Текст книги "Звездные войны"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

Соавторы: Патриция Рид (Рэде),Джордж Лукас,Мэтью Вудринг Стовер,Дональд Глут (Глют),Джеймс Кан
сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 94 страниц)

– Все здание. Палпатин не моргнул.

– Готово.

– Оно же в частном владении…

– Больше нет.

– Вы не можете…

– Нет, могу. Оно твое. Что-нибудь еще? Назови. Анакин слепо глазел в собирающийся мрак за окном. Сквозь дымку мигали звезды. Над шпилями Храма повисло знакомое созвездие.

– Ну ладно, – еле слышно произнес Скайуокер. – Кореллию. Я возьму Кореллию.

– Планету или всю систему? Анакин застыл с открытым ртом.

– Анакин?

– Я… я понять не могу, вы так шутите или сошли с ума.

– Ни то и ни другое. Я стараюсь произвести на тебя впечатление основной истиной наших отношений. Основной истиной тебя самого.

– Что, если мне действительно хочется получить Кореллианскую систему? Все Пять Братьев, каждого из них?

– Значит, они будут твоими. Ты можешь попросить целый сектор, если хочешь, – взгляд блестящих в тени глаз стал тверже. – Теперь понимаешь? Я отдам все, что ты захочешь.

От подобного заявления перед глазами все поплыло.

– Что, если я захочу… что, если я согласен с Падме и ее друзьями? Что, если я хочу, чтобы окончилась война?

– Завтра не слишком рано?

– Как… – Скайуокер не мог вдохнуть. – Как у вас получится?

– Сейчас мы обсуждаем что. Как – это другой вопрос, к нему мы перейдем позже.

Анакин глубже утонул в кресле, раскладывая услышанное по полочкам. Если бы только голова перестала кружиться… почему Палпатину взбрело на ум начать разговор именно сейчас?

С кошмарами было легче справиться, если бы Падме прекратила все время кричать в его снах.

– А в обмен? – спросил он. – Что от меня потребуется?

– Делать то, что хочется.

– Что хочется мне?

– Да, Анакин. Да. Именно так. Только так. Делать то, чего джедаи боятся больше всего на свете: принимать собственные решения. Следовать собственным убеждениям. Поступать так, как считаешь нужным. Я знаю, ты хочешь провести жизнь, более насыщенную, чем положена обыкновенному джедаю. Так и живи этой жизнью. Я знаю, ты жаждешь обрести силу, более могучую, чем имеется у любого джедая. Дай себе разрешение обрести эту силу и позволь себе право воспользоваться ею. Ты мечтаешь оставить Орден, жить собственной семьей – семьей, основанной на любви, а не на строгих правилах самоотречения.

– Я… не могу. Я не могу так просто… взять и уйти…

– Можешь.

Анакин не мог дышать. Не мог моргнуть.

Он сидел неподвижно. Даже мысль была невозможна.

– Ты можешь получить все, о чем мечтаешь. Отвернись от лжи Ордена, следуй собственной истине. Оставь их. Пойдем вместе по пути истинного могущества. Будь мне другом, Анакин. Будь моим учеником.

Поле зрения опять свернулось в туннель, но на этот раз не было света на выходе. Скайуокер подпер кулаком подбородок, рука дрожала.

– Простите, – сказал Анакин. – Мне жаль, но… но как бы мне ни хотелось, как бы я ни любил вас… я не могу. Просто не могу. Пока нет. Потому что на самом деле я хочу только одного. Все остальное может подождать.

– Я знаю, чего ты хочешь на самом деле, – откликнулась тень. – Я лишь ждал, когда ты признаешься в этом себе.

Ладонь – теплая человеческая ладонь – легла Анакину на плечо.

– Послушай меня. Я могу помочь спасти ее. Скайуокер заморгал невидящими глазами.

– Как вы можете помочь?

– Помнишь миф, о котором я тебе рассказывал? Трагедию Дарта Плагеуса Мудрого? – прошептала тень.

Миф…

… напрямую влиять на мидихлориан и благодаря им создавать жизнь. Обладая такими знаниями, поддерживать жизнь в том, кто уже жив…

– Да, – сказал Анакин. – Да, помню.

Тень придвинулась так близко, что, казалось, затмила весь мир.

– Анакин, это не миф. Скайуокер сглотнул.

– Дарт Плагеус – реальность.

Анакин нашел в себе силы придушенно шепнуть:

– Реальность?…

– Дарт Плагеус был моим учителем. Он обучил меня своему могуществу,сухо, как бы между прочим, произнесла тень. – До того, как я его убил.

Не понимая, каким образом движется, даже без намерения, без развития понимания и его завершения, Анакин обнаружил, что стоит на ногах. Синий шипящий клинок замер в сантиметре от подбородка Верховного канцлера, его свет разбросал острые тени по лицу Палпатина и потолку.

Только постепенно Скайуокер осознал, что это – его меч и что он держит оружие в руке.

– Вы…

Головокружение исчезло вместе с усталостью. Все обрело смысл.

– Так это были вы. Все время это были вы!

В чистом синем сиянии клинка он разглядывал лицо, знакомое ему, как свое собственное, но сейчас кажущееся чуждым, как залетевшая из другой галактики комета. Потому что Анакин наконец-то понял, что знакомые черты – всего лишь маска.

Он никогда не видел настоящего лица этого человека.

– Мне следует вас убить, – сказал Анакин. – Я убью вас!

Палпатин подарил ему мудрую улыбку доброго дядюшки, к которой Анакин привык лет с девяти.

– За что?

– Вы же ситх!

– Да, – просто сказал Палпатин. – А еще я твой друг.

Синий клинок качнулся, но лишь на миг.

– А еще я – человек, к которому ты всегда мог прийти. Человек, которому тебе не было нужды врать. Человек, который ничего не хочет от тебя, лишь просит следовать собственным убеждениям. Если твои убеждения требуют совершить убийство всего лишь по… философским разногласиям… хорошо, я не буду сопротивляться.

Его ладони были пусты.

– Анакин, я говорил, что ты получишь все, что захочешь, с чего ты взял, что я вычеркну из списка свою жизнь?

Пол внезапно размяк под ногами, в комнате бурлили тьма и вязкое смятение.

– Вы… вы даже не будете сражаться?…

– С тобой?

Канцлер как будто остолбенел от подобного предположения.

– С тобой? – повторил он. – Но что произойдет, когда ты убьешь меня? Что произойдет с Республикой? Что случится с Падме?

– Падме…

Имя прозвучало зло и раздраженно.

– Когда я умру, – продолжал Палпатин с видом человека, напоминающего ребенку то, что тот и сам знает, – мои знания умрут вместе со мной.

Синий шипящий клинок задрожал.

– Разве что у меня будет возможность передать их… ученику…

Лицо канцлера расплылось за влажной пеленой.

– Я… – отчаянно выдохнул Анакин. – Я не знаю, что делать…

Палпатин смотрел на него с любовью и нежностью, как и раньше, лишь чуть-чуть отстранялся от меча.

А что, если это лицо – не маска? Что, если Анакин видит истинное лицо ситха: человек, который заботился, помогал, был верным другом, когда никого рядом не было?

Что тогда?

– Анакин, – ласково предложил Верховный канцлер, – давай поговорим.

Четыре дроида-телохранителя встали полукругом между Оби-Ваном и Гривусом, поднимая оружие. Кеноби отступил на уважительное расстояние. Ссадины от былой встречи с электрошестами еще напоминали о себе, и у Оби-Вана не было ни малейшего желания пополнять их коллекцию.

– Генерал Гривус? – произнес он – Вы арестованы.

Генерал-биоробот раздвинул телохранителей без малейшего намека на замешательство.

– Кеноби! Не говори ничего, сам догадаюсь. Ты сейчас даешь мне шанс сдаться?

– Может быть, – признал Оби-Ван ровным голосом, – Или, если хотите, я потрошу ваш экзоскелет и везу вас обратно на Корускант в грузовом отсеке.

– Выбирать нужно сейчас? – Гривус поднял руку, и телохранители окружили магистра. – Пожалуй, я выберу третий вариант, тот, где я наблюдаю за твоей смертью.

Еще один жест – и ожили дроиды, роившиеся на потолке.

Они развернулись в своих ячейках, повисли вниз головами с хоровым жужжанием и звяканьем, которое все усиливалось, как будто Оби-Ван попал в колонию кореллианских хищных ос. Они посыпались с потолка, сперва несколько, потом все больше, подобно каплям летнего ливня. Затем хлынули водопадом. Дюрастиловый пол сотрясался так, что звенело в ушах.

Сотнями приземлялись они, еще больше осталось висеть наверху, но оружие всех смотрело на Оби-Вана.

Сквозь такой заслон не пробиться.

– Прошу прощения, я разве не ясно выразился? – уточнил Кеноби. – Нет никакого третьего варианта.

Гривус покачал головой.

– Ты когда-нибудь устаешь от пафосных речей?

– Я редко устаю, – вздохнул Оби-Ван. – И мне больше нечем убить время, пока ты решаешь, сдаться ли тебе или умереть.

– Этот выбор был сделан задолго до нашей встречи, – Гривус отвернулся.Убейте его.

Пространство заполнилось огнем быстрее, чем мог бы заметить человеческий глаз. Впрочем, усилия дроидов пропали впустую, поскольку джедая там уже не было.

Сила помогла ему рухнуть мешком, словно в обморок, она же вложила меч ему в руку и активировала клинок, пока падение становилось кувырком. Попутно – пока Сила поднимала Оби-Вана на ноги – одному из телохранителей подрубило конечности, бросило навстречу клинку, и на пол упали уже две дымящиеся половинки. Один готов. Трое других продолжили атаку – но уже намного осторожнее. Оружие их было длиннее его клинка, и атаковали они, оставаясь вне пределов досягаемости магистра.

Оби-Ван ускользал от ударов, но всей его скорости едва хватало, чтобы выстрелы противника уходили в пол. Три МагнаСтража, каждый с двусторонним разрядником, создававшим поле, непроницаемое для лучевого клинка, с рефлексами, близкими к скорости света, вооруженные сверхсложными эвристическими боевыми алгоритмами, позволявшими им учиться на собственном опыте и мгновенно менять тактику в каждой ситуации… побить их явно не по силам Кеноби. Но не Оби-Вану предстояло сразить их. Он и не сражался. Он был сосудом – пустым сосудом, наполненным не сознанием, а Великой силой. И в Силе он чувствовал их уничтожение: событие позади и выше, в каких-то секундах от него. И он двинулся навстречу победе, в обратном кувырке подбросив себя до пустого гнезда на потолке. МагнаСтражи поспешили за ним, но к тому моменту он уже ускользнул, вскарабкавшись выше по лабиринту кабелей, перекладин и грузовых контейнеров размером в целую комнату. Здесъ, подсказала Великая сила, и Оби-Ван остановился, балансируя на перекладине, хмуро глядя на приближающихся дроидов-убийц, карабкавшихся с балки на балку вслед за ним, как злобные дюрастиловые приматы.

И хотя он и чувствовал приближение момента, но не видел, откуда придет уничтожение, пока Великая сила не указала на крепежную балку. Лезвие с гудением выскочило из рукояти меча, перерубив балку. Металл полыхнул белым, и громада контейнеров, что удерживала эта балка, оторвалась от остального крепления и со скрежетом рухнула на головы МагнаСтражам с неизбежностью метеорной атаки.

Два, три, и четыре, подумал Оби-Ван. Замечательно сработало. Всего десять тысяч осталось. Убивать или умереть.

Мгновением позже Великая сила направила его через шторм бластерного огня, который открыли по нему все дроиды разом.

Отпустив все намерения, все желания, саму жизнь, все свое внимание Кеноби направил на нить Силы, что вела к Гривусу, не туда, где он был, а туда, где он будет, когда Оби-Ван до него доберется.

С балки на балку, разрубая кабели, перелетал он в облаке рикошетящих лучей, и клинок в его руках мелькал так быстро, что превратился в щит, отбивавший бесчисленные выстрелы. Само присутствие его стало оружием,проносясь вихрем по центру управления, джедай увлекал за собой разряды, а те в свою очередь разносили приборы и балки, осыпая раскаленным дождем пол и расшвыривая дроидов в разные стороны.

К моменту когда он мягким прыжком приземлился на обе ноги, строй дроидов меж ним и Гривусом поредел вдвое от их же собственного сплошного и не сильно дружественного огня. Кеноби прорубил себе дорогу сквозь остававшихся дроидов, как через прибрежный камыш. За джедаем оставался след из дымящихся обломков.

– Продолжайте стрелять! – рыкнул Гривус на дроидов, что прикрывали его с флангов. – Сожгите его!

Оби-Ван почувствовал движение массивной пушки на плече дроида и, когда в него полетел разряд, мощный как протонная граната, позволил Великой силе оттолкнуть себя в сторону, как раз настолько, чтобы взрыв, вместо того чтобы разнести его в клочья, дал ему мощный и очень горячий толчок. Приземлился джедай как раз перед Гривусом. Единственный взмах клинка снес пушку с плеча ближайшего дроида, а последовавший за тем пинок – не без помощи Силы – проломил подбородок другому и оторвал голову, разрывая все сенсорные кабели. Слепой и глухой, дроид мог лишь повиноваться последнему полученному приказу и пошел кругами, прожигая наугад дыры в стенах и других дроидах, пока Оби-Ван точным уколом не прожег ему черепную коробку.

– Генерал, – Кеноби изобразил обычную вежливую улыбку, как если бы только что встретил на улице кого-то, кого он лично недолюбливал. – Мое предложение все ещё в силе.

Пушки дроидов по всему центру управления замолкли. Оби-Ван стоял так близко, что генерал оказался на линии огня. Гривус величественно отбросил назад плащ.

– Рыцарь-джедай считает, что я сдамся?

– Я все еще предпочел бы взять вас живым. – Кеноби кивнул в сторону дымящихся развалин. – Пока еще никто не пострадал.

Гривус наклонил голову и уставился в лицо противнику.

– У меня тысячи солдат. Ты не можешь сразить их всех!

– Мне это и не нужно.

Гривус взмахнул металлической рукой в сторону города-ямы.

– Они в моей власти. Опусти меч, или я наполню город кровью невинных.

– Не кровью он сейчас будет наполнен, – ответил Кеноби – Вам стоило бы лучше следить за погодой.

Желтые глаза сузились за маской из армированного пластика.

– Что?…

– Посмотрите наружу…– джедай указал мечом на арку. – Там вот-вот начнется дождь из клонов.

Тень закрыла солнце, как будто одна из грозовых туч на горизонте, оседлав ветер, оказалась над городом. Но это была не туча. Это был «Бдительный». И к воронке города, накрытой тенью, по ярко освещенной пустыне летели штурмовые корабли, скользили над дюнами, сужая кольцо. Дроиды Гривуса выкатывались из пещер и открывали огонь, выпускали ракетные залпы по приближающимся кораблям – каждый прожил по две с половиной секунды: столько потребовалось, чтобы навести турболазерные батареи «Бдительного» на цель. Дроиды испарялись в молниях с неба, а точечный ответный огонь СНДК разносил вражеские ракеты клочьями дыма, через которые проносились стремительные тени посадочных модулей.

СНДК исчерчивали небо над воронкой и спускались вниз по спирали, не прекращая огня, выше – над ними, висели штурмовые корабли с распахнутыми люками, из которых в разные стороны разметались полипластовые кабели, и по ним так быстро, что казалось – они просто падают, спускались бесконечные потоки солдат, уже стреляющих по боевым дроидам, вышедшим им навстречу.

Лес десантных фалов накрыл внешний балкон центра управления, вниз соскользнули солдаты в белой броне, стопорное устройство в одной руке, тяжелый карабин, выставленный на полностью автоматическую стрельбу, – в другой. Огонь велся непрерывно. Дроиды выкатывались, и падали, и взлетали на воздух, разнесенные на части, уцелевшие открывали огонь по клонам, как будто радуясь тому, что могут подстрелить хоть кого-то, прожигая дыры в броне, в плоти, снося некоторых солдат с кабелей, отправляя их на кровавое приземление десятью уровнями ниже.

Стоило первой волне десанта ступить на землю, их уже теснила сзади вторая. Гривус обернулся к Кеноби, наклонив голову, как разъяренная банта. Желтый яростный взгляд ожег джедая.

– Значит, до смерти? Оби-Ван вздохнул.

– Если вы так настаиваете…

Биодроид отшвырнул плащ, открыв четыре лучевых клинка, и отступил назад, растопырив металлические руки.

– Ты будешь не первым джедаем, кого я убил. И не последним.

Кеноби не ответил, лишь поднял меч.

Руки генерала расслоились по всей длине, и каждая из них схватила по мечу. Клинки ожили, и Гривус крутанул их так быстро, что казалось – он стоит в пульсирующей сфере зелено-синей энергии

– Ну же, Кеноби! Приди и возьми меня! Меня тренировал сам Дарт Тиранус!

– Вы хотите сказать, граф Дуку? – уточнил с обманчиво приятной улыбкой джедай. – Какое интересное совпадение… А я тренировал того, кто его убил.

Зарычав, Гривус рванулся вперед. Сфера голубой энергии вокруг него подалась к джедаю, как голодная пасть, готовая перекусить добычу пополам. Оби-Ван не дрогнул. Синие зубчатые молнии сомкнулись вокруг него.

***

Вот, что значит чувствовать себя Анакином Скайуокером в данную секунду.

Ты не помнишь, как бросил лазерный меч.

Ты не помнишь, как вышел из личных апартаментов Палпатина, не помнишь, как рухнул в кресло, где и сидишь сейчас, не помнишь, как пил воду из полупустого стакана, который зажат в твоей механической руке.

Помнишь только, что единственный человек, которому ты до сих пор веришь, лгал тебе с первого дня вашей встречи.

И ты даже не сердишься.

Просто ошеломлен.

– В конце концов, Анакин, тебе ли злиться, что кто-то хранит секрет. Ты не имеешь такого права. Да и что мне было делать?

Палпатин сидит в знакомом высоком кресле за знакомым столом, диски-лампы горят на полную мощность, в помещении до жути яркий свет.

Обыкновенно.

Как будто еще одна ваша дружеская беседа, вечерний разговор, который радовал вас обоих столь много лет.

Как будто ничего не случилось.

Как будто ничего не изменилось.

– Коррупция превратила Республику в раковую опухоль, которая разъедает тело Галактики, и никто не может выжечь заразу. Ни отдельные личности, ни Сенат, ни даже сам Орден. Я был единственным человеком, достаточно сильным и талантливым для этой задачи, я был единственным, кто осмелился на попытку. Без моего небольшого обмана, как мне излечить Республику? Откройся я тебе или кому-то другому, джедаи выследили бы меня и убили без суда и следствия… как ты сам хотел всего минуту назад.

Тебе нечего возразить. У тебя нет слов.

Он поднимается, обходит вокруг стола, придвигает к тебе одно из маленьких кресел.

– Если бы ты только знал, как изнывал я от желания все тебе рассказать, Анакин. Все эти годы… с нашей первой встречи, мой мальчик. Я наблюдал за тобой, терпел, когда ты возмужаешь, наберешься сил и мудрости, ожидал времени, сегодняшнего дня, когда ты наконец-то поймешь свое истинное предназначение, свое место в истории.

С твоих онемевших губ срывается немое слово:

– Избранный…

– Именно, мой мальчик. Именно. Ты – Избранный, – он наклоняется к тебе, глаза его чисты, честны, взгляд не бегает. – Ты избран мной.

Ой делает жест к забрызганной огнями городской панораме позади его стола.

– Взгляни, Анакин. Триллион существ лишь на этой планете – а в Галактике не сосчитанные квинтильоны, – из них всех я выбрал тебя, Анакин Скайуокер, в свои наследники. Чтобы передать тебе свое могущество. Все, что я есть.

– Но это же… это не пророчество. Это не пророчество об Избранном.

– А тебя это волнует? Разве не ты искал способ опровергнуть пророчество? – Палпатин наклоняется ближе, у него теплая и добрая улыбка. – Анакин, как ты думаешь, ситхи не знали о пророчестве? Думаешь, они возьмут и крепко уснут, пока оно не минует?

– То есть…

– Вот что ты должен понять. Это джедайское слепое подчинение неизбежному… ситхи так не поступают, Анакин. Я так не поступаю. И ты тоже. Никогда так не было. И не будет.

Ты тонешь.

– Я не… – слышишь ты собственный голос,-…на вашей стороне. Я не злой.

– А кто хоть слово произнес о зле? Я принес мир в Галактику. Это зло? Я предлагаю тебе силу спасти Падме. Это зло? Я напал на тебя? Отравил тебя? Тебя пытали? Мой мальчик, я прошу тебя. Я прошу тебя поступить правильно. Отвернуться от предательства. От всех, кто повредит Республике. Я прошу тебя поступать так, как ты клялся поступать: принести в Галактику мир и справедливость. И спасти Падме, разумеется… разве ты не клялся ее защищать?

– Я… но… я…

Слова не складываются в нужный тебе ответ. Если бы Оби-Ван был здесь… Оби-Ван знал бы, что сказать. Что сделать.

Оби-Ван справился бы.

А ты не можешь и знаешь это.

– Я… я отдам вас Совету Ордена… они поймут, что делать…

– О, ничуть не сомневаюсь. Они уже планировали сбросить Республику, а ты предоставишь им именно ту причину, которую они так ищут. И когда они придут казнить меня, такова будет справедливость? Они принесут мир?

– Они не… они не станут!…

– И я надеюсь, что ты прав, Анакин. Ты простишь мне, что я не разделяю твою слепую верность твоим товарищам. Да, полагаю, если глянуть в корень, все дело в верности, – задумчиво произносит он. – Вот какой вопрос ты должен задать себе, мой мальчик. Кому ты верен? Джедаям или Республике?

– Да не… не в этом же…

Палпатин приподнимает узкие плечи.

– Может, и нет. Может, вопрос другой. Любишь ли ты Оби-Вана Кеноби больше, чем свою жену?

Слов больше не найти. Их больше нет.

– Не торопись. Обдумай. Я никуда не уйду, буду здесь, когда ты придешь к решению.

В твоей голове бушует пламя. Обвившийся вокруг сердца дракон шепчет, что все умирает.

Вот каково сейчас чувствовать себя Анакином Скайуокером.

***

В технике владения мечом у Оби-Вана прослеживается элегантность, которую часто недооценивают, но которая отличает его от всех прочих воинов Храма. Кеноби начисто лишен яркой, незамутненной страстности Анкина Скайуокера; нет в нем ничего ни от сумеречной ярости Мейса Винду и Депы Биллабы, ни от стильной грациозности Шаак Ти или графа Дуку, и уж точно нет ничего, напоминающего разрушительный вихрь, которым становится учитель Йода.

Кеноби – сама простота.

И в этом его сила.

До того как Оби-Ван улетел с Корусканта, мастер Винду рассказал ему о встрече с Гривусом на крыше поезда во время отважного рейда генерала за канцлером Палпатином. Мастер Винду поведал, как компьютеры, подключенные к мозгам Гривуса, анализировали даже непостижимый ваапад и после первых же минут схватки начали реагировать соответствующим образом.

– Должно быть, его обучал граф Дуку, – говорил Мейс, – так что можно ждать от него и мака-ши. Учитывая, со сколькими джедаями он сражался и скольких убил, можно ожидать от него атаки в любом стиле и даже всех сразу. Если честно, я считаю, что из всех живых рыцарей у тебя самый большой шанс победить генерала.

Заявление напугало Оби-Вана, он запротестовал. В конце концов, он мог считаться знатоком единственной формы – соресу, самой распространенной в Ордене. Основанная на базовых принципах, которым обучают всех падаванов (чтобы могли защититься от выстрелов), соресу была на редкость проста и настолько ограничена и ориентирована на оборону, что считалась пассивной.

– Но, магистр Винду, – сказал тогда Кеноби, – определенно вы со своим ваападом или атаро учителя Йоды…

Мейс едва заметно улыбнулся.

– Я создал ваапад в ответ на собственную слабость, он перекачивает тьму внутри меня в оружие света. Атаро учителя Йоды такой же ответ на его слабость. На ограничение в росте, длине рук и ног, возрасте и сложении. Но вот ты? На какую слабость отвечает соресу?

Растерянно моргая, Оби-Ван вынужденно признал, что ни разу в жизни ни о чем таком не задумывался.

– Как похоже на тебя, мастер Кеноби! – Мейс покачал обритой головой.Меня называют великим воином, потому что моя техника смертоносна. Но кто более велик, создатель техники убивать или мастер классического стиля?

– Мне лестно, что вы считаете меня мастером, но…

– Не просто мастером. А с большой буквы. Будь самим собой, и Гривус никогда тебя не победит.

И вот теперь, встретившись лицом к лицу с вихрем смертоносной энергии, которой была атака Гривуса, Оби-Ван просто был самим собой.

***

Четыре механические руки генерала двигались молниеносно. Управляемый боевыми алгоритмами в электронной сети биоробота каждый из двенадцати ударов в секунду наносился под разным углом, с разной скоростью и интенсивностью. Это был непредсказуемый рваный ритм режущих, колющих, рубящих ударов, каждый из которых мог унести жизнь Кеноби.

Ни один не достиг цели.

В конце концов, Оби-Вану частенько приходилось идти сквозь шквалы огня, защищенному одной только Великой силой. Отвечать на каждый удар было очень трудно, но не невозможно. Клинок сплетал хитроумную сеть, скоростью он уступал, генералу, но был достаточно быстр, каждое движение меча обрывало три, четыре, а то и восемь ударов противника, остальные же проходили мимо.

Гривус с яростным рыком ускорил атаку – шестнадцать ударов в секунду, восемнадцать – и в конце концов, двадцать в секунду.

Поэтому Оби-Ван воспользовался защитой в качестве нападения.

Легкое изменение направления, и клинок Оби-Вана встретился не с чужим клинком, а с запястьем противника.

За миллиметр до лба Кеноби меч деактивировался. Половина разрубленной рукояти укатилась прочь вместе с большим и указательным пальцами металлической ладони, которая сжимала оружие.

Гривус замер, глаза его округлились. Генерал поднял изуродованную конечность, прищурился на раскаленные обрубки пальцев и бесполезную половинку рукояти меча.

Оби-Ван улыбнулся.

Гривус нанес удар.

Оби-Ван парировал.

Обломки лазерных мечей запрыгали по настилу.

Гривус вновь воззрился на искромсанные куски металла у себя в руках, на сияющий небесной синевой клинок Оби-Вана, опять на собственные ладони, а затем вдруг припомнил, что у него где-то есть срочные дела.

Где угодно, подальше отсюда.

Кеноби шагнул к нему, но подсказка Великой силы заставила его отпрыгнуть: туда, куда джедай собирался поставить ногу, ударил алый разряд. Ударной волной магистра смело в сторону, приземлился он как раз между парочкой супердроидов, которые деловито обстреливали отделение клонов и продолжали заниматься своим увлекательным делом, пока не обнаружили, что разваливаются на части.

Кеноби развернулся.

В хаосе взрывающихся дроидов и умирающих людей Гривуса видно не было.

– Генерал? – прокричал джедай. – Куда вы ушли?

Один из солдат взмахнул рукой, как будто бросал протонную гранату в сторону арки, откуда Кеноби попал на площадку. Оби-Ван посмотрел в том направлении и увидел в тени от «Бдительного», заслонившей на миг солнце, изгибы двойных колец, оснащенных клинками. Забавная машина быстро катилась вдоль края воронки.

Генерал Гривус прекрасно знал, когда следует отступать.

– Не сегодня, – пробормотал Оби-Ван и принялся прокладывать себе дорогу сквозь толпу дроидов к арке.

Он выбрался на открытое пространство как раз вовремя, чтобы увидеть, как поворачивает косящая колесница. Внутри огромных колец находилось водительское сиденье, и в нем восседал Гривус, в издевательском приветствии подняв электрошест одного из своих телохранителей. Необычное средство передвижения выдвинуло когтистые лапы, вгрызлось ими в камень и понесло генерала вниз по склону воронки.

– Чтоб тебя…

Джедай огляделся. Как всегда, возникла проблема такси. Не то чтобы Кеноби хотелось полюбоваться на битву, пролетая над ней, но пешком Гри-вуса не догнать. Ни грана сомнения.

Из туннеля донеслось звучное хоннк, как будто какого-то смышленого банту научили трубить в горн.

Кеноби спросил:

– Бога?

Из-за поворота робко высунулась клювастая морда.

– Бога! Иди сюда, моя девочка! Ну быстрее, нам нужно изловить генерала.

Драконесса пригвоздила джедая негодующим взглядом.

– Хонннк!

– Ладно-ладно, – Оби-Ван закатил глаза. – Я ошибся, а ты оказалась права. Ну, пожалуйста, теперь мы можем лететь?

В поле зрения появились остальные пятнадцать метров богиной туши и затрусили к магистру. Кеноби взлетел в седло, и драконесса вспрыгнула на парапет. Ее тяжелая голова медленно раскачивалась из стороны в сторону, пока Оби-Ван не заметил вдали косящую колесницу, направляющуюся к посадочной площадке на дне воронки.

– Вон он, девочка! Вон он! Пошли!

Бога взяла хороший старт, одним махом очутившись на следующем уровне, восстановила равновесие и ринулась в огненную бурю, в которую превратился город Пау. Оби-Ван прокладывал путь мечом, отбивая случайные выстрелы и мелкие обломки. Драконесса со своим ездоком промчалась через воронку, с каждым прыжком приближаясь к беглому генералу на десятки метров.

Над посадочной площадкой раздвигался навес, открывая небольшой, скоростной бронированный челнок того типа, какой предпочитали известные своей нервозностью неймодианцы из Торговой федерации. Колесница Гривуса высекла белые искры, когда биоробот тормознул на крутом вираже, окатив челнок каплями расплавленного дюрастила.

Но прежде чем генерал выбрался с водительского кресла, несколько тонн драконьего мяса с джедаем на спине обрушились на челнок. Зверюга колошматила по металлу хвостом и злобно шипела на Гривуса.

– Надеюсь, у вас есть другой корабль, генерал? – Оби-Ван указал клинком на двойные дюзы челнока. – По-моему, на этом слегка повреждены досветовые двигатели.

– Безумец! Какие еще… Кеноби пожал плечами.

– Покажи ему, Бога.

Драконесса послушно продемонстрировала, какие именно повреждения – двумя ударами массивного хвоста (шмяк и еще раз шмяк) смяв дюзы в лепешку.

Оби-Ван поманил генерала к себе:

– Может, завершим наш разговор, а?

Ответил ему визг гироскопов, которые поставили колесницу прямо, и скрежет металла о металл, с которым клинки разрывали пластины дюрастилово-го покрытия. Колесница домчалась до стены воронки и с помощью все тех же когтистых лап полезла вверх.

Кеноби вздохнул.

– Разве мы не только что оттуда?

Бога примерилась и прыгнула вслед за генералом. Погоня возобновилась.

Они неслись сквозь сражение, карабкались по стенам, бластерным залпом пролетали по туннелям, скользили, скакали, безоглядно мчали вперед на открытых участках и пробирались зигзагами в узких трещинах, разбрасывая кучки дроидов и перепрыгивая через солдат. Бога взобралась на танк с клонами и спрыгнула с орудийной башни прямиком между высокими скошенными кольцами-колесами, мчащими как шквал огня. Оби-Ван взмахнул мечом, и позади остался охромевший дроид. В бой вступили местные войска: наездники на драконах, вооруженные искрящими электропиками, устремились по мощеным дорогам, пронзая дроидов. Гривус ехал не разбирая дороги, по всему, что встречалось на пути, колеса его колесницы рубили и дроидов, и солдат, и драконов. Позади него световой меч Оби-Вана брызгами раскидывал разряды, уничтожая любого дроида, который был настолько глуп, чтобы выстрелить в джедая. Несколько шальных зарядов улетело в несущуюся впереди колесницу, но это не возымело видимого эффекта.

– Ну и ладно, – пробормотал он себе под нос. – Попробуем подобраться поближе.

Бога равномерно нагоняла. У Гривуса было преимущество в скорости, но на поворотах Богу превзойти было невозможно – она могла прыгать под совершенно невероятным углом. К тому же ее наездник прекрасно знал, куда генерал собирается направиться, а также обладал, по всей видимости, безграничным знанием очень полезных боковых ходов, проходов мимо отвесных стен и над пропастями, усеянными выключенными ветровыми турбинами. Гривус как-то раз попытался пресечь преследование Оби-Вана, выбравшись туда, где стояло громадное скопище ветряков, и выбив электрошестом несколько десятков фиксаторов, держащих лопасти. Острые лопатки закрутились смертоносным вихрем, но Оби-Ван попросту направил Богу вдоль турбин, пропустив меч через этот вихрь. Рассеченные осколки карбонокерамических лопастей разлетелись во все стороны, впиваясь в камень. Выругавшись, Гривус снова бросил свою колесницу вперед.