Текст книги "Умираю от любви (ЛП)"

Автор книги: Риз Риверс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Я падаю Линку на грудь, все силы покидают мое тело. Его губы снова прижимаются к моим, и его язык успокаивает меня, в то время как его бедра начинают двигаться навстречу, трахая меня жестко и быстро. Меня окутывает сияние удовольствия, когда его резкие, быстрые толчки усиливают только что испытанный мной оргазм, посылая по мне постоянные волны. Моя киска сжимает его член снова и снова, пока его движения не становятся неистовыми, и с ревом он в последний раз врезается в мое тело, опять наполняя меня своим теплом.

Келси

Я просыпаюсь с улыбкой на лице и потягиваюсь, чувствуя приятную боль во всем теле и между ног. Откидываю голову на подушку и вижу, что я одна, но это нормально, я просто хочу полежать здесь несколько минут и насладиться своими ощущениями. Три… три оргазма, и последний все продолжался и продолжался, так что, четыре? Пять? Я громко смеюсь и закрываю лицо подушкой, чтобы заглушить радостный визг, который у меня вырывается. О боже мой! Не могу поверить, что это только что произошло. У меня никогда, я имею в виду, никогда не было больше одного с парнем раньше. Линк только что уничтожил меня самым лучшим образом. Серьезно, черт возьми!

Я просто лежала там с широчайшей ухмылкой на лице, пока не вспомнила, что во время последнего раза в кемпер зашли остальные, и я была… громкой, как будто кричала во все горло. Я стону, хотя и улыбаюсь, потому что… я кончила три гребаных раза.

Меня даже не волнует, насколько невероятно неловко будет, когда я выйду из этой комнаты и столкнусь с Дэвином, Оливером и Грейсоном. Уверена, что мое безумие вернется ко мне, но прямо сейчас? Я поднимаю руку перед лицом и поднимаю каждый палец вверх, как будто считаю в песне. Раз… два… три! И толпа сходит с ума. Я переворачиваюсь на другой бок, зарываюсь лицом в одеяло и делаю глубокий вдох, который наполняет мои чувства к Линку. Черт возьми, это его тело, этот член? Мммммм… Я уже хочу повторить. Хочу прикоснуться к нему губами. Попробовать на вкус, почувствовать исходящий от него жар и услышать его сексуальное рычание, когда я буду скользить губами по его пульсирующему члену. В моей киске вспыхивает жар, и я снова смеюсь в одеяло над тем, в какую сексуальную наркоманку он меня превратил.

Лежу так еще несколько минут и понимаю, что в кемпере тихо и безлюдно. Сейчас внутри никого нет. Я скатываюсь с кровати и немного покачиваюсь на подкашивающихся ногах, хватаю халат и бросаюсь в ванную. Улыбка ни на секунду не сходит с моего лица, пока я принимаю душ. Умываясь и споласкиваясь, я прикидываю, как разыграю это с остальными. Буду вести себя спокойно, правда? Это не обязательно должно быть чем-то особенным. Люди занимаются сексом, это естественно. Мне не нужно быть такой сумасшедшей, Келси, и вести себя как дура из-за этого, верно? Верно! Я справлюсь, ничего особенного, просто еще один день… три гребаных оргазма… но все так же, как раньше. Я собираюсь добиться своего. Я крутая женщина, которая доводит дело до конца, так что да, все хорошо.

К тому времени, как я оделась, на этот раз в шорты и футболку, и собрала мокрые волосы в хвост, убедила себя, что я женщина, и они уже слышали мои стоны, так что смиритесь с этим, парни. Расправляю плечи, делаю глубокий вдох, и выхожу! С мягкой, приятной улыбкой на лице я распахиваю дверь и спускаюсь по ступенькам. Я выглядываю в окно и вижу, как все они сидят на диванах во внутреннем дворике, а Дэв стоит позади Оливера с… и тогда я распахиваю дверь и кричу как сумасшедшая.

– Не смей, черт возьми, Дэв!

Он застывает на месте, когда все взгляды устремляются в мою сторону.

– Брось ножницы и отойди от волос, или, клянусь богом, я обрею тебя, пока будешь спать! – рычу я на него.

Он несколько раз моргает, глядя на меня, а затем опускает взгляд на огромную копну волос Оливера, которую тот зачесал наверх и собирался обрезать поперек. Медленно, словно у него в руках заряженное оружие, а команда спецназа прикрывает его, он отпускает волосы и отступает назад. Я продолжаю сверлить его взглядом, пока он не отводит большие садовые ножницы от своего тела и не кладет их на кофейный столик. Когда он отступает на шаг и поднимает руки, словно показывая, что не представляет угрозы, я прищуриваюсь, а затем киваю и перевожу взгляд на Оливера.

– Я подстригу твои волосы… как следует… если ты хочешь, – строго говорю я ему.

Он кивает медленно и осторожно, словно не хочет делать резких движений, поэтому я киваю и улыбаюсь.

– Я могу подстричь всех, если хотите, – включая и остальных в свое предложение.

В ответ на три кивка я ныряю обратно в фургон, чтобы взять из ванной расческу, бутылочку с водой и подходящие ножницы. Я делаю только второй шаг, когда слышу, как Линк вздыхает через дверь, которую я оставила открытой.

– Я влюблен в эту женщину.

Конечно, это вызывает у меня в голове сумашедший рев, и я спотыкаюсь на последней ступеньке и врезаюсь в стену. Он только что… он пошутил, да? Например, я бы призналась в своей любви к сыру, но я бы не вышла замуж за человека, который любит сыр. Я склоняю голову набок, размышляя о том, как сильно люблю сыр, так что… ладно, плохой пример. Очевидно, он не имеет в виду, что любит меня. Он просто сияет после секса и все такое. Верно? Да, все хорошо, Келси. Будь нормальной!

Я поднимаюсь на ноги, беру все, что мне нужно для моей персональной парикмахерской, и выхожу на улицу. Все они по-прежнему на тех же местах, за исключением Дэвина, который развалился на одном из диванов и со своей фирменной ухмылкой наблюдает, как я заворачиваю Оливера в полотенце и сбрызгиваю его волосы. Когда я провожу по ним пальцами, на моих губах появляется легкая улыбка. Они такие густые, и идеальной длины, чтобы сжать их в кулаке, когда он… По моему телу пробегает дрожь, когда в голове всплывают образы, и я чувствую, как его большие горячие пальцы скользят вверх по моей ноге.

– Следующий! Я следующий, – кричит Грейсон, вырывая меня из моих эротических фантазий и заставляя с трудом сглотнуть и отступить назад, а затем повернуться к нему спиной. Я чувствую, как горячий румянец заливает мои щеки, когда опускаю глаза и принимаюсь за работу.

Я подстригаю волосы Оливеру, Грейсону и, наконец, Линку. Дэвин отгоняет меня, скрестив пальцы, как будто я какой-то демон-парикмахер из ада… полагаю, он не так уж неправ. Когда я снимаю полотенце с плеч Линка, закончив с его стрижкой, он скользит обеими руками вверх по моим ногам, пока не обхватывает мою попку, и, притянув меня к себе, целует между грудей. Он запрокидывает голову, и жаркое желание, которое я вижу в его глазах, заставляет меня захотеть забраться к нему на колени прямо здесь и сейчас, даже если остальные наблюдают за этим. Мои губы все ближе и ближе к его губам, когда воздух сотрясает раскат грома, и я отшатываюсь.

Мы все поднимаем глаза и видим, как темная, грозная гряда облаков надвигается на нас, и я вздыхаю с облегчением. Шторм прекратит жару и на некоторое время все остынет. Все помогают мне прибраться, подметают подстриженные волосы и перетаскивают садовую мебель поближе к палатке и дальше под навес, чтобы она оставалась сухой.

Следующие два дня мы проводим, прижавшись друг к другу, пока льет дождь, и смотрим фильмы, играем в карты и настольные игры. Несмотря на то, что мы все ладим, в воздухе между нами витает скрытое напряжение. Прикосновения, поддразнивания и флирт сейчас на пике популярности, но когда мы все вместе находимся в таком маленьком пространстве, я просто не могу заставить себя продолжать в том же духе с Линком или кем-либо из них. Это не мешает Линку каждую ночь забираться ко мне в постель и медленно поглаживать мое тело, пока я не начну задыхаться от желания, но я так и не получаю разрядки, о которой мечтаю.

На третий день дождя у меня постоянно болит между бедер, и мне нужно убраться подальше от них. Линк смотрит фильм на диване, в то время как Дэвин и Оливер читают книги, развалившись в глубоких креслах. Я не знаю, где Грейсон, но дверь в спальню закрыта, так что, возможно, он тоже решил побыть один.

– Я иду в землянку, – говорю я им. – Соберу яйца, а потом думаю приготовить тушеное мясо и печенье на ужин. Кому-нибудь нужно, чтобы я что-нибудь принесла? – когда я вижу повсюду отказ, отворачиваюсь, достаю дождевик и набрасываю его на голову. – Увидимся через несколько часов! – кричу я и выбегаю за дверь. Делаю глубокий вдох и мгновение наслаждаюсь запахом озона и влажной земли, прежде чем побежать.

Я вешаю дождевик, с которого капает вода, на крючок рядом с кобурой пистолета и вспоминаю, что так и не зарядила магазин с тех пор, как использовала его в последний раз. Захватив с кухни кухонное полотенце, вытираю дождевую воду с голых ног и лица, а затем занимаюсь яйцами и курами. Мысленно перебираю все ингредиенты, которые мне понадобятся для приготовления рагу, но сначала – патроны. Райан и Томми всегда учили нас по возможности пополнять запасы. Признаюсь, я немного отвлеклась, но мне следовало бы сразу же зарядить его снова. Никогда не знаешь, когда тебе в крайнем случае понадобятся эти несколько лишних патронов.

Я беру корзину для продуктов, чтобы сложить в нее все свои ингредиенты, а затем открываю дверь в спортзал, чтобы взять патроны. Гремит тяжелый хард-рок, удивляя меня, когда я быстро закрываю за собой дверь, чтобы музыка не доносилась из звукоизолированной комнаты. Мои глаза, как магниты, притягиваются к покрытым потом мышцам, выставленным на всеобщее обозрение, когда Грейсон качает железо с сурово нахмуренным лицом. Он не заметил моего появления из-за грохочущей музыки и своей глубокой сосредоточенности, поэтому я просто стою там и наслаждаюсь его телом, когда оно двигается и изгибается. Глубокий загар, который он получил от всей работы в саду, и блестящая от пота кожа придают ему такой вид, словно его окунули в бронзу.

Мой язык скользит по губам, прежде чем я прикусываю нижнюю губу, пока мой взгляд скользит по его мускулистым рукам, груди и прессу. Он не такой широкоплечий и громоздкий, как Линк, но это не отменяет той необузданной мощи, которую я вижу, когда он поднимает внушительный вес. Хотя все они высокие, Грейсон на дюйм или два ниже Линка, и я бы сказала, что его рост примерно равен шести футам (Прим. 182 см). На его груди нет волос, за исключением тонкой темной линии, которая начинается под пупком и исчезает в спортивных шортах, которые он носит. Шорты, подчеркивающие впечатляющую выпуклость. Я так сосредоточена на его теле, а музыка такая громкая, что не слышу, как гири возвращаются на свои места, и только когда он встает на ноги, поворачиваясь в мою сторону, я поднимаю на него глаза.

– Трахни меня, – срывается у меня с языка хриплый шепот, когда я вижу мрачные намерения в его глазах и жесткую линию его обычно улыбающихся губ. Он подходит ко мне, и я думаю, что именно так, должно быть, чувствует себя жертва, на которую охотятся. Он останавливается передо мной и пинком отбрасывает корзину, которую я уронила в сторону, а затем прижимает меня бедрами к двери. В выражении его лица нет ни капли нежности, только пылающий голод и потребность. Мои глаза наполняются слезами; они становятся такими широкими, когда я смотрю на него, и в глубине моего сознания вспыхивает страх. Он наклоняется еще ближе и двигает губами так, что они оказываются рядом с моим ухом.

– Я пришел сюда, чтобы сбежать от тебя, – рычит он сквозь громкую музыку. – Мне нужно было довести свое тело до предела, чтобы отвлечь и сжечь чертову похоть, которая наполняет меня каждый раз, когда я смотрю на тебя. Я едва сдерживаю зверя внутри себя, который жаждет тебя, Келси. И вот ты здесь, входишь прямо в мое гребаное логово. Зверь проснулся и изголодался по тебе.

Мое тело берет верх над мозгом, когда его рот накрывает мой, а язык проникает внутрь. Он твердый, горячий и такой страстный, что я чувствую, как трусики впитывают мое влажное тепло. Мои руки поднимаются и скользят по его груди, впиваясь в нее, пока он снимает с меня все запреты своим безжалостным нападением на мои губы. Это так отличается от того, каким я представляла себе поцелуй с ним. Это наполнено тьмой, так сильно, что пробуждает во мне что-то, что заставляет меня впиваться ногтями в его кожу, а зубами – в его губы, когда мое собственное рычание вырывается наружу. Грейсон мычит, а затем его руки обхватывают меня, словно стальные обручи, когда он поднимает меня и несет через комнату. Грей прижимает меня к зеркальной стене, не отрывая своего рта от моего. Его губы снова скользят к моему уху, и его горячее дыхание овевает мою чувствительную кожу, когда он прижимает меня к себе.

– Ты хоть представляешь, что делаешь со мной? С моим членом? – грубо спрашивает он меня, и дрожь пробегает по моей киске, когда я приподнимаю бедра, ища контакта. – Это маленькое упругое тело, сладкий смех и эти большие, широко раскрытые невинные глаза – все это заставляет меня хотеть трахнуть тебя так сильно и грязно, чтобы ты умоляла о большем. Я хочу лишить тебя невинности, кусочек за кусочком, ртом, языком, членом. Я хочу делать с твоим телом непристойные вещи, Келси, и я хочу услышать, как ты выкрикиваешь мое имя, когда кончишь сильнее, чем когда-либо прежде.

Черт ВОЗЬМИ! Откуда это взялось? Мой милый, обаятельный Грейсон прячет за своей улыбкой дьявольскую сущность, и я так чертовски возбуждена прямо сейчас, что, думаю, упала бы на колени и взяла его в рот или раздвинула ноги по его самой мягкой команде.

Он отрывается от моего уха, поворачивается ко мне лицом и проводит большим пальцем по моей нижней губе. Тлеющий огонь не покидает его глаз, и я так сосредоточена на нем, что его голос перекрывает пульсирующую музыку, когда он произносит одно слово.

– Беги.

Моя грудь вздымается, а дыхание прерывистое, когда я легонько качаю головой, и этого достаточно, чтобы его руки опустились на меня. Он раздевает меня так быстро, что я едва замечаю это, и разворачивает лицом к зеркалу, поднимая мои руки и заводя их над головой. Его горячее тело прижимается к моей спине, и я не могу удержаться, чтобы не потереться задницей о его твердую длину. В его усмешке нет ничего веселого, когда он проводит языком от плеча до шеи, а затем до уха, пока его темные глаза не встречаются с моими в зеркале.

– Раздвинь ноги.

Это не вопрос, это приказ, и я беспомощна перед потоком жара, обжигающего мое естество, поэтому я делаю, как он говорит.

– Посмотри на себя. Посмотри на эти соски. Они жаждут моих прикосновений, моих губ и моего языка?

Слова не доходят до меня, поэтому я просто киваю, тихонько всхлипывая.

– А как же твоя киска? Она влажная для меня? Она такая горячая и набухшая? Мой член поместится в ней?

Мои бедра дергаются в ответ, и я выдавливаю из себя заикающееся «Д-да!».

Он прикусывает зубами мочку моего уха, и я вижу, как на его губах появляется едва заметная улыбка.

– Я тебе не верю. Мы должны проверить, чтобы убедиться.

Да, да, и, черт возьми, да. Я потрясена тем, как быстро и грязно это происходит, но я не буду лгать себе, я готова на все, что бы он ни захотел со мной сделать. Грей прижимает одну мою руку к зеркалу, а другую опускает вниз, сгибая все наши пальцы, кроме двух указательных, и засовывает их мне в рот.

– Соси, – приказывает он.

Я закрываю глаза и провожу языком по нашим пальцам, а затем посасываю, но он убирает их.

– Открой глаза. Ты будешь наблюдать за всем, что я… что мы… делаем с твоим телом, или я остановлюсь. – в ответ на мой отрывистый кивок он бормочет: – Хорошая девочка.

Затем Грейсон проводит пальцами по моему подбородку, по шее – медленно, дразняще – к моей груди. Он полностью контролирует меня и использует мой палец в тандеме со своим, перекатывая мой заостренный сосок, а затем зажимая его между ними. Толчок от почти болезненного прикосновения отдается прямо в моем клиторе, и я еще сильнее прижимаюсь к нему, пока он медленно двигает своим горячим членом между моих ягодиц. Он опускает наши руки еще ниже и нежно водит по моей киске взад-вперед, пока я не чувствую, что сойду с ума, если он не проникнет глубже. Когда он, наконец, погружает наши пальцы в мою влажную плоть, моя голова откидывается назад, и громкий стон срывается с моих губ, когда наши пальцы касаются моего пульсирующего клитора. На этот раз мои бедра подаются вперед, ожидая большего контакта, большего трения, большего давления.

– Нет.

Грейсон крепко прижимает мою вторую руку к зеркалу, приказывая мне оставить ее там, и опускает свою ладонь вниз, обхватывая мои бедра, как стальной обруч, так что я не могу пошевелиться, и только тогда наши пальцы снова начинают двигаться. Долгие, медленные движения по моей влажности сводят меня с ума – никогда не останавливаясь на том месте, где мне это нужно больше всего, и я умоляю о большем, когда он наклоняет нас и погружает наши два пальца глубоко внутрь меня. Звуки, которые я издаю, к счастью, заглушаемые музыкой, заставили бы дьявола покраснеть, когда он переплел наши пальцы и начал входить и выходить из меня.

– Ты чувствуешь, какая горячая и тугая твоя жадная киска, Келси? Почувствуй, как она сжимает нас, требуя большего. Твоя киска так сильно хочет мой член, не так ли, детка? Она хочет, чтобы мой член вошел в нее, трахал ее так сильно, что весь твой крем растекся по твоим бедрам.

– А-а-а… да… черт … пожалуйста! – я всхлипываю, чувствуя, как нарастает давление, мое тело сжимается, когда начинает подниматься первая волна … – Пожалуйста… – умоляю я, когда он вытаскивает пальцы из моей дрожащей, бьющейся в спазмах киски.

Грейсон подносит пальцы к своему рту и облизывает их, прежде чем протолкнуть их через мои губы ко мне в рот.

– Чувствуешь, какая ты приятная на вкус? Как гребаный мед. – он убирает наши руки от моего рта и прижимает мою руку обратно к зеркалу, оставляя ее там.

– Наклонись еще сильнее и раздвинь ноги; потом не двигайся, черт возьми. Я буду ласкать твою попку и киску, пока твои соки не растекутся по моему лицу, а ты будешь стоять неподвижно, смотреть, как я это делаю, и наслаждаться каждой секундой.

Из моего рта вырываются постоянные всхлипы, и я едва могу держать колени сжатыми, когда раздвигаю их шире и наклоняюсь так, что мое лицо почти касается зеркала. Его грудь и пресс не отрываются от моей спины, пока он, наконец, не опускается на колени позади меня, крепко обхватывает мои ягодицы двумя большими сильными руками и разводит их в стороны. Первое горячее прикосновение его языка заставляет меня взвыть, а затем застонать, когда он ласкает мою дырочку. Со мной никогда раньше так не делали, и я бы никогда не подумала, что это может быть так чертовски эротично. Это заставляет меня задуматься, каково это – чувствовать в себе нечто большее и понравится ли мне это. Все остальные мысли исчезают, когда его язык продвигается вперед и скользит прямо в мою щель. Поглаживание за неглубоким горячим прикосновением – он трахает меня своим языком сзади, а я в ответ прижимаюсь к его лицу, желая его глубже, жестче, быстрее. Когда он снова двигается вперед, обхватывает и щелкает мой клитор, я почти падаю в обморок и прислоняюсь затылком к зеркалу, чтобы не упасть, но все равно продолжаю наблюдать, как его язык сеет хаос в моей киске.

Столько раз я была так близка к тому, чтобы кончить, но как только я начинала напрягаться, Грейсон перемещался в другое место. С моих губ срывается непрерывное бормотание, когда я умоляю его прерывающимся голосом:

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Как раз в тот момент, когда мне кажется, что я больше не выдержу, он отстраняется, быстро встает и одним резким движением засовывает свой пульсирующий член глубоко в меня по самые яйца. Моя спина непроизвольно выгибается, почти болезненно, когда все мое тело содрогается от удовольствия, и я не могу сдержать крик, который вырывается, когда он захватывает мои волосы в кулак и крепко тянет их, чтобы снова приблизить свой рот к моему уху.

– Твоя киска была создана для моего члена. Почувствуй, как я растягиваю тебя и как сильно ты сжимаешь меня. Я собираюсь трахнуть тебя так сильно и так хорошо, что ты будешь кончать снова и снова, и я не остановлюсь, пока не наполню тебя своей спермой. А потом, Келлс, ты ляжешь на спину и будешь сосать у меня, пока я буду вылизывать тебя дочиста и заставлять снова кончать мне на язык.

Именно это он и сделал. Его член ощущается как стальной стержень, покрытый бархатом, когда он входит в меня, вызывая у меня оргазм за оргазмом, и когда я больше не могу стоять, он опускает нас на колени, прижимает меня лицом к полу и трахает еще немного. Я теряюсь в тумане оргазмов, которые продолжают захлестывать меня. Я беру его в рот так глубоко, как только могу, и моя киска пульсирует еще сильнее, когда он держит мое лицо и трахает мой рот, пока его член не взрывается, проливая семя мне в горло. Затем он оказывается у меня между ног, и мои пальцы теребят его волосы, а бедра сжимаются вокруг его головы, в то время как его язык ласкает мой клитор, доводя до нового оргазма, который почти причиняет боль, когда я выкрикиваю его имя.

Когда мы, наконец, кончаем, я не узнаю женщину, смотрящую на меня из зеркала. Я выгляжу дикой и необузданной, и меня переполняет удовлетворение. Я никогда в жизни так себя не чувствовала и не выглядела так, как сейчас, и я не совсем понимаю, как к этому относиться. Грейсон выключает орущую музыку, приносит мне мою одежду и помогает одеться. Напряженность, которую он демонстрировал мне, исчезла, сменившись его обычной нежностью. Он откидывает мои волосы назад, нежно притягивает меня к себе и зарывается лицом в мои волосы. Он просто держит меня так несколько мгновений, а затем отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Келлс, детка… – он прерывается резким вздохом, нахмурив брови. – У меня нет нужных слов, чтобы выразить свои чувства к тебе. Все, что я говорю, звучит банально и поверхностно по сравнению с тем, что чувствую. Ты, твоя доброта, твоя сила. Звук твоего смеха и то, как ты натыкаешься на стены, когда мы перегружаем твой мозг. Что я чувствую, когда целую тебя, прикасаюсь к тебе. Детка, это заполняет пустоту, которая была во мне так долго. – его лоб прижимается к моему, и я понимаю, знаю, что он пытается сказать, потому что чувствую то же самое. – Келлс, благодаря тебе я снова чувствую себя целым, и я никогда не захочу тебя отпускать.

Я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы, потому что после стольких лет одиночества я понимаю, что он имеет в виду. Зияющая дыра внутри меня, которая образовалась, когда исчезли Томми, Райан и Лиза, а затем широко раскрылась после того, что случилось с Тарой, начинает заполняться, и все это из-за этих четверых мужчин. Секс до сих пор был умопомрачительным, но он просто удовлетворил физическую потребность, о которой я даже не подозревала. Что действительно начинает заполнять пустоту и стирать часть моего безумия, так это то, как они относятся ко мне. То, как они заботятся обо мне и всячески показывают, что я им небезразлична. Я прижимаю эти чувства к груди и просто выдыхаю.

– Да.

Его губы находят мои в поцелуе, таком глубоком, таком медленном и таком многозначительном, что у меня начинает кружиться голова, когда меня окутывает теплое сияние. Когда он, наконец, отпускает меня, я нетвердо стою на ногах, и он ведет меня к двери.

– Я приберусь здесь и все вытру. Почему бы тебе не принять душ и не отдохнуть немного, чтобы… не торопиться. Мы можем поговорить позже, если захочешь.

Я моргаю несколько раз и киваю, все еще погруженная в светящуюся дымку невероятного удовольствия, которое он доставил моему телу, и в тепло слишком многих чувств, чтобы в них разобраться. Я настолько потерялась в этом, что вышла из землянки под проливной дождь без дождевика. В небе сверкает молния, за которой следует раскат грома, но я почти не замечаю этого, пока медленно иду к кемперу. Вхожу внутрь и стою, промокшая насквозь.

– Эй! Ты совершенно промокла. Хочешь, чтобы я сбегал за рагу? – спрашивает Линк, хватая кухонное полотенце и вытирая воду с моего лица.

Мне удается сфокусировать на нем взгляд, и я растерянно спрашиваю:

– Рагу?

На его лице появляется понимающая ухмылка, но все, что он успевает сказать, это: «Грейсон…», прежде чем на всех четырех наших телефонах начинает сигналить тревога. Я достаю свой из заднего кармана и начинаю водить пальцем по экрану, пока не открываю нужное мне. Все мысли о сексе и любви вылетают у меня из головы, когда я чувствую, как кровь отхлынула от моего лица. Я поднимаю голову и встречаюсь взглядом с каждым из них, произнося единственное слово, которого боюсь с тех пор, как возвели ограждения.

– Прорыв.

Келси

Выскакиваю за дверь и бегу, несмотря на то, что они кричат мне, чтобы я подождала. Это не проблема типа «подождём и посмотрим, что произойдет». Это проблема типа «раздобыть побольше оружия и патронов и использовать их прямо сейчас». Я вхожу в землянку и несусь мимо Грейсона, который только что вышел из спортзала, сжимая в руке телефон и выкрикивая мое имя. Я направляюсь прямиком к большому ряду шкафов у стены, открываю их, достаю со дна пустую сумку, начинаю наполнять ее предварительно заряженными магазинами для своих пистолетов и винтовок, которые уже стоят на сторожевых вышках и ждут, когда их можно будет использовать. Я набираю пригоршни патронов для дробовика и бросаю их внутрь, а затем достаю тактический дробовик из креплений на стене, заполненных оружием. Он не оснащен глушителем, как пистолеты и винтовки, но если станет настолько плохо, что мне это понадобится, тишина больше не будет иметь значения. Я закидываю дробовик и сумку за плечи и поворачиваюсь, чтобы бежать, как раз в тот момент, когда все четверо мужчин вбегают в комнату, и я машу в сторону шкафов.

– Берите, что хотите, встретимся там, – приказываю я, но когда пытаюсь обойти их, Дэвин встает передо мной и хватает за обе руки, удерживая на месте.

– Нет! Мы пойдем вместе. Черт возьми, Келси! Просто подожди нас, – он огрызается на меня, слегка встряхивая мои руки.

Я свирепо смотрю на него и открываю рот, чтобы отчитать, но потом просто рычу:

– Ладно, но, черт возьми, пошевеливайтесь!

Пока они готовятся, я вытираю с лица капли дождя и еще раз просматриваю приложение безопасности, чтобы лучше понять, с чем мы столкнулись. На подсвеченной карте зияет черная дыра, которая говорит мне о том, что часть ограждения снесена, а датчики давления на внутреннем ограждении той же секции показывают красный цвет, значит, его выдвигают. Все остальные панели зеленые, так что я понятия не имею, что происходит в этой области. Это не имеет смысла. Если бы к нам ворвалась стая или, что еще хуже, орда, то панели на всей территории были бы красными, так как они бы прижимались к заборам. Почему только в одном месте? Это другой человек? Кто-то живой перелез через забор и обрушил на нас мертвецов? Блядь!

Я рассказываю остальным, о чем беспокоюсь, чтобы мы все были начеку как для живых, так и для мертвых, а затем мы бежим. Линк цепляет мой дождевик, когда я надеваю кобуру, но я отбрасываю его, покачав головой. Он слишком яркий и громоздкий, и мертвецу за него слишком легко ухватиться. То, что я промокну, меня не убьет, это сделают мертвые, если я попадусь им в руки. Мы выбегаем под дождь, и я чувствую, как грязь засасывает мои ботинки, пока мы мчимся вдоль рядов растений. Когда мы оказываемся в двадцати футах от забора, я издаю вопль разочарования от того, что вижу, но при этом немного теряю напряжение, которое меня сдерживало. Это не мертвец пролез через забор, это упавшее чертово дерево!

Мой бег замедляется, и я хватаю Оливера и Линка, когда они пытаются пробежать мимо меня, я прижимаю их к себе, чтобы мне не приходилось так громко кричать из-за шторма, и начинаю давать указания.

– Мне нужно, чтобы вы вернулись! Это дерево. На забор упало дерево! С другой стороны теплицы находятся три сарая. В одном из них стоит квадроцикл и прицеп для подсобного хозяйства. Вам нужно загрузить все это из двух других сараев. Бензопилы, топорики, пилы, цепи. Также захватите моток стальной проволоки, зажимы и кронштейны. Не беспокойтесь слишком сильно о садах – просто, черт возьми, проезжайте по ним, если понадобится! Дэв, Грей и я останемся здесь, в башнях, и уберем всех мертвецов, которые направятся в нашу сторону. ИДИТЕ! – кричу я, отпихивая их назад, туда, откуда мы только что пришли, а затем разворачиваюсь к забору и подбегаю к Дэву и Грею, которые теперь стоят перед секцией, покрытой развевающимися на ветру ветками и листьями.

– Идите за мной! – я кричу, чтобы меня услышали, а затем веду их к ближайшей платформе охраны и взбираюсь по лестнице. Как только они забираются следом за мной, я показываю им откидное сиденье, которое мы установили на всех башнях, и открываю его. Внутри находится винтовка с глушителем, дополнительные боеприпасы, два кувшина воды, несколько протеиновых батончиков, одеяло и небольшая аптечка. Башня также оснащена парой заостренных шестов, которые достаточно длинные, чтобы можно было колоть зомби на земле. Идея была в том, что если нас когда-нибудь захватят, мы сможем продержаться на башнях несколько дней, пока будем убивать мертвецов.

Я хватаю винтовку и быстро проверяю, знают ли ребята, как перезаряжать, а затем указываю на две следующие платформы.

– Идите и убейте всех зомби в вашем районе, а когда Оливер и Линк вернутся, один из нас должен будет пойти и помочь им разрубить и перевезти это дерево. Нам нужно попытаться создать барьер из обрезанных частей, чтобы мертвые не могли навалиться на эту панель. Нужно будет подождать, пока земля просохнет, прежде чем мы сможем как следует укрепить ее новыми зацементированными столбами. Двое из нас останутся на ногах и будут охранять остальных.

Дэв крепко хватает меня за руки.

– Ты, ты останешься здесь и прикроешь нас, пока мы будем работать! Я не собираюсь валять дурака, Келси! Ты лучший стрелок из всех нас, а работа с деревом требует грубой силы, чтобы сделать ее быстро. Оставайся здесь, пока мы не восстановим забор.

Я сердито качаю головой, но он рявкает на меня, прежде чем я успеваю возразить.

– Если ты окажешься на земле вместе с нами, будешь отвлекать внимание, из-за чего мы можем погибнуть. Мы будем так заняты, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке, что у нас уйдет в два раза больше времени на это. Пожалуйста, Келси, нам нужно, чтобы ты была здесь и прикрывала нам спины!

Сейчас не время спорить, и мне неприятно это признавать, но в основном он прав, поэтому просто коротко киваю ему и говорю, чтобы они уходили, прежде чем пристегнуть винтовку и начать осматривать лес в поисках мертвецов.