Текст книги "Цена Веры (ЛП)"

Автор книги: Роберт Хейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

– За исключением членов императорской семьи, – сказал Драконий принц, немного прищурившись. – Мы выше ваших… подозрений. Моя жена выше ваших подозрений.

Танкуил взглянул на ведьму, которая стояла, опустив глаза.

– Она не говорила мне, что вы женаты.

– Это случилось недавно. Она моя жена и мать моей…

– Неважно, – перебил принца Танкуил. – У вас самого нет императорской крови, и к императорской семье вы относитесь лишь благодаря вашим взаимоотношениям с этой тварью. – Он кивнул в сторону дракона. – Защита, предоставляемая вам Инквизицией, не распространяется на вашу жену или дочь.

Давление на руки Танкуила снова усилилось, и на этот раз сопровождалось громким рёвом толпы, который утонул в куда более громком рыке дракона. Танкуил решил, что вполне возможно он сказал что-то не то.

Танкуил впервые заметил маленькую девочку, прячущуюся за одним из огромных сложенных крыльев дракона. Она выглядывала на процесс со своего безопасного места.

Снова принц Наарск подождал, пока не стихнет шум.

– Арбитр, вы пришли в мой дом. Вы угрожаете моей жене и дочери, и ожидаете, что я просто отдам их вам ради вашего фанатичного правосудия?

– Нет, – быстро крикнул Танкуил поверх шёпота толпы. – Меня не интересует ваша дочь, но я требую, чтобы вы отошли в сторону, пока я буду судить вашу жену. Таково моё право!

Принц Наарск медленно покачал головой и проговорил тихим командным голосом:

– Отказано.

Танкуил слегка сдвинулся в хватке своего стражника.

– Принц Наарск, вы испытываете моё терпение. У вас нет здесь права голоса. Если отошлёте меня прочь, то я отправлю петицию Драконьей императрице, и уверяю вас, она будет на моей стороне. Если вы убьёте меня, то Инквизиция пошлёт в следующий раз кого-нибудь могущественнее меня, может быть даже инквизитора, и уверяю, вас это не обрадует.

И снова ведьма что-то прошептала Наарску на ухо, и на этот раз его дракон издал рык, от которого затряслись камни, на которых они стояли. Даже толпа затихла от угрозы, заключённой в рычании существа.

Принц Наарск поднял руку, и ведьма отошла назад, снова опустив глаза и сомкнув губы.

– Отпустить его, – приказал принц, и рыцарь за спиной Танкуила немедленно подчинился. – Она говорит, что вы правы, арбитр. Похоже, она верит, что единственный способ покончить с этим, это позволить вам поступить по-вашему. А ещё она говорит, что это битва, в которой вам не победить.

Танкуил покрутил плечом и кисло оглянулся на рыцаря, который держал его, а потом снова повернулся к принцу Наарску. Дракон неотрывно смотрел на него своими бусинками без век, готовый ударить, если Танкуил сделает угрожающее движение.

– Я уже почти привык сражаться в битвах, в которых мне не победить.

Дракон низко гортанно зарычал, и Наарск повернулся к нему, словно сказав что-то, но не произнеся ни слова.

– Арбитр, я дам вам два часа, чтобы приготовиться.

Эскорт Танкуила уже выстроился вокруг него, направляя прочь из огромного зала. Танкуил крикнул, чтобы его услышали за этой стеной плоти и стали.

– Моё оружие… – напомнил он.

– Вернут вам завтра перед вашим… судом.

Знакомый Драконий рыцарь сильно толкнул Танкуила в грудь, и тому ничего не оставалось, кроме как заковылять в ту сторону, куда его вели – в прекрасно обставленную камеру.

Танкуил

Как часто всё доходило до этого. Танкуил не мог винить ведьму, он не мог винить никого из них – ведь даже если они не сражались, то кару всё равно получали. В большинстве ситуаций правосудие заключалось либо в том, чтобы заставить ведьму открыть себя использованием магии, либо определёнными испытаниями, многие из которых были инвазивными. И, если в редких случаях подсудимые оказывались не ведьмами, то испытания оставляли им жестокие раны, или хуже того. Сегодня подобные меры были ни к чему, поскольку ведьма уже открыла себя. Сегодня ему оставалось лишь огласить приговор, и эту часть работы Танкуил любил меньше всего.

Он был не из тех арбитров, что сжигают еретиков, за исключением случаев, когда действительно не оставалось другого выхода. Нельзя отрицать очищающую силу огня. Он посмотрел на свою правую руку, где кожа до сих пор была плотной и скрученной. Суд над ним самим и оглашение приговора были самой мучительной вещью из всех, что с Танкуилом когда-либо случались. И, словно мало ему было ожогов, пришлось ещё вызывать Воздаяние Праведных – самую могущественную магию Инквизиции. Обжигающий столп света, посланный от самого Вольмара, который в буквальном смысле выжигал грехи из человеческой души. Стоя в том свете, Танкуил из первых рук узнал, что он далеко не безгрешен.

Он решил, что не будет сжигать ведьму. Она не использовала свои силы во зло, хоть он и не сомневался, что зло совершалось с её посредством. Она использовала свои силы, чтобы помогать людям принца Наарска и защищать свою дочь. Танкуил решил, что даст ей быструю смерть… если только она не убьёт его раньше.

Выходя на сухую, пыльную землю, Танкуил шаркал сапогами по грязи. Утрамбованная земля, твёрдая как камень. Он взглянул вверх, на серое одеяло, укутавшее небо, закрывшее вечернее солнце. Облака собрались и отяжелели, но ещё не готовы были излить свой груз. Говорили, что нигде в мире дожди не лили так, как в Драконьей империи. Неделями могли длиться сильные грозы, во время которых ливни проливались такой плотной стеной, что видно было не дальше фута впереди. За несколько часов целые деревни оказывались затопленными, превращаясь в озёра и залитые водой развалины. Сильный паводок мог со скоростью молнии смыть целые города. Раньше здесь такие грозы не были редкостью, но сейчас не случались уже по меньшей мере несколько лет. Танкуил решил не оценивать, хорошо это или плохо.

Во всяком случае, толпа собралась даже больше, чем в огромном главном зале. Многие солдаты выстроились на стенах форта – так высоко, что им было едва видно происходящее. Другие – обслуга, крестьяне, и даже женщины и дети – толпились на каждом дюйме внутреннего двора, оставив в центре большой круг для вечернего представления. Многочисленные здания – дома, мастерские, амбары – окружавшие двор, а в них и окна, и двери и даже крыши кишели множеством людей. Тут и там предприимчивые продавцы еды торговали вразнос, по большей части гнилыми фруктами, собранными, несомненно, в лесу. Люди не осмелились бы швырнуть что-либо в арбитра сейчас, но если ведьма победит, то никто не упустит шанса унизить его ещё сильнее.

На помосте с виселицами сидел принц Наарск – он осматривал внутренний двор,  свесив ноги с чудовищного сооружения. Его дочь сидела рядом с ним, повторяя его действия, а ведьма стояла у подножия виселицы, ожидая арбитра. Дракона, к счастью, нигде не было видно.

Ведьма почти не изменилась. На ней по-прежнему было белое платье, но на этот раз обрезанное чуть выше голени и более открытое, для большей свободы действий; а ещё тяжёлые кожаные сапоги для защиты ног. Танкуилу пришлось признать, что белый цвет поистине украшал её. Короткая кожаная жилетка закрывала грудь и часть туловища, оставив руки голыми, за исключением кожаных нарукавников. Мышиного цвета волосы на этот раз были перевязаны тесьмой, свисавшей у левого плеча, а в глазах словно горел огонь. Когда Танкуил приблизился, она не обратила на него внимания и смотрела лишь на принца.

– Ближе не надо, арбитр, – сказал принц, когда Танкуил прошёл в очищенный круг. Его сопровождающие остались в толпе, и он почувствовал, как что-то брошенное попало ему по ноге. Взглянув вниз, Танкуил увидел свой ремень с мечом, пистолетом и кинжалом. Он быстро поднял его и принялся повязывать на пояс.

Принц Наарск нежно приложил ладонь к лицу ведьмы и кивнул ей. Женщина улыбнулась в ответ, сказала что-то своей дочери и, повернувшись к Танкуилу, зашагала в его сторону, высоко подняв голову и расправив плечи. На виду у неё не было никакого оружия, но Танкуил полагал, что оно ей и не нужно, если она столь могущественна, как заявляла.

– Он даёт вам последний шанс уехать, – сказала ведьма, подойдя ближе и остановившись почти на расстоянии удара, и уж точно за пределами досягаемости пистолета.

– А я даю вам последний шанс подчиниться моему правосудию, – бросил Танкуил с ухмылкой, на которую ведьма не ответила.

– Он хочет, чтобы я убила вас, – продолжила она, словно он и не говорил, – но он не понимает, что это будет означать его погибель. У Инквизиции ссора со мной, и пусть так оно и остаётся. Я нанесу вам поражение и вышвырну вас, а потом, когда вы вернётесь с другими, меня уже не будет. Умоляю вас, не говорите им о моей дочери – если они попытаются забрать её, Наарск будет сражаться. – Всё это ведьма сказала тихим голосом, так чтобы никто кроме Танкуила не мог этого услышать.

Он и не собирался никому рассказывать о ведьминой дочери, пока та не стала бы использовать магию матери.

– Я ничего не обещаю. Свадьба была его идеей?

Ведьма улыбнулась, и Танкуил увидел слёзы в её глазах.

– Он думал, это защитит меня.

– Глупый план.

– Так он показывает, что ему не всё равно. Скольких ведьм вы убили?

– Что-то среднее между одной и всеми.

– Это не ответ.

Танкуил отвёл взгляд. Он даже не знал, почему обдумывает ответ.

– Тридцать семь.

– А скольких невинных вы убили?

– Больше.

– Поэтому вы сейчас медлите?

– Что?

Ведьма слегка улыбнулась ему, что напомнило Танкуилу Джеззет, и он почувствовал, как крутит его внутренности.

– Вы уже получили своё оружие, – сказала она. – Могли бы напасть на меня в любой момент, и всё же вы медлите. Почему же?

Говоря это, ведьма повернулась и пошла влево, изменяясь. Верла Пре'лейн исчезла, и теперь стояла перед Танкуилом в образе его матери, какой та была, когда он был ребёнком. Она не была красивой, никто не называл её красавицей, но у неё была странная материнская аура, которая приковывала взгляд и заставляла Танкуила желать угодить ей.

– Это не сработает, – сказал он, злобно глядя на ведьму в образе его матери. – Моя мать тоже была еретичкой.

– Возможно, в этом-то и суть, – сказала его мать, а потом повернулась и пошла в другую сторону. И снова её внешний вид изменился – теперь она стала старой и скрюченной, с согбенной от долгого труда спиной. Кожа стала морщинистой и обветренной, волосы белыми, словно кость, и хрупкими, как солома, а во рту виднелись лишь дёсны с единственным оставшимся зубом. Теперь Танкуил снова смотрел на первую выслеженную им ведьму.

Его первая ведьма была осунувшейся старухой, но она никогда не собиралась никому причинять зла. Она просто не понимала, что именно выпускала в мир её магия. Она даже не сражалась с ним, когда он за ней пришёл, просто покорилась правосудию и позволила сжечь себя у столба. Она заслуживала лучшего, но Танкуил был молод, упивался триумфом праведности и твёрдо решил очистить её огнём.

– Так вы можете принимать форму одних лишь еретиков? – спросил он.

Старуха улыбнулась беззубой ухмылкой, и шагнула в сторону Танкуила.

– Возможно. – С этими словами она снова изменилась, на этот раз в Джеззет Вель'юрн.

Танкуил так хорошо знал стоящую перед ним фигуру, что образ, вытащенный ведьмой из его разума, был идеальным. То, как Джеззет стояла – лишь на дюйм выше него. Гибкое тело, с такими крепкими мышцами. То, как она стояла – в боевой стойке, в любой миг готовая к бою, левая нога выставлена вперёд. Её короткие чёрные волосы, и то, как они обрамляли её лицо, и её тёмно-карие глаза. На губах играла полуулыбка, так ему знакомая. Танкуилу не хватило бы слов выразить, как ему её не хватает – настоящей Джеззет. Но он был не настолько глуп, чтобы верить, будто эта магическая имитация могла когда-либо сравниться с оригиналом.

– Это колдовство меня не остановит, – сказал Танкуил.

– Ты убьёшь меня? – спросила Джез.

– Нет, я не стал бы, но ты не она.

Рука Танкуила нащупала рукоять меча, и клинок покинул ножны с металлическим лязгом, утонувшим в рёве дракона, донёсшимся откуда-то сзади. Танкуил повернулся, ища глазами крылатое чудище, и обнаружил, что оно вцепилось в зубцы высоко на стене, и таращится на него, прямо как тогда в большом зале. Ближайшие солдаты разбежались, стараясь держаться подальше от существа, приходили в себя от его внезапного появления, врезались друг в друга, пытаясь убраться от твари подальше.

Удовлетворившись тем, что дракон не настолько близко, чтобы сожрать его, Танкуил снова повернулся к ведьме и обнаружил уже не один, а десяток образов Джез, окруживших его – каждый прекрасен, как и настоящая женщина, и каждый вызывающе ухмылялся.

Танкуил бросился к первому образу и рубанул мечом, но клинок лишь прошёл насквозь. Образ Джеззет рассмеялся и шагнул через него. Когда он обернулся, уже снова десять образов поменялись местами, и снова Танкуил понятия не имел, где настоящая ведьма.

Язвительный смех, словно пожар, пронёсся по толпе, и вскоре, казалось, уже весь форт насмехался над арбитром и глумился над тем, как он молотил по недосягаемому противнику. Что-то твёрдое ударило Танкуила по спине, и он споткнулся, а по земле застучал камень. Тут же в него полетел очередной снаряд, но на этот раз промахнулся на несколько дюймов. Он взглянул на принца, но Наарск явно не собирался удерживать подданных от вмешательства. Танкуил знал, что ему нужно сделать что-то, чтобы вернуть ситуацию под контроль. Или, во всяком случае, вырвать ситуацию из-под контроля ведьмы.

Образы Джеззет Вель'юрн смотрели на Танкуила, ожидая следующего его движения. Он упёр меч в землю и вытащил пистолет.

– Один шанс из десяти, арбитр. Если не промажешь, – в унисон крикнули образы, перекрикивая насмешки толпы.

Очередной камень вылетел из толпы в сторону Танкуила, но тот пригнулся, вытаскивая бумажную руну из кармана плаща и бесцеремонно засовывая её в дуло пистолета.

– И в кого же из нас вы выстрелите, арбитр? – спросила Джеззет.

По голове попал камень, и Танкуил упал на землю. Пистолет выпал из его руки, а перед глазами всё качалось, плыло и застилалось белыми мерцающими огнями. Казалось, рёв толпы был повсюду, оглушая, поглощая его и ударяя со всех сторон. Танкуил лихорадочно осмотрелся в поисках пистолета и обнаружил его в футе от себя. Ещё один камень ударил в спину, а другие падали на землю вокруг – на него обрушился настоящий град из камней. Он пополз к пистолету, схватил его правой рукой и направил в небо.

Бам!

Громко и чисто прозвучал единственный оставшийся заряд и эхом разнёсся вокруг форта. Крики толпы прекратились вместе с попытками закидать Танкуила камнями, и он медленно поднялся на ноги. Повисла напряжённая тишина – все никак не могли понять, что он только что сделал. Образы Джеззет выглядели ошеломлённо и не знали, как поступить. Танкуил провёл рукой по пыльным волосам, и та окрасилась красным – в том месте, где его ударил камень, было мокро и липко. Над двором держалась озадаченная тишина.

Меньше чем через минуту пришёл отклик на его выстрел. По небу над зданиями пронёсся рокот, и эта какофония была куда более громкой и неистовой, чем могла издать толпа собравшихся там глупцов. Раскат грома стал почти оглушающим, наслав на толпу волну паники. Никто не хотел оказаться захваченным врасплох проливным дождём, особенно с таким количеством народа на ограниченном пространстве.

Вспышка молнии прочертила небо в тот миг, когда первые крупные капли отвесно упали на землю. Дождь, поначалу слабый, быстро усиливался и вскоре превратился в ливень.

Со следующим раскатом грома толпа раскололась.

Самонадеянные попытки Драконьих рыцарей навести порядок мгновенно потерпели неудачу, как только люди стали толкаться и пихаться, сталкиваться и врезаться друг в друга – все спешили и карабкались, чтобы убраться от дождя. С криками ужаса люди мчались прочь, подпирая своих соседей. Танкуил вытащил свой меч из земли как раз вовремя – толпа хлынула вперёд и поглотила его. Люди со всех сторон вреза́лись в него, пытались бежать куда-нибудь, куда угодно, а дождь нарастал и нарастал, пока не стал падать шумной серой пеленой, заливая всё, чего касался.

Под волной людей и ливнем ведьма не могла больше сдерживать свои иллюзии, и они исчезли, все как одна. Там, где стояло десять образов женщины, которую Танкуил любил, теперь осталась лишь одна – ведьма Верла Пре'лейн, и лицо её застыло в маске паники.

Драконий принц крикнул что-то, но его крик утонул в очередном раскате грома – и принц не мог помочь ведьме, поскольку вынужден был оставаться на своём помосте и защищать дочь от давки толпы.

Танкуил начал проталкиваться в сторону ведьмы, заставляя толпу расступаться перед собой благословением увеличенной силы.

Очередная ветвистая молния головокружительно осветила небо бело-голубым светом, дугой выгнулась в сторону форта и ударила в стену. Дракон, по-прежнему сидевший на стене, издал пронзительный вопль, который из этой гигантской глотки казался совершенно неуместным. Отползая от места, куда ударила молния, тварь растоптала двух солдат, которые недостаточно расторопно убирались прочь.

Как только началась паника, Танкуил не отводил взгляда от ведьмы – теперь она заметила, что он приближается, и начала пробиваться через толпу, пытаясь сбежать от него. Поток людей стал уменьшаться, но дождь и людские ноги уже взбили землю внутреннего двора в густую кашу, которая хлюпала и чавкала под ногами. Тут и там в бурой жиже лежали окровавленные растоптанные тела, некоторые раненые плакали от боли, просили о помощи, но Танкуил их всех игнорировал.

При помощи своей неестественной силы он столкнул последнего человека с дороги, и вот уже никого не осталось между ним и Верлой Пре'лейн. Ведьма проговорила слово и швырнула в его сторону сгусток обжигающей энергии, но Танкуил был готов. Он сломал деревянную руну, и заклинание распалось. Ведьма закричала и рухнула от удара нейтрализующей руны.

Её платье стало бурым от грязи и порвалось, когда она с трудом встала и заковыляла прочь. Бледная кровь сочилась из носа и из глаз. Женщина выглядела всего лишь как жалкая утонувшая крыса, но Танкуил не мог позволить жалости встать на пути правосудия. Он медленно двинулся вперёд, протянул руку и схватил ведьму за волосы на затылке.

Подняв меч для удара, Танкуил заметил уголком глаза, что Наарск соскочил с виселичного помоста в грязь и бежит в его сторону. Потом он почувствовал, как за его спиной что-то невероятно большое и тяжёлое ударило об землю, брызнула грязь и окатила спину его плаща.

Танкуил отпустил ведьму и медленно повернулся, уже зная и ужасаясь тому, что обнаружит. Сквозь серую пелену дождя он увидел возвышавшегося над ним дракона, который опустил свою массивную голову, но всё равно был не меньше восьми футов от земли, и бусинки его глаз с ненавистью таращились на арбитра. Танкуил почувствовал, что его рука дрожит, а колени слабеют, но удержался на ногах, и таращился в ответ на зверя, крепче стискивая меч.

Он понятия не имел, как сражаться с драконом. Сколько он ни изучал предметную область, но так и не узнал, как победить такое создание без очень большого самострела и исключительной меткости, а ни того, ни другого сейчас у Танкуила не было. Единственная мысль, промелькнувшая в его голове, была простым советом Коша по поводу сражений с человеком, который больше тебя: целься в глаза.

Где-то поблизости Танкуил услышал крик Наарска, приказывавшего дракону остановиться. Существо бросило взгляд на своего принца, и Танкуил побежал. Он понятия не имел, куда – просто повернулся и побежал.

Дракон был быстрее.

Громадная голова метнулась вперёд, челюсть клацнула, схватив полу плаща Танкуила. Он услышал, как рвётся кожа, но арбитрские плащи делали из прочного материала, и к несчастью тот выдержал. Резко дёрнув головой, дракон швырнул Танкуила через внутренний двор.

Небо, дождь и грязь головокружительными пятнами промелькнули перед глазами Танкуила, и тут же раскат грома грянул так близко, что это было похоже на взрыв. Потом Танкуил ударился об землю, перекатился и остановился, разом вдохнув грязи и стараясь откашляться. Он выблевал полный рот грязно-бурого навоза и вытер из глаз тыльной стороной ладони грязь – как раз вовремя, чтобы увидеть, как дракон снова игнорирует своего принца и тяжело ступает в его сторону.

Шатаясь, Танкуил поднялся на ноги. Хоть грязь и смягчила его падение, не дав ничего сломать, но теперь он весь был покрыт ею, пропитан ей. Чудесным образом оказалось, что он до сих пор держит меч, и Танкуил вознёс быструю молитву Вольмару за эту мелкую радость.

Дракон остановился в нескольких метрах от Танкуила и снова потянул к нему свою пасть. Танкуил успел наклониться вправо, и невероятно острые зубы клацнули в том месте, где только что была его голова. Он взмахнул мечом, и клинок попал в цель. Заточенный, заговорённый металл коснулся влажной, чешуйчатой шкуры, не причинив практически никакого вреда.

Зверь поднялся на задние лапы, захлопал массивными крыльями, и воздушный удар снова сбил Танкуила с ног на задницу в грязь под проливным дождём. Он как раз собирался с трудом подняться на ноги, когда над ним появилась драконья голова с раскрытой пастью. В нос ударил жаркий, вонючий воздух, и Танкуил задохнулся от запаха, но какая-то часть его разума понимала, что вонючее дыхание сейчас наименьшая из его проблем.

Тут новый рык разорвал внутренний двор, и Танкуил мельком увидел ещё одну тёмную фигуру, приземлившуюся на стену далеко позади дракона, пристально смотревшего на него. Зверь остановился и развернулся, вытянув шею, чтобы взглянуть на новоприбывшего. Танкуил позволил себе надеяться, что форт атакует другой Драконий принц. О втором варианте – что придётся сражаться с двумя драконами, когда и одного более чем достаточно, чтобы справиться с арбитром – не было смысла и думать.

Дракон принца Наарска издал вызывающий трубный звук, и новоприбывший дракон ответил рычанием. Зверь, чуть не убивший Танкуила, без предупреждения отступил, склонив голову в позе, очень похожей на покорность.

Танкуил поднялся на ноги, используя меч в качестве трости, и стал вглядываться через льющуюся серую пелену. Он увидел Наарска, который обнимал свою ведьму и дочь, встав на колено и склонив голову. Танкуил знал, что во всей Драконьей империи есть лишь два человека, способные вызвать такое уважение и подчинение, и он был практически уверен, что Драконья императрица не покидала столицу.

Новоприбывший дракон склонил голову, дав наезднику спуститься в грязь. Тот был одет в кольчугу из драконьей кости, латные штаны  с сапогами и накидку ярко-алого цвета, которая под дождём промокла насквозь и тащилась по грязи, становясь по низу грязно-бурой. Этот уроженец империи был не выше Танкуила, и в его тёмных волосах виднелась седина. Он подошёл к Танкуилу, не обращая внимания на грязь, чавкающую под сапогами, и остановился в нескольких футах от него.

– Арбитр Даркхарт.

Танкуил равнодушно улыбнулся ему и подождал, пока не стихнет очередной раскат грома.

– Драконий герольд. Полагаю, не погода привела вас в эти леса… или джунгли, – крикнул он, перекрикивая ливень.

Драконий герольд – мужчина по имени Травайн – единственный человек во всей империи, кто мог отдавать приказы принцам от имени императрицы. Он был глубоко почитаемым героем, подавившим в юности восстание, и по сути являлся верховным командующим объединённых сил империи. Хоть он и не был принцем и, следовательно, не имел собственного дракона, для него обычным делом было позаимствовать дракона принца в случае необходимости. Сейчас он прибыл на звере с зелёными глазами и серебряной чешуёй, блестевшей в приглушённом свете.

– Императрица требует вашего присутствия, – резко выкрикнул Драконий герольд.

Танкуил, стоявший в грязи под проливным дождём, обнаружил, что не может подобрать слова.

– Я… эм-м-м.. не могу. Не сейчас. Она, хм, очень далеко отсюда, а у меня здесь есть дело.

Драконий герольд осмотрел Танкуила с головы до пят, а потом повернулся к дракону Наарска, по всей видимости только сейчас обратив внимание, что зверь пытался убить арбитра.

– Что здесь происходит?

Наарск под дождём вышел вперёд, а его жена и ребёнок пошли за ним.

– Он пытается убить мою жену, – крикнул принц, и очередной раскат грома подчеркнул его слова.

Драконий герольд повернулся к Танкуилу, который просто пожал плечами.

– Она ведьма. – Молния прочертила небо.

Герольд снова повернулся к Наарску.

– Он в своём праве.

Наарск так сильно стиснул челюсть, что его зубы едва не ломались.

– Она моя жена! – закричал он.

Драконий герольд шагнул к Наарску и почти небрежным движением ударил принца по лицу тыльной стороной ладони.

– Императрица лично дала Инквизиции право действовать в империи. Вы отказываетесь повиноваться ей, принц Наарск?

Танкуил почувствовал, что баланс сил сместился, когда принц покорно склонил голову. Он позволил себе победную улыбку и шагнул вперёд.

– Тогда решено, – крикнул Драконий герольд, поворачиваясь к Танкуилу. – Вы отправитесь со мной в Соромо, чтобы предстать перед императрицей. После этого можете вернуться и свершить своё правосудие.

– Нет! – крикнул Танкуил, и улыбка слетела с его лица. – Я свершу правосудие сейчас. Чего бы ни хотела ваша императрица, это может подождать, пока я не закончу. Уверен, мне не потребуется много времени, чтобы победить дракона и принца и добраться до ведьмы, и к тому же, до Соромо отсюда много дней пути. Один день ничего не изменит.

Промокший Драконий герольд встал между Танкуилом и ведьмой.

– Моя императрица требует вашего присутствия, арбитр, – крикнул он Танкуилу в лицо. – Для суда над Джеззет Вель'юрн.

– Что? – не думая, спросил Танкуил. Вопрос был слишком общим, слишком размытым, и Драконий герольд лишь потряс головой и заворчал, словно пытаясь избавиться от приступа дурноты.

– Не используйте снова свою магию на мне, арбитр, – заплетающимся голосом сказал Драконий герольд, предупреждая следующий вопрос до того, как тот успел сформироваться. – Вы отправитесь со мной в Соромо сейчас. – Он схватил Танкуила за руку и потащил за собой. Прежде чем Танкуил понял, что происходит, он уже стоял перед огромным серебряным драконом, на котором прибыл герольд. Зверь был величиной с дом и смотрел на него спокойными умными глазами.

– Забирайтесь, – приказал герольд.

Танкуил посмотрел снизу вверх на крылатую ящерицу с чем-то похожим на страх, но раскат грома заглушил его проклятие.

Часть 2 – Закон и порядок

Джеззет

Город Соромо, столицу Драконьей империи, Джеззет Вель'юрн прежде никогда не видела. Он был построен на Изумрудном море – озере посреди континента, таком огромном, что противоположного берега не увидеть и в самый ясный день. Соромо держался наполовину на плаву, поддерживаемый гигантскими каменными сваями, которые уходили глубоко под бирюзовую воду в каменное дно. Джез решила, что это поистине чудо Соромо – город был не меньше любого из тех, где она бывала, только этот был плавучим.

Несколько месяцев она привыкала к жизни на том, что казалось ей лодкой размером с город. Даже дворец императрицы и самые богатые районы, построенные на каменных сваях, отчётливо поднимались и опускались, когда воды моря были особенно бурными. Однажды Джеззет спросила, как такое возможно, и ей объяснили, что сваи на самом деле состоят из прочного внутреннего стержня из твёрдого камня, и многих тысяч гигантских, плавучих каменных колец. Город покоится на этих кольцах, и поэтому может в некоторой степени справляться с волнами Изумрудного моря. Кто такое придумал, и кто потом всё это построил, было для Джез вопросом, от которого голова шла кругом.

Сказать, что Джеззет испытывала благоговейный трепет перед городом, было бы сильным преуменьшением, но поскольку она не знала других слов, чтобы описать своё изумление, то решила остановиться на благоговении и просто старалась об этом не думать.

Бедные кварталы Соромо были не настолько чудесными. Бедные кварталы строили на чудовищно больших деревянных плотах, сложенных во много слоёв, обработанных так, чтобы выстоять перед временем и гниением. Их связывали между собой и укрепляли гигантские дорожки, которые тянулись над открытой водой, соединяя каждый квартал с соседними. Бедные кварталы строили ниже, и поэтому они могли нести меньший вес, чем каменные. Они окружали богатые районы концентрическими кругами, становясь всё меньше по мере удаления от центра.

Отдельные кварталы соединяли гигантские деревянные или каменные мосты, способные выдержать толпы людей и по меньшей мере четыре повозки в ряд, предоставляя лёгкий, хоть и слегка ограниченный, способ перемещения. Другим распространённым способом были лодки – от маленьких пассажирских гондол и крупных плавучих домов развлечений, до тяжёлых грузовых лодок, низко сидящих в спокойных водах и неспешно передвигавшихся от одного пункта назначения к другому. Лодки считались ключевым транспортом в Соромо, и жадные чиновники, стараясь добиться для себя продвижения, собрав больше денег, чем коллеги, высасывали из владельцев лодок все соки. Также лодки были ключом к богатству множества торговцев, а где торговцы, там и конкуренция, а где конкуренция, там и работа для таких людей, как Джез.

Конечно, Джеззет знала, что работать ей не обязательно – денег, которые оставил Танкуил, хватило бы, чтобы существовать много месяцев, а то и дольше. Но это были деньги Инквизиции, а Джез не хотела быть обязанной кому угодно, и менее всего организации, так крепко державшей Танкуила за яйца. Для людей с её навыками работа всегда имелась, и особенно для людей, без колебаний желающих пользоваться этими навыками, а колебания Джез отбросила давным-давно. Вот так и вышло, и не в первый раз, что она взялась за работу для жирного торговца по имени Гок.

На грузовых лодках суровой необходимости в охранниках не было, но если уж торговец Гок настолько всего боялся, что готов был нанять такого опытного охранника, как Джеззет Вель'юрн, то, видимо, его груз являлся поистине ценным. В любом случае, она не собиралась спорить с решением нанимателя.

Небольшой тяжеловесный рыбацкий ялик плыл неторопливо. Рыбак – тощий, сильно загоревший мужчина – в изумлении открыто глазел на Джез, даже когда она пристально посмотрела на него в ответ. Вмиг она оценила уровень его угрозы и решила, что тот несущественный, а потом снова принялась обследовать нефритовые воды впереди.

– Вель'юрн, ты там, на носу, смотришься чертовски впечатляюще, – сказал Салли сзади. Здоровенный и грубый, с шеей толщиной с бедро Джез, Салли всё время улыбался. Он утверждал, что родился и вырос в Пяти Королевствах, и она верила в это. Джез немного времени провела в Пяти Королевствах, но видела, какими большими бывают северяне, и говорил он определённо как житель Пяти Королевств – всегда обращаясь к людям по фамилиям.