Текст книги "Умираю от любви (ЛП)"

Автор книги: Риз Риверс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Пресс, Келлс, пресс. Мы хотим сладенького, – и затем продолжает делать вид, что облизывает его.

Когда бедро под полотенцем двигается и оно сползает на дюйм, я давлюсь слюной, потому что в этот момент я, по-видимому, не в состоянии вести себя по-человечески, но все же… пресс.

– Если ты и дальше будешь так на меня смотреть, я отведу тебя обратно в комнату и покажу, что скрывается под этим полотенцем, – раздается веселый голос.

Этого достаточно, чтобы оторвать отрешенный взгляд и посмотреть Грейсону в лицо. Он подходит ближе, и я вжимаюсь в стену, насколько могу, а он наклоняется и целует меня в лоб.

– Доброе утро, Келлс.

Он отходит в сторону, оставляя меня ошеломленно пялиться на дверь ванной. Когда мой мочевой пузырь болезненно сжимается, я стряхиваю с себя оцепенение и иду заниматься своими делами.

Закончив, я быстро возвращаюсь в свою безопасную комнату. Четверо… четверо мужчин. Как это вообще сработает? Можно забыть о работе, с четырьмя мужчинами никогда не будет времени. Только секс, сон, секс, сон и снова секс. С четырьмя мужчинами ничего не получится. Нет, если только не будет больше одного за раз. Например, если два или три сразу. С тремя может сработать, но четверо на одну меня… Мои давно неиспользуемые, покрытые пылью женские части просыпаются и сжимаются, когда образы этого сценария всплывают в моей голове. Рука скользит под халат и направляется на юг, когда я представляю, как Линк толкается у меня за спиной, а Девин стоит передо мной на коленях, уткнувшись лицом мне в бедра. Мои руки обхватывают Оливера и Грейсона…

– Келлс, ты не спишь? Завтрак готов! – кричит Линк, поднимаясь по лестнице, и я, выдыхая, вытаскиваю руку из шорт. Черт, эти мужчины убивают меня!

Отталкиваюсь от двери и подхожу к окну, чтобы проверить температуру на улице, и вижу, как падают капли дождя. Это заставляет меня радостно улыбнуться. В этом сезоне было мало дождей, так что мои сады сегодня хорошенько напьются, и, надеюсь, мои дождевые бочки снова наполнятся. Я радостно напеваю себе под нос, натягивая мягкие леггинсы, толстые уютные носки и толстовку с капюшоном большого размера. Засовываю телефон в карман, нахожу резинку для волос и выхожу из комнаты, на ходу собирая волосы в пучок.

– Доброе утро! – прощебетала я, принимая кружку с кофе, которую Оливер протягивает мне с благодарной улыбкой, и усаживаясь на стул за столом.

Они убрались на нем и разложили, чтобы мы могли сидеть все впятером. Линк ставит передо мной тарелку с яйцами и тостами, и я принимаюсь намазывать тост арахисовым маслом. Поглощаю яичницу, мечтательно глядя на дождь, стекающий по брезенту над головой. Покончив с едой, беру свой кофе и откидываюсь на спинку стула, чтобы насладиться им, но тут же обнаруживаю, что все снова смотрят на меня. Боже, этим парням нужно прекратить это делать.

– Что? – спрашиваю я их, вытирая рот, думая, что на нем, должно быть, осталась еда.

– Твоя тарелка пуста, – констатирует Оливер с легкой улыбкой.

Я смотрю на нее и закатываю глаза.

– Я ем! Просто обычно не утруждаю себя приготовлением на одного или слишком занята, но я ем.

Я замечаю самодовольное выражение на лице Дэва, когда он возвращается к своей трапезе.

– Знаете, к этому идеально подошел бы бекон, – говорю я им, и да, вот оно, Дэв поднимает голову с раздраженным, скептическим видом.

– Это не смешно. Не шути о беконе. Никогда… не шути о беконе, – рычит он.

Я просто нахально улыбаюсь ему и потягиваю кофе, а он пристально смотрит на меня. Когда я не уступаю, он роняет вилку и откидывается назад, скрестив руки на груди.

– Ладно, принцесса, выкладывай. Расскажи нам о волшебной фабрике по производству бекона, на которую вы наткнулись, и о прекрасно сохранившихся упаковках бекона, которые вы привезли в свое королевство, чтобы сберечь для бедных, страдающих от голода людей со всего мира.

Я игриво прищуриваюсь, глядя на него, когда отвечаю.

– Во-первых, это империя, а не королевство. Во-вторых, бекон из дикого кабана, придурок. Вы, вероятно, не видели этого, потому что пришли с другой стороны, но после того, как все проекты были завершены, мы использовали дополнительное ограждение, которое у нас осталось, чтобы оградить несколько акров леса с западной стороны. В нескольких местах мы проделали небольшие отверстия, чтобы животные могли пролезть внутрь, но мертвым было бы труднее наткнуться на них. Это что-то вроде убежища для них. Мы расставили вокруг кучу дождевых бочек и ведер, чтобы они могли собирать воду для питья, – вздыхаю я. – Я давно там не была, но в последний раз, я видела несколько оленей. В любом случае, дикие свиньи могут быть придурками, и они захватили это место, так что Райан и Тара время от времени сокращали там популяцию. Итак… бекон и другие нарезки. Все это хранится в морозильниках в землянке.

Линк задумчиво потирает подбородок.

– Вау, это умно. Учитывая, что популяция диких животных сокращается из-за мертвецов, это даст им небольшое убежище, чтобы восстановить численность. Твои друзья были потрясающими, Келси.

Я улыбаюсь.

– Да, они особенные. Имею в виду, они были особенными, – я заканчиваю, и моя улыбка слегка тускнеет.

Оливер берет меня за свободную руку и переплетает свои пальцы с моими.

– Что в списке дел на сегодня?

Я сжимаю его пальцы.

– Не много, сегодня дождливый день! Мне нужно собрать яйца и покормить девочек, и я хочу взять кое-что со склада, но, кроме этого, делать особо нечего. Вчера вечером я закончила консервировать.

– Мы пойдем с тобой и поможем принести все, что тебе понадобится, – говорит Грейсон. Поэтому я бросаю на него скромный взгляд и хлопаю ресницами.

– Большие и сильные мужчины, которые помогают, заставляют меня чувствовать себя принцессой, которой и называет меня Дэв. – я искоса смотрю на него. – Он все еще Чудовище, но, полагаю, ни одна империя не идеальна.

Он рычит на меня и делает вид, что собирается укусить, щелкая зубами в мою сторону. Это такой игривый поступок с его стороны, и я никогда раньше не видела его таким, поэтому я разражаюсь смехом. Я оглядываю сидящих за столом и вижу ухмылки, обращенные на меня, даже у Оливера. Это мило. Это все, чего я когда-либо хотела. Смотрю в свою чашку, допивая кофе, а затем отодвигаюсь и встаю, потянувшись за тарелками. Я замечаю взгляд Линка и качаю головой.

– Нет, ребята, вы готовили, так что на этот раз я буду мыть посуду. А потом мы можем пойти в землянку. Подумала, что сегодня у вас будет хороший день, чтобы просмотреть инструкции по планированию, если хотите. Из-за дождя сегодня выходной, так что мы могли бы просто потусоваться, почитать и, возможно, посмотреть фильм или еще что-нибудь. Если хотите просмотреть DVD-диски, они лежат под телевизором, а в другом кемпере есть еще.

Я наполняю раковину горячей водой и начинаю мыть посуду. Оливер подходит и берет кухонное полотенце. Упоминание о другом доме на колесах заставляет меня задуматься о Гэвине.

– Ребята, что вы сделали с…?

Иногда он как будто читает мои мысли, потому что обрывает меня.

– Похоронили за внешним забором.

– О, сигнализация не сработала.

– Грейсон уже разобрался с приложением для защиты. Он отключил сигнализацию, чтобы мы могли пройти, не беспокоя тебя.

Я подхожу к нему ближе и на мгновение кладу голову ему на плечо.

– Спасибо, что позаботился о нем. Жаль, что я не могла сделать больше.

Оливер приподнимает мой подбородок и прижимается губами к моим в нежнейшем поцелуе.

– Ты сделала все, что могла. Его смерть не в твоей власти, Келси. – он выпрямляется и берет следующую тарелку, чтобы вытереть, поэтому я киваю и возвращаюсь к мытью.

После того, как я разобралась с курами и собрала все, что мне нужно, мы выбегаем из землянки, промокшими под проливным дождем. Я беру кухонное полотенце и вытираю мультиварку, банки с фасолью и все остальные ингредиенты, которые мы принесли с собой, чтобы приготовить чили на ужин.

Когда оборачиваюсь, на столе так много конфет, что я чувствую, как у меня на зубах образуются кариесы. Все четверо стащили с себя мокрые футболки, и мне приходится ухватиться за край стойки, потому что у меня подкашиваются колени от ТАКОГО КОЛИЧЕСТВА МУЖСКОЙ ГРУДИ. Мой взгляд перескакивает с грудей на пресс и татуировки так быстро, что я чувствую себя как в автомате для игры в пинбол. Я не могу оторваться от просмотра.

Конечно, появляется Тара, и каким-то образом она оказывается во врачебном халате, в очках и с планшетом в руках. Она наклоняется и осматривает каждую грудную клетку и мышцы пресса, как будто проводит какое-то медицинское обследование, делает какие-то пометки в своем блокноте и поворачивается ко мне с серьезным кивком.

– К старту готовы, капитан!

Я сдерживаю сдавленный смешок и просто продолжаю смотреть, пока между моих ног начинает разгораться жар.

– Келлс?

Ни грамма жира ни на одном из них. Только стройные, четко очерченные мышцы.

– Келси?

На самом деле, должен быть закон. Слишком много всего, что может ввергнуть девушку в кому от сексуального голода.

– Земля вызывает Келси!

Звук, наконец, прорывается, и я поднимаю глаза, продолжая свой внутренний монолог. Нет, снова опускаюсь на грудь, черт! Остановись! Хорошо, ты можешь это сделать. Подними глаза, Келси! Посмотри на его лицо. Ебать! Какое красивое лицо. Понимающая улыбка Линка и зеленые глаза, полные жара, смотрят на меня в ответ.

– Хм? – говорю я красноречиво.

Он подходит ко мне и указывает на то, что я держу в руках.

– Мне нужно это открыть?

Сегодня я не разбираюсь в словах, поэтому поднимаю и говорю: «Банка».

Теперь он улыбается так широко, что я думаю, его лицо вот-вот треснет, когда он выхватывает банку у меня из рук и напрягает бицепс, чтобы открыть простую банку тушеных помидоров, приправленных перцем чили, а затем держит ее в руке возвращая мне. Я с трудом сглатываю и продолжаю свой остроумный разговор.

– Ты очень сильный, – говорю я, принимая у него из рук банку. Когда вижу, что Тара, стоящая рядом с ним, покатывается со смеху, я быстро качаю головой. – Нет, спасибо… большое спасибо. Я, э-э-э, я просто собираюсь… – говорю я ему и отворачиваюсь, иду к противоположной стойке, отскакиваю, снова поворачиваюсь и ухитряюсь заставить свои ноги идти в нужном направлении. Когда вхожу в свою спальню, я осознаю, что все еще держу в руках банку с помидорами, и мой мозг снова начинает соображать.

– Черт возьми, Келси! – говорю я своему отражению в зеркалах шкафа напротив, и когда из гостиной доносится смех, я пинком закрываю дверь, чтобы заглушить его. Блядь!

Грейсон

Когда начинается фильм, она усаживается на диван между мной и Линком. Келси снимает резинку с волос и растирает голову, чтобы ослабить натяжение. Она такая чертовски красивая и милая, а в распущенные волосы мне хочется запустить пальцы, обхватить ее голову и просто уничтожить ее своим ртом. Я весь день гулял наполовину твердый с тех пор, как она поймала меня, когда я выходил из душа, и воспламенила вожделением, которое я видел в ее глазах. Я единственный, кто еще не прикасался к ней руками или ртом, и я планирую изменить это, как можно скорее. Оливер все еще сидит за столом и рассказывает о планах Томми и Райана, а Дэв откинулся на спинку кресла рядом со мной. Пока что это был действительно приятный, расслабляющий день. Мы так долго шли, бегали и сражались, что я почти забыл, каково это – просто взять выходной. Каждый раз, когда мы находили место, где можно обосноваться и пополнить запасы или попытаться вырастить немного еды, что-то шло не так. Либо мертвых становилось слишком много, либо появлялись другие выжившие и все портили. Это место – настоящее чудо для нас, но лучшей частью его всегда будет Келси. Я не могу найти в ней ни единого изъяна, и я так сильно хочу, чтобы она была моей, что у меня ломит все кости.

Мы уже делали это однажды. Все мы были с одной и той же женщиной, но это было совсем не похоже на то, что происходит с Келси. Миа появилась в нашей жизни примерно через год после того, как все пошло прахом.

Мы нашли ее запертой на крыше транспортного трейлера, окруженную мертвецами. Было приятно спасти кого-то после стольких потерь. Она выразила свою благодарность, предложив нам свое тело. Мы не придурки, поэтому дали ей понять, что этого не требуется, но она измотала нас после нескольких недель, когда набрасывалась на каждого. Наверное, нам следовало быть осторожнее. Миа всегда была жесткой и хрупкой, но я не буду врать, было приятно немного утешиться и расслабиться в этом дерьмовом мире. С ней было так легко раствориться в том, что она предлагала, и она ясно дала понять, что больше всего ей нравилось, когда мы собирались все вместе, чтобы доставить удовольствие ее телу и поклоняться ему. Несмотря на то, что секс был великолепным, ни у кого из нас не возникло к ней глубоких чувств. Она всегда воздвигала между нами стену, которая препятствовала возникновению чего-либо еще.

Думаю, ей стало скучно. Это единственное объяснение, которое я могу придумать, чтобы объяснить то, что она сделала с нами в конце концов. Она начала говорить всякую чушь и выдумывать ложь за нашими спинами, пытаясь разжечь драму. Когда она, наконец, поняла, что мы не станем из-за нее ссориться и что с нас хватит этого дерьма, она украла большую часть еды, которая у нас оставалась, и сбежала посреди ночи, оставив ворота и створки настежь открытыми для мертвецов. В ту ночь мы чуть не потеряли Оливера. После этого мы пообещали никогда больше не позволять женщине подвергать опасности наши жизни или нашу дружбу.

Келси совсем не похожа на Мию, и наши чувства к ней тоже не те, что прежде. Она такая милая и добрая. Она открыла для нас свой дом и дала нам полную свободу действий во всем, что у нее есть. В ней нет острых углов, но есть трещины. Трещины, которые мы все хотим заполнить заботой, чтобы она снова стала цельной. А еще она чертовски привлекательна. Даже несмотря на то, что она так долго была одна и потеряла друзей, глубоко внутри у нее есть источник силы. То, как она обращается с оружием, и ее движения достаточно сложны, чтобы изучать их по боевикам. Добавьте это к огромному количеству работы, которую она выполняет каждый день, и вы увидите, что она просто великолепна. Я отчаянно хочу показать Келси, как сильно я ее хочу.

В кемпере тепло и пахнет чили, которое готовится в мультиварке. Дождь, барабанящий по брезенту над палаткой, издает успокаивающий низкий барабанный бой, который едва слышен за звуками фильма, который мы смотрим. Вскоре я вижу, как голова Келси начинает опускаться, и ее клонит в сон. Когда ее голова опускается в третий раз, я не могу удержаться от того, чтобы подхватить ее, закинуть ногу ей за спину и прижать к своей груди, откидываясь назад. Она несколько раз сонно моргает, глядя на меня, поэтому я просто убираю волосы с ее лица и осторожно притягиваю ее к себе, пока ее щека снова не оказывается у меня на груди. Она устраивается у меня между ног, потираясь во всех нужных местах, и я закрываю глаза и просто наслаждаюсь тем, как чертовски приятно вот так держать ее в своих объятиях.

Линк наклоняется и поднимает ее ноги, так что ее ступни оказываются у него на коленях, и она растягивается на диване над нами обоими. Он удовлетворенно вздыхает, и я думаю: «Я тоже, брат». Мы смотрим фильм, но я замечаю, что мы с Дэвом и Линком больше смотрим на спящую женщину в моих объятиях, чем на экран. Когда Оливер встает из-за стола, его глаза устремляются прямо на нее, и я вижу, как на его обычно бесстрастном лице появляется редкая улыбка удовольствия.

Келси пошевелилась во сне, и ее рука опустилась на мое бедро. Все мысли о просмотре фильма улетучиваются, когда я вижу, как близко ее маленькие пальчики к моему уже твердеющему члену. Линк начинает водить рукой вверх и вниз по ее ноге, и она издает тихий довольный звук, когда ее рука сжимается на моем бедре, а затем начинает слегка поглаживать его. Когда Линк проводит рукой вверх по ее ноге и переходит к внутренней стороне бедра, она слегка сдвигается, чтобы раздвинуть ноги чуть шире. Сейчас никто не смотрит этот гребаный фильм. Линк, испытывая удачу, поднимает руку еще выше и начинает выводить маленькие круги на ее коже через тонкую ткань леггинсов. Она слегка потягивается с тихим стоном, отчего ее рука скользит вверх по моей ноге, а большой палец оказывается рядом с моим ноющим членом.

Я чувствую тот самый момент, когда она просыпается и напрягается, прижимаясь ко мне, а ее пальцы поднимаются и разжимаются, замирая на месте в дюйме от моей ноги. Я не двигаю ни единым мускулом, кроме глаз, и вижу, как ее глаза медленно открываются. Они расширяются, когда она смотрит на свои пальцы, а затем встречается взглядом с Дэвом, стоящему рядом с нами. Он слегка ухмыляется, а затем бросает ей вызывающий взгляд. Несколько мгновений они смотрят друг на друга, а затем она медленно опускает руку обратно на мою ногу и оставляет ее там на мгновение, прежде чем воспользоваться ею, чтобы подняться с дивана.

– Кукурузный хлеб! – выдыхает она. – Я собиралась приготовить кукурузный хлеб к чили.

Келси почти ныряет на кухню, торопясь уйти от нас, и Оливер кивает ей.

– Звучит неплохо, – говорит он в своей спокойной, невозмутимой манере, как будто у этого ублюдка нет серьезной проблемы, как у остальных. Почти одновременно, Дэв, Линк и я поворачиваем головы, чтобы досмотреть конец фильма, за которым никто из нас не следил, пока Келси хлопочет на кухне.

Келси

У меня плохое настроение. Вроде бы я обиделась, вроде немного зла. Прошло четыре дня с тех пор, как шёл дождь, и ни один из этих ублюдков не пытался поцеловать меня или спровоцировать на что-то большее. О, было много случайных прикосновений и соблазнительных взглядов, но с тех пор, как Дэв сказал мне, что мне не обязательно выбирать одного из них и что они не против делиться… ничего. Теперь наступила жара, и с тех пор мужчины проводят дни в одних шортах. Каждый раз, когда я оборачиваюсь, перед моим носом оказывается мужская грудь или рельефный пресс. Это, блядь, нечестно… совсем нечестно! Поэтому сегодня я решила отплатить им тем же и вышла из комнаты в коротких шортиках и крошечном бандо. Черт возьми, я практически голая и… ничего. Если этого недостаточно, то теперь по ночам, когда я просыпаюсь от очередного кошмара, у меня даже нет возможности выйти на улицу. Один из них забирается ко мне в постель и обнимает, пока я не засыпаю. Не знаю, может они играют в "камень-ножницы-бумага", чтобы узнать кто присоединится ко мне, но каждую ночь все меняются. Они не прикасаются ко мне и не целуют, просто укутывают и прижимают к себе, и когда я просыпаюсь утром, то остаюсь одна на пахнущих ими простынях и с острой болью желания между ног. Грррр!

Сильный дождь сказался на моем урожае, но он также дал жизнь множеству новых сорняков. Вчера мы все были на прополке, и к концу дня у меня немного закружилась голова из-за жары и недостатка воды, поэтому они решили дать мне отдохнуть сегодня. С чего они взяли, что я могу делать, а что нет? Я прекрасно управляла этой империей самостоятельно задолго до того, как они появились. Они не могут указывать мне, что делать! Я топаю к следующему горшку с цветами на краю патио и поливаю их струей воды из шланга. Я могу сама принимать решения о том, когда и где мне работать. К черту их! Я не живу по их указаниям…

– Келлс, по-моему, ты топишь цветы.

Водяной пистолет с щелчком выключается, и я медленно поворачиваюсь на одной ноге, чтобы пронзить Линка яростным взглядом. Это просто охуенно здорово. Вот он, со своей блестящей, загорелой грудью, рельефным прессом и мускулистыми руками, похожий на гребаного бога, – и говорит мне, как поливать мои чертовы цветы! Даже не задумываясь, я нажимаю на спусковой крючок и обдаю его струей воды, прямо в середину его широкой, соблазнительной груди. Когда снова нажимаю на спусковой крючок, его глаза расширяются от удивления, и он смотрит на меня так, словно не может поверить, что я только что это сделала. Я поджимаю губы и прищуриваюсь, глядя на него.

– Прости, ты выглядел немного сексуально, – говорю я ему с изрядной долей сарказма.

Он опускает подбородок и наклоняет голову набок, так что я вижу, как он сжимает челюсти, а затем трясется всем телом, разбрызгивая капли воды во все стороны. Когда поднимает голову, выражение его глаз заставляет меня отступить на шаг и прикусить губу. Он проводит обеими руками по волосам, чтобы зачесать их назад, а затем направляется ко мне.

– Я пытался, Келлс. Правда пытался. Я… мы отступили, чтобы дать тебе время принять решение. Чтобы не торопить тебя. Но на тебе почти ничего нет, у тебя такая кожа и такие волосы, я просто не могу. Я всего лишь человек. У каждого человека есть свой предел, и ты только что довела меня до него. Я собираюсь отвести тебя внутрь, раздеть догола, уложить на кровать и попробовать на вкус каждый твой сладкий дюйм, пока ты не будешь стонать мое имя и умолять меня довести тебя до оргазма. Что ты на это скажешь?

Мой рот приоткрыт, а глаза широко раскрыты, когда я роняю шланг и шепчу: «Спасибо тебе, Иисус».

Он бросается на меня, и я оказываюсь у него на плече, отчего у меня вырывается смешок, но он переходит в стон, когда он шлепает меня по заднице, и это проникает прямо в мою сердцевину, посылая влажный жар в мою киску.

– Это за то, что мучаешь нас, надевая этот крошечный наряд, – говорит он мне, растирая ноющую кожу. Я снова издаю стон, когда его большие пальцы оказываются слишком близко к пульсирующему месту между моих ног. Его шаги замедляются на полминуты, а затем он ускоряется, направляясь к нашему дому на колесах, поднимается по лестнице, распахивает дверь моей спальни и осторожно кладет меня поперек кровати. Он стоит там, пожирая меня своими горящими глазами, а затем его руки скользят вверх по моим обнаженным бедрам, большими пальцами поглаживая мой холмик, пока он не подцепляет резинку моих шорт и не снимает их с меня. Он снова откидывается назад и смотрит на меня сверху вниз, его язык скользит по губам, когда его взгляд останавливается на моем обнаженном холмике, посылая пульсацию желания прямо к моему клитору. Спасибо, день спа-обслуживания! Линк резко выдыхает, а затем его большие руки снова скользят по моему телу, пока он не добирается до бандо, обернутого вокруг моей груди, просовывает под него большие пальцы и стягивает его через мою голову, отбрасывая в сторону. Каждый дюйм моего тела напрягается, требуя прикосновений, пока он стоит там, оглядывая мое тело, словно пытаясь запомнить каждый изгиб. Он медленно качает головой, его глаза встречаются с моими.

– Ты, черт возьми, убиваешь меня, Келси.

Наконец, его рот опускается на мою кожу. Он приподнимает и сгибает мое колено, осыпает горячими влажными поцелуями и облизывает внутреннюю сторону моего бедра, пока не достигает центра моего тела. Горячий влажный поцелуй обжигает мои половые губы, а затем поднимается выше, но только до тех пор, пока я не вскрикиваю от желания, и тогда он замирает и опускается обратно.

– Черт, я не могу дождаться. Мне нужно попробовать тебя на вкус, – выдыхает он, касаясь моей кожи, а затем его горячий язык раздвигает меня долгими, глубокими движениями, заставляя мою спину выгибаться на кровати, а мои пальцы зарываться в его волосы и сжиматься. Он пробует на вкус каждую мягкую, чувствительную складочку, облизывая долгими движениями, и я прижимаюсь к его рту. В поисках большего.

Когда его язык исследует мое отверстие, я приподнимаю бедра, так сильно желая, чтобы он заполнил меня, что кричу о большем, когда его язык скользит внутрь и выходит из меня. Он приоткрывает рот, и один толстый палец занимает место его языка, растягивая мою киску, когда он проникает в меня. Мое скользкое влагалище все еще молит о большем, и, словно прочитав мои мысли, он добавляет еще один палец, растягивая меня больше и проникая глубже, а его губы смыкаются на моем клиторе, и он сосет. Прошло так много времени, так чертовски много времени с тех пор, как ко мне прикасались, и звуки, вырывающиеся из меня, могли бы быть звуками дикого животного, когда он сжимает пальцы и царапает нежные стенки моего канала, попадая в это идеальное место каждым движением. Кончик его языка рисует круги вокруг моего набухшего клитора, а затем с силой ударяет по нему, заставляя меня наполовину слететь с кровати, когда звезды взрываются и волны удовольствия накрывают меня, а мои стенки сжимаются вокруг его пальцев. Он облизывает меня сквозь волны, и когда я падаю обратно на кровать и убираю руки с его волос, он медленно вынимает из меня пальцы.

Я едва могу дышать, когда толчки проходят сквозь меня, а моя киска сжимается от пустоты. Мне нужно больше, намного больше. Мои руки находят его плечи и скользят по ним, ощущая каждый твердый выступ.

– Линк, пожалуйста. Ты мне нужен, – говорю я ему хриплым голосом, полным желания.

Он отстраняется, но только на мгновение, чтобы стянуть шорты с бедер, а затем его тело прижимается к моему, и мои руки пробегают по всем этим восхитительным выпуклостям и выступам, на которые я смотрела несколько дней. Его губы прижимаются к моим, и наши языки сплетаются, пока мои пальцы пробегают по изгибам его широкой спины и скользят к бедрам. Я чувствую, как его твердость прижимается к моей ноге, но я хочу ощутить его в своей руке, поэтому переворачиваю его на бок. Мои пальцы находят его член, обхватывают толстую плоть и скользят по этой горячей, бархатисто-гладкой коже вниз, заставляя его застонать. Боже, его тяжесть и длина идеально ощущаются под моими пальцами, но затем он хватает меня за запястье и отстраняет от себя, чтобы расположиться между моих ног, и я, задыхаясь, умоляюще говорю: «Да!».

Его горячий, напряженный взгляд не отрывается от моего, пока он медленно, дюйм за дюймом, проникает в мое влажное лоно, и мои веки приоткрываются от волнующего напряжения моих стенок, пока я не сжимаю его полностью, и он не замирает.

– Черт, Келлс. Ты такая чертовски тугая, – Линк рычит, все еще удерживая свое тело надо мной.

Боль от того, что он наполняет меня, растягивает, чертовски приятна, но я хочу гораздо большего. Мое тело двигается само по себе, и мои бедра приподнимаются, заставляя его застонать. Мои ногти впиваются в его спину, и я снова выгибаюсь, всем телом умоляя его двигаться, и тихий стон потребности срывается с моих приоткрытых губ. Его желание медлить ломается при этом звуке, и он отстраняется, почти полностью выходя из меня, а затем глубоко входит. Мои ноги обхватывают его, и я приподнимаю бедра в такт каждому толчку.

– Линк… о Боже… да… не останавливайся! – срывается с моих губ, когда я выдыхаю удовольствие, которым он наполняет все мое тело. Это было так давно, так чертовски давно. Его большие, сильные пальцы все глубже впиваются в мои бедра и приподнимают меня под другим углом, по мере того как его темп увеличивается, и его пульсирующий член с каждым движением проникает в это волшебное местечко внутри меня. Трепет первых толчков наполняет мое естество по мере приближения оргазма, и я чувствую, как сжимаюсь вокруг него, заставляя его губы издавать самые сексуальные стоны, которые только ускоряют мое наслаждение. Весь фургон раскачивается, когда я приподнимаю бедра навстречу каждому его удару, и когда он приподнимает меня еще выше и опускает свой горячий рот, чтобы крепко пососать один из моих ноющих сосков, а затем провести по нему языком, весь мой мир взрывается, и мои стенки сжимаются вокруг его члена, и я испытываю с ним один из самых сильных оргазмов в моей жизни. Реакция Линка совпадает с моей, он рычит от удовольствия, и я чувствую, как его горячее семя наполняет меня глубоко внутри.

Он прижимает меня к своей груди, пока мы опускаемся и пытаемся восстановить дыхание. Когда он, наконец, укладывает меня обратно на матрас, его рука поднимается и убирает волосы с моего лица. Я все еще ошеломлена тем, что только что произошло, но эмоции, бушующие во мне, соответствуют тому, что я вижу в его глазах.

– Линк… – выдыхаю я, даже не зная, как объяснить, что я чувствую, но он просто легонько качает головой и проводит большим пальцем по моим губам.

– Ты такая красивая. Ты… все, Келлс. Я никогда не мечтал… даже раньше я никогда не думал, что встречу кого-то, похожего на тебя. Ты – все, что я когда-либо мог надеяться найти в женщине.

Он пристально смотрит на меня, прежде чем запечатлеть на моих губах медленный, глубокий поцелуй, наполненный таким значением, что мое сердце учащенно бьется, хотя и жаждет любви, которую обещает его поцелуй. Когда он отрывает свои губы от моих и снова смотрит на меня сверху вниз, мне приходится сморгнуть неожиданно навернувшиеся на глаза слезы.

– Я знаю, все это происходит быстро, все мы – но за одну короткую неделю, черт возьми, за один день ты покорила меня, нас. Твоя сила, доброта, красота, восхитительная причудливость. Боже, Келси, ты – само совершенство. Я так рад, что мы перелезли через твой забор и ты впустила нас в свою жизнь.

Я просто таю. Переполняюсь чувствами. Все чувства, которые я должна разложить по полочкам, чтобы это безумие вписалось в мое собственное. Я снова запускаю пальцы в его волосы и просто смотрю в эти глубокие зеленые глаза, которые обещают мне целый мир, пытаясь найти нужные слова, но прежде чем успеваю их подобрать, я чувствую, как его член снова начинает твердеть внутри меня, посылая дрожь по моей жадной киске, когда он мурлычет, «Еще, пожалуйста». Мой канал сжимается вокруг него, и я расплываюсь в сексуальной, самодовольной улыбке, когда его глаза загораются. Без предупреждения он переворачивает нас так, что его спина оказывается прижатой к матрасу, а я оказываюсь верхом на нем. Мое тело берет верх, когда я сажусь и двигаю бедрами, а мои руки касаются его сильной, рельефной груди и живота. Моя голова запрокидывается, когда я начинаю двигаться на нем по-настоящему, но из-за тонкой двери спальни доносятся голоса, я замираю, но он приподнимает бедра, чтобы проникнуть глубже.

– Нет, малыш. Не останавливайся, – его грубый, полный мольбы голос срывается. – Позволь им услышать о твоем удовольствии. Позволь помечтать о том, как ты кончаешь, – умоляет он меня, когда его пальцы находят мой гладкий, напряженный клитор и начинают дразнить, посылая горячие искры сквозь меня. Я чувствую, как жар разливается по моей груди и лицу, в то время как мои бедра покачиваются в такт его твердости, приближаясь к следующему оргазму. Все исчезает, когда я скачу на нем, вбирая так глубоко, как только могу, в погоне за следующей волной. Моя голова откидывается назад, и громкий стон удовольствия наполняет воздух. Где-то в глубине моего пропитанного желанием сознания я знаю, что остальные могут меня слышать. Какая-то часть меня смущена, но проснувшаяся во мне сирена наслаждается этим. Они сказали мне, что я могу получить их всех, что мне не нужно выбирать. Осознание того, что они все слушают, когда волна накатывает на меня, только усиливает мое удовлетворение, я кричу и мой оргазм становится сильнее, чем два предыдущих.