Текст книги "Цари ордынские. Биографии ханов и правителей Золотой Орды"

Автор книги: Роман Почекаев

Жанр:

История

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 35 страниц)

Хубилай высоко оценил нейтралитет влиятельных улусных правителей и поэтому не предпринял никаких попыток сместить Берке как узурпатора власти. Впрочем, занятый гражданской войной, а затем и внешними завоеваниями, новый хан, вероятно, просто-напросто не имел возможности сделать это, даже если бы и захотел. В результате Хубилай был вынужден «спустить» Берке расправу с ханскими сборщиками дани на Руси (во время антимонгольского восстания в 1262 г.), которая произошла если и не по прямому приказу ордынского правителя, то, по крайней мере, с его молчаливого согласия. ^{^{26}

[Закрыть]}Хубилай «отыгрался» годом позже. В отместку за то, что Берке в 1263 г. развязал войну с Хулагу, монгольский хан приказал перебить ордынских подданных в Самарканде и Бухаре, где Джучиды имели владения со времен Чингис-хана. Сами владения, естественно, были конфискованы в пользу хана, равно как и джучидские владения в Китае ^{^{27}

[Закрыть]}. Впрочем, вряд ли Берке сильно переживал по поводу этих потерь: среднеазиатские и тем более китайские земли были далеко и, находясь в составе улусов других Чингизидов, принадлежали его семейству чисто формально.

Поэтому на эти действия Хубилая он никак не отреагировал, приобретя гораздо больше, чем потерял: монгольский хан не вмешивался в дела Золотой Орды вплоть до самой кончины Берке, позволив ему проводить самостоятельную политику в Европе и на Ближнем Востоке. Включая и войну с Хулагу, который был родным братом Хубилая – войну, которая заняла практически все последние годы правления Берке.

VI

Вражда Берке с его двоюродным братом Хулагу, как мы помним, началась еще в последние годы правления Бату в связи с тем, что Хулагу готовился начать поход против багдадского халифа – друга и союзника Берке. Однако лишь десятилетие спустя вражда эта вылилась в открытое военное противостояние.

Причиной войны были, несомненно, спорные территории, на которые претендовали правители Золотой Орды и которые по воле Мунке были отданы во владение Хулагу и его потомкам. Речь шла, в первую очередь, об Азербайджане – богатом регионе, являвшемся также важным и в стратегическом отношении: хозяин Азербайджана мог контролировать торговлю между Европой и Азией, а также управлять всем Кавказом и Северным Ираном. Борьба за обладание этим регионом затянулась на полтора столетия, но начало ей положил именно Берке. ^{^{28}

[Закрыть]}

Поводов же для начала войны с Хулагу у ордынского правителя накопилось предостаточно. Во-первых, Хулагу расправился с рядом мусульманских властителей Ближнего Востока во главе с багдадским халифом, с которым Берке поддерживал дружественные отношения. Во-вторых, «очень кстати» выяснилось, что Хулагу не выплатил Берке законную пятую часть военной добычи за то, что ордынские войска участвовали в походе. В-третьих, несколько ордынских военачальников, участвовавших в походе Хулагу, как-то быстро и таинственно скончались в 1262 г. Наконец, на войне с Хулагу настаивал новый союзник Берке – египетский мамлюкский султан аз-Захир Бейбарс. Таким образом, война была предрешена, и оставалось только найти благоприятный момент для начала боевых действий. ^{^{29}

[Закрыть]}

Война началась в августе 1262 г., причем крайне неудачно для Берке. Передовые золотоордынские отряды под командованием Ногая, внучатого племянника Берке, вторглись в Ширван и столкнулись с авангардом войск Хулагу. Поначалу Ногай сумел разгромить немногочисленные пограничные отряды противника, но тут подоспел сам Хулагу во главе своих основных сил, обратил Ногая в бегство и гнал 12 дней в сторону ордынской границы. Развивая свой успех, ильхан в декабре того же года сам перешел в наступление, вторгся в переделы Золотой Орды и вскоре оказался у Дербента. Вторично разгромив Ногая под стенами Дербента, он захватил город. Часть войск Хулагу под командованием его старшего сына Абаги двинулась вдогонку за отступавшим Ногаем, переправилась через Терек и даже захватила его лагерь, в котором оставались жены и дети ордынских воинов.

Берке не ожидал столь решительных действий ильхана и оказался не готов к отпору, в результате чего иранские монголы сумели продвинуться в глубь ордынских владений на пятнадцать дней пути. Впрочем, на этом успехи Хулагу и закончились. Берке спешно объявил всеобщую мобилизацию, приказав садиться на коня каждому своему подданному старше десяти лет, и вскоре его армия, превосходившая по численности силы ильхана, выступила навстречу захватчикам. Войска Хулагу, не принимая боя, начали отступать через Терек. При отступлении многие утонули в реке, провалившись под лед, который стал проламываться под тяжестью такого количества людей. Достигнув границы, Хулагу оставил заслон под командованием военачальника Ширэмуна (сына знаменитого Чормагуна, первого монгольского наместника в Иране), которому удалось сдерживать ордынские силы, пока сам ильхан не оказался в безопасности в своей ставке. ^{^{30}

[Закрыть]}Таким образом, первая военная кампания не принесла существенной выгоды ни одной из сторон: Берке отвоевал Дербент, а Хулагу вернулся в Тебриз, не завоевав новых территорий, но и не утратив имевшихся.

Годом позже Берке запланировал новое вторжение в Иран, и его авангард под командованием Ногая двинулся от Дербента в сторону владений ильхана. Хулагу, неготовый к схватке, запустил дезинформацию: его лазутчик явился в ордынский лагерь и сообщил Ногаю, что Хубилай, разгромивший своего мятежного брата Арик-Бугу, направил на помощь Хулагу тридцатитысячное воинство. Ногай поспешил отступить. ^{^{31}

[Закрыть]}

В начале февраля 1265 г. в разгар подготовки к ответному вторжению, умер ильхан Хулагу. Берке счел этот момент весьма подходящим, чтобы перейти от военного противостояния к дипломатии и начал переговоры с новым ильханом Абагой. У нового ильхана после вступления на трон было немало проблем, и он с готовностью пошел на мировую, приняв предложения Берке. Правитель Золотой Орды в качестве миролюбивого жеста попросил у него разрешения построить в Тебризе соборную мечеть и несколько ткацких фабрик. Разрешение было получено. Расценив уступчивость Абаги как слабость, Берке начал готовить новое вторжение в Иран, причем упомянутые заведения в Тебризе, по его замыслу, должны были стать местами сбора его сторонников, а их работники – еще и ордынскими соглядатаями. Узнав о планах ордынского правителя, Абага немедленно приказал разрушить его ткацкие фабрики. Берке, в свою очередь, повелел перебить иранских торговцев, находившихся в его владениях, и приказал немедленно начать наступление на Иран. ^{^{32}

[Закрыть]}

В начале 1266 г. золотоордынские войска под командованием все того же Ногая вторглись в пределы державы ильхана и расположились лагерем на р. Куре. Вслед за ним двинулись более крупные силы – пятьдесят тысяч воинов под командованием ордынского полководца Сунтая. Однако Абага оказался подготовлен к войне лучше, чем думали Берке и его военачальники, а дальнейшие события продемонстрировали, насколько несогласованными оказались действия ордынских полководцев. Ногай двинулся против Абаги, который начал притворное отступление, Сунтай же по непонятной причине решил, что войска Ногая окружены силами ильхана и разгромлены, и поэтому, в свою очередь, отдал приказ отступать. В результате Ногай оказался один против превосходящих сил ильхана. Юшумут, брат Абаги, неожиданно напал на Ногая, разгромил его и обратил в бегство. Сам Ногай в битве был ранен и лишился глаза. Затем повторился сценарий первой кампании: Абага двинулся по следам отступавших воинов Ногая и дошел до Ширвана, где навстречу иранским монголам вновь выступил сам Берке с многочисленными войсками (по некоторым данным, до трехсот тысяч воинов), заставив Абагу отступить обратно за Куру. Ильхан захватил все переправы и закрепился на берегу, не давая ордынским войскам переправиться через реку. Берке в течение двух недель предпринимал безуспешные попытки форсировать Куру, после чего приказал своим войскам двигаться к Тифлису, чтобы переправиться там. Однако по пути Берке скончался, и его смерть заставила ордынских полководцев прекратить военные действия. Абага, воспользовавшись временным затишьем, приказал воздвигнуть на границе своих владений валы и рвы, после чего вернулся в Хорасан. ^{^{33}

[Закрыть]}

Так, со смертью двух инициаторов войны Золотой Орды с Ираном, как-то сам собой закончился ее первый этап. Продолжать войну предстояло уже преемникам Хулагу и Берке.

VII

Приход Берке к власти совпал с мощным сепаратистским движением в вассальных государствах. В последние годы правления Бату от Золотой Орды фактически отпали южный берег Крыма и Юго-Западная Русь. Сам Бату, с головой погрузившийся в имперскую политику, не успел разобраться с этой проблемой, и теперь решать ее предстояло его младшему брату.

И Берке уладил ее с присущей ему энергией и решительностью. Первым делом он отправил свои отряды в Крым, но, к чести и золотоордынского правителя, и самих обитателей Крыма, обошлось без кровопролития: местное население вновь признало власть монголов в Крыму, приняло их наместников и стало выплачивать ранее установленные налоги и сборы. Собственно, этим власть ордынского правителя в Крыму и ограничивалась: Берке, как и его преемники, прекрасно осознавал своеобразие этого торгового региона (складывавшееся в течение веков) и важность его для Золотой Орды, а потому не стремился жестко контролировать его. ^{^{34}

[Закрыть]}

Гораздо больше трудностей ждало ордынского властителя на пути к восстановлению сюзеренитета над Юго-Западной Русью. Ее правитель, Даниил Романович Галицкий, начал активное сближение с государствами Центральной Европы, женил двух своих сыновей на венгерской и австрийской принцессах, а сам в 1253 г. принял королевский титул. Понадеявшись на помощь родичей-союзников, он начал решительно вытеснять ордынских наместников из своих владений, а также расправляться с их местными ставленниками – русскими боярами и градоначальниками. Его не останавливало даже то, что он открыто выступал против воли ордынских правителей: так, например, он приказал казнить Андрея, наместника в городе Кременце, за постоянные измены, несмотря на то, что наместник потрясал перед ним «Батыевой грамотой». Куремса, ордынский даруга в Южной Руси (сын Орду и племянник Бату), не имел достаточно сил, чтобы противостоять ему, и поэтому был вынужден пассивно наблюдать, как его людей изгоняют из Галицко-Волынских территорий. ^{^{35}

[Закрыть]}

Берке прекрасно понимал, что на этот раз ему придется иметь дело с куда более сильным и опытным противником, нежели торговые поселения южного берега Крыма. За последние несколько лет Даниил сумел укрепить свои города, превратив их в неприступные крепости, реорганизовал армию по монгольскому же образцу и был готов противостоять ордынскому вторжению. Именно поэтому Берке в 1258 г. решил заменить Куремсу другим наместником – Бурундаем, прославленным полководцем, успешно сражавшимся в Волжской Булгарии и Северо-Восточной Руси в 1230-е гг. Во главе многочисленных войск (по некоторым данным, до 60 000 всадников) Бурундай вступил во владения Даниила и вызвал короля к себе.

Даниил, вполне справедливо считавший себя в состоянии войны с Золотой Ордой, благоразумно уклонился от встречи с баскаком и отправил вместо себя своего брата Василька и своего старшего сына Льва. Однако Бурундай повел себя совершенно не так, как ожидали Даниил и его семейство: вместо того чтобы с помощью угроз потребовать от южнорусских князей повиновения, он заявил, что идет походом на Литву и Польшу и предлагает им, князьям, присоединиться к нему – если, конечно, князья не считают себя его врагами.

К такому повороту Галицкий князь оказался не готов: если бы ордынский полководец сразу открыл военные действия, Даниилу не оставалось бы ничего, кроме как принять бой. Теперь же появился шанс избежать кровопролития. И Даниил приказал Васильку и Льву присоединиться со своими войсками к Бурундаю в походе на литовцев и поляков. Бурундай и в самом деле совершил успешный рейд на Литву и Польшу, чем превратил местных правителей из союзников Даниила в его врагов. Кроме того, князья Василько и Лев фактически оказались заложниками ордынского полководца, который во время похода на поляков и литовцев продемонстрировал силу и опытность своих воинов, чем существенно понизил решимость галичан и волынцев к сопротивлению.

Карта 1. Западные улусы Монгольской империи 1242-1265 гг… (автор – Астайкин А. А.).

1 Владения Дании, 2 Польские княжества, 3 Владения Генуи, 4 Видинское княжество, 5 Владения Венеции, 6 Герцогство Афинское, 7 Западное Грузинское царство, 8 Восточное Грузинское царство, 9 Трапезундская империя, 10 Государство мамлюков, 11 Киликия. Границы государств нанесены на 1265 г.

Возвращаясь обратно через Галицко-Волынскую землю, Бурундай, наконец, обнаружил свои истинные намерения: он приказал князьям срыть укрепления всех городов Галицко-Волынской земли – ведь в Золотой Орде города стенами не обносились. И Васильку со Львом пришлось самим разрушать то, что создавал их брат и отец в течение стольких лет! Галич, Владимир, Львов, Каменец и другие города были лишены укреплений. Крепостные стены сохранил только Холм – столица Даниила: жители города отказались исполнять приказ Василька и Льва, отговорившись тем, что получают приказания только от самого Даниила – своего непосредственного правителя. Бурундай решил не омрачать торжества своей бескровной победы, понимая, что один укрепленный город не обеспечит безопасности всей обширной державы Романовичей. Ордынский полководец ограничился тем, что по пути в южнорусские степи все же разграбил ряд поселений, принадлежавших местным князьям, продемонстрировав им напоследок, что с властями Золотой Орды шутки плохи. ^{^{36}

[Закрыть]}

Таким образом, Берке, практически не ведя военных действий, разрушил амбициозные планы Даниила Романовича стать королем Малой Руси, создать коалицию европейских государей и выступить против Золотой Орды. Ни Польша с Венгрией, ни папство и рыцарские ордена не помогли ему, и поэтому королю Даниилу вновь пришлось признать себя данником ордынского правителя, причем на этот раз не формально, как при Бату, а на деле: во владениях Даниила появились ордынские чиновники, державшие местных династов под постоянным контролем. Даниил так и не оправился от этого удара: в последние несколько лет жизни он фактически отошел от государственной деятельности, переложив дела на плечи брата и сыновей, которые даже и не пытались бороться с Ордой.

Отношения Берке с княжествами Северо-Восточной Руси тоже нельзя было назвать безоблачными. Так, в 1259 г. он приказал провести перепись населения в Новгороде и обложил его данью, как и другие княжества, чего в свое время не сумел добиться даже сам Бату. Попытки новгородцев выступить против ордынских чиновников были жестоко пресечены, причем по приказу Берке их выступление подавил сам великий князь Александр Ярославич Невский, некогда бывший новгородским князем. ^{^{37}

[Закрыть]}

В 1262 г. тот же Александр Невский был вынужден ехать к Берке в Сарай, чтобы отговорить Берке отказаться от мысли набирать русских воинов для войны с Ираном. Хотя в отечественной историографии прочно утвердилась мысль о том, что отношения Александра Невского и Берке были напряженными, великому князю удалось полностью достичь цели. ^{^{38}

[Закрыть]}

А незадолго до своей смерти в 1263 г. Александр Ярославич вновь оказался в Золотой Орде – на этот раз, чтобы согласовать с Берке кандидатуру своего потенциального преемника, поскольку, вероятно, он уже чувствовал приближение кончины. И эта поездка Невского также оказалась удачной: вскоре после его смерти, в начале 1264 г., новым великим князем стал его брат Ярослав Ярославич Тверской. ^{^{39}

[Закрыть]}

Русские летописцы – православные монахи, оскорбленные явной приверженностью Берке к исламу, – впоследствии писали, что в его правление на Руси было «засилье бесерменское». Однако нельзя не отметить, что именно мусульманин Берке в 1261 г. позволил впервые учредить в Сарае русскую православную епархию – вместо переяславской, последний глава которой погиб во время взятия Переяславля около четверти века тому назад. Не менее красноречивым свидетельством отсутствия у Берке предубеждений против христианства стало то, что он разрешил своему племяннику выехать на Русь, в Ростов, и принять там православие. Этот Джучид стал известен на Руси под именем «царевича Петра Ордынского». ^{^{40}

[Закрыть]}Стоит также отметить, что никаких значительных притеснений со стороны Берке княжества Северо-Восточной Руси не испытывали. За его почти десятилетнее правление эти земли ни разу не подверглись ордынским набегам. Впрочем, вряд ли следует объяснять это миролюбием Берке или его прорусскими симпатиями – просто у него были другие политические приоритеты.

VIII

Внешняя политика Берке, не столь яркая и бурная, как у его старшего брата, в целом оказалась не менее активной и последовательной. Как и Бату, Берке преследовал две главные цели: обеспечить безопасность своих границ и найти союзников в борьбе с внешними врагами, главным из которых для него был, конечно, хулагуидский Иран. Поэтому основной вектор золотоордынской внешней политики при Берке сместился из Центральной Европы на Ближний Восток. Пожалуй, самой большой его дипломатической удачей стало установление союзных отношений с мамлюкским Египтом, который еще в начале XV в. оставался главным стратегическим партнером Золотой Орды на международной арене.

Любопытно, что инициатива установления отношений исходила не от Берке, нуждавшегося в союзниках для борьбы с Хулагу, а от египетского султана ал-Малика ан-Насира Бейбарса – самого могущественного властителя Средиземноморья, который в 1260 г. нанес монголам страшное поражение в битве при Айн-Джалуде в Сирии. Послы Бейбарса впервые посетили Берке еще в 1262 г. Они прибыли в Золотую Орду с богатыми дарами и посланием султана, в котором Бейбарс выражал радость по поводу обращения Берке в ислам и надеялся, что теперь золотоордынский правитель, как и подобает истинному мусульманину, обратит свое оружие против неверных – монголов Ирана. Берке не торопился с ответным посланием, проявив разумную осторожность. Во-первых, его приверженность к исламу была вовсе не так велика, во-вторых, призыв Бейбарса к войне с неверными был не тем доводом, который мог бы убедить влиятельных нойонов Золотой Орды (в большинстве своем не являвшихся мусульманами) начать войну с ильханом.

В связи с этим следует сказать несколько слов о вероисповедании Берке. Несомненно, он, воспитанный с детства в мусульманской традиции, впоследствии принял ислам, получил мусульманское имя Джамал ад-Дин Ибрахим и. вполне возможно, являлся мюридом (учеником и последователем) знаменитого бухарского шейха Саиф ад-Дина Бахарзи. Но представление Берке религиозным фанатиком, стремившимся распространить во всем мире «истинную веру» и целиком полагавшимся на поддержку Аллаха – это плод воображения средневековых мусульманских историков. Открыто объявив о своей приверженности к исламу, Берке вовсе не стремился сделать его официальной религией в Золотой Орде и тем более навязать вассальным государствам. Мусульманство самого брата Бату ограничивалось соблюдением некоторых религиозных обрядов и покровительством мусульманскому духовенству и купечеству – в тех случаях, когда ему самому это представлялось выгодным. ^{^{41}

[Закрыть]}

Поэтому нет ничего удивительного в том, что Берке, получив послание Бейбарса, не бросился в распростертые объятия собрата-мусульманина и не поспешил начать «священную войну» против Хулагу. Напротив, в большой степени зависящий от своих нойонов, он выждал, когда его приближенные и военачальники осознают необходимость этой войны и сами выскажутся в ее пользу.

Кроме того, надо сказать, что у Берке и султана Бейбарса одно время был конфликт интересов. Вскоре после того, как Хулагу взял Багдад и приказал умертвить халифа ал-Мустасима, два представителя рода Аббасидов объявили себя халифами. При этом Берке поддержал претензии на власть некоего ал-Хакима, провозгласившего себя халифом в Алеппо, тогда как Бейбарс признал халифом другого претендента – ал-Мустансира, который выступил в Дамаске. В конце концов, оба претендента прибыли в Каир и заключили соглашение, ал Хаким признал первенство ал Мустансира, и согласился считаться его наследником. Бейбарс выделил новоявленному халифу несколько сотен воинов, и тот отправился на завоевание Багдада, по пути усилив свой отряд несколькими тысячами бедуинов из аравийской области Хиджаз. Естественно, из его авантюры ничего не вышло: его войска были разбиты, а сам незадачливый халиф пропал без вести. Не исключено, что Бейбарс намеренно отправил его в эту рискованную экспедицию, чтобы ал-Мустансир погиб, а новым калифом стал ал-Хаким (ставленник Берке): он ни в какие походы не пускался и мирно просидел на троне в Каире в течение сорока лет (1262-1302), пережив семерых султанов и несколько военных переворотов. Тем самым Бейбарс продемонстрировал, что готов учитывать интересы золотоордынского правителя. ^{^{42}

[Закрыть]}Несколько позже султан повелел читать в Мекке хутбу с поминанием имен Берке и его сына, и эта честь, наверное, произвела впечатление на ордынского властителя, который, в конце концов, соизволил направить султану дружеское послание. ^{^{43}

[Закрыть]}

Впрочем, еще до официального установления отношений с Египтом Берке совершил одно действие, оказавшееся на пользу султану Бейбарсу. Как мы помним, пятая часть войск Золотой Орды вошла в состав армии Хулагу, отправленной на завоевание Ирана и Ближнего Востока. Планируя войну с двоюродным братом, Берке приказал этим войскам покинуть Хулагу и возвращаться домой, а если не получится – прорываться в Египет. В результате около двух тысяч золотоордынских воинов с боями вырвались из окружения войск ильхана и добрались до Сирии, где были встречены эмиссарами султана Бейбарса и препровождены в столицу Египта. Бейбарс встретил их с почетом и вскоре образовал из ордынских воинов (большинство которых, по-видимому, были тюрками-кипчаками) свою гвардию. ^{^{44}

[Закрыть]}В конечном счете, от союза Золотой Орды и Египта в большей степени выиграл Берке, а не Бейбарс: поскольку война с Хулагу началась бы в любом случае, Берке существенно помогло, что мамлюкские войска сковывали часть войск ильхана в Сирии и Палестине. В свою очередь, Берке ничего не стоило, одержав очередную победу, направить Бейбарсу реляцию, в которой он заявлял, что победил с помощью и во имя торжества «истинной веры». В кругу же своих воинов Берке сетовал: «Грустно мне, что монголы убивают друг друга, но что придумать против того, кто изменил ясе Чингизхана!» ^{^{45}

[Закрыть]}Бейбарс, выполняя союзнический долг, защищал интересы Берке и в отношениях с державами Средиземноморья, включая Францию, итальянские торговые республики и государства крестоносцев Правитель Золотой Орды в качестве «ответной любезности» однажды совершил поход против Византийской империи, закончившийся, впрочем, весьма необычно.

Византийский император Михаил VIII Палеолог, оказавшийся между двух огней – султанатом мамлюков в Египте и державой монголов в Иране, – был вынужден лавировать, чтобы сохранить свою империю, только что отвоеванную у латинян. Сам император склонялся к союзу с Хулагу, который воевал против мусульман, и поэтому в 1264 г., уповая на поддержку ильхана, решился на смелый поступок задержал послов Бейбарса, направлявшихся к Берке с грамотами и дарами. Правитель Золотой Орды, возмущенный таким обращением с дипломатами, отреагировал немедленно: он приказал своим войскам двигаться на Константинополь, и императору пришлось обратиться за защитой… к султану Бейбарсу, напомнив ему о прежних добрых отношениях и объясняя все случившееся недоразумением. И султан попросил Берке, вступившегося за его же, султана, послов, отозвать войска! ^{^{46}

[Закрыть]}Однако на следующий год Берке удалось завершить поход против ромеев. В 1265 г. его полководец Ногай в союзе с болгарским царем Константином Тихом вторгся в Византию, разорил ряд селений и едва не захватил в плен самого Михаила VIII. Императора спасло только то, что он сумел вернуться в свою столицу не по суше (где его ждала ордынско-болгарская засада), а по морю. Целью похода Ногая было освобождение из византийского плена бывшего сельджукского султана Изз ад-Дина Кей-Кавуса. Свергнутый своим братом Рукн ад-Дином Килич-Арсланом, султан прибыл к Михаилу VIII, надеясь найти у него защиту, но император, опасаясь, что многочисленные спутники Кей-Кавуса станут угрозой для его империи, предпочел посадить султана под замок. Интерес Берке к судьбе бывшего султана объяснялся просто: золотоордынский правитель намеревался вернуть Кей-Кавусу трон и тем самым возвратить Сельджукский султанат под влияние Золотой Орды (как это было при Бату). Вероятно, в рамках этого своего плана Берке приказал, чтобы приверженцы Кей-Кавуса, обосновавшиеся в окрестностях современной Добруджи, последовали за своим государем и переселились в ордынские владения в южнорусских степях. В результате похода Ногая султан был освобожден и прибыл к Берке, который выдал за него замуж свою дочь Урбай-хатун и пожаловал в качестве временного владения крымский город Солхат (современный Старый Крым) – пока не выдастся возможность отвоевать утраченный трон. Однако вскоре Берке умер, а его преемник Менгу-Тимур не стал реализовывать его проект. В конце концов, Кей-Кавус так и умер в Золотой Орде. ^{^{47}

[Закрыть]}

Еще одним направлением внешнеполитической деятельности Берке стали контакты с государствами Закавказья – Грузией и Арменией, которые некогда также входили в сферу влияния Золотой Орды. Поскольку армянский царь Гетум являлся ближайшим союзником Хулагу, Берке постарался привлечь на свою сторону двух грузинских царей – Улу Давида и Давида Нарини. Неизвестно, как именно планировал ордынский правитель использовать их в войне против Хулагу, но оба царя расценили его намерения не совсем верно: вообразив, что Берке готов оказать им поддержку, оба царя в 1259 г. восстали и попытались изгнать наместников Хулагу из Грузии. Естественно, цари были разгромлены и вынуждены бежать в горы, тогда как рядовые участники восстания и даже царские приближенные подверглись избиению. Таким образом, залитая кровью Грузия к началу войны Золотой Орды с Ираном никак не могла помочь Берке в его боевых действиях против Хулагу ^{^{48}......

[Закрыть]}

В отличие от Бату, Берке не очень активно взаимодействовал с европейскими монархами, предпочитая связи с государями-единоверцами на Востоке. Одним из немногих исключений стала Венгрия, граничившая с Золотой Ордой. В течение своего правления Берке неоднократно предлагал королю Беле IV породниться, женив одного из королевских сыновей на дочери ордынского правителя, причем новоиспеченный зять должен был с частью венгерского народа перейти под власть Орды. Причиной такого предложения стало то, что в Венгрии в то время проживало значительное число кипчаков, некогда бежавших туда от монгольского нашествия, но впоследствии желавших вернуться на родину и неоднократно обращавшихся к Берке с просьбой предоставить им эту возможность.

Бела на рубеже 1250-1260-х гг. понес несколько серьезных поражений от чешского короля Оттокара II и находился в сложном политическом положении, а потому практически был готов принять предложение Берке. Однако под влиянием папы римского Александра IV, обещавшего королю всяческую поддержку в борьбе с восточными врагами, Бела отказался от союза с Золотой Ордой. Недовольный его отказом, Берке в 1260 г. направил в пределы Венгрии карательные отряды, не причинившие, впрочем, стране большого ущерба: вероятно, не считая свои отношения с Венгрией особо важными, Берке послал против Белы IV не слишком крупные силы. В 1262 г Иштвану II, сыну и соправителю Белы, удалось заключить мир с Берке, который в это время сосредоточил свои основные силы на границе с Ираном и потому не желал проблем на западных границах. Но уже в 1264 г., воспользовавшись затишьем в борьбе с Хулагу. Берке возобновил переговоры с Белой IV. вновь предлагая союз, скрепленный браком их детей. Как и несколько лет назад, римский папа (теперь уже Урбан IV, сменивший Александра IV) сумел отговорить венгерского короля от этого плана. В результате Венгрия еще в течение довольно длительного времени оставалась объектом набегов ордынских войск. ^{^{49}

[Закрыть]}В правление Берке началась активная колонизация Крыма и Северного Причерноморья, которую осуществляли итальянские торговые республики – Венеция, Генуя и Пиза, представители которых начали проникать ко двору ордынских правителей еще при Бату. В первой половине 1260-х гг. генуэзцам и венецианцам удалось создать первые фактории в ордынских городах Тане (Азов) и Кафе (Феодосия). Впрочем, при Берке итальянцы еще только начинали обосновываться в Северном Причерноморье, а их официальное закрепление в этих областях состоялось уже при его преемниках. ^{^{50}

[Закрыть]}

Другие европейские государства, входившие в сферу интересов Золотой Орды, чаще всего рассматривались Берке как объект набегов – такими были, в частности, Польша и Литва, которые неоднократно подвергались нападениям ордынских войск, захватывавших богатую добычу и множество пленников.

IX

Берке умер в 1266 г., по сведениям средневековых историков, «от болезни колик». ^{^{51}

[Закрыть]}Он оставил своим преемникам богатый и могущественный улус, имеющий влиятельных союзников. Желая сравниться по значению с Бату, своим старшим братом, при котором в Золотой Орде был построен ряд городов, Берке постарался существенно расширить и развить их. В частности, Сарай, построенный при Бату, в правление Берке настолько разросся и изменил свой облик, что впоследствии даже стал носить название Сарай-Берке. Различные историки приписывали Берке также основание таких городов как Эски-Юрт в Крыму и Сарайчук на Урале. ^{^{52}

[Закрыть]}Также Берке активно способствовал развитию торговли и наук. При его дворе трудились мусульманские правоведы и богословы, некоторые из них даже посвятили свои произведения Берке, который им покровительствовал. ^{^{53}

[Закрыть]}

Наследники Берке не были его прямыми потомками. Из летописных источников известно, что у него было три жены и. как минимум, двое детей – дочь Урбай-хатун, выданная замуж за сельджукского султана Кей-Кавуса, и неизвестный по имени сын, которого вместе с отцом повелел упоминать в хутбе египетский султан Бейбарс. ^{^{54}

[Закрыть]}Но хотя после смерти Берке власть вновь перешла к роду Бату, в арабской средневековой исторической литературе последующие правители Золотой Орды нередко именовались «домом Берке» ^{^{55}

[Закрыть]}– вероятно, из-за того, что большинство арабских хронистов были египтянами, а Именно Берке первым из ордынских правителей установил связи с Египтом. Впрочем, они не старались идеализировать образ этого правителя и представлять его идеалом для мусульманских государей. Это отразилось даже в описании внешности Берке, составленном на основании отчета египетских послов к правителю Золотой Орды: «Описание его: жидкая борода; большое лицо желтого цвета; волосы зачесаны за оба уха; в одном ухе золотое кольцо с ценным восьмиугольным камнем; на нем шелковый кафтан; на голове его колпак и золотой пояс с дорогими камнями на зеленой булгарской коже; на обеих ногах башмаки из красной шагреневой кожи. Он не был опоясан мечом, но на кушаке его черные рога витые, усыпанные золотом». ^{^{56}

[Закрыть]}Описание, как видим, весьма далекое от образа идеального государя, прекрасного телом и душой!