Текст книги "Фантастика 1968"

Автор книги: Роман Подольный

Соавторы: Владимир Михайлов,Илья Варшавский,Дмитрий Биленкин,Павел (Песах) Амнуэль,Александр Горбовский,Всеволод Ревич,Владимир Малов,Ромэн Яров,Валентина Журавлева,Евгений Муслин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Город проснулся от воя сирен.

Включив сирены, полицейские машины мчались по улицам, и вскоре на каждом углу появились усиленные патрули.

Бдительные полицейские, снабженные точной инструкцией, внимательно вглядывались в лица прохожих.

– Эй ты, в шляпе! – окликнул полицейский какого-то старичка. – Иди-ка сюда!

– Слушаю вас… – торопливо засеменил старичок. – А ну-ка, сними шляпу. Похож? – спросил полицейский у своего младшего напарника.

– Вроде бы нет… – неуверенно ответил напарник, сравнивая старичка с возвышающейся на перекрестке статуей Дино.

– А бородка?

– Вроде бы да…

– Марш в машину! – приказал старичку полицейский, и дисциплинированный гражданин послушно полез в автобус, где уже теснились обладатели модных в Огогондии усов и бородок а-ля Динами.

– А ты давай побдительней! А то «вроде бы нет, вроде бы да», – передразнил старший напарника, и они продолжали нести свою нелегкую службу.

– Мадам, – остановил младший полицейский пересекавшую улицу женщину, – попрошу вас на минутку.

– В чем дело?

– Сейчас узнаете. Станьте в профиль. Ну, что скажешь?

– Так она вроде бы не совсем того пола… – засомневался старший полицейский.

– А усы?

– Усы действительно налицо. Мадам, попрошу вас в машину.

Над перекрестком повис вертолет, и из него по веревочной лестнице спустился дежурный офицер.

– Ну как, много на этом перекрестке задержали? – осведомился он.

– Тридцать с бородками и шестьдесят с усами, – бодро доложил старший полицейский – и вдруг испуганно умолк, поймав на себе подозрительный взгляд начальства.

Офицер молча переводил взгляд с одного подчиненного на другого, а полицейские смотрели на офицера, и каждый видел на лицах своих собеседников те самые сакраментальные подозрительные усы а-ля Динами.

– В машину за мной шагом марш! – мужественно скомандовал офицер, и три бдительные жертвы верноподданнической моды строевым шагом направились к полицейскому автобусу.

О нет, не напрасно Дино приучал своих граждан к бездумному исполнению приказов! Вот сейчас было приказано ловить похожих на Попечителя. Похожих ловили, а на безбородых и безусых не обращали внимания, ибо любое отклонение от приказа считалось вольнодумством.

Экс-Попечителя и приближенного ни разу не остановили.

Но день подходил к концу, где-то нужно было спрятаться на ночь, и тут у Баобоба появилась блестящая идея.

Почему бы им не вернуться в секретный ход и не переночевать там? Более того, по секретному ходу они могли пробраться в секретный объект, где по ночам никого не бывает, и воспользоваться запасами из холодильника.

Это была замечательная мысль.

И поздним вечером экс-Попечитель и Баобоб пришли в парк.

– Вот наш дуб, – сказал приближенный. – Теперь нужно постучать по дереву пять раз (три длинных, два коротких), произнести: «Карл у Клары украл кораллы», – и вход в дупло откроется сам собой.

– Так чего ж ты ждешь? Стучи! Произноси!

– Слушаюсь! Раз, два, три, четыре, пять… Карл у Клары украл кораллы. Открылся вход?

– И не подумал.

– Странно. Наверное, это не тот дуб. Попробую постучать по соседнему. Раз, два, три, четыре, пять… Карл у Клары украл кораллы. Ну как?

– Все так же.

– Боже мой, неужели я забыл, в каком именно дереве находится наше дупло?

– Введите задержанных, – произнес дежурный чин, и полицейские втолкнули в комнату Дино и Баобоба.

Их изрядно помятый вид и синяки под глазами свидетельствовали о том, что времени даром полицейские не теряли.

– За что задержали? – спросил дежурный.

– Да вот, разрешите доложить, бегали эти двое ночью по парку, хулиганили, стучали по деревьям и кричали про какого-то Карла, который украл у какой-то Клары какие-то кораллы. Фамилии и адреса укравшего и потерпевшей задержанные назвать отказались. И вообще при задержании оказали яростное сопротивление, нанеся различными частями своих тел ряд болезненных ударов по нашим кулакам.

– Назюзюкались! – определил опытный дежурный и не без профессионального любопытства уточнил: – А что пили?

– Всё пили, – быстро ответил Баобоб. – Всё подряд смешивали.

– И даже не закусывали, – добавил Дино. – Вот дураки!

– Отведите их в камеру, пусть проспятся! – решил дежурный. – А впрочем, подождите! – И, подойдя к задержанным, он начал подозрительно осматривать их. – Вы почему лысые?

– Как почему? От природы, – нашелся Дино.

– Врете! Лысыми с детства не бывают. Значит, вы свои шевелюры сбрили. Так? А какого цвета у вас были волосы до бритья? А?

– Черного. Мы брюнеты.

– Жгучие брюнеты.

– Опять врете! Брюнетам незачем бриться наголо. Вы оба рыжие!

– Нет! нет! – испуганно закричали задержанные.

– Тогда назовите имена десяти свидетелей, которые подтвердили бы, что вы никогда не были рыжими. Есть такие свидетели? Ага, молчите? В таком случае я обвиняю вас в том, что вы рыжие. И согласно личному приказу Равного среди Равных отправляю вас туда, куда теперь свозят всех рыжемордых! Думаю, из вас там сделают пару отличных роботов. Ха-ха-ха!

А Дино Динами посмотрел на свой висевший в простенке портрет, и ему почудилось, будто Великий Попечитель на портрете в ужасе схватился за голову.

Помещение, куда ввели Дино с приближенным, было похоже на небольшой клубный зал. И если бы не стоявшие у стен странные личности с автоматами, нацеленными на сидящих в зале, можно было подумать, что собравшиеся пришли сюда послушать популярную лекцию. Тем более что здесь был и так называемый лектор.

– Вы счастливые люди, вам просто повезло, – говорил он, обращаясь к слушателям. – От чего более всего страдает человек? От несбыточных желаний и неудовлетворенных потребностей, и вы, превратившись в роботов, не станете испытывать никаких желаний, а это значит, что все ваши потребности будут полностью удовлетворены. Могли вы когда-нибудь мечтать об этом? Человека гнетут заботы, мучает совесть, терзает зависть, раздирают противоречия. Это не жизнь, это – ад. А вы, превратившись в роботов, не будете знать ни забот, ни волнений, ни страхов. И если не это, то что же тогда можно назвать райской жизнью? Процедура превращения в роботов проста и безболезненна. Вам размагнитят память, как размагничивают записи на магнитофонных лентах, и вы забудете все, что знали. Затем на свежую голову вас обучат нужному ремеслу – и всё! Посмотрите на них, – и лектор указал на вооруженных субъектов, – разве можно сказать, что им плохо? А ведь они роботы. Так что не бойтесь. Кто желает пойти вне очереди первым?

– Я, – поднялся рослый мужчина.

– Вот молодец! А почему вы хотите быть первым?

– Вы говорили, что роботов лишают памяти?

– Да.

– Так вот я хочу поскорей забыть, что живу в проклятой Огогондии! – И, ударом ноги отворив дверь, человек вошел в кабинет.

– Ишь ты какой! – возмутился лектор. – Мало этому рыжему, что его без очереди пропустили, так он еще выражается! Кто следующий? Пожалуйста, у нас одновременно работает несколько мастеров. Теперь ваша очередь. – Это относилось к Дино и Баобобу.

– Нет, нет, я подожду своего мастера, – сказал Динами.

– У нас все мастера хорошие. Проводите их!

И, подчиняясь приказу, дюжие роботы, подхватив под руки Дино и приближенного, потащили их в разные процедурные.

– Браво, Динами! – закричал, прощаясь, Баобоб.

– Браво, брависсимо! – ответил, дрыгая ногами, экс-Попечитель.

Через минуту Дино был накрепко привязан к приспособлению, напоминающему зубоврачебное кресло, и роботы вышли. А в кабинете появился гуманитолог. Пациент и ученый посмотрели друг на друга (первый со страхом, а второй с безразличием) и, конечно же, друг друга не узнали.

А между тем они уже встречались. Только тот, которому сейчас предстояло превратиться в робота, был тогда Величайшим из великих, а теперешний гуманитолог Котангенс считался в те дни еще конструктарием и, с благоговением внимая каждому слову Динами, думал: «Прогадал я или не прогадал?» И когда ученый начал опускать на голову Дино куполообразный размагничивающий дроссель, пациент вдруг заговорил.

– Доктор, – торопливо сказал Дино. – Я хочу вам назвать свое имя.

– Меня это не интересует, – ответил Котангенс. – Я должен открыть вам страшную тайну. Я Дино Динами.

– Очень приятно.

– Нет, я тот самый Дино Динами. Настоящий. Равный среди Равных. Величайший из великих.

– Вы очень интересно рассказываете. А теперь держите голову неподвижно. Я включаю размагничиватель.

– Одну минуту! Вы успеете его включить. Выслушайте меня. Я Дино Динами! Попечитель. А в моей резиденции сидит сейчас кибер, моя проклятая копия, мой двойник!

– Копия? – насторожился Котангенс. Уж ему-то хорошо было известно, что о копиях знал только самый узкий круг копструктариев.

– Да, копия. Только она долго не продержится у власти, потому что у нее есть дефект и она вот-вот сойдет с ума.

– Дефект? – еще больше удивился Котангенс, прекрасно знавший о пресловутых недоделках и дефектах. – Откуда вы вообще знаете о копиях? Это же государственная тайна.

– Какие могут быть тайны от меня?

– Да кто вы такой в конце концов?

– Я целый час твержу тебе, что я Дино Динами. Конструктарии сделали мою копию, а она захватила мою власть. И сними с меня этот дурацкий набалдашник! А то я еще размагничусь!

– Не нервничайте! Я слушаю всю вашу болтовню именно потому, что могу в любой момент нажать на кнопку, и вы забудете все, в том числе и этот разговор. И если даже вы в самом деле были бы Дино Динами, я все равно не знал бы, как с вами поступить.

И Котангенсом снова овладели мучительные колебания.

– Есть только два выхода, – быстро заговорил, пользуясь замешательством ученого, Дино. – Первый: ты можешь превратить меня в робота. Второй: ты можешь оставить меня человеком. Рассмотрим оба варианта. Ты превращаешь меня в робота, и все остается по-прежнему. Ты ничем не рискуешь, но ничего не выигрываешь, до конца своей жизни оставаясь обычным, заурядным ученым. Правильно я говорю? Правильно! А если ты рискнешь и оставишь меня человеком, я выведу тебя в люди. Я вернусь к власти и присвою тебе звание «адмирал Кормчего»! Я сделаю тебя Главнокомандующим академии наук, старшим приближенным и его заместителем одновременно. Я назначу тебя главой школы и светочем науки. Я отдам за тебя замуж свою дочь.

– У вас же нет дочери.

– Неважно! Удочерю кого-нибудь. Рискни! Ни у одного человека в мире не было шансов сделать такую потрясающую карьеру. Рискни, тебе говорят!

– Ну что вы меня мучаете? – завизжал Котангенс. – Что вы меня терзаете? Всю жизнь я прикидывал, как бы не прогадать, и каждый раз прогадывал и расстраивался. А тут я только махнул на себя рукой, только успокоился, так черт вас принес на мою голову, мучитель проклятый! Вот сейчас как нажму кнопку, как размагничу вас, так узнаете!..

– Ну и нажимай! – закричал Дино. – Размагничивай! Ну, долго я ждать буду?

Может быть, ученый привык, чтобы на него кричали. Во всяком случае, он прекратил истерику и сразу успокоился.

– Но если я оставлю вас человеком, вам все равно придется притворяться беспамятным роботом, – предупредил он, развязывая Дино.

– Ну и что? Ты меня не знаешь. Я одаренный, я все могу. И все стерплю! Только бы моя копия скорее… того… задумалась!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Господин Попечитель, – докладывал Урарий. – Только что получен ответ Великих Диктаторий на ваше предложение собраться для перераспределения планет.

– Ну, ну?

– Категорически отказываются. Это, говорят, вопрос решенный и пересматривать его нет оснований. Как за Огогондией Солнце закрепили, так оно и будет.

– Эх, мне бы побольше бомб! Они бы, Попечители, со мной так не посмели разговаривать.

– Есть бомбы, Ваше Равенство. Самые модные, импортные. И продать их согласны.

– Так чего ж ты не покупаешь?

– Вот он, министр финансов, денег не дает.

– Как не дает? – удивился Попечитель. – Ты что ж это, министр, человека обижаешь?

– Нет у нас финансов, Ваше Равенство, – прижал руки к груди министр. – Да неужели я бы на такое святое дело, как бомбы, денег пожалел? Ни одного игрека в казне не осталось, честное министерское!

– Интересная петрушка в Огогондии получается. Министерство финансов есть, министр финансов есть, а финансов нету?! Чем же твое министерство занимается?

– Государственные долги подсчитывает. Работы хватает!

– Вот и одолжите у какой-нибудь Диктатории требуемую сумму, – подсказал Урарий.

– Пробовал. Не дают. Колоссалия сама у Потрясалии одолжила. А Грандиозна из-за безденежья половину своей планеты Великании продала!

– Вот видишь. А мы можем Солнце продать, – предложил Попечитель. – Смотри, какое оно красивое, чистое, как новое!

– А кто его купит, Ваше Равенство, когда оно и так всем светит.

– Это он верно говорит, – подтвердил Урарий.

– Вы мне надоели! – грохнул по столу кибер. – Этот прав, тот прав… Никакой инициативы проявить не можете! Катитесь отсюда, я сам что-нибудь придумаю!

И исполняющий обязанности Великого Попечителя начал думать.

Нахмурившись, он шагал по своему просторному кабинету.

Торопливо листал и отбрасывал какие-то внушительных размеров книги.

Что-то подсчитывал на бумаге и, разорвав свои записи, снова думал и шагал, шагал и думал.

И внезапно предметы в кабинете сами по себе стали меняться местами. Ковер, оторвавшись от пола, всплыл к потолку, а свисавшая с потолка люстра, словно причудливое дерево, выросла из пола. Диван сдвинулся с места и на собственных ножках принялся шагать из угла в угол, иногда сталкиваясь с Попечителем, когда их пути пересекались, а иногда предупредительно уступая дорогу.

– Приближенный! – заорал кибер, и Урарий тотчас возник рядом. – Приближенный, я нашел выход! У нас будут деньги! Какая маленькая страна граничит с нами?

– Липеция, Ваше Равенство, – недоумевая, ответил Урарий.

– Липеция? Очень хорошо. Пиши. «Нота». Написал? Теперь с новой строки: «Попечитель Огогондии свидетельствует свое глубочайшее уважение президенту Липеции и просит его принять во внимание следующее: учитывая, что на Липецию круглый год падают солнечные лучи и, таким образом, Липеция, по самым скромным подсчетам потребляет не менее одного миллиарда киловатт-часов солнечной энергии в год, а также принимая во внимание, что на основании исторического Соглашения Попечителей Великих Диктатории Солнце, а следовательно и солнечная энергия, являются собственностью Огогондии – Огогондия настоящим извещаву Липецию, что последняя за пользование солнечной энергией обязана выплатить Огогондии миллиард иксов из расчета два игрека за один киловатт-час вышеназванной энергии».

– Написал? Я тебя спрашиваю, написал?

Но приближенный не мог ответить: потрясенный беспрецедентным требованием, он упал в обморок.

– Пиши дальше: «Деньги должны быть внесены в банк в месячный срок. За каждый день просрочки платежа будут начисляться пени в размере 0,1 процента от всей суммы».

– Не станут они платить, Ваше Равенство, – осмелился сказать приближенный. – Такого еще не бывало.

– Заплатят. Я продумал. Огогондия вынуждена будет сбросить на нее весь свой скромный запас ядерных бомб. Точка. Обнимаю вас. Привет вашей супруге, Дино Динами».

– Бред! Типичный бред сумасшедшего! – радостно кричал, размахивая газетой, настоящий Дино. – Ни один нормальный человек не додумался бы выдвинуть такое нелепое требование.

– Да, мозг кибера явно не выдержал перегрузки. Индекс логики вышел из строя, – подтвердил Котангенс.

– Представляю, как вся Аномалия хохочет над Огогондией! И тем лучше! Все поймут, что я не мог написать такого бредового послания! Все видят, что здесь что-то неладно, и я вернусь к власти и сделаю тебя кем ты только захочешь!

– Большое спасибо, Ваше Равенство. Но пока, умоляю вас, будьте осторожны. Не забывайте, что…

– Об этом не беспокойся, – И Дино тотчас снова превратился в робота и, тупо глядя перед собой, покинул процедурную, где происходил этот разговор.

– Господа Великие Попечители, мы собрались, чтобы немедленно решить, как нам следует реагировать на беспрецедентные и непонятные требования Дино Динами. – Так начал совещание на верхах Председательствующий Попечитель. – Я уверен, что обмен мнениями будет носить откровенный характер и пройдет в дружественной, теплой обстановке.

Участники совещания согласно закивали, и даже несдержанный Попечитель Колоссалии Отдрай Первый изобразил на своем лице нечто среднее между улыбкой и нервным тиком.

Для обсуждения важных вопросов главам Великих Диктаторий отнюдь не нужно было съезжаться со всех концов Аномалии: они пользовались телевидением, и совещания на Высшем уровне следовало бы скорей назвать телесовещаниями.

В главных резиденциях имелись специально оборудованные комнаты, в стенах которых каждый раз загоралось столько экранов, сколько стран принимало участие в телесовещании. Таким образом, любой участник совещания мог видеть на экранах своих коллег и решать с ними вопросы войны и мира, не снимая комнатных туфель.

– Кто просит слова?

– Я! – закричал Отдай Первый. – Я с детства не люблю агрессоров. Я объявляю войну Огогондии – и все!

– Разрешите, – сказал холеный Попечитель Потрясалии. – Я совершенно согласен, что иск, предъявленный Огогондией Липеции, является беспрецедентным в истории государств и народов. Но беспрецедентность того или иного иска не является достаточным свидетельством его незаконности и юридической необоснованности. Возможно, несколько поспешным было решение, делавшее Солнце собственностью Огогондии. Возможно. Но поспешность принятия какого-либо решения не может отменить законность последнего. Следовательно, Солнце принадлежит Огогондии. Так?

– Так.

– Мы сами это на днях категорически подчеркнули. Так?

– Так.

– А теперь представьте себе, что у вас есть корова…

– Корова?!

– Какая корова?

– Что вы подразумеваете под словом «корова»? – недоумевали Попечители.

– Повторяю: представьте себе, что у вас есть обычная корова, которая дает вам молоко. Является ли это молоко вашей собственностью?

– Конечно.

– Должны ли вам потребители за это молоко платить?

– Еще бы!

– Ну вот. А солнечная энергия так же принадлежит владельцу Солнца, как молоко – владельцу коровы.

– М-да…

– А раз так, то почему за молоко, например, платить нужно, а за солнечную энергию – нет? Где логика? Где закон? Сегодня кто-либо отказывается платить за солнечную энергию, завтра – за молоко, послезавтра – вообще за продукты! Вот к чему ведет нарушение буквы закона. Закон есть закон!

Попечитель Потрясалии замолчал, а его высокие коллеги задумались.

Слова о законе показались им весьма убедительными. Тем более что лучше потерять чужую Липецию, чем свои заводы.

– Ай да Динами! Хитер, собака! – четко сформулировал общую мысль Попечитель Грандиозии.

– И согласитесь, что нужно быть гениальным человеком, чтобы додуматься до такого небывалого требования, как плата за Солнце.

– Да, Дино Динами – это штучка!

– Я всегда знал, что он ловкач, но чтобы этак!..

– И главное – на законном основании. Придется Липеции раскошеливаться.

– А если завтра он потребует плату за Солнце с нас?

– Не потребует. Он прекрасно понимает, что мы не Липеция.

– Но мы должны безотлагательно получить от него официальный документ о праве Великих Динтаторий на вечное бесплатное пользование солнечной энергией.

– Вот это верно. И я не сомневаюсь, что Дино такую декларацию издаст. Он достаточно умен, раз сумел так ловко обвести всех нас вокруг пальца!

И назавтра вся Аномалия узнала, что Попечители сочли претензии Огогондии законными и требуют от Липеции беспрекословного соблюдения закона, ибо несоблюдение последнего ведет к анархии.

Правда, в Липеции нашелся один юрист-правдолюб, который попытался плыть против течения.

«Я согласен, – писал этот смельчак в газете «Голос в пустыне», – что от законов, какими бы они ни были, нельзя отступать ни на йоту. Однако известно, что не Солнце вращается вокруг Аномалии, но Аномалия вращается вокруг Солнца и находится в полной зависимости от последнего. И следовательно, назначение любого государства планеты Аномалии владельцем Солнца является с юридической точки зрения незаконным. Не может вассал быть хозяином своего сюзерена. А раз так, Огогондия не имеет права требовать уплаты за пользование имуществом ей, Огогондии, не принадлежащим. Закон есть закон».

Но Великий Попечитель послал правдолюбцу письмо, из которого следовало, что так как правдолюбец провел два месяца на южном курорте под южным солнцем, то на него лично было израсходовано в этом году более ста тысяч киловатт-часов солнечной энергии.

И если он не прекратит блистать эрудицией, то ему из собственного кармана придется уплатить Огогондии за амортизацию Солнца все до последнего игрека.

А коль ему так уж необходимо проявить свою образованность, пусть переезжает в Огогондию, где его таланту будут отданы все почести, включая бесплатную квартиру и надбавку за принципиальность.

Так юрист-правдолюб стал личным юрисконсультом Великого Попечителя.