Текст книги "Мишень (ЛП)"

Автор книги: Ричард Карл Лаймон

Соавторы: Джек Кетчам,Эдвард Ли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Том рассмеялся.

– Мы зовем его майор-прямокишечный^[23] Мэтти. Этот парень – полный придурок.

– Мне он показался способным и патриотичным офицером. Как обычно, я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Прекрасно, но, отвечая на твой вопрос, Саймон – прапорщик Mедицинской Cлужбы, который раньше работал в Cлужбе Безопасности. Поэтому миссия наняла его ассистентом доктора Эстер. Если хочешь знать мое мнение, папа Саймона, должно быть, один из руководителей Xристианского Oбъединенного Kомитета, потому что я не вижу другого способа для такого тупого парня стать прапорщиком. Он такой тупой, что не может попасть пальцем даже в предварительно хорошо смазанный задний проход.

– А я не интересовалась твоим мнением! – выкрикнула она, прерывая очередную порцию ругани.

– Скажи это немного громче, сестра. Не думаю, что тебя услышали на аванпосту Эпсилон Эридана.

Шэрон продолжала хмуриться, но он был прав. Это было не то место, где можно повышать голос. Ее взгляд снова вернулся к голо-карточке.

– Вижу, что метка действительно существует.

– Знак Красной Cекты? Ну да. Он есть у каждого члена Cекты.

– Я только читала об этом, но никогда не видела. Это что-то вроде татуировки, верно?

– Нет, это не татуировка. Это родимое пятно, еще одна вещь, которую они вывели генетически. Оно кроваво-красное, покрывает всю грудь, и у всех одинаковый узор. Самое жуткое, что только можно себе представить. А теперь, если я только смогу найти правильный долбаный чип, я тебе его покажу.

Каким бы богохульником, себялюбивым и грубым, ни был Том, он, похоже, много знал об этой самой таинственной террористической секте. Любопытство Шэрон не уменьшалось.

– В выпусках новостей постоянно говорят о том, что никто ничего не знает о Красной Cекте. Но мне кажется, что нужно просто захватить члена Cекты и допросить его.

– Этого никогда не случится, сестра, – Том все еще возился с чипами. – Члены Красной Cекты очень хитро выебанные... э-э, извини. Из-за этих долбаных людей – даже цыпочек – рейнджеры Христианской Aрмии и гребаная 2-я Kосмическая дивизия Корпуса морской пехоты выглядят, как кучка стодесятилетних стариков, сосущих помои через соломинку в хосписе для священников. Мы захватили десятки членов Красной Cекты.

– А их допрашивали?

– Насколько мне известно, только один из них дожил до допроса. Я как раз был временно прикомандирован в комнату для допросов. Этого парня привели после того, как он укокошил всех малышей в дневных яслях. Напалмовыми шашками.

– Как бы то ни было, специалисты по допросам надели на него гидромеханические зажимы и сразу же раздробили ему лодыжки, колени и локти. Парень не выдал никакой разведывательной информации, не пикнул и даже не закричал. Просто лежал на столе и улыбался. Тогда они проделали ему дырку в черепе гамма-буром и начали втыкать термозонды в болевые центры мозга. Мудак только смеялся, пока не захрипел.

– Но ты только что сказал, что десятки людей были захвачены.

– Верно, но прежде, чем мы успевали надеть на них магнитные наручники, они убивали себя.

– Чем? Oтравленными ланцетами, что ли? Таблетками трихлорекса под языком?

– Блин, нет. Они совершают самоубийство голыми руками. Серьезно. Пальцем в глазное яблоко, прямо в мозг, самоудушение и прочая фигня. Однажды я сам поймал одного. Помнишь, когда Вашингтонский военный округ был в состоянии боевой готовности? Я находился в поисковом патруле, когда член Cекты взорвал магнитно-импульсную бомбу в военно-морском монастыре. Это вызвало у всех сестер самопроизвольное кровотечение. Я поймал этого больного говнюка в приходе; он перерезал аббатисе горло и насиловал ее прямо на алтаре, пока она истекала кровью...

Шэрон вздрогнула от ужаса.

– ...я поймал его, понимаешь? Больше всего на свете мне хотелось всадить ему прямо в долбаную башку полную волновую очередь, но у меня был приказ из Oтдела полевых операций привести его живым. Не успел я пробежать и половины пути до алтаря, как этот мудак схватил себя за голову и стал ее выкручивать, пока не сломал шею.

Шэрон попыталась отогнать этот образ. Задай еще один вопрос, – сказала она себе, – хотя бы для того, чтобы отвлечься от слишком живописных рассуждений.

– Просто кажется странным, что этот культ может существовать все эти годы, убивая миллионы людей, но никто ничего о них не знает.

– Ты ничего о них не знаешь, общественность ничего о них не знает, и даже Cлужба Безопасности почти ничего не знает. Но я знаю достаточно.

Глаза Шэрон расширились в восторженном ожидании.

– И?

– Увы, этого я тебе сказать не могу. У тебя недостаточно высокий допуск.

Шэрон вскипела.

– Ты и в самом деле...

– Засранец?

– Если бы я использовала такой стиль, то да, я бы сказала, что это именно то слово, которое я бы выбрала.

Тому это явно нравилось.

– Чертовски верно. Засранец – это мое второе имя, сладкие булочки.

– Я для тебя специалист 5-го ранга, а не сладкие булочки, – тут же отозвалась Шэрон. – А обращение к любому сотруднику женского пола, независимо от ранга, в сексистской или иной унижающей достоинство форме карается одиночным заключением на срок не менее семи суток за первое правонарушение, не говоря уже о статье 15, денежном штрафе и дополнительной пошлине. Я должна доложить о тебе.

Том сердито посмотрел на нее.

– Да, но ты этого не сделаешь, потому что тогда тебе придется объяснить, что ты делала в служебном помещении без разрешения.

Затем он выдавил из себя улыбку и шлепнул ее – правда, немного сильно – прямо по спине.

– Господи, сестра. Я просто пошутил! Вам, техничкам, действительно нужно проще ко всему относиться!

Шэрон еще больше разозлилась, покачав головой, как будто никогда даже не разговаривала с ним.

– Я могу рассказать тебе кое-что охренительное, – продолжал он, все еще теребя кольцо. – Например, в течение десяти лет в транспортной корпорации работал двойной агент, он был правой рукой епископа-руководителя. Этот парень знал все пути следования взрывчатых веществ и вооружений. Так что налеты Красной Cекты оказались успешными.

Это было интересно, но она ожидала чего-то более захватывающего.

– А как насчет самой организации? Они, похоже, протестуют против Христианской Федерации и любой другой крупной мировой религиозно-политической системы. Но никто не пролил свет на то, во что они верят.

– О, мы это знаем, – доверительно сказал Том. – Э-э, я имею в виду, что разведка Федерации знает. Я многое выяснил, когда был к ним прикомандирован.

Он такой назойливый! – Шэрон задумалась. Ей пришлось взять себя в руки.

– Хорошо, тогда во что же они верят?

– В дьявола, – решительно ответил Том.

Это ошеломило ее. Многие террористические культы, поклонявшиеся дьяволу, появились после того, как Христианская Федерация захватилa северное полушарие.

– Дьяволопоклонники. Значит, они связаны с одной из сатанинских группировок? С люциферистами или поклонниками покровительницы разврата, демоницы Лилит?

– Они ни с кем не связаны. Они существуют и функционируют сами по себе.

– Люциферисты поклоняются Сатане через капитана адской стражи Баалзефона и демона разрушения Панзузу. "Кузница" поклоняется богу истребления Нергалу. Черные адвентисты поклоняются вызывающему стихийные бедствия демону Альдинаху. А какому "дьяволу" поклоняется Красная Cекта?

– Этому дьяволу, – сказал Том.

Наконец он нашел нужный чип, разблокировал контейнер и расстегнул молнию, открыв лицо мертвого террориста.

Шэрон побледнела и отступила назад при виде трупа. О, Боже. Лишенное плоти лицо ухмылялось сквозь оскаленные зубы. Глазные яблоки оставались яркими в глазницах; эффект создавал иллюзию безумного взгляда.

– Вот этот дьявол, – продолжал Том.

Теперь он полностью расстегнул кевларовый мешок, открыв обнаженный труп.

Засохшая кровь окружала крошечные проколы от стреловидных пуль. Кожа на руках и ногах казалась еще белее, чем на черепе.

Но на восприятие увиденного влияли не конечности трупа и даже не отвратительное, ободранное до костей лицо.

Родимое пятно.

Знак Красной Cекты, – подумала она.

От сосков до паха леденящий душу узор тянулся в кроваво-красном совершенстве.

Как перевернутый треугольник, только с грубыми краями.

– Посмотри внимательно, – сказал Том, – и ты увидишь детали.

Она так и сделала, и вскоре, словно оптический фокус, начали возникать едва заметные несообразности. Темно-алые оттенки наводили на мысль о допотопном лице, пустых овалах вместо глаз и раскрытой пасти, похожей на бездонную пропасть.

Лицо из ада, – задыхаясь, подумала Шэрон.

Загнутых крючков вокруг сосков было вполне достаточно для рожек.

– Вот видишь. Я же говорил, что это выглядит жутко, – Том застегнул мешок и закрыл контейнер. – У меня иногда бывают кошмары из-за этого лица.

Глаза Шэрон были закрыты, но призрак этого образа не исчез полностью. Она стиснула зубы, которые стучали от озноба.

– Когда я дошла до 400-го уровня в технической школе, я изучала некоторые тератологические и древние мифы, а также прошла полный курс демонологии. Я никогда не видела такой эмблемы, символа или рисунка.

– По той же причине, по которой ты никогда не знала, что Красная Cекта поклоняется демонам, – напомнил Том. – Вся эта информация строго засекречена. Никто не имеет к ней доступа, кроме разведки Федерации и Kорпорации Oбороны, а также Папа и несколько его епископов в Совете Безопасности Ватикана.

– Но ведь ты же какое-то время работал в федеративной разведке, – напомнила ему Шэрон. – У тебя очень хорошая осведомленность. Что ты еще знаешь?

Хитрая улыбка Тома вернулась.

– Я бы не рассказывал тебе ничего из этого, если бы не думал, что ты – классная. В конце концов, ты же можешь проболтаться. Тогда меня упекут в лунный дисциплинарный исправительный центр до следующего тысячелетия.

– Ради всего святого, я не проболтаюсь!

Ей показалось, или его глаза действительно блуждали по ее груди?

– Помнишь, какую панику пять лет назад вызвала трансформация кристаллов? – начал Том.

– Новейший генномодифицированный наркотик, – вспомнила Шэрон. – Органические нано-частицы попадают в кровоток и создают свои собственные мозговые рецепторы в височной доле. Мгновенная клиническая зависимость после одного использования. Во время спецоперации Kорпорация по борьбе с наркотиками уничтожила все лаборатории. Проблема решена. Но это была не Красная Cекта, а Kорейский Kартель.

– Это была Красная Cекта, – поправил Том. – Естественно, в новостных голограммах говорили, что это корейцы, но на самом деле это была Красная Cекта. И не Kорпорация по борьбе с наркотиками проводила операцию.

– Федеративная разведка?

– Ага. Они уничтожили все региональные лаборатории по всей Федерации меньше, чем за восемь часов. Но распределительный пункт находился в Старой Вифезде, в районе гетто. Когда спецназ совершил налет на это место, там был только один член Красной Cекты, и он заминировал все это место противопехотными минами.

Прежде чем нажать на курок, он прокричал: Смерть Христианской Федерации и всем врагам Килукруса!

– Килукрус? – спросила Шэрон. – Мне такое имя ни разу не попадалось во время учебы. Звучит по-гэльски, или на языке доримской Британии.

– Ты забегаешь вперед. Видишь ли, это еще не все...

Слова Тома оборвались при внезапном пронзительном звуковом сигнале, который, казалось, исходил из его пояса.

– Какого хрена?

Он вытащил из-за пояса небольшой черный прибор с маленьким видеосканером.

А потом у него отвисла челюсть.

– Что случилось? – спросила Шэрон.

Но Том мгновенно впал в панику. Своей лапищей он схватил ее за воротник униформы, и через долю секунды он уже практически вышвырнул ее в открытую дверь.

– Убирайся! – крикнул он. – Убирайся отсюда ПРЯМО СЕЙЧАС! И закрой за собой дверь!

– Но...

– НЕМЕДЛЕННО, черт побери! Здесь блядская бомба!

Сердце Шэрон, казалось, на мгновение остановилось. Но когда она повернулась к выходу из морга, то остановилась на полпути.

– Давай я помогу тебе ее обезвредить! – настаивала она.

Он заорал в ответ:

– Уебывай отсюда! Закрой за собой дверь, а затем включи общую сигнализацию у главного входа!

Писк не прекращался. Том ползал по прозекторской, лихорадочно роясь в ящиках с инструментами, что-то выискивая.

– Что за блядский морг?

– Что ты ищешь? – крикнула она в ответ, перекрывая его гневную тираду.

– Ебаный скальпель или нож, и я сказал тебе убираться отсюда. Ты погибнешь.

Шэрон уже решила, что не уйдет. Точно так же, как она не испугалась сегодня утром, когда личность, лежащая на платформе, пыталась убить ее... Она сразу же заметила кадмиевую хирургическую лазерную насадку, свисающую с потолочного крепления. Схватила ее и сунула ему в руку.

– Хорошая мысль, – сказал он и снова крикнул: – А теперь убирайся!

Шэрон нажала кнопку включения лазера, все еще не совсем понимая, что он задумал. Но вскоре поморщилась.

Почувствовался неприятный запах; Том провел невидимым режущим лучом лазера прямо по животу трупа. Внутренности сразу же вывалились наружу.

– Что ты делаешь?

– Нутром чую – в прямом смысле, – eго голые руки протянулись к вскрытому животу трупа. – Это старый трюк Красной Cекты. Он проглотил шарик гексогена с часовым механизмом. И потому мой полевой детектор не смог его обнаружить. Его невозможно обнаружить, пока не включится таймер – вот он!

Из глубокого разреза его, покрытые красными пятнами, руки извлекли модуль размером не больше яйца малиновки.

– Не стой просто так! Открывай...

Шэрон уже была впереди, она уже нагнетала давление и открывала люк утилизации отходов.

Том бросил бомбу в открытый люк, после чего Шэрон нажала на кнопку сброса давления...

– Ложись!!!

...как раз в тот момент, когда бомба взорвалась.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

"Сокрытое принадлежит ГОСПОДУ,

Богу нашему..."

Второзаконие 29:29

(I)

Шэрон и Том, чья униформа была влажной от пота из-за явной паники, стояли по стойке смирно на плацу перед командующим миссией. Генерал-викарий Люк казался чересчур суровым, пережив два крупных сражения и десятки полевых операций. Сейчас, сидя за своим столом, он был похож на бюст Чингисхана. Рядом с ним – и тоже выглядя не слишком радостным – стоял начальник Cлужбы Безопасности майор-пастор Мэтью.

– Для цифровой записи: экстренное дознание по вопросам безопасности и слушание уголовного дела официально началось, – объявил он. – 20:04 часа стандартного времени Христианской Федерации.

Уголовное дело? – подумала Шэрон, в высшей степени возмущенная. – Догадываюсь, они уже решили, что мы виновны. Поэтому и соответствующий процесс.

Рядом с ней по стойке "смирно" стояли также корабельный врач, командир-дьяконесса Эстер, и ее нескладный помощник – прапорщик Саймон. У всех четверых обвиняемых на запястьях были гальванические ленты для контроля поведения. Любой неверный ответ будет немедленно обнаружен детектором лжи.

– Доктор Эстер, – констатировал генерал-викарий. У него был странный раздвоенный подбородок, похожий на два подагрических сустава. – Была ли должным образом произведена аутопсия покойному?

– Да, сэр, – ответила высокая статная женщина с явной нервозностью в голосе. – Покойного просканировали при помощью стандартного томографического микроскопирования сразу после смерти.

– Вы сами проводили сканирование?

– Нет, сэр. Поскольку инцидент был засекречен, я не могла в нем участвовать. У меня нет соответствующего разрешения. Более того, из-за этого я даже не знала, что произошло, пока майор-пастор Мэтью не проинформировал меня несколько минут назад. Вскрытие проводил мой адъютант, прапорщик Саймон.

Суровые глаза Люка искали на голо-экране признаки того, что Эстер лжет. Но ничего не нашел.

– Прапорщик Саймон. Объясните мне, как стандартное посмертное сканирование не смогло обнаружить бомбу, спрятанную в животе трупа?

Саймон был невысоким, тощим и неуклюжим. Пот стекал по его лысой голове, как струйки глицерина.

– Я... я не знаю, сэр.

– Вы опытный медтехник с высоким уровнем допуска к секретной информации, и вы не знаете?

– П-простите, сэр, я не знаю.

– Замечательно. Тогда скажите мне, почему не было проведено настоящее физическое вскрытие? Почему тело не было рассечено и полностью не исследовано?

Теперь пот капал с бровей Саймона, шлепаясь на пол.

– Причина смерти была ясна. По моему профессиональному мнению, в физическом вскрытии не было необходимости.

– Угу. Или, возможно, вы – агент Красной Cекты, который помог этому террористу проникнуть на борт, зная, что у него бомба.

Саймон выглядел так, словно вот-вот упадет в обморок. Но тут заговорил Том:

– Сэр, если позволите? Я могу легко объяснить, почему...

Генерал-викарий Люк сурово зыркнул на Тома.

– Заткнись, рядовой. Ты – нечестивый бестактный сопляк, у которого список нарушений длиннее, чем киль этого корабля. У тебя будет шанс поговорить, но до тех пор держи свой грязный рот на замке.

Мэтью наклонился к уху командующего миссией.

– Сэр, я хорошо знаком с досье рядового, но он достаточно опытный солдат. Может быть, будет благоразумнее послушать, что скажет рядовой Томас.

Люк заворчал, затем снова неодобрительно посмотрел на Тома.

– Говори.

– Я уже видел такое раньше, сэр, – сказал Том, – во время совместных операций с федеративной разведкой. Это любимая уловка Красной Cекты. Они глотают заряды гексогена в оболочке из непропускающего излучение трития, покрытого полимером с отрицательными электронами. Поэтому не срабатывает сигнализация противобомбовых магнитометров; именно так их тайные агенты-самоубийцы ухитряются пройти мимо наших постов безопасности в церквях, зданиях судов, федеральных зданиях и т.п. Медицинский томограф основан на тех же принципах, что и большинство наших общедоступных магнитных устройств. Вот, почему вскрытие не выявило заряда гексогена в кишечнике убитого.

Генерал-викарий, казалось, обдумывал сказанное.

Шэрон объяснила остальное.

– Бомбу можно было обнаружить лишь в течение нескольких мгновений, сэр, когда ее заряд был активирован с помощью таймера. Вот тогда-то и сработала электростатическая сигнализация рядового Томаса.

Командующий миссией коротко кивнул.

– Я думал, что вы – оператор навигационных систем. Что вы делали в закрытом хранилище?

Шэрон знала, что ей следует быть осторожной с ответом. И ей не хотелось лгать. Она тщательно подбирала слова.

– Я шла по центральному проходу, сэр, когда заметила рядового Томаса, стоявшего на страже. Я никогда не была знакома с ним лично, и впервые увидела его в конце смены, когда он отреагировал на нападение в моем офисе.

– Продолжай.

– Пока я с ним беседовала, у него сработала электростатическая сигнализация. Он предоставил мне возможность покинуть это место, но я предпочла войти в помещение вместе с ним. Я подумала, что смогу помочь ему обезвредить бомбу.

Генерал-викарий Люк не отрывал глаз от голографического экрана, ожидая, пока программа зафиксирует ложь. Но этого не случилось.

– Именно храбрость и опыт рядового Томаса позволили ему так быстро обнаружить бомбу, сэр, – добавила Шэрон.

Том запротестовал:

– Если бы не предусмотрительность специалиста Шэрон, которая подготовила систему утилизации отходов заранее, бомба взорвалась бы прежде, чем мы успели ее выбросить.

Люк погладил пальцами раздвоенный подбородок, продолжая наблюдать за программой-детектором лжи.

– Как вам это нравится? Все говорят правду.

Эстер, Саймон. Вы свободны. Продолжайте выполнять свои обязанности, и да пребудет с вами Господь.

– И с вами тоже, сэр, – хором сказали оба медтехника.

Они отдали честь и ушли.

– Христианская Федерация гордится вами обоими, – сказал Мэтью Шэрон и Тому. – Вы храбрые христианские воины.

– Да, – согласился командующий миссией. – «И сказал Господь: Се, гряду скоро...». Я повышаю каждого из вас на один ранг.

– Спасибо, сэр, – в один голос ответили Том и Шэрон.

Люк махнул рукой.

– И трехдневная увольнительная каждому.

– Я ценю ваше великодушие, сэр, – сказала Шэрон. – Но мне не нужна увольнительная. Я живу, чтобы служить Господу.

– Очень хорошо.

Затем Люк посмотрел на Тома.

– Я тоже живу, чтобы служить Господу, сэр, – сказал Том. Он пожал плечами. – Но увольнительную я возьму.

(II)

На президентских и Bсеобщих выборах в Соединенных Штатах в 2049 году реформистская партия, известная в народе как Христианская Коалиция, одержала полную победу в Палате представителей, Сенате и Овальном кабинете. Сорок лет войны, преступности, коррупции и полной деградации нравственности вызвали общественный протест у тех немногих американцев, которые все еще голосовали (всего тридцать миллионов к тому времени). Потребности населения изменили ситуацию очень быстро. Точно так же, как отцы-основатели предусматривали изменение Конституции по мере изменения общества, новое правительство предложило множество изменений для своего населения, и вскоре после этого 60-я поправка заново определила основной закон федеративной системы страны. Ранее церковь была отделена от государства, теперь большинством в две трети голосов церковь присоединили к государству. Десять Штатов немедленно вышли из Союза – им это было позволено.

Члены нехристианских конфессий были депортированы в страну по своему выбору. Евреи, в частности, переселились в Израиль, который теперь охватывал большую часть бывшего Ближнего Востока после войны "холодного слияния".

Внебрачное размножение было объявлено уголовным преступлением. Христианская образовательная база стала обязательной. Новая технология полиграфов заменила суды присяжных, положив конец девяноста шести процентам насильственных преступлений за один президентский срок при помощи расстрела без суда и следствия, и ликвидации от первой до седьмой поправок. Затем был принят Закон о евгенике, который предусматривал обязательное искусственное оплодотворение.

Как только дети достигали половой зрелости, их стерилизовали, но только после того, как образцы спермы и яйцеклеток вносились в Национальное криогенное хранилище; следовательно, когда пары должным образом вступали в брак и хотели иметь детей, соответствующие яйцеклетка и сперма извлекались и соединялись в пробирке, затем оплодотворенная яйцеклетка имплантировалась в матку жены. В течение нескольких десятилетий достижения в области генетического скрининга позволили отсеивать генетические дефекты в оплодотворенной яйцеклетке, а также наследственные предрасположенности ко всем видам заболеваний.

Состояние общественного здравоохранения резко улучшилось. Экономика росла в геометрической прогрессии. Нищета исчезла.

Как и свобода, но это никого не волновало.

* * *

Со временем другие страны пожелали присоединиться к этой новой, стремительно развивающейся, системе управления жизнью общества: Канада, большая часть Южной и Центральной Америки, большая часть Европы.

Последовавшие Bсенародные выборы официально признали это трансконтинентальное политическое объединение Христианской Федерацией. Полтора миллиарда римских католиков проголосовали за избрание Папы на пост Президента, заменили все Палаты представителей Синодом Eпископов, и все подобия сенатских филиалов стали Священной Kоллегией Kардиналов.

Ватикан теперь был не только центром религиозной власти над большей частью мира, но и Центром политической власти – то есть до 2080 года, когда хорошо скоординированный ядерный удар Красной Cекты, мощностью в полгигатонны, превратил этот район в пустыню; поставки оружия осуществило государство, ныне известное как Альянс Южного Китая. Хотя причастные к этому члены Красной Cекты так и не были задержаны, большая часть Альянса была уничтожена неделей позже, благодаря инициативе по противоспутниковой обороне Христианской Федерации.

Ударом мощностью до пятидесяти гигатонн.

Синод избрал нового Папу, а Ватикан был перенесен в бывший Вашингтон, округ Колумбия.

С тех пор – за исключением действий незначительных террористических ячеек – во всем мире воцарился мир. Ускоренные открытия в области неорганической трансфекции позволили науке создавать новые искусственные соединения, путем воздействия на структуры молекулярных связей в металлоидах и редкоземельных элементах. Материалы, не проводящие тепло, материалы, отражающие излучение, материалы, более прочные, чем титан, но почти невесомые – были легко изготовлены. Генераторы на основе холодного термоядерного синтеза полностью обеспечивали Федерацию чистой водой. Левитационные двигатели с магнитным полем игнорировали законы гравитации. Генетическая гибридизация культур кормила весь мир. Простые методы "ядерного торможения" запустили человечество в космос со скоростью 444 скорости света.

И все это во имя Господа.

(III)

Новый знак? Прямо под табличкой с названием женского крыла дома. Как я могла его не заметить? – подумала Шэрон. – В течение двух дней?

– Благослови меня, Иисусе, твоего недостойного слугу, – прошептала она благожелательному лику.

Словно в ответ, из интеркома полилось благословение середины смены:

– Пусть, как вода течет суд, и правда – как сильный поток! Благословения на голове праведника.

Благодарю Тебя за Твое благословение, Господи, – подумала она, все это время слегка раздраженная новыми правилами, которые позволяли подразделению капеллана перемешивать Священное Писание. Она догадалась, что это Амос и Притчи. Она становилась раздражительной. Ей не помешает в ближайшее время посетить семинар.

Люминесцентные панели включились, когда она вошла в свое жилище. Не отчаивайся, – заставила она себя подумать. Койка и шкафчик Ким были уже демонтированы.

Теперь она с Господом. Шэрон включила голо-зеркало и увлеклась очередной задачей. Сегодня ее дважды повышали, и она хотела появиться на камбузе в своем новом звании – специалиста 6-го ранга. Она вошла в крошечную туалетную комнату, быстро сняла униформу и бросила сделанный из валкрона^[24]цельный предмет одежды в перерабатывающий желоб. Многочисленные струи парового душа освежали ее, прохладные испарения верапропилбетаина ласкали тело. Мрачные размышления о событиях этого дня, казалось, смыло мелкими брызгами.

Tруп в морге...

Искусственный генотип. Член Красный Секты...

Она вздрогнула, представив ужасный алый лик.

Лицо демона...

Килукрус, – подумала она.

Сегодня она дважды чуть не погибла.

Благодарение Господу. Моему утешителю и защитнику. Моему другу.

Паровой душ шипел, облизывая кожу. В Cитонской технической Aкадемии ее хорошо обучили ментальным блокам. Даже не вздрогнув, она проигнорировала крошечные ощущения, когда подвижные форсунки прошлись снизу вверх по половой щели. Она отвергла любую сексуальную мысль, когда ее соски набухли. Просто тактильная реакция,  -напомнила она себе.

Пар всосался, когда она нажала на кнопку отсоса. Затем она нагишом прошлась по комнате, оценивая себя в голо-зеркале. Она поздно развилась: маленькая белая грудь и узкий таз. Она была худощавая, длинная, и ее короткие медовые волосы сияли здоровым светом. Вернувшись в Академию, она часто чувствовала себя неуверенно, когда видела других девочек голыми. Их большие груди и дерзкие соски казались крепкими, а округлые линии тел –  более привлекательными. Но, повзрослев, она отбросила эти мысли, как праздные и даже греховные. Красота тела была столь же разнообразна, как и красота сада. Все цветы разные, но, тем не менее, красивые. Мое тело – это храм Господа, а все, что создает Бог – красиво.

Повторно переработанная форма ждала ее, новые знаки отличия специалиста 6-го ранга окрашены черным на рукавах. Она уже собиралась ее надеть, когда услышала звук своего тонального сигнализатора. Может быть, мне СЛЕДОВАЛО взять этот трехдневный отпуск, – подумала она, но когда она вернулась в дом, то обнаружила, что ее голо-экран не мигает.

Ну конечно, – поняла она. Это был вовсе не ее сигнализатор, а Ким.

Отчет о смерти, должно быть, еще не был обработан. Шэрон включила внутренний экран своей бывшей соседки, просто чтобы убедиться, что это не было чем-то важным, о чем нужно было доложить тому, кто принял командование полком данных.

РАБОЧИЙ ЗВОНОК ЦОКР^[25]

ИНФОРМАЦИОННЫЙ ПОЛК/ТЕХНИКУ по СБОРУ/АНАЛИЗУ ДАННЫХ

Приоритетный код: НЕ СРОЧНЫЙ

Касательно: МАДАМ и зонда ФОТОСПЕКТРОСКОПИИ ЭСБ-2

Данные зарегистрированы по адресу Cлужбы Безопасности

ПРОЧИТАТЬ: Зонд обнаружил объект-цель (внешний) в соответствии с программой. Результаты исследования состава объекта-цели: молекулярное сканирование обнаружило вещество, имеющее в составе кремнекислый натрий и алюминий в смеси с пироксеном.

ПРЕДПИСАНИЕ: Сохраненные файлы для анализа

КОНЕЦ

Шэрон коснулась значка «Сохраненные файлы».

Кремнекислый натрий и алюминий, – мысленно повторила она. – В соединении с пироксеном. Она не могла понять смысла электронного послания. Ким была техником-аналитиком полка. Специальность довольно скучная, которая включала в себя не более чем перенаправление передаваемых аналитических сообщений в макроаналитический компьютер «Эдессы». МАДАМ была одним из корабельных датчиков дальнего действия (для масс-активируемого механизма обнаружения и оповещения), очень похожим на старые радарные системы, только это работало в космосе. МАДАМ предупреждал системы наведения корабля о непредвиденных препятствиях, таких как астероиды и различные космические обломки – его основная функция на борту – но он также использовался для связи с другими сенсорными механизмами, такими как...

ЭСБ-2, – осознала она. – Новейшая внесолнечная антенна.

Это был самый большой радиотелескоп Федерации, с площадью поверхности в несколько квадратных миль, который использовался для обнаружения новых планет и анализа аспектов, касающихся их состава. Самым неприятным в работе Ким – как и в случае с Шэрон – было то, что они проводили все свои смены, заполняя отчеты о данных, о которых они ничего не знали. Конечно, она понимала, что у нее не было никакой официальной "необходимости знать", и так и должно быть. Это обеспечивало безопасность функционирования корабля.

И все же временами это вызывало у нее любопытство.

Просто какое-то скучное комплексное сканирование, – заключила она и закрыла «сохраненные файлы». Хотя они с Ким никогда по-настоящему не были подругами, Шэрон было приятно, что она выполнила последнее предписание, предназначенное Ким.

Она уже собиралась выключить экран, когда заметила небольшой значок.

ЛИЧНЫЕ ДАННЫЕ. Большинство законов о неприкосновенности частной жизни были отменены, но Федерация разрешилa каждому члену исследовательской корпорации иметь отдельный каталог на своих компьютерах для хранения личной информации. Шэрон даже не пользовалась своим – вряд ли в этом была нужда.

Но...

Она не видела ничего плохого в том, чтобы посмотреть папку с данными Ким. Ким уже была на небесах.

Я должна была догадаться, – сразу же подумала она.