Текст книги "Умираю от любви (ЛП)"

Автор книги: Риз Риверс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

«Somebody call 911, shorty fire burning on the dance floor». Это слышно, но дальше, чем звучала первая песня. Я продолжаю, пока следующая песня не становится едва слышным шепотом, и, наконец, врубаю последний такт, чтобы мертвецы продолжали отступать в том же духе. Я нажимаю на кнопку и откладываю телефон в сторону, смотрю вверх и просто жду, пока первый фейерверк взмоет в небо и взорвется. Следующие два выстрела я делаю с интервалом в пять минут для лучшего охвата, и как только звучит последний, то поднимаю мужчин на ноги, прикладываю палец к губам в знак предупреждения, чтобы они молчали, и жестом приказываю им двигаться по дорожке между заборами подальше от того места, где сложено оружие, и в направлении противоположном тому, откуда пришла орда зомби. Я хмурюсь, когда вижу, как двое из них помогают третьему подняться на ноги и почти несут его на руках. Мне приходится держаться на безопасном расстоянии от остальных, направив пистолет в голову главаря, пока мы идем сзади. Мы идем вместе, пока не доходим до угла. Я машу им, чтобы они проходили, но кладу руку на широкую спину главаря, заставляя его замереть на месте, в то время как остальные продолжают продвигаться. Я подхожу ближе и снова поднимаюсь на носочки, чтобы прошептать:

– Ваш друг ранен. Его укусили?

Он снова поворачивает голову, так что наши лица оказываются совсем близко друг к другу, и пользуется возможностью, чтобы еще раз окинуть меня взглядом, отчего я прикусываю нижнюю губу. Когда его глаза переходят прямо к моему рту, то у меня мурашки бегут по коже.

– Нет, зазубренный кусок металла распорол ему бок, когда мы уворачивались от мертвецов. Вот почему мы перелезли через твое ограждение. Он больше не мог бежать.

Я дважды похлопываю его по спине и киваю, давая ему понять, что он может продолжать идти, а также, чтобы почувствовать мышцы. Когда мы проходим половину пути и я вижу огромное дерево по ту сторону забора, где я живу, шепотом приказываю им остановиться. Я отступаю на несколько шагов, когда все оборачиваются, чтобы посмотреть на меня, и прикусываю губу, пока думаю, как лучше это разыграть. С одной стороны, люди! С другой стороны, странные люди – мужчины, которые могут убить меня и завладеть моим домом. Дневной свет исчез, оставив их едва различимыми, поэтому я включаю фонарик на своем телефоне и направляю его на внутреннюю часть забора на случай, если поблизости все еще есть мертвые. Плющ – это густой барьер, покрывающий оба забора, из-за которого никому не удается заглянуть внутрь, но лучше не рисковать. Теперь, когда мы снова можем видеть друг друга, я машу им, чтобы они возвращались на траву, и присаживаюсь на корточки, крепко сжимая пистолет на случай, если кто-то из них попытается что-то предпринять.

На меня находит вдохновение, и в моей голове возникает незавершенный план, но это все, что у меня есть, так что я им пользуюсь. Я набираю текстовое сообщение на своем телефоне на старый сотовый Тары и отправляю его у них на глазах, а затем поворачиваюсь к ним с самым суровым видом.

– Ладно, во-первых. Сейчас вы на прицеле у других, так что, если что-то пойдет не так, они вас прикончат. Во-вторых, держитесь подальше от ограждений. Они охраняются, так что у вас нет шансов куда-либо пробраться. В-третьих, мне нужно осмотреть рану, чтобы быть уверенной, что это не укус. Если его все же укусили, вы все уходите прямо сейчас и попытаете счастья снаружи. Если нет, вы можете остаться здесь на ночь, чтобы дать своему другу возможность отдохнуть и восстановиться. Вы будете в полной безопасности, если будете держаться подальше от ограждений, а утром кто-нибудь придет поговорить с вами.

Четверо из них поворачивают головы и ведут один из тех молчаливых разговоров, которые могут вести только давние друзья или члены семьи, при этом не произнося ни единого слова вслух. Мы с Тарой могли бы это сделать. Мы могли бы уместить целую фотосессию в один выразительный взгляд. Дэв бросает на меня тяжелый подозрительный взгляд, но трое других кивают мне, и двое из них помогают раненому парню задрать рубашку настолько, что, когда я освещаю ее фонариком, то вижу длинный порез у него на боку, который все еще немного кровоточит.

Я скорчила страдальческую гримасу.

– Это нужно обработать и зашить, иначе может начаться инфекция.

Дэв закатывает глаза, глядя на меня. Он. Закатывает. Глаза. Смотря. На. Меня!

– Ни хрена себе. Мы были немного заняты тем, что спасали свои жизни, играя в доктора, но, эй, прости, что помешали твоей вечеринке, принцесса. – он с горечью смотрит на меня.

Я выдавливаю из себя извиняющий смешок и поднимаюсь на ноги.

– Ладно, тогда ладно. Приятного вечера!

Я разворачиваюсь, взмахнув юбкой, встряхиваю волосами и иду обратно тем же путем, каким мы пришли, когда лидер парней тихо окликает меня.

– Подожди!

Я останавливаюсь, но не оборачиваюсь, жду.

– Как тебя зовут?

Мне действительно приходится задуматься над этим вопросом несколько секунд. Хочу ли я им сказать? Я не слышала своего имени ни от кого с тех пор, как Тара ушла от меня. Я закрываю глаза, мой голос звучит едва ли громче шепота, но он достаточно громкий, чтобы он услышал. Напрягаюсь, ожидая очередного язвительного комментария.

– Спасибо, Келси. Спасибо, что разрешила нам остаться на ночь.

Я проглатываю комок в горле, просто киваю и продолжаю идти, не желая, чтобы они слышали, как меня душат слезы от того, что кто-то произносит мое имя после столь чертовски долгого времени.

Я почти бегу к тому времени, как достигаю угла, и резко останавливаюсь, как только заворачиваю за него, вытаскиваю наушники из декольте и вставляя их в уши. Я как одержимая стучу по своему телефону, пока не открываю нужное приложение и не выбираю камеру в дереве, под которым я их оставила. Мне не стоит принимать какие-либо решения, пока не узнаю, что это за люди.

– …избалованная маленькая принцесса! Ты видел, во что она была одета? На вечеринке? Черт возьми! – шипит у меня в наушниках.

Тара появляется рядом со мной в темноте и наклоняет голову ко мне, ее огромные радостные глаза буквально кричат: «Ты можешь поверить в это?» – я пожимаю плечами и прислушиваюсь внимательнее.

– Успокойся, Дэв! Она набросилась на меня и могла легко убить всех нас. Вместо этого она спасла наши задницы и предоставила нам убежище на ночь. Не взваливай на нее свой багаж.

– О-о-о, испорченный и задумчивый. Мне нравится! – шепчет мне на ухо Тара, шевеля бровями. Я жестом прошу ее замолчать, как раз в тот момент, когда раздается новый голос, которого я раньше не слышала.

– Эм, эй, это была самая горячая цыпочка, которую я когда-либо видел, как до, так и после апокалипсиса, и тот крутой прием, когда она буквально за две секунды отобрала у Линка его пистолет, был просто вишенкой на торте с мороженым, которое я бы с удовольствием съел. Мне бы очень хотелось попросить ее позволить нам остаться, чтобы я мог попробовать пойти с ней на следующую вечеринку. Особенно, если она снова наденет такое платье. Я никогда не думал, что увижу другую женщину, тем более такую красивую. Так что, да, заканчивай. – Тара издает тихий восторженный возглас и подпрыгивает на месте. Я игнорирую ее, и жаркий румянец заливает мои щеки.

– Перестань думать членом, Грей. Такая женщина, как эта, – не что иное, как головная боль, от которой ты умрешь, особенно сейчас.

– Хватит, помогите мне промыть рану. Кем бы она ни была, она права в том, что ее нужно обработать. Судя по тому, что у него жар, это уже заражение. – произносит тихий новый голос.

Раздается какое-то бормотание, которое я не могу разобрать, поэтому возвращаюсь к тому месту, где лежат их пистолеты, и, используя верхний слой своей юбки, собираю их все и несу обратно в ворота, не забывая запереть их за собой. Тара не остается рядом, чтобы помочь мне, сучка.

Некоторое время после этого мы молчим, и я иду домой, бросаю оружие на один из диванов во внутреннем дворике и захожу в дом, где снимаю свое дурацкое вечернее платье и ботинки, чувствуя себя полной идиоткой, запихиваю их в дальний угол шкафа, чтобы никогда больше не видеть. Надеваю чистую пижаму, состоящую из майки и шортиков, и безжалостно стираю косметику с лица.

Избалованная принцесса? Да, в двух словах, это я. Ни дня в жизни не работала? Да, кроме всех дней. Все мне досталось просто так? Конечно, так и было, хотя я выбиралась из нищеты и страданий. Мы с друзьями вкалывали до изнеможения, чтобы создать это безопасное убежище, только для того, чтобы у меня отняли самую важную его часть? Да, я настоящая чертова принцесса, и пошел ты нахуй, Дэв.

Я забираюсь на свежевыстиранные простыни, надев наушники и хмуро уставившись в потолок. Как бы то ни было, утром они исчезнут, и мне больше не придется терпеть его бесцеремонное отношение. Или парня-лидера, кажется, его зовут Линк, у него соблазнительные зеленые глаза и сексуальная улыбка. Я могу вернуться к привычной жизни… и мне не с кем будет поговорить, кроме курочек и Тары, иногда. Я в порядке. Я справлюсь с этим. До сих пор у меня это получалось, верно? За исключением того единственного раза с пистолетом, но я остановила себя. И… он произнес… мое имя, как я могу вернуться к тому, чтобы никогда больше не слышать, как кто-то произносит мое имя?

– Линк? Если нам предложат сюда переехать, мы должны будем согласиться, чувак. – голос тихий, но серьезный, кто это говорит я пока не знаю. – Все города, через которые мы проезжали, были опустошены. У нас осталось воды на один день и еды на два. Даже если мы найдем безопасное место, которое сможем защитить, мы вряд ли сможем посадить урожай так поздно, чтобы пережить зиму. Теперь это конец.

Я едва успеваю расслышать усталый вздох, прежде чем он отвечает.

– Знаю. Мне жаль, что так получилось с фермой, Оливер. Мне жаль, что мы… что ты так усердно работал, а потом все это было уничтожено. Понимаю, как много это для тебя значило. – повисает долгая пауза, прежде чем он снова говорит. – Мы спросим их, можно ли нам остаться. Чего бы они от нас ни хотели, какой бы дерьмовой ни была работа и люди, мы примем это. Мы будем усердно работать, чтобы завоевать место, и мы поладим… со всеми. Дэв?

Я жду, напрягаясь, чтобы услышать, что он на это скажет, покусывая нижнюю губу, пока не почувствую вкус крови.

– Да, чувак. Я согласен. Даю слово. Я буду командным игроком.

Он произносит это тихо, как будто ему чего-то стоило дать это обещание. Я хмурюсь, все еще не зная, что делать, пока не раздается следующий голос. Думаю, это Грей.

– Если они не позволят нам остаться, думаю, мы там умрем, и не думаю, что это займет много времени.

Ну, черт возьми! Решение принято. Я откидываю одеяло и вскакиваю с кровати. У меня куча дел.

Келси

Солнце едва освещает небо, когда я заканчиваю загружать в маленькую тележку приготовленную мной еду, два кувшина воды, аптечку и сумку с их оружием. Мое решение еще не принято окончательно, но я действительно склоняюсь к тому, чтобы позволить им остаться. У меня есть еще несколько вопросов, на которые хотела бы получить ответы, но надеюсь, что они не скажут мне ничего, что могло бы помешать заключению сделки. Я отчаянно не хочу больше оставаться одна, но и не настолько отчаялась, чтобы рисковать тем, что они захватят это место или меня силой. В этом вопросе я собираюсь раскрыть все свои карты, и если у меня возникнут какие-то жуткие предчувствия, то я просто дам им припасов на несколько недель и отправлю восвояси.

Когда тележка собрана, я возвращаюсь в дом, пристегиваю ножны и кобуру и бросаю быстрый взгляд в зеркало, висящее напротив моей кровати. Футболка с изображением группы восьмидесятых, рваные джинсы-скинни и поношенные красные кроссовки от Chuck Taylors – моя стандартная форма далека от того наряда, в котором была вчера вечером, но это моя повседневная одежда. Я собрала волосы в конский хвост, чтобы не мешали. Сегодня у меня не было модной прически, но я все равно не удержалась и нанесла немного туши на ресницы и подкрасила блеском губы, потому что… мальчики. Успокаиваю свои нервы, киваю своему отражению, и закатываю глаза на Тару, которая танцует тверк за моей спиной и поет «Girl’s just wanna have fun». Пора пойти и посмотреть, что ждет меня в будущем.

Я выхожу из фургона и берусь за ручку тележки, но останавливаюсь и мысленно пробегаюсь по списку всего, что я делала прошлой ночью, чтобы подготовиться на случай, если все пойдет как надо, пока смотрю на фургон Тары и Райана. Баки для воды наполнены, водонагреватели работают, одежда и другие принадлежности разложены, в шкафах снова появились запасы еды, а медицинские принадлежности для их раненого друга уже готовы. Я не могу сейчас думать ни о чем другом, поэтому прекращаю тянуть время и приступаю к перевозке. Как только открываю калитку во внутреннем заборе, в моих наушниках раздается шорох. Ребята просыпаются, как раз вовремя.

К тому времени, как я заворачиваю за угол и замечаю их маленький лагерь, я уже обгрызла кутикулу на свободной руке, а в животе у меня все переворачивается, то ли от нервов, то ли от остатков текилы, выпитой накануне вечером, не уверена. В любом случае, я напугана по многим причинам, но заставляю свое выражение лица быть абсолютно нейтральным, когда четверо невредимых мужчин садятся и поворачиваются ко мне лицом.

Я замедляю шаг, поскольку тележка подпрыгивает у меня за спиной, когда я впервые по-настоящему смотрю на своих, возможно, новых приятелей по несчастью и быстро переосмысливаю все это, потому что все четверо чертовски привлекательны для моего нынешнего уровня здравомыслия. Пятый парень все еще лежит, так что я его не вижу.

Мой взгляд останавливается на лидере, Линке. Он смотрит на меня с опаской в зеленых глазах, но на его полных губах появляется намек на улыбку. У него лохматые темно-русые волосы с прядями от золотистого до платинового оттенка на кончиках, которые осветлило солнце. Широкие плечи и мускулистые загорелые руки, и я уже знаю, что он выше меня по крайней мере на полтора фута (прим. 45 см). Я отрываю от него взгляд и смотрю на Дэва.

Черные волосы до плеч и льдисто-голубые глаза, от которых я быстро отворачиваюсь, чтобы сфокусироваться на татуировках, выглядывающих из-под воротника его футболки, и нескольких на его руках. У него тоже много мускулов, но он стройнее, чем Линк. Настоящий плохой парень в рваных джинсах, заправленных в мотоциклетные ботинки. Жаль, что его холодный взгляд направлен в мою сторону, но это помогает охладить мое вновь пробудившееся либидо.

Мой взгляд перемещается на двух мужчин, которых я не рассмотрела прошлой ночью в сумерках. Первый из них просто улыбается мне, и я не могу не улыбнуться в ответ. Он чертовски симпатичный, с мягкими каштановыми кудрями, которые падают ему на глаза. Глаза цвета теплого кленового сиропа. По тому, как он смотрит на меня, я догадываюсь, что он такой же милый, как и его глаза. Я чувствую, как краснеют мои щеки, и переключаюсь на последнего сидящего мужчину.

Этот мужчина красив по-серьезному. Темно-каштановые волосы с рыжеватыми прядями и спокойные карие глаза. Он встречает мой взгляд и слегка наклоняет голову в знак признательности, и я делаю то же самое.

На всех четверых грязная одежда, кое-где порванная, но это вполне объяснимо, если на них напали и с тех пор они не останавливались. Я смотрю на четыре рюкзака, лежащие рядом с каждым из парней, и хмурюсь, видя, что они выглядят полупустыми.

Последний мужчина лежит на боку, накинув на голову куртку, и по тому, как поднимается и опускается его грудь, можно сказать, что он спит. Я говорю тихо, чтобы не потревожить его и не привлечь внимание кого-нибудь из находящихся поблизости мертвецов.

– Доброе утро. Надеюсь, у вас была спокойная ночь. Я принесла вам всем немного еды для завтрака, если хотите.

Хорошо! Первые несколько предложений без заикания, дрожи и каких-либо неловких фраз. Я справляюсь.

Линк встает на одно колено, и его улыбка становится шире.

– Это очень любезно с вашей стороны. Мы ценим это и безопасное место для ночлега прошлой ночью. Честно говоря, это первая полноценная ночь, которую мы могли провести в одном месте примерно за неделю. Мы уже какое-то время работаем вхолостую.

Дэв продолжает с ухмылкой на лице.

– Да, было приятно наконец-то немного поспать. Как насчет тебя, принцесса? Ты выглядишь немного уставшей. Слишком бурно веселилась прошлой ночью?

Я наклоняю к нему голову и делаю паузу, обдумывая все творческие способы, которыми я могла бы послать его нахуй, но вместо этого просто подпитываю его представление обо мне.

– О, да. Полный разгул. Я еще даже не ложилась спать. Так здорово повеселилась. Лучшая ночь в моей жизни, – говорю я совершенно бесстрастным тоном, в то время как ухмылка сползает с его лица, а между бровями образуется небольшая морщинка, и он пытается меня озадачить. Удачи тебе в этом.

Линк вздыхает, привлекая мое внимание, и кивает на мои пистолеты в кобурах, и в его глазах появляется дразнящий огонек, когда я смотрю в его сторону.

– Сегодня никаких направленных стволов?

Я пожимаю плечами и поддразнивающе отвечаю:

– Второе свидание. Мы становимся все ближе.

Мои глаза расширяются. Черт, нет, нет! Отбой, отбой! Никакого флирта. Никакого кокетства с возможными убийцами-насильниками, идиотка!

Я отворачиваюсь, чтобы скрыть свое внутреннее волнение, беру стопку бумажных тарелок и протягиваю их Дэву, потому что сейчас он, кажется, более безопасным, чем Линк. Он нерешительно берет их, и я бросаю на него раздраженный взгляд. Да, это мой гениальный план – перерезать вам горло с помощью бумажных тарелок. По одному крошечному кусочку бумаги за раз. Тупица. Пока он их раздает, я достаю три упаковки фольги, в которые положила омлет и нарезанную ветчину, картофельные оладьи с приправами и один тост, намазанный маслом, и раскладываю их на траве, положив каждому по сервировочной ложке. Я поворачиваюсь и беру стопку пластиковых кофейных чашек и большой термос с кофе. Когда снова поворачиваюсь к ним, застываю на месте, пригвожденная четырьмя парами глаз. Глаз, которые, клянусь, полны голода, только они смотрят на меня, а не на еду, которую я только что разложила.

Я беру термос и чашки и восклицаю:

– Кофе?

Линк проводит рукой по губам и смотрит на меня несколько ошарашенным взглядом.

– Извини, извини. Это, эм, просто, это очень великодушно с твоей стороны и со стороны твоих людей поделиться с нами. Мы не ожидали…

– Ой! Ну, эм, у нас сейчас переизбыток яиц, так что, приступим?

Оливер впервые заговорил со мной, и я не собираюсь лгать. Его спокойные глаза полны благодарности и чего-то еще, что заставляет трепетать мое сердце.

– Келси. Это большая доброта, проявленная к незнакомцам, которые прошлой ночью по неосторожности привели целую толпу зомби к твоему порогу…. Спасибо. Это… ну, знать, что все еще есть хорошие, добросердечные люди? Это… это многое значит.

Я просто стою и таю, когда он смотрит на меня, как на ангела, пока Грей не наклоняется ко мне.

– Прости, Келси, но если в этом термосе действительно кофе, мне придется настоять на том, чтобы ты вышла за меня замуж, и я мог преклониться перед тобой.

Я несколько раз тупо моргаю, пытаясь сдержать рвущееся с языка «Да, я согласна!», и вместо этого просто протягиваю ему термос и чашки. О да, в этой девушке столько шарма.

Когда он берет их у меня с милейшей улыбкой, сверкая парой греховных ямочек на щеках, я просто киваю, как чертов болванчик, и заставляю себя отвернуться от него и Оливера. Ладно, мне нужно спросить, как их зовут, чтобы они не поняли, что я подкрадываюсь к ним, как настоящий сталкер.

Я отхожу в сторону, пока они наполняют свои тарелки, и беру пластиковые вилки, которые принесла из фургона. Раздавая их, я спрашиваю, как их зовут, и да, у нас есть Линкольн, Девин, Грейсон и Оливер.

Я достаю аптечку и кувшины с водой из тележки, ставлю один из кувшинов рядом с едой, а другой держу в руках.

– Я бы очень хотела осмотреть рану вашего друга и попытаться оказать ему помощь, если вы не возражаете? Как его зовут?

Линк хмурится и смотрит на Оливера.

– Это Гэвин, верно?

Мои брови взлетают вверх от удивления.

– Вы его не знаете?

Он поворачивается ко мне и качает головой.

– Нет, мы добавили его в группу братьев четыре или, может быть, пять дней назад? В любом случае, мертвецы, которые гнались за нами, вытащили его из укрытия. Он зацепился боком за кусок металла, торчащий из разбитого грузовика, когда уворачивался от зомби.

Я смотрю на него, осознавая это.

– Значит, он для всех вас чужой. Он получил травму и тормозил вас, но вы все равно были рядом и помогали ему?

Линк кивает, но Дэв насмехается надо мной.

– Мы не гребаные монстры. А чего ты ожидала от нас? Бросим его умирать, чтобы мы могли спокойно уйти?

Я медленно поворачиваю голову и несколько мгновений изучающе смотрю на него. Достаточно долго, чтобы он отвел от меня взгляд, прежде чем я отвечу.

– Монстр? Нет. Придурок, безусловно. – Я поджимаю губы. – Насколько могу судить о твоем характере, пока что с тобой довольно легко справиться, но я дам тебе время быть последовательным.

Я отворачиваюсь от Дэва и позволяю ему поразмыслить над этим, пока зажимаю аптечку подмышкой, хватаю сумку с их оружием и бросаю ее в нескольких футах от того места, где сидит Дэв, чтобы он мог разглядеть, что именно находится внутри. Начинается финальный тест. Пока что счет равный – остаются или уходят.

– Оливер, ты не поможешь мне поднять Гэвина, чтобы я могла зашить ему бок и дать какие-нибудь лекарства? Ему нужно что-нибудь поесть и выпить, чтобы поддержать силы.

Глаза Оливера расширяются, и он кивает, отправляя в рот остатки яичницы со своей тарелки. Проходя между ними, чтобы подойти к Гэвину, я бросаю быстрый взгляд и вижу, что все тарелки у них абсолютно чистые, но в фольгированных контейнерах все еще остается порция каждого блюда для парня, которого они даже не знают. И еще одно очко за то, чтобы они остались.

Оливер поднимает Гэвина, но тот шатается без посторонней помощи. Я впервые по-настоящему смотрю на парня и решаю, что ему под сорок или чуть больше. Он не похож на остальных, которым, как и мне, на вид нет тридцати. Отдергиваю руку от его лба, когда чувствую исходящий от него жар, и открываю аптечку. Бедняга в тяжелом состоянии. Первое, что делаю, это вливаю в него полстакана воды, а затем даю таблетку антибиотика и две таблетки тайленола, чтобы попытаться сбить температуру. Он, кажется, немного пришел в себя после целого стакана воды, поэтому наливаю ему еще и прошу Грея принести ему кусочек тоста, чтобы он пожевал, пока я осматриваю рану. Я заставляю Оливера снять с него грязную красную футболку и наклоняюсь, чтобы рассмотреть получше. Мне приходится встать так, чтобы краем глаза видеть Дэва и сумку с оружием, чтобы посмотреть, не полезет ли он за ними, пока я буду работать с Гэвином.

Это серьезная рана длиной около пяти дюймов (прим. 12.7 см), красная и воспаленная, из которой местами сочатся желтые выделения. Она распухла, так что края не сходятся должным образом, и будет чертовски больно, когда я начну ее обрабатывать. Пока он доедает тост и выпивает еще одну чашку воды, я раскладываю все, что мне может понадобиться. Все пятеро теперь наблюдают за каждым моим движением, и это заставляет меня нервничать, поэтому я начинаю разговаривать с Гэвином.

– У тебя инфицированная рана, так что будет больно… очень сильно… я ее промою и зашью. У тебя есть аллергия на какие-нибудь известные тебе лекарства, например, на лидокаин? – когда он качает головой, то я выдыхаю. – Это хорошо. Я обезболю область, насколько это возможно, но все равно будет больно, когда я буду ее обрабатывать. Мне нужно, чтобы ты очень старался не шуметь, иначе придут мертвецы. Прости!

Он кивает и слегка улыбается мне, и я помогаю ему лечь. Когда поворачиваюсь, чтобы взять лидокаин, то вижу, как Дэв наклоняется и тянется к сумке с оружием. Сжимаю зубы от разочарования, и тянусь к ножу. Он рассекает воздух и вонзается в траву в дюйме от его пальцев. Его потрясенный взгляд встречается с моим. Я даже не злюсь, просто мне грустно из-за того, что могло бы быть. Я опускаюсь на пятки в тот самый момент, когда он отрывается от сумки, и отвожу глаза. Все застыли на месте, ожидая, что я буду делать дальше. Мне нужно время, чтобы восстановить концентрацию, поэтому сажусь на пятки, сложив руки на коленях, на несколько секунд, а затем расслабляю шею и расправляю плечи, признавая, что сторона «уйдут» только что выиграла.

– Оливер, тебе нужно будет сделать небольшие инъекции по всей поверхности раны и внутрь, если он сможет это выдержать, – начинаю я.

– Келси… – Линк говорит это с мольбой в голосе, но я поднимаю руку, чтобы остановить его, не отрывая взгляда от травы передо мной.

– Подожди несколько минут, чтобы обезболивающее подействовало, а затем почисти рану. Возможно, тебе придется покопаться в ней, но постарайся убедиться, что полностью ее вычистил, иначе инфекция будет продолжать гноиться, даже несмотря на антибиотики. В аптечке есть баночка с полным набором, так что убедись, что он выпьет все.

– Келси, пожалуйста? – говорит Оливер, но я просто продолжаю.

– Сделай небольшие стежки с обеих сторон, но пока оставь середину открытой, чтобы влага вытекала. Как только опухоль спадет, сможешь закончить зашивать рану. Старайся, чтобы она была как можно более чистой и сухой.

Я горжусь собой, что смогла выговорить все это без малейшей дрожи в голосе, когда поднимаюсь на ноги. Делаю шаг вперед и наклоняюсь, чтобы поднять термос, по-прежнему не глядя ни на кого из них. Может быть, я пожалею о своём решени, если когда-то мне понадобится запасное безопасное место, но я просто не могу смириться с мыслью, что они умрут от голода, потому что я их прогнала.

– Линк, примерно в пяти милях к западу отсюда есть охотничий домик в лесу. В одной из гостевых комнат на третьем этаже под кроватью и в шкафу есть припасы. Этого должно хватить, чтобы продержаться как минимум месяц, пока вы не сможете встать на ноги.

Краем глаза я вижу, как он проводит обеими руками по волосам, но теперь, когда я осознаю, что снова останусь одна, внутри меня что-то начинает трескаться. Я делаю шаг, чтобы пройти мимо него, но тут Дэв встает и преграждает мне путь. Теперь мои глаза действительно наполняются слезами. Не потому, что мне грустно или страшно, а потому что он собирается заставить меня сделать что-то ужасное. То, чего я никогда не хотела бы делать снова. Первая слеза скатывается по моим щекам, когда я сжимаю губы в тонкую линию и левой рукой достаю пистолет из кобуры. Оставляю его свободно опущенным, не отрывая взгляда от его груди, ожидая первого признака того, что он собирается сделать. Дэв будет следить за пистолетом, но не заметит, как я достану и выстрелю из того, что справа.

Я жду и жду, а потом он делает то, чего я меньше всего ожидала. Он медленно опускается передо мной на колени, и я вынуждена встретить его взгляд. Мне приходится еще крепче сжать губы от того, что я вижу в них. В них столько боли, мучения и гнева, и я узнаю каждое чувство, потому что именно это я вижу в своих собственных глазах почти каждый день.

– Выстрели. Если это означает, что остальные смогут остаться, то сделай это, – говорит он мне ровным голосом, и в этот момент я ненавижу его всеми фибрами души.

Линк

Я задерживаю дыхание и жду, что Келси сделает с Дэвом. Как бы сильно я ни любил этого парня и готов был отдать за него жизнь, прямо сейчас мне хочется врезать ему прямо по лицу за то, что он повёл себя как мудак. И не только из-за того, что он испортил все наши шансы быть приглашенными в то, что я считаю солидным и процветающим сообществом, но и за то, что он вызвал такой вид Келси. Глубокая печаль, которую я вижу в ее глазах, просто поразила меня до глубины души, и я хотел бы заключить ее в свои объятия и заставить это исчезнуть. Я едва ее знаю, но уже умираю от желания узнать больше. Не только потому, что она – ходячая эротическая мечта, одетая для вечеринки в клубе, как прошлой ночью, или в своей классной футболке с изображение группы и с собранными в хвост волосами, она чертовски великолепна и пахнет так слишком сладко. Я не чувствовал ничего лучше, со времен последнего цветения роз. Только что она флиртовала, а в следующую секунду почувствовала себя неловко и попыталась это скрыть. Пока что она совершенно очаровательна. И это даже не принимая во внимание, насколько сексуальны ее дерзкие движения. Не сомневаюсь, что нож попал именно туда, куда она хотела, не задев пальцев Дэва всего на дюйм.

С момента, как мы встретились прошлой ночью, Келси делала все, чтобы помочь нам. То, что она обезоружила меня, вероятно, спасло меня от пули в голову от одного из их снайперов, а затем, несколькими нажатиями на свой телефон, она перенаправила орду, от которой мы бежали целую неделю. Она дала нам безопасное место для ночлега, накормила свежими яйцами и ветчиной, черт возьми, яйцами! Я не ел яиц с тех пор, как все это началось почти два года назад. Даже сейчас она раздает драгоценные медикаменты, чтобы помочь незнакомцу, и рассказывает нам, где найти запасы. Черт, она никого из нас не знает. Мы могли бы быть подонками, которые попытались бы причинить ей вред, но она сразу же приняла наши сомнения за чистую монету. Чертов Дэв, у него проблемы с головой и горы багажа. Я мог бы привести ей кучу причин, по которым он такой, какой есть, но он вел себя с ней как придурок с самого начала, так почему ее вообще это должно волновать?

Милая, великолепная женщина со слезами на глазах, одна скатывается по ее идеальной щеке, и в любой момент она может пустить пулю в голову моему лучшему другу. Я чуть не бросаюсь вперед, чтобы схватить ее, когда Дэв протягивает руку и поднимает ее пистолет, приставляя дуло ко лбу.

– Давай. Я заслуживаю этого, поверь мне. Просто позволь моим друзьям остаться, пожалуйста, – говорит он ей, и я слышу боль, с которой он постоянно живет, в каждом слове. Я также вижу, как вся кровь отхлынула от лица Келси, и ее рука начала дрожать, а потом… потом девушка с классными боевыми способностями уронила свой гребаный пистолет и обхватила обеими руками лицо Дэва, прижавшись к нему, а по ее лицу потекли слезы.

– Не делай этого! Никогда, черт возьми, больше так не делай! – говорит она ему самым надломленным голосом, который я когда-либо слышал.

Келси еще мгновение сжимает щеки Дэва, глядя ему в глаза, а затем, словно щелкнув выключателем, отрывает руки от его лица, и отшатывается назад. Широко раскрытые серые глаза, полные паники, устремляются в мою сторону, а затем она проносится мимо Дэва и убегает. Мне кажется, я слышу, как она зовет кого-то по имени Тара, но та исчезает за дальним углом.