Текст книги "Гладиаторы"

Автор книги: Руперт Мэттьюз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

III ВЕЛИКИЕ ИГРЫ

К 100 году до н. э. для любого амбициозного политика кровавые представления на арене стали главным средством борьбы за власть. Завоевать голоса означало доставить радость толпе, а для этого не было лучшего способа, кроме как развлечь ее. Многие из избирателей прозябали в полнейшей нищете и смотрели на игры как на единственную доступную роскошь.

Из всех представлений гладиаторские состязания были самыми выгодными для политика, ведь они пользовались неизменным успехом у потенциальных избирателей и были единственными массовыми мероприятиями, которые не контролировались государством.

Единственное, что требовалось устроителю мунуса (напомним, что именно так назывались когда-то эти обязательные представления, устраиваемые в честь умершего) – это желание и деньги. И хотя теоретически мунус должен был совпадать со временем похорон, зачастую его устраивали спустя месяцы, а то и годы после смерти человека, в честь которого все и организовывалось. Решающим фактором стало время проведения выборов, где кандидатами на важные посты были наследники, организующие мунус.

В 79 году до н. э. прославленный полководец Гней Помпей вернулся из военного похода в Африку, где невероятно быстро подавил восстание мятежников.

Император Марк Аврелий, сегодня больше известный как философ, был одним из немногих правителей Рима, кто не получал удовольствия от лицезрения гладиаторских боев. Он редко ходил смотреть на происходящее на арене и никогда сам не организовывал таких представлений ради развлечения народа.

Помпей был осыпан милостями диктатора Суллы, который дал ему прозвище Магнус, означающее Великий.

Во время праздника, устроенного в честь его победы, Помпей объявил о своем намерении организовать серию гладиаторских боев.

Сначала Сулла попытался остановить Помпея, опасаясь, что и без того популярный полководец, хоть и являющийся его верным сторонником, может завоевать излишнее расположение толпы и стать соперником. Сулла решил применить старый закон, который гласил, что римлянин, не принадлежащий к патрицианскому сословию (а Помпей не принадлежал к оному), имел право организовывать игры только в том случае, если занимал высокий государственный пост. Помпей же, которому на тот момент было тридцать пять лет, состоял на военной, а не на государственной службе. Помпей в свою очередь понимал, насколько важно заручиться поддержкой простого народа, и поэтому решил обратиться к нему напрямую, невзирая на магистратуру и закон. Сулла милостиво отступил, правда, потом он вычеркнул имя Помпея из своего завещания, а город с нетерпением ожидал Великих игр Помпея.

Помпей объявил, что игры будут настолько грандиозными, что он не может проводить их на обычной площади, где зрители сидят на временных деревянных трибунах. Поэтому местом их проведения он избрал Циркус Максимус (Circus Maximus). Этот громадный стадион был специально построен для состязаний на колесницах и на тот момент мог вместить более 100 000 человек. Когда трибуны были практически готовы, Помпей начал возводить железные решетки между зрительскими местами и ареной. Люди недоумевали, зачем нужны такие меры предосторожности: гладиаторы постоянно находились под усиленной охраной и не имели ни единого шанса напасть на зрителей или попытаться сбежать. Но Помпей готовил сюрприз.

Во время военного похода в Северную Африку Помпею пришлось столкнуться с бойцовыми слонами. Эти животные были специально выдрессированы атаковать кавалерию или пехоту. Их можно было заставить затоптать любое живое существо, вставшее у них на пути, или с помощью хобота поднять жертву высоко в воздух и с силой бросить ее на землю. Даже бивни слона использовались как смертельное оружие: они могли насмерть проткнуть несчастную жертву или раздавить ее, прижав к земле. Более ста лет тому назад Ганнибал привел в Италию через Альпы несколько слонов, но с таким количеством выдрессированных зверей римлянам довелось столкнуться лишь в Северной Африке.

Для участия в новом представлении Помпей доставил в Рим двадцать этих пугающих уже одним своим видом животных. Против свирепых зверей Пом-пей решил выставить две группы людей. Первую группу составляли, скорее всего, приговоренные к смерти преступники.

Перед тем как выпустить этих людей на арену Циркус Максимус, их снабдили оружием и доспехами, но, не имея за плечами подготовки и опыта, они не смогли оказать бойцовым слонам ни малейшего сопротивления. С ними было покончено в одно мгновение.

Вторая группа состояла из охотников племени кочевников из Северной Африки – гетули. Эти люди были набраны Бокхом, царем Мавретании, государства на северо-западе Сахары. В Северной Африке племя гетули славилось своем умением ловить и убивать слонов, но в Риме никто об этом не знал. Для десятков тысяч людей, наблюдавших игры Помпея, эти чужеземцы стали еще одной группой несчастных, отправленных на растерзание диким зверям.

Дождавшись, когда животные разбрелись по залитой кровью арене, гетули направились к одиноко стоящему слону, который тотчас же приготовился атаковать. Тогда все охотники сделали вид, что убегают, но один человек остался стоять на месте. Римляне приготовились увидеть мокрое место, оставшееся от этого несчастного. Каково же было их удивление, когда охотник метнул свое тяжелое копье в слона и попал ему чуть ниже глаза. Копье пробило черепные кости и поразило мозг животного. Слон упал замертво. Толпа восторженно закричала.

Затем гетули окружили другого слона, так же одиноко стоявшего в стороне, и начали бегать вокруг него. Пока растерявшееся животное пыталось сконцентрироваться на быстро передвигающихся фигурах, гетули бросили копья ему в ноги, буквально пригвоздив слона к арене. В мгновение ока один из охотников подбежал к слону и перерезал ему горло. Толпа снова восторженно закричала.

Гетули попытались провернуть этот же трюк и с другим слоном, но тот, высвободившись из ловушки, с яростью бросился на охотников. Он схватил один из щитов и, вырвав его из рук охотника, отбросил в сторону. В панике гетули бросились врассыпную. Подобное зрелище также пришлось толпе по вкусу, и по стадиону прокатились раскаты хохота.

Помпей, восседавший на трибуне на самом видном месте, должно быть, торжествовал. Его игры имели грандиозный успех, так что популярность ему была обеспечена. Но тут ситуация вышла из-под контроля.

После того как охотники убили еще несколько слонов, уцелевшие животные сбились в кучу в центре арены. Гетули попытались отделить какого-нибудь слона от стада, но им это не удалось. Как один, слоны бросились в атаку, прямо на трибуны, заполненные римлянами. Обезумевшие животные налетели на железную решетку, которая тут же погнулась и частично рухнула. Гетули молнией метнулись к вожаку стада и, перерезав коленные сухожилия, повалили и убили его.

Оставшиеся в живых слоны отступили к центру арены Циркус Максимус. Они являли собой поистине удивительное зрелище, описанное древним писателем: «Животные вышли из боя, покрытые ранами. Они ходили по арене, воздев хоботы к небесам и плача так громко, словно хотели, чтобы их послания дошли до небес, чтобы там услышали, что они делают это не просто так, а жалуются на клятвы, которым поверили, когда уезжали из Африки, и призывают богов отомстить за них. Напоминали, что они отказывались подниматься на корабли до тех пор, пока их хозяева клятвенно не заверили их в том, что в Риме им не причинят ни малейшего вреда».

Толпа, испуганная атакой слонов и реально представляя, что могло бы произойти, прорвись слоны через ограждения, начала проклинать Помпея. Они упрекали его в том, что он не принял достаточных мер предосторожности, и требовали, чтобы уцелевших слонов отправили назад в Африку.

Чтобы хоть как-то смыть позор, Помпей Великий вернулся на военную службу и отложил реализацию своих политических амбиций еще на восемь лет. Тем не менее его идея сделать охоту на животных театрализованной постановкой была дерзкой и очень понравилась политикам, стремящимся к славе. Со временем они подхватили ее и воплотили в жизнь, предварительно позаботившись о безопасности зрителей.

Одним из таких целеустремленных политиков был Гай Юлий Цезарь. Рожденный в обнищавшей семье, но оставаясь представителем всеми уважаемого аристократического рода Юлиев, Цезарь был крайне амбициозным молодым человеком. После смерти отца в 85 году до н. э. Цезарь устроил только скромные похороны и отказался организовывать мунус. Но спустя двадцать лет Цезарь был избран на пост одного из четырех эдилов – низшего должностного лица, в чьи обязанности входило контролировать меры и гири на рынках, работу пожарных бригад и санитарных служб города; кроме того, эдилы отвечали за порядок проведения некоторых религиозных праздников. И тогда Цезарь объявил, что настало время для мунуса в честь его отца.

Он понимал, что должен показать римлянам поистине впечатляющее представление, если хочет добиться признания в городе, в котором правили такие прославленные люди, как Помпей Великий, который уже вернулся в политику и был очень популярен у народа. Цезарь решил обратиться за помощью к Марку Лицинию Крассу – тому самому Крассу, подавившему восстание Спартака, у которого Помпей «украл» славу и почет. Красс решил пожертвовать частью своего несметного состояния, чтобы продвинуть по служебной лестнице собственного соперника.

Заручившись финансовой поддержкой Красса, Цезарь занялся подготовкой мунуса. В течение нескольких месяцев Цезарь и его люди колесили по всей Италии в поисках гладиаторов. Для участия в играх Цезарь нанимал целые школы гладиаторов. Сторонники Помпея были встревожены. Они боялись не только популярности Цезаря, которую он мог завоевать благодаря своим играм; они были обеспокоены тем, что большое количество вооруженных людей, собранных в одном месте и в одно время, может стать серьезной угрозой для закона и порядка. Поэтому они поспешно издали закон, запрещающий проводить гладиаторские бои, в которых участвует более 320 пар гладиаторов.

Однако это не смутило Цезаря. Он позаботился, чтобы каждый житель Рима узнал о том, что именно Помпей и его сторонники лишили их самого зрелищного представления за всю историю гладиаторских игр.

Затем он провел свои игры, в которых участвовало 320 пар гладиаторов, и все они были одеты в доспехи, отлитые из чистого серебра.

Мунус Цезаря, устроенный в честь отца, имел огромный успех: ему одним махом удалось и подмочить репутацию своих политических соперников и завоевать популярность. А дорогие серебряные доспехи отдавались в аренду другим патрициям, устраивающим представления. Когда же элемент новизны исчез, они были переплавлены в слитки и проданы.

Обеспечив хорошее политическое будущее, Цезарь вступил на путь, ведущий к вершинам власти, – путь, который впоследствии назовут кровавым.

Сначала он был оппозиционером Помпея, затем стал его союзником, а позднее развернул против него гражданскую войну, которая унесла жизни тысяч римлян. Наконец в 46 году до н. э. Цезарь вернулся в Рим и занял пост диктатора, как некогда Сулла, который в свое время оказался у власти во время гражданских беспорядков. Но в отличие от Суллы Цезарь провозгласил себя диктатором Рима пожизненно. Понимая, что многим римлянам не понравится подобное попирание устоев республиканского строя, он решил провести целую серию игр, чтобы задобрить народ и завоевать популярность как для себя, так и для нового государственного строя.

На организацию великих игр 46 года до н. э. Цезарь не жалел ни средств, ни сил. День за днем устраивались театральные представления и состязания на колесницах. Он привозил танцоров со всех уголков Римской империи и из-за ее пределов, чтобы те демонстрировали взбудораженной толпе свои умения и национальные костюмы. Повсюду выступали жонглеры и наездники-акробаты. Он приглашал в Рим чужеземных правителей, чтобы польстить толпе и показать, как ценят и уважают Рим другие государства.

По приказу Цезаря низменности возле города заполнялись водой, где устраивали театрализованные морские сражения с участием настоящих боевых кораблей. Он привозил в Рим невиданных экзотических животных и демонстрировал толпе. Огромной популярностью пользовался жираф. Римлянам еще никогда не доводилось видеть такого необычного зверя, поэтому его неуклюжие движения вызывали у толпы смех и веселье.

Но самыми главными и важными неизменно оставались гладиаторские бои. И снова Цезарь постарался на славу: они были, как всегда, великолепны.

Первым эффектным представлением стало уникальное сражение, которого еще не знала римская история. Он вывел биться насмерть на арене двух сенаторов. Оба сенатора Фурий Липтин и Квинт Кальпен – были родом из знатных патрицианских семей, но предпочли принять сторону Помпея, чем вынесли себе смертный приговор. Цезарь дал им шанс сохранить жизнь при условии, что они согласятся участвовать в гладиаторском бою. Для огромного количества плебеев лицезрение двух столь знатных и уважаемых особ, проливающих свою кровь ради их удовольствия, было поистине ошеломляющим. Римская элита отличалась снобизмом, а здесь, на арене, все встало с ног на голову. Цезарь сделал очень тонкий ход: он задобрил своих избирателей кровью своих врагов.

Основные гладиаторские бои проходили на арене специально сооруженного для этой цели стадиона на Форум Романум. Однако стадион Цезаря отличался от своих предшественников: теперь гладиаторы сражались на поднятой платформе, под которой располагались скрытые туннели, люки и подъемники. Теперь, благодаря этим техническим приспособлениям, ход сражения менялся благодаря внезапному появлению на арене льва или новых гладиаторов.

Финальное представление серии великих игр 46 года до н. э. произошло, как и тридцать лет назад игры Помпея, на стадионе Циркус Максимус. На арену были выпущены бойцовые слоны. Цезарь разделил участников игр на две армии, каждая из которых состояла из 500 человек пехоты, тридцати всадников и двадцати бойцовых слонов. Сражение между армиями рабов могло окончиться только при условии полного уничтожения одной из сторон.

Помпезные игры стоили Цезарю целого состояния, но они гарантировали ему абсолютную власть над Римом. По крайней мере так он думал. В действительности же небольшая группа сенаторов была глубоко возмущена тем фактом, что он занял пост диктатора не на несколько лет, чтобы уладить хаос, в который погрузилась республика, а пожизненно. Менее чем через два года после великих игр Цезарь был убит. По иронии судьбы смерть настигла его около статуи старого соперника, Помпея.

После смерти Цезаря разразилась новая гражданская война. Конец хаосу положил племянник Цезаря Гай Октавиан Цезарь, который захватил власть в свои руки. Победа Октавиана, больше известного в истории под именем Август, оказала большое влияние на гладиаторские игры. Август и все последующие императоры запретили организовывать представления без их разрешения. Период постоянного соперничества между амбициозными политиками, стремящимися изо всех сил превзойти друг друга по зрелищности и масштабности игр, подошел к концу.

Теперь главной задачей игр было прославлять и укреплять популярность императора. Какими бы потрясающими и зрелищными ни были гладиаторские игры и другие представления, проводимые под неусыпным контролем императора, в них не привносилось ничего нового, исчезла необходимость придумывать новшества, чтобы поразить воображение толпы. Благодаря наметившейся тенденции к стандартизации всех представлений гладиаторским боям суждено было стать самыми регламентированными.

И хотя императоры по-прежнему должны были организовывать пышные представления, чтобы порадовать многочисленных избирателей, коими являлись граждане Рима, соревновательный дух, некогда присущий подобным мероприятиям, исчез. Императорам не нужно было беспокоиться по поводу того, какое представление устроит его политический соперник по прошествии нескольких месяцев, по причине отсутствия таковых. В результате все больше внимания обращают на грандиозность и красоту гладиаторских боев.

Первый шаг в этом направлении сделал Август. В 29 году до н. э. один малоизвестный полководец по имени Тит Статилий Тавр получил разрешение от Августа организовать мунус. Разрешение было дано Тавру в знак благодарности за успешный военный поход в Северную Африку. Однако оно имело некоторые ограничения. Вместо деревянных трибун, временно возводимых на Форуме, Тавр за свой счет должен был построить постоянную арену для гладиаторских сражений. Полководец построил на Кампус Марциус – равнине в северной части города, используемой для военных парадов и учений, – сооружение, где нижние этажи были сделаны из камня, а верхние – из древесины. Строение Тавра стало первым постоянным «домом» для гладиаторских состязаний. Как тогда было принято, имя Августа было высечено над входом на стадион, чтобы каждый знал о том, что это строение возведено по его велению.

Что касается Августа, то он тоже организовывал собственные гладиаторские сражения.

О подробностях этих игр мало что известно, однако имеется запись, сделанная Августом для своих потомков:

«Три раза я организовывал гладиаторские сражения в свою честь и пять раз в честь моих сынов и внуков. В этих играх было задействовано около 10 000 человек. Я устраивал театрализованную охоту на диких зверей 26 раз, прославляя собственное имя и имена своих сынов и внуков, либо в Циркусе, либо на Форуме, либо в Амфитеатре, в которых было убито 3500 зверей». Конечно, эти развлечения были очень зрелищными, но Август не привнес в них ничего нового. По сравнению с Суллой и его самнитами, Помпеем и его слонами, Цезарем и его театрализованными морскими сражениями, Август не добавил ни толики новизны в игры, которые устраивал.

Тиберий, император сменивший Августа, сделал и того меньше. Он даже сократил расходы, затрачиваемые на организацию гладиаторских сражений, настолько был уверен в своей власти. Его прославленный племянник Калигула, наоборот, очень любил игры и не жалел средств из государственной казны на постановку пышных и масштабных зрелищ, типичных для более раннего периода. К тому времени, когда Калигула пришел к власти, гладиаторов в зависимости от вооружения стали четко подразделять на типы. Сам молодой император предпочитал тренироваться с оружием и в манере фракийских гладиаторов. Подобное времяпрепровождение не считалось проявлением эксцентричности, поскольку все молодые аристократы того времени занимались военной подготовкой. Однако страстное увлечение Калигулы фракийской школой стало для него роковым, особенно после того, как он начал открыто благоволить им на арене. Если бой проигрывал фракиец, у него было больше шансов получить миссус, то есть помилование, чем у представителя другой школы. Атмосфера накалилась до предела, когда любимец публики, гладиатор по имени Колумб, одержал победу над фракийцем, получив ранения в бою. В порыве гнева Калигула приказал отравить победителя. Подобное проявление вопиющей несправедливости, в результате которой Рим лишился одного из своих лучших гладиаторов, стоило Калигуле расположения толпы, которое он так ревностно оберегал.

А для группы сенаторов и военачальников, не желающих мириться с все возрастающим деспотизмом Калигулы, этот момент стал сигналом к подготовке заговора. Они убили императора.

Вот как дорого стоила потеря благосклонности толпы. Последующие императоры старались не забывать о судьбе Калигулы. Его дядя и преемник Клавдий организовывал великолепные представления, включая театрализованные морские сражения на озере Фучино. Нерон, не питая слабости к гладиаторским боям, обеспечивал римлянам многочисленные театральные постановки и состязания на колесницах. Будучи весьма талантливым поэтом и певцом, Нерон даже сам выходил на сцену.

В течение последующих четырех столетий Рим станет очевидцем уникальной индустрии развлечений, в которой были задействованы десятки тысяч и гибли тысячи людей. На свет появились гладиаторские игры, о которых помнит история.

Ave Caesar, morituri te salutant! («Здравствуй, Цезарь. Мы, идущие на смерть, приветствуем тебя!) Группа гладиаторов традиционно приветствует императора, сидящего на трибуне Циркус Максимус.

IV ОБУЧЕНИЕ ГЛАДИАТОРОВ

Набирать, тренировать и содержать гладиаторов для римлян считалось занятием малопристойным. Мало кто из граждан решался заниматься подобным, если только не хотел обзавестись под благовидным предлогом бандой уличных головорезов, поэтому сведения об этом в письменных источниках крайне скудные.

Мы знаем, что во времена проведения первых боев гладиаторы в основном набирались из числа личных рабов умершего, в честь которого совершался погребальный обряд. Тех рабов, которых раньше просто приносили в жертву, теперь заставляли сражаться между собой. Часто умирающий оставлял завещание, в котором было указано, каких рабов надо использовать в качестве гладиаторов и сколько денег должны потратить его наследники на развлечение народа, пришедшего отдать дань уважения покойному. Один патриций указал в своем завещании, что гладиаторами, которые должны будут сражаться на его мунусе, должны быть несовершеннолетние мальчики-рабы, которых он купил для своих сексуальных утех. Однако юность предполагаемых жертв и вопиющая несправедливость завещания заставили магистратов изменить его. Вместо юных мальчиков были выбраны юноши постарше.

Во время длительных захватнических войн, которые Рим вел как в республиканский, так и в ранний имперский период, поток военнопленных никогда не иссякал. Это были профессиональные солдаты, которых можно было сразу выпускать на арену, не затрачивая средств и времени на их подготовку. К тому же они стоили достаточно дешево, поэтому в случае смертельного исхода организатор боев не боялся финансовых потерь.

Тех, кто оставался в живых, продавали гражданам, желающим иметь собственного гладиатора, или отправляли работать на фермы, в мастерские.

К середине I века до н. э. ситуация в корне изменилась. Спрос на гладиаторов и представления был, как никогда, высоким, в то время как предложение – весьма скудным: некогда мощный поток военнопленных иссяк. Чтобы решить проблему, появилась целая индустрия, задача которой заключалась в том, чтобы набирать, тренировать и содержать гладиаторов. И главной фигурой в этой гладиаторской индустрии был ланиста.

Ланиста – владелец и одновременно управляющий труппы гладиаторов, или иначе фамилии глади-аториа (familia gladiatoriae). Гладиаторы жили и тренировались в школе, называемой лудий гладиатори (ludi gladiatori). Профессия гладиатора, впрочем, как и профессия ланисты, считалась в римском обществе довольно-таки постыдной. Уважающий себя римлянин должен был зарабатывать на жизнь, работая, например, адвокатом или ювелиром. Те же, кто продавал свое тело за деньги, считались людьми крайне недостойными. В эту категорию попадали рабы, проститутки, актеры и гладиаторы. Поэтому неудивительно, что большинство представителей этих презираемых профессий были в большинстве своем рабами. Даже ланиста, будучи, как правило, бывшим рабом, предпочитал, чтобы о характере его деятельности знало как можно меньше людей.

Ланиста зарабатывал тем, что продавал или отдавал свою труппу гладиаторов в аренду желающим организовать гладиаторское представление в честь умершего родственника. Ланиста и его клиент – организатор игр – договаривались об оплате заранее, тщательно обсуждая все детали контракта. На цену влияло не только количество задействованных в представлении гладиаторов, но и степень их профессиональной подготовки: высококвалифицированные гладиаторы стоили гораздо дороже новобранцев. На цену влиял и тип гладиатора.

Дороже всего организатору обходилась смерть гладиатора. Если во время мунуса гладиатор погибал, ланиста лишался ценного товара и, как следствие, источника дохода. На протяжении месяцев, а то и лет ланиста вкладывал в этого гладиатора свои средства – иными словами, обучал, кормил и содержал его, поэтому все это давало ему право рассчитывать на полное возмещение затрат, а также на выплату компенсации за потерю неполученных доходов. Поэтому для организатора гладиаторские бои со смертельным исходом были крайне дорогим удовольствием.

За гладиаторов, которые погибали от полученных ран, вся ответственность возлагалась на ланиста, те же гладиаторы, которые сдавались и просили пощады, переходили в полное распоряжение организатора игр. От него зависело, получит ли побежденный гладиатор миссус или, иными словами, умрет или останется жить. Когда проигравший сражение гладиатор начинал молить о пощаде, организатор прислушивался к реакции зрителей: как правило, они ясно давали понять, какой из двух финалов предпочтителен. Если зрители хотели, чтобы гладиатор получил миссус – помилование, – то поднимали вверх руку, сжатую в кулак; если же они выбирали смерть гладиатора, то кричали «Нос habet» («Пусть он получит (по заслугам)»), или большим пальцем руки показывали движение, имитирующее удар меча. Организатор, желающий угодить толпе и снискать ее расположение, как правило, шел навстречу желаниям, однако смерть слишком большого числа гладиаторов могла стоить ему целого состояния. Милосердие зачастую объяснялось холодным финансовым расчетом.

Здесь стоит упомянуть о сигналах, которые использовали римляне, чтобы решить участь поверженного гладиатора. Вот уже много лет эти сигналы являются предметами спора ученых. В течение долгого времени считалось, что поднятый вверх большой палец руки означал, что человеку позволено остаться в живых, в то время как большой палец, опущенный вниз, означал, что человек должен умереть. Сейчас же более вероятной кажется другая версия: плотно сжатый кулак означал, что меч следует убрать в ножны, то есть молящему о пощаде даруется жизнь, а яростное размахивание кулаком с отведенным в сторону большим пальцем означало – меч следует пустить в дело. А вот был ли этот палец поднят вверх или опущен вниз, принципиального значения не имело.

В любом случае последнее слово оставалось за организатором игр. Что касается сигналов, используемых им, то здесь все было предельно просто и понятно. Если он взмахивал платком, это значило, что гладиатору был дарован миссус. В свою очередь пренебрежительный взмах одной только рукой, без платка, означал смерть.

Помимо прибыли от продажи гладиаторов ланиста зарабатывал и на дополнительных услугах, например мог предоставить парадную колесницу, чтобы организатор игр торжественно появился перед зрителями.

Как правило, ланиста располагал целым арсеналом средств, позволяющих украсить любой праздник: богато расшитые мантии для членов семьи организатора игр, специальные парадные доспехи для гладиаторов, в которых они появлялись на публике перед началом боя, флаги, знамена и даже мягкие подушечки для удобства публики.

В основном гладиаторы, составляющие труппу, были рабами. Ланиста покупал их на открытых невольничьих рынках, которые имелись практически в каждом городе Римской империи. Естественно, на рынках ланиста отдавал предпочтение рослым, сильным мужчинам, из которых могли получиться отличные воины. Таковыми могли быть военнопленные, рабы, некогда работавшие в домах или на фермах, но ставшие просто ненужными или неугодными в силу своего агрессивного поведения. Археологические раскопки показали, что средний рост римлян мужского пола составлял приблизительно 1 м 63 см, в то время как средний рост солдат римской армии равнялся примерно 1 м 68 см.

Следовательно, можно предположить, что рабы, покупаемые для участия в гладиаторских боях, не сильно отличались ростом от солдат.

Однако некоторые рекруты гладиаторских школ были преступниками, приговоренными к участи гладиаторов, иногда на определенный период времени. А некоторые, и это было самым удивительным, являлись свободными людьми, иногда даже гражданами Рима, добровольно согласившимися на несладкую жизнь гладиатора. Одних толкали на эту крайность долги: вольнонаемным рекрутам ланиста платил жалованье, которое позволяло погасить долговые обязательства и начать новую жизнь. Других – молодых – привлекали ажиотаж, возбуждение и романтический ореол, создаваемый вокруг гладиаторов. Будучи вольнонаемными, они могли позволить себе наслаждаться всем этим. Статус свободных людей избавлял их от жесточайшей дисциплины, обязательной для рабов, но если они хотели выжить на арене, им нужно было тренироваться наравне со всеми.

Какие бы нужды ни приводили их в гладиаторские школы, все новобранцы присягали на верность своему ланисте и соглашались с такими средствами наказания, как розги, каленое железо или меч. После этого их отводили в саму школу. Результаты раскопок, проведенных на месте гладиаторской школы в Помпее, которая сохранилась практически в первозданном виде, а также письменные свидетельства помогли представить, как выглядело такое учебное заведение.

Главным элементом любой школы был тренировочный плац, вокруг которого располагались бараки, кухни и другие строения. В некоторых школах они были окружены овальным забором, что имитировало арену амфитеатра. Это позволяло гладиаторам привыкнуть к форме и размеру будущего места сражения. Бараки были разномастные. Новобранцы жили в небольших клетушках, без окон и мебели, если не считать таковой кучи сена. Более опытные гладиаторы имели собственные комнаты, зачастую удобно обставленные. У избранных было в распоряжении даже несколько комнат, в которых жили их жены и дети.

Содержать гладиаторов в отличной физической форме было в интересах ланисты. В каждой школе был свой врач и массажист, которые пристально следили за их здоровьем. Также имелись повара, в чьи обязанности входило готовить как сытную и полезную пищу для дееспособных гладиаторов, так и специальную пищу для больных или раненых. Основным блюдом была ячневая каша, которая, как считалось, повышала мышечный тонус и придавала силы.

Но какими бы плохими или хорошими ни были условия, в которых жили гладиаторы, они постоянно находились под неусыпным наблюдением вооруженных охранников. Второй Спартак Риму был не нужен.

Процесс обучения начинался с распределения новобранцев по типам гладиаторов: для этой цели использовался палус, толстый деревянный столб высотой около 1 м 83 см. Новобранец должен был наносить удары по столбу, словно по противнику, используя различные виды оружия, как наступательного, так и оборонительного. Ланиста внимательно наблюдал за новобранцем и соотносил его способности с различными боевыми техниками, свойственными тому или иному типу гладиаторов. По результатам тестирования новобранцу предписывалось изучать определенную технику ведения боя, которую ему предстояло использовать на протяжении всей своей карьеры, какой бы долгой она на была.