Текст книги "Девиантный Король (ЛП)"

Автор книги: Рина Кент

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Глава 20

Эйден не останавливается, когда шепот прерывается всякий раз, когда мы идем.

Он не останавливается, когда его товарищи по команде воют позади нас.

Его шаги уверенные, в то время как его пальцы продолжают рисовать круги у меня на спине.

Я хочу думать, что это милое прикосновение, но у Эйдена работает все по-другому, не так ли? Он не умеет быть милым. Собственничество ему больше подходит.

Вся школа просто смотрела, как мы ласкаем друг друга языком, и все, о чем я могу думать, это о значении этих крошечных кружочков.

По правде говоря, мне наплевать на аудиторию.

Все мои чувства наполнены Эйденом. Его ростом. Его мышцами, которые с таким же успехом могли быть сделаны из гранита. То, как легко и уверенно он обнимает меня.

Его сила всегда сводила меня с ума. В том, как он несет меня, есть что-то... мужское.

И его запах. Его чертов, чистый, вызывающий привыкание запах.

Спрятав голову в изгибе его шеи, я не могу устоять перед желанием вдохнуть его и сохранить в памяти его запах.

Дверь щелкает, затем закрывается, и Эйден останавливается. Это мой сигнал поднять голову. Я выдыхаю, разглядывая простую, нетипичную комнату, которая, должно быть, предназначена для гостей. Тут стоит кровать среднего размера, тумбочка и шкаф. Стены оклеены обоями в цветочек.

Это напоминает мне о... доме.

Не о моем доме с тетей и дядей, а о моем настоящем доме в Бирмингеме.

Это такая тревожная мысль.

Я не помню дом и не хочу вспоминать.

Мое внимание возвращается к Эйдену, который пристально наблюдает за мной.

С начала этого года его густые брови слегка нахмурились. Как будто он взламывает математическую задачу или киберкод.

Краткое проявление человечности исчезает, и бесстрастное лицо берет верх.

Именно тогда я понимаю, что держала его как в тисках.

Хуже. Мы наедине в комнате, и он блокирует единственный выход. Я пытаюсь спуститься по его телу, но его смертельная хватка сжимается вокруг моего живота.

– Ой. Это больно! – я толкаю его в грудь.

– Тогда стой спокойно.

– Уф. Отпусти меня, Эйден!

– Зачем? Ты пришла сюда ради меня, не так ли?

Высокомерие этого ублюдка.

– Твои мечты, придурок.

– Тогда ради кого ты пришла, а? – его глаза сверкают, и это выводит меня из себя.

Он меня бесит.

И, по-видимому, я чертовски мстительна, потому что одариваю его насмешливой улыбкой.

– Как ты думаешь, ради кого? Я пришла ради своего парня Ксандера.

Его глаза темнеют, но он улыбается леденящей душу улыбкой, как в фильме ужасов.

– Повтори. – я сглатываю, и звук потрескивает от жгучего напряжения в воздухе. – Продолжай, милая. Я позволю тебе произнести это еще раз.

Мне не стоило этого делать.

Учитывая убийственную энергию, циркулирующую вокруг него, я должна сократить свои потери и заткнуться.

Должно быть, я сошла с ума, потому что говорю:

– Мой парень Ксандер. Он, должно быть, ищет...

Это происходит так быстро, что я едва замечаю это.

Эйден бросает меня на кровать и забирается на меня сверху. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу безумный взгляд в его глазах. Словно кто-то нажал на кнопку.

Я нажала.

Я лежу под его нависшим телом. Его плечи натягивают ткань футболки, и он тяжело дышит, будто возвращается с пробежки.

Я сжимаю бедра вместе, не желая, чтобы он видел, какой ошеломляющий эффект оказывает на меня.

Потому что в этот момент, когда он весь такой угрожающий и страшный, я не вижу опасности.

А должна.

Вместо этого я хожу в поисках за этой опасностью, жажду вонзить в него свои когти и разорвать непроницаемое лицо, чтобы заглянуть за него.

Я почти уверена, что найду монстра, но все равно хочу его увидеть.

Я все еще хочу посмотреть, из чего он сделан. Почему он пошел этим путем.

Его рука тянется к моему лицу. Я сглатываю, когда он проводит чувственным пальцем по моей щеке. Он должен быть мягким, но все, что я вижу, это темнота, скрывающаяся под поверхностью.

Я жажду этого. Хочу, чтобы он дал волю.

Если он болен, и я хочу его болезни, что это делает со мной?

– Похоже, та ночь под дождем не принесла тебе ничего хорошего. – его голос слишком спокоен, когда он щипает меня за щеку. – Я же говорил тебе, милая. Ты уже моя, так что перестань вести себя иначе.

– Я не твоя.

– Быть моей это факт, а не вариант. Мне плевать, примешь ли ты это или будешь бороться передо мной. – он утыкается носом в мою щеку. – Но я больше не дам тебе свободы. Ты не можешь вести себя так, словно мне не принадлежишь.

– Или что?

Он качает головой.

– Ты не хочешь этого знать.

– Почему, черт возьми, нет?

– Стань моей, и станешь королевой на моей доске. – он делает паузу и щелкает языком, облизывая мою нижнюю губу. – Будешь сражаться, и останешься пешкой.

Что-то пузырится у меня в горле, и я не могу проглотить это. Он в ярости.

Нет, он вне себя.

Другому человеку эта версия Эйдена показалась бы нормальной, даже мягкой, но Эйден из тех, кто прячет свой гнев под слоями спокойствия.

Сказать, что я не боюсь, было бы ложью, но я прошла стадию ослепляющего страха. Теперь я могу видеть сквозь страх его одержимость мной. То, как он, кажется, физически хочет обладать мной. Я вижу искру.

Желание.

Мое желание.

То, как я реагирую на него, начинает пугать меня больше, чем то, как он реагирует на меня.

Как будто все мои чувства еще не заполнены им, Эйден сжимает мою челюсть, так что я приклеиваюсь к серому шторму в его глазах. Взгляд бурный, красивый и совершенно ужасающий.

Теперь я знаю, почему штормы названы в честь людей.

– Кем станешь ты? – он растягивает слова. – Королевой или пешкой?

– Ни одной.

– Ни одной, да?

– Я не шахматная фигура на твоей доске, Эйден. Я человек с человеческими потребностями.

Его губы растягиваются в ухмылке.

– С человеческими потребностями. Хмм. Мы можем поработать над этим.

Я ударяю его по плечу.

– Это не то, что я имею в виду.

Но потом его губы завладевают моими.

Когда я открываюсь с ошеломленным вздохом, он рычит мне в рот и поглощает меня. Если предыдущий поцелуй был головокружительным, то этот животный и неконтролируемый. Эйден запускает пальцы в мои волосы, дергая пряди, и грубо целуя меня в губы.

Поцелуй свирепый.

Нет.

Он варварский, словно он никогда раньше не целовался.

Словно он только открывает для себя, каково это целоваться.

Словно он не целовал меня раньше. Словно он сдерживался.

Я нахожусь в той фазе, когда воздуха просто нет и нет других мыслей, кроме него и его губ.

Его твердых, но мягких губ.

Его жестоких губ.

Его тела, врезающегося в мое. Все его жесткие линии, сливающиеся с моими мягкими изгибами. Мои руки находят убежище по обе стороны от него, и я стону ему в рот.

Эйден отстраняется, тяжело дыша, и рычит в уголок моего рта.

Я ожидала, что он отпустит свой гнев поцелуем, но стало еще хуже. Его ярость – это живое, дышащее существо прямо сейчас, и он даже не утруждает себя ее маскировкой.

– Если кто-нибудь посмеет взглянуть на тебя, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться к тому, что принадлежит мне, я, блядь, убью их. Это ясно?

Мои губы приоткрываются, я не могу нормально дышать, не говоря уже о том, чтобы говорить.

– Это ясно? – он скрипит зубами.

– Я не твое дело, Эйден.

Будь он проклят в преисподней. За кого он меня принимает? За какой-то предмет?

Он усмехается, звук мрачный и властный.

– Ох, но это так, и если ты все еще сомневаешься в этом... – его губы касаются моего уха, когда он шепчет мрачным тоном: – Я трахну тебя так сильно, так глубоко, что ты будешь умолять меня никогда больше не покидать твою узкую киску.

Я сжимаю бедра от образа, который он нарисовал у меня в голове. Я пытаюсь преследовать его, но он не уходит.

Я поврежденная? Что-то не так с головой?

Иначе как я могу так сильно реагировать на его грязные слова?

Эйден стягивает с меня джинсы, прежде чем я успеваю сформировать четкие мысли о, происходящем.

– Сними футболку, – приказывает он, когда мои джинсы стянуты до колен.

– Эйден...

Снова тот хриплый голос.

Нуждающийся, проклятый голос, который я не должна использовать в присутствии Эйдена.

– Если я это сделаю, то сдеру ее к чертям.

Его потемневший взгляд встречается с моим в борьбе за доминирование или в попытке заставить его сделать это. Я не знаю.

Часть меня испытывает искушение позволить ему, но другая часть просто стягивает футболку через голову и бросает ее где-то рядом. Я лежу перед Эйденом в своем белом лифчике и нижнем белье.

Я должна почувствовать себя неловко, учитывая, что он первый, кто видит меня в таком виде, но нет.

Во всяком случае, я встречаю его вызывающий взгляд своим собственным.

Потому что он еще не закончил. Он никогда не перестанет отнимать у меня вещи. Если я дам ему один, он возьмет десять.

Его горячий взгляд путешествует вверх и вниз по моему полуобнаженному телу, как огненные кнуты. Я пытаюсь не обращать на это внимания, но с треском проваливаюсь.

– Сними лифчик, – приказывает он, встречаясь со мной взглядом. На этот раз я не двигаюсь. – Последний шанс, Эльза.

Его губы кривятся в ухмылке.

Как бы мне ни нравилось, как звучит мое имя из его уст, я не позволяю этому поколебать меня.

Вместо этого я пристально смотрю на него. Словно мы вернулись в то время, когда у нас были ожесточенные сражения издалека.

Я скучаю по тем временам.

По крайней мере, тогда он был просто придурком.

Теперь он мудак, знающий все кнопки, на которые нужно нажимать в моем теле.

Эйден тянется к моей спине и стягивает лифчик.

Его глаза наполняются всепоглощающей похотью. Моя голова отворачивается. Возможно, я и не стесняюсь своего тела, но шрам это совсем другая история.

Этот шрам мой позор.

Ключ от моего Ящика Пандоры.

Эйден ползет на мне, опираясь на ладони, и целует мой шрам. Шок отдается эхом под моей кожей, и слезы наполняют глаза.

– Прекрати это!

Мне не нравится эта уязвимость.

Из всех людей Эйден не может видеть меня обнаженной, как телом, так и душой.

– Жаль, что ты не командуешь сегодня.

Он ухмыляется, прежде чем его рот возвращается к поклонению моему шраму, его щетина щекочет кожу.

Я пытаюсь оттолкнуть его. Его указательный и большой пальцы обхватывают сосок и сжимают его. Сильно. Я вскрикиваю, когда волна сильного удовольствия и боли растекается между бедрами.

Эйден с ухмылкой поднимает голову.

– Тебе это нравится, не так ли?

Я хочу покачать головой, сказать ему, чтобы он отвалил, но выражение моего лица должно быть ошеломленным.

Эйден снова щиплет меня за сосок, и я издаю шипение. Затем он массирует его, вызывая у меня смутное приятное ощущение. Прежде чем я успеваю упасть в эту яму, он снова щипает. Он делает это снова и снова. Как раз в тот момент, когда я впадаю в приятное чувство, он вновь щипает.

Я оказываюсь в бреду и пьянею от экстаза, который он из меня вырывает.

Он прикусывает другой сосок своим горячим ртом. Моя спина выгибается, когда он обхватывает твердый камешек губами, а затем слегка покусывает.

– Обожаю это. – от его теплого дыхания по моей коже пробегают мурашки. – Разве тебе не нравится то, что я с ними делаю? – я издаю какой-то звук, который не могу точно определить. – Хочешь, чтобы я укусил?

Я тяжело дышу, мои соски напряжены и чувствительны, но я не могу сказать «нет».

Я также не могу сказать «да».

Я ничего не могу сказать.

Возможно, Эйден прав. Возможно, мне нравится, когда он доминирует надо мной.

Его глаза темнеют, будто он читает мои мысли. Он не дожидается ответа. Он прикусывает со всей силы.

Боль пронзает мой позвоночник, и странное ощущение сжимает низ живота. Он массирует мой пульсирующий сосок языком, и я хнычу. Он кусает снова и снова.

Корчась, я плачу под ним, но не могу сказать ему остановиться.

Не хочу.

Никогда в жизни я не испытывала такого наплыва эмоций, и жажду этого.

Я жажду большего.

Сумасшествие заразно? Потому что я начинаю ощущать себя такой же порочной, как Эйден.

Так же, как и с его пальцами, успокаивающий массаж это просто наращивание, прежде чем он вновь начнет мучить меня своими укусами.

Он делает то же самое с выпуклостями моих грудей и мягкой кожей живота, прежде чем спуститься вниз.

– Должен ли я спросить, милая?

Его голос хриплый и наполнен глубокой похотью, которая течет по моим венам.

Его пальцы скользят по краю моего нижнего белья, прежде чем спустить его вниз по ногам.

Я вздрагиваю, когда холодный воздух касается моих чувствительных, влажных складок.

Эйден нюхает воздух и ухмыляется.

Я вижу дьявола в его глазах, и первая мысль.. Я хочу этого дьявола.

Как я могу желать дьявола?

– Я чувствую запах твоего возбуждения, – рычит он. – Что мне теперь с тобой делать?

Глава 21

Эйден обхватывает каждое из моих бедер, широко раздвигает их и опускается между ними.

Долгие секунды он просто изучает меня. Я рада, что всегда там гладкая. Не могу разглядеть его как следует, но чувствую его.

Его хриплое дыхание. Тяжелые движения его плеч. Его грубая сила сжимает оба моих бедра, держа меня распростертой для его глаз.

Он только наблюдает за мной, но этого достаточно, чтобы меня поразило первобытное ощущение.

Он как будто обжигает и плавит меня своим взглядом.

– Эйден...

Не знаю, почему зову его по имени. Все, что я знаю, это то, что я не могу выносить удушающего напряжения.

– Хм. Ты вся мокрая. – он отпускает бедро, проводя большим пальцем по моим складкам. – Ты стала мокрой с тех пор, как я поцеловал тебя? Или после того, как я бросил тебя на кровать?

– Я.. Не знаю.

– Я люблю целовать тебя.

Я тоже люблю.

Черт, я тоже люблю.

– Твои губы созданы для меня, милая. – он берет паузу. – Все в тебе создано для меня. – он целомудренно целует мои складки. Контакт такой интимный, такой... грубый, что по спине пробегает дрожь. – Кто-нибудь пробовал на вкус твою киску раньше? Ты позволяла?

В его тоне слышатся резкость, словно он не хочет слышать ответ. Одних его слов достаточно, чтобы нарисовать в моей голове грязную картину. Рот Эйдена на моей самой интимной части.

Я нуждаюсь в этом образе.

Если я не получу этот образ, мне, вероятно, приснится сон и я проснусь с рукой между ног.

Он проводит большим пальцем по моему клитору.

– Ответь мне.

Я подавляю стон.

– Н-нет.

Он замирает, и я тоже. Что я натворила?

Это какой-то тест, и я все испортила?

– И никто не сделает этого в будущем. – он вводит в меня палец, заставляя выгнуться дугой на кровати. – Твоя киска будет знать только мои пальцы, мой язык и мой член. Это ясно?

Я киваю. Я бы кивнула на что угодно в данный момент, потому что я занята тем, что говорю своему телу не тереться о его палец и не вспоминать, как тот же самый палец не так давно довел меня до мук удовольствия.

– Для тебя это не будет легко. – голос и глаза Эйдена темнеют. – Ты не можешь отбиваться. Не можешь приказать мне остановиться. Ты ничего не получишь. – мои губы приоткрываются, когда по всей коже пробегают мурашки. – Мне нужно, чтобы ты это поняла. – его хватка на моем бедре напрягается, будто он сдерживает себя. – Я не остановлюсь.

Это один из тех случаев, когда было бы разумнее сбежать и никогда не возвращаться. Эйден из кожи вон лезет, давая мне шанс остановиться, пока он не приступит к делу. Любой нормальный человек воспользовался бы этим шансом.

Очевидно, я ненормальная.

– Я поняла.

Два слова. Два простых слова. И со мной покончено.

Эйден бросается на меня как сумасшедший. Он убирает палец, и прежде чем я успеваю возразить, его язык скользит от нижней части моего входа к верхнему.

О, Боже.

Голова откидывается назад, а спина выгибается. Он делает это снова. Я вскрикиваю от навязчивого, завораживающего ощущения.

Незнакомое напряжение сковывает живот. Грудь сжимается так сильно, что я искренне боюсь, что что-то не так с моим дефектным сердцем.

Тот факт, что одно прикосновение может вызвать такую необузданную реакцию, пугает. Волнует, но все равно пугает.

Что-то внутри меня открывается.

Детонация. Пробуждение.

Я мечусь, мяукаю и вцепляюсь в простыни, словно они спасательные тросы. Что, черт возьми, он делает?

Он покусывает мой клитор, прежде чем погрузить свой язык внутрь, трахая меня так, словно это его член.

– Эйден. О, Боже мой, Эйден!!

Он останавливается, его голова выглядывает из-между моих бедер с грязной ухмылкой на лице.

– Мне нравится идея быть твоим Богом.

Затем его язык снова входит в меня.

Мне конец.

Я жертва его и его злого языка.

Он берет меня им, словно боготворит и наказывает одновременно. Его темп неумолим, непримирим и так чертовски неконтролируем.

Нет ничего предсказуемого в том, что он будет делать дальше или как далеко зайдет.

Я не могу удержаться, чтобы не упасть в его хорошо сделанную паутину, как глупая муха.

Я не могу устоять перед этим.

Не могу устоять перед ним.

Его большой и указательный пальцы щелкают по моему клитору, и все рушится. Я разваливаюсь на части с бессловесным криком. Это жестокое ощущение похоже на то, как будто тебя ввергает в шторм.

Я лечу на урагане, не желая посадки.

Когда я все-таки спускаюсь, то ожидаю увидеть Эйдена, смотрящего на меня с самодовольным блеском.

Но нет.

Он продолжает пожирать меня. Его язык облизывает мою влагу вверх и вниз без малейшей паузы. Моя кожа чувствительна, и каждое прикосновение его рта вызывает одновременно удовольствие и боль.

– Остановись... – я вцепляюсь в его черные как смоль волосы и пытаюсь оттолкнуть, но он погружает свой язык в меня и из меня. На этот раз он добавляет палец. Я корчусь на кровати, мои глаза закатываются. – Пожалуйста...

Я отталкиваю и притягиваю его одновременно. Атака бесконечных ощущений медленно убивает меня, как смерть от тысячи порезов.

– На этот раз кричи, – хрипит он, его глаза затуманены похотью, прежде чем он вонзает в меня и палец, и язык.

Еще один сокрушительный оргазм захлестывает меня. Мой крик перерастает в рыдание. Голос становится хриплым. Соски пульсируют от боли как от его предыдущего нападения, так и от чрезмерной стимуляции клитора. Голова кружится, и я едва могу открыть глаза.

Эйден не останавливается.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста... – я плачу и сжимаю его плечо. – Остановись, умоляю тебя.

Я ожидаю, что он отмахнется от меня и ударит меня еще одним оргазмом.

Голова Эйдена выглядывает из моих бедер, и он медленно облизывает свои влажные губы.

Нет, он не облизывает губы. Он слизывает меня со своих губ.

Почему это так горячо?

Эйден забирается на меня и целует с самозабвением и животной потребностью. Он хватает мое лицо и погружает свой язык в мой рот. Мое чувствительное ядро пульсирует, пробуя себя на нем.

– Тебе нравится свой вкус? – он шепчет мне в губы. – Я чертовски уверен, что да.

Мои щеки пылают.

– Дай мне понаблюдать, останешься ли ты такой же на вкус после еще одного оргазма.

Я сжимаю его бицепс.

– Не надо. Пожалуйста.

Не думаю, что смогу выдержать дополнительную стимуляцию.

Он проводит языком по моей нижней губе.

– Что я получу взамен?

– Мою признательность? – я слабо улыбаюсь.

Он качает головой.

– Ты должна укрепить свою игру.

Я нерешительно кладу руку ему на футболку, поднимаюсь и ловлю его губы в робком поцелуе. Он стонет, прежде чем углубить поцелуй, оставляя меня бездыханной и бескостной.

Когда я отрываюсь, он ухмыляется.

– Все еще недостаточно.

Если я смогу удержать на нем внимание, он оставит меня в покое, верно?

Я отталкиваю его назад, так что он садится на корточки, а я в такой же позе перед ним.

– Сними свою футболку.

Он поднимает бровь, будто не понимает, к чему я клоню.

– Зачем?

– Просто сделай это.

Он усмехается, стягивая футболку через голову и закидывая ее за спину.

Я стараюсь не таращиться и с треском проваливаюсь. Если он хорошо выглядел в своей форме и футболке, то без ничего он абсолютно восхитителен.

Твердые выступы его мышц не только вырезаны, но и четко очерчены, словно он потратил время на прокачку каждой. У него несколько красивых родинок на боку, как та, что в уголке глаза.

Одна из татуировок со стрелками, похоже, направлена прямо ему в сердце.

Я нерешительно протягиваю руку туда, где бьется его сердце. Моя ладонь горит от соприкосновения, и собственное сердце почти опрокидывается от стремительного биения в его.

Регулярный, здоровый ритм.

Не желая быть пойманной, чувствуя, как бьется его сердце, я ласкаю его затвердевший сосок, ощущая, как напрягается и пульсирует мое сердце, будто он прикасается к нему.

– Я почти уверен, что ты не знаешь, как дразнить член. – его голос грубый, глубокий и леденящий.

– Ч-что?

Он отрывает мою руку от своего соска и прижимает ее к толстой выпуклости на своих джинсах.

– Чувствуешь, что делает со мной твое маленькое поддразнивание?

Мои глаза расширяются, а пульс бьется в неровном ритме.

Прежде чем я успеваю отреагировать, Эйден расстегивает свои джинсы и стягивает их вместе с боксерами, освобождая свой твердый как камень член.

Святое. Дерьмо.

Единственные члены, которые я видела в своей жизни, были из порно – мне было любопытно, не судите. У меня всегда была теория, что настоящие не так эстетичны – или велики.

Что ж, я оказалась неправа, потому что по Эйдену следовало бы нарисовать картину. Или сделать снимок.

Это не должно находиться в пределах досягаемости человека.

Эйден смотрит, как я наблюдаю за его членом с этим мрачным взглядом.

– Ты раньше обхватывала этими губами член?

Я сглатываю, качая головой.

Как будто это возможно, эрекция Эйдена затвердевает еще больше.

– Блядь.

Его глаза сияют собственническим блеском, который проникает глубоко внутрь меня.

Мое тело вытягивается по стойке смирно, и я продолжаю облизывать губы, хотя и не собиралась этого делать.

Он толкает меня так, что я ложусь на спину, а он оказывается сверху, его колени по обе стороны от моего лица.

– Ты позволишь мне трахнуть этот ротик, милая? – мои безумные глаза мечутся между ним и его членом. – Или хочешь, чтобы я трахнул твою киску?

О, Боже. Он разорвёт меня, если я впущу его в себя.

Последний раз глотнув, я слегка приоткрываю губы.

Это все, что нужно Эйдену для разрешения.

Он погружается в мой рот на одном дыхании.

– Черт.

Я пытаюсь вобрать его в себя как можно больше, но он задевает мое горло. У меня срабатывает рвотный рефлекс, и на глаза наворачиваются слезы.

Эйден почти полностью выходит. Я не успеваю отдышаться, как он вновь оказывается у меня во рту.

Он твёрдый, грубый и неуправляемый.

– Знаешь, как сильно я фантазировал о том, как ты примешь меня, как хорошая маленькая девочка? – он хрипит, хватая меня за волосы, наклоняя мою голову и входя ещё глубже. – Ты знаешь, как чертовски красиво ты выглядишь, заполненная моим членом?

Я издаю неразборчивые звуки, пытаясь облизать его и как-то остановить.

Это работает, так как он двигает бедрами и гладит мои волосы грубыми пальцами.

– Я должен был сделать это раньше. Ты должна была стать моей намного раньше.

Я слишком поглощена его вкусом и воздействием, которое он оказывает на мое тело, чтобы обращать внимание на его слова.

Поскольку ему нравится то, что я делаю, я продолжаю с большей энергией. Мой язык скользит вверх и вниз, и я обхватываю его яйца.

Эйден позволяет мне взяться за мою свободу, хотя он все еще держит меня за волосы.

Затем он ускоряет темп, входя и выходя из моего рта, прежде чем выругаться, когда его плечи напрягаются. Я зачарованно смотрю, как он рычит и проливается мне в горло. Наклоняя голову, я пытаюсь проглотить все это – несмотря на положение.

Сперма стекает по уголкам моего рта. Эйден наблюдает за мной со смесью благоговения и маниакального интереса. Эта черта собственничества светится в его глазах, когда он прослеживает за спермой. Он вытирает ее большим пальцем и размазывает по моим губам.

– Открой.

Я открываю. Я просто... открываю.

Он засовывает большой палец мне в рот, размазывая свой вкус по моему языку.

– Этот рот, блядь, мой, – рычит он, прежде чем притянуть меня к себе и прижаться своими губами к моим.

Я все еще в тумане от двойного оргазма и его оргазма. Я целую его сначала небрежно, потом с открытым ртом и жадно, подстраиваясь под его темп.

Мы проводим несколько минут, обнимая друг друга, целуясь и исследуя губы друг друга.

Эйден на протяжении всего времени собственнически держит руку у моего бедра.

Он отрывается от моего рта, чтобы погладить прядь волос у меня за ухом.

– Прийди в себя, милая. Я только начинаю с тобой.

– Ч-что?

– Дай мне минуту, и я трахну тебя так сильно, что ты будешь кричать на весь дом.

Мое тело пульсирует от этого образа, но я сжимаю его бицепс, качая головой.

Он прищуривает глаза.

– Почему нет?

– Я очень чувствительная. Не думаю, что выдержу дополнительную стимуляции.

Он ухмыляется, как дьявол.

– Это только усилит ее, когда ты кончишь.

– Эйден. Нет.

– Что я сказал, как только мы начинали?

Я прикусываю нижнюю губу и молчу.

Он наматывает мои волосы на свою руку.

– Что. Я. Сказал?

– Что я не могу отбиваться.

– И что ты сейчас делаешь?

– Эйден...

– Что ты сейчас делаешь, Эльза?

– Я не думала, что это будет так мощно, ладно? – выпаливаю я.

– И это должно быть моей проблемой?

Я знаю, что когда он сказал, что не остановится, он имел это в виду. Я просто веду проигранную войну, но даже не хочу сражаться. Я надеваю маску. Убеждаю себя, что я этого не хочу. Мне просто.. нравится, когда он берет то, что хочет.

Это слишком аморально, не так ли?

Он ухмыляется мне сверху вниз.

– Ты делаешь это нарочно, не так ли?

– Я действительно чувствительная.

Я сжимаю бедра вместе, уже ощущая его растущую выпуклость.

– Но ты все равно хочешь продолжения.

Это не вопрос. А наблюдение.

– Ты немного дразнишь меня, не так ли, милая? – он играет с моим пульсирующим соском, заставляя мои веки закрываться. – Ты говоришь «нет» только для того, чтобы я заставил тебя подчиниться.

Я стону.

– Да...?

– О да... В глубине души ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, но это твоя извращенная версия игры в труднодоступную. Ты делала это с тем, с кем потеряла девственность?

– Н-нет. Только с тобой.

Его пальцы перестают скользить по моим соскам. Я приоткрываю глаза и обнаруживаю, что он наблюдает за мной, слегка нахмурив брови.

– Почему? – он спрашивает.

– Почему что?

– Почему ты делаешь это только со мной?

Я знаю только тебя в близком плане, придурок.

Вместо этого я пожимаю плечами.

– Я имел в виду это раньше. Я не остановлюсь.

Мне всегда нравилась его жестокая честность. Эйден человек без фильтров. Его эрекция увеличивается, и мои бедра напрягаются от обещания.

– Ты даже не будешь притворяться, что сделаешь это? – я спрашиваю.

– Хочешь, чтобы я солгал тебе? – его голова наклоняется набок, изучая меня. – Тебе от этого станет легче?

– Дело не в этом. Это...

Он держит мои руки в своих и рисует круги на ладони.

– Я не знаю, на что я способен, когда дело касается тебя. Хочется думать, что у меня есть границы. – его темные глаза скользят по моему лицу. – Но их нет.

Мой позвоночник резко выпрямляется.

Это та часть, где я бегу и прошу о помощи, разве нет?

Но правда в том, что я также не знаю, на что я способна, когда дело доходит до Эйдена.

Никогда не думала, что буду вкладываться в него до такой степени, чтобы страстно желать, но у него есть способ запечатлеться у меня под кожей.

– Я тебя пугаю, Эльза?

Он наблюдает за мной с маниакальным интересом, кладя мою ладонь на свой твердый живот.

– Нет, – тихо говорю я.

– Некоторые вещи никогда не меняются. – он усмехается. – Ты все еще ужасная лгунья.

– Это не ложь, – ругаюсь я.

Его бурные глаза впиваются в мои.

– Я знаю, когда ты лжешь, милая.

– Как?

– Ты выдаёшь себя подсказкой. – он стучит по моему носу, выражение его лица игривое. – Твой нос слегка подергивается. Тебе следует это выучить.

Это то, что он делал со всеми своими подсказками? Выучил их?

– Если я от этого избавлюсь, тебе не будет трудно понять, лгу я или нет?

– Мне не нужно знать, лжешь ты или говоришь правду.

– Как?

Должно быть, я чертовски смущена, потому что он смеется.

– Попробуй сказать мне что-нибудь, и я скажу, правда это или ложь.

– Я пришла сюда одна.

– Ложь. Я видел тебя с Рид. Попробуй что-нибудь, чего я не знаю.

– Это не весело, если я играю в одиночку. Как насчет того, если ты присоединишься?

Это мой единственный способ узнать о нем больше, и я ни за что не упущу этот шанс.

Я вздрагиваю. Он накидывает одеяло и обнимает меня, заключая в крепкие объятия. Я полулежу на нем, его ноги обвивают мои. Странно, как естественно ощущать себя в его объятиях.

– Ты первая, – говорит он.

– Меня удочерили.

Его глаза светятся чем-то неузнаваемым, когда он говорит:

– Правда. Но я уже знаю это.

– Хорошо. Твоя очередь.

– Я бы хотел, чтобы меня усыновили.

Я внимательно изучаю его, и его лицо не меняется.

– Правда.

– Ложь. – он ухмыляется. – Мне нравится, кто я такой.

– Да?

Не знаю, почему я думаю, что он лжет.

Логически, у него нет причин ненавидеть быть наследником King Enterprises, но в глубине души я думаю, что он... ненавидит. Во всяком случае, не так, как все от него ожидают.

– Теперь это вопросы? – он приподнимает бровь. – Вопросы мне нравятся больше, и я могу задать их первым.

– Почему?

– Потому что ты уже задала свой.

Я закатываю глаза. Позволить это Эйдену, чтобы он все переделал под себя.

– Неважно.

На секунду он кажется задумчивым.

– Почему тебя удочерили?

Я должна была ожидать этого вопроса, но это не облегчает ответ.

– Я родом из Бирмингема. Мне сказали, что там произошёл пожар. Я потеряла в нем обоих родителей, а тетя опекала меня и в конце концов удочерила.

На лице Эйдена нет той жалости, которую я обычно испытываю. Во всяком случае, он кажется расчетливым.

– Тебе уже говорили об этом. Как будто ты этого не помнишь.

Удивительно, как от него ничего не ускользает. Что еще более странно, так это то, что я хочу раскрыть ему все.

Эйден опасен и мог бы – хотел – использовать это против меня, но в данный момент мне все равно.

– Нет. Я не знаю, – говорю я. – У меня есть только фрагменты и маленькие кусочки. Это время похоже на гигантскую черную головоломку. Каждый кусочек так похож, что я даже не могу начать собирать все вместе. Печально то, что я даже не помню лиц своих родителей, и меня абсолютно устраивает, что я их не помню. Я такая ужасная дочь.

– Или, может, твой мозг сделал мудрый выбор. – его голос срывается. – Иногда родители не такие, какими они должны быть.

Я хочу спросить его, что он имеет в виду под этим, но выражение его лица замкнутое. Сомневаюсь, что получу что-нибудь, как бы сильно я ни настаивала.

Поэтому, вместо того чтобы нажать на его рану, я задаю вопрос, который преследовал меня в течение многих лет.

– Почему ты решил ненавидеть меня, когда увидел в первый раз?

Я не собираюсь приукрашивать это для Эйдена. Он был – и остается – моим задирой. Он разрушил мою жизнь в школе. Мое тело и разум могут быть непримиримо привязаны к нему, но это никогда не изменит того, что он сделал со мной.