Текст книги "Цена Веры (ЛП)"

Автор книги: Роберт Хейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

– Императрица сначала желает видеть вас.

Танкуил почувствовал, как челюсть стиснулась от злобы, закипавшей глубоко внутри.

– Мне насрать, чего хочет ваша императрица. Вы отведёте меня к Джеззет немедленно…

– Или что? – спросил герольд, по-прежнему шагая впереди Танкуила и не трудясь даже посмотреть назад, проверить, идёт ли за ним арбитр. – Вам не помешало бы прислушаться к её требованиям, арбитр. Она держит в руках жизнь вашей женщины и плохо реагирует на угрозы, оскорбления или принуждение. Не пытайтесь использовать на ней свою магию.

Танкуил отлично знал, что угрозы, оскорбления и принуждение считались едва ли не единственными инструментами в распоряжении арбитров. И поскольку императрица являлась монаршей особой, она была свободна от любых подозрений или допросов агентов Инквизиции. Лишь инквизитор мог бы допрашивать маленькую правительницу, и это, скорее всего, положило бы начало войне, которую ни Сарт, ни Инквизиция не могли себе позволить. Армии Драконьей империи были разрозненными, каждая фракция подчинялась своему принцу, но если бы императрица оказалась под угрозой, то все они вмиг бы объединились, и против этой силы не выстояло бы ни одно королевство в известном мире.

– Лучше бы всё прошло быстро, – проворчал Танкуил, решив последним словом добиться хотя бы такой жалкой победы.

– Это займёт столько, сколько потребуется, – ответил герольд раздражающе нейтральным тоном.

– И сколько же это займёт, интересно.

– Сай ам, ча ам.

Танкуил стиснул зубы, но больше ничего не сказал, лишь в тишине шёл за герольдом по тёмным коридорам.

Что-то в этом каменном плавающем городе тревожило Танкуила. С лодками ещё можно было смириться, хотя ему всегда не нравилось быть окружённым со всех сторон таким количеством воды, но мысль о плавающем городе была за гранью его понимания. Он прожил здесь почти шесть месяцев с частыми поездками в близлежащие поселения, но так и не привык. Ему всё время представлялось, что город раскачивается из стороны в сторону, и поэтому у Танкуила не получалось ходить по прямой.

Ещё до того, как он отправился на последнюю охоту на ведьм, даже до последней ссоры с Джеззет, он решил, что пришло время что-то менять, время убраться подальше от проклятого города. Арест Джез лишь убедил его, что и в самом деле настало время уезжать. Они оба всегда хотели увидеть дракона, но сейчас, увидев, Танкуил понял, что предпочёл бы оставить этих существ для легенд и фантастических разговоров в тавернах. В реальности эти чудища были громкими, вонючими, тревожно умными и опасными – ничего опаснее он раньше не видел. Он знал: чистой удачей было то, что во встрече с драконом принца Наарска он дожил до момента, когда прибыл герольд.

Они дошли до огромных дверей зала. По правде говоря, те были чуть толще листов бумаги, и Танкуил не понаслышке знал, как мало уединения они дают. Герольд повернулся к нему со странным выражением лица.

– Арбитр, ей больно. Я бы посоветовал… осторожность и терпимость.

Танкуил чуть не спросил Драконьего герольда Травайна о преступлении Джеззет. Они долго путешествовали вместе, и за всё это время почти не говорили. Танкуил слишком боялся задавать вопрос, поскольку герольд мог обидеться и сбросить арбитра со спины дракона. Они летели довольно высоко, а Танкуил так и не научился махать руками достаточно быстро для полёта.

Герольд раздвинул двери и вошёл внутрь, а Танкуил последовал за ним в огромный зал. Он насчитал шестнадцать Драконьих рыцарей, и с учётом их подготовки, их, скорее всего, было достаточно, чтобы убить его шестнадцать раз, скажи он неверное слово. Четверо стояли наготове у дверей, наблюдая и ожидая. Ещё двенадцать стояли поблизости от помоста с троном из костей дракона. Императрица сидела на троне, суровая и неподвижная, в громоздких парадных одеждах и с бесстрастным выражением лица, по которому невозможно было хоть что-то прочитать. Позади неё развалилась дракониха, матриарх, и Танкуил не мог ничего с собой поделать – её размер повергал его в благоговейный страх. Прошёл всего лишь один день с тех пор, как он сражался с драконом Наарска и едва не умер, хотя казалось, это было давным-давно. Эта дракониха размером была раза в полтора больше, и, решил Танкуил, в полтора раза опаснее.

Он остановился перед помостом. Между ним и маленькой императрицей было большое расстояние и дюжина Драконьих рыцарей. Он не поклонился, не встал на колени – неуместно было бы так поступать. Танкуил был арбитром, представителем Инквизиции, и он отвечал лишь перед советом и Вольмаром, а эта императрица определённо не имела отношения ни к тому, ни к другому.

Он ждал, глядя прямо в лицо девушке на троне, и не говорил ни слова, хотя неизвестность уже словно проедала раздражающую, мучительную дыру в его животе. Он чувствовал, как дрожит рука в кармане, а потом она сомкнулась на чём-то маленьком и деревянном, слишком маленьком, чтобы быть руной и сделанном из более прочного дерева. Танкуил понял, что это один лат, и, хотя он не помнил, как украл его у герольда, монета укрепила его решимость и успокоила нервы, как могли успокаивать лишь кража и Джеззет.

– Я вызвала вас, арбитр Даркхарт, – сказала, наконец, императрица, когда стало ясно, что Танкуил не собирается заговаривать первым.

– Я заметил, императрица, и вы организовали столь замечательное сопровождение, хотя герольд был несколько лаконичен.

Мучительная тишина опустилась на огромный зал – все ждали ответа императрицы.

– Мастер Клинка Джеззет Вель'юрн арестована.

Танкуил покачал головой.

– Насчёт этого…

– По обвинению в плотских отношениях с моим возлюбленным.

Танкуил не сдержался, с его губ сорвался раскат хохота, и он не мог не отметить, как напряглись два ближайших Драконьих рыцаря.

– Это… она не… это не правда.

Драконья императрица открыла рот, чтобы заговорить, но Танкуил перебил её, сделав шаг вперёд, несмотря на смертоносную силу, посвятившую себя защите жизни девчонки, и немного повысил голос.

– Отпустите её немедленно. У вас нет прав задерживать её. Обвинения ложны, а если бы они и были правдивы, если спать с Дрейком Моррассом преступление, то вам следует арестовать половину Пиратских Островов. Освободите её.

Дракониха позади императрицы всколыхнулась и зарычала, вперившись ему в глаза своими тёмными глазами.

– Вы смеете приказывать мне? – крикнула императрица.

Танкуил едва и сам не закричал в ответ, когда заметил, как герольд едва заметно покачивает головой. Тогда до него дошло, что пытаться силой заставить императрицу не самая лучшая идея. К несчастью, дипломатии в Инквизиции не учили, поскольку никаких переговоров с еретиками быть не может. Однако, поскольку императрица не являлась еретиком, и, судя по скудному знанию Танкуила, была полностью в своём уме, он решил, что, быть может, переговоры с этой женщиной будут более плодотворны, чем его казнь.

Он глубоко вздохнул и успокоился, протёр глаза и посмотрел в пол.

– Я прошу прощения, императрица. Я не имел в виду… Мне просто кажется, что в эти обвинения сложно поверить. Предполагаю, что у вас есть доказательства.

– Признание Дрейка.

– Он лжёт, – Танкуил едва не прокричал это, но потом снова заставил себя успокоиться. Он отказывался даже принять возможность того, что это обвинение было правдой. – Позвольте мне помочь в расследовании, императрица.

– Как?

– Я лично допрошу Дрейка Моррасса. Он не сможет солгать арбитру.

– А что насчёт Джеззет Вель'юрн?

Танкуил стиснул зубы. Он никогда ничего не спрашивал Джеззет, ни разу за всё то время, как они были знакомы, он не применял к ней принуждения. Сама мысль о таком управлении её волей была ему отвратительна – это было бы нарушением всего, что они между собой делили, и всего, чем они были друг другу. Ещё раз глубоко вздохнув, он заставил себя успокоиться.

– Я допрошу Дрейка Моррасса и, если понадобится, Джеззет Вель'юрн.

Джеззет

Уже пять дней Джеззет была заперта в темнице с постоянно мокрым полом и постоянно капающей водой. За эти пять дней кроме слуги, изредка приносившего самую скудную трапезу из всех, на которых когда-либо жила Джез, компанию ей составляла лишь маленькая змейка длиной не больше предплечья, которая с той же лёгкостью скользила по воде на полу, как птицы порхают в небе. Ну и Дрейк Моррасс, конечно.

Не то чтобы он был плохой компанией. С ним приятно было поговорить, и ещё приятнее на него смотреть.

Пират вёл себя так, будто они не заперты в мокром подземелье, ожидая жестокой прихоти женщины, которую он презрел. Казалось, он наслаждается этим времяпровождением, всё время смеялся и радостно делился с Джеззет своими красочными историями.

"Сомневаюсь, что маленькая императрица их слышала – слишком уж они жестокие и правдивые для её маленьких нежных ушек". Джеззет уже решила свалить всю вину за эту передрягу исключительно на плечи Драконьей императрицы Рей Чио, хотя ей было прекрасно известно, правильнее было бы валить всё на Дрейка.

Пират ещё не объяснил, почему он признался в преступлении, которого никогда не было, и почему он впутал в это преступление Джез. "Я трахалась со многими мужиками, но уж Дрейка Моррасса между своих ног я бы запомнила".

Дрейк одновременно раздражал и очаровывал Джез. Его самоуверенность в равной мере бесила и привлекала её, а его увлечённое равнодушие распаляло в ней страстное желание узнать больше. Было время, когда Джез ловила себя на том, что глазеет на заключённого капитана и представляет себе, как он выглядел бы без доспехов, без одежды. Ему удалось соблазнить императрицу – возможно, самую могущественную правительницу во всём мире. Он, должно быть, хорош… Джез мысленно встряхнулась и отвела взгляд, задумчиво насупившись.

– Должен признать, мне нравится, как мы здесь вместе проводим время, Джеззет, – объявил Дрейк во мраке мокрой тюрьмы. – Ты временами немного холодна, но компания всё равно хорошая. Впрочем, жаль, что мы в разных камерах.

Джеззет взглянула на него. Его слова тревожно совпадали с её собственными мыслями, но она уже заметила, к своему раздражению, что Дрейк обладает безошибочным чутьём на то, что она думает.

– Ты приятная компания, даже когда дуешься, – продолжал пират. – Определённо куда более приятная, чем другой…

Джеззет подождала, пока он продолжит. Он не продолжал. Наконец она встала, поморщившись от синяков и, возможно, сломанного ребра – Драконьи рыцари били её, даже после того, как она сдалась. Она промокла до костей, стоя в воде на холодном каменном полу и к тому же чувствовала себя несчастной, и отвлечься от всего этого можно было только на Дрейка. "Не говоря уже о том, что тебе интересно, о чём он говорит, Джез".

– Другой? – спросила она, подходя к прутьям.

Дрейк прислонился спиной к прутьям своей камеры, глядя на Джез через плечо. Его золотой зуб отражал тусклый свет на улыбку.

– Другой Мастер Клинка.

Вот теперь всё внимание Джез было приковано к нему. За всю свою жизнь она встречала лишь двух Мастеров Клинка, одним из которых был Юрий, и точно знала, что теперь он совершенно мёртв. Значит, оставался один.

– Меч Севера?

– Он самый. Интересный парень, очень настойчивый и далеко не такой красивый, как ты. – Теперь Дрейк даже не смотрел в её сторону, уставившись в свою камеру.

"Эта сволочь думает, что ты у него на крючке, Джез. Просто игнорируй его".

– Когда ты его встретил? – спросила она.

Сама Джеззет встречала Меч Севера лишь однажды, и никогда в своей жизни она не пугалась сильнее. Этот мужчина был самим воплощением смерти. Джез хорошо обращалась с мечом, с любым клинком, даже более чем хорошо, и знала это. Но Меч Севера был лучше. Он вызвал её на поединок, чтобы узнать, кто из них лучший. Но Джеззет на поединок не согласилась и трахнулась с ним. Как только всё закончилось, она сбежала, запрыгнула на первый корабль из Пяти Королевств и молилась всем безымянным Богам, чтобы ей больше никогда не пришлось с ним встретиться.

– Очень страшный человек. От него, – Дрейк помедлил, словно подыскивая нужное слово, – такое чувство, словно он в любое мгновение может тебя убить, и только сдержанность его останавливает. По правде говоря, немного похож на тебя.

Джез была чертовски уверена, что совершенно не похожа на Меч Севера, и открыла рот, чтобы сказать об этом.

– Это уже входит в привычку, Джез. – Её сердце подскочило от звука голоса Танкуила, и волна эмоций захлестнула Джез – слишком много разных чувств, точно не разобрать, но она не сомневалась, что среди них есть радость и смущение.

Джез бросилась к прутьям камеры, игнорируя боль в боку. Перед ней показался Танкуил, и рядом ним, такой же суровый как и обычно, Драконий герольд.

– Каждый раз, как я оставляю тебя одну, тебя арестовывают, – продолжил Танкуил, и улыбка играла на его губах, когда он, прищурившись, смотрел на неё через темноту.

Она протянула руки между прутьями, схватила его плащ, подтащила его ближе и поцеловала его. Из-за прутьев воссоединение вышло неловким, но пыл Джез был очевидным и Танкуил ответил с такой же страстью. Когда их губы разделились, Джез обнаружила, что тяжело дышит, а Танкуил смотрит на неё влажными глазами.

– Я скучала по тебе, – тихо прошептала она, так чтобы только он мог слышать.

Он кивнул, ухмыляясь.

– Могу себе представить.

– Я не делала этого. Клянусь, не делала…

– Я знаю. – Обеими руками Танкуил сжимал прутья так крепко, что костяшки его пальцев побелели. Джез положила на них свои руки. – Я знаю, – снова сказал он.

– Какое трогательное воссоединение. Вам так не кажется, Травайн? – сказал Дрейк. Джез не потрудилась смотреть на него, но по веселью в его голосе знала, что пират улыбается. Его все проигнорировали.

– Кажется, я всё время вытаскиваю тебя из тюрьмы, – сказал Танкуил.

– Со мной нелегко, – согласилась она.

Он снова быстро поцеловал её, отошёл от прутьев, глубоко вдохнул и тяжело выдохнул.

– Драконья императрица предоставила мне допуск к заключённым, чтобы определить законность обвинений.

– Принуждение, – сказала Джез. – Ты можешь силой вытащить правду. Никто не сможет солгать арбитру.

Танкуил кивнул.

– Так спроси меня!

Джез увидела, как он вздрогнул, и знала почему. За всё их время вместе он ни разу не спросил её ни о чём, ни разу не использовал на ней принуждение, и не только из-за того, что оно вызывало зависимость, словно наркотик. Она знала, что он терпеть не мог саму мысль управлять её волей. Джез прежде уже ощущала присутствие арбитра в своей голове, и ей не хотелось это повторять, даже если это будет Танкуил, но она желала этого, чтобы доказать свою невиновность.

Танкуил отвернулся от неё.

– Я начну с допроса Дрейка Моррасса.

Пират усмехнулся.

– Это будет весело. Инквизиция меня раньше не допрашивала. Итак, арбитр Даркхарт, с чего начнём? Хотите сломать мне палец? Или предпочитаете бить узников, пока они не заговорят?

Джез смотрела, как Танкуил подходит к камере Дрейка Моррасса. Увидела, как напрягся Драконий герольд и почувствовала изменения вокруг, словно гнев Танкуила на самом деле отравлял воздух вокруг него.

– Эти грубости ни к чему, Дрейк, – сказал Танкуил с явной угрозой, и Джез увидела, как ухмылка слетела с лица пирата. – Мне нужно лишь задать один вопрос.

– Да?

– Вы занимались сексом с Джеззет Вель'юрн?

Джез видела, как лицо Дрейка скривилось в замешательстве. На его лбу немедленно выступил пот, он поморщился, когда воля Танкуила возобладала над его волей, вырывая правду изо рта, заставляя его признать, что он солгал.

– Да.

Казалось, мир вокруг них замер. Драконий герольд оставался бесстрастным. Танкуил отшатнулся назад, и Дрейк рухнул на прутья своей камеры, явно истощённый внутренней борьбой. Джез, содрогнувшись, выдохнула – она даже не заметила, как задержала дыхание. Она сделала ещё один глубокий вдох и закричала:

– Он лжёт!

– Нет, – тихо сказал Танкуил. Он один раз взглянул в сторону Джез, а потом отвёл глаза, и в этот миг она увидела смятение, явно написанное на его лице. – Он не лжёт.

– Танкуил, прошу тебя, – умоляла Джез, пытаясь протолкнуться через прутья. – Он лжёт. Я с ним не трахалась. Спроси меня. Спроси меня!

Он не спросил. Танкуил даже не посмотрел на неё. Он сунул в карманы трясущиеся руки и помчался в сторону выхода из подземелья. Драконий герольд последовал за ним, снова оставив Джез запертой в тюрьме.

– Я не трахалась с Дрейком Моррассом! – прокричала она им вслед, но если Танкуил и слышал, то ничего не ответил.

Джез плюхнулась на пол камеры и почувствовала, как её охватывает отчаяние. "Как он мог мне не поверить?"

Она услышала, как в соседней камере Дрейк начал хихикать.

Джеззет

Довольно долго оба узника хранили молчание. Дрейк исчез в задней части своей камеры, изредка шлёпал по воде, но в остальном вёл себя тихо. Джеззет стояла на коленях в холодной воде, уставившись в пространство. Несколько тихих слезинок скатились по её лицу и затерялись в озере вокруг неё.

Она была разгневана и расстроена. Больше разгневана, но она не знала, на кого направлен её гнев – на императрицу, за то, что её арестовала, на Дрейка за то, что обвинил её, или на Танкуила за то, что ей не поверил.

Казалось, мрак сгущался вокруг неё, и вскоре она стала дрожать. Но Джез почти не обращала внимания на холод, она была слишком потеряна, чтобы думать о таких незначительных материях. "Ты уже оказывалась во всяких дерьмовых ситуациях, Джез. И намного хуже этой… удивительно, что именно эта кажется концом света".

– Думаю, мы уже достаточно похандрили, – сказал Дрейк. Его голос звучал так, словно он вернул себе часть своей обычной весёлости. – И к тому же нам надо немного поболтать. Время не терпит.

Джеззет не ответила.

– Ты хочешь отсюда выбраться? – спросил Дрейк.

– Как ты ему солгал? – мрачно спросила Джез.

– Я не лгал.

Она подняла глаза и одарила пирата своим самым пристальным взглядом. Она не знала, видит ли он её лицо в этом мраке, впрочем, ей было плевать.

Дрейк рассмеялся.

– Ладно. Я соврал, но ты же знаешь, что это возможно, ты ведь сама раньше лгала арбитру.

Она лгала. В Сарте она солгала арбитру, чтобы раскрыть личность инквизитора-еретика. Танкуил сделал ей кольцо, и с тех самых пор Джез никогда его не снимала. Она посмотрела на левую руку и обнаружила, что кольцо исчезло. В том месте, где оно обычно сидело, кожа была немного светлее. Она посмотрела на Дрейка.

– Интересное украшение, – сказал он, улыбаясь ей и держа кольцо большим и указательным пальцем.

– Когда ты…

Дрейк бросил ей кольцо, а Джез схватила его и надела обратно на палец.

– Итак, Джеззет Вель'юрн, – сказал Дрейк. – Ты хочешь выбраться отсюда?

– Мне и не нужно. Мне надо лишь дождаться, пока вернётся Танкуил. Я всё ему объясню. Он снова спросит тебя, потом спросит меня, и у твоей тупой суки-императрицы не останется другого выбора, кроме как отпустить меня.

Дрейк снова рассмеялся.

– Как всегда, всё та же Джеззет. Влезает в неприятности, а потом ждёт, что тот, кто сейчас её трахает, придёт и спасёт её.

– Иди в пизду!

– Неудачный выбор слов, с учётом моего предложения, – сказал Дрейк. – И к тому же в твоём плане ожидать спасения я вижу две проблемы. Я не собираюсь здесь находиться к тому времени, как вернётся твой арбитр, так что не будет больше никаких допросов капитана Дрейка Моррасса. С учётом этого, останется лишь твоё слово против моего, и думаю, моя сука-императрица решит приговорить тебя к смерти. Ну, знаешь, просто на тот случай, если это правда.

– Как ты собираешься сбежать? – спросила она.

– Сначала главное. Ты со мной? Или остаёшься здесь, чтобы предстать перед гневом Рей Чио? Полагаю, она скормит тебя своему дракону.

"Лучше быть живой и в бегах, чем мёртвой и… мёртвой".

– Уверен, твой арбитр помчится за тобой. Чтобы дать тебе шанс объясниться, но к тому времени ты будешь уже вне досягаемости Рей, и даже её чёртовы драконы не смогут до нас дотянуться. – Дрейк расхаживал по камере, его ноги пускали маленькие волны по стоячей воде. – Можешь взять ещё время подумать, но не слишком много, Джеззет. У нас кончается время… ну, у тебя.

Она смотрела, как пират шлёпает по камере, улыбаясь сам себе. Она знала, что это плохая идея – бегство лишь послужит топливом для пламени, добавит подозрений к её вине, но если Дрейк прав, а он раздражающе часто оказывался прав, то пребывание здесь, скорее всего, закончится её безвременной кончиной.

В голове звенела одна из поговорок Юрия. "Когда люди ждут от тебя неожиданного, удиви их и соверши то, что они ожидают".

Всплески прекратились, и Дрейк прижался к прутьям камеры, изучая её лицо с яростной напряжённостью, которая заставила бы покраснеть большинство женщин. Джеззет определённо не принадлежала к большинству.

– Как мы отсюда выберемся? – спросила она.

Пират ухмыльнулся.

– Подождём.

– Чего?

– Хаоса.

Стоило Джез согласиться принять участие в побеге, как Дрейк отказался конкретизировать план и впал в нехарактерное для него молчание. "Бесит" – вот единственное слово, о котором могла думать Джез, вот только оно совершенно не описывало её чувств. "Блядь, да это будет чудо, если в итоге ты его не пришьёшь, Джез", – подумала она. Но она знала, что не пришьёт, сейчас она нуждалась в нём даже сильнее, чем хотела знать его мотивы. Он впутал её в преступление, за которое их обоих приговорят к смерти, хотя этого преступления никогда не было. И теперь он собирался вытащить её из тюрьмы, чтобы они могли сбежать и быть навсегда изгнанными из Драконьей империи. Что-то здесь не сходилось, и отказ Дрейка удовлетворить её любопытство лишь распалял в ней любопытство ещё сильнее.

– Пора, – наконец сказал Дрейк, подходя к прутьям камеры и крепко за них вцепившись.

Джез поднялась на ноги и скептически посмотрела на пирата.

– Ты собираешься согнуть прутья? Чугунные прутья?

Дрейк серьёзно посмотрел на неё.

– Пожалуй, тебе лучше за что-нибудь взяться.

– Зачем?

И тогда мир преобразился. Всё подземелье так наклонилось набок, что вся вода вместе с Джеззет перестала держаться на полу и врезалась в каменную стену. Удар был достаточно сильным, чтобы все её раны закричали от боли, и она закричала вместе с ними. Где-то поблизости Джез услышала чудовищный треск, за которым последовал звук хлынувшей воды. Какая-то её часть отметила, как жутко опасен этот звук, но её разум старался разобраться в том, что только что произошло.

По-прежнему лёжа плашмя на стене камеры, Джез хватала ртом затхлый воздух подземелья. Её глаза с трепетом раскрылись, и она увидела, как мимо неё течёт вода, заливается в темницу и несётся в сторону единственного выхода.

Если она и думала, что раньше сталкивалась со сдвигом опор, то этот доказал ошибочность её мнения. От такого сильного сдвига, должно быть, полгорода покосилось, а масштабы разрушений и паники Джез не осмеливалась и представить. Ей пришло на ум, что большая часть города может уже оказаться под водой. Повсюду будет хаос, который предоставит походящий момент для побега.

Джез с трудом поднялась на ноги, стараясь удержать равновесие между стеной и полом. Она услышала хрип, и в следующее мгновение Дрейк Моррасс, каким-то образом освободившись, прыгнул и схватился за прутья её камеры.

– Ты знал, что это случится. Как? – крикнула она.

Он ухмыльнулся, уже возясь с замком двери её камеры.

– Неужели это так важно прямо сейчас? – Снова раздался треск, на пол посыпались камни, и ещё больше воды потекло в сторону выхода из их тюрьмы. – Думаю, у нас есть более неотложные вопросы. – Он посмотрел на неё. – А теперь, прежде чем я тебя выпущу, как насчёт поцелуя?

Джез злобно уставилась на него.

– Попытаться стоило. – Дрейк с лязгом открыл дверь её камеры и немного отполз, чтобы она могла выбраться наружу. – Возможно, стоило спросить тебя раньше, но ты умеешь плавать?

Джез пожала плечами.

– Выбираешь направление и дёргаешь ногами.

– Сойдёт. За мной. – С этими словами Дрейк отпустил прутья и упал в увеличивающееся озеро воды на дне темницы.

Джез чуть подождала, но пират на поверхности не появлялся. Тюрьма быстро наполнялась, и Джез не собиралась тонуть здесь, или где-либо ещё. Она вздохнула и упала в воду в нескольких дюймах от того места, куда нырнул Дрейк.

Холодная вода набросилась со всех сторон, и Джез утратила контроль. Тело хватало воздух, вопреки её страстному желанию этого не делать. Изумрудное море хлынуло в лёгкие, она запаниковала, начала брыкаться и биться в тёмной воде. А потом почувствовала воздух на лице. Она закашлялась и попыталась взять себя в руки. Джез всё ещё была в тюрьме, в увеличивавшемся озере воды, и это значило, что нужно нырнуть вниз, чтобы отыскать выход. Откуда-то сверху донёсся очередной сильный треск, и этого Джез хватило. Она опустила голову, подняв задницу, и задёргалась, проталкиваясь в воде и надеясь, что сможет найти выход.

Впереди она увидела размытую фигуру Дрейка и направилась в ту сторону. Пятно, похоже, махало ей, а потом повернулось и поплыло прочь. Джез последовала за ним так быстро, как только могла, пытаясь не думать о чёртовых голодных монстрах, называвших Изумрудное море своим домом. Для них вода была их стихией, но точно не для неё.

Джез плыла за пятном Дрека до небольшой изогнутой лестницы, через почти чернильно-тёмную комнату, и вверх, мимо такой же лестницы. А потом пират исчез из вида. И снова её стала охватывать паника, да ещё лёгкие запротестовали, настаивая на том, что она задыхается, и пытались убедить её в том, что она может дышать под водой.

Её лицо поднялось над поверхностью воды, и Джез инстинктивно начала хватать ртом воздух задолго до того, как глаза прочистились и смогли сфокусироваться. Сильные ладони схватили её под руки, помогли выбраться из воды, и она рухнула на кого-то, одновременно глотая воздух и выкашливая воду. Джез смутно понимала, что они лежат на уклоне, и только благодаря усилиям человека, на которого она упала, она ещё не катилась по полу комнаты.

Джез вытерла глаза ладонью, выкашливая последнюю воду, и оглянулась. Она лежала на Дрейке, который, следовало отметить, выглядел насквозь промокшим. Он ухмыльнулся и посмотрел на неё в ответ. Джез поняла, что до сих пор на ней почти ничего не надето, а всё, что надето, прилипло к телу. Она почувствовала, как под ней что-то шевелится, и Дрейк подмигнул ей.

Скатившись с возбудившегося пирата, Джез с трудом поднялась на ноги, поскользнулась, но смогла выпрямиться в отчётливо наклонившейся комнате. С потолка под опасным углом свисала бумажная лампа, по-прежнему зажжённая и окрашивавшая комнату в зловещий голубой оттенок. Комната была похожа на прихожую, с оружейной стойкой, приделанной к стене. В углу между полом и стеной лежали два стражника с перерезанными глотками. Джез взглянула на Дрейка, выгнув бровь.

Пират закашлялся.

– Вот это удача! Похоже, стражники к счастью совершили самоубийство. И доложено об этом будет лишь через некоторое время после нашего побега. – Он посмотрел назад на лестничную шахту, из которой они приплыли. – Или просто решат, что мы утонули. В любом случае, нам пора убираться.

Джез уставилась на оружейную стойку. Все мечи там были изогнутые, ей такие не очень нравились, но они были острыми, а Мастер Клинка без клинка – это мастер ничего.

– Оставь их, – приказал Дрейк, уже с трудом пробираясь к выходу в коридор. – Оружие лишь привлечёт внимание. Пусть лучше люди думают, что мы безобидные иностранцы, которые пытаются спастись от беспорядков.

Джез немного подумала и уступила, последовав за пиратом и молясь всем безымянным Богам о том, что он знает, что делает.

Дрейк не ошибался, говоря, что ожидает хаоса, и, хотя Джез до сих пор не знала, как он предсказал сдвиг опор, хаос он определённо получил. Везде виднелись свидетельства сильных и разрушительных изменений. Повсюду была вода, как и чёрный дым, который всегда сопутствует неуправляемым пожарам. Джеззет слышала отдалённые крики людей, а кто-то молил о помощи или отдавал приказы. Джез и Дрейк пробежали по коридорам мимо людей, которые явно были в шоке: некоторые бормотали себе под нос, свернувшись клубочком, другие неистово и бесцельно метались, но Дрейк и Джез не останавливались помочь им. У них была миссия: спасти собственные шкуры, и Джеззет с радостью предоставила жителям Соромо возможность самостоятельно позаботиться о себе. Этот город осточертел ей уже много недель назад, и теперь она, наконец, покидала его – хотя и без Танкуила.

Она позволила Дрейку вести, и он с радостью тащил их по переходам, иногда срезая путь через комнаты в тех местах, где дорогу перегораживали упавшие обломки. Время от времени он оглядывался, явно проверяя, следует ли за ним Джез, и изредка подбадривал её короткими восклицаниями. Джеззет продвигалась вперёд молча. Она чувствовала себя мокрой и несчастной, и никакие подбадривания её обвинителя и спасителя не могли поднять мрачного настроения.

Наконец Дрейк вышиб покосившуюся деревянную дверь, и они оказались снаружи. Их встретил приятный свежий воздух, тёмный и тяжёлый от моросящего дождя, и Джез задрожала, что в свою очередь вернуло к жизни всю её боль.

Дрейк сделал глубокий и чересчур театральный вдох, а потом радостно выдохнул.

– Говорил же, что вытащу нас.

Джез обдумывала возможность бросить пирата, сбежать, найти Танкуила, умолять его поверить ей и убежать вместе с ней. Но она не была уверена, что он так и сделает, не могла наверняка знать, что он не вернёт её назад в застенки императрицы. Сама мысль о том, что она не знала, может ли ещё доверять ему, ранила сильнее физических повреждений. Джез понимала, что всё это вряд ли делает её приятной спутницей, но Дрейк не выказывал признаков разочарования.

Воды Изумрудного моря заливались на крытые дорожки, а садик поблизости был полностью затоплен, но даже с такой низкой точки обзора Джез видела, что город превратился в хаос. Некоторые секции так сильно наклонились под неуклюжими и неестественными углами, что она не понимала, как ещё стоят здания. Другие секции остались совершенно нетронутыми. Словно половина опор города сместилась, а половина осталась на своих местах. Это было всё равно, что смотреть на целый город сбоку.

Во многих частях города пылали пожары. Пламя охватывало целые здания, и чёрный дым гигантскими столбами извергался в тёмное небо. Повсюду виднелись люди. Солдаты, простолюдины, торговцы, воры и знать забыли свою жёсткую классовую структуру и брались за тушение пожаров, расчищали завалы, спасали близких, и все трудились, стараясь вернуть порядок в свой любимый город. Даже женщины помогали, как могли, хоть и не снимали при этом своих тяжёлых одежд.

Всюду сновало множество лодок – от маленьких яликов и плотов до гигантских плавучих домов развлечений и грузовых барж. Они перевозили раненых в безопасные места, доставляли ещё больше людей на помощь и эвакуировали народ из секций, которые казались уже потерянными.