Текст книги "Магия за минимальную плату (ЛП)"

Автор книги: Рэйчел Аарон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

– Мне не везло.

– Не бывает таких крупных неудач, – Ник оттолкнулся от стены, чтобы повернуться ко мне лицом. – Что случилось, Опал? Куда делись деньги? Тебя кто-то заставил их отдать? Ты в долгу перед кем-то? Вряд ли у тебя зависимость от наркотиков, тогда что?

В других обстоятельствах этот допрос оскорблял бы, но мне нравилась прямота Ника. Он звучал так, словно переживал, и такое бывало редко в эти дни.

– Ничего драматичного, – я пожала плечами. – Просто долгое время квартиры, которые я покупала для Уборки, не возвращали мне деньги. Пять месяцев я вкладывала больше, чем получала, и это привело к нищете.

– Все не может быть так просто, – возразил он и склонился ближе. – Я видел, что ты сделала с собой на мосту. Зачем ты так на себя давишь?

– Эй, в тебя тоже стреляли, – напомнила я ему. – Я не видела, чтобы ты сдавался.

– Я привык к такому, – сказал Ник, постучал по металлической части груди. – Я рисковал жизнью за деньги годами. Я сделан для этого. Ты – нет. Как ты сказала в машине, ты – Уборщик. Мы все ищем выгоды, но ты ведешь себя так, словно умрешь, если это не сработает. Почему? Что вызвало такое отчаяние?

Это было не его дело, но Ник давил не из-за грубости. Он переживал, и это было трогательно, убедило меня сказать ему то, что я не рассказывала никому, прибыв в этот город.

– У меня долг.

– Так и думал, – Ник резко кивнул. – Перед кем? Взяла взаймы? Бандиты? Тебе сломают колени, если ты не заплатишь?

– Не так, – быстро сказала я и глубоко вдохнула. – Это мой папа.

Теперь он растерялся.

– Ты должна своему папе?

– За колледж, – я кивнула. – Я получила диплом по истории магического искусства в Институте магических искусств. Это очень дорого.

Ник провел ладонью по лицу.

– Позволь уточнить, правильно ли я понял, – сказал он. – Ты рисковала своей жизнью и уклонялась от пуль, чтобы вернуть папе деньги за колледж?

– Технически, я Убирала, чтобы вернуть ему деньги за колледж, – сказала я. – Пули – новинка. Но да, более-менее правильно.

– Почему? – осведомился он. – Зачем идти в Уборку, если у тебя есть диплом? Даже когда ты не убегаешь от таких, как Коффман, это грязная и опасная работа. Какой отец позволит дочери рисковать так, чтобы ему вернули деньги?

– Он не позволяет мне, – недовольно сказала я. – Я выбрала Уборку, потому что я хороша в этом, и потому что только эта работа могла оплатить мои расходы. Все шло хорошо, пока моя удача не рухнула. Потому мне нужна была эта работа. Я не пропускала плату, но если я не получу десять тысяч долларов к полуночи пятницы, мне крышка. Если мы сможем найти яйца василиска доктора Лиля, я буду спасена.

– Это я понимаю, – раздраженно сказал Ник. – Но… он твой папа. Это заем для колледжа, а не игорный долг, за который босс сбросит в реку, если не заплатишь. Видимо, попросить об отсрочке нельзя, иначе ты бы уже это сделала, но вряд ли все так плохо.

Я чуть не рассмеялась от этого.

– Ты не знаешь моего отца.

– И вряд ли хочу, – с горечью сказал Ник. – Какой мужчина позволит дочери рисковать жизнью, чтобы вовремя вернуть ему деньги?

Мой папа не знал об этой части. Если бы знал, сразу положил бы этому конец, но не по тем причинам, по каким думал Ник. Он заставил бы меня остановиться, потому что ущерб снизил бы мою стоимость, и если что-то в его сокровищнице не могло хорошо продаться, то это была я.

Красивый камень, ничего не стоящий.

– Без обид, – мрачно сказал Ник. – Но твой папа звучит как козел.

– О, он такой, – согласилась я. – Но, хоть я счастлива обвинить его, заем был моей идеей. Он не хотел, чтобы я покидала дом. Я могла убедить его отпустить меня, если это было то, что я не могла получить в Корее. Потому я выбрала ИМИ. Это лучшее заведение по магическому искусству в мире, и этот уровень заставил его сказать «да». Он считает достойным своего внимание лишь то, что лучшее в мире, – и он думал, что я делала это для него, пыталась возвести себя до его уровня. Это был грязный ход, но только так я смогла сбежать. – Когда я выучилась, он прибыл забрать меня, – продолжила я. – Но я отказалась покидать СЗД. Когда он попытался меня заставить, я заключила с ним сделку. Если он позволит мне остаться, я отплачу все деньги, которые он потратил, чтобы отправить меня сюда. Если я все отплачу, он меня отпустит. Если не смогу, вернусь домой.

– Почему он согласился? – спросил Ник. – Судя по твоему рассказу, твой папа не терпит отказа. Почему он не забрал тебя домой?

– Он хотел, чтобы я пошла по своей воле, – я все еще видела гнев на его лице. Его ярость от моего упрямства была самым страшным, что я видела. Страшнее выстрела. Страшнее Пустого Ветра. Я не рухнула только из-за того, что это был мой единственный шанс. – Он мог притащить меня домой, пока я кричала и брыкалась, но тогда ему пришлось бы запереть меня, чтобы я не сбежала. От этого он выглядел бы плохо, а этого он боится. Потому я предложила заем. Он думал, что делает безопасную сделку, что я не смогу отплатить столько денег и вернусь, поджав хвост. Он не знал, когда мы договорились, что я уже раскрыла Уборку.

– Понимаю, – Ник улыбнулся. – Ты обхитрила его.

– Да, обыграла, – я улыбнулась в ответ. – Дала ему поверить, что не знала, сколько денег была должна, и что я собиралась работать в музее. Я даже устроилась в музей на время для прикрытия. Он был в ярости, когда узнал, что я зарабатывала деньги в другом месте, но было поздно. Сделка уже была заключена.

– Думаешь, он сдержит слово? – спросил Ник.

Я кивнула.

– Мой папа – козел, но он держит слово. Он ценит свою честь, так что если заставил его дать слово, он всегда сдержит обещание. Потому он обычно заключает сделки, которые ему выгодны, но я его поймала. На это ушли годы, но я обыграла его. Теперь осталось выдержать. Я почти справилась. Ты был прав, я хорошо зарабатывала, как Уборщик. Если бы не эта глупая неудача, я уже отплатила бы долг. Потому мне нужно завершить эту работу. Если я могу получить деньги, я отплачу папе остаток долга и буду свободна.

От одного слова тело покалывало. Я работала над этим планом так долго, что не помнила, когда его не было в моей голове. Потому я была в отчаянии. Я уже так много вложила, столько поставила на кон, что не могу упасть возле финиша. Не могу.

– Это хоть объясняет, почему ты на взводе, – Ник потер шею. – Это меня беспокоило. Мир полон людей, которые творят глупости ради денег. Многие живут в СЗД, но ты не кажешься мне такой, кто продал бы свою мать.

– Не надо надеяться, – предупредила я. – Моя мама стоит много денег.

Ник пронзил меня убийственным взглядом.

– Даже не пытайся. Если бы ты была в этом только из-за денег, продала бы все, что мы забрали из твоей квартиры. Ты не понесла бы их домой, – он поднял два пальца. – Есть два вида Уборщиков: те, кто в этом ради вещей, и те, кто работает ради денег. Ты – ради вещей.

– А ты – ради денег, – я оглядела его пустую квартиру.

– Именно, – сказал он. – Это важно. Если не знаешь, чего хотят люди, не можешь им доверять. Потому я спросил, что с тобой случилось. Я не пытался лезть в чужие дела. Мне просто нужно было убедиться, что я знал, что тебя ведет, потому что, как только Рена взломает ладонь, мы отправимся в гущу, и я не хочу больше сюрпризов, как то, что было на мосту.

Это меня тоже удивило. Я не выбирала разрушение моста, я просто сделала то, что было нужно, чтобы выиграть в тот момент, и все вышло из-под контроля. Так было все в моей жизни.

– А ты? – я отклонила голову, чтобы лучше видеть его лицо. – Это моя история, но почему ты так борешься? Вряд ли только из-за денег?

– Почему нет? – резко спросил Ник. – Люди почти все делают из-за денег.

– Да, но не ловят пулю.

– Зависит от пули.

– Ладно тебе, – сказала я. – Ладно я схожу с ума. Я получу свободу после этого. Но ты не можешь тратить деньги, если ты мертв.

Он хитро посмотрел на меня.

– Меня не убить парой бандитов. Эта ночь была тяжелой, да, но я выбирался и из худшего. Это мой первый шанс на большой куш за долгое время. Конечно, я рискую.

В этом был смысл со стороны Ника.

– Хорошо знать, что ты весь в этом.

– Если не рисковать всем, зачем идти? – он склонился. – Важно, что мы оба в этом. Это делает нас деловыми партнерами, по крайней мере, пока работа не закончена, так что дальше, прошу, говори, что ты собираешься сделать, а потом делай. Я ненавижу сюрпризы.

– Я попробую, – сказала я. – Но я из тех магов, которые все делают резко, так что не обещаю. Если я буду говорить о планах, то и тебе так нужно делать. Хватит водить меня в странные места, не объясняя, почему мы там, или какие части мне нельзя взрывать.

– Я не думал, что это будет проблемой, – буркнул Ник. – Но справедливо. Мы делимся информацией и работаем вместе, пока оба не разбогатеем. Договорились?

– Договорились, – я протянула руку.

Ник сжал мою ладонь своей левой ладонью, и пальцы крепко сжимали, ощущались как настоящая теплая плоть сквозь тонкую перчатку. Были они настоящими, или я ощущала хорошую киберладонь? Я думала об этом, когда Ник отпустил меня.

– Так лучше, – он выдохнул с облегчением. – Теперь мы договорились, а теперь поспим.

Я еще не слышала слов слаще.

– У тебя есть одеяло или что-то, что я могу одолжить? – с надеждой спросила я. – Приятно быть под крышей, но твой пол выглядит твердо.

– Тебе не нужно спать на полу, – сказал Ник. – У меня есть раскладушка.

Моя жизнь пала настолько низко, что эти слова вызывали у меня искренний восторг. Я вскочила со стула и понесла тарелку к рукомойнику, чтобы помыть ее, пока Ник вытаскивал раскладушку, которую я не заметила, из-за шкафа. Я помыла бы и остальное, но Ник справился с этим, пока я была в душе. Я не спешила, почистила зубы, пока Ник ходил к машине. Когда он вернулся, он принес черный спальный мешок, который лежал в мешке размером с мяч для боулинга.

– Никогда не знаешь, когда придется спать не дома, – сказал он в ответ на мой взгляд, вытряхнул спальный мешок из сумки и расстелил на раскладушке. – Все хорошо?

– Я в порядке, – сказала я без иронии, с улыбкой глядя на раскладушку и спальный мешок, словно это была кровать королевских размеров. – Спасибо еще раз за заботу.

Он пожал плечами.

– Мы теперь деловые партнеры. Мне нужна ты настороже, а не уставшая.

– Ты все еще очень добр.

Нику было не по себе от этих слов, но меньше, ведь он помогал деловому партнеру.

– Пустяки, – буркнул он, опустил взгляд и поднял пистолет со стола, быстро прошел к своей спальне. – Стучи, если нужно.

Я знала, что не стану стучать в дверь тому, кто брал с собой пистолет, но сказала ему, что поняла, и улеглась. Раскладушка скрипела, как старое кресло-качалка, но я едва это слышала. Я поела и помылась, и я так устала, что уснула бы на полу. Я даже не залезала в спальный мешок. Как только я перестала стоять, я уснула на шелковистой ткани, Ник не успел закрыть дверь.

Глава 9

Я проснулась от чьего-то стука.

Я резко села, ругаясь под нос, спина заболела, что раскладушки, хоть были лучше пола, все еще не были кроватями. Я пыталась заставить стену работать, когда Ник вырвался из спальни с пистолетом.

Он явно принимал душ, потому что его темные волосы были мокрыми. Он успел надеть джинсы, но был босым. И без футболки.

Я охнула, но не от восторга. Я пялилась, потому что без футболки могла увидеть, как много киберчастей было на Нике. Он показывал мне металлические плечи на мосту, но теперь я видела, что вся правая рука была фальшивой. Она была покрыта синтетической кожей, так что это было не так заметно, как его металлическая грудь, но на правой ладони были заметны шарнирные сочленения, потому он всегда ходил в перчатках.

Его левая рука казалась настоящей, по крайней мере, ниже плеча, но металлические пластины цвета плоти защищали его ребра с обоих боков, спускались до джинсов, и мне было интересно, сколько в себе он заменил. Его босые ступни были настоящими, мокрые следы оставались на полу, пока он тихо бежал, чтобы прижаться спиной к стене у входной двери, откуда доносился звук.

Стук раздался снова, когда он занял место, и я пришла в себя. Сердце колотилось, я схватила бронированную куртку Ника со спинки стула, где он оставил ее прошлой ночью, и бросила ему. Он поймал ее левой рукой, посмотрел на мое пончо, лежащее на полу, где я его бросила.

Я покачала головой. Я поступила глупо и не зарядила чары прошлой ночью. Я отвлеклась на еду, душ и сон, и теперь это казалось мелочным. В результате, то, что должно быть самой дорогой и надежной волшебной защитой, оказалось просто накидкой, и я оставила ее на полу, втянула магию в ладони.

Было не так больно сначала, но поток стал обжигать, когда я достигла серьезного уровня. То, что я сделала с собой вчера, все еще было со мной. Я могла двигать магию, но это было как бегать с подвернутой ногой. У меня было только это, и я стиснула зубы и терпела. Может, это были пустяки – продавец, свидетель Иеговы, заблудившийся доставщик – но, раз от стука Ник выбежал из душа с пистолетом в руке, вряд ли сюда часто приходили. С моей удачей это могли быть наемники Коффмана, и я приготовилась к худшему, втянула столько магии, сколько могла, в сияющие кулаки, и кивнула Нику.

Ник кивнул и застегнул бронированную куртку поверх мокрого торса, опустил свободную ладонь на ручку двери. А потом быстрее, чем я могла уследить, он открыл дверь и вытянул руку с пистолетом в лицо тому, кто был на другой стороне.

Я сделала из собранной магии шар для броска. Я была готова швырять, но застыла. На пороге был не наемник, даже не бандит, в какого я бросила залп вчера. Это была милая кореянка на пару лет старше меня. Поразительно красивая, с идеально симметричным лицом, которое не казалось настоящим. Пистолет Ника покачнулся, когда он увидел ее. Но он тут же пришел в себя, хотя девушка успела заметить меня за ним.

Ее темные глаза загорелись в жестокой радости, и мой желудок сжался, а потом она вежливо поклонилась, сцепив ладони над юбкой из скромного, но дорогого шелка.

– Леди Опал, – сказала она, милый голос говорил на английском с каплей акцента. – Ваш отец просит вашей компании.

Ник не опустил пистолет, чуть повернулся и посмотрел на меня.

«Отец?» – спросил он губами.

Паника мешала мне быть вежливой.

– Закрой дверь! – заорала я. – Закрой! Пока…

Ник стал исполнять мой приказ, но бледная ладонь потянулась с лестничной площадки и сжала дверь. Длинные изящные пальцы не толкали, не напрягались, но остановили Ника, и он тщетно толкал металлическую дверь. Когда он понял, что ничего не получится, он отошел и встал возле меня, красивая женщина отодвинулась, пропуская мужчину, который поймал дверь, вперед.

Когда он появился на пороге, я услышала, как дыхание покинуло Ника. Я должна была ожидать такое. Я выросла с отцом, так что привыкла к его присутствию, но Ник видел его впервые. Шок ударил по нему изо всех сил, и он рухнул на колени, охнув.

Я не презирала его за это. Такой ужас он еще не испытывал. Это было не как испугаться чего-то в темноте, или когда кто-то в тебя стрелял. Это была первобытная неисправность, как глубоко скрытый изъян в суждении, из-за чего мышь застывала, когда слышала сокола, а не бежала. Это было у каждого человека, но, как с любым ощущением, ты привыкал, если долго это испытывал. До прибытия в СЗД я ощущала это почти каждый день, потому осталась на ногах, глядя отцу в лицо, когда он прошел в комнату.

Это было ошибкой. Я еще так долго не была вдали от него. Расстояние не ослабило мое сопротивление его ужасу, но его красота была другим делом. Нельзя было сравнить с чем-то земным внешность моего отца. Он напоминал на поверхности высокого корейца в идеально подходящем деловом костюме, который стоил дороже многих машин. Он не выглядел молодо, но и не был старым. Он был вне времени, как идеальная холодная мраморная статуя, которую не трогали века. Его лицо было таким, о каком мужчины и женщины писали стихотворения, сравнивая бледную кожу с луной, а длинные черные волосы с водопадом ночи. Все это было точно, но меня всегда привлекали его глаза. Они были того же цвета, что и Желтое море, смесь темно-синего и желто-зеленого была такой красивой, что ты любил это, даже пока море топило тебя.

В тех глазах не было ничего человеческого. Остальное его тело могло обмануть дураков, которые не хотели смотреть дальше своего носа, но даже если удавалось пропустить запах огня от его одежды, по глазам отца сразу было ясно, кем он был. Ник это понял, я видела по его лицу, и он повернулся ко мне с растущей паникой.

«Дракон, – сказал он губами. – Дракон!».

Я кивнула и строго посмотрела на него, надеясь, что он поймет, что не нужно привлекать внимание. Отец еще ничего не сказал, но ему и не нужно было. Я ощущала его безмолвное требование поклониться, рыдать, молить о прощении, как обычно делали люди в его присутствии.

– Как ты нашел меня? – сказала я вместо этого.

Девушка, которую он привел с собой – наверное, чтобы ее пристрелили, и в его дорогом костюме не было дыры – охнула от моего непослушания. Доказательство, что она была новенькой.

– Как вы смеете! – завопила она. – Вы говорите с высшим Ёном! Драконом всей Кореи, хозяином тысячи…

Отец дрогнул пальцами, и девушка закрыла рот и опустила взгляд.

Я закатила глаза.

– Как ты меня нашел? – повторила я.

Отец выдохнул дым.

– Это важно?

Его голос был как у хищника, низким и грозным достаточно, чтобы Ник задрожал. Я тоже дрожала, но по другому поводу. Я слышала гнев, скрытый за смертельным спокойствием. Смертный умнее отреагировал бы на это, но я не вела себя умно с семьей, так что продолжила.

– Важно, потому что тебе тут не место! – закричала я на него. – Я еще поняла бы свою квартиру. Я жила там больше года. И точно делала ошибки. Но это место было скрыто, а ты вломился! Я хочу знать, как.

Это точно была моя вина. Только из-за меня великий и высокомерный Ён снизошел бы в такое место. Он не приходил в СЗД, если его не вынуждали, и даже тогда он оставался в роскошных отелях возле посольства драконов. Если он добрался до порога Ника в Подземелье, то это было из-за меня, и я собиралась узнать, как.

– Вообще-то, – сказал робкий компьютерный голос за мной, – это моя вина.

Я повернулась, схватила сумку с пола. Да, телефон, который я выключила прошлой ночью, включился и мигал, на экране была подробная карта с отмеченным нашим местоположением.

– Сибил, – прошептала я, голос дрогнул. – Как? Ты моя ИИ. Я тебя купила! Как такое произошло?

– Прости, Опал, – сказала она. – Не было выбора. Меня взломали в прошлом декабре, во время фиаско с крупным обновлением безопасности. Парень, который пробился, дал твоему отцу родительский контроль, передал ему власть администратора над твоими аккаунтами. Он заставлял меня передавать информацию о тебе месяцами.

Когда она закончила, мои руки так дрожали, что я выронила телефон на бетонный пол.

– Ты взломал мою ИИ!

– Ясное дело, – сказал отец, прищурив бирюзовые глаза. – Я обещал дать тебе попытку выплатить долг. Я не говорил, что позволю тебе бегать тут без присмотра.

– Мне не нужен присмотр! – закричала я на него. – Я – взрослая! Ты не можешь лезть в мою жизнь!

– Кому-то нужно, – он взглянул на Ника. – Смотри, какой бардак ты устроила.

Он махнул ладонью, и на треснувшем экране моего телефона появился баланс моего счета в банке. Это произошло так быстро, что я могла легко поверить, что это была магия, но ответ был проще. У него был свой ИИ, и он управлял моей Сибил как марионеткой.

– У тебя нет денег, – презрительно сказал Ён. – За твою голову назначена награда, и это привлекает всех бандитов этого кошмарного города к тебе, как мух – мед. Ты чуть не умерла вчера из-за этого, а теперь прячешься в доме мужчины, который отвечает на стук в дверь с пистолетом. Ясно, что ты проиграла. Ты ясно показала, что тебе плевать, как твои поступки влияют на мое имя, но даже эгоисты переживают за свое будущее. Переживай за свое. Пора перестать упрямиться и вернуться домой.

Я сжала кулаки.

– Нет.

Он стиснул зубы.

– Опал…

– Нет! – заорала я на него. – Пока я выплачиваю долг, ты меня не трогаешь. Таким был уговор! Ты дал слово.

– И я держу слово, – прорычал он. – Не моя вина, что ты не держишь свое.

На жуткий миг я не понимала, о чем он говорил, и это было ужасно плохо. Если дракон заманивал тебя в ловушку, тебе крышка. Я все еще пыталась понять, насколько все было плохо, когда Сибил кашлянула, хоть у нее не было горла.

– Я, кхм, ввела не ту дату оплаты долга в твой календарь.

Я схватила сломанный телефон с пола.

– Что?

– Прости! – закричала она. – Он приказал мне! Я не хотела врать!

Я так злилась, что видела криво, но на это не было времени.

– Какой настоящий срок? – осведомилась я.

– Сегодня, – шепнула Сибил.

Я закрыла глаза с шипением, поняв, как меня подставили. Как долго мною играли.

– Потому ты пыталась заставить меня позвонить папе прошлой ночью?

– Нет, это была тревога за твое самочувствие, – возмутилась Сибил. – Ты серьезно думала бродить среди бездомных, пока тебя пытались похитить бандиты. Конечно, я сказала тебе остановиться! И если бы ты не сходила с ума из-за долга, поняла бы, что я была права! Я не буду извиняться за попытку помочь тебе.

Это почти заставило меня устыдиться. Почти.

– Но ты хотела, чтобы я вернулась домой к моему папе, хотя он взломал тебя, чтобы тайно следить за моей жизнью? Ты думала, этот вариант был лучше?

– Да, – сказала Сибил. – Это не здоровые отношения, но он взломал меня, потому что хотел защитить тебя.

Чушь. Он хотел управлять мной. Я видела это по его ухмылке. Он уже думал, что победил. Об этом он и переживал: побеждать, властвовать, подавлять всех, кто не слушался. Я не могла винить его за это. Драконья натура требовала послушания, но я не собиралась это давать.

– Ты рано пришел, – сказала я, запихивая разбитый телефон в карман, и повернулась к отцу. – Если бы ты подождал до завтра, поймал бы меня, но теперь я знаю, что до полуночи еще могу погасить долг. У меня еще есть время.

– Учитывая твое поведение сейчас, если бы я ждал до завтра, ты была бы мертва, – сухо сказал отец. – Ты мне не нужна по частям, порванная жителями Подземелья. Это не детская охота на сокровища. Даже если ты найдешь то, что сделал мертвый маг, тебе придется превратить это в валюту, которую я приму. Ты знаешь, как долго продается что-нибудь ценное на аукционе. Если этот ритуал стоит так много, как ты думаешь, на поиск покупателя могут уйти недели. Если уменьшишь цену, чтобы найти покупателя сегодня, на перевод таких денег все равно уходят сутки. Ты можешь продать это сейчас, но все равно опоздаешь, – он улыбнулся и перешел на корейский. – Прими, собачка, ты проиграла. Нет стыда в проигрыше сильному противнику. Но пора перестать бегать и вернуться в будку.

Если я злилась до этого, теперь все перед глазами покраснело. Старик имел наглость похлопать по ноге, в прямом смысле называя меня собакой. Я сжала кулаки до крови.

– Убирайся.

Он многострадально вздохнул.

– Опал…

– Уходи, – процедила я, скаля зубы. – Ты дал слово. Я не проиграла до полуночи. Чти это, или весь мир узнает, что Высший Ён нарушает слово.

– Никто не послушает, – сказал он, но я знала, что зацепила его. Отец больше всего заботился о своей гордости. Нападение на нее было низким ударом, но он сам довел меня. Он переживет это.

– Все, – я повторила слово на всех языках, которые знала. – Сделаешь хоть что-то до полуночи, и я потрачу остаток жизни, чтобы все узнали, что Дракон Кореи – лжец и обманщик.

Его грудь расширилась, и я знала, что зашла слишком далеко. Я уже ощущала, как рос его огонь, запах его магии наполнил воздух. Я упрямо смотрела на него, бросая вызов сжечь меня. Боль будет почти радостью после всего, что он сделал. Но мой отец был старым драконом. Старым благородным драконом, известным в мире своим самоконтролем. Он через миг взял себя в руки, но его глаза все еще ужасали, когда он снова посмотрел на меня.

– Как хочешь, – сухо сказал он. – Приятной беготни. Это последний твой день тут.

– Посмотрим, – прорычала я, выше подняв голову. – А теперь прочь из дома Ника.

Он ушел бы быстрее, если бы я не бросала ему вызов. Он был готов уйти сам, но я хотела, чтобы он ушел на моих условиях. Это была глупая игра во власть, в которой я всегда обвиняла его, но драконы понимали только язык власти, так что я говорила на нем громко и четко, уперлась ногами в бетонный пол Ника, приняв решение. Я подумала на миг, что Великий Ён примет мой вызов, но, видимо, он не хотел портить этим свое достоинство, так что прошел на лестничную площадку, и его помощника закрыла за ним дверь.

Как только замок щелкнул, Ник сполз на пол.

– Боже, Опал, – он дышал так, словно все это время не мог вдохнуть. – Ты не говорила, что твой папа – дракон!

– Я сказала, что он – козел, – сказала я. – Это одно и то же.

– Вот и нет, – возразил он и посмотрел на меня. – Ты – дракон?

Я закатила глаза.

– Конечно, нет. Я человек. Я при тебе применяла человеческую магию.

– Откуда мне знать, что она человеческая? – он вдруг посмотрел с подозрением. – Я еще не видел драконью магию.

– Поверь, ты понял бы, – ответила я и протянула руку, чтобы помочь ему встать. – В драконьей магии много огня.

– Если ты не дракон, как твой папа дракон? – осведомился Ник, сжав мою ладонь. Его глаза расширились. – Ты наполовину дракон?

– Люди и драконы не рожают детей, – сообщила я, решив пресечь это, пока у него не возникли дикие идеи. – Дракон Кореи – не мой настоящий отец. Мы просто делаем вид, что это так. Это часть его фантазии о роли главы уважаемой семьи, – я все еще не могла вырваться из этой фантазии, даже в своей голове. – Я – одна из его смертных, – продолжила я. – У каждого большого дракона есть несколько, но Ён – коллекционер. У него было почти двести, когда я покинула дом.

– Двести? – потрясенно повторил Ник. – Хочешь сказать, что двести человек хотят, чтобы ими владел дракон?

– Тут кое-что больше, – сказала я. – Эти двести выбраны из тысяч желающих со всего мира. И ты в опасности, впустив меня. Мой отец постоянно меняет людей, когда они стареют и теряют его одобрение. Можешь представить, какое там состязание. Они ползут поверх друг друга ради его внимания, бьют в спину и пресмыкаются у его ног, отчаянно пытаясь получить его одобрение. Это отвратительно.

Просто ужасно. Я знала это, потому что, пока не стала старше, сама была такой.

– Но ты ему нравишься, – сказал Ник. – Он не стал бы так утруждаться, если бы не нравилась.

Я покачала головой.

– Ему нравится моя мама. Она – королева его зверинца. Она была Первой Смертной уже тридцать лет, и она все еще сильная. Ее единственный изъян – она не маг. Ён не мог это терпеть и заключил договор о разведении с одним из европейских драконов, чтобы исправить проблему.

– Погоди, – Ник поднял руки. – Договор о разведении? Он заставил твою мать быть с другим человеком?

– Не сам секс, – быстро сказала я. – Мама принадлежит Ёну, и все знают, что драконы не делятся. Все было сделано по почте, как разводят дорогой скот. Он получил образцы от лучших особей, которых смог найти, а потом нанял лабораторию генетиков проверить лучшую комбинацию. Целью было воссоздать мою мать, но лучше и с магией, но получилась я, – я рассмеялась. – Большое разочарование, как видишь.

Ник растерялся.

– Как ты можешь быть разочарованием? Ты же маг.

– Я – ужасный маг, – исправила я. – И ты бы видел красоту людей, которыми окружает себя мой отец, – я указала на свое лицо. – Даже лучшие генетики не могли дать гарантии. Мама молилась, чтобы я повзрослела и стала красивее. Но не вышло. И потому меня папа зовет собачкой.

– Ты не собачка! – яростно сказал Ник. – Ты… – он вдруг стиснул зубы. – Ты не уродливая, – сказал он.

Я пожала плечами.

– Может, по стандартам людей, но меня судят не по ним. Ничего. Я не обязана оправдывать ожидания Великого Ёна, потому что я уже не его питомец.

Я всегда была для него щенком, игрушкой, на которую он обращал внимание, когда она его радовала. Мы все были его игрушками, но, в отличие от всех в доме Ёна, мне это не нравилось. Я не собиралась поклоняться земле, по которой он ходил, потому Ён отказывался отпускать меня. И не важно, что я была девушкой, похожей на собаку, которая не умела танцевать, петь или управлять магией, хотя он платил за то, чтобы я родилась такой. Я была одним человеком, который не вел себя так, словно он был моей луной, солнцем и звездами, и это жалило его гордость. Он не остановится, пока не вернет меня на место, потому мне нужно было победить. Я рискнула всем, чтобы начать эту игру. Если я не могла играть грязно, как он, я не освобожусь.

– Нужно шевелиться, – мрачно сказала я, проверила время на треснувшем телефоне. Девять часов десять минут. Уже прошло восемь часов, за которые Рена обещала взломать ладонь доктора Лиля. Оставалось пятнадцать часов до срока, назначенного отцом.

– Полночь по времени СЗД? – спросила я у Сибил, роясь в сумке в поисках очков, которые включились сами, как мой телефон. – Ты не обманываешь меня снова?

– Я не хотела тебя обманывать, – обиженно сказала Сибил. – Я не могу ничего поделать, если меня взломали! И я не сделала ничего плохого. Да, я ввела не те даты в твой календарь, но твой отец просто пытается вернуть тебя, пока ты не сделала то, о чем пожалеешь. Он просто хочет тебе лучшего.

Я издала звук отвращения, и Ник покачал головой.

– Я говорил, ИИ – слабость. Она взломана. Тебе нужно сделать сброс до заводских настроек.

– На это уйдет весь день, – сказала я. – И это сотрет ее личность.

– Лучше, чем носить с собой жучок.

Я посмотрела на очки в своей руке. Я знала, что Ник был прав, но Сибил была со мной три года. Хоть она была взломана, она была мне почти лучшей подругой. Я понимала, как жалко это звучало, но это не меняло то, что я чувствовала. Какой бы холодной и практичной я ни пыталась быть, сброс Сибил был как убийство сестры, и я не могла заставить себя сделать это.

– Спасибо, Опал, – прошептала Сибил. – Ты хорошая.

– Да-да, – буркнула я. – Но ты попадешь в магазин для полного сброса и проверки, как только у меня будут на это деньги.

– Не верится, что ты все еще доверяешь этой штуке, – сказал Ник, когда я надела очки на голову.

– Я не доверяю ей, – сказала я, радостно улыбаясь, когда дисплей дополненной реальности появился перед моими глазами. – Но она нужна мне. Она все еще мой второй мозг. И она не может сделать все хуже. Денег уже нет. Что еще может сделать папа? Следовать за мной по городу, чтобы подставить?

Судя по его мрачному лицу, Ник думал, что это и случится, и я глупо поступала, давая ему такой шанс. К моему облегчению, он не стал спорить. Он убрал мокрые волосы с лица и развернулся.