смесью интереса и жадности. Похоже, ему приглянулся бластер, которым я орудовал на Гроб-Назар. Тьфу, ну и название. Хотя, не мне его оспаривать, я же не коренной серый. Да и будь я серым от рождения, стал бы я что-то говорить против? Оно же, по идее, имеет какое-то сакральное значение или перевод, если это древний язык. Надо будет расспросить Грумзу или придурка в мешке, пусть и компания шамана мне не улыбается.

В нагрудном кармане моей форменной куртки бряцали медали лейтенанта. Я наконец смог их по-человечески разглядеть. И честно, я был сильно удивлён, когда определил, что же за награды носил на своей форме лейтенант Шим.

Первой оказалась медаль «За выдающуюся службу». Одна из старейших наград в Колониальной Пехоте, сохранившаяся ещё со стародавних времён, которые никто так и не помнит. Она представляет собой золотое рельефное изображение государственного герба Колониального Союза в центре тёмно-синего эмалевого кольца с выполненной золотыми буквами вдоль окружности надписью «ЗА ВЫДАЮЩУЮСЯ СЛУЖБУ 3018». На реверсе награды, в центре – свиток поверх знамён и оружия. На нём было выгравировано имя – Картер Шим. При помощи фигурной планки медаль соединяется с прямоугольной колодкой, обтянутой лентой награды. На ленте награды пять полос, расположенных симметрично относительно центральной оси, слева направо: пурпурная, синяя ультрамариновая, центральная белая полоса. Затем полосы повторяются в обратном порядке: синяя ультрамариновая, пурпурная.

Вообще, у нас её принято называть наградой для высших чинов. Причиной тому служит то, что как минимум половина награждённых является как минимум генералами. Так что, увидеть эту медаль на груди у лейтенанта в заднице Галактики – удивительное событие. Если я выживу после всей этой хренотени, которая творится вокруг меня с незавидной регулярностью, постараюсь узнать что-нибудь о Шиме. Вдруг я служил с героем Союза, и не догадывался об этом?

Вторая награда поменьше по значимости, да и более ожидаемая у офицера младшего командного состава, но всё равно, ценная – бронзовая звезда. Лента так же состоит из пяти полос – красной, белой, синей, белой и красной. На ней расположилась литера «V», что значило лишь одно – награда получена не просто за военные заслуги, а за героизм.

Интересный человек мне попался. Неуравновешенное поведение, не всегда взвешенные решения, но ко всему прочему – такие награды. Удивительно. Даже немного жалко, что он остался там, на поляне, с отрубленной башкой.

Но теперь я точно знаю, что хочу узнать о Картере Шиме больше.

На мои раздумья над медалями обратил внимание драковождь. Не знаю, как, ведь глаз у него в наличии не было. Он слегка пригнулся ко мне, и, стараясь говорить относительно на моей громкости, сказал:

– Что это, Данлоп? – судя по его удивлённому виду, он явно не понимал назначение этих наград и надеялся, что я проясню ему. Я ненадолго нахмурился, стараясь придумать объяснение, и наконец ответил:

– Это награды, Грумза. Их даруют воину за его подвиги. Они очень ценны и показывают, что воин, который их заслужил, велик.

– Эти награды быть у человек, который моя секир-башка. – пробурчал драковождь, – Значит, он быть сильный воин? Моя не верить. Сильный воин не умирать так глупо.

– Не каждый воин способен на великие свершения после многих часов боя, при ранении и усталости. А убитый тобой лишь недавно отошёл после сражения. – парировал я, бросив взгляд на Грумзу

– Моя думай твоя иметь право носить награды. Твоя победить моя на Гроб-Назар. – ударив себя кулаком в грудь, сказал Большой Бругх, тем самым показывая, что факт того, что я его прибил, великая честь. Забавно.

– Поди докажи это комиссии по награждениям… – проворчал я в кулак, так, чтобы Грумза меня не услышал. – Давай опустим эту тему. Лучше расскажи, зачем ты меня пригласил.

– Позже, Данлоп. Твоя народ говорить «в ногах правды нет». – закончил наш диалог драковождь, ведя меня дальше.

Окружение начало заметно меняться. Деревья и кусты постепенно уходили назад, а на нашем пути встал импровизированный лагерь. Серые даром времени терять не стали – возвели подобие поселения прямо посреди дороги. Он не был окружён стенами, но судя по всему, ненадолго – несколько особей покрупнее старательно вбивали в грунт и землю частокол. Пространство лагеря наводнили шатры и палатки, жители нового поселения старательно разносили материалы, продукты и личные вещи. Похоже, они тут надолго. И командование колпехов на планете это не устроит, проходили уже. Люди Колониального Союза – жуткие ксенофобы. И чем чин больше, тем дурнее человек в плане нетерпимости к нелюдям.

Серый народ из лагеря косился на меня с нескрываемым удивлением. И я их прекрасно понимаю – вернулся вождь, лишившийся глаз, сородичи обсуждают Гроб-Назар со мной, и вообще, я в наличии с рукой Грумзы на плече, не связан, не убит. В лагере начал нарастать гул. Кто-то попытался рвануть ко мне, но воин из группы драковождя его оттолкнул.

Под недовольство толпы мы дошли до шатра, который принадлежал Грумзе. А как ещё назвать самую большую байду с украшениями во всём лагере? Так ещё и с охраной и собственным частоколом?

Двое серых отодвинули края на входе и запустили меня и драковождя внутрь.

Внутреннее убранство шатра удивляло – в центре находился большой костёр, который прогревал пространство и служил светильником. Вокруг этого костра расположились подушки, или, по крайней мере, их подобие. Вдоль стен – тюки, мешки, сундуки и прочая утварь. Пара вёдер и корзин. И полноценная стойка с оружием, на которой красовались разнообразные предметы грубой работы – пара кривых мечей, топоры разных видов, булавы, копья, даже лук. Лук, к слову, смотрелся богато и достойно – сложная форма из дорого на вид дерева. Края сильно напоминали костлявые крылья.

Похоже, до конца в шатре не разгрузились, но работать при вожде не решились, тем более, раз он с гостем. Значит, лишних ушей быть не должно. Что безусловно радует.

Грумза уселся на самую крупную подушку из возможных, которая, как я догадался, принадлежала ему. Расположился, как это принято называть, «по-турецки». Пригласительным жестом позвал к себе. Я не мог отказаться как минимум из вежливости, за вбивание в мой мозг которой отвечала моя мать. Жаль, я её больше не увижу. В Колониальной Пехоте долго не живут, и домой не возвращаются. Потому что вернувшийся домой не способен его защитить в полной мере. Так нам говорили на официальном распределении по учебным корпусам.

Я упал на подушку напротив Большого Бругха и потянулся. За этот день я уже изрядно натерпелся и сейчас просто хотел отдохнуть от бесконечной беготни, угрозы для моей задницы и боевых действий. Была бы возможность, я бы сбегал в бар за парой литров «Балтиморского тёмного». Лучшее тёмное пиво во всём квадрате. Однажды мы поймали его, когда коменданта базы повысили и приставили к награде – он так растрогался, что устроил курсантам однодневную пирушку с алкоголем. Но без девочек, о чём многие сокрушались. Хотя на следующий день инструктора, которые все до одного были с похмелья, вытрясли всё, что вчера было выпито и сожрано нашей братией.

– Нехилый лагерь вы тут отстроили, Грумза. Я удивлён и обеспокоен. – буркнул я, вздохнув.

– Моя говорить спасибо, Данлоп. Но моя не понимать беспокойство. – приподняв бровь, сказал драковождь. Даже лишившись глаз, мимика лица была в полном порядке.

– Твоя орда идёт через земли Колониального Союза, а теперь вообще встала лагерем на месте уничтоженной колонны курсантов и бронетранспортёра с героем-офицером. Тем более, кровь этого офицера на твоих руках.

– Теперь моя понимать. Твоя думать мой народ в опасности? – спросил Грумза, уперев руки в колени.

– Да, именно. Твои серые умрут. – мой голос в момент стал серьёзнее, и в нём послышались стальные нотки. И тут я почувствовал холодное лезвие на своей шее. Это уже второе покушение на меня за сегодня в, казалось бы, спокойной обстановке! Нападение на колонну теми девушками не в счёт.

– Ты не ведать что говорить, дохляк. – чей-то голос шёпотом донёс до меня мысль, что язык мой – враг мой.

– СЫН! НЕ СМЕТЬ! – прорычал Большой Бругх, приподнявшись с подушки. Лезвие резко пропало от моего горла, и справа от меня появился серый, по виду мало чем отличимый от человека. Если, конечно, убрать из расчёта цвет кожи, изрядные мускулы, черты лица и клыки. Серый бросил в меня взгляд, полный презрения, и снова повернулся к отцу.

– Отец! Дохляк порочить народ! – жалобно произнёс он. Похоже, старается донести до Грумзы причину попытки моего убийства.

– Этот дохляк – воин! Победить моя на Гроб-Назар! Великие духи не принять к нему неуважение, сын! Позор на твоя голова! – забыв обо мне, драковождь принялся читать нотации в лучших родительских традициях. Что забавно, на моём языке. – Данлоп моя гость, гость клана Бругх, и твоя порочить клан! Твоя извиняться немедленно!

Грумза указал на меня пальцем и, нахмурившись, стал терпеливо ждать. Его сын повернулся ко мне и поклонился, произнеся:

– Я виноват в своём невежестве. Ты решать мою судьбу, дох… Гость. – процедил сквозь зубы серый, прожигая меня взглядом на манер шахтёрского лазера.

– Да плевать уже, иди подобру-поздорову. Я уже устал за сегодня. – проворчал я, махнув на серого рукой. Дождавшись кивка Грумзы, он быстрым шагом удалился из шатра.

– Арон не знать и принять твоя за враг. Твоя не обращай внимания. – попросил Грумза, обратно усевшись на подушку. – Вернуться к делу. У моя к тебе вопрос.

– Дай сначала я задам, хорошо?

– Хорошо.

– Как называется твой народ?

– Гроам'риангормиаронот. – без тени запинки произнёс Большой Бругх, ухмыляясь.

– Твою мать, ну и название.

– Говорить гроам. Народ привык.

– Гроамы, значит… Хорошо. Следующий вопрос – зачем вы идёте по планете ордой и крушите всё вокруг?

– Воля Великих Духов. – вмиг посерьёзнев, сказал драковождь.

– То есть они захотели разнести всё вокруг к чёртовой матери?

– Шаманы передать их воля.

– Ты своего шамана, я заметил, не особо жалуешь.

– Он не уметь говорить сам. Он становиться оболочка для Великие Духи. Они говорить.

– Предположим… – я запутался. – Но вы же понимаете, что Колониальный Союз так просто свою территорию не отдаст?

– Гроам любить сражение. – Грумза поиграл мышцами, показывая, насколько народ это любит. Заметно, блин.

– Это будет не то сражение, к которому вы привыкли. Это не будет небольшая группа и пары машин и горстки солдат. Это будет массированное контрнаступление сил Колониальной Пехоты. Артиллерия, удары авиации, запуски стратегических ракет дальнего действия, да на вас спустят весь арсенал колпехов на Эгиде! – я прямо таки взорвался, стараясь объяснить всю суть угрозы.

– Твоя говорить странный слова. Но я чувствовать беда в твой голос. Твоя бояться за мой народ.

– Наконец ты понял, Грумза. Вас выдавят отсюда к чертям, и никого не останется, если вы не прекратите наступать. Вам надо остановиться. Как встали здесь – так и встать. Охотьтесь на местную живность, создайте оседлую культуру, начните диалог с Союзом. Шансы маленькие, но есть. Иначе вам геноцида не избежать.

– Моя благодарить твоя за совет. Моя говорить об этом на совет орды.

– Хорошо, что об этом поговорили. Ладно, а теперь, что ты хотел мне сказать?

– Теперь это должно подождать, Данлоп. – Грумза поднялся с подушки, после чего направился к выходу. – Моя просить твоя остаться тут. Твоя быть накормлен. Спать здесь. Говорить потом.

Он вышел из шатра, оставив меня наедине с мыслями и потрескивающим костром. Похоже, мои слова о возможном уничтожении орды задели его за живое, и он захотел решить проблему. Но я мало понимаю, почему так резко он перестал рассматривать во мне врага. Стоило мне его убить, так он сразу же стал говорить по-дружески, защитил от своего сына, назвав гостем клана, и вообще, стал сильно активничать в мой адрес. Даже дал место в собственном шатре. Может быть, я плохо понимаю их традиции? И это в порядке вещей?

– Похоже, что не особо… – пробурчал я себе под нос, увидев, что в шатёр врывается вооружённая группа гроамов.