Текст книги "Искусство бегать на каблуках (ЛП)"

Автор книги: Рейчел Гибсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Да. Я их слышала.

– У вас есть что сказать в ответ?

Лекси одарила их улыбкой, которую всегда приберегала для церкви. Улыбка «меня разрывает от святой любви к Богу».

– Я понимаю, что они расстроены. Мы все пошли на шоу, чтобы найти любовь, а отказываться никогда не бывает легко. Некоторые люди ударяют других вместо того, чтобы конструктивно справиться со своим разочарованием.

– Тебя не должны были пускать на шоу, – заявила Давина из Скоттсдейла. – Ты, очевидно, пришла туда не для того, чтобы найти любовь, как все мы.

Лекси улыбнулась вместо того, чтобы закатить глаза. Давина была актрисой и полагала, что реалити-шоу сделает ее звездой. Жирный, как ее волосы, шанс.

– Мне жаль, что вы так думаете.

– Боже, как бы хотелось стереть эту улыбку с твоего лица, – добавила Давина, сопровождаемая жидкими аплодисментами, которые Лекси не могла игнорировать.

– Никто не встает со своих мест, – предупредила Джемма. – Насилие никогда не является ответом.

Лекси поправила передник на своей собачке.

– Ням-Ням – пацифистка. И я тоже.

– Ты подлая лгунья! – бросила ей Мэнди из Вустера.

– Ты думаешь, что ты лучше всех нас, – присоединилась Дезире из Джерси, вызвав бурные тирады других девушек на съемочной площадке.

– Ты проводила большую часть своего времени в свинячьем телефоне.

– Ты украла мою губную помаду! – заявила Уитни из Падьюки, и зал покатился со смеху.

О Боже, только не опять этот скандал с губной помадой. Помада Уитни пропала где-то на третьей неделе, и она превратила это в огромное испытание. Как будто тюбик стоил миллион долларов, а не около двух.

– Ты сказала Джоди, что я хожу как пудель. Что, черт возьми, это значит?

– Ну… – попыталась объясниться Лекси, но ее прервала Дженни из Салема.

– Ты подставил мне подножку в конкурсе курицы и яйца. Это единственная причина, по которой ты выиграла. – Дженни съехала на край тюка. – Пойти на это свидание с Синди Ли и Питом должна была я. Не ты.

– Я не сбивала тебя. – Это не являлось уж откровенной выдумкой. Просто Лекси не старалась ее сбить. – Ты споткнулась, потому что бежала через курятник на пятидюймовых танкетках.

– Если уж говорить об испытании с курятником, вы все там не раз спотыкались и падали. – Джемма указала на большой телевизор над головой. – Давайте взглянем.

На экране показался монтаж различных испытаний, начиная с погони за свиньей и заканчивая победой Лекси в полосе препятствий, как она выбрасывает кулак в воздух и прыгает на месте от радости. «Буйя, сосунки!» – кричит она в камеру, пока другие девушки изо всех сил пытаются перебраться через последнюю стену.

Включился свет, и Лекси пожала плечами.

– Возможно, я виновата, что так чрезмерно праздновала победу.

– Лекси и Пит встретятся лицом к лицу впервые после церемонии вручения кольца, – улыбнулась в камеру Джемма. – Мы скоро вернемся.

Красный свет просигналил о рекламной паузе, и появилась визажист, чтобы обновить помаду Лекси. Участницы шоу бросали на нее злобные взгляды, освобождая тюки сена, а Пит сел в кресло-тачку слева от Джеммы. Лекси взглянула ему в лицо, но не могла понять, собирается ли он играть роль раненого жениха или будет настоящим.

– Мы вернулись с Питом Далтоном. С возвращением, Пит. Каково это – снова видеть Лекси?

Это был тот самый момент, когда он либо поведет себя, как настоящий мужик, либо снова бросит ее под автобус.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказал он.

– Спасибо. Ты тоже хорошо выглядишь, Пит, – ответила Лекси, и это было правдой. Светлые пряди в волосах делали его похожим на серфера.

– Что вы чувствуете теперь, когда снова видите Пита?

Облегчение. Удовольствие. Немного вины.

– Что мы вместе пережили нечто исключительное, но это ни к чему ни привело.

– Вы когда-нибудь думали, что любите Пита?

– В то время да. Меня захватило шоу. – Лекси приложила руку к груди, затем махнула в сторону Пита. – Наверно, мы все увлеклись, но как только я вернулась к своей настоящей жизни, реальность обрушилась на меня, и я поняла, что требуется более десяти недель и вполовину больше свиданий, чтобы узнать человека достаточно хорошо, чтобы в него влюбиться.

Не говоря уже о том, чтобы выйти замуж.

– Что вы можете на это сказать, Пит?

– Мое сердце было затронуто.

Он был весь такой загорелый и здоровый после шоу под солнцем Акапулько, где ему пришлось флиртовать с целой новой партией женщин.

– Мне больно, – добавил он.

Если бы Лекси хоть на минуту поверила ему, ей стало бы плохо, но они оба знали, что она задела лишь его гордость.

– Я неоднократно извинялась перед Питом. Я знаю, что извинения не облегчают его боль, но мне очень жаль.

Звучало искренне. Так и было – в основном.

– Я пошел на шоу, чтобы найти свою вторую половинку, – вещал Пит. – Все, чего хотела Лекси, – увидеть себя на телевидении.

Из-за камер раздались аплодисменты.

Это было правдой, но для нее не в большей степени, чем для всех остальных. Даже для Пита.

– Ты была в размолвке со своим хоккеистом и использовала меня, чтобы вернуть его. Как только он появился снова, ты вернулась к нему бегом.

– Это было не совсем так. – На самом деле ничего подобного не было. – Мне следовало отнестись к делу иначе. Хотелось бы.

– Пит упомянул кое-что, о чем я хотела поговорить с тобой, Лекси. – Джемма повернулась к ней и сказала: – Вы сказали сиэтлской газете, что Шон Нокс послал вам записку за несколько минут до того, как вы должны были идти к алтарю с Питом. Если бы Шон не отправил вам сообщение, вы бы вышли за Пита?

Ответить было легко, так как сообщение являлось ложью.

– Нет. Я знала, что не смогу пройти через это даже прежде, чем Шон связался со мной, – призналась она, чем вызвала волну неодобрения публики.

– Успокойтесь. – Джемма подняла руку. – Расскажите нам, куда вы отправились, когда покинули «Фейрмон».

Ням-Ням поерзала на коленях у Лекси, и она успокаивающе погладила собачку, повторяя историю, которую они с Шоном рассказали «Сиэтл Таймс». Когда Лекси закончила, Пит с виду готов был взорваться, а Джемма объявила:

– Мы скоро вернемся.

Снова появилась визажист и на этот раз расчесала волосы Лекси, а также подретушировала ей губы. Пока та работала, маска раненого парня соскользнула с Пита, и он как ни в чем ни бывало принялся смеяться и перешучиваться с девушками из команды. Лекси оставалось пройти еще два эпизода, прежде чем шоу завершится. Еще две части, которым предстояло стать хуже, чем предыдущие вместе взятые. У бывших участников было всего двадцать минут, чтобы поймать последние минуты их славы. Все они знали, что самое возмутительное поведение будет показано в рекламных клипах, чтобы раскрутить шоу, и Лекси приготовилась к неизбежному.

Следующими вышли претендентки, занявшие первое и второе места в конкурсе «Давай поженимся!», которые сели рядом с ванной Лекси на пару стульев из сыромятной кожи. Синди Ли из Клируотера, штат Флорида, и Саммер из Белл Бакл, штат Теннесси, обливались слезами, когда отрывки из шоу повторяли фрагменты личных «свиданий» каждой из них с Питом в «Свинарнике», и он вел каждую девушку в спальню «Кабаний рай».

Лекси возблагодарила бога, что ее не снимали где-нибудь рядом с «Кабаньим раем» или позорную прогулку на следующее утро. Фрагмент закончился на том, как со слезами Синди Ли и Саммер удалялись с шоу.

– Вы не выбрали ни Синди Ли, ни Саммер, – обратилась Джема к Питу, когда к ним вернулась камера. – Они достаточно заинтересовались вами, чтобы переспать в «Кабаньем рае».

Пит небрежно пожал плечами.

– В конце концов, все сводилось к тому, как меня воспитали. Я старомодный парень.

– Вы хотите сказать, что не выбрали их потому, что они занимались с вами сексом?

– Да, поэтому, Джемма. Когда-нибудь я надеюсь иметь детей и не хотел бы, чтобы кто-нибудь из них видел по телевизору, как их мать распутничает.

Женщины рядом с Лекси ахнули.

– Я любила тебя, – выдавила Саммер сквозь слезы.

Синди Ли скрестила руки на груди.

– Я думала, что между нами пробежала искра.

Лекси нахмурилась.

– Ты придурок, Пит.

Саммер и Синди Ли повернулись к Лекси и вместо того, чтобы согласиться, выступили против нее. К началу последнего эпизода Лекси устала. У нее заболела голова. Лицо свело от постоянной улыбки, а живот скрутило узлом.

Другие невесты вернулись к своему сену, а член съемочной группы отнес Ням-Ням в ее переноску. Как только камеры выключатся в последний раз, Лекси планировала бежать так быстро, как только позволят ее «Маноло», и оставить эту главу своей жизни в зеркале заднего вида.

– Какие у вас теперь планы? – спросила Джемма других женщин.

Первые несколько участниц ответили, но через несколько минут вопрос снова вернулся к Лекси. Ее назвали Лексом Лютором (злодей, главный враг Супермена – Прим. пер.), бессердечной и заносчивой стервой. Давина пригрозила надавать ей пощечин и бросилась через сцену.

Члены съемочной группы задержали ее, а публика одновременно аплодировала и освистывала.

– Я не бессердечная и не заносчивая. – Лекси приложила руку к груди и почувствовала, как тяжело забилось ее сердце. – Я живу в ладу с собой, и если вы думаете, что это делает меня стервой, это ваша проблема.

– Нет, это твоя проблема, – возразил кто-то, и разговор перешел на проблему всех и со всеми.

Мэнди и Дезире чуть не подрались. Саммер и Уитни навзрыд плакали, когда как Пит откинулся на спинку стула, наслаждаясь каждой последней минутой.

– Все успокойтесь, – прикрикнула Джемма, перекрывая пререкания.

– Когда-нибудь ты получишь то, что тебе причитается! – закричала Давина, и хотя Лекси знала, что все это ради рейтингов и попытки получить десять дополнительных минут славы, ее сердце бешено заколотилось, и она тяжело сглотнула.

– Кстати, о том, что ей причитается, у нас последний гость, – вдруг объявила Джемма.

Лекси попыталась вспомнить, кого из участниц шоу сегодня не было на съемочной площадке. Ронда, девушка, которую выгнали в первом эпизоде, может быть. Но Лекси была совершенно уверена, что никогда ничего плохого не делала Ронде.

Джемма посмотрела за кулисы слева от себя.

– Выходите, Шон, и поделитесь, что думаете обо всей этой драме.

Ну вот. Лекси не разговаривала с Шоном с момента последнего сообщения. Уже тогда он ясно дал понять, что не хочет иметь ничего общего с возобновлением шоу.

Немногочисленные аплодисменты раздались ближе к передним рядам и становились громче по мере того, как члены съемочной группы двигались от левого крыла. В самой гуще группы возвышался Шон. Сердце Лекси, загорелось как пятиконечная звезда, и в горле застрял комок. На Шоне была синяя классическая рубашка и серые брюки, которые «Чинуки» всегда надевали в дорогу. Он ослабил узел полосатого галстука и расстегнул воротник, как будто собирался раздеться, когда его прервали.

Раздались аплодисменты и возгласы одобрения, когда Лекси встала и поправила платье. Странное рыдание сдавило горло прямо над вдруг замершим сердцем. Шон выглядел так хорошо, что не верилось, настоящий ли он. Может быть, она страдала каким-то бредом, вызванным стрессом. Ей мерещились темная неряшливая щетина и широкие плечи, от которых у нее слегка кружилась голова. Затем Шон встал перед ней и заключил в объятия. Все это напоказ, но ей все равно. Он был теплым и надежным, и Лекси чувствовала себя защищенной.

– Ты здесь.

– Я только что вошел.

Шон немного отстранился, чтобы заглянуть ей в лицо.

– Ты здесь, – повторила она вполголоса.

– То, что хочет моя детка, моя детка получает.

Затем он поцеловал Лекси, затянув поцелуй на несколько секунд вместо простого приветствия. Для всего мира, а особенно для телезрителей, они выглядели двумя юными влюбленными, слившимися в поцелуе в предвкушении большего. В животе Лекси стало горячо, а застрявший в ее горле всхлип превратился в хриплый вздох.

Шон отстранился и мягко ущипнул ее за подбородок.

– Ты выглядишь прекрасно.

Лекси открыла рот, но из него вырвался лишь странный, искаженный звук.

Шон наклонился и прошептал ей на ухо:

– Ты должна была сказать: «Ты заставляешь меня чувствовать себя красивой» или «Я хочу вечно чувствовать нашу прекрасную любовь». – Она узнала заготовки фраз, которые послала ему, но была слишком потрясена, чтобы вообще ответить. – И мое особенно любимое: «Я хочу навсегда быть наполненной твоим прекрасным любовным копьем».

Шею и лицо Лекси обдало жаром, а горло сжалось. Она никогда не добавляла последнее в список. Ни за что!

– Любовное копье? – выдавила она.

Шон отстранился и рассмеялся.

– Ах… – подала голос Джемма: – Думаю, мы уловили кое-что из скрытого микрофона Лекси.

– Прошу прощения.

Шон быстро поцеловал Лекси в губы, но совсем не выказывая сожаления.

– Почему бы вам не сесть рядом с Лекси, – предложила Джемма. – У нас осталось всего около пяти минут, и я уверена, что зрители будут рады услышать ваши мысли и что происходит.

Очевидно, они с Шоном не могли удобно разместиться в ванне, и рабочий сцены принес два стула из сыромятной кожи. Тишина воцарилась в секции с тюками сена, а самодовольный вид Пита сменился на очень смущенный.

– Мы знаем, что вы были в дороге, но рады, что смогли присоединиться к нам в последнюю минуту.

– Все ради Лекси.

Шон взял ее за руку, когда они сели рядом. Лекси посмотрела ему в лицо.

– Я ценю, что ты пришел.

В уголках зеленых глаз мелькнуло веселье, когда Шон встретил ее взгляд.

– Извини, что не успел побриться. – Прядь волос упала ему на лоб, как большая запятая, и коснулась темной брови. – Но я не мог позволить тебе столкнуться один на один с гневом этих девиц.

Ее бедное сердце стало больше, мысли острее, стало невозможно дышать. Как паршиво. Действительно очень паршиво. Шон снова спас ее, и на этот раз ей даже не пришлось его шантажировать.

– Вы смотрели шоу? – спросила Джемма.

– То там, то сям. Наблюдать за тем, как моя женщина соревнуется за право стать женой другого мужчины, не значилось в моем списке телепросмотров. – Он посмотрел на руку Лекси и поиграл с ее пальцами. Это был такой день. Весь этот эмоциональный день играл с ней злую шутку. – Все закончилось, и мы пошли дальше.

– Пит, ты хочешь что-нибудь сказать Шону? Теперь у тебя есть шанс.

Так и должно быть, потому что, да поможет ей бог, не влюбиться в Шона Нокса было невозможно.

– Нет, – ответил Пит. – Не особенно.

Джемма посмотрела на Шона.

– Вы хотите что-нибудь сказать Питу?

– Нет. Думаю, он достаточно настрадался и без моего мнения.

– Каково же это мнение? – захотела узнать Джемма.

Будь Лекси сообразительней, она смогла бы вмешаться до того, как Шон ответил:

– У него должен быть маловат член, если ему нужно телешоу, чтобы привлечь женщин.

Но ее разум находился далеко не в отеле «Фейрмон», и она могла только выдохнуть:

– Шон!

– К счастью, это будет вырезано при монтаже. – залилась смехом Джемма, и к ней присоединились несколько девушек с площадки.

– Это неправда! – принялся защищаться и покраснел Пит. – Мне не нужно шоу, чтобы найти женщин.

Шон посмотрел на него и усмехнулся, как будто они стояли в кругу вбрасывания на стадионе в Сиэтле, и он собирался сбросить перчатки, как только прозвучит второй свисток.

– Некоторым из нас не требуется телешоу. Мы хороши сами по себе.

Если бы Лекси не знала его лучше, то могла бы подумать, что он ревнует, но она-то знала Шона прекрасно. Все это было притворством. Которое она обрисовала для него, включая пункты, подпункты и жирные точки.

Он сжал ей руку и сказал в лоб:

– Ты знаешь, что это правда.

Лекси больше не знала, чему верить. Ни ему, ни ей или ее восприимчивому сердцу. Джемма откашлялась и продолжила:

– Похоже, вам не нравятся реалити-шоу.

– Это отличное.

– Шон не любит хаос и драму, – ответила за него Лекси. Он косо взглянул на нее, и она добавила: – Я обеспечила ему и то и другое, и мне очень жаль.

– Вы двое похожи на влюбленную пару, – вздохнула Джемма.

– Да.

На этот раз Лекси действительно влипла. Несмотря на ее записки, заметки и знания, сердце сжималось и выворачивалось, выпотрошив ее изнутри.

Она была в беде. Глубокой, глубокой беде. Она сидела между своим фальшивым бывшим женихом с одной стороны и своим фальшивым парнем с другой:

1. Она пыталась полюбить Пита.

а. Это закончилось катастрофой.

2. Она пыталась не любить Шона.

а. Это была катастрофа, которая вот-вот случится.

Неважно. Она пошла вперед и влипла. Она пошла дальше и влюбилась в Шона Нокса.

ГЛАВА 13

«Люблю любить тебя, детка» (Донна Саммер)

– Вот, похоже, хороший кустик, – показал Шон на кустарник возле своего многоквартирного дома. – Ну-ка, отлей на него.

Белый пес фыркнул и перебрался совсем к другому растению. Шон до сих пор не мог поверить, что на конце синего поводка была настоящая собака. Не говоря уже о том, что всего c тремя лапами. В детстве у Шона никогда не водилось домашних питомцев, сколько бы ног у них ни было, потому что его мать считала всех животных грязными.

Теперь же она лежала наверху с «мигренью», а он выгуливал Бадди.

Собака как бы прыгала и шла одновременно, и Шону было немного жаль этого малютку. Вместе они прошли немного по улице и остановились, когда Бадди понюхал дерево.

Мать сказала ему, что идея «лечебной собаки» принадлежала ей, но у Шона на сей счет имелись сомнения. Она провела несколько дней с Лекси и вернулась с собакой-инвалидом. Лекси к этому явно приложила руку.

Бадди обогнул дерево, и Шон последовал за ним. После вчерашнего шоу он хотел бы тоже приложить руку к Лекси.

– Пойдем со мной домой, – прошептал он ей на ухо, когда они снова оказались на стоянке.

Когда они впервые заключили соглашение, то решили не заниматься сексом. Ну, в основном решила Лекси, а он согласился, потому что не мог предвидеть, что почти каждый раз, когда окажется рядом с ней, его тело станет отзываться. Он снова ее хотел. Обнаженную, как прежде, и пусть хоть весь день отрицает, но она тоже его хотела.

– Я не могу пойти к тебе домой. – Они стояли позади его внедорожника, и Шону приходилось бороться с желанием открыть дверцу и запихнуть Лекси внутрь. – Мы закончим в постели.

– Рано или поздно это произойдет. – Глаза Лекси прятались за черными солнцезащитными очками, и он поднял их ей на макушку. – Я голосую за «рано».

– Мы не можем, – сказала она, но без особой убежденности.

Шон притянул ее стройное тело и прижал к себе. Он позволил ей почувствовать, как сильно хочет ее, воспользовался ее вздохом и поймал тот ртом. Все в Лекси заводило его. Прикосновение рук, скользящих вверх по его груди. Запах тела и вкус губ. Она открыла теплый рот чуть шире, и ее язык переплелся с его, затягивая глубже. Поцелуй стал немного крепче, чуть влажнее, мир вокруг них стал намного горячее.

Грубая похоть запульсировала в их телах. Так хорошо. Шон скользнул руками по спине Лекси и прижал к своему члену. Как здорово чувствовать ее, он едва мог контролировать пронзавшее его острое желание.

Шон поднял голову и стал хватать ртом воздух.

– Давай унесем это в постель. – Он посмотрел Лекси в глаза, затуманенные от страсти. – Пойдем ко мне.

Она моргнула, сведя брови. Морщинка у нее на лбу не служила добрым знаком.

– Я не могу, Шон.

– Нет, ты можешь. Все, что тебе нужно сделать, это сесть в мою машину.

Она отступила на несколько шагов, и его руки опустились.

– Сейчас слишком многое поставлено на карту.

Когда она отвернулась, Шону показалось, что он увидел слезу, скользнувшую из-под ее ресниц. В тот момент он был слишком возбужден и расстроен, чтобы обратить внимание: не мог думать ни о чем, кроме своего пульсирующего стояка.

Бадди понюхал фонарный столб и, очевидно, нашел, что он получше, чем кусты или дерево. Поднял лапу и, наконец, двинулся дальше. У Шона было немного мешков для какашек, но он не знал правил, где собака может мочиться, а где нет. Фонарный столб выглядел так же хорошо, как и любое другое место. Вместо того, чтобы не спеша вернуться в свою квартиру, Шон взял Бадди на руки, стараясь не задеть мокрые пятна у него на шерсти. Собака лизнула его в подбородок и рот, когда Шон сделал ошибку, посмотрев вниз.

– Стоп, – скомандовал он, но Бадди не послушался.

Он лизал горло Шона и перед его футболки всю дорогу с середины квартала до лифта и вплоть до квартиры.

– Твоя собака вернулась, – крикнул Шон из коридора. Он ожидал услышать стон или какой-то другой звук страдания. Когда этого не произошло, то поставил Бадди на деревянный пол, а затем последовал за его прыжками. Чего он никак не ожидал, так это увидеть свою мать полностью одетой и с открытым чемоданом на кровати. – Что ты делаешь?

Мать посмотрела на него через плечо, бросая свою одежду в чемодан.

– Я должна отвезти Бадди домой. Ему нужно привыкнуть к моему дому. Я должна беречь его переднюю лапу, а тротуар – не место, где собака может гулять. Ему нужен двор.

– Ты уезжаешь сейчас?

Она кивнула и застегнула чемодан.

– Я позвонила Джимми, парню с летающей «лягушкой».

Шон не мог утверждать, что расстроен ее отъездом.

– Я отвезу вас на пристань, – предложил он и взял ее единственный чемодан.

Его, Шона, легко заменила трехлапая собака. Как ни странно, он не мог сказать, что чувствовал по этому поводу.

Позже, тем же вечером на «Кей Арена», он не мог сказать, что почувствовал, увидев Лекси на третьем ярусе. Или на следующий вечер. У него было три игры подряд в Сиэтле, и каждый раз, когда он поднимал взгляд, Лекси была там. И каждый раз, когда по стадиону гремел «Сумасшедший поезд» Оззи Осборна, ее вспыхнувшая улыбка заставляла Шона ликовать.

В дороге она ежедневно отправляла ему сообщения. Часть заметок, часть расписания и многословные комментарии о том, как прошел ее день. Он рассказал ей о своем хет-трике против «Нью-Йорка» и о том, что его мать звонила, чтобы сообщить об успехах Бадди, как будто тот был настоящим членом их семьи. Одной из тем, о которых Лекси то и дело упоминала, был ее магазин и запланированное торжественное открытие. Поэтому вечером, когда Шон вернулся в Сиэтл, он ввел адрес магазина в свой GPS-навигатор и поехал, чтобы убедиться в этом лично.

– Что ты думаешь? – спросила Лекси, показывая ему бело-золотые столы и стулья из красного бархата.

Шон почти ничего не замечал, кроме того, как она выглядела в штанах для йоги и темно-бордовой рубашке с сетчатыми вырезами сзади.

– Красиво, – подтвердил он, глядя на нее.

– Спасибо. Я очень старалась. – Лекси стянула с «хвоста» резинку и провела пальцами по распущенным волосам. – Офис сзади, – продолжила она, и Шон последовал за ней в совершенно белую комнату, загроможденную письменным столом, несколькими стульями и креслом из красного бархата, достаточно широким для двоих. В помещении пахло древесиной и свежей краской. – Мы переместим это к переднему окну, как только маляры закончат там. – Она рассказала о своих опасениях, связанных с открытием магазина, и о чистой прибыли, ожидаемой от электронных продаж и розничной торговли. – Магазин в Интернете не дает общения. Я хочу быть среди любителей домашних животных.

Шон смотрел, как она собирает волосы в тугой «хвост», и вспоминал, как впервые увидел ее. Бежит такая по причалу, за ней развевается белое платье, туфли сверкают, как диско-шары.

– Ты полна сюрпризов, Лекси Ковальски. Ты отличаешься от женщины, которая тогда нырнула в «Морского кузнечика».

Опустив подбородок, она посмотрела на Шона краем глаза.

– Я все такая же. Ты просто встретил меня не в моем лучшем состоянии. – Собрав волосы, Лекси повернулась к нему. – Твоя мать рассказала мне, как ты высказался о моих умственных способностях.

Шон переместился в центр комнаты, достаточно близко, чтобы дотянуться до Лекси. Он задумался на мгновение, затем начал смеяться.

– Мне пришлось сбить ее с пути. – Он схватил Лекси за плечи и посмотрел ей в глаза. – В тебе нет ничего глупого.

Затем поцеловал ее, потому что ждал достаточно долго. Ждал ее нежного рта и умелого языка. Ждал, когда притянет к себе и почувствует, как вздымается, прижатая к его груди, ее грудь.

Лекси тоже ждала. Скользнула по нему ладонями, прошлась по плечам и зарылась в волосы. Ожидание закончилось.

Шон добрался до ее мягких ягодиц и обхватил сквозь тонкие штаны. Прижался к ней своим членом, и Лекси втянула воздух. Мошонка Шона, твердая как камень, причиняла боль. Он посмотрел на прекрасное лицо Лекси и голубые глаза, на ее губы, влажные от его поцелуя.

– Я мечтал об этом с тех пор, как покинул Сэндспит. – Он вцепился пальцами в подол ее рубашки и потянул вверх. Вверх над поясом штанов и пупком, вверх по плоскому животу к нижнему краю синего лифчика, удерживающего грудь. «Хвост» болтался на голой спине, когда он стянул рубашку ей через голову и отбросил в сторону. – Я думал об этом.

Шон провел кончиками пальцев по пышной груди и кружевному краю лифчика. Ему не хотелось торопиться и сделать все то, о чем мечтал уже несколько недель. Все местечки, которые он хотел поцеловать. Хотел заниматься этим всем до тех пор, пока ни один из них не сможет выдержать даже легкого прикосновения, или поцелуя, или согревающего дыхания на чувствительной коже, но в тот момент, когда Шон расстегнул лифчик Лекси и мягкие груди оказались в его ладонях, эти мечты были забыты, и его голову заняла единственная мысль: как можно быстрее полностью раздеться.

Он стянул с себя рубашку и скинул штаны и туфли. Подхватил Лекси и отнес к шезлонгу. За считанные секунды полностью раздел и лег между ее ног, опираясь на локти. Нежное тело прижалось к нему, твердые соски Лекси царапали его грудь. Он взял в ладони ее лицо и поцеловал долго и глубоко. Головка пениса коснулась между ее ног, где Лекси была теплой, влажной и скользкой, то, чего Шон жаждал. Она застонала ему в рот и провела пальцами по его волосам. Короткими ногтями царапала ему затылок, посылая ударные волны огненной похоти вниз по спине к ногам. Качала бедрами, скользя по его члену. Шон отстранился и посмотрел ей в глаза, темно-синие и полные желания. Лекси обвила ногой его талию и толкнулась, ублажая себя и его.

Шон вспомнил, как хорошо ее чувствовать внутри, и хотел этого снова, как можно больше раз и как можно более разнообразными способами.

– Шон, – прошептала она сквозь короткие вздохи. Затем произнесла одно слово, которое заставило все внутри Шона сжаться и с трудом удержать себя в руках: – Войди.

Глубокий стон вырвался у него из груди, когда он вошел в ее невероятно мягкую плоть. Она сомкнулась тесно вокруг, такая сладкая и скользкая, что Шон вспомнил о презервативе в кармане брюк. Поздно. Слишком поздно останавливаться. Он вышел и скользнул в нее дважды, прежде чем погрузиться окончательно и глубоко.

– Как хорошо. – Шон почувствовал, как каждый из пальцев Лекси впился ему в спину, и она прошептала: – Еще.

Шон взглянул ей в лицо, на огонь в ее глазах, и тихий стон сорвался с губ Лекси. Он целовал ее губы, когда входил в нее, неспешно, не торопясь, чувствуя, как внутри него и ее нарастает удовольствие.

Он наблюдал за ее лицом, страстью в глазах и румянцем на щеках.

– Быстрее, – шептала Лекси, и он послушно ускорил темп. Стоны ее удовольствия усилили его наслаждение и заставили двигаться еще быстрее.

– Скажи мне, Лекси.

– Не могу, – ответила она, затем позвала Шона по имени, когда первый спазм сжался вокруг него.

Ее спина выгнулась, и она в оргазме стиснула его так сильно, что он едва не задохнулся. Шон втянул воздух, когда сильный оргазм обрушился на него и выбил все последние частицы кислорода из легких. Это зародилось в пальцах ног и прошлось по всему телу. Это длилось слишком долго, но недостаточно долго, и когда все закончилось, Шон почувствовал себя так, будто его вывернули и уронили коленями на лед, вышибив дух, и он слишком ослаб, чтобы подняться.

Шон тяжело сглотнул и прохрипел рядом с ухом Лекси:

– Ты в порядке?

– Нет.

Встревоженный, он поднял голову и посмотрел ей в лицо.

– Я сделал тебе больно?

Затем увидел ее удовлетворенную улыбку и с облегчением опустил голову.

– Я не знаю, стану ли когда-нибудь прежней, – призналась Лекси. – Это было изумительно.

Его улыбка расцвела подстать ее. Шон чувствовал то же самое.