Текст книги "Цена Веры (ЛП)"

Автор книги: Роберт Хейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Annotation

Третья книга из цикла "Связующие Узы" – Роберта Хейса.

Когда первое потрясение прошло, ещё три стражника бросились на человека в робе. Первый подбежал к нему сзади, держа меч перед собой, словно копьё. Человек в робе спокойно и плавно уклонился вбок, подставил стражнику подножку, и тот рухнул на землю рядом с безжизненным капитаном.

Второй стражник набросился с топором дровосека, и махал им так, словно использовал по прямому назначению. Фигура в робе на полпути перехватила древко топора, вырвала из руки стражника, повернулась, завершив круг, и срезала голову владельца топора его собственным орудием.

Перевод – Bydloman_Tb

Часть 1 – Сжечь ведьму!

Танкуил

Танкуил

Танкуил

Танкуил

Танкуил

Танкуил

Танкуил

Танкуил

Танкуил

Танкуил

Часть 2 – Закон и порядок

Джеззет

Джеззет

Джеззет

Джеззет

Джеззет

Джеззет

Джеззет

Часть 3 – Часть плана

Танкуил

Джеззет

Джеззет

Танкуил

Джеззет

Танкуил

Джеззет

Джеззет

Танкуил

Часть 4 – Воссоединение

Танкуил

Джеззет

Танкуил

Джеззет

Танкуил

Джеззет

Танкуил

Часть 5 – Связующие Узы

Джеззет

Танкуил

Джеззет

Генри

Андерс

Сузку

Джейкоб

Черный Шип

Джезезт

Танкуил

Танкуил

Бетрим

Арбитр

Эпилог

Бонус

Фортуна

Внимание! Это – черновик любительского перевода!

Редакторы, корректоры и бета-тестеры сюда не заглядывали!

Читать строго на свой страх и риск!

Посвящается Дейву, как доказательство,

что злейшие враги могут стать лучшими друзьями.

Часть 1 – Сжечь ведьму!

Танкуил

Не впервые за последнее время Танкуил проснулся привязанным к кровати. Он рассмеялся и заморгал, стараясь стряхнуть остатки сна. Джеззет сидела на краю постели и наблюдала за ним, криво улыбаясь уголком рта. Он некоторое время смотрел на неё, и его глаза увлажнялись от вида её длинных рыжих волос, смуглой кожи, неземного красного сияния.

– Погоди, – сказал Танкуил, тряся головой. Ты ведь не Джез. Чёрт, кто ты? И… почему ты светишься?

Призрачная женщина на краю постели низко, гортанно рассмеялась, изящно встала и подошла ближе. Танкуил осмотрел комнату и понял, что он всё ещё в гостинице, в той же самой комнате, которую снял прошлым вечером. Дверь на вид всё ещё казалась запертой, а окно закрытым. Весьма досадным был вопрос, как именно женщине удалось проникнуть, но сейчас у него были дела важнее.

– Это сон? – спросил он женщину. – Поскольку, если да, то может быть ты…

– Физически я не здесь, арбитр, – сказала она, садясь на кровать у его груди. Её голос был тёплым и медовым, а глаза сверкали, как кинжал на солнце – опасно и слепяще.

– Тогда как ты связала мои руки? – Танкуил вытянул шею и посмотрел на правую руку. Дерево кровати проросло и стянуло половину его руки. – О-о… понятно.

– Я не желаю причинять тебе вред, арбитр, – сказало видение, положив призрачную руку ему на грудь. Он почувствовал покалывание в том месте, где мягкое красное сияние коснулось кожи.

– Хм… кто ты?

Она рассмеялась.

– Я та женщина, которую ты преследуешь.

– Ведьма, – выдохнул Танкуил. – Что ж, это, наверное, многое объясняет. – Он подёргал узы, крепко державшие его руки, но те не поддавались. Ноги были свободны, но со скованными руками он совершенно застрял. – Чего ты хочешь?

Ведьма улыбнулась. Она была удивительно красивой, и не только на лицо. Все изгибы её тела подчёркивались при каждом движении. Ярко-рыжие волосы цвета раскалённой стали, а глаза глубокие и серые, словно грозовая туча. Мягкое красное сияние, окружавшее её, лишь усиливало красоту, придавая ведьме опасный вид. За последние два года Танкуил понял, что у него есть слабость к опасным женщинам.

– Чего я хочу? – ответила она. – Я хочу отпустить тебя невредимым, арбитр. Я хочу, чтобы ты прекратил меня преследовать.

Танкуил фыркнул.

– Этого я сделать не могу.

– Почему?

– Ну… ты ведьма, а я охотник на ведьм. Этим я занимаюсь.

– Я думала, таким как ты не нравится термин "охотник на ведьм", – сказала она. Улыбка по-прежнему играла у неё на губах, но глаз не затрагивала.

– В этой конкретной ситуации, – сказал Танкуил, – он подходит.

Видение глубоко вдохнуло, её корсаж поднялся, и стала отчётливо видна ложбинка между грудей. Танкуил сглотнул и попытался думать о чём-нибудь другом, о чём угодно. Ему это не удалось. Потом ведьма вздохнула.

– Тогда у меня будет к тебе иная просьба, арбитр.

– Что ж, это немного навязчиво, но думаю, я смогу найти время, чтобы тебя выслушать.

Ведьма посмотрела на него, её лицо потемнело от отвращения.

– Я хочу, чтобы ты сгорел! – А потом она пропала, исчезла, словно её и не было.

Танкуил вдохнул и неровно выдохнул. Уж конечно она не первая ведьма, за которой он охотился, но быстро становилась самой проблематичной. Всего два дня назад его лошадь споткнулась и сломала ногу. Такое событие во всех смыслах не назовёшь неслыханным, но это была уже третья лошадь за три недели. И к тому же погода, которая до того была сравнительно мягкой для этого времени года в Драконьей империи, внезапно стала беспрецедентно ухудшаться. Сначала прошла гроза без дождя – такая сильная, что удары молний опалили всю окружающую землю и подожгли амбар, в котором остановился Танкуил. Но даже гроза меркла по сравнению с другим погодным феноменом: ветер хлестал так неистово, что свернулся в вихрь кружащегося воздуха, который, касаясь земли, вырывал здания, почву и всё, что оказывалось на его пути. Некоторые жители окрестных деревень кивали, заявляя, что иногда такое случалось и раньше, но не в это время года, и никогда так неожиданно. Танкуил же отлично понимал, что к чему – он опознал признаки маги, как только увидел этот вихрь.

Лёжа на кровати, Танкуил сместил свой вес, собрался с духом и попытался высвободить руки из уз, но те по-прежнему не поддавались. Он подумал, что за магия может контролировать мёртвое дерево, заставив расти и скручиваться в такую форму, но это ему предстояло выяснить позже.

Танкуил почуял резкий едкий запах и, мгновение спустя, понял, что это такое. Будучи арбитром, он лучше кого бы то ни было знал запах горящей плоти. Он поднял голову и взглянул в сторону двери своей комнаты. Через щель под дверью проникал тёмно-серый дым. Танкуил напряг слух и едва-едва расслышал знакомые звуки – кто-то кричал от боли, от такой боли, которая бывает, только когда человека сжигают заживо.

Танкуил вздохнул. Где бы он ни появлялся, кому-нибудь непременно нужно было разжечь огонь, и так редко именно он держал факел. И снова он принялся сражаться со своими узами, нашёптывая благословение силы. Тщательно отработанным благословением обычный арбитр может практически удвоить свои силы, но Танкуил не был нормальным арбитром. Он отличался и в благословеньях и в проклятиях. На краткий миг он почувствовал, как магия вливается в него, увеличивая его силу, и дерево, сдерживавшее его руки, затрещало. А потом он потерял дар речи, и та самая магия покинула тело, оставив после себя истощение и головокружение.

Он потряс головой, сосредоточился и снова начал читать заклинание. Снова благословение наполнило его магией, и он почувствовал, как растёт сила. И снова потерял дар речи. Это сбило его с толку – ведь раньше он никогда не испытывал подобных речевых проблем. К тому же дыма в щель под дверью проникало всё больше, и он почувствовал, что в маленькой комнате стало намного жарче. Танкуил запаниковал.

Он видел слабое оранжевое свечение с другой стороны двери и слышал треск, шипение и щелчки огня. Арбитров первым делом учили использовать огонь для очищения еретиков – в конце концов, в пламени имелась очищающая сила – но и у самого Танкуила уже были ожоги. Не далее чем год назад его правая рука горела, и до сих пор она до конца не зажила. Кожа осталась скрученной, натянутой и чувствительной к жару и к холоду, не говоря уже о боли… Меньше всего Танкуил хотел быть сожжённым, а особенно, сожжённым до смерти.

Он сражался со своими узами, безуспешно тянул и толкал руками, пинался ногами и выворачивал всё тело, но привязан он был крепко. Наконец он снова попытался произнести благословение силы, и снова правильные слова вылетели у него из головы. Дым в комнате густел, и Танкуил не смог не закашляться, беспомощно дёргаясь. Он поднял голову, чтобы взглянуть на дверь, и тогда её и увидел – маленькую полоску бумаги, прикрепленную к его груди чуть ниже середины. Это было заклятье, которое любят использовать арбитры: маленькая полоска бумаги, которая, если прикрепить её к коже человека, блокирует память о магии, буквально не даёт человеку вспомнить, как использовать магию. И хуже того, Танкуил узнал почерк на бумажке – тот был его собственным. Проклятая ведьма пыталась убить арбитра его собственной магией. Часть Танкуила была рада, что здесь нет Джеззет, и она не видит его затруднения, а другая часть хотела, чтобы она оказалась здесь и спасла его, как обычно.

Танкуил глубоко вздохнул и сдержал кашель.

– ПООООМОГИИИИТЕ! – закричал он изо всех своих сил. Ответа не было. Никакого ответа, кроме голодного пламени по ту сторону двери. И снова он закричал о помощи, и снова в ответ не услышал ничего.

Танкуил промок от пота. Дым и слёзы кололи его глаза. Он кашлял и смирялся с тем, что умрёт медленной мучительной смертью, сгорев в этой дерьмовой пародии на гостиницу, расположенной где-то в заднице Драконьей империи. Именно тогда он понял, что больше всего сожалеет о том, что никогда уже не увидит Джеззет. Никогда не увидит её прекрасную улыбку, никогда не услышит её насмешливый голос, полный скрытого влечения, никогда не почувствует под собой её гибкого тела в тот миг, как она тихо постанывает ему на ухо.

Танкуил бессмысленно закричал от ярости и осмотрел комнату в поисках чего-нибудь поблизости.

– Я НЕ умру здесь! – громко пообещал он себе.

Справа всего в нескольких футах на сундуке для одежды лежал его плащ. Арбитрский плащ, униформа членов Инквизиции, и по его особому виду все опознавали их принадлежность к ордену охотников на ведьм. Но прямо сейчас было куда важнее, что в нём имелось множество скрытых карманов, в которых арбитры хранят свои заклятия, руны и другие предметы, которые нужны им в их профессии.

Танкуил отвёл ноги влево, а потом всем телом бросился вправо. Кровать слегка подпрыгнула, переместившись чуть ближе к плащу. Ещё пара таких прыжков, и он уже мог достать плащ ногой. Он снова качнул ногами влево, бросился вправо, и снова кровать подпрыгнула. Кашляя и шипя от дыма, потея от жары, Танкуил ещё раз качнул ногами влево и бросился всем телом вправо. Кровать подпрыгнула, наклонилась, покачалась мгновение и опрокинулась. Танкуил увидел пол, мчавшийся ему навстречу. В приступе паники он дёрнул ногой в сторону своего плаща, и почувствовал, как что-то щёлкнуло под босой ногой, прямо перед тем, как кровать рухнула, придавив его.

Танкуилу пришлось признать, что, не будь на кону его жизнь, ситуация выглядела бы комично. Огонь лизал обратную сторону двери, в трещине уже виднелись языки пламени, и всё здание начало скрипеть. Не говоря уже о жаре… тут Танкуил перестал дёргаться. В комнате уже не было жарко. На самом деле в ней даже явно похолодало. Потом он услышал звук цепей – отчётливый стук гигантских металлических звеньев, удерживавших нечто ужасное и могущественное.

Запертый под кроватью, Танкуил не видел демона, но чувствовал его. Как только существо, вызванное из своего дома в пустоте, явилось в эту реальность, от его злобного присутствия у Танкуила заныл каждый нерв.

– Арбитр Даркхарт, – сказал демон, и от его голоса в комнате повеяло морозом. Тварь рассмеялась, и доски пола загромыхали от этого шума.

Танкуил почувствовал, как покалывает его кожу – находиться так близко от демона всегда было неприятно.

– Помоги, – пропищал он, и его голос надломился, как только слова сорвались с губ.

Демон не ответил, но Танкуил слышал, как дышит существо, и чувствовал, что оно наблюдает.

– Вытащи меня отсюда! – снова приказал он, стараясь говорить как можно увереннее.

Демон низко, гортанно зарычал и ответил:

– Мы повинуемся.

Деревянная кровать разлетелась в щепки, деревянные осколки полетели во все стороны, и множество из них вонзилось в голую кожу Танкуила, причинив сильную боль. В дыму, заполнившем комнату, он пересилил агонию и заставил себя подняться на ноги, а потом взглянул на останки кровати. Танкуил не знал ни одного связанного демона, обладавшего такой мощью в этой реальности. Небольшая видимая часть головы существа была размером с Танкуила, и жёлтые глаза яростно сияли из чернильной тьмы, составлявшей лицо. За годы в Инквизиции Танкуил встречал множество демонов, и все они выглядели одинаково, хоть и отличались размерами. Но всё же его не отпускало чувство, что этого он уже видел раньше.

Они стояли лицом к лицу и, казалось, долгие минуты пристально смотрели друг на друга, а потом демон, чуть склонив голову, посмотрел в сторону входа в комнату. Танкуил проследил за его взглядом и обнаружил, что пламенем уже охвачена не только дверь, но и значительная часть стены. Если бы сверхъестественное присутствие демона не охлаждало воздух, жара была бы уже непереносимой.

Танкуил схватил свой плащ, башмаки и ремень и в последний раз обернулся к демону.

– Возвращайся в пустоту.

И снова демон рассмеялся, отчего комната затряслась.

– Мы повинуемся.

Когда лицо демона исчезло, Танкуил бросился в единственное окно, закрытое ставнями. Дерево раскололось, и он полетел вниз, а земля мчалась ему навстречу.

Неожиданно Танкуил оказался не готов к удару от прыжка с первого этажа гостиницы. Его ноги неловко ударились в плотно утрамбованную землю, он споткнулся, пытаясь перекатиться, и его левое плечо стукнулось об землю. Танкуил почувствовал, как щёлкнул сустав, и его затопила волна боли и тошноты. Мир сократился до маленького тоннеля острой боли и неприятной жары пожара. А потом чьи-то руки поволокли его от горящего здания, потащили по пыли.

Когда руки убрались, Танкуил перекатился на правый бок и зашёлся в заслуженном кашле. Щепки в спине доставляли мучительную боль, но намного, намного хуже оказалось выбитое плечо. Он как раз собирался открыть глаза, когда снова почувствовал руки на своей коже. Эти были мягче и нежнее, и они натренированно ощупывали раны от щепок на спине, вынимая самые крупные осколки.

Он услышал женский голос, хриплый и командный.

– Некоторые раны придётся зашить, остальные сами заживут, но срочного ничего нет. Плечо… – руки двинулись к левому плечу, и Танкуил вскричал от боли, так и не собравшись с силами, чтобы открыть глаза, – нужно будет вправить на место, прежде чем мы его понесём. Ты и ты, держите его!

Танкуил почувствовал, как большие руки обхватили его за грудь, другой человек взял его за ноги, а потом умелые пальцы схватились за его руку и начали поднимать её.

– ПОГОДИТЕ! – закричал он, и его глаза открылись как раз вовремя, чтобы увидеть, как горящая гостиница обрушивается в фонтане пламени и пепла. А потом что-то выкрутило его руку, и где-то посреди затопившего его моря боли Танкуил вырубился.

Танкуил

Проснувшись, Танкуил первым делом отметил полное отсутствие боли. Он весьма ярко помнил свой прыжок из горящего здания и выбитое плечо. А ещё у него сохранились яркие воспоминания о том, как кто-то вправлял сустав на место – а это обычно ещё болезненнее, чем выбивать его.

Второе, что отметил Танкуил, были бинты. Он весь был ими обмотан. Чувствовал по меньшей мере одну повязку на голове, на груди почти не осталось открытой кожи, на левой руке прочная перевязь, и, хотя под одеялами он их и не видел, но чувствовал, что ноги тоже замотаны в бинты. Он попытался при помощи правой руки приподняться и сесть, и тут вернулась боль. Со сдавленным криком он рухнул назад на кровать и подумал, не вырубиться ли снова.

– Вам пока не следует двигаться, – донёсся голос, который казался знакомым. – Вы опасно выпали из окна и…

Голос женщины ушёл на второй план, когда Танкуил забормотал проклятие, чтобы притупить свои чувства. Он молча поблагодарил Вольмара, что кто-то убрал заклятие, блокировавшее магию, а потом сел, прислонившись спиной к стене комнаты.

Как только Танкуил прекратил читать проклятие, его тут же снова затопила боль, но вскоре она начала стихать, он перестал морщиться, открыл глаза и осмотрелся.

Танкуил находился в чём-то похожем на лазарет, и был далеко не единственным пациентом. Кровати стояли вдоль стен в паре метров друг от друга, и все были заняты. Некоторые люди были в сознании, другие нет. Некоторые были связаны, некоторые лежали, а другие сидели. Танкуил заметил у них множество ожогов.

Женщина, которая советовала сидеть, смотрела на него. Она оказалась невысокой, с широкими бёдрами, тяжёлой грудью, и на её лице только начали появляться морщинки. Её тёмные волосы были связаны в пучок на затылке, но некоторые пряди свисали, ниспадая на щёки. Ледяные голубые глаза с любопытством разглядывали его. Она была совсем не похожа на типичных женщин Драконьей империи.

– Немногим людям хватило бы сил сесть после таких ранений, как у вас, – сказала она. Её голос хорошо ей подходил: мрачный, привычный отдавать приказы, но с акцентом человека, привыкшего говорить на другом языке.

Танкуил засмеялся.

– Если Джез смогла зашить себя после того, как её проткнули насквозь, то уж, наверное, сесть-то я смогу.

– Кто такая Джез? – спросила женщина.

Танкуил чуть не ответил, но спохватился и покачал головой.

– Это неважно. Где я?

Он почувствовал, как его принуждение захватило разум женщины, почувствовал краткий прилив экстаза, когда его воля подчинила её волю, заставляя женщину думать лишь об ответе на вопрос. В этот краткий миг Танкуил ненавидел себя за свою слабость.

– В моём хосписе в деревне Колмир, – ответила женщина и содрогнулась, когда воля к ней вернулась. Она прищурилась, и Танкуил ждал, что она побежит, закричит, ударит его. Он ожидал от неё чего угодно, но она лишь села на край его кровати.

– Значит, вы один из этих арбитров, – сказала она, и это не было вопросом.

Танкуил кивнул.

– Плащ на это намекает.

– Этот? – спросила женщина, кивая на другую сторону кровати. Танкуил посмотрел туда и увидел свой плащ, висевший рядом, запятнанный и порванный в нескольких местах, потемневший от сажи и пепла. Плащ был частью Танкуила, и без него он чувствовал себя обнажённым. – Я его заметила, – продолжила она. – Сомневалась, но подумала, что это именно он. Никто из остальных не осмеливался подойти к вам, даже после моего приказа.

Танкуил фыркнул.

– Ага. Несомненно, боялись, что я их сожгу.

Лицо женщины посуровело.

– Так это вы начали пожар?

Он покачал головой.

– Нет, но он был устроен из-за меня. Весьма ироничная ведьма связала меня и попыталась сжечь. Надеюсь, однажды отплачу ей тем же.

– Мне её спасти, если она тоже выпрыгнет из окна и станет притворяться? – с улыбкой спросила женщина.

Танкуил усмехнулся.

– Я не притворялся. Я вырубился. Есть разница.

Женщина хлопнула по ноге.

– Конечно есть. – Она встала. – Вам надо отдохнуть, по меньшей мере пару дней. Если вам что-то понадобится, просто скажите мне.

Танкуил чувствовал, что женщина права насчёт отдыха – его руки и ноги были тяжёлыми, а на веки, казалось, давила тяжесть всего мира.

– Для этого мне понадобится ваше имя.

– Шен, – сказала женщина своим мрачным тоном и ушла.

Спустя три дня после побега из горящей гостиницы Танкуил вовсе не радовался тому, как идёт восстановление. Его спина и ноги хорошо заживали от щепок, вонзившихся, когда демон взорвал кровать. Раны покрылись коростой, и уже почти не мокли, зато чесались, словно от укусов огненных муравьёв. Шен уверила его, что зуд – хороший знак.

С плечом же всё было совсем иначе. Редко у него бывало ранение, так сильно ему досаждавшее, за исключением ожога, покрывавшего большую часть правой кисти и треть руки. Но ожог он по крайней мере получил в сражении с еретичкой-инквизиторшей Герон. В сравнении с этим ранение от неловкого падения с двадцатифутовой высоты казалось дурацким.

Шен всегда находилась поблизости. Да, у неё было немало других пациентов, но она задерживалась возле Танкуила. Он нередко встречался с подобной реакцией, и обычно по другой причине. Некоторые так боялись арбитров, что не подходили ближе пределов слышимости, только чтобы охотник на ведьм их не заметил. Другие строили из себя храбрецов, играли в игру "кто дольше продержится в компании с арбитром". Танкуила это немало удивляло: хотя он состоял в Инквизиции – самой страшной организации в известном мире, – а ещё обладал властью судить людей, и мог немедленно выносить приговор лишь из прихоти, всё равно некоторые продолжали к нему тянуться. Шен несомненно была одной из таких. Её поток вопросов был нескончаемым.

– Как становятся арбитрами?

– Сколько занимает обучение?

– Вам нравится ваша работа?

– Почему вы сжигаете людей?

– Кто такая Джеззет?

Пытливая целительница имела даже наглость спросить Танкуила, скольких людей он убил. Он прекратил считать давным-давно, но не стал бы отвечать, даже если бы мог вспомнить. Кое-что лучше оставить Богу.

– Как поживает нынче наш охотник на ведьм? – спросила Шен, приближаясь. Утренний свет лился в окна уже с час, и одна из младших целительниц уже приходила с завтраком. С остальными девушка останавливалась поговорить, по крайней мере с теми, кто был в сознании, но еду Танкуилу она едва только не бросила и тут же скрылась с его глаз долой.

– Устал, – проворчал Танкуил, с трудом усаживаясь на кровати. Ему уже не требовалось проклятие, чтобы приглушить свои чувства, чтобы скрывать боль, и за это он благодарил Вольмара, но усталость давила ему на нервы. Казалось, истощение проникло глубоко внутрь его костей, и, сколько не спи, от него не избавиться.

– Это было ожидаемо, арбитр, – с улыбкой сказала Шен, усаживаясь на край его кровати. – Практически наверняка пройдёт неделя-другая, прежде чем вы снова приметесь бегать по округе, выискивая, кого бы сжечь.

– Обычно я выздоравливаю довольно быстро, – сказал Танкуил, – но на этот раз… – он почти чувствовал, как из него выходит энергия, как опускаются его веки. Его плечи поникли, и он тяжело вздохнул.

– Мужчины… – сказала Шен, покачивая головой. – Вечно считают себя непобедимыми, и вечно стонут, обнаружив, что это не так.

Танкуил фыркнул.

– Я давным-давно понял, что это не про меня. Непобедимая у нас Джеззет.

– Как она выглядит?

Танкуил почувствовал, как уголки его рта изгибаются в улыбке, и уже собирался ответить, но спохватился и сдержался.

– Наверняка у вас есть какой-нибудь отвар, напиток или трава, которая может ускорить выздоровление, или по крайней мере даст мне сил убраться отсюда.

Шен пожала плечами.

– Лучше нескольких дней отдыха вам ничего не поможет.

– У меня нет этого времени.

– Никак не можете забыть о погоне за той ведьмой? К слову, если отправитесь наружу в таком состоянии, то возможно кончите с верёвкой на шее. Там я вас защитить не смогу.

На первый день за стенами лазарета собралась группа людей, кричавших, угрожавших и требовавших от Шен выдать им охотника на ведьм. Похоже, некоторые в Колмире винили его за пожар, и так шумели, что Танкуил слышал всё даже с постели. Кто-то даже стал бросать камни, но Шен быстро положила этому конец. Похоже, лекарша держала жителей деревни в узде, что было редкостью для Драконьей империи. Но если арбитр окажется снаружи и будет не в состоянии себя защитить, то толпа немедленно слетится, и Шен уже ничего не сможет поделать. Танкуилу неприятно было это признавать, но она была права. Ему просто придётся подождать, пока тело само не излечится. Или же ускользнуть глухой ночью, когда все, кроме самых безрассудных, будут давно спать.

– Вам надо ещё отдохнуть, – с тёплой улыбкой сказала Шен. В каком-то странном смысле она была красивой, для почтенной женщины, и нельзя сказать, что Танкуилу она не нравилась.

Он покачал головой, но понимал, что она права.

– Я чувствую себя так, словно только что проснулся.

– Поспите ещё, – с улыбкой сказала она. – Когда наберётесь сил, у вас будет полно времени поохотиться на эту вашу ведьму.

Она мягко надавила ему на грудь, и несмотря на желание сопротивляться и не спать, Танкуил почувствовал, что сдаётся и ложится в постель.

– Мне и правда…

– Т-с-с, – услышал он её шёпот, его глаза закрылись, и на краткий миг ему показалось, что он почувствовал прикосновение её губ к своим. А потом отключился.

Танкуил

Танкуил смеялся вместе с Шен.

– Честно, ночная ваза. Он убил, должно быть, сотни людей, включая нескольких арбитров, и я встречаю его, ворующего ночную вазу.

– Похоже, он интересный текко, – сказала Шен, используя для обозначения наёмника слово из своего языка. Она снова сидела на краешке его кровати, смотрела на него своими ледяными голубыми глазами, в уголках которых виднелись морщинки из-за возраста и смеха. Её рука лежала на его ноге, чуть ниже колена, и это прикосновение казалось обнадёживающим.

– Так и есть, – признал Танкуил. – Я бы сказал, что слово "интересный" лучше всего его описывает. – Его смех оборвался, как только он вспомнил.

– Что с ним сталось? – спросила Шен. Её улыбка испарилась, лицо теперь выражало озабоченность. Удивительным образом она читала его эмоции, словно открытую книгу.

– Он… уф, – Танкуил отвёл взгляд, не в силах посмотреть ей в глаза. – Он умер.

Она убрала руку с его ноги и бросила на него странный взгляд.

– Вы его убили?

– Нет! – едва не вскричал Танкуил. – Или, быть может, да. Я отправил его за одним человеком, который был сильнее его. Я его не убил. Просто дал его убить. – Странно было признавать это. Свою вину в смерти Шипа он не открывал никому, даже Джеззет.

Некоторое время они оба молчали, пока наконец Шен не нарушила тишину.

– Уверена, это не было…

В этот миг из противоположного конца помещения донёсся пронзительный крик. Проснулся один из пострадавших при пожаре и обнаружил, что половина его тела почернела от ожогов, и у него нет одной из ног. Несложно представить, как удивило его это открытие.

Шен вскочила с кровати. Ещё один из лекарей уже был возле кричащего человека, но для таких повреждений нужен лучший врач, а таковой являлась Шен.

– Прошу прощения, – сказала она, – но мне надо идти. А вам надо отдохнуть.

Танкуил кивнул, и почувствовал, как его веки тяжелеют, стоило лекарше поспешить прочь, чтобы заняться обожжённым человеком. Он смотрел за её работой со своей постели, наблюдал, как она успокаивает и утешает, как она управляется с ранами больного, и как раздаёт указания остальным лекарям – хотя некоторые из них были вдвое старше неё. Шен неплохо удалось успокоить мужчину, а потом она заварила чай и помогла ему выпить. И уже спустя несколько минут мужчина снова потерял сознание, а она встала и вытерла лоб окровавленной рукой. Она глянула в сторону Танкуила и улыбнулась, прежде чем один из лекарей утащил её в соседнюю комнату.

Танкуил действовал быстро: подвинулся на кровати, протянул руку и дотянулся до своего плаща. В плаще арбитра было десять карманов, и в каждом множество рун, заклятий и других полезных предметов. Танкуил уже давным-давно выучил, что хранится в каждом кармане. С учётом его склонности неосознанно красть вещи, это было несколько сложно, но руки быстро отыскали нужный карман и нужное заклятье. Это была маленькая полоска бумаги шириной не больше двух пальцев, а длинной с его кисть. На бумажке был нарисован единственный символ, насыщенный энергией. Заклятье бессонницы. Оно не избавит его от чувства усталости, но не даст заснуть или потерять сознание – сильное заклятье, и опасное, если использовать неправильно, но Танкуил практиковался долгие годы. Он вернул плащ на своё место и припечатал заклятие к коже, над коленом, а потом прикрыл одеялом. А затем стал ждать.

Шен вернулась, когда солнце давно прошло зенит. На самом деле в лазарете уже быстро темнело, и недавно заходил один парнишка, чтобы зажечь свечи. Довольно удивительно, думал Танкуил, что его по-прежнему не боялись оставлять поблизости от открытого огня – многие, несомненно, до сих пор винили его в поджоге гостиницы, а большая часть пострадавших теперь находилась с ним в одном здании.

– Мне казалось, что я приказала вам отдыхать, – сказала Шен, приблизившись. Она выглядела усталой, истощённой от напряжённого дня, вся была измазана кровью и покрыта потом. Каким-то образом это лишь усиливало её привлекательность.

– Приказывали, – ухмыляясь, сказал Танкуил. – Но я всегда не очень хорошо следовал приказам. Упрямец, так меня называла Джеззет. Говорила, что я это специально делаю, хотя она никогда не понимала зачем.

Кудрявая лекарша кивнула.

– Похоже, вы сильно о ней беспокоитесь.

Несколько секунд Танкуил смотрел на Шен, после чего решил, что пора отвести взгляд.

– Наверное. Мне и правда придётся когда-нибудь уехать. Как скоро выздоровеет плечо?

Теперь настала очередь Шен отвести взгляд.

– Повреждения суставов всегда плохо заживают. Думаю, ещё по меньшей мере неделю. Вы и впрямь так спешите вернуться?

– Вернуться… мне нужно поймать ведьму, Шен.

Она фыркнула.

– Вам надо оставить её в покое. Она не делает людям ничего, кроме добра.

Танкуил сдержал улыбку: наконец-то они куда-то продвинулись.

– Прошу вас, Шен, расскажите мне всё, что знаете. И не заставляйте меня вас спрашивать.

Она посмотрела на него, и её голубые, как лёд, глаза были холодными и суровыми.

– Только попробуйте, и я привяжу вас к кровати.

– Благодарю покорно, в последнее время меня привязывали к кроватям более чем достаточно. Ведьма, Шен. Вы знаете больше, чем говорите.

– Вас не волнует ничего, кроме погони за ней?

Танкуил начал подниматься, словно собирался встать с кровати. Она положила руку ему на грудь и мягко надавила. Он неплохо разыграл сопротивление, пока она наклонялась над ним.

– Спи, – прошептала она ему, и тогда он почувствовал – руки и ноги налились свинцом, а веки закрылись. Энергия, казалось, вытекала из каждой частички его тела, и он рухнул обратно на постель.

Лицо Шен оказалось в нескольких дюймах от его лица, холодный взгляд исчез, сменившись жалостливым.

– Теперь спи.

Танкуил закрыл глаза и обмяк, позволяя себе полностью расслабиться. И снова он почувствовал касание её губ, а потом она прошептала ему на ухо:

– Прости.

Она подождала ещё мгновение, а потом зашагала прочь. Танкуил слушал её удаляющиеся шаги, продолжая притворяться. Если он оценил верно, придётся подождать пару часов, пока солнце совсем не сядет, и темнота не станет снова властвовать на небе. Если он хочет справиться с задачей, то ему понадобится тень.

Эти два часа показались ему самыми длинными в его жизни. Ему и раньше казалось, что притворяться спящим не очень-то весело, и вскоре он понял, что в действительности тут веселья ещё меньше. Шен больше не появлялась, или, по крайней мере, не заговаривала. Время от времени он слышал голоса других лекарей – они перешёптывались, и изредка он слышал своё имя, но Танкуил не собирался рисковать и усиливать свои чувства благословением, чтобы подслушать несколько слухов.