Текст книги "Последний Порог (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)

– Ведите, – предложил Джарлакс, и вместе с Атрогейтом шагнул вперед.

– Только не он, – настоял Тиаго, указывая на дворфа.

– Он работает на меня.

– Только не он. – Тон Тиаго не оставлял места для споров, и Джарлакс был удивлен, что дерзкий молодой воин так открыто бросил ему вызов. Поскольку, это был не аргумент, Джарлакс думал, что благоразумней согласиться, и, кроме того, он знал, что при необходимости может сбежать, но, вероятно, не сможет помочь Атрогейту добраться в безопасное место. Он повернулся к дворфу и прошептал, – Выше, – и Атрогейт кивнул в знак согласия и понимания. На вершине лестницы Джарлакс воспользовался магией своей широкополой шляпы с громадным плюмажем, чтобы создать пространственное убежище.

Джарлакс призвал своего кошмара и поехал с тремя наездниками на ящерах, а Атрогейт быстро направился по длинной лестнице к тому тайному убежищу. Атрогейт никогда не уклонялся от боя, но они, в конце концов, были темными эльфами.

* * * * *

– Это удивительный щит, – заметил Джарлакс некоторое время спустя, когда он с Тиаго был в кузнице, глядя вниз на ремесленников, работающих с пылающими печами. Его взор обратился к пауку на эфесе меча у Тиаго на бедре, и он добавил, – Недавно выкован?

Тиаго рассмеялся. – Это второй предмет, созданный повторно запущенной большой кузней этого комплекса.

– Меч был первым, – констатировал Джарлакс.

Тиаго обнажил клинок и показал Джарлаксу. Он был создан из той же стеклостали, как и щит, и столь же испещрен сверкающими алмазами, с вытекающей черной паутиной и рукояткой в форме паука.

– Работа Гол'фанина, – сказал Джарлакс, и это распознание, очевидно, поразило молодого воина Бэнр.

– Старый приятель, – пояснил Джарлакс. – Он поблизости?

– Да, но я полагаю, он отдыхает. Я ему передам твои наилучшие пожелания.

Джарлакс знал, что Тиаго уклоняется от прямого ответа, боясь, что, если они объединятся, Джарлакс получил бы некоторое преимущество перед ним, в его отношениях с этим важнейшим кузнецом.

– Значит, Дом Ксорларрин пойдет на войну с Бреган Д’Эрт? – прямо спросил Джарлакс, и Тиаго широко распахнул глаза. – Я имею в виду, если выяснится, что эти трое были связаны с бандой Киммуриэля. Так как они убили благородного, или это лишь подозрение?

Эта последняя часть не была незначительным каламбуром. Дроу, убивающие дроу, это обычная практика в Мензоберранзане, пока никакие категорические доказательства не покажут убийцу.

– Брак'тэла Ксорларрина, – объяснил Тиаго.

Джарлакс знал мага. – Интересно. Я думал, что он сведен с ума Магической Чумой.

– Сын Зирит и старший сын Дома, – сказал Тиаго.

– И у вас есть определенное доказательство этого преступления?

– Разве это важно? Это не Мензоберранзан, и в этом месте, Ксорларрины вправе устанавливать правила. Тебе бы не помешало узнать правду об этих троих и немедленно доставить их нам.

На лице Джарлакса появилась кривая ухмылка, и он с недоумением взглянул на Тиаго.

– Вы действительно в это верите? – спросил он.

Лицо Тиаго оставалось каменным.

– Вашу двоюродную бабушку Квентл, так же как и меня, несомненно, позабавила бы ваша плохо скрытая угроза.

– Ее бы позабавило, если бы она узнала, что Джарлакс из Бреган Д’Эрт связан с еретиком Дзиртом До'Урденом, который сражался против ее семьи в битве, в результате которой погибла ее любимая мать-матрона? Еретиком Дзиртом До'Урденом, который убил ее брата, моего дедушку Дантрага, величайшего оружейника Мензоберранзана?

Джарлакс почти сказал, что, если это правда, то Дзирт не должен был победить в той дуэли с Дантрагом, но он мудро промолчал.

– Вы делаете смелые заявления, молодой Мастер Бэнр, – сказал он.

– Эти трое утверждали, что они из Бреган Д’Эрт.

– Это означает, что они были умны, а не то, что они говорили правду, – ответил Джарлакс. – Но подождите, вы говорите, что среди этой троицы был бродяга До'Урден?

Тиаго тяжело на него посмотрел, и Джарлакс признал, что он был не глуп.

– Интересно, – добавил Джарлакс, изображая удивление. – Бродяга До'Урден еще жив?

– И в Бреган Д’Эрт, – сухо сказал Тиаго.

– Умная ложь.

– Это ты так говоришь, потому что, ты и должен был так сказать. Человек с дроу однажды сопровождал тебя в Мензоберранзан, – утверждал Тиаго.

– Задолго до вашего рождения, если это, конечно, тот же самый человек.

– Береллип Ксорларрин это засвидетельствовала. Ты бы сомневался в жрице Паучьей Королевы?

Это также посмешило Джарлакса. Когда в жизни он не сомневался в этих жрицах?

– Значит он очень, очень старый человек, – сказал Джарлакс. – И уверяю вас, я не видел человека, о котором вы говорите, полвека или больше. И при этом он не член Бреган Д’Эрт. И Дзирт До’Урден не член – если это ваше подозрение относительно истинной личности дроу – и при этом он никогда им не был. И при этом он никогда не желал им быть, вы это поймете, если что-нибудь узнаете о сердце Дзирта До’Урдена.

Тиаго взглянул на него с явным подозрением. – Я спрошу об этом самого Дзирта До’Урдена, – заметил Тиаго, – прямо, перед тем как я его убью.

Он думал об этом, понял Джарлакс, глядя на него. Он был дерзок, и полон уверенности, и очевидно очень хорошо вооружен и экипирован, даже сверх того, что можно было бы ожидать от Бэнра. Джарлакс мысленно отметил глубже изучить растущую репутацию этого Тиаго Бэнра – и Равеля Ксорларрина, добавил он про себя, когда заметил приближение ткача.

В свои недавние визиты в Мензоберранзан Джарлакс узнал, что эти двое были в числе самых выдающихся темных эльфов среди нового поколения города. Громф был высокого мнения о Тиаго и намекнул, что Тиаго, вероятно, скоро вытеснит Энджрела как оружейника Первого Дома. Благодаря своей повязке Джарлакс обнаружил совсем немного магии на Тиаго, а ошеломляющее свечение от его щита и меча имело большое значение для подтверждения подозрений Громфа. Действительно, Энджрел не будет рад найти Тиаго, владеющего такими поразительными предметами, и действительно, Верховная Мать Квентл не позволила бы Гол’фанину создать эти парные меч и щит для Тиаго, если она хотела держать его позади Энджрела в иерархии дома.

Конечно, если бы Тиаго отправился за Дзиртом, как он заявил, то безотносительно его доспехов и вооружения, у Энджрела, вероятно, было бы долгое и тихое господство в положении оружейника без живого наследника.

При этой мысли Джарлакс слегка улыбнулся, но только слегка, поскольку было что-то тревожное в этом юноше – и его союзниках, подумал Джарлакс, когда Равель, в равной степени уверенный и дерзкий, присоединился к ним.

Он был Джарлаксом, давним лидером Бреган Д’Эрт, его боялись и уважали во всем Мензоберранзане на протяжении веков. Это уважение не было так очевидно в выражениях и словах этих двоих. Он старел и становился не значительным?

Эти двое приобретают влияние? Это был их час?

Будет ли Дзирт достаточно быстр, на сей раз против потомка Дантрага?

* * * * *

– Ты собираешься мне рассказать? – спросил Атрогейт, долгое время спустя после того, как они с Джарлаксом покинули Гонтлгрим. Эти двое были на своих скакунах, Джарлакс на адском коне, а Атрогейт верхом на адском вепре.

– Я уверен, что понятия не имею, о чем ты говоришь.

– От этих дроу ты вернулся хмурый.

– Они не самая приятная группа.

– Более того, – сказал Атрогейт. – Ты даже не рассказал мне о запущенных кузницах!

Джарлакс придержал коня и посмотрел на своего спутника дворфа. – Это воистину чудесное место и уже создается необыкновенное оружие.

– Для проклятых эльфов-дроу! – сказал Атрогейт. Он плюнул на землю, увидев широко раскрытые глаза Джарлакса. – Не для тебя. Для тех других.

– Действительно.

– Это Энтрери, не так ли?

– Может быть, учитывая их описание.

– Неа, я подразумеваю, что ты хмурый из-за Энтрери. Ты не думал о нем много лет, но теперь снова с этим сталкиваешься.

– Я сделал то, что должен был сделать, ради него и нас.

– Так ты продолжаешь говорить себе, в течение уже пятидесяти лет.

– Ты не согласен?

– Неа, не меня сбыли на выполнение этого. Я там не был, но знаю, с чем ты сталкивался, и от их псов Нетерила и от твоей собственной родни и семейства. Он кивнул вперед на обочину дороги, где маячил более темный клочок тени и стоящий около него знакомый дроу. – И если говорить о твоей родне и семействе…

Эти двое отозвали своих волшебных скакунов и направились к Киммуриэлю. Разумеется, им не нужно было делать доклад, поскольку Киммуриэль был в Гонтлгриме, телепатически связанный с Джарлаксом на протяжении всей его встречи с Ксорларринами и их окружением.

– Их успехи значительны и похвальны, – начал разговор Киммуриэль. – Верховная Мать Квентл была мудра, разрешив Ксорларринам совершить это путешествие. Я уверен что, недра Гонтлгрима окажутся ценными и выгодными для всех нас.

– Это остается предварительным, – ответил Джарлакс. – Теперь многие знают об этом месте, так что, вероятно, Ксорларринов впереди ждут испытания.

– Ага, не многие дворфы позволят проклятым дроу забрать Гонтлгрим себе, – вставил Атрогейт, и оба темных эльфа взглянули на него, Джарлакса это позабавило, но не Киммуриэля.

– Тогда там будет много мертвых дворфов, – сухо сказал Киммуриэль, и повернулся к Джарлаксу, зрительно прогоняя глупого дворфа. – Это поселение утвердит наши поверхностные отношения.

– Оно, конечно, позволит нам более широкий доступ к рынку дроу, так как до него, безусловно, добраться легче, чем до Мензоберранзана, – согласился Джарлакс. – Жаль, что мы отказались от более близких пунктов.

– Лускан, – сказал Киммуриэль, и с явным раздражением, ибо они с Джарлаксом довольно сильно спорили по расположению в Городе Парусов. Джарлакс хотел, чтобы Бреган Д’Эрт остался значительным среди верховных капитанов, которые правили городом, но Киммуриэль думал о другом месте и отверг его предложение.

– Послушай, мой мозговой друг, – сказал Джарлакс. – Теперь ты яснее видишь ценность Лускана. Ты можешь отрицать эту истину, но без убеждения. Мы должны вернуться туда в силе и снова стать тайной властью позади верховных капитанов. Я был бы рад приложить эти усилия.

– Да, – согласился Киммуриэль, и Джарлакс, ухмыляясь, приподнял шляпу, пока Киммуриэль не добавил, – и нет.

– Ты много себе позволяешь, – не скрывал своего гнева Джарлакс.

– Я должен напомнить об условиях нашего сотрудничества? – сразу ответил Киммуриэль.

– Бреган Д'Эрт не только твой.

Киммуриэль поклонился из уважения к Джарлаксу, и это действие погасило большую часть его возрастающего гнева. Джарлакс и Киммуриэль разделяли лидерство Бреган Д’Эрт. Ради банды Киммуриэль мог взять на себя управление. Каждый раз, когда другие интересы Джарлакса – особенно, многочисленные друзья, включая порядочное число иблис или не-дроу, вынуждали его остаться на поверхности – в противоречии с тем, что, в суждении Киммуриэля, было лучшим для банды наемников. Всегда последовательный и ведомый чистейшим прагматизмом, Киммуриэль никогда бы не использовал это соглашение вне намеченных пределов.

Киммуриэль был свидетелем перебранки с Тиаго и другими в недрах Гонтлгрима, и таким образом, он понял истинное желание позади любезного предложения Джарлакса привести Бреган Д'Эрт обратно в Город Парусов. И таким образом, действительно, ссылка Киммуриэля на их соглашение была полностью надлежащей относительно интересов Бреган Д’Эрт. Джарлакс преуспел, выбрав этого блестящего лейтенанта на свое место.

Возможно, слишком преуспел.

– У нас есть возможности с собранием нетерезских лордов в Анклаве Шейдов, – сказал Киммуриэль. – Они весьма заинтересованы в продвижении подземной торговой сети.

– Анклав Шейдов? – пробормотал Джарлакс. Он никогда не был в месте, которое было пустыней Анорох перед Магической Чумой и великими потрясениями, которые так изменили землю.

– Ты был бы идеальным посредником, – сказал Киммуриэль. – Эти лорды знают, что в своих усилиях против предтечи ты нанес большой удар приспешникам Тэя. Они будут рады встретиться с тобой и начать переговоры.

– Что насчет Лускана?

– Я буду иметь дело с Лусканом.

– Ты должен поговорить с Бэнрами.

– Я уже поговорил.

Они потеряют своего дорогого молодого оружейника, мелькнули пальцы Джарлакса.

Я прослежу, последовал загадочный ответ Киммуриэля.

Джарлакс преуспел, скрывая свое разочарование этим дроу, который всегда казался на шаг впереди всех остальных – по крайней мере, он думал, что скрыл его, пока не понял, что не задействовал психические щиты, предоставляемые его повязкой, и Киммуриэль, вероятно, полностью читал его мысли.

– Значит Анклав Шейдов, – сказал Джарлакс.

Киммуриэль шагнул в тень и исчез.

– Где это место? – спросил Атрогейт. – У меня уже начинает болеть задница.

– О, от езды будет больно, – ответил Джарлакс, все еще глядя на уже уменьшающиеся тени. – Тысяча миль на восток.

– Значит, прямо в империи.

– В сердце Империи Нетерил, – пояснил Джарлакс.

Они призвали своих скакунов, кошмара и адского вепря, и поехали прочь.

Они, как обычно, ехали легко, в устойчивом и последовательном темпе, больше рысью, чем галопом, хотя ни один из их призванных скакунов не утомлялся.

– Ты думаешь, это действительно был он? – спросил Атрогейт, когда солнце опустилось в небе позади них.

– Кто?

– Ах, не прикидывайся передо мной, – потребовал дворф. – Для этого я знаю тебя слишком хорошо.

– Тогда, возможно, пришло время тебя убить.

– Слишком хорошо, чтобы понимать, что эта шутка не больше, чем просто шутка, – сказал дворф. – Итак, ты думаешь, это действительно был Артемис Энтрери?

– Я не знаю, – признался Джарлакс. – Он должен был давно умереть, но даже в те последние годы, мне казалось, что он не старел, как мог бы нормальный человек. Во всяком случае, он точно не терял преимущества в бою.

– Материя шейдов? – спросил Атрогейт. – Ты думаешь, его кинжал засосал в него немного длинной жизни, когда он пронзил шейда?

– Это было рассуждение, – согласился Джарлакс, но потом добавил, – Было.

Атрогейт взглянул на него с любопытством. – Так, что ты думаешь сейчас?

Джарлакс пожал плечами. – Это мог быть кинжал, но любая кража жизни и не обязательно, что шейда. Возможно, такое вытягивание жизненной энергии врага – любого врага – прибавляет живучести и продолжительности жизни.

Атрогейт, который был проклят долгой жизнью как частью давнего наказания, в ужасе фыркнул.

– Или, что более вероятно, Артемис Энтрери мертв, и не более чем прах и кости, – добавил Джарлакс.

– Тот малый Тиаго думал, что это был он.

– Тиаго Бэнр не достаточно стар, чтобы знать о визите Энтрери в Мензоберранзан.

– Но ты сказал его сестра...

– Возможно, – прервал Джарлакс, и что нехарактерно одно только междометие хорошо осведомило их обоих в том, как интриговала и тревожила эта возможность дроу-наемника.

Джарлакс разочарованно вздохнул и решительно покачал головой. – Не важно, – неуверенно сказал он. – Более вероятно, Дзирт и Далия нашли спутника, кем бы он ни был, и Дзирт подал ему эту историю, чтобы спасти их всех, когда их взяли Ксорларрины.

– Неа, это не в обычаях Дзирта, – сказал Атрогейт, и его ответ удивил Джарлакса – пока он не посмотрел вниз на своего спутника, чтобы увидеть улыбку Атрогейта. Дворф его подталкивал, пытаясь вызвать на разговор.

– Дзирт не тот, кто заранее будет плести сети брехни, – добавил Атрогейт. – Это твои повадки, а не его.

– Именно поэтому я процветаю, в то время как он просто выживает, – сострил Джарлакс. – Я уверен, что они с Далией найдут место достаточно скоро. Он всегда действует.

– О нет, перестань, – сказал Атрогейт.

– Я уверен, что не знаю, о чем ты говоришь.

– Я говорю об Энтрери, и ты это прекрасно знаешь. О призраке, что следовал за тобой полсотни лет.

Джарлакс усмехнулся такому мнению. – Я похоронил близких друзей и множество любовниц.

– Ага, но, сколько надо закопать из-за твоих поступков? – сказал Атрогейт.

Говоря откровенно, это было так, и Джарлакс подавил желание наброситься на дворфа. Он знал, что Атрогейт был прав. Джарлакс предал Энтрери нетерезам за многие годы до того, как империя пришла в силе за мечом, Когтем Харона. За свою долгую жизнь Джарлакс редко попадал в ловушки, но нетерезы этого добились, пара влиятельных лордов Нетерила обратились к большим силам в собственном кругу Джарлакса, потенциальным союзникам к Киммуриэлю и Верховной Матери Квентл.

Действительно, ловушки Нетерила были безвыходные.

И поэтому их предложение было принято.

Джарлакс долгое время молчал, мысленно вернувшись во Врата Балдура, город, где закончилась игра. В обмен на свою свободу Джарлакс способствовал пленению Артемиса Энтрери, и на самом деле даже заманил человека в ловушку в один из своих специальных пространственных карманов для нетерезов. И Энтрери и Джарлакс, конечно, иначе бы умерли, сказал себе Джарлакс – тогда и сейчас и тысячу раз между этим. И он избрал путь предательства только потому, что ожидал сразу спасти Энтрери, хотя, вероятно, не возвращая меч, конечно, вскоре после его бегства из Врат Балдура.

Но попытки спасения не было, и действительно, прошло много лет, прежде чем Джарлакс вообще узнавал о заговоре против него. Киммуриэль и Бэнры, для собственной пользы Джарлакса, действовали согласованно, чтобы сломать магическую защиту Джарлакса и таким образом позволить псионику вторгнуться в его разум и изменить детали предательства во Вратах Балдура. Насколько Джарлакс мог вспомнить, спустя всего несколько коротких часов после того, как он оставил Энтрери нетерезам, тот сценарий никогда не происходил, реальные события были заменены предложением предательства Энтрери в отношении Джарлакса. Таким образом, к тому времени, когда Джарлакс даже разобрался в правде и вспомнил, что Энтрери был взят в качестве узника нетерезов, для Джарлакса было уже слишком поздно что-либо с этим делать.

К тому времени Верховная Мать Квентл довольно ясно дала понять оскорбленному Джарлаксу, что он должен забыть все испытание.

Прагматизм велел соблюдать ее требования, поскольку, какова выгода Джарлакса, осуществлять попытку спасения, или даже выяснять местоположение Артемиса Энтрери на данный момент, так или иначе? Даже если бы Энтрери как-нибудь удалось пережить первоначальный захват и раннее заключение, то он, вероятно, к тому времени умер бы от старости.

Разве что…

– Так что теперь я надеюсь, что ты думаешь обо мне, также высоко, как думал об Энтрери, – сказал Атрогейт, отрывая его от размышлений.

– Что? – сказал удивленный Джарлакс, снова глядя на своего бородатого спутника.

– Он все еще с тобой, – пояснил Атрогейт. После всех этих десятков лет. Я думаю, что немногие другие удостаиваются большего, чем мимолетной мысли Джарлакса, даже если ты пришел к мысли, что тот, кого ты считал дохлым жив.

– Я заинтригован, это все.

Атрогейт смеялся над ним ревущим хохотом.

Лицо Джарлакса стало непроницаемым, и он смотрел прямо перед собой, подгоняя своего кошмара в немного более быстром темпе.

– Ага, наши дела закончены, значит, ты можешь найти Дзирта и его спутников, а?

Джарлакс натянул поводья, останавливая своего коня, и повернулся, чтобы с негодованием посмотреть на дворфа. Атрогейт действительно задел Джарлакса за живое. Он знал, что мало может сделать, чтобы изменить прошлое, но по некоторым причинам, для него было важно внести ясность с Артемисом Энтрери.

– Почему тебя это волнует, эльф? – спросил его Атрогейт.

– Я не знаю, – честно ответил Джарлакс.

Глава 8
Подстроенный марьяж

Эффрон не очень любил снег, но на Побережье Мечей выпало больше, чем обычно зимних осадков, поскольку приближался поворот к Году Шестирукого Эльфа. Он вернулся для проверки продвижения или отступления тэйцев, как потребовал его учитель. Лорд Дрейго сказал ему быть тщательным и не беспокоиться, и настойчивость старого чернокнижника на том, что эта миссия была важна, резонировала с Эффроном, тем более, потому что он знал, что показывая свою лояльность Дрейго Проворному, и его компетентность в выполнении этих требований будет, вероятно, вознаграждена.

При всем своем отчаянном желании отплатить Далии, Эффрон понял, что ему не справиться в одиночку. Ее окружали сильные союзники, и ему необходим сильный ответ. Ресурсов и личной силы лорда Дрейго Проворного было бы более чем достаточно.

Поэтому Эффрон вновь честно пошел в Лес Невервинтера, и полностью разведал и проследил за остатками сил тэйцев, особенно за личем, известным как Валиндра Теневая Мантия. Ашмадай были рассеяны и не имели лидера, не представляя никакой угрозы городу или всяким амбициям Дрейго Проворного в этой области, если они у него были. У Эффрона не ушло много времени, чтобы понять, что его последний доклад лорду Дрейго был правилен, поскольку он не узнал ничего о Валиндре Теневой Мантии, что указывало бы на что-либо кроме чистого безумия. В отдельных случаях лич покидала свою древовидную башню и блуждала по лесным тропам, взывая к Арклему Гриту или Дор’Кри, редко произнося имена правильно без некоторого безумного заикания, волнения и причитания, а иногда без причины бросая болт пурпурно-черной некромантской энергии в дерево или птицу.

Эффрон полагал, что она достаточно скоро будет поймана гражданским гарнизоном Невервинтера и должным образом убита.

Затем он отвел глаза от Валиндры и тэйцев, что скрывались в лесу. Теперь он смотрел на Невервинтер. Каждый раз, когда он замечал активность возле городских ворот, он всматривался внимательно и с тревогой, как будто ожидал, что Далия появится в поле зрения. И что он сделал бы, если бы это случилось, он должен был спросить себя?

Будет ли он держать свое обещание Дрейго Проворному, быть сдержанным и терпеливым?

Он сказал себе, что будет, он должен был быть осторожным, несмотря на смерть его отца, Херцго Алегни. Однако, не раз, он задавался вопросом, не лгал ли он самому себе.

Утром он решил провести последний день возле города, Эффрон обошел вокруг стены, находя пустые области, которыми он мог переместиться глубже в город с его призрачной формой и другими различными способами магической невидимости.

К концу утра он охватил большую часть периметра и предпринял четыре вылазки в город, но большой участок стены был все еще не разведан. Он чуть не ушел к северной дороге, почти убедившись, что Далия действительно ушла, как намекал лорд Дрейго.

– Я никогда бы не подумала, что ты настолько глуп, чтобы вернуться сюда, если только не во главе войска, – прошептал голос позади него через несколько сердцебиений после того, как он убедил себя в последний раз осмотреться.

Эффрон замер на месте, подготавливая сочетание заклинаний, чтобы уйти или нанести сильный удар, ибо он знал этот голос, и что более важно, знал дьявольскую правду позади него.

– Послушай, молодой тифлинг, нам не обязательно быть врагами, – сказала рыжеволосая женщина.

– Однако я помню, в тот день ты была на площади возле моста, в рядах моих врагов, – напомнил ей Эффрон.

– Ну, я не говорила, что позволю вам завоевать мой город, – ответила женщина. – Ты вернулся с такими намерениями? Если так, пожалуйста, скажи, что я могу сейчас с тобой сделать.

– Ты недооцениваешь мои навыки.

– Ты знаешь мою правду, – ответила она.

Эффрон развернулся, чтобы смотреть на нее. Она казалась настолько простой и спокойной, даже неописуемо. В этот момент она источала материнство, и Эффрону пришло в голову, что ему жаль, что у него не было такой матери. Теплой и утешительной, чтобы обнимала его и говорила, что все будет хорошо…

Кривой чернокнижник посмеялся над собой и отбросил эту мысль. Это была Аруника. Аруника была дьяволицей, суккубом из Девяти Кругов, под покровом простой и нежной рыжеволосой женщины с немного веснушчатым лицом. Обычная горожанка Невервинтера, занятая повседневными заботами, как и любой добрый человек.

– Ты охотишься за Баррабусом и этим мечом, – заметила Аруника.

Эффрону пришло в голову, что, в конце концов, возможно, что она всего не знала.

– Что ты о нем знаешь? – спросил Эффрон. – И его о спутниках? – тут же добавил он, стараясь не казаться слишком очевидным.

– Почему я должна тебе говорить?

Эффрон провел здоровой рукой между своими рогами и почесал в фиолетовых волосах. Это был хороший вопрос, он вынужден был признать.

– У меня есть информация, которую ты хотела бы услышать, – предложил Эффрон несколько мгновений спустя.

– Говори.

– Ну, в этом весь смысл, не так ли?

Аруника над ним рассмеялась. – Я уже установила, что знаю то, что знаешь ты.

– Не это, дьяволица.

– Я должна тебя убить за мучение моего бесенка, – заметила Аруника. – Не ради бесенка, конечно, а из-за нарушения соглашения. Инвиду моя собственность, и поэтому я требую вознаграждение. Расскажи мне свою тайну, кривой чернокнижник.

– Хорошо, – пообещал Эффрон. – А ты расскажешь мне о Баррабусе.

– Я тебе ничего не должна.

– Но какой вред в том, что ты мне расскажешь? Ты, конечно, не преданна Баррабусу Серому, и, разумеется, его спутнику, этому дроу-следопыту. Действительно, если бы Дзирт узнал правду о Арунике, он бы изгнал тебя с земли.

Выражение ее лица показало, что она неприятно удивлена этой завуалированной угрозой. – Тогда мне следует удостовериться, что все, кто мог бы выдать эту тайну, уничтожены. Это твоя цель?

Теперь рассмеялся Эффрон, но это был неловкий ход.

– Я не скажу ему... ничего, – сказал кривой чернокнижник. – А также Баррабусу, Далии и другим. Ты была свидетелем сражения на мосту, когда Херцго Алегни был изгнан с этой земли. Уверяю тебя, Эффрон вовсе не друг этим троим. Но я рассказал правду о Арунике другим, моим собратьям нетерезам, включая некоторых лордов, которые не одобрят твои угрозы против меня. Остерегайся, суккуб, иначе испытаешь на себе гнев Нетерила.

Аруника тяжело на него посмотрела, и все же, даже при таком взгляде, в этом существе оставалось нечто весьма привлекательное.

– Но в этом нет никакой необходимости, – настаивал Эффрон. – Мы не враги или не должны ими быть. Нетерил не вернется в Невервинтер. У нас нет причины для беспокойства, в связи с тем, что угроза тэйцев сведена к нулю.

– Нетерил был здесь раньше, чем Невервинтеру стали угрожать тэйцы, – напомнила ему Аруника.

– Совершенно верно, – согласился Эффрон. – У нас были дела в лесу, и действительно, мы можем вернуться в то место, но без замыслов о правлении городом. Это не наше место. Оно привлекает нежелательное внимание. Таким образом, это моя тайна, предлагаемая дружески.

– И предлагаемая, прежде чем ты предъявишь свое требование.

– Все, о чем я тебя прошу, это направить меня на дорогу, ведущую к Баррабусу и его спутникам, – ответил Эффрон. – А почему бы и нет? Если они вернутся в Невервинтер, они не окажут поддержку Арунике, и если они когда-либо узнают правду о твоей личности, они будут стремиться тебя уничтожить. Таким образом, я спрашиваю тебя о тех, кто не принесет тебе пользы?

Аруника снова рассмеялась. – Я так наслаждаюсь игрой смертных, – сказала она. – С их глупым нетерпением, поскольку они дерутся, чтобы сделать наследие, которое не продлится, независимо от того сколько они убивают.

Эффрон начал отвечать на это запутанное заявление, но Аруника жестом показала ему молчать.

– Всего в нескольких днях пути к северу отсюда есть банда разбойников. Если ты будешь достаточно заметным, то они, вероятно, тебя найдут.

– Это было бы хорошо? – спросил он, рассмотрев слова Аруники, и задумался, почему она могла их сказать.

Аруника мило улыбнулась – слишком мило. – Найди разбойников и узнаешь много о Баррабусе и его друзьях, – сказала она.

Эффрон думал вернуться в Царство Теней и позволить Дрейго Проворному направить его к более выгодному местоположению назад на Торил, но часть его миссии, вероятно самая важная часть, это изучение земли вокруг их добычи.

Поэтому он ушел. Его припасов должно хватить, по меньшей мере, на десять дней. Он истратил почти половину этих припасов, прежде чем натолкнулся на другого человека, пройдя много миль к северу от Невервинтера.

– Стой, – потребовала женщина, в окружении двух крупных мужчин, выходя на заснеженную тропу перед ним.

– Если вы стража, то, скажите на милость, из какого городка? – невинно ответил Эффрон. Слова Аруники отозвались эхом в его мыслях. – Я не знаком с этой областью.

– Если бы ты был знаком, то не был бы таким глупым, чтобы в одиночку путешествовать по дорогам, – ответила женщина с довольно зловещей усмешкой. Она кивнула окружающим ее головорезам, и они оба начали неуклонно наступать.

Эффрон не дрогнул, и даже улыбнулся, хотя оба мужчины были намного больше него.

– Тогда остается единственный вопрос, – заметил маленький чернокнижник, – состоящий в том, должен ли я ужалить вас и прогнать, или просто убить и дело с концом. – Он пожал плечами, и позволил своей бесполезной руке странно качаться позади него, используя ее, чтобы дальше поддерживать мысль, что он совсем не запуган.

Стрела вылетела из-за деревьев с обочины дороги, несясь прямо для чернокнижника. Но Эффрон, конечно, имел волшебную защиту от подобных атак, и его щит магической энергии отклонил стрелу так, что она только сбила волосок на его лице – и если бы он инстинктивно не уклонился, снаряд, вероятно, лишил бы его кусочка носа.

– Я думаю, последнее, – спокойно заявил он.

* * * * *

– Порт Лласт мало что может предложить, – сказал Дорвиллан Дзирту и другим, когда застал их за подготовкой к дороге.

– Ты здесь, – сухо ответила Амбра.

– Почему спасибо, добрая дворфа, – сказал эльф, усмехаясь и с преувеличенным поклоном.

– Я не это имею в виду! – настаивала Серая Амбра, но она не смогла сдержать зубастую улыбку против умного возражения Дорвиллана.

Эльф ей подмигнул. – Я здесь из верности этим людям, которые так отчаянно стоят за свои дома и их место в мире. Я жил здесь многие десятилетия. С некоторыми семьями Порт Лласта я дружу поколениями. Жаль подруга, если теперь я действительно должен их покинуть.

– Тогда, возможно, именно это делает Порт Лласт привлекательным, – сказал Дзирт. – Чувство верности и дружба и общее дело. Община это не мелочь.

Дорвиллан посерьезнел. – Это потребует большего, чтобы переместить других, чтобы они могли прибыть, чтобы присоединиться к этой общине, вам так не кажется? Каменоломня, первопричина основания города, теперь не столь богата, большинство ценных камней и металлов уже взято. Вероятно, можно осуществлять кое-какую торговлю, но не поддерживать любой значительный город.

– Приливы больше не помогают Порт Лласту, – продолжил он, и кивнул на запад, к морю. – Перемены после Магической Чумы значительно снизили позицию Порт Лласта в качестве оживленного морского порта, и с восстанавливающимся Невервинтером и Лусканом на севере, я не вижу преимущества в попытке укрепить порт любым существенным способом.