Текст книги "Ловкач. Часть 2 (СИ)"
Автор книги: Рита Бон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц)
– О, Господи, – вырвалось у парня, – у вас язык совсем без костей? Или у вас нет совести? Вы меня первым поцеловали, а потом прижали к себе, но сейчас вам помешала какая-то рука. «И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки её и…» – Райвен отмахнулся от слов Священного Писания:
– Ну всё, хватит.
Внутри уже всё бушевало. Интересная из них получится парочка.
Мистер Бауэрман, точно заколдованный, тут же начал суетиться – Эспер только удивлённо провожал отца глазами. Предложил гостю кофе с коньяком, нанёс из кухни пирожных и печенья. От коньяка Райвен отказался из соображений безопасности.
– Благодарю, я за рулём. Но от кофе, пожалуй, не откажусь.
Толстый неповоротливый глава семейства довольно проворно крутился вокруг гостя, делая всё, чтобы тому было удобно. Освободил от подушек лучшее место, убрал зонт сушиться, принёс лучший сервиз.
Помогла не магия. А банальное слово «директор», вмиг что-то сотворившее с мозгами, а заодно и с манерами его родителей.
Пока в гостиной Абигейл расспрашивала Райвена об их знакомстве с её сыном, Купер Бауэрман успел надеть свои лучшие часы, причесать волосы и привести воротничок и манжеты домашней рубашки в божеский вид – за чем наблюдал Эспер, который вышел вслед за отцом. На моменте, когда тот защёлкивал браслет дорогих «настоящих» часов, он попросту хотел увести Райвена из дома и убраться самому.
– Почему ты не сказал, что к тебе должен приехать генеральный директор такой крупной компании? – насел на него отец, заметив сына, стоящего в дверях. Разумеется ни о какой «D.S. Group» мистер Бауэрман никогда не слышал. При этом он продолжал поправлять свою одежду и волосы. Кажется, папа не понимал, насколько смехотворны его ужимки. Напоследок мужчина отогнул штору в кухне и выхватил взглядом автомобиль Райвена – такую махину не увидеть на дороге было невозможно. Хорошо, что папа был занят своими передачами и поглощением кофе с ликёром – или чем там, с коньяком? – и не выглянул на улицу, когда Эспер подозрительно долго не возвращался. У него была бы уникальная возможность увидеть, как его сына обнимает этот самый «директор крупной фирмы».
– Он любит крепкий, – подсказал Эспер, с тоской глядя на перевоплощение отца. – Без молока. Но, знаешь что… – в нём проснулся непонятный злой задор, – сыпани ему пять ложек сахара. В последнее время он здорово потрепал мне нервы. И дай сюда, я сам отнесу.
– Нет-нет, я сделаю всё сам, – отмахнулся от него Бауэрман-старший, деловито выплясывающий у плиты с кофейником. – И не говори «потрепал нервы» о таком ценном клиенте.
– Пап, чей он клиент? Твой, что ли? – Ну всё. Это радушие переросло в настоящий цирк.
Когда они вернулись в гостиную, миссис Бауэрман добралась уже до темы церемонии, куда её сын был приглашён и о чём рассказал ей сам. У Эспера спёрло в груди.
– Так вы – тот инвестор! И вы наследник «лесного» магната.
Понеслась…
– Мам, можно я покажу мистеру Дэвису свою комнату?
– А это ещё зачем? Наград там твоих нет. Те, что ты не забрал в Лондон, я вынесла из детской, там сейчас игровая для наших собачек. Эспер съехал и уже давно живёт самостоятельно. И всё для того, чтобы учиться в спортивном колледже, – следом Абигейл начала расхваливать щенков, решив, что тема колледжа её сына не самая достойная тема для разговора.
К счастью, она же сама и подкинула наживку. Райвен сразу заинтересовался комнатой для собак. Самих собак он тоже пока не видел.
– О, так вы любите корги! Эспер вам рассказывал что-нибудь о моей специальности?
Прекрасно, им с мамой есть о чём поговорить часа на три.
– Такой джентльмен, – шепнула ему Абигейл, уже в дверях гостиной, разве что в спину его не подталкивая.
Вдвоём, оба – и мама, и отец, они могли бы заговорить Райвена до смерти. Узнав, какой ценный экземпляр попал к ним, мистер и миссис Бауэрман вон из кожи лезли, чтобы произвести впечатление и разузнать побольше о нежданном госте… какая ирония. Совсем как я раньше.
– Пойдёмте, сэр, – придав тону деловитости, Эспер указал на лестницу. Придётся играть до конца. – Я покажу комнату.
Райвен пробыл у них ещё где-то час, прежде чем они вышли под дождь. Пока внизу мистер Бауэрман рассказывал об игре в гольф, о ландшафтном дизайне поля для гольфа, расспрашивал мужчину о его увлечениях – а Райвен умел произвести впечатление на слушателя – и о его работе, Эспер успел собрать вещи, а, точнее, он сложил всё то, что привёз с собой, обратно в сумку.
Пуль и Дастин, которые адекватно вели себя дома, после выхода на улицу начали носиться вокруг Райвена, как ненормальные. И ещё минут пятнадцать они все простояли под дождём. Родители словно и вовсе не замечали это неудобство. Пока Райвен возился с мокрыми псами, стоя под зонтом или приседая, чтобы поднять мячик, Эспер забросил вещи на заднее сиденье и сам забрался в машину. Родители всё звали Райвена приехать к ним ещё, а щенки, смешно семеня, гонялись за мячом.
Толком не успели показать дом и участок, из-за чего наверняка уже сегодня начнутся звонки с жалобами от мамы, а вечером с ним по Skype свяжется папа с просьбой рассказать всё о новом знакомом Эспера.
Зайти проведать дедушку и бабушку времени уже не было. Как оказалось, у Райвена на сегодня ещё были запланированы дела в офисе. По этой причине они очень быстро доехали до Лондона.
Эспер начинал привыкать к поездкам на шикарных автомобилях.
Когда напротив замаячил знакомый дом, Эспер расстегнул ремень безопасности.
По пути они разговаривали мало: он всё больше молчал, умирая от стыда из-за поведения родителей, а Райвен был сосредоточен на дороге. На подступах к городу дождь усилился, Эспера так и подмывало узнать у спутника, когда же, наконец, распогодится, и он сможет бегать в парке.
Вместо этого с каменным лицом заметил:
– Спасибо, что подвезли, а теперь езжайте, вам же нужно на работу. Звоните, когда понадоблюсь. Если вам сложно запомнить, то попросите Добролесну внести наши встречи в ваше расписание.
Но между ними всё ещё оставалась небольшая недосказанность, настораживало, что он так и не услышал от Дэвиса, любителя точности во всём, чёткое «да».
– Следующие несколько дней я буду занят. Не думай снова, что я собираюсь пропасть из твоей жизни.
Эспер молча ждал продолжения. Райвен развёл колени шире, устраиваясь удобнее в кресле.
– Я дам тебе адрес моей компании. Если я буду занят, ты можешь попасть на моего секретаря или заместителя.
– Знаю. Думаете, я не понимаю? Я сам хотел этих отношений.
Райвен спокойно смотрел на него, дождавшись, когда он скажет всё, что собирался, тот произнёс:
– У нас ещё есть несколько минут, не хочешь рассказать, как ты оказался у своих родителей?
– Вы не торопитесь? – обречённо обронил Эспер. Тут ему пришло в голову поинтересоваться: – А доктор Аддерли знал адрес вашего филиала в Манчестере?
– Он знал многое такое, о чём теперь не помнит, – последовал ответ. Когда Райвен не хотел о чём-то говорить, что-то выведать у него было бесполезно. – Как твои родители отреагировали на то, что ты не в лагере?
– Вы же видели их. Они были счастливы, что меня оттуда выгнали. Теперь я смогу посвятить всю свою оставшуюся жизнь работе в офисе, как папа.
Может, оттого что мужчина выглядел таким расслабленным, даже в этом строгом костюме, каким-то своим, до боли родным. Эспер, ощутил, что что-то должен сказать или сделать сейчас, но слова не шли в голову, молчание затянулось.
– Я позвоню тебе вечером, и ты мне всё расскажешь, идёт? – совсем по-человечески предложил Райвен, не сводя с него глаз. Потом мужчина потянулся к нему, грубо обхватил за шею и притянул к себе. Какое-то мгновение они не шевелились, после чего Райвен поцеловал его в висок. – Когда у тебя чемпионат?
– В июле, и он пройдёт недалеко от Лондона. Но я отстранён, разве вы не слышали, что я сейчас сказал?
Лицо Райвена было так близко, и он заглянул в эти пронзительные голубые глаза. Внезапно его осенило. От этой догадки сердце забилось вдвое быстрее.
– Вы ведь можете стереть память всем, кто ездил со мной в лагерь? И мистеру Солсбури.
– Эспер, я не в праве… Даже если бы я мог, я не стал бы этого делать. Я не могу подвергать забвению невинных смертных, если эта мера не оправдана. Мне приходится считаться с мнением совета директоров. Из-за несоблюдения правил даже мне может быть очень и очень плохо. Мне жаль, но тут я бессилен.
– Все знают, что вы мне нравитесь… в группе по плаванию, – напоследок сказал Эспер и взялся за ручку дверцы.
– Эспер, это не конец света. – Райвен же отреагировал совершенно спокойно, похоже, данная новость его нисколько не тронула. – Знаешь, сколько я повидал концов света за свою жизнь? Как реальных, так и мнимых. Я видел, как города разрушаются до основания. Поверь, эта ситуация не стоит и капли твоих слёз.
Ну да, мои проблемы по сравнению с гибелью жителей целого города просто пустяк. Он и забыл, что Райвен мыслит более глобально, как настоящий руководитель, и его уже не переделать.
– Вы просто там не были в тот момент, – Эспер начал выбираться из машины. Пару секунд он раздумывал, как вдруг резко хлопнул дверцей, возвращаясь на своё место.
Его вело от возбуждения. Сама близость Райвена его пьянила, заставляла разум сойти с ума. Он не запомнил, в какой момент он утратил контроль.
Давай уже сделаем это, в конце концов!
Эспер буквально налетел на Райвена, в следующий момент он уже жадно смаковал сладкие губы, прикусывал кожу на его шее, тянул, посасывал, оставляя засосы. Со страстью обхватил его руками, прижимаясь всем телом. Каждое движение собственного языка отдавалось в паху, заставляя член подёргиваться. У них не было секса уже несколько дней, он не мог оставить всё как есть, Райвен ему был необходим как воздух. Эспер пересел к мужчине на колени, при этом стараясь не наступить тому на дорогие ботинки и не снести задом руль. Целуя, он краем глаза покосился на тонированные стёкла. Их с Райвеном на самом деле не видно с улицы?
Мужчина сжал кресло по бокам и расслабленно устроился затылком на подголовнике, полностью отдавшись его инициативе. Эспер опустил кресло под ним и принялся расстёгивать пуговицы на белой рубашке. Не успев расстегнуть рубашку полностью, поднырнул ладонями под отвороты ткани, накрывая горячую бархатистую кожу. Втянул её запах. Он мечтал весь состоять из запаха Райвена, пропитаться им.
Поёрзал, устраиваясь верхом на его бёдрах. Шорты врезались в промежность, одной рукой Эспер быстро поправил их вместе с трусами; от мысли, что Райвен сейчас готовый и податливый лежит под ним, у него всё зудело.
Эспер покусывал его в шею, спускаясь к ключицам, зализывая следы языком. Его дыхание касалось оголённой кожи, по тому, как Райвен откидывал назад голову, выгибал шею, как ловил ртом воздух, как напрягался его пресс, партнёру определённо нравилось, что делал Эспер. Постепенно чужое дыхание становилось всё более частым и шумным. Он полностью занял доминирующую позицию, вжимая Райвена в кресло и наваливаясь сверху. Эспер встречался со слегка захмелевшим взглядом, чувствовал, что может утонуть в этих расширенных зрачках, в сияющих голубых глазах. Он подавался вперёд всё с большей страстью.
Впервые салон мерседеса казался таким тесным и неудобным! В спешке начал расстёгивать ремень; на этот раз на Райвене были трусы Кельвин Кляйн с белыми буквами на поясе, потянул их вниз. Ствол налился, сильнее проступили вены. Эспер помнил его вкус, помнил, какая на вкус сперма Райвена. Эспер облизал пересохшие губы. Райвен с интересом наблюдал за ним, развязно улыбаясь. В полной боевой готовности, его брюки ощутимо выпирали в паховой области.
Он ещё не делал этого в машине. Непослушными руками начал избавлять себя от нижней части одежды. Устроился голым задом поверх бёдер Райвена и бережно взял его член у основания. Тот пульсировал в руке, Эспер накрыл, а потом погладил оголённую головку, заставив Райвена спазматично втянуть воздух. Скользнул ладонью по стволу с тугими венами, наслаждаясь реакцией партнёра. Эспер изнывал от потребности в его члене. Это невозможно терпеть. Глаза у Эспера закатились, когда набухшая влажная головка проникла в тугой проход.
У Эспера вышибло слезу. Зад как огнём опалило, отдалось в поясницу, и парень со стоном прогнулся, чувствуя, как невозможно твёрдый член проходит глубже.
– Потужься, – услышал он хриплый сдавленный голос, – давай, детка, вот так… – Ладони Райвена легли ему на бёдра, впиваясь пальцами и притягивая к себе.
Эспер шумно и тяжело задышал.
– Мягче… – отрывисто бросил Райвен.
Дрожь волной прокатилась по икрам ног вверх, отдалась в копчике, пронзила позвоночник, заставляя резко выпрямить спину. Он едва не ударился макушкой о потолок в машине. Теперь член Райвена полностью погрузился в него, мышцы сжали тот по всей длине до основания. У мужчины вырвался громкий стон, один, второй, пока те не слились в один прекрасный чувственный звук, от которого всё поплыло в голове. Райвен весь прогнулся под ним. Эспер болезненно замычал, не разбирая уже, где боль, а где удовольствие, он начал подаваться сильнее, вцепился в кресло, боясь завалиться на Райвена. Хватило нескольких сильных толчков, как мышцы ягодиц расслабились, и неприятные ощущения полностью исчезли. Зад всё ещё горел, но этот огонь превращался в ужасно возбуждающее тепло, скапливаясь внизу живота и отдаваясь в мошонке.
Они упоённо целовались, забыв обо всём, о невыясненных отношениях, о прохожих, живущих неподалёку; пространство салона будто отрубило все посторонние звуки. Райвен крепко держал его под ягодицы, с силой разводя их. Огненный член с лёгкостью проникал, заставляя внутри всё гореть. Срывая хриплые стоны, покусывая губы, сжимая друг друга, впиваясь пальцами в кожу. Они словно резко взлетали вверх, вращались в вихре удовольствия, парили в невесомости. Одновременно задыхались. Падали с головокружительной высоты. У Райвена уже горели губы, они опухли и покраснели, и так сладко было слизывать с них стоны и жгучее желание; на лбу и груди выступила испарина, спутанные волосы облепили кожу.
Они не отдавали себе отчёта, их голоса звучали в ушах; Эспер никогда не позволял себе быть таким громким с кем-либо ещё.
И в этот момент он услышал, как кто-то стучится в окно. Каким-то чудом, не иначе. Эспер резко замер, не веря своим ушам. Соображал он не очень хорошо. Райвен открыл глаза и прислушался, расфокусированный взгляд быстро стал осмысленным. Эспер приоткрыл рот. Наверняка, его лицо приобрело уморительный вид. Да только ему сейчас было не до смеха. Горячий член по-прежнему был у него внутри, мошонка партнёра упиралась ему в ягодицы. Горло Райвена дёрнулось, когда тот сглотнул.
– Я слышала крики, – раздался снаружи старческий перепуганный голос. – Что-то случилось?
Мисс Перегрин! Эспер едва не закашлялся.
– Моя соседка! – зашептал он, в ужасе уставившись на Райвена.
– Мистер Бауэрман, вы внутри? – снова послышался знакомый женский голос. – Вам нужна помощь?
Она, наверное, узнала автомобиль.
В глазах Райвена заблестели искры веселья. Глядя на его сверкающую улыбку, Эспер, казалось, совсем перестал дышать.
– О н а н а с п р а в д а н е в и д и т? – по буквам произнёс он и с ужасом покосился на согнувшийся тощий силуэт за стеклом.
– Нет, – тихо ответил Райвен, улыбаясь. Происходящее его забавляло.
Эспер осторожно слез с его бёдер и, ухватившись за спинку ближайшего кресла, торопливо натянул трусы с шортами, только после чего плюхнулся на соседнее место. От испуга член быстро опал. Повеселились.
– Не заставляй её ждать. Опусти стекло, пока она не открыла дверцу, – посоветовал Райвен, усмехаясь.
Эспер в панике нажал на кнопку и опустил стекло, так, чтобы в поле зрения мисс Перегрин не попал Райвен.
– Мистер Бауэрман, с вами всё в порядке? – в тот же момент заговорила соседка. – Я слышала крики. У вас что-то болит? Я ждала вас завтра, но вы приехали так рано.
Отвлекало присутствие Райвена на соседнем сиденье в недвусмысленной позе. Раздался какой-то шорох, вероятно, тот усаживался в кресле.
Разумеется, о продолжении и речи быть не могло. Эспер ощущал только то, как густо пунцовеет его лицо и шея.
– У меня ничего не болит. Спасибо, мисс Перегрин. Я через минуту поднимусь, – и боковым зрением заметив, что Райвен уже привёл себя в обычный вид, добавил: – Возможно, я и слышал какой-то шум дальше по улице.
Женщина то старалась заглянуть в салон ему за спину, то удивлённо оглядывала автомобиль. Вот же любопытная!
– Мисс Перегрин, идите, пожалуйста, в дом, – выдавил Эспер.
Не дав вставить ей ни слова больше, Эспер поднял стекло. Райвен быстро приник горячими губами к его в шее сзади, вызвав новую волну возбуждения. От его отрывистого дыхания мурашки бегали по спине. Но Райвен не мог задерживаться больше, нужно было ехать.
Эспер резко обернулся. Мисс Перегрин отняла у него – у них – последние пару драгоценных секунд. Даже странно, что очередной деловой звонок Райвена им не помешал. Вместо этого им на головы свалилась его соседка.
– Вы мне очень сильно нравитесь, – в каком-то исступлении снова зашептал Эспер, когда их губы соприкоснулись. – Вы не представляете, насколько вы мне дороги, мне плевать, кто вы и что вы сделали, – ну вот, решил свалить все признания в одну кучу и вывалить напоследок. Молодец. И это после неудавшегося траха.
Эспер нащупал дверную ручку и поспешно открыл дверцу, чувствуя, как его колотит всего: от одуряющего возбуждения, от переизбытка эмоций, от щенячьего восторга – разом от всего. Он ликовал и готов был прыгать от радости. Прикосновения Райвена до сих пор горели на его коже, казалось, чужое дыхание так и скользит по шее.
Нужно только не улыбаться так глупо. Пока ещё был способен уйти, вытащил сумку с рюкзаком с заднего сиденья, хлопнул дверцей и направился к дому. Его окрыляла сама мысль: сегодня вечером они свяжутся с Райвеном через Skype, и снова смогут увидеть друг друга. Он вынес три дня, вынесет и несколько часов.
С трудом сдерживая смех, Эспер обернулся и покосился на тонированные окна мерседеса. Хотелось глупо улыбаться, смеяться, плакать. Весело подмигнул и послал воздушный поцелуй невидимке за рулём.
Он верил Райвену.
Глава XXI
От происходящего Эспер ощущал одно отупение. Уже минут десять он неотрывно пялился в окно: едва ли унылый больничный двор успел как-то поменяться за это время.
Благодаря заботе родителей ему досталась одноместная палата; у него ещё были удобства в комнате, даже персональный холодильник, набитый йогуртами, и электрический чайник.
Он был признателен своему теперь уже бойфренду. Если бы не Райвен, ему никогда бы не удалось затащить предков на чемпионат по плаванию. При мысли о том, сколько мужчина сделал для него, грудь обволакивало тепло.
Эспер был рад уже тому, что они остались в Лондоне ради него. Хотя, как могло быть иначе? Он же их сын.
При воспоминании о первых днях в больнице его передёргивало. За ним ухаживала специальная сиделка на пару с мамой. Поначалу он почти всё время спал, ему вкалывали огромное количество лекарств, от которых он потом плохо соображал, что происходит. Только на третий день он смог самостоятельно доковылять до туалета, который, кстати, был в двух шагах, но ему не позволяли вставать с постели. Будучи уже взрослым он впервые терпел подобное.
В палате обычно было не протолкнуться. Друзья, ребята с работы, кое-кто из клуба, Аманда, его навестил даже мистер Солсбури. Доуси позвонил только раз, и они натянуто поговорили. К нему заглядывали девчонки из женской сборной, в том числе миссис Маквулф, и каждый что-то приносил и желал ему поскорее поправиться. Оказывается, огромное количество людей беспокоились о нём. В соцсетях Эспера забрасывали сообщениями, а он от скуки постил сториз и сэлфи с тегами «я до капельницы», «я во время капельницы», «я после капельницы», «моя палата», «завтрак в больнице» и всё в таком духе.
Дедушка согласился остаться в Лондоне до тех пор, пока Эсперу не станет лучше. Пришлось отдать ему дубликат ключа от студии, чтобы дедушка мог переночевать и привести себя в порядок, а заодно захватить необходимые вещи.
Один раз к нему зашла даже соседка, мисс Перегрин, и, само собой, столкнулась с Райвеном в коридоре. Она проследила за ним аж до самого лифта, каким-то образом она поняла, что именно его автомобиль она видела у дома, и сейчас эта же машина стояла на больничной стоянке.
Родители будто специально подгадывали время так, чтобы прийти, когда Райвен был у него. В присутствии родителей они даже не могли поговорить толком. Предки были на седьмом небе от того, что такой важный человек участвует в жизни их сына. Родные свято верили, что он и Райвен сблизились исключительно благодаря работе, и были убеждены, что их сын обзавёлся выгодными связями. Именно Райвен настоял на этой клинике и выбрал для него сиделку, которая дежурила по ночам на случай, если Эсперу что-то понадобится. Это вселяло надежду, что между ними всё осталось без изменений, и он по-прежнему важен для Райвена.
В больнице ему сразу же провели операцию. У него была порезана четырёхглавая мышца бедра с передней стороны. Мышцу сшили. Период реабилитации мог длиться от месяца до полугода, но он не собирался торчать здесь целый месяц.
Сначала он не хотел поднимать тему нападения при родителях, объяснить он ничего связно не мог, он и помнил-то всё размыто. Первое время он думал лишь о том, чтобы его оставили в покое. Наверное, эти дни, в перерывах между сном, он вёл себя просто отвратительно и достал всех. Он слишком много времени проводил в палате, сидя тут, как заключённый. Зачем вообще выходить на улицу?
Чего и следовало ожидать, родители заявили в полицию. Он давал показания, и это было ужасно. После уколов мысли были как в тумане, язык заплетался.
Не сразу, только день на четвёртый они с Райвеном смогли обсудить, что произошло на чемпионате по плаванию. Райвен заехал к нему вечером, на улице было по-июльски жарко, солнце палило через окна в палате. А он находился здесь, в этой кровати. В голове ещё до конца не прояснилось, от тех лекарств, которыми его накачали, во всём теле была ужасная слабость.
Застывшим взглядом Эспер мозолил окно, он уже почти ненавидел здешний вид на улицу. Он сидел так уже неизвестно сколько, спина начала неметь, бедро неприятно тянуло. За время, проведённое в этой комнате, он успел столько всего обдумать. Но одного он по-прежнему не знал – сможет ли он когда-нибудь плавать так же, как раньше.
Райвен устроился в кресле рядом с постелью и подался вперёд. Его колени теперь соприкасались с больничной койкой.
Большую часть времени, когда они виделись, тот находился у его постели. Похоже, визиты Райвена станут самым ярким воспоминанием о днях, проведённых в больнице. Он приезжал каждый день после работы, прихватив с собой пакет с продуктами. Райвен всё время пытался максимально разнообразить его рацион питания. Эспер знал, что ему ещё долгое время придётся сидеть на витаминах, поддерживающих организм.
– Я подготовил людей для расследования, – произнёс Райвен, касаясь его ладони и запястья кончиками пальцев; от щекотки по коже забегали мурашки. Мужчина любовался видом из окна, как будто там было на что смотреть. – Сложность в том, что ты не видел нападавшего.
– На это и был весь расчёт, – вяло отозвался Эспер, не меняя позы. – Кто-то не хотел палиться. И что теперь? Мы не сможем узнать, кто это?
Да, он действительно не обратил внимания на лицо. Значит, он смотрел куда-то в другую сторону. У выхода была толкучка. Все его мысли в тот момент были заняты чемпионатом.
Эспер хотел максимально честной борьбы и запретил Райвену помогать ему в день соревнований. Никакого магического воздействия, никаких мигающих лампочек, никаких туманных галлюцинаций, он даже просил мужчину максимально сбавить эту свою энергетику. Он не переставал задаваться вопросом: а что было бы, используй Райвен на нём свои способности? Он избежал бы нападения? Сумел бы проплыть дистанцию? Что было бы, если бы действовал на пределе своих возможностей, помноженных на силу воздействия музы. Смог бы он преодолеть себя, и не был бы удалён из бассейна ещё в самом начале соревнований? Он никогда не видел, на что по-настоящему способен Райвен, даже в боксёрском клубе тот раскрыл не весь свой потенциал, и Эспер испытал лишь толику его силы. Одно знал точно: разрушающая магия Райвена – или чем бы оно ни было – поистине велика. Его способность к забвению просто ужасает. Тогда какой силы должна быть его созидающая магия?
– Вы же видели всё во время заплыва? – спросил он каким-то чужим голосом. Его голова сейчас не работала, и его почти всё время клонило в сон. – Я не помню, что произошло после прыжка. Я и сам старт помню расплывчато.
– У тебя была сильная кровопотеря, – произнёс Райвен, не прекращая легонько щекотать и поглаживать ему руку, – чудом не задело артерию. Порез оказался глубокий и рваный. У тебя было очень низкое артериальное давление, когда приехала скорая.
О том, зачем он прыгнул в воду и подверг свою жизнь опасности, можно было спорить бесконечно. Наверное, в тот момент он совсем не соображал, что делает.
– Вам не кажется, что на такое способен кто-то из участников заплыва? Всем известно, что я сильный пловец.
– Эспер, я много, что думаю. И мне хотелось бы ошибаться, – интересный ответ, сонно подумал Эспер.
Привстав, мужчина опёрся ладонью о защитный бортик кровати и наклонился к его лицу. Прижавшись к его сухим губам, тёплые губы Райвена дрогнули в улыбке. В следующий момент он уже ощутил, как горячее дыхание мягко скользит по его лицу, касается щеки, скулы, щекочет ухо, а настойчивые губы оставляют за собой обжигающую дорожку поцелуев. О боже… Райвен вздохнул, и в животе сладко потянуло, а сердце забилось с удвоенной силой. Замечая, как он скован, мужчина медлил.
– Я хочу вытащить тебя отсюда, – заставляя ту покрыться мурашками, Райвен медленно изучал каждый дюйм его шеи. Эспер прикрыл глаза от удовольствия. Так и не смог понять, что приятнее: слова или действия.
Свободную руку Райвен завёл ему за спину, медленно задирая пижамную куртку, по чуть-чуть оголяя его поясницу. От него наверняка пахнет лекарствами… Эспер никак не мог выкинуть из головы всю эту чушь про свой внешний вид. Нереально просто отключиться от всего.
В какой-то момент ему стало смешно. Райвен не представляет, чего порой стоит дойти до туалета и почистить зубы. От близости чужого тела у него вспотела ляжка. Тут Эспер не выдержал и хмыкнул. Он концентрировался на каких-то глупостях. У него здесь совсем едет крыша. Посмеиваясь, он перехватил удивлённый взгляд.
Эспер не подавал вида, что ему больно или неприятно сидеть; мужчина поглаживал его подбородок, скользил губами по коже лица, медленно, изучающе, словно наслаждался ею.
Даже после долгого рабочего дня Райвен был свеж, от него чудесно пахло новым ароматом, его волосы всегда были чистыми, его было так приятно обнимать, хотелось зарыться пальцами в копну жёстких густых волос, ощутить горячее дыхание на своей коже.
Вдруг дверь распахнулась без стука, и на пороге возникла посетительница. Розовые с фиолетовым дреды не узнать было невозможно.
В шоке открыл рот. КАКОГО ХРЕНА!?
– А-а, я зайду попозже! – выдохнула Бриони и захлопнула за собой дверь. Девушка испарилась также резко, как и появилась.
Эспер поражённо замер.
Кажется, она что-то писала… сообщение!.. Вот чёрт! Они вроде договорились, что Бри заскочит после работы. С появлением Райвена у него всё вылетело из головы. Эспер готов был порвать подушку, чувствуя, как всё вспыхивает внутри, но тут он увидел улыбку на лице Райвена.
– Думаешь, она не догадывалась? Особенно после того, как я сидел тут с тобой столько времени.
Бриони не была гомофобом, он знал об этом. Но никто не собирался демонстрировать их с Райвеном привязанность… А, ладно!.. К чёрту! На Бриони можно положиться, она не растреплет.
Мужчина пересел на кровать и обхватил его лицо тёплыми руками. В горле перехватило. Ему так сушило гортань, что он не мог выдать что-то связное, помимо фырканья.
Они целовались, пока у него не разболелась нога.
Райвен провёл с ним ещё какое-то время. Оставалось надеяться на благоразумие Бриони, на то, что она больше не ворвётся без стука, или не приведёт с собой толпу зрителей.
Райвен медленно водил кончиками пальцев, едва касаясь кожи, по внутренней стороне кисти Эспера, ладони, венкам на запястье, зная, что ему это нравится. Он просто балдел от этих ласк. Райвен поднялся выше по руке, захватив участок у сгиба локтя и предплечье.
– На случай если что-то понадобится, к тебе подойдёт Добролесна.
– Вы оплатите ей сверхурочные? – пошутил он.
Что ж, эту ночь он проведёт в компании красивой женщины… Будет вызывать её каждые пять минут, просто так. Похоже, личный помощник Райвена станет самым неожиданным визитёром.
– А моя сиделка? Миссис Фло. Вы можете уже не присылать ко мне сиделку. Это не дешёвое удовольствие. Родители думают, что её выделила больница.
– Тебя больше беспокоит не собственная нога, а то, что я обеднею?
Эспер знал, что если Райвен его дальше продолжит ловить на слове, то он попросту заведётся и наговорит кучу лишнего. Решил сменить тему.
– Спасибо, что пришли на Чемпионат и уговорили моих родителей приехать. Это много для меня значит.
Мужчина молча кивнул. Губы Райвена изогнулись в кривоватой усмешке, тот коснулся его руки и крепко сжал ладонь.
– Мне нужно в туалет, – неловко обронил Эспер.
– Разумеется.
Райвен отстранился, но с кровати он явно не собирался вставать.
Самый изящный способ свалить. Только ему, правда, приспичило.
– Тебе помочь добраться?
– Нет, я сам справлюсь. – Эспер откинул одеяло, которым были укрыты его ноги. Перебинтованное бедро его уже так не пугало, как первые дни. Колено тоже было зафиксировано бинтом, оттого передвигаться было вдвойне сложнее; кожа под бинтом чесалась, он даже не мог принять душ нормально.
После отъезда родителей Райвен помогал ему мало, и Эспер привык справляться сам, испытывая к мужчине что-то вроде благодарности, иначе он бы до сих пор ощущал себя калекой, над которым суетится целый полк наседок. По этой причине он хотел отказаться от помощи сиделки. С ней даже поговорить не о чем, а вот с Добролесной совсем другое дело.
Эспер ухватился за подвесную ручку над кроватью, подтянулся и грузно сел, при этом он старался не смотреть на Райвена. Опустил штанину, чтобы спрятать бинт. Его ноги выглядели как-то неестественно: загорелые, мускулистые… в больничных штанах и перебинтованным бедром.
Подхватив костыли, оставленные рядом с кроватью, неуклюже поднялся. Обернувшись на Райвена, увидел, как тот похлопал по кровати, мол, возвращайся поскорее. В его взгляде не было ни отвращения, ни жалости, что само по себе было приятно.
