Текст книги "Искатель. 1993. Выпуск №3"

Автор книги: Роберт Энсон Хайнлайн

Соавторы: Брайан Гарфилд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Он начал медленно подтаскивать к туловищу руки и ноги, затем поднялся и тут заметил одну незнакомую деталь в комнате, – большое новое зеркало. Это моментально напомнило ему о ночном кошмаре. Он бросился к постели:

– Синти!

Она даже не шевельнулась, продолжая спокойно спать. Рэнделл а это обрадовало, поскольку он вовсе не хотел ее пугать. Он осторожно отошел от кровати, на цыпочках прокрался в ванную и закрыл за собой дверь.

Прелестный вид! – размышлял он, глядя на свое отражение в зеркале. Кровь из носа перестала течь довольно давно и запеклась, оставив пятна на лице и пижаме. Кроме того, правая щека почему-то была в засохшей грязи, отчего выглядел он еще хуже, чем на самом деле. Он сразу понял это, когда вымыл лицо.

Похоже, он не так уж и сильно пострадал, если не считать… О-о-о, вся правая сторона тела онемела от боли. Скорее всего он просто сильно ушибся, когда падал, а потом его еще и продуло. Интересно, сколько же он вот так провалялся на полу?

Рэнделл снял жакет пижамы и засунул его за унитаз, прекрасно понимая, что отстирать запекшуюся кровь будет трудно. Ему не хотелось, чтобы Синти ее видела. Во всяком случае, сначала надо попытаться ей все объяснить. Он даже мысленно представил себе подобную сцену: «О, Тедди, где это ты так?» – «Да ничего, малышка, просто врезался в батарею».

Это звучало убедительней, чем тривиальное «расшибся о дверь».

Однако Рэнделл был еще настолько слаб, что, снимая пижаму, едва не ударился головой о стену. Ему с трудом удалось удержаться на ногах, ухватившись за крышку бачка. В голове гудело и стучало, точно били барабаны Армии Спасения. Он пошарил в аптечке, нашел аспирин и выпил три таблетки, потом задумчиво уставился на коробочку амитала, которую Синти купила несколько месяцев назад. Раньше ему не приходилось глотать подобное – он и без того спал беспробудно, – но сейчас был особый случай. Две ночи подряд его мучили кошмары, а теперь он начал ходить во сне. Проклятье! Он едва не сломал себе шею.

Рэнделл проглотил капсулу амитала, придя к выводу, что малышка все-таки была права, настаивая на отпуске, – он чувствовал себя совершенно разбитым.

Найти чистую пижаму в темной спальне было довольно трудно, поэтому он скользнул в постель, удостоверился, что не разбудил Синти, закрыл глаза и расслабился. Через несколько минут снотворное подействовало, барабанная дробь в голове утихла, и он уснул.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Он проснулся от солнечного света. Открыл один глаз и взглянул на часы. Они показывали начало десятого. Он быстро спрыгнул с постели. Правый бок саднило. Заметив коричневое пятно под батареей, он припомнил ночной инцидент.

Рэнделл покосился на жену, которая все еще мирно спала, ни о чем не подозревая. Это к лучшему, подумал он. Еще успеет рассказать ей обо всем, сперва угостив апельсиновым соком. Незачем вот так сразу пугать малышку.

Он нащупал ногой комнатные туфли, накинул купальный халат, почувствовав при этом странный озноб в плечах и тупую боль во всех мышцах. После того как он почистил зубы, вкус во рту стал более приятным, и ему захотелось есть.

Его сознание все еще переживало кошмары минувшей ночи, глядя на них со стороны и боясь вникнуть по-настоящему. Выжимая апельсин, он подумал о том, что эти кошмары не так уж безобидны. Конечно, это не сумасшествие, но что-то неврастеническое в них точно есть. Надо положить им конец. Ведь не может же мужчина спокойно работать днем, гоняясь по ночам за бабочками, пусть даже при этом он не падает и не ломает себе шею. Мужчине необходим полноценный сон.

Он выпил стакан сока, второй понес жене.

– Эй, ясноглазая, подъем! – Синти никак не прореагировала на его оклик, и он принялся распевать: – Лютики раскрылись, солнышко взошло, вставай, вставай, ясная, на дворе тепло!

Синти даже не шевельнулась. Рэнделл осторожно поставил стакан на тумбочку, опустился на край постели и потряс ее за плечо.

– Просыпайся, малышка! Тут уже успело приехать целых два грузовика…

Ее плечо было холодным, как лед.

– Сив! – заорал он и с силой встряхнул ее.

Оиа безжизненно повисла на его руках. Он снова встряхнул ее.

– Син, дорогая… О, Господи!

Но уже через секунду тревога придала ему силы, и он, смертельно бледный от страха и почти уверенный, что она мертва, был готов действовать. И все-таки у него хватило здравого смысла убедиться в этом теми примитивными способами, которые он знал. Нащупать пульс Рэнделл не сумел – вероятно, на это требовалась определенная профессиональная подготовка, сказал он себе, или же пульс был слишком слабым. И все это время у него в голове звучал чей-то голос: «Она мертва, мертва! Ты позволил ей умереть!»

Он приложил ухо к ее груди, силясь услышать биение сердца. Ему показалось, что он расслышал его, но уверенности не было: быть может, это билось его собственное сердце. Он вскочил и кинулся на поиски маленького зеркальца, которое нашел в косметичке Синти. Аккуратно вытер его рукавом собственного халата и поднес к полуоткрытому рту жены.

Оно слабо запотело.

Боясь поверить в такое счастье, он протер его и снова поднес к губам Синти. Зеркальце действительно запотела, пусть слегка, но запотело.

Она была жива, жива!

Когда прошел первый шок, Рэнделл вдруг с удивлением заметил, что у него помутилось в глазах. Он вытер лицо – ладонь оказалась мокрой. Но не это сейчас волновало его. Иголка. Вот что ему требовалось в первую очередь. Если бы он только смог найти иголку. Он отыскал ее на туалетном столике Синти, вернулся к постели, оттянул кожу на предплечье жены и прошептал: «Извини, малышка». И уколол.

На коже сразу же выступила капелька крови. Жива! Рэнделл хотел поставить градусник, но подобных предметов в их доме не водилось. Однако он кое-что представлял себе об изготовлении стетоскопа. Сворачиваешь кусочек плотной бумаги…

Он нашел обрывок подходящего размера, скрутил из него трубочку диаметром в дюйм, приставил ее к груди Синти, к другому концу приложил ухо и прислушался.

«Тук-тук, тук-тук, тук-тук», – слышал он слабое, но уверенное биение. На этот раз сомнений никаких. Она жива.

Ему пришлось присесть на минутку, чтоб поразмыслить, что делать дальше. Скорее всего надо вызвать врача. До этой минуты подобное просто не приходило ему в голову, поскольку ни оп, ни Синти никогда не пользовались услугами врача, во всяком случае, с момента их женитьбы.

А может, позвонить в полицию и попросить вызвать «скорую помощь»?… Нет, есть у него один знакомый полицейский сержант, который привык громить и палить из револьвера, а на что-то другое он вряд ли годится. Палить сейчас не в кого.

К кому же тогда обратиться? Никого из врачей-терапевтов он не знал. Но тут вспомнил о Смайлзе. Да нет, это настоящий тупица, и от него не будет никакого толку. А этот Хартвик, черт бы его побрал, специализируется на очень деликатных операциях для разных там общественных деятелей. Рэнделл взял телефонную книгу.

Потбери! Конечно, он ничего не знает об этом старом мухоморе, но выглядит он довольно прилично. Рэнделл нашел номер, трижды набрал его неправильно, а потом вызвал оператора и попросил набрать за него.

– Потбери вас слушает.

– Это Рэнделл. Рэнделл. РЭН-ДЕЛЛ – два ЛЛ. Я с женой приходил к вам вчера на прием, помните? Насчет…

– Да, помню. В чем дело?

– Жена заболела.

– Что случилось? Она снова упала в обморок?

– Нет… Да… Дело в том, что она без сознания. Она проснулась без сознания, то есть она вообще не приходила в себя. Она сейчас без сознания и выглядит так, словно умерла.

– Она на самом деле умерла?

– Да нет, не думаю, но она в ужасном состоянии, доктор. Я боюсь за нее. Вы можете приехать прямо сейчас?

– Приеду, – отрывисто произнес Потбери. – Только не прикасайтесь к ней.

Рэнделл положил трубку и заторопился обратно в спальню. Синти лежала все в той же позе. Его взгляд упал на кусочек бумаги, из которого он несколько минут назад соорудил импровизированный стетоскоп. Рэнделл не мог преодолеть соблазн проверить предыдущие результаты. И только когда из трубочки снова донеслось равномерное «тук-тук», он немного успокоился.

Минут десять Рэнделл стоял у постели, тупо смотрел на спящую Синти и грыз ногти, чувствуя, как начинают сдавать нервы. Потом направился в кухню, достал с верхней полки тумбочки бутылку водки и налил пол стакана. С секунду смотрел на прозрачную жидкость, а затем вылил ее в раковину и вернулся в спальню.

Синти спала.

Неожиданно Рэнделл вспомнил, что не дал Потбери своего адреса. Он бросился на кухню и схватил телефон. Усилием воли заставил себя набрать помер правильно, но на звонок ответил женский голос.

– Нет, доктора в кабинете нет. Что-нибудь передать?

– Меня зовут Рэнделл.

– А, мистер Рэнделл! Доктор Потбери выехал к вам на дом примерно пятнадцать минут назад. Должно быть, он появится у вас с минуты на минуту.

– Но у него нет моего адреса!

– Что? Не волнуйтесь, наверняка есть, иначе он бы предупредил меня.

Рэнделл положил трубку. Чертовски странно… Ну хорошо, он подождет Потбери еще минуты три, а потом снова попробует связаться с ним.

В дверь позвонили. Рэнделл вскочил со стула и, пошатываясь словно после нокдауна, поспешил к двери.

– Кто?

– Потбери. Это вы, мистер Рэнделл?

– Да, да… Заходите! – Он распахнул входную дверь.

Потбери, казалось, не торопится войти в дом.

– Входите, доктор! Да входите же!

Потбери, словно приняв какое-то решение, вдруг кивнул и прошел мимо Рэнделла, даже не глянув в его сторону.

– Где пациентка?

– Здесь. – Рэнделл поспешно провел его в спальню и склонился по другую сторону постели, пока Потбери осматривал лежавшую без сознания Синти. – Как она? Поправится? Скажите, доктор…

Потбери крякнул и, выпрямившись, произнес:

– Будьте так любезны, отойдите от постели и не топчитесь возле меня. Может, мне и удастся что-нибудь выяснить.

– Ох, извините! – Рэнделл попятился к двери.

Потбери вытащил из сумки стетоскоп, приложил его к груди Синти и некоторое время внимательно вслушивался. Затем он передвинул инструмент и снова послушал. Через несколько минут положил стетоскоп в сумку. Рэнделл нетерпеливо шагнул к доктору. Однако тот даже не обратил на него внимания. Большим пальцем Потбери приподнял веко Синти и осмотрел зрачок, затем поднял ее руку и отпустил. Рука упала. Врач осторожно щелкнул пальцем по локтю, выпрямился и еще некоторое время молча смотрел на женщину.

Рэнделлу хотелось кричать.

Потбери исполнил еще несколько почти ритуальных действий, привычных для терапевта. Как казалось Рэнделлу, некоторые из них он мог рассматривать.

– Что она делала вчера? – неожиданно спросил Потбери. – После того, как вы ушли от меня?

Рэнделл рассказал обо всем в мельчайших подробностях. Потбери, слушая, сосредоточенно кивал головой.

– Нечто подобное я и ожидал услышать. Это все последствия шока, который она пережила утром. А виноваты, кстати, вы!

– Я?

– Вас же предупреждали. Вы не должны были разрешать ей подходить к этому человеку.

– Но… Но вы же меня об этом не предупреждали!

Казалось, Потбери был раздосадован.

– Возможно, возможно. Но мне казалось, вы говорили, будто вас уже кто-то предупредил об этом, еще до вашего визита ко мне. Стоило бы обращаться с ней поосторожней.

– Но что с ней, доктор? Она поправится?

– Знаете, теперь у вас на руках очень больная женщина, мистер Рэнделл.

– Да, я знаю. Но что с пей все-таки случилось?

– Летаргический сон. Результат психологической травмы.

– Это… серьезно?

– Да, и очень. Но если вы должным образом позаботитесь о ней, она выживет.

– Все, что требуется, доктор. Деньги – это не проблема. Что нам делать теперь? Может быть, отправить ее в больницу?

Потбери тут же отмел это предложение.

– Ни в коем случае. Если она очнется в непривычных для себя условиях, то может снова отключиться. Держите ее здесь. Вы сумеете вести дела, не отходя от ее постели?

– Конечно, сумею!

– Вот и отлично. Не отходите от нее ни на шаг. Если она очнется, то лучше всего, чтобы она увидела вас рядом.

– Может, стоит нанять сиделку?

– Не советую. Особого ухода за ней не требуется, просто укройте ее. И еще: положите ноги чуть выше головы. Ну, как-нибудь приподнимите задние ножки кровати, что ли.

– Хорошо, сделаю немедленно.

– Если такое состояние продлится больше недели, придется подумать насчет инъекций глюкозы или каких-нибудь других витаминов. – Потбери, наклонившись, застегнул сумку. – Позвоните мне, если наметятся какие-либо изменения в ее состоянии.

– Непременно позвоню. Я… – Тут Рэнделл неожиданно замолк, поскольку последнее замечание врача напомнило ему кое-что, о чем он совершенно забыл. – Послушайте, доктор, а как вы нашли дорогу сюда?

Казалось, этот простой вопрос напугал Потбери.

– По-моему, ваш дом не так уж и трудно найти.

– Но я же вам не давал свой адрес.

– Не давали? Глупости.

– Но я на самом деле его не давал. Я вспомнил о своей оплошности через несколько минут после моего звонка к вам и перезвонил, но вы уже уехали.

– А я и не говорил, будто вы дали мне его именно сегодня, – сказал Потбери. – Вы дали мне его вчера.

Это заявление заставило Рэнделла задуматься. Он действительно показывал Потбери свое удостоверение, но в нем был указан только адрес его офиса. Правда, с домашним телефоном, но это на тот случай, если кому-то потребуется его помощь в нерабочее время. Возможно, Синти…

Но у нее он теперь ничего спросить не мог. Мысль о Синти заставила его забыть обо всем остальном.

– Вы уверены, доктор, что больше ничего не требуется?

– Уверен. Не отходите от нее ни на шаг.

– Понял. Только я не могу находиться сразу в двух местах, – вдруг заявил Рэнделл.

– А зачем вам находиться сразу в двух местах? – спросил Потбери, беря перчатки и поворачиваясь к двери.

– У меня старые счеты с этим чучелом Хоугом. Ну ладно, я кого-нибудь пошлю следить за ним, а там, надеюсь, у меня появится возможность сделать из него отбивную.

Потбери стремительно повернулся.

– Ничего подобного вы с ним не сделаете, – угрожающе произнес он. – Ваше место здесь.

– Да, да, конечно. Но я хотел бы связать ему руки. Денька через два все равно разберусь, на что он живет!

– Молодой человек, – медленно произнес Потбери, – вы должны мне обещать, что ничего не сделаете с… человеком, о котором только что упомянули.

Рэнделл бросил взгляд на Синти.

– Вы полагаете, что все это сойдет ему с рук?

– Во имя… Послушайте. Я старше вас и давно привык сталкиваться с глупостью. Когда вы наконец поймете, что не всегда можно играть в подобные игры? – Он жестом указал на Синти. – Как вы можете требовать, чтобы я вылечил се, если вы сами хотите ее гибели?

– Послушайте, доктор Потбери, я же сказал вам, что намерен выполнять все ваши инструкции. Но я не собираюсь прощать Хоуга. Если она умрет… если она умрет, то клянусь Господом, я разрублю его на куски ржавым топором!

Потбери ответил не сразу.

– А если не умрет?

– Если она останется в живых, то моя первая задача – заботиться о ней. Но не думайте, будто я собираюсь навсегда забыть о Хоуге. Ни за что на свете. Клянусь вам!

Потбери нервным движением нахлобучил на лоб шляпу.

– Давайте оставим этот разговор и будем молить Бога, чтобы она не умерла. Но позвольте сказать вам, молодой человек, что вы – кретин.

И Потбери вышел за дверь.

Возбуждение после разговора с Потбери быстро прошло, и Рэнделл снова впал в хандру. Ему даже нечем оыло отвлечь себя от того тревожного чувства, которое он испытал за Синти. Потребовалось всего несколько минут, чтобы приподнять ножки у кровати. Затем наступила вынужденная бездеятельность.

Поначалу он старался действовать очень осторожно, словно боясь разбудить Синти, но потом сообразил, что именно этого ему больше всего и хочется. Но заставить вести себя грубо и шумно Рэнделл не мог – она лежала в постели такая тихая и беспомощная.

Он пододвинул стул поближе к кровати, чтобы можно было взять Синти за руку, и стал наблюдать за ней. Приглядевшись, увидел, как поднимается и опускается ее грудь. Это его немного успокоило, и он молча наблюдал за едва заметным движением: медленный, почти незаметный вдох, а потом более быстрый выдох.

Ее лицо было мертвенно-бледным, но прекрасным. И от этого зрелища у него разрывалось сердце. Если бы он только послушался ее! Если бы только послушался, то ничего бы этого не произошло! Она боялась, но продолжала подчиняться всем его приказам.

Даже сыны Птицы были неспособны запугать ее.

Что такое он подумал? А ну-ка, Эд, возьми себя в руки. Этого не было на самом деле, это всего лишь часть твоего ночного кошмара. Но если бы такое случилось в реальности, он знал; она бы обязательно поддержала его.

Его слегка успокоило то, что даже в своих снах он полностью полагается на нее. Уверен в ее мужестве и преданности ему. Сила воли у нее крепче, чем у многих мужчин. Однажды она ногой вышибла бутылку с кислотой из рук старой карги, которую он зацепил, занимаясь делом Мидуэлла. Не прояви она тогда мужества и не сработай как автомат, ему бы сейчас носить черные очки и ходить с собакой-поводырем.

Рэнделл приподнял одеяло и посмотрел на уродливый шрам на руке Синти, оставшийся с того злополучного дня. Эта отметина останется на всю жизнь. Но, похоже, Синти не обращает на нее внимания.

– Синти! О, Син, моя дорогая!..

Через некоторое время Рэнделл почувствовал, что все его тело онемело и затекло от неподвижности. Окоченевшие ноги адски болели. Он встал, решив заняться приготовлением пищи. Сама мысль о еде была для него противна, но он понимал, что должен оставаться в форме, чтобы быть в состоянии ухаживать за Синти.

Порывшись на кухонных полках и в холодильнике, он разыскал. кое-какир остатки еды – несколько консервных банок, немного салата. Заниматься стряпней Рэнделлу не хотелось. Ему было безразлично, что съесть. Он открыл банку шотландского супа, вывалил содержимое в кастрюлю, залил водой и прокипятил. Рэнделл ел его стоя, прямо из кастрюли, совершенно не ощущая вкуса.

Потом он вернулся в спальню и снова опустился на стул, чтобы продолжить свое бесконечное бдение. Однако вскоре оказалось, что его организм куда как восприимчивей к пище, чем разум. Он бросился в ванную, и несколько минут подряд его сильно рвало. Потом он вымыл лицо, прополоскал рот и вернулся на свой пост.

Когда на улице стемнело, Рэнделл включил лампу на туалетном столике и снова сел, не спуская глаз с неподвижной жены.

Неожиданно зазвенел телефон.

Он вздрогнул. Сидя в четырех стенах, наедине со своей болью и бедой, он совершенно забыл о существовании внешнего мира.

– Алло? Да, это Рэнделл. Я вас слушаю.

– Мистер Рэнделл, знаете, у меня было время как следует все обдумать, и я решил, что должен извиниться перед вами и кое-что вам объяснить.

– Кто это говорит?

– Да это Джонатап Хоуг, мистер Рэнделл. Когда вы…

– Хоуг! Вы сказали – Хоуг!

– Да, мистер Рэнделл. Я хочу извиниться за свою категоричность вчера утром. Пожалуйста, простите! Надеюсь, миссис Рэнделл была не слишком расстроена моим…

К этому моменту Рэнделл уже вполне оправился от первого шока. Он выразился сочно и предельно ясно, используя слова и выражения, которые накопились у него за все эти годы общения с известного рода личностями. Когда он высказался, на другом конце провода учащенно задышали, потом наступила мертвая тишина.

Но этого ему оказалось мало.

– Вы еще на проводе, Хоуг?

– А?

– Я хотел добавить следующее: если вы полагаете, будто поймать женщину в коридоре и напугать ее до смерти – хорошая шутка, то я так не считаю. Нет, я не собираюсь сдавать вас в полицию. Отнюдь! Но как только миссис Рэнделл выздоровеет, я собираюсь встретиться с вами сам, и тогда… Словом, молитесь Богу, Хоуг, вам это необходимо!

А потом воцарилось такое долгое молчание, что Рэнделл подумал, будто его жертва повесила трубку. Но, похоже, Хоуг просто собирался с мыслями.

– Мистер Рэнделл, это ужасно…

– Еще бы!

– Вы полагаете, что я приставал к миссис Рэнделл и напугал ее?

– Вам самому следовало бы это знать!

– Но я не знаю! Честное слово! – На секунду он замолчал, а потом робко продолжил: – Это именно то, чего я больше всего боялся, мистер Рэнделл. Мне всегда казалось, что во время провала в памяти я могу совершить нечто ужасное. Но чтобы обидеть миссис Рэнделл… Она была так добра ко мне. Это ужасно.

– И вы говорите это мне!

Хоуг вздохнул так тяжело, словно неимоверно устал.

– Мистер Рэнделл? – Тот молчал. – Мистер Рэнделл, незачем обманывать себя. Выход у вас один: сдать меня полиции.

– Что?!

– Такая мысль пришла мне в голову во время нашей последней беседы. Я думал об этом весь вчерашний день, но у меня просто не хватало мужества сказать об этом вслух. Я надеялся, что покончил с моей… моей второй личностью, но сегодня все повторилось снова. Я потерял целый день и пришел в себя только вечером, уже попав домой. Мне кажется, я должен что-то предпринять, потому-то и позвонил вам. Я хотел вас попросить продолжить расследование, но я и не подозревал, что окажусь таким мерзавцем и напугаю миссис Рэнделл. – Было похоже, что подобная мысль ужасает его самым искренним образом. – Когда… когда это случилось, мистер Рэнделл?

И тут Рэнделл вдруг обнаружил, что знает, что ему делать. Он разрывался между желанием добраться по телефонному кабелю и свернуть шею этому подонку, который довел его жену до такого отчаянного состояния, и необходимостью оставаться на месте, чтобы ухаживать за ней. Вдобавок ко всему его беспокоило ощущение, что Хоуг совершенно не похож на злодея. Слыша этот тихий голос и взволнованный тон, невероятно было представить его чудовищем, хотя Рэнделл прекрасно знал, что настоящие злодеи частенько бывают весьма обходительными и вежливыми людьми.

И тем не менее он без всякого выражения сказал:

– Около девяти тридцати утра.

– И где я был в девять тридцать этим утром?

– Да не этим, черт бы вас побрал, а вчерашним утром, вчерашним.

– Вчера утром? Но это же невероятно! Разве вы не помните? Вчера утром я был дома!

– Конечно, помню. Но я видел, как вы уходили. Может, еще скажете, что не знали об этом?

– Но вы не могли меня видеть. Впервые за много лет я точно помню, где находился вчера утром. Я сидел дома, в своей квартире. Понимаете, я не выходил из нес почти до часу дня. Потом отправился в клуб.

– Что за…

– Пожалуйста, подождите минуточку, мистер Рэнделл, очень вас прошу! Я расстроен и смущен не меньше вашего, но вы должны выслушать меня. Вы нарушили мой распорядок, помпи-те? И другая моя личность не сумела завладеть мной. После того как вы ушли, я остался самим… настоящим самим собой. По-этому-то я и надеялся, что наконец освободился…

– Черта с два! Почему вы так подумали?

– Я знаю, что на мои показания нельзя особенно полагаться, – спокойно ответил Хоуг, – но я был не один. После вашего ухода пришла уборщица, которая проработала все утро.

– Чертовски забавно, но я не видел, как она к вам поднималась.

– Она работает в нашем доме, – поспешно объяснил Хоуг. – Это жена дворника. Ее зовут миссис Дженкинс. Может, вам с ней стоит поговорить? Вероятно, я смогу найти ее и пригласить к телефону…

С каждой секундой Рэнделлу становилось все более неловко, и он начал понимать, что попал в чертовски затруднительное положение. Ему не стоило обсуждать подобные вопросы с Хоугом и вообще отложить весь этот разговор до тех пор, пока у него не появится возможность пустить в ход кулаки. Да, Потберп оказался прав – Хоуг ловкий и коварный тип. Придумал себе такое отличное алиби!

Кроме того, разговор с Хоугом длился уже минут десять, и за все это время Рэнделлу ни разу не удалось заглянуть в спальню – отсюда ему не было видно Синти. Он уже начал нервничать.

– Нет, я не желаю разговаривать с ней, – грубо сказал Рэнделл. – Вы все лжете! – Он резко опустил трубку на рычаг и бросился в спальню.

Синти лежала в той же самой позе. Он быстро определил, что она дышит очень слабо, но ритмично. Самодельный стетоскоп поведал ему о том, что ее сердце бьется. Рэнделл сел и снова ощутил тревогу. Он не хотел ни на минуту забывать о своей боли, цеплялся за нее, постепенно достигая того, что многие и многие постигли значительно раньше: даже самая острая боль за возлюбленную слаще тупого равнодушия.

Через некоторое время он заставил себя встряхнуться. Надо иметь в доме хоть немного пищи, чтобы слегка перекусить и оставить на потом. Он пообещал себе, что завтра вернется к делу. Не стоит отказываться от начатого. Агентство ночных наблюдений как раз занимается всякими несложными делами. Оно довольно надежно, к тому же он как-то оказал им услугу.

Он позвонил в кулинарию поблизости и сделал несколько довольно бестолковых заказов, заодно попросив хозяина прислать ему чего-нибудь на свое усмотрение, а уж доставку он оплатит.

После этого Рэнделл отправился в ванную и тщательно побрился, поскольку считал, что внутреннее состояние зависит от внешнего. Он оставил дверь приоткрытой и одним глазом присматривал за Синти. Затем он взял тряпку, намочил ее и вытер пятно под батареей. Окровавленную пижаму запихнул в корзину для грязного белья в туалете.

Рэнделл долго маялся в ожидании, когда же наконец доставят заказ из кулинарии. И все это время думал о разговоре с Хоугом. В нем крепла уверенность, что все очень и очень запутанно. Первоначальная история с амнезией выглядела довольно сомнительно – подумать только, предложить столь высокую цену только за то, чтобы за ним следили! Все дело в тринадцатом этаже, черт побери! Он видел тринадцатый этаж, был на нем, наблюдал, как работает Хоуг с увеличительным стеклом в глазу.

Нет, он не мог быть там.

Какой же отсюда вывод? Может быть, все дело в гипнозе? Рэнделл не особенно верил в подобные вещи. Он прекрасно понимал, что гипноз существует, но но настолько же он всесилен, как пытаются доказать писаки из воскресных приложений к газетам. А что до мгновенного гипноза на многолюдной улице, причем такого сильного, что человек абсолютно ясно запоминает последовательность никогда не происходивших событий, то в это и вовсе не верилось. Если все, что с ним произошло, правда, тогда весь мир может оказаться сплошным обманом и иллюзией. Возможно, так оно и есть…

Может быть, мир не разваливается на части, только когда ты концентрируешь на нем свое внимание и веришь в него. Но стоит тебе заметить несоответствия, и в твою уверенность вкрадываются сомнения, постепенно разрушающие мир на отдельные куски. Возможно, так случилось и с Синти, которая начала сомневаться в своей реальности. Если бы он только мог закрыть глаза и поверить, будто она жива и здорова, тогда бы…

Рэнделл попытался сделать это. Он отрешился от всего и сконцентрировался на Синти… Синти жива и здорова, как всегда, с ее губ слетают колкости, когда она хочет высмеять… Синти утром, полусонная и прекрасная… Синти в сшитом на заказ костюме и дерзкой маленькой шляпке, готовая отправиться с ним хоть на край света. Синти…

Он открыл глаза и посмотрел на кровать. Синти лежала, едва заметно дыша. Он ненадолго ушел в ванную, высморкался и плеснул себе в лицо холодной водой.