Текст книги "Мишень (ЛП)"

Автор книги: Ричард Карл Лаймон

Соавторы: Джек Кетчам,Эдвард Ли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

В первом файле не было ничего, кроме указателя мужских имен и номеров коммуникаторов.

Их было несколько десятков.

Шэрон с самого начала понимала, что Ким не соблюдает обет безбрачия; она подслушала много ее разговоров с тайными поклонниками-мужчинами. И хотя это было явным нарушением правил поведения Федерации, Шэрон никогда не сообщала об этом – и не собиралась сообщать. Только Бог может судить, – напомнила она себе.

Она быстро закрыла файл. Затем...

Второй файл назывался РАЗНОЕ.

Шэрон открыла его, ожидая увидеть простую информацию о сотрудниках или любимые стихи...

Что... ЭТО?

...но нашла нечто совсем другое.

Экран заполнился ярким, резким движением – это был виртуальный файл. Небольшое трехмерное изображение словно ожило в воздухе.

В груди Шэрон возникло странное ощущение, такого она никогда не испытывала. На экране двое голых мужчин по очереди прелюбодействовали с женщиной, которая растянулась поперек парящей в воздухе доски. Женщина была голая, раскрасневшаяся. С ее губ срывались страстные вздохи.

Это была Ким.

О... Боже...

Даже не видя до сих пор ни одного примера, Шэрон сразу поняла, на что смотрит: на порнографию.

И этого она не могла игнорировать. Обладание нечестивыми и/или непристойными образами – это нарушение Закона Федерации о тяжких преступлениях. Ким посмертно понизят в должности, и в ее некрологе будет отражено обвинение в уголовном преступлении. Шэрон очень не хотелось этого делать, но это было уже слишком.

Но когда ее палец поднялся, чтобы закрыть файл, она не смогла этого сделать.

Ее глаза не отрывались от изображения.

Мужчины, должно быть, были штатскими или не входящими в Федерацию контрактниками: они не были лысыми. Один мужчина – с угольно-черными волосами – прижал колени Ким к ее груди, ускоряя темп своего блуда. Вторым человеком был...

Шэрон отпрянула. Это была самая отвратительная вещь, которую она когда-либо видела. Лицо было уродливым, гнусным и злым. Стиснув зубы, она выключила эти ужасные образы, затем обернулась... и пронзительно закричала.

В каюте была какая-то фигура.

(IV)

Иисус протягивал десницу к майору-пастору Мэтью. У ног Христа находился флаг Христианской Федерации, ниже было написано:

БЛАЖЕННЫ КРОТКИЕ, ИБО ОНИ НАСЛЕДУЮТ ЗЕМЛЮ

Конечно, это был всего лишь очередной плакат Oтдела Mорали, но он заставил Мэтью задуматься. Действительно, Христианская Федерация унаследовал большую часть мира... но кроткие?

Разве мы были кроткими, когда бросали ядерные бомбы на Иран и Ирак? – спросил он себя. – Разве мы были кроткими, когда обрушили на армию Украины магнитное поле и заставили ее умирать от голода, чтобы она сдалась, или когда мы бомбили все электростанции в Югосербии электромагнитными бомбами в середине зимы?

Не очень-то кроткие.

Но командир Cлужбы Безопасности не стал оспаривать его приказы. Иногда Господь Бог был богом гнева и мести. Мэтью полагал, что, в конце концов, все это себя оправдало.

И все же, он не переставал удивляться.

Например, эта миссия. Ранее, когда он возглавлял группу техников, проверявших грузовые отсеки, он обнаружил кое-что довольно странное. Да, они нашли небольшую кладовку с заклиненным замком, очевидно, ту самую незаметную щель, в которой прятался лазутчик Красной Cекты – анализ ДНК это подтвердил. Но самое странное было не в этом.

Все главные грузовые отсеки были пусты.

Миссия по пополнению запасов? – подумал он. – Без необходимого инвентаря?

Это была лишь одна из многих вещей, которые раздражали Мэтью. Все блоки сбора данных работали на полную мощность; получены десятки шифров, но у Мэтью не было допуска, чтобы прочитать их. Кроме того, дешифровальный блок был полностью отключен; обслуживающего технического персонала даже не было на борту. И добавьте к этому...

Нападение террориста в информационном полку и взрыв в имущественном отделе.

Это точно казалось странным.

Хотя у Мэтью действительно было спасительное средство. Он потрогал серебряный крестик на шее, зная, что скрывается под его блестящей отделкой. Во время Второй калифорнийской кампании Мэтью командовал эвакуационным взводом с приказом захватить группу хакеров из Фронта Маунт-Сутро, укрывшихся в запретной зоне Старого Сан-Франциско. С одной стороны, рейд провалился (Мэтью и его взвод уничтожили всех членов Фронта), но одним из положительных результатов стало обнаружение шкатулки с алгоритмическими биочипами. Мэтью был повышен в звании за находку: чипы были запрограммированы так, чтобы подавлять все шифровальные модули Христианской Федерации – грозное технологическое оружие. Всего чипов было шесть.

Мэтью отдал пять.

Это было преступление против безопасности, за которое Мэтью могли посадить пожизненно. Но, он все равно сохранил чип, так сказать, в качестве страховки.

С помощью этого чипа он, вероятно, мог бы узнать, что происходит на самом деле.

Если это неправильно, то я узрю Божий гнев, – осознал он. – Ну... а если правильно...

На торце креста виднелись два крошечных зубца. Мэтью нажал на них ногтями и начал вытаскивать скрытый чип, но прежде, чем он успел извлечь его даже на одну восьмую дюйма...

– Что, во имя всего святого...

Сзади ему на голову набросили мешок для отходов, и шнур тут же затянулся у него на шее. Внезапно майор-пастор Мэтью перестал видеть и дышать.

Но он все еще мог слышать.

– Под небесами простирается umbra, – раздался мрачный голос.

Мэтью откинулся назад в своем граво-кресле, размахивая руками. Голова неистово дергалась из-за удавки на шее. Он вслепую потянулся к охранной сигнализации но...

ЩЕЛК!

Он упал на пол, содрогаясь.

К его виску приставили безотказный пистолет мощностью 1000 фунтофутов и тот выстрелил. Стержень расколол череп Мэтью, вонзившись в мозг на несколько дюймов. Затем...

ЗВЯК!

Стержень втянулся назад.

Непромокаемый мешок начал быстро наполняться кровью. Мэтью умер, глухо стуча каблуками по полу. Он даже не успел попросить у Бога прощения за свои грехи.

Оживленный голос произнес:

– Приветствую тебя, Килукрус.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

"А те, кто должен был наследовать Царство, 

низвергнуты будут во тьму..."

Матфея 8:12

(I)

– Успокойся! Господи! – раздался женский голос.

Шэрон быстро прикрыла грудь и лобок униформой. Она была совершенно потрясена, увидев перед собой высокую стройную девушку с длинными, черными, как смоль волосами.

– А ты кто такая? Что ты делаешь в моей каюте?

Девушка достала направление.

– Я твоя новая соседка, – сказала она. – Ты слышала об утечке дихлоранилина в главном проходе №6, так ведь?

Легенда, – напомнила себе Шэрон. То, что произошло на самом деле, было засекречено, чтобы предотвратить панику.

– Ну конечно. Моя соседка, Ким, погибла тогда.

– Я жила вместе с неким техником данных по имени Лесли, кстати, настоящим снобом.

Сердце Шэрон сжалось еще больше.

– Нехорошо говорить дурно о мертвых.

– Эй, они теперь на Небесах, а мы застряли на этой посудине.

Женщина бросила шерстяное пальто на голую койку. Крепкое тело было отчетливо видно под прозрачной белой униформой.

– Волосы, белая униформа, – сказала Шэрон. – Ты – штатская.

– Да, но у меня 5-й ранг, так что не вздумай командовать мной. А у тебя?

– 6-й.

– Вот блин. Ну, хватит об этом. Кстати, меня зовут Бриджид.

– Шэрон, – сказала Шэрон. – Мне нравится имя Бриджид. Это в честь Святой Бригитты Нортумбрийской?

– Ну да. Была убита сатанистами во время паломничества в Рим. Достойная личность, чтобы быть названной в ее честь, – Бриджид посмотрела на голо-экран и приподняла бровь. – Откуда у тебя виртуальный файл? Я думала, что в армии они запрещены.

– Это не мой, – отрезала Шэрон. – Он принадлежал моей соседке, и нет, я не рылась в ее личных файлах, я просто хотела...

– Расслабься, я не собираюсь на тебя стучать, – oна еще несколько минут смотрела порнографию. – Ух ты. А она хороша сверху. Давай досмотрим до конца.

Шэрон выключила экран.

– Нет, спасибо. Это отвратительно.

– А меня возбуждает, – Бриджид заглянула в туалетную комнату. – О, замечательно, опять паровой душ. Разве на этом корабле нет водяного душа?

– Конечно, нет, – возмутилась Шэрон. – Это непомерные расходы. Паровой душ работает просто отлично.

– Да, но если побудешь под ним слишком долго, то с тебя слезет верхний слой кожи.

Она обошла каюту, словно изучая еe.

– Боже, неудивительно, что я чувствую себя так, будто вешу тысячу фунтов. Посмотри, какая высокая гравитация.

– Мне нравится, когда она высокая, – сказала Шэрон. – Это держит меня в тонусе.

Бриджид даже не спросила; она повернула ручку гравитатора вниз.

– Ну вот. Так-то лучше.

Ну и беспокойная, – подумала Шэрон.

Теперь груди женщины казались еще больше, жизнерадостные шары под белым комбинезоном. Она улыбнулась.

– Вот видишь. Теперь ты уже не выглядишь такой плоской, да?

– Большое спасибо, – пробормотала Шэрон, но быстрый взгляд, брошенный под накинутую униформу, подтвердил слова Бриджид.

Ее груди действительно казались полнее. Она села и скрестила ноги, чувствуя себя неловко оттого, что кто-то другой видит ее обнаженной.

– Пониженная гравитация вредна для костей, – заметила она.

– Чушь собачья, – сказала Бриджид.

– Тебе обязательно так выражаться?

– Господи, да не нервничай ты так. Мы в одной лодке, ты же понимаешь, – теперь глаза Бриджид перешли от изучения каюты к изучению небрежно прикрытого тела Шэрон. – Как тебе удалось стать специалистом 6-го ранга такой молодой? Тебе сколько, семнадцать?

– Мне двадцать, – коротко поправила ее Шэрон. – Я специалист по навигационным процессорам и системам резервирования. Я была первой в группе.

– Круто. Где же ты училась?

– В ситонском технологическом.

– Боже, неудивительно, что ты смотрела этот виртуальный файл.

– Я не смотрела...

– Я слышала об этом месте. Одни девушки, верно? Монахини-епифанитки и все такое?

– Да, – ответила Шэрон.

– Я училась в соборной школе в Миде. В группе были одни девушки, но большинство преподавателей были мужчинами. Увы, большая часть из них были очень старыми. Ни одного твердого члена во всем заведении.

Шэрон нахмурилась, услышав грубые речи. Звучало не так плохо, как у Тома, хотя из уст женщины почему-то казалось еще хуже. Но она слышала о мидской соборной школе; это был учебный комплекс христианского Агентства Безопасности, в котором обучали психологическому воздействию на противника. Итак, что делает на корабле штатская из ХАБ?

– Кажется, он поврежден, – сказала Бриджид, проверяя матрас. – Наверное, это в целях ознакомления с условиями. Чтобы все дистанционные наблюдатели знали, каково это на исследовательских миссиях.

– Дистанционные наблюдатели? – спросила Шэрон.

– Да, – сказала Бриджид. Она откинулась на спинку койки, позволив ногам свободно висеть при пониженной гравитации. – Я – дистанционный наблюдатель.

* * *

Шэрон сразу же пришла в восторг. Дистанционный наблюдатель. Экстрасенсы, которые якобы могли проецировать свои зрительные и слуховые ощущения на большие расстояния за пределы своих физических тел. Как телестезисты и параменталисты. Одеваясь, она старалась выглядеть беззаботной.

– Значит, ты... кое-что видела?

– О, конечно. Не могу сказать, что именно, но могу сказать, что это работает. Нас тщательно отбирают с самого рождения – это у нас природное. Не так, как у телестезистов.

– Я слышала, что разведка Федерации прекратила исследования в области телестезии.

– Да, многие просто не смогли пережить имплантаты и хирургические процедуры, и многие из тех, кто это сделал, либо сошли с ума, либо умерли позже от микро-кровоизлияний.

Шэрон вспомнила, что видела несколько виртуальных файлов Bзвода Tелестезии. Большие наросты торчали из голов, вмещая добавочный мозг. Это было омерзительно... но захватывающе.

– Я знала парочку таких. На самом деле они могли принимать информацию с расстояния в сотни тысяч миль, но очень часто забывали то, что видели, просто из-за пережитых впечатлений. Поверь мне, несомненно, лучше быть дистанционным наблюдателем. Я не хочу, чтобы какой-то мясник из Oборонной Kорпорации кромсал мой мозг, – oна потерла глаза, как будто устала. – Они хотят, чтобы мы занимались промышленным шпионажем и подобными вещами. Японское космическое агентство расползлось по всей Солнечной системе, вероятно, нарушая все виды соглашений о свободной торговле. Такова жизнь, но если хочешь знать правду, это довольно скучно.

Шэрон не могла постичь, как такая специальность может быть скучной.

– У меня скучная работа. Твоя, должно быть, очень волнующая.

Бриджид усмехнулась этому замечанию.

– Только когда я ею злоупотребляю.

– Что ты имеешь в виду?

– Давай просто скажем, что на этом корабле гораздо больше безнравственности, чем ты думаешь.

– Ты подразумеваешь... ты наблюдаешь за людьми...?

Бриджид кивнула.

– И знаешь, когда девушке становится одиноко, в мужских душевых есть великолепные виды.

Шэрон съежилась от желания узнать больше, но это выглядело греховным вуайеризмом.

– Остальное – сплошная заноза в заднице, – продолжала Бриджид. – Вся эта сенсорная депривация и тета-волновая медитация. И уровень истощения более девяноста процентов. Не многих из нас берут на постоянную службу.

– Ты должна чувствовать себя очень привилегированной.

Бриджид пожала плечами.

– С оплатой все в порядке, и у меня много свободного времени.

– Ты замужем?

– Это запрещено. По условиям контракта. Безбрачие на всю жизнь.

Это признание показалось Шэрон печальным. Бриджид явно предпочла долг супружеству, выбрав одинокую жизнь ради дела Божьего. Достойная жертва.

Бриджид наклонилась вперед.

– Господи, и есть еще одна вещь, которую я ненавижу в этих чертовых военных полетах.

– И что это?

– Я умираю с голоду.

– Ну что ж, – просияла Шэрон. Она уже поняла, что Бриджид ей нравится. Надеялась, что они станут подругами. – Пойдем в столовую и возьмем что-нибудь для подавления аппетита!

* * *

ПРИДАЙ МНЕ СИЛ ИЗЮМОМ, ГОСПОДИ.

ОСВЕЖИ МЕНЯ ЯБЛОКАМИ!

ЕШЬ С УДОВОЛЬСТВИЕМ СВОЙ ХЛЕБ,

И ПЕЙ ВИНО СВОЕ С РАДОСТЬЮ В СЕРДЦЕ!

БОЖЕ, ГОСПОДЬ САВАОФ, БЛАГОДАРИМ ТЕБЯ ЗА ЩЕДРОСТЬ!

Бриджид покачала головой.

– Наверное, Cлужба Mорали забыла сменить плакат, когда корабль переключили на нетвердую еду. Изюм и яблоки, что за херня? – oна держала чашку под электролитическим краном, ожидая, пока та наполнится прозрачной зеленой жидкостью. – А эти ссаки Тинкербелл^[26]уж точно не вино.

Шэрон, несмотря на грубый язык, наслаждалась жизнерадостностью Бриджид.

– Это замечательная технология питания. Все калории, которые нам нужны в одном стакане.

Бриджид нахмурилась, глядя вниз.

– Это похоже на мочу феи, и на вкус такое же, – oна продвинулась дальше в очереди. – О, потрясающе. Теперь главное блюдо, – щель узкого автомата выплюнула маленький стаканчик из синтетической бумаги, полный таблеток. – А, мой любимый оскар из телятины^[27]с тасманийским крабом, почки артишока в трюфельном масле и... O, это маленькое красное, должно быть, чесночно– картофельное суфле.

Шэрон издала легкий смешок.

– Я не возражаю против нетвердой еды, и я рада, что ее используют во всех субсветовых миссиях.

– Почему?

– Это более эффективно, экономит деньги, снижает бюджет Oборонной Kорпорации.

Шэрон последовала за высокой черноволосой женщиной к столику.

– Наша крошечная жертва выгодна для Федерации.

– Ты что, издеваешься надо мной? Ты скорее проглотишь эти нелепые таблетки, чем откусишь кусок хот-дога, потому что это более эффективно?

– Ну, конечно. Никаких фекальных отходов для переработки.

Бриджид поморщилась.

– О, это восхитительная мысль.

Шэрон не стала возражать.

– И подумай, во что обошлась бы Федерации настоящая кухня. Вся эта еда, все эти складские помещения, оборудование и обслуживающий персонал. Это всего лишь незначительное неудобство для благого Божьего дела.

– Шэрон, мы надрываем задницы ради Господа, особенно в этих исследовательских миссиях. Мы дышим переработанным воздухом, путешествуем с неестественной скоростью, каждую минуту рискуем жизнью на этих посудинах – и все во имя Господа. Неужели ты думаешь, что Бог будет возражать, если мы будем время от времени есть жареную курицу?

– Ну, думаю, что нет. Но с моей точки зрения, настоящая еда – это то, что мы предвкушаем, возвращаясь на Луну, – oна вытащила из чашки красную таблетку и проглотила, запив зеленым напитком. – А подавители аппетита действуют на меня просто замечательно.

– Ну, раз тебя это заводит...

Большинство остальных таблеток представляли собой генномодифицированные витамины и иммуностимуляторы. Шэрон собиралась проглотить еще одну таблетку, когда заметила, что Бриджид достала длинную желтую и сунула ее в карман.

– Зачем ты это сделала?

– Ты это серьезно? Я не хочу, чтобы это дерьмо Большого Брата^[28]попало мне в кровь.

Шэрон не понимала, о чем она говорит.

– Это полезно. Это антиоксидант.

Бриджид вздохнула.

– Ну и ну, ты действительно такая наивная? Это не антиоксидант, Шэрон. Это всем известно.

Шерон вытащила свою желтую таблетку и начала читать мелкий шрифт.

– Видишь, сбоку написано: "Д-Л-Альфа-токоферол и селенит". Это соединения, которые блокируют дегенерацию липидов в стенках клеток и...

– Говори тише! – прошептала Бриджид. – И отдай это мне! – oна выхватила желтую капсулу из пальцев Шэрон и сунула ее в карман. – Если будешь продолжать нести эту чушь, то на всю жизнь останешься маленькой девочкой.

Это замечание причинило ей боль. Она опустила глаза.

– Я не "маленькая девочка".

– Перестань вести себя как ребенок. Разве ты не знаешь, что это? Это блокатор окситоцина.

А что это такое?

– Он убивает сексуальное влечение, – прошептала Бриджид еще тише. – Блокирует все сексуальные реакции.

– Я... я в это не верю, – сказала Шэрон без особой убежденности.

Она принимала эту таблетку три раза в день после депиляции и перевязки маточных труб в период полового созревания.

– Ну, поверь мне, дорогая. Вы, молодые ребята, выскакиваете из технической школы, все такие надменные и богобоязненные, думая, что знаете все. Я была такой же. Но я также научилась доверять старшим. Люди, которые работают дольше, знают больше. Так что сделай одолжение и делай то, что я скажу.

– Кто ты, моя старшая сестра?

– С таким же успехом я могла бы ею быть, потому что она тебе нужна. Страшно подумать о том, какие процедуры промывания мозгов применяли к вам в Ситоне.

– Нам не промывали мозги, – настаивала Шэрон. – Нам просто давали уроки Священного Писания между учебными курсами.

– Да? И держу пари, вам давали чашечку апельсинового сока перед каждым уроком Священного Писания, верно?

Шэрон помолчала.

– В общем, да. Это просто чтобы освежиться.

– Это был атинол натрия, тупица. Армия начала использовать его во всех молодежных академиях еще в 184-м. Это гипнотический наркотик, он вводит в транс в состоянии бодрствования и делает восприимчивыми к гипнотическим внушениям. Это модификация поведения, Шэрон. Заставляет испытывать отвращение к сексу. Бог создал секс, Шэрон. Он сделал это приятным не просто так. А вы позволяете криптофашистскому^[29]правительству выжигать ваши естественные желания.

Внезапно Шэрон почувствовала, что по уши увязла в вопросах и опровержениях.

– Даже если то, что ты говоришь, правда, это для моего же блага. Совокупление вне брака – грех.

Бриджид подавила смешок.

– Совокупление. Боже мой. Тебе вбили в голову все модные словечки Христианской Федерации. Послушай, все сводится к следующему: если ты хочешь оставаться девственницей, пока не выйдешь замуж, это прекрасно, это замечательно. Но это благочестиво, если только ты делаешь это по собственной воле. Не под влиянием гипнотической химической терапии. Не в результате контроля над разумом. Это не та свободная воля, которую дал нам Бог. Это медицинская тирания. Вот это и есть грех.

Недоумение Шэрон не уменьшилось. Ей хотелось поспорить, но она не могла избавиться от впечатления, что Бриджид говорит правду.

– Но... разве ты не девственница?

Бриджид фыркнула, но на этот раз ей не удалось сдержать смех.

– Шэрон, моя девственная плева рассыпалась в прах, когда мне было пятнадцать, и не от падения с лошади.

– Но ты же ходила в федеративную школу, как и я. Разве тебе тоже не промыли мозги?

– Это не разрешено на гражданской службе. Вот, почему мне жаль всех вас, армейских девушек. Вместо этого у нас были ХМЗ – христианские мотивационные занятия. Нас усаживали в большой круг, показывали нам фотографии всех венерических болезней из былых времен и несли вздор о том, что секс– это грех. Во время этих занятий я думала об участии в оргиях.

– Бриджид!

– О, было просто умопомрачительно учиться в Миде. Это был старый комплекс, бывший военной базой до того, как его захватила федеративная разведка. Там были водяные души, а не эти паровые штуки, – Бриджид прервала себя, чтобы усмехнуться. – До чего глупы были эти отсталые старики. Чтобы заставить нас не трогать себя, каждый раз, когда мы ходили в душевую, нам приходилось мыть соседнюю девушку! Разве это не смешно?

Шэрон наморщила лоб.

– Я-я чего-то не понимаю?

Бриджид наклонилась ближе.

– Ты понимаешь. Они думали, что это помешает нам научиться мастурбировать. Так что вместо того, чтобы мастурбировать себе, мы мастурбировали девушке рядом!

Лицо Шэрон оставалось непроницаемым.

– А что значит "мастурбировать"?

Бриджид закрыла лицо руками.

– Господи. Не бери в голову.

Разговор привел Шэрон в замешательство. Но как раз в тот момент, когда она хотела сменить тему, она заметила Тома, выходящего из очереди. Она помахала ему рукой.

– Привет, Том.

– Специалист, – поздоровался он и сел. Он указал на свой рукав. – Посмотри на мои новые нашивки 2-го ранга. Круто, да?

– Да, – ответила Шэрон. – Теперь ты всего на четыре ранга ниже меня по званию.

– Давай, доставай меня.

– Том, это – Бриджид, моя новая соседка. Она штатская.

– Сестра, – сказал Том, обводя взглядом грудь Бриджид. – Мне очень приятно служить Богу вместе с тобой.

– Взаимно.

– Тома постоянно понижают в должности, потому что он сквернословит, – добавила Шэрон. – Но он хороший парень.

– Я польщен.

Глаза Шэрон сузились, когда она заметила, что Том достал желтую таблетку из своей синтетической чашки и сунул ее в карман брюк.

– Видишь! – сказала ей Бриджид.

– Что именно? – спросил Том.

– Да ничего, – Шэрон с энтузиазмом схватила Тома за плечо. – Бриджид – дистанционный наблюдатель. Разве это не увлекательно? Она может проникать сквозь стены и видеть за тысячи миль.

Том расплылся в широкой саркастической усмешке.

– Да, и я могу гнуть ложки своим хером.

– Я же говорила тебе, что он сквернословит, – извинилась Шэрон.

Но Бриджид улыбнулась ему в ответ.

– Это очень смешно, Тарзан. Кстати, сегодня утром, когда я проникала в мужской душ, то заметила милый маленький шрам у тебя на заднице. Откуда он у тебя? Шрапнель?

Том перестал пить электролитический напиток и на мгновение задумался.

– Паршивый салонный трюк, милая. Любой парень из Cлужбы Безопасности скажет тебе об этом.

– Хмм. Тогда откуда мне знать, что ты вчера дважды дрочил?

Том выплюнул полный рот микстуры через стол, его лицо покраснело.

Бриджид долго хихикала.

– Ты уже заставляешь меня поверить, – признался Том.

Но Шэрон в замешательстве посмотрела на них обоих.

– Что значит "дрочить"?

(II)

После "обеда" Шэрон получила через интранет приказ прибыть в медсанчасть.

Командир-дьяконесса Эстер объяснила при ее появлении:

– ИИ предписал тебе медосмотр, Шэрон.

– Но у меня уже был перед самым отлетом.

– Да, – ответил прапорщик Саймон, – но с тех пор ты прошла через несколько травмирующих испытаний. Сначала нападение на рабочем месте, затем бомба, взорвавшаяся рядом. Мы просто обязаны убедиться, что с тобой все в порядке.

– Да, сэр, – ответила Шэрон.

Мужчина выбил ее из колеи. Она понимала, что он был помощником доктора Эстер, но в его облике было что-то тревожащее. Тонкая шея, острый подбородок. Глаза, как бусинки, прямо как в поговорке.

– Успокойся, Шэрон! – воскликнула дьяконесса. – Ты так нервничаешь, как я сегодня во время дознания, – пятидесятилетняя женщина потеряла показную суровость своего высокого звания, как только заговорила. Она очень привлекательно выглядела для своего возраста, вся в тонких морщинках, с изящными формами и яркой, теплой улыбкой. – Мне показалось, что я упаду в обморок.

– Мне тоже, – признался Саймон.

Дьяконесса нахмурилась, услышав это замечание, но сосредоточила внимание на Шэрон.

– В основном нам просто нужно сделать быстрый анализ на токсины, чтобы убедиться, что хладагент, который ты бросила в лазутчика, не впитался в кожу. И проверить, не образовались ли от взрыва бомбы микротрещины.

– А теперь, если ты войдешь в купол, – сказал Саймон, – мы сделаем это в мгновение ока.

Шэрон смущенно кивнула и начала снимать комбинезон. Глаза Саймона, казалось, прошлись как грабли по ее коже.

– Гм, мэм, если вы не возражаете...

– О, конечно, – oна бросила тяжелый взгляд на Саймона. – Вы свободны.

Саймон быстро покинул помещение.

– Он такой подонок, – заметила дьяконесса, когда тот ушел. – Напоминает мне ящерицу. Не выношу этих тайных осведомителей Cлужбы Безопасности.

Шэрон сняла униформу.

– Тайный осведомитель? Я думала, что он медицинский техник.

– По образованию – да. Но это всего лишь прикрытие. На субсветовых рейсах Cлужба Безопасности всегда ставит кого-то вроде него на обычные посты. Ходят слухи, что он служит в Федеративной разведке.

– Шпион?

– В каком-то смысле, да. Но он шпионит за собственными людьми, и это приводит меня в бешенство. А что я могу с этим поделать? Ничего. Просто продолжать играть в их игру.

Шэрон поняла смысл сказанного.

– Я готова, мэм.

– Просто войди в купол, дорогая. Поставь ноги в очерченные контуры.

Шэрон вошла в высокий цилиндрический сканер и слегка вздрогнула, когда дверь захлопнулась. Ей это никогда особенно не нравилось – механический вуайеризм, а контуры, в которые она поставила ноги, казались болезненно широкими. Через мгновение включился сканирующий поток – трепещущая смесь фиолетового и ярко-красного, пробежавшая сверху донизу. Свет на ее коже казался холодным.

– Сейчас небольшой укол, – плавно полился ласковый голос доктора, а затем рычаг опустился и прижал крошечную пробирку к ее руке.

Она даже не поморщилась, когда микроигла проткнула кожу, чтобы взять образец крови.

– У тебя регулярный менструальный цикл?

– Да, мэм.

– Чувствуешь при этом боли, ломоту в области таза?

– Нет, мэм, никогда.

– Хорошо, – c небольшой задержкой загудели процессоры. – Щитовидная железа, липидограмма, а также общий анализ крови и количество тромбоцитов выглядят просто отлично, – сказала Эстер. – Уровень сахара в крови, простатический специфический антиген (ПСА) и анализ крови на сифилис (РПР) -замечательно. Ты знаешь, что будет дальше. Некоторые женщины любят это, некоторые ненавидят, я – боюсь.

Шэрон поджала губы и закрыла глаза. Она услышала звук крошечных сервоприводов, когда гинекологическое утолщение выросло у нее между ног. Смазанный бугорок – размером с детский кулачок – вошел в ее влагалище, возможно, на дюйм, а затем вроде бы начал там пульсировать.

Потом появился целый флот нано-зондов. Она почувствовала, как несколько штук щекочут мочеиспускательный канал, затем большое количество пролезло как гусеницы сквозь естественные отверстия девственной плевы в шейку матки и репродуктивный тракт.

– Жидкостный цитологический анализ (ПАП-тест) – хорошо; кетоновые тела – хорошо; креатинин – хорошо.

Шэрон начала странно дышать.

– Перевязки безопасны – нулевая деформация. Маточные каналы чистые, без повреждений, закупорок и кистозной активности, – послышался удаленный гудок. – А, одну минутку. Похоже, у тебя неопластическая киста в одном из граафовых пузырьков. Не волнуйся, это не опасно. Дай мне секунду, и я все исправлю.

Как механические муравьи, роились нано-группы, у каждой были свои задачи: идентификация, анестезия, хирургия и прижигание. Через несколько мгновений крошечные нано-боты выполнили хрестоматийную операцию.

Но Шэрон дрожала. Внутри у нее между ног запылал костер совершенно необычного ощущения. Ощущения, которого она никогда раньше не испытывала.

Что-то вроде удовольствия.

– Ну вот, закончили. Шэрон, я рада тебе сообщить, что ты абсолютно здорова. Пой хвалу и благодарение Господу.

Поначалу Шэрон не совсем расслышала заключение доктора.

– Шэрон, ты меня слышишь?

– Да, мэм, – выпалила она и быстро процитировала Сираха: – «Нет богатства лучше телесного здоровья».

Она сжала зубами нижнюю губу, когда все нано-зонды покинули ее тело, оставляя интенсивные, волнующие следы в самой глубине ее интимной плоти. Ее груди были наполнены дразнящим теплом, соски торчали, как болты.

– Хвала Господу! Ладно, мы закончили.

Дверь со свистом распахнулась, и Шэрон вышла. Она была крайне смущена и взволнована, но не сказала об этом. Что со мной происходит? – спросила она себя. Вернувшись под резкий свет люминесцентных ламп медсанчасти, она заметила, что покраснела от груди до паха, а соски казались смущенно надутыми.

– Тебе не о чем беспокоиться, дорогая, – заверила ее дьяконесса, заметив очевидное. – Бог не считает нас ответственными за бессознательные реакции. Некоторые женщины действительно испытывают оргазм во время медицинского осмотра.

Емкое, запретное слово – оргазм – еще больше смутило Шэрон. Ее лицо порозовело. Она потеряла дар речи.

– Гинекологический нано-осмотр – это формальность, Шэрон. Это холодная, безличная медицинская процедура. Свободная воля, которую дал тебе Бог, в этом не участвует.

Свободная воля. Шэрон тут же вспомнила аналогичное замечание, высказанное Бриджид в столовой. Грешишь только тогда, когда делаешь это умышленно.

Но эта успокаивающая мысль не остановила ни безрассудную тревогу, ни сами "бессознательные" реакции.

Когда она натянула комбинезон до пояса, доктор Эстер сказала:

– Вот, – и протянула ей маленький стерильный тампон. – Промокни руку.

Шэрон заметила красное пятно на руке там, где был взят образец крови. Она промокнула его тампоном, почувствовав легкое жжение от антисептика/коагулянта.

– Самое важное в данном случае, – продолжала Эстер, – это потенциальные психологические последствия.

– Мне это не понятно, мэм.

– Ты отважная молодая женщина, но ты всего лишь человек. Те ужасные вещи, свидетелем которых ты стала сегодня, могут привести к значительным последствиям. Ты видела, как убивают твоих напарниц, ты и сама чуть не погибла от бомбы. Посттравматический стресс, вот о чем я говорю.

Это была наименьшая из ее причин для беспокойства.

– Я в полном порядке, мэм. В самом деле.

– Хорошая девочка. Но если заметишь какие-то психологические проблемы, я хочу, чтобы ты немедленно пришла ко мне. Это приказ.

– Да, мэм.

Командир-дьяконесса взяла у нее антисептический тампон и бросила его в измельчитель отходов.