Текст книги "Одержимый"

Автор книги: Рик Р. Рид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

– Ты можешь зайти, Джо, но не надолго. На полчаса. Ты понял?

– Да. – Он повесил трубку.

Энн знобило. Она села и набрала номер ресторана, который дал ей Ник. Он сразу ответил. Она сказала, что Джо уже едет.

– Я скоро буду.

Через пятнадцать минут Энн услышала, как кто-то вставляет ключ в замок. Она удивилась, так как совсем забыла, что у него есть ключи от квартиры. Она прошла из спальни в гостиную и ждала, пока откроется дверь.

Джо был совсем другим. Его джинсы и фланелевая рубашка были грязными и мятыми. На одной штанине большое пятно. Плащ тоже мятый, словно Джо в нем спал. Он несколько дней не брился, и от него пахло перегаром и потом. Этот запах наполнил всю комнату.

– Что с тобой случилось? – ошеломленно спросила она. И в этом вопросе было слишком много боли и любви.

– Мне так плохо без тебя. Я больше не могу! – Он начал плакать и шагнул к ней. Она прошла через комнату, чтобы между ними оказался стол.

– Сядь. – Энн показала на один из стульев.

Он неуклюже плюхнулся на кушетку, чуть не упав. Раньше она бы засмеялась и поддразнила его. Сейчас ей было его жалко.

Энн села наискосок от него.

– Джо, ты что вытворяешь с собой? Где ты был? Что происходит?

Он отрицательно покачал головой.

– Ничего не происходит. Мне нужна ты. Чтобы выжить. Я так тебя люблю, Энн! – Его слова перемежались рыданиями. – Это действительно так. Ты должна разрешить мне вернуться. Я снова стану самим собой. Ты увидишь. Пожалуйста.

– Джо, я не знаю...

– Мы устроим прекрасные каникулы. Все плохое оставим в прошлом. Я не совершу больше ничего дурного. Иногда я не могу справиться с собой. Но если я буду с тобой, я знаю, все будет хорошо. Мы сможем уехать на некоторое время. Все будет так, как было раньше. Ты помнишь?

Он поднялся с кушетки и встал перед ней на колени. Схватил ее руку и не отпускал.

Энн почувствовала тошноту, подступившую к горлу.

– Джо, ну пожалуйста, – сказала она, выдергивая руку и вставая.

– Энн, умоляю! – Он уже стоял перед ней на четвереньках. – Позволь мне вернуться домой. Я обещаю не делать больше ничего дурного. Я люблю тебя. Я действительно тебя люблю. Разве ты не знаешь этого?

– Я больше ничего не знаю! – сказала она, и глаза ее наполнились слезами. – Пожалуйста, Джо, пожалуйста, уходи! – Она поспешила к двери и открыла ее. – Если ты действительно любишь меня, ты сейчас уйдешь. Возвращайся, когда будешь в порядке.

Боль, отразившаяся на его лице, глубоко поразила ее. Ей хотелось обнять его. Хотелось кричать.

– Пожалуйста, – прошептала она, слезы застилали ей глаза, – уходи, пожалуйста.

Она отвернулась, когда он проходил мимо.

– Энн, я вернусь. Помни, я люблю тебя.

Она не повернулась к нему, ожидая, пока тяжелый запах алкоголя и пота не исчезнет.

Затем Энн закрыла дверь.

Ник Мон-Пьер тронул с места свое темно-бордовое «вольво», когда увидел, что Джо выходит из дома. Он ехал тихо, наблюдая за ним. Джо подошел к остановке напротив их дома и стал ждать автобуса. Через пять минут появился автобус южного направления. Джо пропустил трех человек впереди себя, а затем вошел сам. Через несколько секунд его вышвырнули. Ник видел, как Джо что-то кричал водителю, слов разобрать он не мог. Двери захлопнулись, и автобус тронулся.

Джо подождал минуту, а затем вышел на дорогу и стал голосовать. Ник съехал с шоссе и остановился в нескольких шагах от него. В зеркале заднего вида он наблюдал, как Джо заторопился к машине.

Когда Джо сел, Ник постарался не замечать исходившего от него запаха. Он лишь удивлялся, почему красивый, тщательно ухоженный человек с фотографии превратился в небритого уличного бродягу с жирными волосами.

– Куда едем? – спросил его Ник.

– Даунтаун. Чикаго-авеню.

Вам повезло, я как раз туда еду. Купить парочку вещей в «Уотер Тауэр». Где вас высадить?

– Вы знаете, где находится мотель АМХ?

– Конечно. Вы там остановились?

– Да. Временно. – Джо сгорбился на сиденье и уставился в окно.

Ник легко вписался в поворот внешней Лэйк-Шор-Драйв. Он попытался завязать разговор, чтобы узнать побольше о Джо, но тот не отвечал, и Ник после нескольких попыток замолчал.

Ник высадил Джо около мотеля АМХ на Чикаго-авеню и объехал квартал. Он нашел место для парковки и подождал в машине примерно пятнадцать минут.

В вестибюле мотеля, принадлежащего Ассоциации молодых христиан, Ник попросил регистрационный журнал – ему, мол, надо найти парня, который когда-то работал на него, и предложить ему новую работу...

Джо зарегистрировался под тем же именем: Алекс Уотерс. Он жил в комнате № 712. Теперь Ник мог выяснить, что же, в конце концов, происходит.

Глава 15

Острые ногти Марго покрыты красным лаком. Они вонзаются в его запястье и с силой тянут его руку вниз по бежевой простыне, край которой свисает с кровати его родителей. Джо смотрит на сестру, его глаза – как у загнанного зверя. Он чувствует, что ее ногти вонзаются все глубже и прокалывают кожу. При виде крови, бегущей по его руке, в глазах Марго вспыхивает радость. Она берет нейлоновый шнур и привязывает его руку к ножке кровати. Вторая его рука уже привязана к другой ножке.

Отец сидит в ногах кровати, держи Джо за лодыжки. Джо смотрит на голого отца, на его торчащий кверху член.

– Нет, – слабо шепчет Джо. Но пощады не будет.

– Теперь ты можешь идти, – говорит отец, оборачиваясь к Марго.

– Но я хочу посмотреть.

– Давай, выметайся отсюда!

Обиженная Марго поднимается с кровати и идет к двери. Она оглядывается через плечо на Джо и смеется.

– Дождался? – говорит она. – Теперь ты попробуешь все то, что я уже пробовала. Приятно повеселиться! – Смеясь, она выходит из комнаты.

– Давай расслабься, Джо. Это не будет больно, если ты не станешь трепыхаться.

Джо рвет ногтями простыню, когда видит каплю слюны, упавшую изо рта отца на его пенис. Отец поднимает глаза, и Джо кажется, что он уже умер. Отец закидывает ноги Джо себе на плечи. Джо закрывает глаза и сильно закусывает нижнюю губу, от острой боли ему хочется кричать. Его словно жжет огнем. Он до крови закусывает губу, и вкус теплой крови чуть-чуть взбадривает его. Глаза Джо плотно закрыты, он не хочет видеть насилующего его отца, не хочет видеть жирный волосатый живот над своими мальчишескими бедрами.

Боль немного утихает, и Джо ловит себя на том, что воспринимает звуки радио, доносящиеся снизу. Мать слушает западную областную станцию, это ее постоянный кухонный компаньон. Лоррета Линн поет арию из оперетты «Дочь рудокопа». Джо чувствует запах пекущегося хлеба и отчетливо представляет себе мать: на ней фартук, она наклоняется и ставит сковородку из нержавеющей стали в духовку. Почему же она не придет мне на помощь? – думает Джо.

Джо ощущает теплую влагу, изливающуюся вместе со стонами отца. Отец вытаскивает член, и ноги Джо падают на кровать. Отец их похлопывает.

– Ты хороший мальчик, – говорит он.

Около двери отец останавливается и зовет Марго. Сестра входит в спальню.

– Уберись здесь, понятно? – говорит ей отец.

Затем он исчезает, хлопает дверь ванной. Марго подходит, на ее лице улыбка. Она смотрит сверху вниз на Джо, которому хочется плакать, но слез почему-то нет.

– Глупый! Подумаешь, стоило переживать, – говорит Марго. Она морщит нос и принюхивается. – Здесь воняет! Говном! – Она хихикает.

Джо смотрит вниз и видит на бежевых простынях, под ягодицами, небольшую круглую лужицу крови.

Почему, ну почему никто не хочет прийти ему на помощь?..

Джо очнулся от тяжелого забытья. Подушка под головой сплющилась и пропахла потом. Он поднял голову с влажной подушки и окинул взглядом небольшую комнату. Во тьме, казалось, мелькали какие-то тени. Он сел и попробовал успокоиться – он же не в доме родителей, а в мотеле. Переехал сюда сегодня днем.

Джо вскочил и включил верхний свет.

Он мучительно хотел крови.

Ник Мон-Пьер отложил номер «Санди таймс» и поднял голову. Ему удалось вычислить, в какой комнате живет Джо. Ник ожидал весь день, и теперь, в сумерках, беспокоился, не ушел ли Джо по пожарной лестнице. В этом случае выследить его не удастся, и Ник ничего не сможет выяснить для Энн.

А ему так хотелось угодить ей...

Встав с постели, Джо посмотрел на себя в зеркало. Его потное лицо было покрыто трехдневной щетиной. Это его не беспокоило. Ничто больше не имело значения.

Джо взглянул на свой плащ, лежавший на полу. Любезные чикагские таксисты забрызгали его грязью. Впрочем, это не слишком сильно его испортило – он и так был грязным, мятым и вообще каким-то мерзким.

О Боже, что я с собой сделал?

Джо поднял плащ и прижал его к себе, как бы обнимая свою прежнюю жизнь. Теперь она ушла, подумал он, и ничто не имеет значения.

Тот, каким я был раньше, ушел безвозвратно. Теперь я совсем другой...

Он надел плащ и потуже затянул пояс.

Затем он выключил свет.

Как только в номере погас свет, Ник завел мотор. Даже если Джо не появится, машине нужно немного прогреться. Но вскоре он увидел Джо, выходившего из центрального подъезда мотеля. Ник поставил ногу на тормоз и немного подождал. Джо направился вверх по Раш-стрит. Ник пропустил две машины и выехал на дорогу. Казалось, что Джо не понимает, что происходит вокруг него, и Ник подумал: пойди он рядом с Джо, тот не заметил бы этого. Но Ник не хотел испытывать судьбу.

Проститутку, думал Джо, хорошенькую маленькую шлюху никто не будет искать. Он шел вверх по Раш-стрит мимо бездельников, слонявшихся в поисках развлечений, потом дальше по Дивижн, вверх к северу.

У дверей небольшого здания стояли две женщины. Они явно мерзли в мини-юбочках и жакетах из искусственного меха. Джо окинул их быстрым взглядом. Одна – неприятная, другая – восточного типа. Обе сильно потасканные и далеко не юные. Глаза грубо подведены, губная помада сияет как неон. Нет, эти не подойдут.

Они отвернулись, когда Джо проходил мимо. У этих девок собачий нюх: сразу чуют, кто может себе позволить провести вечер в их обществе, кто – нет.

Впрочем, эти потаскухи ему не нужны. Надо найти свеженькую и – незащищенную.

Он прошел несколько кварталов к северу. Проституток было много, но они мало чем отличались от тех, которых он видел в дверном проеме. Широкий ассортимент цветов и габаритов и все те же ничего не выражающие лица и нагловатые, изучающие взгляды. Эти женщины оценивали его прежде, чем он к ним подходил. Джо начал уставать, стоит ли искать дальше? Пожалуй, сойдет и такая. Джо высмотрел одну из них.

Он вынул предпоследнюю сигарету, сунул ее в угол рта и подошел к рыжеволосой молодой женщине, которая стояла прислонившись к черной машине.

– Привет... Зажигалки не найдется?

– Проваливай! Не пугай людей.

– Каких людей? – спросил Джо ухмыляясь.

Женщина начала нервничать. Он разглядывал темные корни ее волос и черные глаза под густым слоем косметики.

– Не твое дело, убирайся отсюда.

– Ты не хочешь заработать немного денег?

– Ха, – зашипела проститутка, – именно поэтому я хочу, чтобы ты свалил отсюда.

Она закурила, поднесла спичку к сигарете Джо и бросила ее на землю.

Джо зашагал дальше вверх по улице.

Ник положил фотоаппарат на заднее сиденье. Что скажет Энн, когда увидит снимки? Странный парень. Не поймешь, что с ним творится. Похоже, он поставил крест на своей прежней жизни. Но – почему?

Джо уже готов был сдаться, когда вдруг увидел ее. Она казалась такой юной, не старше четырнадцати. Ее лицо было густо покрыто макияжем, светлые волосы откинуты назад. В каждом ухе по три или четыре серьги. Во рту сигарета. Но ничто не могло скрыть детского выражения ее лица. Возможно, она еще играла в куклы.

Джо направился к ней, пытаясь расчесать пальцами сальные, свисающие на лоб волосы.

– Привет, – сказал он, – я ужасно замерз. Не хочешь ли пойти куда-нибудь, где потеплее? – Он улыбнулся ей и заметил, как она его оглядела. В ее глазах было что-то большее, чем простой интерес, и Джо подумал, что с этой у него не будет проблем. Еще одна пропавшая беглянка. Кто станет ее разыскивать?

Она, должно быть, разглядывала его минут пять, прежде чем заговорить. На лице ее была улыбка.

– Отвали, – сказала она наконец.

Ник сделал еще один снимок. Ему хотелось схватить в охапку эту девчонку и потащить ее домой. Она же совсем ребенок! Что было нужно от нее этому кретину Джо Мак-Эри? Ник наблюдал за Джо. Тот сел на углу улицы на тумбу и уронил голову на руки. Его тело сотрясалось, должно быть от рыданий.

Ник взглянул на часы. Уже одиннадцатый час. Хорошо бы на этом закончить. Вернуться в теплую квартиру и отпечатать сегодняшние снимки.

Но Джо поднялся и пошел в южном направлении.

Джо нуждался в помощи. У него кончились деньги. Что же делать?.. Кроме Энн обратиться не к кому. А может быть... может быть... к той женщине, которая пыталась шантажировать его в Бервине? Она хищница, но Джо это не трогало, потому что он понимал лучше нее самой, что ей от него нужно. Она страстно желала его и, если он появится, наверное, откроет перед ним двери своей тесной квартиры.

Мелочи, которая оставалась у него, как раз хватит, чтобы заплатить за поездку в метро и переход.

Ник оставил свое темно-бордовое «вольво» на стоянке против пожарного водоразборного крана и на небольшом расстоянии последовал за Джо. Джо спустился в метро. Усталость, которую Ник чувствовал раньше, начала улетучиваться. Возможно, этой ночью он выяснит все, что ему нужно знать о Джо Мак-Эри. Кроме того, следить за ним было интересно.

Поезд метро уже собирался отправляться, когда на станции появился Джо. Он прибавил шагу и вскочил в предпоследний вагон. Ник сделал рывок к последнему вагону и, с силой раздвинув двери, протиснулся внутрь. Когда поезд тронулся, он вздохнул с облегчением. Опоздай он – и слежке был бы конец. Он провалил бы задание. Ник прошел вперед и заглянул в соседний вагон. Джо сидел на одном из оранжевых пластиковых сидений около двери. Здесь он нисколько не выделялся на фоне других пассажиров, был, так сказать, «на своем месте».

Джо прошел пешком всю дорогу от проспекта Сисеро до Рузвельт-роуд и наконец свернул на Оак-Парк-авеню. Каждые несколько секунд он оборачивался, чтобы посмотреть, не идет ли автобус. Но час был поздний, автобус так и не появился; да и прохожие встречались редко. Его уши горели от холода, пальцы окоченели. В носу, казалось, образовались сосульки, потрескивавшие при каждом вдохе.

Хорошо бы, она оказалась дома.

Нику было трудно преследовать Джо. Неужели парень заподозрил что-нибудь? Почему он постоянно оглядывается и всматривается вдаль? Нику приходилось останавливаться и прыгать в тень каждый раз, когда Джо оборачивался.

Подойдя к дому Пэт, Джо увидел, что в ее квартире темно. Черт, неужели ее нет...

Однако он чувствовал, что Пэт дома. Женщины, подобные ей, редко выходят. Джо знал это. Это было так же верно, как то, что от холода он стучал зубами.

Джо вошел в подъезд и позвонил в ее квартиру. Через некоторое время наконец дверь открыли, и Джо переступил порог.

Пока Джо звонил, Ник проскользнул в коридор находившейся слева маленькой пристройки и сфотографировал его. Так как на почтовых ящиках было всего пять фамилий, Ник легко понял, в какую квартиру вошел Джо. Как только тот исчез в прихожей, Ник вошел в вестибюль.

Под потолком горела маленькая тусклая лампочка, едва освещавшая помещение. Пахло вареной капустой. Ник вынул из внутреннего кармана пиджака блокнот и записал имя и адрес Пэт Янг. Более подробную информацию можно получить из других источников. Значит, это и есть любовница Джо? Впрочем, имя такое, что не поймешь – женщина это или мужчина. Если мужчина, дело станет еще интереснее. А может быть, Пэт Янг друг или клиент? Чем больше вопросов, тем больше раздумий. Сценарий без фактов. Он никогда не станет хорошим детективом, каким был его отец„ если начнет строить версию на основе догадок и собственного воображения. Нужны факты.

Ник замерз в вестибюле. Он жалел, что его машина так далеко отсюда.

– Боже, какой сюрприз! – Открыв дверь, Пэт смотрела на Джо. – Почему бы тебе не войти? – Ее слова звучали насмешкой, но она откатила свое кресло, чтобы впустить его.

На ней была фланелевая белая в мелкий цветочек ночная рубашка, и Джо подумал, что выглядит она необычайно беззащитной. В ее чертах появилась какая-то мягкость, которой, насколько было известно Джо, она никогда не отличалась.

– Что же, черт возьми, с тобой случилось?

– У меня неприятности, – промямлил Джо, жалей, что пришел. Ему было здесь неуютно. – Моя жена задумала разойтись со мной.

Смех Пэт бросил его в дрожь.

– Ей надоел такой большой мальчик, как ты? Да эта женщина, должно быть, сошла с ума! Хотя, если ты выглядел так же, как сейчас, когда она вышвырнула тебя, я не виню ее.

Джо уставился на ворс коричневого ковра, уши у него горели.

– Я пришел к тебе из-за того, что случилось в прошлый раз. Я понял, что у нас есть что-то общее... – Он увидел, что она потеряла всякий интерес к происходящему. Затем щеки ее слегка порозовели.

– Чушь! Ничего общего у нас нет. Я-то не убийца! А те, что в прошлый раз случилось со мной, свидетельствует лишь об одном: у меня, несмотря ни на что, сохранился здоровый интерес к сексу. Так зачем ты явился?

– Мне нужно немного денег. У меня нет ни пенни. – Джо внезапно почувствовал, что вот-вот заплачет. Он вернет любовь Энн. Завтра же!

– Если тебе нужны деньги, – сказала Пэт, – ты должен их заработать. – Она подмигнула ему, а затем со злостью сказала: – Только без моей помощи. Это должен быть сольный номер.

– Хорошо, – прошептал Джо и начал расстегивать ремень брюк.

– Боже! Ты совсем с ума сошел! Прежде всего прими ванну! Вымойся! Побрейся! – Она насмешливо улыбнулась, указывая на дверь ванной, – В таком виде ты нисколько меня не возбуждаешь.

Джо пошел в ванную.

Ник, дрожа от холода, неотрывно смотрел в глубину холла, где исчез Джо. Сегодня ничего больше не произойдет.. Должно быть, Джо проведет там ночь, а Ник замерзнет до смерти, ожидая его появления. Хватит! Надо вызвать такси.

Когда все закончилось, Пэт облизала руки.

– Ну, чего уставился? – Она взглянула на него. – Давай, выметайся отсюда!

– Ты обещала дать мне немного денег.

– О, конечно, меня ведь только что насытили. Убирайся, козел.

Джо прикусил губу, чтобы не расплакаться. Черт с ней! Унижаться он не будет. Он поднял грязную одежду и почувствовал отвращение, надевая ее на чистое тело. Одевшись, пошел к двери и уже на пороге услышал, что Пэт окликнула его.

– Иди сюда, – сказала она. Он подошел к ее коляске. – Встань на колени, я хочу посмотреть на твое красивое лицо.

Джо опустился на колени и заглянул в ее голубые глаза.

– Я несколько раз пыталась избавиться от этого наваждения... Остается только позвонить твоей жене, – Джо взглянул на нее со страхом, – но не беспокойся, я еще не звонила. Я никому ничего не сказала... пока. – Пэт немного подумала и затем добавила: – Конечно, за исключением тех людей, которые уже давно все знают, но они и рта не откроют без моего разрешения. Ты знаешь, иногда мне хочется, чтобы ты просто был рядом. Мне нравится то, что у тебя между ногами. – Пэт хихикнула, затем покатила назад и вынула кошелек из выдвижного ящика. – Если ты мне скажешь, где тебя можно найти, и пообещаешь, что приедешь ко мне по первому зову, я дам тебе немного денег. Договорились?

– Да... договорились. Я остановился в мотеле АМХ на Чикаго-авеню.

– Ты ведь не врешь, правда? Я тебе верю.

Джо сказал без всякого выражения:

– Я бы все потерял, если бы соврал тебе.

– Хорошо. – Она протянула ему двадцатидолларовую бумажку. – Вот. Если будешь умненьким мальчиком, я дам тебе еще.

– Благодарю, – сказал Джо и поспешно вышел.

Когда она смотрела, как он уходит, на ее лице отражались страдание и любовь. Что со мной происходит? – думала Пэт.

Джо взглянул на ночное небо. Оно было черным, беззвездным. Ночь затихала. Люди скрылись в своих норах. Нормальные мужья спали, обнявшись с нормальными женами, их нормальные маленькие дети спали в другой комнате. Их укрыли одеялом, а перед сном напоили чем-нибудь теплым. Джо хотел быть таким же, как они.

Но он таким не был.

Ему нужен был вкус горячей крови, толчками вливающейся в его рот. Ощущение жизни, угасающей в ком-то и возникающей в нем.

– Где, черт бы тебя побрал, ты шлялась до десяти вечера?

Бэкки уставилась на человека, за которого вышла замуж всего три месяца назад. Он был красивым, даже тогда, когда орал на нее или давал пощечину. Пощечину, которая чуть ли не выбивала ей зубы и швыряла ее на стойку из огнеупорной пластмассы на кухне. Первые пощечины она получила после того, как они вернулись из недельного свадебного путешествия в Висконсин Деллз. Его темные блестящие волосы красиво оттеняли лицо, даже если оно багровело от гнева. Карие глаза были такими же сексуальными, как в тот вечер, когда она впервые отдалась ему на заднем сиденье его автомобиля. Тогда они только что закончили школу. Всего год назад. Почему же сейчас кажется, что это было так давно?

– Отвечай, паршивка! Сколько раз спрашивать?

– Я была у... мамы. Я же предупредила тебя.

– Я звонил твоей матери. Никто не отвечал.

– Ну и что? Мы были в парке.

– Чушь! Если и в парке – то не с матерью. Придумала бы что-нибудь получше. Я точно знаю, я чувствую, когда моя собственная жена валандается с каким-то парнем! – Он схватил ее за воротник розовой блузки, оторвал от пола и бросил в сторону шкафа.

Она почувствовала, что в боку у нее что-то хрустнуло. Ребро?

Бэкки поднялась с пола. Мама живет всего в четырех кварталах отсюда. Пошел он к черту.

– Куда ты собралась?

– К маме, – прорыдала она.

Он ничего не сказал. Когда она открыла дверь, он сильно дал ей под зад. Бэкки попыталась удержаться на ногах, но упала на колени. Вроде бы не очень больно, но все же... Она услышала, как он засмеялся и захлопнул дверь.

Джо стоял в телефонной будке и звонил, пытаясь вызвать такси, когда увидел ее. Девушка, прихрамывая, шла вверх по Оак-Парк-авеню. Нет, сказал он себе, оставь ее в покое. Слишком близко от того дома, где произошло убийство. Ты не тронешь ее. Так он думал, а сам повесил трубку и осторожно открыл дверь телефонной будки. Я не могу, не должен это делать... А внутренний голос твердил: «В последний раз, Джо... В самый последний... Завтра ты вернешься к Энн и начнешь новую жизнь». Нет, нет... пожалуйста, не заставляй меня...

Он шел за ней два квартала. Она обернулась, посмотрела на него и прибавила шагу.

– Эй! – сказал он. – Не бойтесь. Я не грабитель. Просто лунатик. – Джо засмеялся. Он догнал ее, и она остановилась, глядя на него испуганными глазами. – Честное слово, – сказал он, одаривая ее одной из своих лучших улыбок. – Я не сумасшедший. Действительно. Я живу тут неподалеку, на углу Восемнадцатой улицы. Я просто не мог уснуть. Черт, я, должно быть, испугал вас. Что-нибудь случилось? Что вы делаете на улице так поздно?

Она смотрела на него, должно быть, обдумывая, как ей поступить – разговаривать с ним или нет. Наконец она решилась:

– Я подралась с мужем. Иду к маме.

– Ну, знаете, не следует гулять по улицам одной так поздно ночью. Особенно такой хорошенькой леди, как вы. Послушайте, разрешите проводить вас. Мне будет приятно, что я сделал хоть что-то хорошее, а то брожу без толку. Обещаю, что не обижу вас. Мне правда тревожно, что вы, такая молодая и красивая, находитесь ночью одна на улице.

– Я верю, что вы не обидите меня. – С минуту она раздумывала. – Хорошо, пойдемте дальше вместе.

Какое-то время они шли молча. Бэкки уже видела впереди мамин дом с верандой.

– Ну вот, мы пришли. Спасибо, я думаю, оставшийся путь я смогу...

– Черт побери! – закричал Джо, хватаясь за глаз.

– Что случилось? – Бэкки обернулась и посмотрела на него.

– Ужасная неприятность. Я потерял контактную линзу. Вы не поищете, а?

Бэкки опустилась на колени и начала в темноте обшаривать тротуар, ища то, чего там не было.– Она даже не поняла, что произошло, когда Джо, сцепив пальцы, изо всех сил ударил ее по затылку. Падая лицом на асфальт, она была уже без сознания.

Джо вынул из кармана скальпель.