Текст книги "Незаменимый (СИ)"

Автор книги: Руслан Агишев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Глава 12 Ну и как тут подготовиться к именинам цесаревича?

***

Перед первым в столице салоном игрушек одна за другой останавливались роскошные экипажи, новомодные мобили, из которых появлялись господа в дорогих костюмах, военных мундирах и дамы в ярких туалетах. Публика попроще – мастеровые, простые горожане, горничные и кухарки – толпились в отдалении у парочки внушительных полицейских, с грозным видом стоявших у входа.

Идея владельцев салона – братьев Брокарь – сделать из открытия настоящий прием для особой публики полностью оправдал себя. Здесь уже побывали первые лица города – полицмейстер, главный судья, парочка высших жандармских и военных чинов с генеральскими эполетами. Ненадолго заглянул даже один из великих князей, обронивший перед репортерам и что-то про игрушки, подарки и праздники. А, значит, завтра его слова непременно появятся на первых полосах столичных газет. Лучше рекламы для нового салона и не придумать.

Правда, стоявшие в отдалении хозяева салона, братья Брогарь, почему-то не выглядели сильно довольными. Они, конечно, старались показать, что все великолепно, но слишком уж вымученными, преувеличенно слащавыми были их улыбки. Что-то их определенно беспокоило.

– …Николя, я вспомнил этого наглеца! – лицо у Георгия вдруг просветлело. – Помнишь, несколько месяцев прогремела одна история с пожаром в земской больнице? Тогда еще все здание выгорело, и подряд на его ремонт выиграл наш дядя, – его брат кивнул. Немудрено, что вспомнил. Их дядя, а заодно они сами, неплохо заработали на этом подряде. – Так вот, этот самый Мирский и вытащил из пожара тех больных. Кажется, его за это и в баронское звание возвели императорским у…

Прерывая брата, Николай схватил его за руку.

– Подожди-ка, – на губах появилась предвкушающая ухмылка. – Получается, он из новоиспеченных? Свеженький дворянчик, значит.

В его голосе прозвучало столько презрения, что с лихвой хватило бы на двух, а то и трех человек. Ведь, свеженькими среди аристократов презрительно именовали тех, кто получил его недавно, особенно по выслуге лет в каком-нибудь чиновничьем департаменте. Да, честно говоря, и сами новоиспечённые дворяне нередко повод давали для такого отношения. Получив личное дворянство, какой-нибудь бывший разночинец, купчишка или чиновник средней руки начинал себя вести так, словно за его спиной минимум пять столетий благородных предков: сразу же заказывал себе герб, начинал смотреть на всех свысока. Смех, да и только.

– Я, кажется, начинаю понимать, что происходит, – еще шире улыбнулся старший Брогарь, причмокивая губами. – Наш глупенький мальчик, заимев гербовую бумагу с жалованным указом Его Величества, возомнил себя настоящим аристократом, которому и море по колено. Решил, что у него зубы отрасли.

Такой же понимающей ухмылкой ему ответил и Николай, до которого, наконец, дошло куда шел разговор. Ведь, получалось, что с ними, семейством Брогарь, решил пободаться какой-то сопляк, который еще и жизни толком не знает.

– Может, поучим мальца, как нужно себя вести со взрослыми дядями? – его брат кивнул, являя собой полное согласие. – Как думаешь, твои умельцы еще не успели потратить деньги того купчишки? Как там его? Сивохи, кажется. Николай, передай им весточку. Пусть немного поучат этого Мирского, чтобы дури в башке у мальца поубавилось. А то ведь ему еще жить и жить, а как дурным жить тяжко. Получается, брат, мы с тобой ему еще одолжение делаем.

Переглянулись и тут же рассмеялись. Шутка, действительно, оказалась удачной, в полной мере, отражающей происходящее.

– Сказать, чтобы что-то от нас передали? Может наставление какое-нибудь? – младший Брогарь с вопросов посмотрел на брата. – Чтобы лучше запомнил, а?

Георгий качнул головой.

– Не нужно. Пацан дурной, но мозговитый. Сам все поймет. Давай, иди.

Едва брат исчез в толпе гостей, старший Брогарь медленно пошел вдоль витрин. Через два дня именины цесаревича, а ему еще предстояло выбрать достойный подарок. Ошибиться здесь никак нельзя было. Нужно было, чтобы их подарок заметили среди остальных. А добиться такого будет явно непросто. Почитай, все, кто явятся на празднество желают того же самого.

– … Если цесаревич горазд до настольных игр, то и думать тут нечего. Те, что есть, чуть доведем до ума и подарим. Сегодня же проверю, как мастера работают. Не дай Бог, кривенько выйдет, шкуру спущу.

***

Удивительно, но те же самые мысли «мучили» и Рафи. Получив именное приглашение на именины от самого цесаревича, он уже всю голову «сломал» на счет подарка.

–… О настолках, похоже, и думать глупо. Брогари, эти два урода, как пить дать о таком подарке уже озаботились. С ними мне тягаться не с руки. Денег просто не хватит. Там поди целая мастерская с художниками и печатниками работает. Так сделают, что маму родную позабудешь. Не-ет, этих чертей другим нужно брать.

Он уже второй вечер целиком проводил в сарае тетушки Эльзы, одной из тех одиноких старушек, что так рады любому общению и готовых подобрать всех бездомных котов этого мира. Оборудовав здесь небольшую мастерскую, Рафи пытался смастерить необычный и запоминающий подарок для наследника.

– Кровь из носа, но нужно что-то охренительное придумать, чтобы у цесаревича челюсть до пола упала. Закорешусь, и можно в потолок плевать…

С дворянским состоянием в его жизнь пришло столько проблем, что решать в одиночку их было очень и очень проблематично. Рафи прекрасно понимал, что своими действиями привлекает к себе внимание. Рано или поздно его обязательно поймают на чем-нибудь «горячем», и тогда никакие заслуги больше не помогут. Пока, правда, все сходило с рук…

– В принципе, осталось немного. Цесаревич же позвал в гости, а, значит, до настоящей дружбы осталось рукой подать. Еще шаг и можно попасть в его ближний круг… Ладно, хватит. От болтовни все равно толку никакого.

Умолкнув, Рафи принялся бесцельно бродить по сараю. Сначала дошел до одной стены, где развернулся и пошел обратно. Затем начал перебирать всякий хлам – какие-то детали от механизмов, куча разных краников, гаек и болтов, оставшийся от других поделок. Брал в руки, некоторое время рассматривал, и клал обратно. Такой перебирал разного металлического хлама иногда помогал собраться с мыслями, придумать что-то особенное. Вот и сейчас сработало.

– Хм, – взял в руки обыкновенный стеклянный шприц, непонятно каким образом оказавшимся среди его железа, и начал поливать цветок, полу засохшего бедолагу. До растения у него вечно не доходили руки. – А так, интересно попаду?

Сделал шаг назад, и прицелившись, выпустил в цветок тонкую струйку воды.

– Прямо снайпер со стволом, – улыбнулся Рафи, сдувая со шприца воображаемый дым от пороховых газов. Если еще шляпу с полами на голову нахлобучить, то получится натуральный ковбой с Дикого Запада. – Похож. Кстати…

И тут его осенило.

– Оружие… Игрушечное оружие… Оно, конечно, у цесаревич есть: сабельки и меч всякие, луки. Скорее всего и револьверы с пистонами дарили. Ведь, мальчишка растет, будущий мужчина, – глаза у Рафи сверкнули. Он ясно понял, что нашел именно то, что ему сейчас нужно было. – Но это все туфта! Все это ведь не стреляет. А вот если водяной пистолет…

Рафи осторожно поднял этот самый шприц, что все еще держал в руках, и стал восхищенно его рассматривать. Ведь, вся идея была перед его глазами и осталось лишь претворить ее в жизнь.

– Только не пистолет, а водяное ружье.

В голове возникали образы необыкновенных футуристично выглядевших ружей – ярко окрашенных, с непонятными наростами со всех сторон, и выглядевших при этом невероятно привлекательных. Рафи понял, что это воспоминаний из его прошлой жизни. Скорее всего водяные ружья могли выглядеть и так.

– Такое мне пока не осилить, – покачал он головой, понимая, что такие изделие не по его рту каравай. Ему бы сделать что-то очень простое, не ломающееся и желательно еще вчера. – Хорошо, идея понятна…

Решив взять шприц за основу всей конструкции, Рафи не прогадал. Принцип работы этого медицинского изделия лучше всего подходил для его задумки.

– Только объем бы побольше, гораздо больше, а то с этим не наиграешься, – крутил он перед собой шприц, время от времени то нажимая на поршень, то возвращая его на место. – Где-нибудь такой…, – изобразив руками нечто из рыбацких историй, парень вновь задумался. – Короче, чем больше, тем лучше.

Постояв в молчании некоторое время, Рафи вдруг сорвался с места и исчез за дверью. Но через четверть часа вернулся с небольшим бумажным свертком, тщательно перевязанным бечевкой.

– Как говориться, в городе все есть. Главное знать, где искать. В ветеринарной лавке, например.

С довольным видом он развернул сверток и вытащил на свет здоровенный шприц, явно коровьего размера. Судя по надписям на бумажке от продавца, это монстроподобное изделие вмещало не меньше пол литра. Словом, для его задумки самое то.

– Ну, понеслась!

Осталось этот шприц каким-то образом превратить в ружье, которое бы хотелось взять в руки. Только из материалов у него, по факту, было лишь дерево, клей и лак.

– Хм… А разве меня это когда-то останавливало? – оскалился Рафи, вспомнив, какое количество водопроводных кранов и колонок он починил с помощью подручных средств. – Нужно лишь проявить немного смекался, совсем немного смекалки, и все получится.

Следующие час или два Раф носился, как сумасшедший между своими верстаками, где у него лежали разные заготовки. Замерив линейкой что-то на одной детали, бежал с циркулем к другой. Затем возвращался к первой детали с напильником и начинал ее энергично обрабатывать.

– … Ничего с деревом не случится… И пусть там будет вода, капли, – бормотал парень, споря сам с собой. – Если хорошенько обработать лаком, то на месяц другой точно хватит. Покрою тремя, а лучше четырьмя, слоями, никуда не денутся.

Все спорится в руках, когда точно знаешь, что хочешь получить в итоге, и есть подходящие инструменты. А у Рафи была и первое, и второе.

–… Сейчас кое-что приладим, одно к другому, – подогнанные друг к другу деревянные детали с легкостью садились на своей место, постепенно закрывая шприц. С каждой минутой водяное ружье все больше и больше обретало свою форму и внешний вид. – Смотри-ка, симпатично получается. Настоящее ружье.

На верстаке, и правда, лежало нечто совершенно необычное, привлекающее взгляд, довольно сильно напоминающее ружье какого-то невероятного калибра. Впереди бы массивный ствол, в середке – аккуратная ручка для одной руки, а позади – вторая ручка для другой руки. Причем все это было тщательно ошкурено, приглажено. Рука так и тянулась подержаться.

– Теперь посадить на клей, морилкой немного пройтись, а после лакирнуть. Как раз ночь и целые сутки еще есть, чтобы до ума довести.

Вот этим Рафи и занимался целую ночь – клеил детали в единое целое, морилкой красил дереву в благородный темно-красный цвет, наносил слои лака. Закончил под самое утро, когда только-только светать начало.

– Что-то я переборщил с лаком, – пробормотал парень, чувствуя, что не может встать с табуретки. – Надышался, б…ь.

С грехом по пополам поднялся, вышел на улицу. Продышаться толком времени не было. Сегодня нужно было быть на занятиях в гимназии, а для этого нужно было еще заскочить в арендуемую им комнату.

– Черт, ноги совсем не идут, – шел буквально через «не хочу». Каждый шаг давался с усилием, словно настоящему инвалиду. – Со стороны поглядят и скажут, что вусмерть упился…

И как в воду глядел. Попавшаяся на встречу богомольного вида старушка в старомодном темно платье и сером капоре на голове так осуждающе посмотрела на Рафи, что он был готов провалится сквозь землю. Следом шла моложавая матрона с дочкой под ручку, которые тоже не преминули поморщиться при виде его. Дочка, пухленькая девица лет-семнадцати – восемнадцати, в добавок еще тихо бросила свое «фи», а ее мамаша добавила «вонючий пьянчужка».

– Так… посидеть немного надо, передохнуть, – с этими словами парень завернул в первую же подворотню и развалился на ступеньках. – Точно нанюхался, таксикоман малолетний… Кайф поймал, б…ь.

Думал, пару минут дух перевести, а потом дальше идти. К сожалению, не вышло посидеть. В подворотню завернуло еще двое – крепкие мужики с небритыми рожами, в темных тужурках и сапогах, остро воняющих ваксой. На работяг с завода похожих, что по нужде в укромное место зашли.

– Эй, сопля зеленая, чего разлегся на дороге? – один из работяг пнул к Рафи по ноге. – Не видишь, что здеся люди ходют? Нехорошо, – с ухмылкой покачал головой. – Вона мой земля даже обиделся.

Второй, с еще более испитой роже, чем первый, с готовностью кивнул. Мол, очень сильно обиделся. Так обиделся, что невмоготу совсем.

– Заплатить бы за обиду надо. Слышь, сопля? – Рафи снова пнули по ноге. – По рублику на душу, и довольно. Сам карманы вывернешь али помочь?

Рафи, конечно, видел, к чему шло дело. Явно, не за деньгами они сюда пришли. Его «пасли», к бабушке не ходи.

– Дурнем прикидываешься? – первый в нетерпении оглядывался по сторонам. Похоже, ждал подходящего момента. – Совсем добрых людей не уважаешь? Гвоздь, придется тады поучить его уму-разуму.

Тот при этих словах довольно оскалился. Костяшками хрустнул, словно к драке готовился.

– Гвоздь, постой-ка на шухере, а пока с мальцом погутарю. Поучу немного, чтобы знал, как с людями разговаривать, – то и дело цыкая через выбитый зуб, мужик медленно наклонился. Видно, что любил, когда жертва страх показывает. – Такой весь ладненький, чистенький. Развалился, как бабье из благоро…

Но на полуслове замолк, когда прямо в его лоб уперся ствол револьвера. Рафи вдобавок и ткнул посильнее, чтобы отпечаток на лбу остался.

– Пасть закрой и слушай! – с металлическим звуком щелкнул курок, и Рафи оставалось лишь дернуть за спусковой крючок. – У меня уже палец устал, очень дернуть за крючок хочется. Сейчас дерну и твоя дурная башка, как спелый арбуз разлетится. А после второму дураку прямо в брюхо пальну, чтобы мучился подольше. И мне за все это художество ничего не будет.

Все это время мужик не сводил глаз с револьвера. Едва дышал.

– Что вы за черти такие? С улицы? Под кем ходите? – начал спрашивать Рафи, чувствуя, что нападавшие «поплыли». Один трясся, как банной лист. Второй посерел. – Чего мычишь? Быстро отвечай! Как, ни чьи?! Что еще за хозяин? В смысле нерусский?

Нападавшие, чувствуя, что жизнь висит на волоске, сдавали всех и все.

– Брогари, говорите? – Рафи недоверчиво переспросил. При недавней встрече они не показались ему серьезными противниками. Больше были похожи на крючкотворов и сутяжников. – И давно на них работаете? А ты?

Получалась весьма неприглядная картина. Братья Брогари, выходцы то ли с Польши, то ли с Балтики, очень даже хорошо в столице развернулись. Приехали с деньгами и сразу же отхватили пару лакомых кусочков. В одном месте самоварный заводик выкупили у вдовы после странной смерти владельца. В другом месте два портовых дока на них переписали. Еще имперскими подрядами на строительство казенных зданий промышляли. И, главное, все и везде им сходило с рук.

–… Так знамо дело почему…, – Гвоздь, косо поглядывая на револьвер, даже не думал ничего скрывать. – У них же в дядьях цельный великий князь. Какой дурень с ними связываться станет? Все же о том знают. Если кто поперек встает, то завтрева к ним полиция али жандармы придут.

Понимающе кивнув, Рафи махнул револьвер в сторону кирпичной стены. Мол, к ней вставайте.

– Выдохните, валить мне вас никакого резону нет…

Главное, Рафи чистую правду говорил. Стрелять в самом центре города глупо. К нему и так пристальное внимание со всех сторон.

– Валите обратно и своим хозяевам напомните, что у них остался лишь один день. Ясно?

И один, и второй медленно кивнули.

– А теперь, пошли отсюда!

Те по стеночки стали уходить внутрь двора.

НАДОЕЛА БОЯРКА, можно заценить и пару других историй – РЕЗКИЕ, БЕЗ ТЯГОМОТНЫХ СЕРИЙ НА ДВЕНАДЦАТЬ ТОМОВ.

1) Попаданец в великого Николу Теслу, изобретатель плазменного дезинтегратора, и нагибатор Рейха /reader/314768/2871650

2) Поэт попал в 1941-й год и доказывает, что СЛОВО сильнее ЖЕЛЕЗА

/reader/318440/2908317

Глава 13. Вот тебе и именины

***

Эка невидаль, скажут про именины цесаревича. Мол, все равно он еще несмышленыш. Потратишься на подарок на изрядную сумму, а толку все равно никакого не будет. Вот если бы были именины у Его императорского величества, то тогда другое дело. Нужно с себя последнюю рубаху снять, чтобы достойное подношение сделать. Глядишь, он тебя и выделит среди всех остальных. Только братья Брокарь, промышленники и негоцианты, знали, что полная чушь такие слова! Именины наследника империи могли стать золотым билетом в новую жизнь, если знать что дарить. А они-то знали…

– Николай, кто это тучный господин с бородищей? Ты погляди какой у него камень на перстне! – оба Брокаря стояли у огромного гобелена со сценами охоты и пристально рассматривали приглашенных гостей – своих конкурентов в борьбе за благосклонность юного цесаревича, а заодно и его родителей. Внимание Георгия привлек невероятно полный мужчина в возрасте, о чем-то важно беседующий с самим императором. – Что же он такое цесаревичу подарил? Как думаешь?

Его брат лениво мазнул взглядом по толстяку с бородой, чуть дольше задержавшись на огромном красном свертке в руках наследника. Цесаревич как раз начал распаковывать подарок.

– Демидов это, Филофей Дормидонтович, – у Георгия при этих словах натуральным образом округлились глаза. Ведь, озвученное имя было известно всем мало мальски грамотным подданным страны. Демидовы были одними из богатейших семейств империи, уже три века занимавшихся сталелитейным промыслом. Их предприятия делали все, что можно было изготовить из металла: ложки и плошки, самовары и кастрюли, ружья и пушки, мосты и корабли. – А по поводу подарка несложно догадаться, брат. Цесаревичу ведь одиннадцать лет исполняется. Помнишь, что это означает?

Георгий мотнул головой.

– Одиннадцать лет для наследника считается малым совершеннолетием, – в полголоса продолжил объяснять Николай. – Еще с Великого Петра повелось, что именно с такого возраста цесаревичу присваивается первый офицерский чин в придворном Преображенском полку. Понимаешь теперь, что мог подарить Демидов? Оружие, конечно. Саблю несолидно, а вот особое ружье точно будет к месту.

Цесаревич к этому моменту развернул оберточную бумагу и достал из свертка небольшое, прямо под его руку, ружье. Даже на расстоянии было видно, что это было не просто оружие, а настоящее произведение искусства. В глазах рябило от искусной серебряной чеканки на ложе, цевье и замке. На пятке и затыльнике приклада густо крепились драгоценные камни, образуя замысловатый узор.

– Из такой красоты и стрелять жалко, – с неприкрытой завистью в голосе проговорил младший Брокарь. Подарок, и в самом деле, был невероятно дорогим, гораздо дороже их подарка. Эту мысль Георгий с досады сразу же и озвучил. – Братец, такое ружье на пол миллиона потянет, как миленькое. А мы тут со своими играми лезем…

Но старший Брокарь лишь снисходительно усмехнулся. Брат, конечно, по цене прав: это ружье стоит столько, что можно целый город в провинции на корню купить и еще изрядно останется. Только главное-то он и не заметил.

– Не прав ты, Гоша, совсем не прав. Видно, совсем себя в детстве не помнишь. Забыл, какими дети бывают? С игрушками им играть нужно, а не любоваться на них. Думаешь, ему с этим ружьем забавляться позволят? Поди, повесят в одном из залов и будут по большим праздникам давать подержать. Смотри, кстати, как цесаревич скривился! Похоже, понял уже, что не видать ему этого подарка…

И правда, император как раз что-то выговаривал погрустневшему сыну, все еще державшему ружье. Через мгновение перед ним уже стоял слуга, который и должен был забрать подарок.

– А наш подарок в самый кон будет. Тем более эти игры ему уже приглянулись. Вот увидишь, как он будет скакать от радости…

Оказалось, что Николай Брокарь на самую малость ошибся. Положим, цесаревич и не скакал от восторга, но явно был очень доволен. А как иначе? Брокари ведь сильно расстарались. Настольную игру «Русский промышленникЪ» сделали просто гигантской, чуть ли не метр на метр. На игровом поле, исполненном из самого превосходного бумажного листа, был невероятно реалистично изображен целый город с домами, церквями, парками, окруженный речушками с мостиками, лесом с животными. Игровые карточки заводов и предприятий, торговых контор и различных салонов, вообще, изобразил целый художник из Императорской академии художеств, за что, правда, получил немалую сумму. К карточкам прилагались небольшие модели этих самых заводов, в которых можно было различить и дымовые трубы, и кирпичные корпуса и контору. Отдельного слова заслуживали серебряные фигурки, среди которых были и искусно сделанные господа во фраках, и купцы в старинных шубах, и чиновники в строгих костюмах. Словом, глаз от игры не отвести.

– Ура! – едва не взвизгнул цесаревич, на какое-то время превратившись в самого обычного мальчишку. Придворная шелуха мигом с него слетела.

Сгорая от нетерпения, цесаревич тут же начал распаковывать остальное. С китайского чайного столика, что стоял у окна, в один миг исчезла ваза, а на ее месте появилась игровое поле, фишки и карточки в особых нарядных коробочках.

–Ваше Высочество, здесь для вас небольшой сюрприз, – старший Брокарь протянул наследнику небольшую шкатулку в красном бархате, словно для драгоценностей предназначенную. – Уверен, вы приятно удивитесь.

Тот жадно схватил коробочку, откинул крышку и сразу же замер в восхищении. Чуть погодя, вытащил оттуда пару маленьких серебряных фигурок, с невероятным мастерством изображавших всю королевскую фамилию.

– Это ваша фигурка, Ваше Высочество, – Николай Брокарь указал на фигурку ребенка с малой короной на голове. – Если же Их Высочества решат сыграть вместе с вами, то и для них найдутся свои фигурки, – в шкатулке, в самом деле, лежали и человечки, изображавшие императора с императрицей. – Сам Фаберже исполнил этот заказ.

Услышав имя известного придворного ювелира, император заинтересованно вытянул голову. Фигурка, и правда, были талантливо исполнены. Если присмотреться, то можно было даже черты лица разобрать.

– Оригинально, – улыбнулся император, передавая женскую фигурку супруге. – Дорогая, мне кажется, но это твое любимое платье, – та после недолгого разглядывания кивнула. Платье, действительно, было тем самым, что ей особенно нравилось. – Господин Фаберже превзошел сам себя. Я даже боюсь представить, сколько он запросил за свою работу.

Император с благосклонностью посмотрел на дарителей. Чувствовалось, что подарок ему понравился.

– Думаю, мы выберем время, чтобы сыграть в вашу игру всей семьей, – при этих словах взгляд присутствующих скрестились на братьях Брокарь. Явно понимали, что теперь для их товарищества везде будет зеленый свет. – Алексею тоже, вижу, игра пришлась по душе. А сейчас, господа, продолжим…

Брокари отошли на своей место, к одной из малахитовых колонн, где стояли до этого, а цесаревич вернулся к оставшимся подаркам. Честно говоря, остался лишь один подарок – довольно крупная коробка, завернутая в ярко-синею оберточную бумагу.

***

К этому моменту Рафи уже выбрался из толпы придворных, оказавшись впереди всех. Ведь, подарок сам себя не подаст и не расскажет о себе. Да и самое первое впечатление еще никто не отменял.

– А Брокарь, сука, хорошо выступил, – одними губами произнес он, сталкивая взглядами с одним из них. Сразу же улыбнулся как можно шире, с удовлетворением отмечая, как у того лицо от удивления вытянулось. – Из моей монополии по максимуму вытянул. На каждом элементе потоптался… Тварь… Ничего, поглядим, кто будет смеяться последним. Зуб даю, от водяного ружья пацан будет кипятком писаться.

Тем временем цесаревич, шустро орудую специальным ножичком, уже добрался до содержимого. Освободил подарок от остатков упаковочной бумаги, специальной воздушной мишуры и сейчас с недоумением разглядывал то, что держал в руках. А посмотреть, и правда, было на что. Водяное ружье, окрашенное в ярко-красный цвет, было чуть более полуметра. Имело две пистолетные ручки, чтобы было удобней держать. Ствол ружья и небольшой приклад покрывали необычные накладки футуристического вида. Все вместе это создавало очень необычное впечатление и просто разжигало желание потрогать этот необычный агрегат.

– Хм…, – император задумчиво потер подбородок. Явный признак, непонимания. – Господин Мирский, признаться, мы в замешательстве. Вы не поясните, что такое вы изволили подарить?

– Ваши Величества, Ваше Высочество, позвольте представить вам особое устройство не только для увлекательнейшего времяпрепровождения, но и для развития очень полезных физических навыков…

Не переставая говорить голосом рыночного зазывалы, Рафи одним движением оттянул затвор ружья, раскрутил крышку внутреннего бачка. После, оглядевшись по сторонам, взял вазу со столика и вылил из нее в бачок воду.

А император с императрицей, да и остальные гости, смотрели на все его манипуляции с искренним недоумением. У кого-то на лице даже выражение легкой брезгливости появилось. Мол, нищеброд, не мог что-то достойное цесаревича купить.

– Вот господа, прошу любить и жаловать, водяное ружье для удовольствия и науки…

Рафи, демонстрируя широкую улыбку, поднял ружье и навел его на слугу в роскошной зеленой с золотом ливрее. Парень решил немного похулиганить, чтобы подарок надолго запомнился.

– Вам нужно сделать всего лишь одно движение, чтобы …

Дернул за пистолетные рукояти, создавая внутри баллона давление.

– Выстрелить водяной струей!

Надо было видеть выражение лица у слуги, когда в него выстрелили. Чопорное выражение, с которым он стоял весь прием, мигом с него слетело.

– А сколько всего веселого и интересного можно с ружьем делать! – Рафи выпустил еще несколько струй, заставляя слугу сначала возмущенно пискнуть, а потом и позорно сбежать. Под хохот гостей за колонной спрятался, откуда время от времени испуганно выглядывал. – Можно играть в самого меткого стрелка, можно друг за другом бегать.

Опустошив баллон в ружье, Рафи снова его наполнил.

– Ваше Высочество, – с уважительным поклоном передал водяное ружье наследнику, который уже едва не приплясывал на месте от нетерпения. Еще пара минут, точно бы отобрал. – С радостью готов побыть для вас мишенью.

Правильно говорят, война, оружие и охота в той или иной степени живут в каждом мальчишке. Цесаревич, едва только получил ружье, преобразился. Хищно улыбнулся, угрожающе стал водить стволом из стороны в сторону. Первый ряд гостей, стоявших к нему ближе всего, тут же отпрянул назад. Испугались. Рафи же остался в гордом одиночестве.

– Батюшка, позвольте? – цесаревич с надеждой взглянул на отца, который с улыбкой кивнул. – Ура! Ну, держись!

С азартом стрельнул, потом еще раз! Промах, еще один промах! Промахнулся бы и в третий раз, но Рафи искусно подставился. Ведь, цесаревич не мог не попасть, не по рангу ему промахиваться.

Вода в вазе закончилась быстро, отчего слугам пришлось ее еще несколько раз наполнять. Из ведер заполнять водой баллон оказалось очень уж неудобно.

С победоносными криками цесаревич два или три круга пронесся по залу, поливая гостей из ружья. Естественно, все радостно смеялись в ответ. Как иначе? Честь великая…

– Алексей! – с укоризненным покачиванием головы император, наконец, остановил сына. Взял ружье сам и некоторое время его внимательно рассматривал. В конце концов, даже сам стрельнул из него. – Очень занятная вещица, хотя и требующая смены белья…

Многие из гостей, в самом деле, промокли до самых сапог и туфель.

– Нужно распорядиться о горячем пунше, чтобы никто не схватил простуду, – император кивнул кому-то из слуг, который сразу же куда-то мчался. И можно было не сомневаться, через некоторое время всем достанется по чаше горячего, ароматного напитка. – Господин Мирский, и снова вы всех нас удивили. Помнится, в пасхальные дни вы тоже отличились. Тогда порадовали нас игрой, очень похожей на игру господ Брокарей. Интересно, как же так получилось?

Рафи, словно ждал этого вопроса, тут же сделал небольшой шаг вперед. Выражение лица скорбное, печальное, словно что-то очень сильно его печалило. И это оказалось настолько разительным, что у императора брови поползли вверх.

– Вы немного ошиблись, Ваше Величество. Наши игры не просто похожи, они суть одно и тоже, – со вздохом начал парень. – Посмотрите, насколько все одинаково – игровое поле, карточки, фишки. Просто исполнено богаче... И представляете какая неприятность, Ваше Величество, патенты на эту игру теперь мне не принадлежат, так как были самым гнусным способом укра...

Договорить ему не дали. Старший из братьев, Николай Брокарь, среагировал мгновенно. Быстро выскочил из толпы и встал рядом.

– Я протестую, Ваше Величество! Это просто наглый поклеп! – и столько в его голосе было возмущения, обиды и недоумения, что можно было даже не сомневаться в его честности и искренности. – Наши патенты на игру «Русский промышленникЪ» приобретены совершенно законно и за очень солидные средства. Я требую извине…

Брокарь набрал в грудь воздуха, чтобы еще что-то добавить, но его остановил взмах руки императора. Коммерсант наподобие воздушного шара сразу же сдулся.

– Тиши, тише, господа. Не забывайтесь, где вы находитесь! – в голосе императора отчетливо прозвучала сталь. Он явно был раздражен тем, что именины его сына оказались совершено испорчены. – Господин Брокарь, о чем вы, вообще, ведете речь? Разве вас в чем-то обвинили? Я пока еще ничего подобного не услышал.

Придворные, приглашенные гости, только что прятавшиеся друг за другом от водяных струй, тут же «навострили уши». До всех дошло, что здесь «запахло жареным». Явно назревал какой-то конфликт.

– Господин Мирский, вы ведь что-то добавить хотели?

– Самую малость, Ваше Величество, самую малость, – жалостливым голосом несправедливо обиженного ребенка добавил Рафи. – У меня очень больна сестра и этими патентами я хотел обеспечить ее лечение и достойную жизнь, но… Честно говоря, я не очень представляю, как все это произошло. Мой компаньон сначала пропал, а потом вдруг оказался утонувшим в заливе. Затем мои патенты загадочным образом оказались уже не моими…

Рафи не был настолько отмороженным, чтобы при самом императоре бросаться громкими обвинениями. Это было бы слишком даже для него. Нужно было лишь «поднять волну», чтобы дать этому делу ход. Теперь-то Брокарям никакие связи не помогут замять дело. А там, глядишь, и дело выгорит.