Текст книги "Канарейка для миллионера (СИ)"

Автор книги: Рина Старкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

_46_

– Ты его любишь? – Люда закрывает рот рукой, будто смущается.

– Я сама не понимаю, что чувствую. Когда он шепчет нежные слова, за руку держит, целует, я становлюсь слишком счастливой. У меня мурашки от его прикосновений, я плавлюсь от его взгляда с живым огнём. Он изменил мою жизнь, сделал для меня много хорошего, дал работу и возможность участвовать в конкурсе для певиц. А ещё… он иногда так на меня смотрит влюблённо, что земля из под ног уходит. И шепчет "моя девочка". Мне кажется, я уже не смогу жить без его голоса, Люда. Просто не смогу! – хриплю я на одном дыхании, вытирая горькие слёзы.

– Вероника! – подруга жалостливо всхлипывает и прижимает меня к себе. – А он то тебя любит?

– А он любит свою бывшую жену Эвелину, – голос срывается.

Утыкаюсь лбом в плечо Люды, и тревога отступает. Ласковые руки девушки гладят меня по голове.

– Всё будет хорошо, Вероника. Мы найдём способ разорвать этот фиктивный брак, ты переедешь ко мне, родишь малыша. Я со всем тебе помогу! Обещаю! – тихо шепчет Людка, и мне становится теплее.

– Договор кто-то украл, – выпаливаю я и отстраняюсь от подруги.

– Это же хорошо? Нет договора, нет проблем?

– У Волкова могут быть неприятности из-за этого.

– Так ему и надо! – упрямо выговаривает Люда.

– Нет! Я не хочу, чтобы его репутация пострадала. Мне нужно вернуться к нему и спокойно доиграть свою роль.

– Ты сумасшедшая! – шипит. – Так издеваться над собой!

– Я не могу по-другому, – шёпотом. – Люд, а ты поедешь со мной?

– Куда?

– К Волкову. Будем жить в одной комнате, болтать каждый вечер. Ты станешь моим прикрытием, чтобы он больше меня не трахнул.

"Он больше и не захочет тебя трахать, он любит свою бывшую" – колет внутренний голос.

– А если он… трахнет меня? – подруга взволнованно моргает. – Нет, Вероника! Бредовая идея, я не согласна!

После недолгих уговоров, Людка всё таки сдаётся и пакует вещи.

С утра пораньше я вызваниваю своего личного водителя, и тот на всех парах мчит нас к дому Степана Ефимовича.

Когда подъезжаем, мои ладони покрываются красными пятнами и потеют. Перебираю пальцы и заглядываюсь на окно кабинета, где вчера очень неприятно поругалась с Волковым.

Он назвал меня продажной шлюхой. И как бы мерзко я себя не ощущала, я выше этого. Да, возможно я показала себя легкодоступной, но это было до того, как миллионер предложил мне стать его фиктивной женой. Я отдалась ему не из-за денег, а по собственному острому желанию. И я не считаю себя той, кем он меня называет.

– Ничего себе! – Люда заворожённым взглядом осматривает дом.

Выходим на улицу, где нас уже дожидается Виктор.

– Вероника, я так рад, что вы вернулись! – плещет руками, а на лице столько радости, как у маленького ребёнка, который увидел настоящее чудо. – Господин вчера себе места не находил. Он очень сожалеет, что вспылил! В надежде, что вы вернётесь, он подготовил для вас сюрприз в вашей комнате.

Выслушиваю пламенную речь и мягко улыбаюсь. Волков думает, что я прощу его из-за какого-то там сюрприза.

– Это моя подруга Люда, она поживёт вместе со мной.

– Я скажу Насте, чтобы приготовила комнату! – домомучитель суетливо бежит вверх по лестнице.

– Виктор! – торможу забавного мужчинку. – Не стоит. Лучше отнесите вещи моей подруги в мою комнату.

– Как скажете, госпожа!

– Какой послушный, – Люда довольно ухмыляется. – О, Вероника, как думаешь, что за сюрприз тебе Волков подготовил?

– Понятия не имею, – закатываю глаза и шумно выдыхаю.

– Пойдём, я хочу посмотреть! – нетерпеливая девушка тут же несётся по ступенькам вверх.

Проходим в мою спальню, и я замираю. На кровати лежит шикарное платье бежевого цвета. Лёгкое и простое, но красивое до головокружения. Рядом букет цветов с запиской и чёрная небольшая коробочка.

– Ух ты, – шепчет Люда за моей спиной.

Я молча хватаю записку, сердце пропускает пару ударов.

«Дорогая Вероника! Я хочу извиниться лично. Приезжай к восьми часам вечера в ресторан, где раньше работала».

– Что там? – подруга суёт любопытный нос и быстро скользит взглядом по буквам. Задумчиво хмыкает и смотрит на меня.

Я шумно вздыхаю и падаю на кровать. Провожу дрожащими пальцами по красивому платью, осторожно беру в руку коробочку.

– Платье обалденное! – восхищается Люда. – Ой, Вероник, а можно я примерю?

– Да, конечно, – киваю.

Подружка начинает быстро раздеваться, и уже через секунду её подтянутое тело погружается в мягкую ткань. Девушка кружится перед зеркалом с азартом и лёгкостью, но я совершенно не хочу на неё смотреть.

Коробка в руках полностью завладела моим вниманием. Я неспеша развязываю причудливый бантик из атласной белой ленты, осторожно поднимаю крышку.

В глазах рябит от роскоши и блеска. Превосходное жемчужное калье игриво переливается, будто шепчет: " примерь меня". Закрываю глаза и невольно вздрагиваю. Зачем это? Для чего? Что Степан Ефимович от меня хочет? То он ласковый и нежный, целует меня спонтанно в машине, хочет проводить время вместе, а потом своими же руками стреляет мне в спину, заставляя захлёбываться болью и отчаянием.

– Ого! – вскрикивает Люда, и тут же вырывает из моих рук коробку с жемчужным калье.

– Люд, положи. И платье снимай. Я всё это выкину!

– Сдурела!? – от голоса Люды звенит в ушах. – Это же стоит целое состояние!

– И что? – сурово. – Волков заработает ещё на тысячу таких подарков.

– Вероник, да он же вон как за тобой ухаживает! С чего ты взяла, что он любит бывшую?

– Это очевидный факт. Я ему не пара!

– Пара, ещё какая пара! – Люда хватает меня за руку и ставит перед зеркалом. – Ты смотри, какая ты красавица! Ну как в такую девушку можно не влюбиться? Я уверена, что Стёпа твой млеет, когда ты на него смотришь своими невероятными глазами!

– Прекрати!

– Надевай платье! – командует. – Я хочу посмотреть, как оно будет выглядеть на тебе!

– Я не буду его надевать!

– Будешь!

Люда быстро раздевается, требовательно впивается в меня коварным взглядом. Я громко цокаю и переодеваюсь.

Поворачиваюсь к зеркалу и застываю.

– Ни-и-ика, как будто на тебя шили, по заказу! – восхищённо хохочет подружка.

Сидит идеально. Подчёркивает длинные ноги и стройную талию. Только глаза у меня стеклянные. В них тёмная пустота, мрак, холод.

Я не хочу больше видеть Волкова. Но я не могу просто так сейчас сбежать. Во-первых, он должен мне заплатить. Я не за себя волнуюсь, а за крошку-малыша. Знаю, что средств на содержание ребёнка нужно много. Поэтому необходимо задушить в себе последние возгласы гордости и сделать всё возможное, чтобы Эвелина передумала выходить замуж за Орлова и переключилась на Степана Ефимовича. Во-вторых, в конкурсе певиц хотелось бы досниматься спокойно. Меня продвинули всего лишь до финала, а значит осталось всего шесть выпусков, шесть съёмочных дней.

Я выдержу.

Главное, чтобы наш похищенный договор о фиктивном браке не выплыл в ближайшие дни в СМИ.

– Так ты пойдёшь на встречу с Волковым? – Людка смотрит на меня с надеждой.

– Нет. Теперь я буду видеться с ним только по деловым вопросам.

_47_

С утра пораньше я мчусь на съёмку конкурса певиц. Людку оставила в своей комнате после долгой ночи, полной разговоров. Подружка не могла уснуть, пока не примерила всю дорогую одежду из моего гардероба, и теперь сладко дрыхнет. Перед отъездом раздала персоналу поручения: Людку накормить, обогреть, приласкать. Пусть девочка отдохнёт в свой выходной.

В гримёрке шумно, большая часть конкурсанток уже тут. Сидят за зеркалами с подсветкой и щебечут о какой-то ерунде, пока опытные визажисты рисуют им симпатичные лица.

Прохожу к своему месту, присаживаюсь в кресло и поправляю выбившуюся из косы прядь.

– Канарейкина, – окликает меня гнусавый голос, и я поворачиваюсь к источнику звука.

Та самая девушка, которая однозначно получит победу в этом шоу, смотрит на меня недоброжелательно. Похоже, начинаются приключения и лишний стресс, который очень вреден для моего крошки-малыша.

– Ты что-то хотела? – нарушаю тишину.

"Победительница" цокает каблуками и оказывается рядом со мной. Смотрит пренебрежительно, сверху вниз.

– Тебе не кажется, Канарейкина, что ты обнаглела? – выдаёт девица, складывая руки под грудью.

– Нет, не кажется. А должно? – усмехаюсь.

– Должно! Ты специально так хорошо поёшь? Думаешь, если будешь стараться, то тебе первое место отдадут?

– Мне не нужно первое место. Оно твоё по праву.

– Тогда перестань заливаться, словно птичка!

– Но ты тоже поёшь как птичка! – добродушно улыбаюсь.

От неожиданного комплимента "победительница" вмиг меняется в лице. Уголки губ растягиваются, а в глазах читается смятение.

– Ты правда считаешь, что Вирсавия поёт как птичка? – конкурсантка, которая должна занять второе место, бесцеремонно влезает в наш разговор.

– Какая из Вирки птичка? – усмехается девушка через три кресла от меня.

– Дрозд рябинник! – заливается смехом кто-то ещё. – Вы когда-нибудь слышали, как рябинники орут? По весне аж уши сводит от их пения!

– Да вы что! Да я вас всех плакать заставлю! Повылетаете с этого шоу, как… как… как снаряды из пушек! – "победительница" Вирсавия кричит громко и с надрывом, краснеет от злости и быстро покидает гримёрку.

– Девочки, не нужно было доводить её, – оглядываю конкурсанток.

– Да ладно, брось! Всё нормально. Пусть знает своё место.

Выступления сегодня записываются значительно быстрее, чем в первый день. И уже через шесть часов нас благополучно отпускают домой.

Перед входом отмечаю, что машина Степана Ефимовича стоит на парковке. Странно. Чего это он так рано с работы приехал?

Виктор налетает на меня моментально, только я переступаю порог дома:

– Вероника, вас хочет видеть господин Волков!

– А я его видеть не хочу, – отзываюсь в ответ.

Люда всё ещё спит сладким сном, а у меня есть время на водные процедуры. Набираю ванную с пеной и провожу в ней около часа.

Как раз и подруга просыпается.

– Ты вообще вставала? – спрашиваю я, глядя на Людку.

– Да, я познакомилась с Настей и Костей, – девушка сонно тянется. – Слушай, Верник, да ты тут прям сказочно устроилась! Повар, горничная, дворецкий! Ни готовить не нужно, ни уборкой заниматься.

– В своей комнате я уборку сама делаю.

– Странная ты, отдыхала бы, пока есть возможность. Кстати, как съёмка?

– Всё хорошо.

– А ты замечала, как горничная Настя к Виктору жмётся? – Люда неожиданно подскакивает с кровати и обнимает меня так, что косточки хрустят.

– Прекрати! – смеюсь.

– Нет, ты замечала? Странная пара конечно. Настя же совсем девочка, а Виктор хоть завтра на пенсию может выходить!

– Это не наше дело, Люд, – отмахиваюсь.

Наш разговор перебивает стук в дверь. Волков заходит нагло, осматривает меня ледяными глазами.

– Вероника, надо поговорить!

– О чём? – я даже смотреть не хочу на мужчину.

Обида засела глубоко внутри и царапает душу, терзает.

– О том, почему ты вчера не пришла в ресторан. Я тебя ждал! – голос Степана Ефимовича звучит металлически, холодно, без эмоций.

– Я не хочу тебя видеть! – шиплю.

Люда жмётся в углу комнаты, глядит на Волкова, как испуганный дикий зверь.

– Вероника, я хочу извиниться перед тобой.

– Так извиняйся, – развожу руками.

Виктор проходит в комнату с огромным букетом белых пионов в вазе, ставит их на тумбочку рядом с кроватью. Всё пространство моментально заполняется приятным цветочным ароматом.

– Эти цветы для тебя, – Волков старательно натягивает улыбку.

– Ты правда думаешь, что я прощу тебя за букет? – веду бровью.

– Вероника, прости меня. Я вспылил. Но пойми, я был пьян, – тут же находит себе оправдание.

– Стёпа, ты выглядишь как шут! – закипаю, словно чайник.

– Какой шут?

– Цирковой!

– Да? – недовольно морщится. – А ты как упрямая и гордая бараниха!

Виктор, чтобы не попасть под горячую руку, тихо крадётся к двери.

– Стой! – торможу домомучителя. – Забери цветы!

– Нет, Виктор, оставь их на месте, – грозно рычит Волков.

– Виктор, забирай! – с нажимом.

Степан Ефимович тяжело дышит и буравит меня взглядом:

– Ника, прости меня по-хорошему!

– А что, прощение можно ещё и по-плохому выпрашивать? – вскидываю подбородок.

– Послушай, девочка! Ты наверное забыла, кто перед тобой!

– Это ты забыл, кто перед тобой! Я согласилась на все твои условия, а ты вместо благодарности называешься меня продажной шлюхой!

Несчастный Виктор закрывает уши руками, чтобы не слышать нашу перепалку.

– Я погорячился! Все знают, что ты у нас ангел, Вероника, – Степан Ефимович шумно вдыхает горячий воздух.

– Знаешь, что бывает с теми, кто обижает ангелов? Их моментально постигает кара небес! Наверно, поэтому исчез договор о фиктивном браке.

Волкова передёргивает от моих слов, его глаза наливаются кровью:

– Виктор, выйди!

– Виктор, останься! – приказываю я.

Бедный домомучитель бледнеет, его губы забавно дрожат.

– Прощать ты меня не собираешься, – обречённо шепчет Степан Ефимович.

– Не собираюсь.

– Тогда хорошего вечера! – шипит миллионер и покидает комнату.

Следом за ним выбегает Виктор.

Люда стоит в углу комнаты, даже дышать перестала.

– Вероник, – тихонько шепчет подружка. – Может, зря ты так с ним?

– Как?

– Так грубо!

– Люд, это моё личное дело, как мне общаться со своим женихом!

– Фиктивным, – заботливо напоминает подруга.

Тяжело вздыхаю, закрыв глаза. Это не может продолжаться вечно, не может!

Выхожу из комнаты и быстренько бегу вслед за Волковым.

– Стёпа! – хватаю за руку и торможу в коридоре у входа в кабинет. – За что ты так со мной?

Волков смотрит ошарашенным взглядом.

– Как?

– Так! Ты правда считаешь, что мне нужны твои деньги?

– Я же сказал, что был пьяный.

– Это не оправдание, – демонстративно надуваю губы.

– Я был зол на Эвелину, – закрывает глаза. – Мой план не сработал.

Отшатываюсь от Волкова. Смотрю на него, и дух захватывает. Такой мужчина, а так привязан к своей бывшей. Плюнул бы на неё давно, но эта зависимость от Эвелины не имеет границ.

– Если план не сработал, значит, я тебе больше не нужна? – глаза наполняются влагой, и я с трудом сдерживаю слёзы.

Горло дерёт, и дышать становится нечем. Будто кислород закончился на всей планете.

– Вероника, чего ты от меня хочешь? – устало вздыхает, стараясь не замечать моё состояние.

"Любви, ласки, заботы…" – начинает внутренний голос, но я упорно продолжаю молчать.

– Скажи, чего ты хочешь? – как-то слишком ласково повторяет Степан Ефимович.

У меня явные звуковые галлюцинации.

Его горячие ладони осторожно берут мои руки, гипнотический взгляд взволнованно бегает по моему лицу.

– Ничего, – пикаю в ответ, отстраняясь. – Я ничего не хочу.

– Значит играй свою роль, девочка. А об украденным договоре я позабочусь.

_48_

После разговора со Степаном Ефимовичем остался тяжёлый осадок. Стоит только мне закрыть глаза, как я вижу перед собой его взволнованное лицо, сладкие губы, которые так и просятся на поцелуй, слышу его ласковый голос с низким хрипловатым тембром. И ладони опаляет жаром. Кожа будто запомнила это последнее его прикосновение, и теперь приятно покалывает. Сон не идёт, и я снова и снова прокручиваю в голове последние фразы. Может, я сама всё усложняю?

Что случится, если я признаюсь Волкову, что влюблена в него до потери рассудка? Разозлится и выставит меня – не беда, рано или поздно мы всё равно вынуждены будем попрощаться. Ответит взаимностью – я умру от счастья.

И всё равно страшно.

Если всё таки разозлится и выгонит, то моё несчастное сердце расколется на миллиард маленьких деталей.

Люда начинает сладко сопеть в подушку, а я ещё долго терзаю собственную душу воспоминаниями.

Просыпаемся по будильнику в шесть утра. Голова трещит, и тошнота сегодня сильнее, чем обычно.

Прелести беременности.

– Ну ты как? – Люда осматривает моё бледное уставшее лицо с грустной улыбкой.

– Не знаю, – поджимаю плечами. – Завтракать я наверно не смогу.

– Ох уж эта беременность!

– С ума сошла? Не говори об этом в коридоре! Никогда!

– А что такое?

– То! – разворачиваю подругу и показываю на камеру. – Это сейчас она выключена, повезло!

– Ой, – Люда закрывает рот рукой. – Да в этом доме везде глаза и уши.

– Даже у стен, – улыбаюсь.

Спускаемся по лестнице в столовую, и я уже чувствую запах рисовой каши. Желудок сжимается и меня мутит. Останавливаюсь, стараясь отдышаться. Не хочу бежать обратно в комнату и выворачиваться наизнанку.

– Вероник, может тебе не стоит сегодня идти на работу? – подруга взволнованно моргает.

– Глупости не болтай! Что я боссу скажу?

– Скажи, что заболела.

– Он подумает, что я просто видеть его не хочу.

– Так это правда, ты же действительно не хочешь его видеть! – Люда нервно хихикает.

– Это дома он мой фиктивный жених, которому я могу зубы скалить и дерзить, а на работе – он зануда босс, которому я должна безапелляционно подчиняться.

– Ты боишься, что Волков тебя уволит?

– Сама знаешь, что мне нужны деньги. Я не хочу терять работу.

Подруга задумчиво хмыкает, засматривается на картину в прихожей и спотыкается.

Громко взвизгнув, Людка взмахивает руками и задевает большую напольную вазу. Сильно зажмуриваюсь и прячу лицо в ладонях.

Гулкий грохот звенит в ушах, осколки шумно разлетаются по полу.

Взволнованно оглядываю Люду сквозь пальцы, всё ещё лежащие на моём лице.

– Жива? – пищу.

– Вроде да.

– Эта ваза, наверно, стоит целое состояние, – обречённо выдыхаю, глядя на мелкие сверкающие кусочки.

– Надеюсь меня не заставят заплатить за ущерб! – Люда истерично всхлипывает.

– О боги! – Виктор хватается за голову.

– Простите, я не специально! – Люда быстро поднимается с пола и растерянно трёт ушибленный копчик.

– Быстрее собирайте осколки, пока господин это не увидел! А я за новой вазой! – домомучитель суетливо машет руками, а потом бежит куда-то.

– Да уж, натворила я дел!

– Да ладно, Люд, это всего лишь ваза! – помогаю подруге скрыть улики с места преступления.

Виктор кряхтит, появляется из-за угла, и мои глаза удивлённо распахиваются. В руках мужчины точно такая же ваза! Один в один! Только целая и невредимая.

– Ну что вы копаетесь! Поторопитесь! – Виктор ставит вазу на место.

Мы с Людой переглядываемся.

– Я разбила не дорогущий подлинник, а подделку? – подруга с облегчением выдыхает.

– Да, – кивает Виктор.

– А это оригинал? – я смотрю на новенькую вазу.

– Нет.

– Тогда где оригинал?

– Оригиналы я храню в тайной комнате, – признаётся домомучитель.

– Какой тогда смысл вообще покупать оригиналы? – недоумевающе моргаю.

– Дело в том, что Настя часто что-то роняет во время уборки. А я не могу допустить, чтобы её уволили.

– Настя ваша девушка? – бесцеремонно спрашивает Люда.

– Что? – мужчина заливается румянцем. – Настюша моя внучатая племянница. Её родители погибли пять лет назад, ей тогда было семнадцать. И мне пришлось взять её под опеку.

– Ой, – подруга закрывает рот рукой. – Мы не знали.

– Ладно, девушки, завтрак уже на столе.

Хоть меня и продолжает мутить, я всё таки съедаю горсть черники и пару ложек каши.

За завтраком думаю, что стоит доехать до мамы. Не виделись уже полторы недели, и хоть я надеюсь, что у них с дядей Петей всё хорошо, но на душе не спокойно.

Не может человек, который всю осознанную жизнь провёл в пьяном угаре, так быстро излечиться.

На работу приезжаю в строгом чёрном костюме и белой рубашке. На смену убийственным шпилькам взяла балетки.

Оксана встречает меня довольной улыбкой.

– Привет! – сияет секретарша. – Как ты?

Липкий взгляд цепляется за мой живот.

– Всё хорошо, – подхожу ближе. – Тошнит правда ужасно.

– Токсикоз, – тихо, одними губами произносит Оксана.

– Волков у себя?

– На совещании по поводу проекта над которым ты работала.

– Почему он меня с собой не взял?

– На самом деле господин сегодня не в настроении, – вздыхает девушка. – Приехал раньше меня, наорал за то, что опоздала. Премии собрался лишать. Вероника, а у вас всё хорошо?

– Да.

– Может ему чего-то не хватает? Ласки твоей, заботы. Я знаю, беременность не самый лучший период в жизни, но мужчину всё равно нужно ублажать.

– Так, всё! Разговор окончен! – вскидываю подбородок.

– Я просто не понимаю, чего он такой злой? Когда у вас только всё начиналось, он совершенно иначе себя вёл. А теперь опять скатился до уровня неуравновешенного психопата.

– У нас всё хорошо, – недовольно фыркаю. – Босс оставил мне какие-нибудь поручения?

– Кстати, да! Он просил передать вот это, – Оксана протягивает мне запечатанный конверт.

– Что там? – с опаской.

– Понятия не имею.

Присаживаюсь на диванчик в приёмной. Нервно вздохнув, принимаюсь открывать конверт.

«Моя милая Вероника! Я не умею красиво извиняться, но не могу жить с мыслью, что ты на меня обижена. Подумай и скажи, что мне сделать, чтобы растопить лёд в твоём сердце».

Пробегаю взглядом по строчкам, сминаю записку и отправляю в урну вместе с конвертом.

– Что-то плохое произошло? – секретарша не сводит с меня глаз.

– Оксана, занимайся работой, – сухо бросаю в ответ и иду к лифту.

По пути домой у меня есть уйма времени, чтобы подумать над тем, что написал Волков в своём письме. Хочется придумать в качестве извинений что-то такое, что он не сможет выполнить ни при каких обстоятельствах. Только вот в голову ничего не лезет. Купить он может всё на свете, или подкупить кого-то, чтобы всё свершилось так, как ему выгодно.

До вечера мы с Людой смотрим сериал, за ужином мило болтаем с поваром Константином и домработницей Настей. Удивительно, что такие разношёрстные люди не только уживаются в одном доме, но и являются лучшими друзьями.

– Мы все как одна большая семья, – улыбается Настя, лучистым взглядом одаривая Константина.

– Верно подметила, Настёна! – повар кривит рот в улыбке.

Семья.

И всех их объединило одно – непростая жизненная ситуация.

От Кости ушла жена, в один день собрала вещи и улетела в Испанию с каким-то музыкантом, забрав с собой пятилетнюю дочь. С тех пор они больше не общаются, но мужчина исправно высылает алименты на ребёнка. Так Костя остался один.

Виктор был отшельником с самого юношества. Ни с кем не общался. Жены и детей у него нет. Зато есть внучатая племянница Настя, которая в семнадцать стала сиротой.

И управляющая домом Лиза, муж и ребёнок которой погибли в автокатастрофе.

От сегодняшнего вечера у меня мурашки по коже. Столько откровений, столько нового узнала о персонале. И их разболтала Люда!

Волков объединил этих людей. Поселил в своём доме. У каждого отдельная комната, в распоряжении весь первый этаж с бассейном, тренажёрным залом и домашним кинотеатром. Платит им хорошие зарплаты.

Поджимаю губы, и уже не слушаю красноречивый рассказ Константина о какой-то компьютерной игре. Мыслями я рядом со Степаном Ефимовичем.

Почему же он так странно ведёт себя по отношению ко мне? То холодный и грубый, то слишком нежный и милый. Оказывает мне знаки внимания, а потом топчет моё доверие ногами.

В чём подвох?

– Вероника, вот вы где, – Виктор врывается в столовую, словно вихрь. – Господин требует, чтобы вы поднялись к нему.

– Я не хочу! – надуваю губы.

– Он сказал, чтобы вы явились немедленно! – требовательно выдаёт домомучитель.

Закатываю глаза, недовольно цокаю языком, но всё же поднимаюсь из-за стола.

– Костя, спасибо за ужин, было очень вкусно! – Люда встаёт вслед за мной.

Мы вместе поднимаемся на второй этаж, только Люда идёт в комнату, где её ждёт гармония и покой, а я к Степану Ефимовичу. На схватку с волком.

Стучусь в его кабинет и дёргаю ручку. Закрыто.

С ужасом смотрю вдаль коридора, где расположена спальня Волкова.

Нет!

Я туда не пойду!

Разворачиваюсь и уверенно иду в свою комнату.

– Вероника! – голос Степана Ефимовича обрушивается на меня, заставляя сильно зажмуриться.

Оборачиваюсь через плечо.

Миллионер только вышел из душа, на его бёдрах повязано красное банное полотенце, и волосы на голове непривычно взъерошены.

– Иди сюда, – приказывает и скрывается в спальне, оставляя дверь открытой.

– За что мне всё это! – бурчу себе под нос.

Степан Ефимович ставит второй стул рядом со столиком. Отмечаю бутылку дорогого шампанского, два фужера и фрукты. Персики и виноград, нарезанные кружочками киви и бананы.

Во рту чувствуется кисловато сладкий привкус, и у меня чуть ли слюнки не текут. Я хочу киви! Просто до умопомрачения.

– Что ты задумал? – складываю руки под грудью и дую губы.

– Поговорить.

– О чём?

– Прощать ты меня не хочешь, но у нас с тобой есть одно общее дело, – деловито выговаривает Волков.

– Да. Общее дело у нас только одно. Это работа.

– Тогда два. Работа и договор о фиктивном браке, – ухмыляется.

Указывает мне на стул, но я не тороплюсь.

– Я не буду с тобой разговаривать, пока ты не оденешься, – продолжаю стоять на месте.

– Серьёзно? – смеётся. – От разговора тебя будет отвлекать мой внешний вид?

– Я не хочу разговаривать с мужчиной, у которого жопа голая.

Волков заливается смехом и резким движением руки срывает с себя полотенце. Я смотрю в его бессовестные блестящие глаза, всеми силами сдерживаю прорыв соскользнуть взглядом в область ниже пупка. В памяти всплывает момент, когда я доставляла ему удовольствие своим ротиком, и дыхание сбивается.

– Как будто мне есть, что от тебя скрывать. Ты всё уже видела, – скашивает рот в довольной улыбке.

– Оденься, тогда мы поговорим. Снова цирк устраиваешь!

– Так ты же сама сказала, что я шут. Вот, стараюсь развеселить тебя чем могу.

– А что, ничего смешнее члена у тебя нет?

Степан Ефимович недовольно хмурится:

– Скажи, что я тебя не возбуждаю, и я оденусь.

– Ты меня не возбуждаешь! – гордо улыбаюсь, хотя на самом деле вру.

– А если я проверю?

– Только попробуй!

Я уже придумала план на случай, если он начнёт домогаться. Подниму такой крик, что весь персонал сбежится. Кто-нибудь да заступится за меня.

– Ладно, я оденусь. И мы обсудим важные детали, – сдаётся и проходит к шкафу.

Как только Волков предстаёт передо мной в достойном виде, я прохожу к столу. Киви всё ещё манит меня, и я держусь, чтобы не набросится на него и не слопать всю тарелку.

Садимся лицом друг к другу.

– Вероника, ты была права, – начинает мужчина. – Договор наш действительно Алёна взяла.

– Больше некому, – констатирую факт.

– С этим вопрос решается. Но нам нужно подогреть интерес к нашей паре, сделать фотосессию для журнала и дать интервью о подготовке к свадьбе.

– И как же ты решаешь вопрос о похищении договора? – вскидываю бровь.

– Это тебя не касается, – в его глазах мелькает тот самый холодный и злобный огонёк.

Алёне, видимо, не поздоровится.

Следующие полчаса мы обсуждаем детали интервью, готовим ответы на выданные заранее вопросы. Когда я собираюсь уходить, Волков останавливает меня в дверном проёме.

– Если в ближайшее время всплывёт, что мы с тобой вместе не по-настоящему, то на твою жизнь это никак не повлияет.

– Всмысле?

– Ты продолжишь спокойно работать моей личной помощницей, закончишь сниматься в музыкальном шоу. И жить можешь у меня.

Удивлённо моргаю.

– Жить у тебя? С какой стати?

– Вероника, я не хочу, чтобы ты уезжала.

Смотрю на губы мужчины и невольно облизываюсь. Его слова для меня – дурманящее зелье.

– Что это значит? – заглядываю в его глаза.

– Ты… нужна мне, – несмело шепчет он, приближаясь ко мне.

Кладу руку на его грудь и отворачиваю голову. Нельзя, чтобы поцеловал. Как бы сильно мне этого не хотелось – нельзя.

Он снова даст мне надежду, а потом растерзает душу своими гадкими когтями. Скажет, что жить без меня не сможет, а сам продолжит убиваться по бывшей жене Эвелине. Я больше не клюну на этот крючок.

– Вероника, – шепчет нежно на ушко, обжигает горячим дыханием кожу у виска.

Я вся покрываюсь мурашками.

– Оставь меня в покое! – тихо, но настойчиво требую я.

– Прости меня, моя милая девочка, – снова шёпотом.

– Нет!

Выпутываюсь из его объятий и ухожу. С трудом сдерживаюсь, чтобы не побежать. Не хочу я чтобы он заметил мои слёзы.

Мне нельзя нервничать, но Волков снова и снова доводит меня. Играет со мной, манипулирует, соблазняет! Думает, я такая наивная?

Не тут то было! Да, наделала глупостей. Переспала с ним, и не один раз, но это не значит, что я легкомысленная!