Текст книги "Бабник (ЛП)"
Автор книги: Рэйчел Ван Дайкен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
Но когда ты кого-то любишь…
Ты позволяешь…
– Докажи, – я кивнула.
Он отпустил меня и развернулся на каблуках, резкие движения, не свойственные мужчине, который все делает с хищной грацией, в большинстве случаев пугающей.
– Это дерьмо, – он запустил пальцы в волосы. – Все это. Поверить не могу, что ты слушаешь Брук, – он шагал взад-вперед. – Эвери, я не знаю, как доказать это! Если бы знал, я бы сделал. Просто скажи, я не могу потерять тебя. – Его глаза наполнились слезами.
– Вот мои факты! – я подавила всхлип. – Ты причиняешь мне боль, даже не зная об этом. Твой моральный компас настолько перекошен, что ты даже не осознаешь, насколько ранишь меня!
– КАК, черт побери, я причиняю боль ТЕБЕ?
Говоря о боли, моя голова запульсировала. Спустя мгновение я протянула руку.
– Дай свой телефон.
Он сузил глаза.
– Зачем?
– Торн…
Выругавшись, он достал телефон и бросил его мне. Я поймала трубку обеими руками и включила экран.
Пятнадцать новых сообщений.
Все от разных девушек.
– Это, – я указала на экран, – это ранит.
– Эвери, я даже не отвечал.
– Я хочу, чтобы ты выбрал меня не потому, что я на тебя надавила, потому что знаю, ты будешь зол на меня за это. Я хочу, чтобы ты отбросил такую жизнь, потому что ты этого хочешь. А прямо сейчас все не так. Ты думаешь, что да, но так удобно иметь кого-то на стороне, на всякий случай. Я не могу сидеть дома, ждать, зная, что однажды от тебя будет пахнуть духами другой женщины. Я хочу всего тебя, не на день, не на пять, а навсегда.
Я кинула телефон ему в голову и вышла из комнаты.
И попала прямо в Третью Мировую войну в гостиной, увидев кричащую Остин, впечатляюще таскающую Брук за волосы. Дедушка Льюис хлопал в ладоши, словно тут происходило что-то наподобие деревенской джиги, а мама пыталась разнять Брук и Остин, пока Тэтч стоял рядом, выглядя виноватым и очень печальным, что не имело никакого смысла.
Я прошествовала к нему, ткнула в разорванную рубашку на груди и крикнула.
– Что, черт побери, ты творишь?
– Ничего, я…
Остин выпустила Брук.
– НИЧЕГО?
Он попятился.
– Остин, у нас свободные отношения, мы говорили об этом. Мы…
Вся в слезах, она так сильно ударила его по щеке, что мое лицо отдалось болью.
Тэтч выругался и схватился за щеку.
– Какого черта! – вскричал он. – Остин, мы это обсуждали!
– НЕДЕЛЮ НАЗАД! – кричала она. – И я сказала, что хочу большего, а ты сказал «ладно»!
– Как, черт побери, это интерпретировалось как серьезные отношения? – он уронил руку. – Потому что когда ты сказала, что хочешь большего, то я освободил побольше времени, чтобы проводить его с тобой, и ты, казалось, была счастлива! – он потянулся к ней. – Разве ты не счастлива?
– Да, – она вытерла слезы. – Я так взволнована, просто прыгала от удовольствия, когда обнаружила эту ведьму, засовывающую язык тебе в горло!
Брук вспыхнула.
Как, черт побери, она так быстро добралась до Тэтча? Она всегда компрометировала мужчин? А где была Кайла?
Я серьезно хотела задушить сестру голыми руками и, вероятно, так и сделала бы, не появись Лукас в этот момент в гостиной.
Я не могла смотреть на него.
Не сейчас.
И, скорее всего, не завтра.
Я прошла мимо него и прошептала:
– Я прерываю стажировку.
Глава 43
ЛУКАС
Все успокоилось, когда Эвери и Остин уехали, но потребовалось несколько бутылок вина, чтобы все забыли, что я таинственным образом остался без Эвери, девушки, с которой приехал.
На которой якобы женюсь.
Я извинился за нее.
Соврал всем о ее странной болезни, из-за которой она выглядела как будто плачущей.
Я делал то, что у меня лучше всего получалось – врал в стиле Лукаса Торна. И я ненавидел их доверие и то, что был настолько чертовски хорош во лжи, заставлял людей принимать желаемое за действительное и даже не сомневался в себе. Я мог оправдать буквально все.
И заставить и самого себя и вех вокруг поверить, что это правда.
Впервые в жизни я поверил в слова Эвери. Я был дьяволом во плоти.
И был слишком гордым, чтобы последовать за единственной девушкой, способной дать мне спасение от самого себя, вытащить из глубин ада.
Я поморщился и отстранился от бутылки пива.
Тэтч бросился за Остин, но я знал – было слишком поздно.
Он облажался.
Знал, что так будет, но хотел, чтобы у них все сложилось по-другому, потому что Остин заслуживала счастливого конца.
Хотя она и не была мною особо любима.
– Она не больна, не так ли? – голос Кайлы прервал мои мрачные мысли. Я поставил бутылку и стал подниматься. – Подожди, сядь.
Ругнувшись, я плюхнулся обратно на стул и посмотрел на гигантский дуб, с которого Эвери упала в детстве. Снаружи было, по крайней мере, тихо, до этого момента.
– Я серьезно не хочу разговаривать, Кайла, не сейчас, не так.
– Она хорошо прячет грусть. – Кайла присела рядом. – Я помогла Брук, я должна была отвлечь Тэтча и заставить его выйти из комнаты.
– Что? – я зашипел, когда предательство вылилось мне на голову. – Зачем, черт возьми, ты помогла Брук? Ты знаешь, что она чокнутая. Всегда завидовала тебе и, похоже, теперь Эвери.
– Она страдает, – Кайла вздохнула. – А с тех пор как мне тоже причинили боль… Мы все способны совершать плохие поступки. Я совершила ошибку, когда пришла домой после встречи с тобой и Эвери и плакала, пока не заснула. – Я вздрогнул. – Брук вошла в мою комнату и рассказала про твой, эм… календарь. Так получилось, что Молли занималась с ней спортом в одном зале, одно за другим, и внезапно Брук установила связь.
– Сучка, – я сжал кулаки.
– Я была так зла на тебя, на Эвери за ложь, а потом Брук привела меня к мысли, что ты на самом деле не любишь Эвери, а, возможно, все еще любишь меня, просто нужно дать шанс доказать это, – она горько усмехнулась, – и посмотри, как все обернулось? Я выгляжу как проститутка, Брук, естественно, предала мое доверие и хотела тебя для себя, и самое удивительное то, что ты действительно любишь Эвери.
– Это платье и правда ужасное, Кайла. Говорю как друг. Ты должна спалить его. Ты дважды заставила покраснеть дедушку Льюиса.
Ее смех был тихим, знакомым. Годы назад я любил его. Забавно, как мы снова могли сидеть вместе словно друзья.
Но эта путаница с Эвери?
Я снова выругался.
– Ты любишь ее.
– Да.
– Знаешь, Лукас, я бы хотела тебя ненавидеть.
– Если бы мне давали пенни каждый раз, когда женщина говорила мне это… – я уставился на ботинки. – Я был бы очень богатым человеком.
– Это комплимент, тот факт, что ты идешь по жизни как полный мудак, но все еще нравишься женщинам.
– Я мог бы заниматься этим профессионально, – я откинулся на стуле. Сердце так чертовски жгло, что было дьявольски больно. Как на этом органе могла быть рана? Но, тем не менее так и было.
– Начни с начала, – прошептала Кайла.
– Она работает, – я поправился, – работала на меня.
– Не с этого начала.
Моя уверенность в себе сломалась, когда я взглянул на дуб и позволил старым воспоминаниям овладеть мною.
– Это началось с ее волос.
– Ее волос? – повторила Кайла.
– Я любил ее волосы. Ей только исполнилось семнадцать, когда она вернулась из летнего лагеря, и на тот момент я уже несколько месяцев ее не видел. Я как раз готовился приступить к своей первой настоящей работе, а ты уже уехала учиться в старшую школу. Она постучала в дверь, умоляя дать ей вафельную смесь.
Кайла рассмеялась.
– Как на нее похоже.
– Да, ну, она предложила мне взамен «Бисквик», – я усмехнулся. – Естественно, я повысил цену и сказал, что хочу принять участие в поедании этого великолепного блюда, которое она собиралась готовить. Она проворчала, какой я жадина, и промаршировала прямо на кухню, словно она ее собственная, и начала печь. – Ее ноги были такими длинными, а шорты до смешного короткими, а топ спадал с ее бронзовых плеч. – Она начала медленно пританцовывать под зазвучавшую из телевизора музыку, а потом оглянулась через плечо и произнесла: «Я могу к этому привыкнуть, Торн».
Я вздохнул.
– Что она имела в виду, и как я это воспринял – были совершенно разными вещами. Солнце светило прямо на ее светлые рыжеватые волосы, и единственной мыслью, поглотившей меня, была: «Боже, я бы отдал почку и даже больше, чтобы заморозить мгновение и удержать ее навсегда».
Глаза Кайлы наполнились слезами.
– Но мы были помолвлены.
– Да, – мой голос был пустым. – Поэтому я проигнорировал это, решил, что просто у меня предсвадебная паника, понимаешь? Мимоходное влечение к девушке, которая внезапно выросла. А после, как-то вечером, я почти поцеловал ее. Это испугало меня. Я всегда был только с тобой. Ну, то есть мы встречались с восьмого класса. И тогда я сказал себе, что меня влечет к ней, потому что я парень.
– И стало хуже? – спросила Кайла.
– Гораздо, гораздо хуже, – простонал я, вспоминая все мгновения, когда я едва не заключал Эвери в объятия и представлял, как целую ее. – Вечер перед свадьбой для меня стал переломным моментом. Я осознал, что не могу с этим справиться. Не смогу жениться на тебе, имея такие сильные чувства к твоей сестре. Я был трусом. Должен был сказать что-нибудь, но надеялся, что это пройдет, а когда увидел ее в вечернем платье… – Я выругался и сжал ладони в кулаки. – Я начал пить, потому что это всегда наводит на хорошие решения, но когда увидел ее позднее, то был совершенно пьян. Она помогла мне вернуться в дом, и я поцеловал ее – поцеловал так крепко, что наверняка напугал ее. Но она, она ответила на поцелуй, и на несколько секунд девушка, которую я всегда хотел, была моей. Пока она не оттолкнула меня. Она посмотрела на меня так, словно я предал ее. В ее взгляде светилось: «Я хочу тебя, но не таким путем».
Я ненавидел воспоминания той ночи.
Ошибки.
– Я хотел проскользнуть в комнату Эвери, чтобы поговорить об этом, извиниться. Глупо, я не думал, что меня обнаружат, и был шумным и пьяным. И, конечно же, Брук не была бы Брук, она подыграла мне, а к тому моменту, как я осознал, что она не Эвери, стало слишком поздно.
Какое-то время мы с Кайлой сидели молча. Ветер мягко приносил запах дождя.
– И теперь ты отталкиваешь ее снова, – наконец сказала она.
– Какого черта? – я моргнул. – Прости, ты пропустила ту часть истории, в которой я буквально изменял, пусть и морально, своей невесте больше года? Если бы я изменил тебе…
– Ты не любил меня, – Кайла прикусила нижнюю губу. – Не так. Не могу припомнить, чтобы ты смотрел на меня так, как ты смотришь на Эвери, с такой искренней преданностью, которая заставляет исчезнуть весь окружающий мир.
На сердце стало тяжело.
– Тебе нужно идти за ней.
– Полагаю, ей нужно время, прежде чем я начну стучать в дверь.
Кайла закатила глаза.
– Мужчины такие глупые.
– Сказала девушка, одетая как проститутка.
Кайла уставилась на меня, а потом рассмеялась.
– Лукас, ей не нужно время. Ей нужно, чтобы ты преследовал ее, чтобы ты был тем человеком, в которого она влюбилась, уверенным Лукасом Торном. Не робей перед девушкой, которая вдвое меньше тебя. Будь мужиком и следуй за ней. Разве не это все парни любят? Преследовать?
– Думаю, я предпочитаю ловить, – признался я.
Кайла поднялась и протянула ладонь.
– Друзья?
Я сжал ее.
– Друзья.
Мы пожали руки, и что-то встало на свое место. Все мои футбольные игры, которые она поддерживала, все мгновения, которые мы разделили. Мы были вместе, потому что дружили, потому что так было всегда. Я любил Кайлу, но как подругу.
Я любил Эвери…
Так, как мужчина должен любить женщину, слепо и безумно, так, что без нее в моем мире более ничего не имело значения.
– Скажи родителям…
– Да, да, – Кайла отмахнулась от меня. – Думаю, они все еще пытаются удостовериться, что Остин не вернется и не убьет Брук. Но если драма утихнет, я обязательно скажу им, что ты пошел за своей девушкой.
– Спасибо, Кайла.
Ее глаза были полны слез, когда она кивнула.
– Иди к ней.
Глава 44
ЭВЕРИ
Мне было слишком грустно, чтобы злиться.
Я правда хотела быть злой настолько, чтобы устроить ему разборку в стиле Кэрри Андервуд, но его идиотская машина все еще у родителей, да и я была уверена, если порежу ему шины, тупая боль в груди все равно не утихнет. А с моей удачей, я наверняка все испорчу, и меня арестуют, чтобы дьявол собственноручно потом меня спас.
Остин была в смятении.
– Хочешь поговорить? – спросила я, чувствуя собственное сердцебиение, когда попыталась перевести разговор на нее, а не на себя.
– Он должен был оказаться другим! – вскричала она, хлопнув ладонями по рулю, вильнула в другую полосу, а потом выровняла машину. – Он обещал!
Я не знала, что сказать. Или как облегчить ее душевную боль.
Потому что мы оказались в одной лодке, просто на разных концах. Я боролась с желанием сердца довериться Лукасу. А Остин старалась не думать о всевозможных способах отравить Тэтча за неспособность удержать свой любопытный взгляд на одном месте.
– Вот, – она бросила мне свой телефон. – Я больше не могу. Можешь его выключить?
– Ты уверена? – я внимательно изучила ее, убедившись, что она говорит серьезно.
– Абсолютно, – ее нижняя губа дрогнула. – Знаешь, что полный отстой?
Движением пальца я выключила телефон.
– Что?
– Он просил меня стать особенной. Он просил меня! Я сказала ему, что не готова ни к чему серьезному, потому что все еще учусь, а потом он пошел и купил мне розы, пригласил на ужин и спросил, можем ли мы сделать следующий шаг. У меня есть ключи от его квартиры! А теперь? Теперь он целует совершенно незнакомую девушку? Сует свой член куда угодно? У этих двоих какая-то больная игра или что?
– Я многое отдала бы, чтобы знать, – прошептала я. – Поверь мне.
Это был конец нашего многозначительного разговора.
Мы обе слишком расстроились, чтобы говорить, пока машина не оказалась в миле от моей квартиры, но даже тогда мы всю дорогу в основном плакали по очереди и ругали мужчин на чем свет стоит. Когда приехали, мы обнялись и сделали то, что делают лучшие подруги: дали друг другу слово больше никогда не встречаться и весь следующий день есть мороженое, пока не станет плохо.
У нее не было с собой никаких вещей, и ей надо было готовиться к огромному тесту, и потому она оставила меня одну с моим подглядывающим соседом Томом и все тем же хитрым пауком, который не соизволил сдохнуть.
Ах, домашнее животное.
Как мило.
– Привет, паучок, – я открыла ноутбук и прощелкала несколько ТВ-шоу. Холодильник пуст. Мороженого не было. Как и вина. Вода. У меня есть вода. Я скоро ее оплачу, но это будет мой единственный платеж, учитывая, что я только что уволилась.
Глупая Эвери.
Мне нужны деньги!
И я бросила мужчину.
Не просто мужчину.
Я фыркнула и крикнула:
– ЧЕРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ, ЛУКАС ТОРН! К черту твои идеальные волосы и эту глупую ямку на твоем подбородке. Надеюсь, она превратится в гигантскую бородавку, на которой вырастет жесткий волос, и ты не сможешь его вырвать!
Паук пополз обратно в свою норку.
Я напугала своего питомца.
Раздался громкий стук в дверь.
Я трусливо подождала, пока он прекратится, но этого не случилось.
Наконец, я открыла дверь.
Хозяин квартиры не выглядел довольным.
– Тебя предупреждали, Эвери.
– Предупреждали? – я нахмурилась. – О чем?
– Аренда.
– Я заплатила.
– Ты заплатила за прошлый месяц. В этом месяце оплата должна была состояться три недели назад.
Невозможно. Я подсчитала. Нет, нет, нет, это не может быть правдой.
– И у меня есть человек, который желает заехать немедленно, так что… – он качнулся на каблуках. – У тебя один день, чтобы собрать вещи.
Прекрасно. У меня день, чтобы сложить ноутбук и паука. Без проблем. Мне остается найти коробку где-нибудь на углу улицы и молиться, чтобы не пошел дождь.
Глаза наполнились слезами.
– Нет, – он покачал головой. – Никаких слез, Эвери. Это бизнес. Я уже несколько недель оставляю под дверью уведомления. Все кончено.
Он ушел.
Я оглянулась на дверь.
Справедливости ради стоит отметить, что уведомления были под другим уведомлением, в котором говорилось, что в здании будут проводиться строительные работы, да и в действительности последние несколько дней я не оставалась в своей квартире.
Я жила в квартире дьявола.
В животе заурчало. Нужно было поесть на вечеринке.
Я сползла на пол возле открытой двери и заплакала.
Рядом послышались шаги. Я не подняла глаз. Наслаждайся, говнюк Мистер Томпсон! Это последнее, что ты увидишь от Эвери Блэ…
– Эвери, – Лукас выдохнул мое имя. – Малышка Эвери, что случилось? У тебя что-то болит?
– Всего лишь все, – пробормотала я сквозь слезы и мокрые пальцы. – Но знаешь, этого стоило ожидать, когда любимый человек оказывается мудаком, и тебя только что выселили.
– Тебя – что? – он подошел и переступил через меня.
– Выселили означает, что ты бездомный, и… Эй! – я сжала кулаки. – Что ты делаешь?
Он не ответил. Вместо этого порылся в единственном шкафу, вытащил две сумки и принялся вываливать одежду вместе с вешалками на кровать.
– Торн!
Ответа не последовало. Бросившись на кухню, он открыл все шкафчики, нахмурился, а потом спросил через плечо:
– Есть что-нибудь в холодильнике?
В животе снова заурчало.
– Полагаю, это ответ.
– Ты не можешь быть здесь. Я не хочу тебя видеть… – я была в трех секундах от того, чтобы броситься к его накачанному телу и молотить кулаками по спине, пока он не уйдет.
Но потом он остановился. Не улыбался, просто стоял посреди комнаты и смотрел на меня.
Стало неуютно.
Я начала нервничать.
– Какая-нибудь мебель кроме этой кровати?
Я смутилась.
– Нет, у меня не было времени, чтобы…
– Хорошо, – он вернулся в спальню и завернул всю одежду в покрывало. Потом сдернул простыни, бросил мне подушки и сказал: – Пойдем, я вернусь за мебелью позже.
– Я не пойду с тобой, – упорствовала я.
Лукас вздохнул.
– Либо я, либо коробка на углу Первой улицы и Пайк, но слышал, что сейчас она занята бездомным парнем с тележкой. Но выбирать тебе.
Я действительно подумывала об этом. В коробке было бы приятно. Никто бы не беспокоил меня, кроме случайных бездомных друзей и, возможно, крыс.
– Малышка Эвери… – взгляд Лукаса был умоляющим. – Позволь мне о тебе позаботиться.
Я выдохнула.
– Это ничего не значит.
– Хорошо.
– Это временно.
– Как скажешь.
– И я не буду спать в твоей постели.
– А я просил тебя об этом?
Что ж, ужасно.
– Н-нет.
– Ты можешь занять свободную комнату.
– Верно. – Слезы обожгли глаза. Итак, я просто останусь в его комнате пыток, пока он будет развлекаться с Молли через два дня. Прекрасно. Думаю, предпочитаю бродяжничество.
Я нехотя последовала за ним к машине.
Мы ехали в молчании всю дорогу до его дома. И к тому времени, как мы отнесли все мои вещи в гостевую спальню, напряжение стало таким ощутимым, что у меня начал болеть живот, или желудок от отчаяния принялся переваривать сам себя.
По крайней мере, Лукас оставил меня одну, пока я убирала одежду в шкаф.
Через полчаса он постучал в дверь и знаком велел следовать за ним, все еще молча. Это так забавно. Совсем никакого стресса.
Я была в пяти минутах от нервного срыва и слышала, что это не выглядело красиво.
В кухне пахло тайской едой.
С полным слюнями ртом я подошла к стойке и расплакалась.
Я была на нервах.
Еда выглядела потрясающе.
Но вместо принца, спасшего принцессу, мудак спас бездомную девушку.
Почему мне достался испорченный вариант истории?
ПОЧЕМУ?
– Ешь, – велел он, протягивая вилку. Меня не нужно уговаривать. Я буду есть, даже если еда украдена у слепой бабушки. Голод всегда брал надо мной верх.
Рот был набит едой, едва успевая глотать, я воскликнула:
– Почему ты не ешь?
Он помолчал, лицо казалось равнодушным.
– Решил дать сначала поесть тебе.
– Нет, – я покачала головой и виновато уставилась на еду. – То есть все нормально, мы можем поесть вместе.
Как по сигналу, потому что вселенная меня ненавидела, на столешнице зазвонил его телефон, прямо рядом со мной.
Молли.
Еда грозила вернуться обратно.
– Ты не собираешься ответить? – На глаза навернулись слезы, когда я указала на этот идиотский телефон.
– Нет, – прошептал он. – Не собираюсь.
– Но ответишь.
– Нет.
– Торн…
– Малышка Эвери…
Глупые слезы. Чем сильнее я пыталась сдержать их, тем больше они грозили политься.
– Я люблю тебя, ты знаешь. – Слова Лукаса стали ударом прямо в сердце и по моему уже пошатнувшемуся рассудку.
– Этого достаточно? – спросила я больше саму себя, чем его.
– Черт, я очень надеюсь, что да. – А потом он ушел, мягко прикрыв за собой дверь спальни.
Глава 45
ЛУКАС
Она была слишком измучена для разговоров. Я знал женщин. Ничего хорошего не выйдет из разговора с женщиной, когда она так душевно и эмоционально измотана, что чуть не упала носом в лапшу.
Это значило, что я спал крайне дерьмово.
И, в конце концов, перелег на диван в глупой попытке услышать дыхание Эвери.
Да. Я хотел слышать ее дыхание.
Я бы даже храпу обрадовался в этот момент.
Широко открытыми глазами я уставился в потолок.
Сегодня воскресенье – обычно день моей сестры.
И мама, естественно, не прекращала звонить по поводу помолвки и спрашивать, почему мой лучший друг решил устроить драму в такой счастливый момент. Когда она спросила, как Эвери себя чувствует и почему ей пришлось уйти, я проигнорировал вопрос и попросил позволить нам самим решать свои дела. И на этот раз мама учла мои пожелания.
Я извинился и отказался отвечать на дальнейшие телефонные звонки.
Но сегодня речь шла об Эвери.
В восемь я проснулся и сделал кофе.
В девять она, наконец, вышла из своей комнаты, выглядя так же, как и я себя чувствовал. Темные круги под глазами, лицо бледное.
– Это. – Эвери указала на кружку в моих руках. Закатив глаза, я протянул ей кофе. Некоторые вещи никогда не меняются, неважно насколько ты злишься на человека.
– Пожалуйста, – ровно произнес я.
Она хмыкнула, раздраженно выглядывая поверх кружки.
– Прости, я забыл, никаких разговоров по утрам.
Эвери кивнула, а потом зевнула.
– Итак, полагаю, сегодня мы можем сходить в магазин.
Все еще молчала.
– Купить… еду на вечер.
Она прищурилась.
– И на всю неделю.
Ее рот открылся.
– Думаю, мы купим новенькое, свежие продукты на понедельник, вторник, среду…
Она подняла руку.
– Я знаю дни недели, Торн.
Я усмехнулся.
– Знаешь, у меня был реально хороший план, хорошо продуманная речь, – я вздохнул. – Но, Эвери, я не могу воспринимать тебя всерьез, когда ты одета в футболку «Звездный путь» и ярко-розовые шорты.
Она взглянула вниз, и ее щеки покраснели.
– Это, эм… моя футболка? – уточнил я.
– Возможно…
– Хм-м…
– Что ты говорил про дни недели?
– Почему на тебе моя футболка?
– Я ее украла.
– Я говорил о днях недели, решив, что должен дать предельно ясное понятие о моих намерениях. Зачем ты украла мою футболку?
Она пожала плечами.
– И какие же твои намерения, Торн? В футболке удобно, и, если хочешь знать, она пахнет ослом.
Эвери хмыкнула в кружку, а я рассмеялся.
– Мои намерения плохие, очень плохие, – я покосился на нее. – По понедельникам я планирую вылизывать тебя сверху донизу, ну, знаешь, в качестве особенного приветствия. А как именно пахнут ослы?
– Что насчет вторника? – она сглотнула. – Ослы пахнут как Лукас Торн. Вы одно и то же…
– По вторникам обнаженный день. Не допускается никакой одежды. Прости, чемпион, но больше никаких украденных футболок. И спасибо за комплимент о моем аромате.
Эвери поставила кружку на стойку и скрестила руки.
– А что, если я не захочу быть голой?
– Я проголосовал, а ты уже проиграла. Пропустила всю встречу, а потому у тебя нет права голоса, черт побери.
Она осторожно шагнула ко мне.
– Значит, у тебя есть планы на каждый день? Это то, о чем я думаю?
– Я исправил свой график, – наши глаза встретились. – Вписал тебя в каждый день, между прочим, маркером. А ты знаешь, как я не люблю зачеркивания.
– Потому что ты чудак.
– Да.
– Каждый день, говоришь?
Я нервно сглотнул.
– Ночи и дни.
– ОГО, КРУТО, ночи я тоже получу? Какой сюрприз, учитывая, что никто не допускается в кровать Лукаса Торна. Собираешься выселить меня из гостевой комнаты, а?
– Сделал исключение, – прошептал я. – И это единственное исключение разрушило меня на все последующие дни для всех остальных женщин.
– Хорошо, – в ее глазах стояли слезы. – Я рада.
– Я тоже.
Не думаю, что когда-нибудь смогу подготовиться к поцелую Эвери Блэк, что было доказано вновь, когда она вступила в мои объятия и прижалась ртом к моим губам, но потом отпрянула, отвесила пощечину и прошептала:
– Опять сделаешь мне больно, и я порежу шины на твоей машине.
– Хо-о-рошо-о, – протянул я. – Почему у меня такое чувство, что ты все еще хочешь сделать это, только для того, чтобы мне об этом сообщить?
Она склонила голову и послала мне дьявольскую усмешку.
– Ну, только одну шину?
– Черт возьми, нет! В наших отношениях не будет никаких порезанных шин, – я слился с ней в поцелуе. На вкус она была как кофе. На вкус она была моей.
Эвери прервала поцелуй.
– А как насчет шин Тэтча?
Я с минуту подумал.
– Он только что купил новую «ауди»…
Ее улыбка стала шире.
– Ради Остин, разумеется, а не потому что у нас болезненные увлечения по прокалыванию шин или чего-то еще, – я поцеловал ее рот.
Она рассмеялась мне в губы.
– Верно. Потому что это будет странно.
– Правильно.
Наши глаза встретились. Эвери скользнула рукой по моей шее, а потом обвила ее, притягивая нас друг к другу снова и снова. Я наклонялся под разными углами, изголодавшийся по ней, мне необходимо было доказать свои чувства не только словами, но и телом.
– Может, – произнесла она между поцелуями, – устроим голую субботу, а потом порежем ему шины?
– Ты читаешь мои мысли, – ответил я хрипло. Она потерлась о мое тело, заставляя терять каждую унцию терпения, которое накапливалось на протяжении ночи. Каждый час мне хотелось выбить ее дверь. И каждый час я говорил себе, что это будет плохая идея, которая заставит ее подумать, что я хочу лишь ее тело, тогда как мне нужна она вся.
– Больше никаких измен, – она прикусила мою нижнюю губу.
Я прошипел проклятие.
– Никаких измен. Но в основном потому, что ты пугаешь меня своими предложениями порезать колеса моего лучшего друга, затем кусаешь меня, я уже молчу про царапины по всей шее от твоих безумно длинных ногтей.
– Упс, – произнесла она. – Прости, увлеклась.
– Чем?
– Этим, – она ткнула пальцем в ямку на моем подбородке. – Мне бы хотелось, чтобы я могла называть тебя подбородок-жопка, – она со вздохом провела пальцем вниз по шее и завела его за ворот футболки, – но он сексуален.
– И это тебя огорчает?
– Людям нужны недостатки, помнишь?
– Думаю, я самый несовершенный мужчина, с которым ты когда-нибудь столкнешься… Я влюбился в младшую сестру собственной невесты и намеревался соблазнить ее накануне свадьбы.
Она выглядела, словно обдумывала это с минуту, а потом сказала:
– Что ж, для сведения, вероятно я была достаточно слабой, чтобы позволить тебе.
– Это бы нас погубило.
Эвери кивнула.
– А так, это разрушило меня.
Еще кивок.
– Меня тоже.
Вздохнув, я наклонился, наши лбы соприкоснулись.
– Я так сильно сожалею, малышка Эвери.
Ее глаза наполнились слезами.
– Хочу, чтобы ты спалил свой телефон. Нет, не так. Хочу, чтобы ты бросил его в бочку, поджег и скандировал вокруг что-нибудь вроде «Если я еще хоть раз позвоню этим женщинам или изменю, пусть мои яйца сгорят, а пенис отвалится».
Я нахмурился.
– Ты об этом думала, да?
– Не больше дюжины раз, но проклятие никогда не сбудется.
– Не повезло, – я подавил смешок.
– Знаю, – она надулась.
И за это я любил ее.
– Пойдем, – я наклонился, поднял ее на руки и как сумасшедший бросился в спальню, чтобы бросить ее на кровать. С угрожающей скоростью я стащил с себя одежду.
Когда Эвери, не шевелясь, уставилась на меня с приоткрытым ртом, я хлопнул в ладоши, привлекая ее внимание.
Она подпрыгнула.
– Меньше смотри, больше снимай, малышка Эвери.
– Я твоя девушка? – она ухмыльнулась.
– Обсудим это сейчас? Потому что есть столько других вещей, которые я бы предпочел делать языком.
– Торн.
Я стал красться к ней, медленно, шаг за шагом, пока не схватил за ногу и дернул по кровати к себе, стягивая шорты и футболку.
– Милые носочки, – пробормотал я.
– Торн!
– Да, – я избавил ее идеальное тело от всей одежды и сел между ног, – ты моя девушка.
– И однажды ты на мне женишься, – она вздернула подбородок.
– Однажды… – я вошел в нее, и напряжение немедленно покинуло меня. – Очень скоро… Я женюсь на тебе.
– Скоро? – простонала она, откидывая голову на кровать.
– Скоро, – поклялся я.
Глава 46
ЭВЕРИ
Он был зол.
Потому что я попросила перевести меня на работу к другому вице-президенту. Было что-то неправильное в том, чтобы оставаться личным секретарем Лукаса. Прошел всего один полный день на работе, а он вел себя как огромный сердитый медведь.
Каждый раз, как я приносила ему бумаги на подпись, он дулся.
Как ребенок.
Дважды он писал мне смс с просьбой зайти в его кабинет и закрыть дверь.
И дважды я сладко отвечала ему «нет» со смайликом.
Лукас: Я умираю. Ты меня убиваешь. Помнишь тот сценарий, в котором мой член отваливается?
Я: Ты справишься.
Лукас: Это месть за календарь?
Я: Да. Именно.
Лукас: Я в аду.
Я улыбнулась и отложила телефон, отправляя следующую девушку.
– Молли? – позвала по имени. – Лукас Торн сейчас с Вами встретится.
Она посмотрела на меня.
И я чуть не проскользнула в дверь следом за ней.
– Лукас, ваш следующий посетитель здесь.
– Благодарю, – ответил он сквозь зубы.
Я махнула и снова вернулась к столу, схватив жевательную конфету. Тут же открылась дверь лифта, впуская стюардесс.
– Вы, девочки, рано, но если присядете здесь, то Лукас скоро освободится.
Они осторожно посмотрели на меня.
И не удивительно.
Потому что я занялась генеральной уборкой. Лукас думал, что ему достаточно позвонить всем и сказать, что отныне он остепенился. Но я знала девушек и не хотела допускать в его жизни такого искушения. Поэтому он не только сменил телефон и номер, но так же и назначил встречи со всеми девушками, с которыми спал.
И извинился.
Леди и джентльмены, Лукас Торн – бабник года, шлюха в мужском обличье месяца, нашел свою любовь! Как насчет аплодисментов?
– Почему ты хлопаешь? – спросила одна из двух девушек. – Почему она хлопает?
– Простите, – я улыбнулась. – Просто у меня высокий корпоративный дух, а сегодня День благодарения секретаря. – Абсолютная ложь, но плевать. Пусть посмотрят на другую женщину.
Ту, которая единолично украла сердце Лукаса Торна.
И отказывается его возвращать.
И только потому, что я чувствовала себя великолепно, даже предложила им конфеты.
Естественно, они отказались, потому что калории, которые предназначались мне и моему новому тотемному животному – китайскому болванчику в виде панды, подарку от моего парня.
Я коснулась головы, и панда закивала мне.
Я сказала Лукасу, что прекращаю быть его стажером, и, естественно, посоветовала найти милую престарелую женщину, чтобы помогать ему. Кого-нибудь, кто скучал в отставке. Не то чтобы я ему не доверяла, просто знала, какой эффект он производит на женщин.
