Текст книги "Если Уж попал в зелье... (СИ)"
Автор книги: Рэй Марикава
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
Глава 4
Лита
Мартиш Эрлин стоял на высокой горе, под ночным небом. Над его головой духи из ярких звёзд рисовали огромное, ветвистое дерево, и это дерево рассказывало ему про неё, про Литу. Но не только про неё. Про её маму и папу, про бабушек и прабабушек, дедушек и прадедушек, про то, кем они были, что делали и по каким путешествовали мирам…
Странно, и зачем синеглазому колдуну всё это? Зачем он вообще хочет про них знать? Но маг слушал о том, что пели ему звёзды, бормотал заклинания, качал головой, а потом вдруг побледнел так, что стал белее лунного света, закрыл лицо ладонями и прошептал ей в самое ухо:
«Не может быть…»
* * *
– Лита! Литиция Келисавва-Вербенсклетт, проснись! Вставай, девочка. Сегодня важный день…
– Тётя Петти! Я не проспала? Сколько времени? – Лита вскочила и стала носиться по комнате, чувствуя голыми пятками мягкий, пушистый ковер и щурясь от удовольствия.
Какой странный ей снился сон. Странный, но сейчас надо выкинуть лишние мысли из головы – они могут помешать и испортить всё дело.
Всё-таки жить в уютном, комфортном доме, это… Сказка! Нет, она, конечно, любила крошечную землянку в тени густых деревьев. В самой непролазной чаще! «Ведьмина нора», как говорила тётя Петти. Ей нравился вой волков вечерами, таинственные, загадочные звуки за окном. А какие восходы, какие закаты, стоит лишь выйти в лес! Там воздух пахнет колдовскими тайнами, там… чувствуешь себя Ведьмой.
Зато у тёти Руми чувствуешь себя человеком, наконец.
– Иди умойся. Я заварила травы. Есть нельзя.
– Совсем? – вздохнула Лита. – злые, безжалостные ведьмы придумали проводить этот обряд на пустой желудок…
– Совсем, – отрезала тётя Петти. – Ты должна слиться с лесом. С каждым зверем. Поступь ищущего легка, нюх – тонок. Голодный чувствует запахи острей. По уму ведьма перед обрядом не моется недели за две и голодает не меньше. Но теперь, конечно, всё не так. Вот магия и ушла. Все хотят колдовать без усилий, не жертвуя ничем! И не понимают – для того, чтобы получить что-то, надо бы отдать! И обмен этот должен быть равным. На, пей.
Лита взяла чашку, вдохнула запах трав и стала пить – потихоньку, маленькими глотками.
– Всё взяла? – тётя Петти провела рукой по огненно-рыжим волосам и улыбнулась.
– Да. Ещё с вечера.
Они понимающе посмотрели друг другу в глаза. Зелье, призывающее фамильяра, ведьма варит сама. По собственному рецепту, который она создаёт на основе полученных знаний. Каждая вкладывает в отвар мечту о своём помощнике. Чары должны призвать зверя, сделать его преданным. Сварив зелье, ведьма ждёт того, кто выйдет из леса. Призванный остаётся с тобой навсегда. Вернуться без фамильяра – позор. Колдунья не получит статус ведьмы, если это произойдёт. Её диплом аннулируется. Обряд же можно провести только один раз, и день этот высчитывается для каждой по звёздам.
Сегодня Лита встретит в лесу рассвет, а после заката начнёт колдовать – варить своё зелье. Первое зелье, созданное самостоятельно. Этот рецепт нельзя проверить, опробовать заранее. Его нельзя показать учителю, наставнику. Единственное, что разрешается – посмотреть рецепты предков в родовой книге.
Лита не сомневалась – её фамильяром будет медведь! Она и зелье создала – мощное, сильное, мёдом пахнущее, чтобы услышал Хозяин леса. Тётя Петти только головой качала. Медведь очень редко становился фамильяром. Старушка не вспомнила ни одной такой ведьмы, а ведь она многих знала и помнила. Но у неё – будет! Обязательно будет.
Он снится по ночам – огромный, бурый, с умными глазами. Лита с детства оставляла гостинцы возле берлоги – малину и мёд, едва только солнышко улыбнётся по-весеннему. Пела колыбельные с первым снегом, баюкая мишку под землёй. Не должен он ей отказать…
– О чём задумалась, девочка? – спросила тётя, и Лита бросилась проверять – не забыла ли сушёные ягоды малины – нет, не забыла, вот же они.
– Что вы делаете в такую рань?! Ещё пяти нету! Петти! О чём ты только думаешь? Девочке надо хорошенько отдохнуть, набраться сил! Что тебе приготовить, детка? Омлет с грибами? Сегодняшний завтрак должен быть особенно плотным – эта старая ведьма собирается отправить тебя в лес на весь день!
– Не неси ерунду, Руми! Лита уже уходит. До рассвета она должна быть уже далеко отсюда. Всё взяла? – старушка взяла девичье лицо в морщинистые ладони и три раза звонко расцеловала племянницу.
– Всё.
– Вот, возьми. Это отвар. Ты должна выпить до заката. Всё, до последней капли. Поняла меня?
– Да, тётя Петти.
– Ну, хорошо. Будь по-вашему, – нахмурилась Румильда. – Но мне-то можно хоть что-то сделать?
Лита и Петти переглянулись и вопросительно уставились на хозяйку дома.
– Пойдём со мной, детка, – Румильда схватила девочку за руку и потащила к себе в спальню. – Вот, – ведьма распахнула шкаф. – Купила, ещё когда ты была крошечным орущим комочком в ворохе мокрых пелёнок… Петти тогда меня высмеяла, но мне было всё равно – я терплю насмешки этой старой жабы уже много лет. Я знала, что этот день настанет…
С этими словами Румильда Келисавва вытащила… платье. На мгновение Лита забыла, как дышать. Чёрное. Чернее ночи! Кружево на рукавах, пышная юбка В таком наряде не очень удобно в лесу, но всё равно захотелось примерить… Тётя права – никогда в жизни у неё не было такого красивого платья!
– О… Детка, – Румильда смахнула слезинку. – Пет! Петти, иди сюда!
– Ты прекрасна, дорогая, – вопреки ожиданиям Литы, которая опасалась, что тёте Петти всё это, наверное, не понравится, старушка едва не расплакалась от счастья. – Наша девочка. Такая взрослая. И такая красивая.
– Ну, я пойду?
Лита не хотела, чтобы тётушки плакали. У неё у самой защипало в носу. Сверху платья она накинула плащ с тяжёлыми, доверху набитыми карманами. Ноги сунула в ботинки. Тётя Руми пыталась уговорить её надеть туфли, но тут уж они с тётей Петти взбунтовались – красиво, конечно, но в лесу в них делать нечего. Взяла котелок, увеличивающее заклинание (очень удобно – ведьмин котёл становится нужного размера по желанию – медведь зверь крупный, а значит, ей нужен большой котёл!) шляпу, и выбежала из особняка.
* * *
– Тик-так, тик-так, тик-так…
В гостиной было слышно, как тикают часы. Старинная, изысканная вещица – каминные часы с лисицей, подарок на свадьбу. Лисица была фамильяром Ребекки. Их похоронили вместе, как и положено. Пет искала зверя три дня. Когда, наконец, на третий день она вышла из леса, прижимая к себе свёрток, из которого торчал рыжий хвост, Румильда вздохнула с облегчением. Сестра ни в какую не соглашалась на похороны. Сердца ведьмы и фамильяра бьются в унисон и останавливаются в одно мгновение. И если в момент смерти фамильяра не было рядом с хозяйкой, традиции предписывали его найти.
До сих пор перед глазами момент, когда Петти кладёт окоченевшее тельце зверька рядом с белым, застывшим лицом хозяйки. Рыжие кудри Ребекки сливаются с лисьим мехом.
Лисицу звали Лая, и фигурка на часах была удивительно на неё похожа! Ребекка очень любила эти часы. Как-то они сломались, и женщина, будучи уже на сносях, уговорила мужа непременно ехать в столицу, к лучшему мастеру. И они поехали. Там, в столице, Ребекка родила девочку, и вернулись молодые уже втроём. Она помнит, как счастливый, сияющий от счастья брат торжественно внёс починенные часы в дом, а следом вошла Ребекка, с дочкой на руках. Как они все были счастливы тогда, как суетились вокруг малышки.
И вот сейчас эти часы тикали, отсчитывая минуты. Солнце уже взошло. Надо сварить кофе. Что толку сидеть вот так? Лите они ничем не помогут.
– Пет?
– Да?
– Иди завтракать.
– Не хочу, Рум.
– Петти… Пожалуйста. Надо поесть. Набраться сил.
– Как дожить до вечера, Румми? КАК?
Хозяйка дома хотела было что-то ответить, но обе женщины вздрогнули, потому что за дверью послышались странные звуки. Как будто кто-то царапал когтями по отполированному дереву. Когда всё стихло, ведьмы переглянулись и Румильда пошла посмотреть – что там.
– Погоди, – Петт вынула из кармана пузырёк и плеснула возле порога. – Вот так… Теперь открывай.
Румильда Келисавва вернулась в дом, со странно-восторженным выражением на лице, обеими руками прижимая к груди свёрток с огромной сургучной печатью, на которой красовался королевский герб – драконы, поддерживающие корону.
– Это ещё что? – Петт нахмурилась, жалея, что потратила впустую охранное зелье.
– Это – счастье, Петти! Понимаешь?!
– Эээээээ….мммм…. Не совсем.
– Это приглашение! От короля! Нас приглашают во дворец, бал с целью представления невест с сильным магическим потенциалом. Ты хоть понимаешь, как нам повезло, что о нас не забыли? Это шанс вновь обрести благосклонность короны, Петти!
– «Обрести вновь»? О чём ты, дорогая? Мы никогда и не были в опале. Просто никогда не заискивали – вот и всё.
– Род Келисаввы никогда не был очень силен магически, это правда. Но вот род Вербенсклеттов – совсем другое дело! При такой мощи не иметь связей при дворе…
– Так уж исторически сложилось, – буркнула Петти Вербенсклетт.
– Ты прекрасно знаешь, почему «так сложилось», Петти! Кто-то из очень, очень дальних предков сильно провинился пред монаршими особами – и это вовсе не тайна, хотя уже никто толком не может сказать, с кем и что именно произошло… Но главное – не это! С магией в королевстве дела идут не важно, и о нас вспомнили! Это шанс, понимаешь ты или нет? Шанс для нашей девочки! Мы выведем её в свет! – и Румильда, взвизгнув от восторга, закружилась по комнате, целуя королевскую печать.
– Пойду, сварю кофе, – ответила Петти, вздыхая и качая головой.
– Но Петт, разве это не чудесно? Лита сможет удачно выйти замуж. Можно будет не волноваться за её будущее.
– Волноваться нужно сейчас, дурная твоя голова, Румильда! Сегодня после заката Лита проведёт обряд, от которого зависит её будущее! А ты радуешься этой никчёмной бумажке.
– Никчёмной?! НИКЧЁМНОЙ?! Да нас не приглашали во дворец вот уже…
– Давно не приглашали, это правда. И сейчас особо не приглашают. Надеюсь, ты поняла, как это – ведьма бросила неприязненный взгляд на свиток, – попало в твой дом? Королевская гончая. – Петт поставила на стол дымящийся кофейник и распахнула окно.
Они обе зажмурились – настолько яркими были солнечные утренние лучи, что ворвались в дом вместе с цоканьем копыт по мостовой – по улицам мчались глашатаи, полыхая алым бархатом плащей.
– Вот, полюбуйся! Видишь? Остальным семьям повезло больше. Это – знак уважения короны. Так что не питай иллюзий, Румильда. И не втягивай девочку в эти игры! Не нужно нам всё это. Не доведёт до добра.
– Ну, это мы ещё посмотрим! – прошипела Румильда, намазывая маслом хлеб. – Посмотрим, Петт! В ТВОЙ дом и вовсе не пришлют никого! Гончие заблудятся в эдакой чаще! Это же… Это просто неприлично! Свою жизнь в свете ты загубила, но какое ты имеешь право решать за Литицию?!
– Никакого, – нахмурилась ведьма, понимая, что Румильда, какой бы бестолковой с её точки зрения она ни была, на этот раз была права. – И ничего я не решаю!
* * *
Мартиш Эрлин
н ненавидел балы. Но сколько не странствовал, не нашёл ни одного мира, в котором бы их не было. Если, конечно, в этом мире жили люди. Даже феи и те занимались подобной ерундой. От них всё зло. От балов и женщин. И ещё от фей.
– Остались последние сутки, Мартиш, – его величество знаком предложил вина, но маг, как всегда, отказался.
Отказался молча, даже не кивнув. Сильный маг. Он нужен им. Но тип неприятный. Каменное лицо, ледяной взгляд. Его величество потер виски – снова нестерпимо болела голова…
– Полная луна, созвездия Волка и Лисицы в Пещере пяти драконов – ну, вы знаете. Скоро все ведьмы определённого возраста пройдут обряд, потом бал, потом инициация – всё, как всегда. Вы готовы?
– Как всегда, ваше величество.
– Хорошо.
Король налил себе вина и залпом осушил полный кубок. Руки правителя слегка подрагивали.
– Мне нужно ещё ваших зелий, Эрлин. От бессонницы и головной боли.
Два флакона чёрного стекла, красоты удивительной, с тихим стуком опустились подле вазы с фруктами.
– Скучно с вами, Эрлин, – грузное тело правителя медленно опустилось на трон. – Вечно вы всё знаете заранее. Выясните ещё кое-что. Эти ведьмы, чьи драконьи потроха…
Кувшин с вином разлетелся вдребезги, осколок, отлетев, врезался монарху в руку, брызги от вина залили лицо.
– Что это!? Что? – король побледнел, оглядываясь по сторонам.
Мартиш Эрлин подошёл ближе, присел на краешек подлокотника. Проигнорировав вопль короля, вытащил осколок и заживил рану. Он что-то шептал, держа руку над раной – золотая пыль покружилась в воздухе и исчезла, окончательно испортив его величеству настроение. Впрочем, его и не было. С ним опять общались, а это значит – бессонница и головная боль обеспечены минимум на неделю, и если бы не настойки Эрлина…
– Вы говорили о древних артефактах ведьм, ваше величество, – невозмутимо напомнил маг. – С ними что-то не так?
– Да… Да. Те артефакты, что вы признали недействительными.
– Это так, – маг склонил голову, сверля короля взглядом.
– Прекратите эти ваши штуки, Эрлин! Когда вы так смотрите, у меня мороз по коже. Можете сколько угодно издеваться над изменниками и шпионами, но я – ваш король!
– Не припоминаю, чтобы хоть раз исполнял роль королевского палача…
– Да не об этом речь! – король вскочил, хотел налить себе вина, но кувшин был разбит. – Мои люди подозревают заговор. Мне донесли о неком «Ордене змеи». Змеи, Мартиш! Чуете, чем пахнет? Чёрные ведьмы. Займитесь этим. Всё, что вам понадобится, вам предоставят, как всегда. Подсуньте им что-нибудь, потяните время. – Король схватил зелье и прежде чем придворный маг успел его остановить – выпил.
– Пять капель на стакан воды, ваше величество, – выдохнул маг. – И я бы не советовал смешивать с вином…
Не успел он договорить – король повалился на пол. Маг медленно завёл руки за голову, резким движением опустил на лицо капюшон плаща и растворился в воздухе, оставив после себя несколько золотых пылинок. Они медленно поплыли к правителю и залетели ему в ухо.
«Такое количество сонного зелья будет действовать долго» – подумал Эрлин, – «проснётся к балу».
Глава 5
Лита
День, проведённый в лесу, в полном одиночестве, был просто чудесным! Она ничего не ела с самого утра, это правда. Но есть совсем не хотелось, а настроение было… Волшебным. Возможно, дело в отваре тёти Петти, который она пила весь день. Осталось всего несколько глотков. Скоро начнёт темнеть. Когда луна станет очень яркой и повиснет над головой – пора начинать. А пока надо выбрать место…
Лес… Вековой, непролазный. Густой. Дремучий. Она с детства тут живёт. Она его чувствует. Понимает, о чём шепчут листья. Трещат ветки на ветру, шуршит мох под ногами. Земля дышит, вздыхая кротовыми холмиками, хранит отпечатки лап.
Лите хотелось найти большое дерево. Такое, чтобы в вышине огромной раскидистой кроны непременно было птичье гнездо. Или в толстом стволе чёрным оком всматривалось в темноту дупло старого филина. Чтоб листья дрожали от суетливых белок! А может – лисья нора у корней?
Пока она всё это обдумывала, лес сам привёл её в нужное место. Здесь было тихо. Пахло грибами. Может, это дерево – огромное, всё в наростах и с растрескавшейся корой, было не самым красивым, но это было оно! Толстая ветка, изгибаясь, росла так низко, что она без труда на неё забралась. И работа закипела! Темно, хоть глаз выколи, но ничего, скоро в котле отразится луна и станет светлей.
Откуда она знает? Чувствует.
– Атам пентулум, гиллум лаго хоршогор…. – девушка зашептала заклинание, прикрыв глаза, с силой вдыхая через нос сырой воздух.
Напевая про себя, Лита поглаживала посох – обычную палку, с которой так удобно бродить по лесу. Внизу, под веткой, вслед за напевом увеличивающего заклинания, рос котелок. Она наполнила его по пути, зачерпнув в ручье чистой воды. Полный котелок пришлось нести почти половину пути, но это того стоило! Вот, кажется, готово. Лита опустила посох в котёл, уперев палку в днище, и запела, отрывая листики от пучков засушенных растений.
Спустя какое-то время густая золотистая жидкость заворчала, выпуская на поверхность огромные пузыри. Встала полная луна, отразившись в отваре. Скоро! Скоро зелье будет готово. Сердце то замирало, то бешено билось в предвкушении. Где-то над головой ухнул филин. Филин, конечно, не плохо, но ей бы хотелось… Совсем рядом послышалось кваканье. И воздух сырой – видно, болото рядом. Жаба – лучший спутник искусного зельевара, это правда, и тётя Петти наверняка бы обрадовалась, вот только Лита даже представить себе этого не может. У мамы была лисица. Ей бы она обрадовалась. Волк? В детстве она любила сказки про лесную колдунью Берту, фамильяром которой был ёж.
Уже скоро…
Ведьма вынула из кармана маленькую деревянную плошку и вновь забормотала увеличивающее заклинание. Остановилась лишь тогда, когда еле удерживала чашу обеими руками. Если сбудутся мечты и выйдет к ней Хозяин леса – уж она его уважит. Зелья в котле было столько, что она могла бы напоить им всех зверей в лесу! Но лишь один из них будет с ней. Навсегда. До последнего вздоха. Фамильяр умирает в момент, когда останавливается сердце ведьмы.
Снова ухнул филин, запели лягушки в глубине леса, огромный диск яркой луны задрожал в золотистом омуте кипящего зелья. Лита всматривалась в него, стараясь не дышать. Ведьма чувствовала – скоро… Густое варево пахло медом и малиновым листом. Тихо. Только ветки, сгорая, трещат под котлом.
Совсем близко, в зарослях волчьего вельника что-то хрустнуло. Ветка под лапой? Кто-то пробирался к огромному дереву в центр крошечной полянки на сладкий, дурманящий запах. Лита зачерпнула плошкой кипящее золото, отражение в котле пошло рябью. Вот сейчас… Сейчас!
Девушка уже спустила ноги вниз, прикидывая, как бы ей так спрыгнуть, чтобы зелье не расплескать, как вдруг…
– ААААААААААААА!
– Шшшшшш….
– Ой! Нет! Мамааааааааааа!
Что-то мокрое хлестнуло по лицу и плюхнулось в котёл! Лита выронила плошку, едва не свалившись в собственное зелье. Что это? Откуда? Кто? Где? Руки тряслись от волнения, вопросы то и дело возникали в голове, но понять, что же произошло, было просто невозможно. Вновь затрещали сучья, зашевелились ветки, и…
Всё исчезло.
– Аааааааааа…
Почему она стонет? У неё что-то болит? Руки обожгла, но не сильно. И потом… Она же молчит!
– Ааааааааааа…
Кто это?
– Ааааааааааа…
Лита всматривалась в темноту. Туда, откуда ещё недавно раздавался треск сломанных под чьей-то тяжестью веток. Это был крупный зверь. Не могла же лягушка или птица наделать столько шума!
– Аааааааааа…
И потом… Кто это стонет человеческим голосом? Где-то возле котла… Девушка схватила палку обеими руками…
– Аааааааааа!
– АААААААА!!!
Под пальцами шевелилось что-то гибкое, это что-то прилипло к ладони и с силой обвило запястье, причиняя нестерпимую боль! Свободной рукой ведьма стала стаскивать это нечто с руки, и когда луна поднялась немного повыше и осветила…
– ЗМЕЯ!
Этого просто не может быть… Гадкая змеюка, ошпаренная её изумительным, восхитительным, волшебным зельем! Мерзкий червяк повис на запястье, облепив пальцы ошмётками змеиной шкуры, что уже начала слезать. Видимо, из-за ожога. А эта липкая жидкость… Кровь? О, нет…
– Аааааа…
Змея стонала. Стонала от боли как…как человек. Руки тряслись от пережитого, но Лита уже думала о том, как помочь живому существу, угодившему в кипящий котёл. Так… За основу варево сойдет, сейчас добавим дубинницу, пару сушёнок, кровянку…
Спустя несколько минут она держала в руках забинтованного листом лопуха Ужа и отпаивала беднягу зельем. Уж вздыхал, но отвар пил. Зелье для фамильяра было безнадёжно испорчено, потому что на его основе ведьма сварила другое – то, что поможет выжить этому… пресмыкающемуся.
О том, что же будет дальше, Лита просто не думала, понимая, что несчастная змеюка, неизвестно как угодившая в котёл, просто умрёт. Но по мере того как стоны стихали, а любопытные бусинки блестящих глаз внимательно разглядывали свою спасительницу, мысли в её голове появились отнюдь не весёлые. Зелья нет. Фамильяра – тоже нет. Есть Уж. Больной. Он, конечно, выживет, но что делать ей? У ведьмы есть только один день, когда звёзды выстраиваются определенным образом, для того, чтобы призвать фамильяра. Только один! А без фамильяра…
Гнилые мухоморы! И что теперь будет?
Глава 6
Лита
-Это провал! Это скандал! Петти… Старая ты жаба! Это конец! Бедная, бедная моя девочка. Я так и знала! Как?! Как я могла согласиться на то, чтобы отдать ребёнка выжившей из ума…
– Заткнись, Румильда! – Петунья Вербенсклетт рявкнула так, что тётушка Руми, действительно, замолчала.
Это было счастье – у Литы уже болела голова от её причитаний. Она устала. Хотелось есть. Что сделано, то сделано – что уж теперь? Теперь…теперь у неё – Уж. И хватит об этом. Она принесла из леса змею. В день ритуала. В момент, когда сошлись звёзды, и луна отразилась в котле. Теперь уже не важно, кто трещал ветками волчьего вельника справа от полянки. Может, и правда медведь. Но её зелье хлебнул червяк из полусгнившего болотца слева, и ни она, ни тётушки, ни ректор Академии или даже сам король, не в силах этого изменить.
– Я устала, – голос со свистом вырвался из легких. – Пойду к себе.
Стараясь не смотреть тёткам в глаза, она бросилась в свою комнату и заперла дверь. Поставила в угол палку и котелок, сняла шляпу, лист лопуха с… Язык не поворачивается назвать ЭТО фамильяром! В общем, бросила его в кресло, и, как была, в тяжёлом платье (пышная юбка набухла от сырости) бросилась на кровать. Слёзы полились сами собой. Она ревела навзрыд, в голос. Так плачут только совсем маленькие дети. Ну, или ведьмы, если вместо фамильяра они притащили из леса недоваренного червя. В кресле что-то зашуршало, но ей было всё равно. Она даже смотреть не станет – хочет – пусть ползёт обратно в лес! Никакой это не фамильяр…
В памяти снова и снова проносились недавние события. Лес. Зелье. Ах, какое зелье! Она всю душу вложила, весь запас редких трав истратила! Конечно, жаль потраченных усилий, но больше всего ранили воспоминания о первых минутах, когда она вернулась в дом тёти Руми. Лита никогда не забудет эти долгие мгновения звенящей тишины, едва из лопуха показались чёрные глазки.
– Змея… – побледнев, прошептала Румильда Келисавва. – Чёрная ведьма. Но в нашем роду никогда… Лита?!
– Что ты несёшь, Ру, – Петунья, поморщившись, махнула пухлой ручкой. – Это же не гадюка, гремучка, или млечная змея – ведьма внимательно посмотрела на племянницу. – Уж?!
– Уж, – буркнула Лита. – Видите – жёлтые пятна над…
– Это я вижу, – сказала тётя Петти, и столько разочарования было в её голосе, что тётя Руми вновь заголосила свои причитания.
И вот теперь она плачет, уткнувшись в подушку, не зная, что делать. Когда почувствовала, что уже задыхается от рыданий – подняла голову. Постаралась глубоко вдохнуть и закрыла глаза. Что-то шершавое и тёплое осторожно вытерло слёзы.
– Спасибо, – прошептала девушка и тут же вздрогнула, распахнув глаза.
Чёрные блестящие бусинки глаз смотрели на неё в упор. Хвост немного повозился в простынях, поднялся вновь, застыл возле лица и вытер ей нос. При этом голова змеёныша брезгливо сморщилась.
– Ты из-за веснушек так расстроилась? Ты же вроде ведьма… Сделай мазь и выведи. Рецепт подсказать?
– Ааааааааа…
– Мда… Немая. Слабоумная. И зачем я только явился на твой зов…
– Ты…. Тыыыыыыыыыы….
– Ой. Молчи лучше. Не расстраивай меня ещё больше. И заведи себе платок. Я не собираюсь подтирать тебе сопли. Фу! Гадость какая.
– Ты говоришь?! Как… Как люди?! Но это же… Этого не может быть!
– Почему? Я не простой Уж. Я – твой фамильяр. Ты сварила зелье. Так?
– Ну… Да.
– Я явился на твой зов. Или ты думала, на мёд с малиновым листом сам медведь к тебе пожалует?
– Нннет.
– Врёшь.
– Так, – прошептала девушка, – Надо взять себя в руки. Я перенервничала. Это нормально. Сутки не ела. Зелье варила. Устала. Надо успокоиться и пойти поесть. А потом…
– Правильно. Возьми себя в руки. Потом возьми в руки меня и пойдём пожрём чего-нибудь.
В дверь постучали.
– Лита… могу я войти? – голос тёти Петт обещал спасение и решение всех проблем.
Когда она была маленькой, то бежала к старушке по каждому поводу – коленку разбила, жгучкой обожглась. И вот теперь хотелось, чтобы всё также встало на свои места, чтобы кто-то старший и мудрый всё объяснил, и поэтому она заорала, что есть мочи:
– ДААААААААА! ТЁТЯ ПЕТТИ, ИДИ СКОРЕЙ СЮДА!!!
– Истеричка, – выдохнул змей, отполз к креслу, свернулся комочком и спрятал голову под хвост.
– Гнилые мухоморы! – старушка распахнула дверь и бросилась к племяннице, – Лита! – обняла она рыдающую девушку. – Ну, что? Что случилось, звёздочка ты моя?
– Он! – Лита дрожащим пальчиком указала на кресло. – Тётя Петт… Он разговаривает! Как… Как человек!
– Кто?
– Он!
– Уж?
– Да!
В комнате воцарилось молчание. После долгих расспросов и уверений что – нет, ей не показалось, и, хотя она очень расстроена – нет, ей однозначно не померещилось, тётя Петти подошла к креслу, осторожно отодвинула лист лопуха и стала рассматривать то, что младшая из рода Келисавва-Вербенсклетт притащила из леса.
Старая колдунья чего только не видела на своём веку. Знала, что фамильяр немало может рассказать о своей хозяйке. Жаба, как, к примеру, её Рози – означает, что хозяйка фамильяра – прекрасный зельевар и лекарь. Крыса – ведьма искусна в интригах, любовных делах, бытовых конфликтах, неплохо колдует на успех в финансовой сфере. Вороны, совы, белки и ежи – помогут в карьере и путешествиях. А уж если явился на зов четвероногий друг покрупнее, знай – одарил тебя лес щедро. Такие ведьмы способны вызвать бурю или даже изменить судьбу. У Ребекки была лиса…
Змея – фамильяр Чёрной ведьмы. Проклятия, порчи, войны, мор… Таких мало в наши дни. Но если в роду были злыдни – ничего не попишешь, Чёрная ведьма может родиться вновь.
Но ведь не было… Не было Чёрных ведьм ни в роду Вербенсклетт, ни в роду Келисавва. Оба рода свято хранят колдовские книги предков и историю свою знают с начала времён! Ни одного упоминания об этом. И потом… должна быть ядовитая змея. Яд часто используется в зельях, и его не хранят – он должен быть свежим, и отдан добровольно. Ведьмы не охотятся за ядовитыми змеями с целью подоить их на чёрный день. Нужна капля змеиного яда – иди к Черной. Заплати и будет тебе.
Лита принесла Ужа. Он не ядовитый. Но он же змей! Ещё и говорящий. Это ни в какие рамки не укладывалось – не говорят звери, глупости это всё! Конечно, Лите пришлось не сладко. Бедная девочка… Но не верить племяннице у Петуньи причин не было. Она её растила с первых дней и знает – младшая Келисавва-Вербенсклетт не из тех, кому что ни попадя мерещится. Сейчас, конечно, молодёжь пошла та ещё – тьфу на них гнилыми мухоморами! Вместо того, чтоб зубрить заклинания и названия трав, ночи проводить за расчётами лунного цикла для правильного сбора, эти… с позволения сказать, будущие ведьмы, научились «зелья» варить. Поганок наберут с мухоморами, напьются этой гадости, а потом ходят по лесу с безумными глазами – на зелёных волков любуются, над синими белками ржут, от комаров, что чудятся им размером с дракона, шарахаются… Стыд-то какой, а?!
Нет. Не такая её Лита. Она хорошая девочка. Умная. Трудолюбивая. И выучила она её на совесть. Может, правда, случайно что-то девочка не то сварила да хлебнула ненароком? Надо будет подробнее расспросить. Что в зелье клала, да как оно всё там было. Вот только рассказывала племянница обо всём уже не раз.
Змеёныш упал в котёл. Чуть не захлебнулся, бедный. Потом на основе зелья был сварен кровеостанавливающий отвар. Литка бедолагу вылечила и притащила в дом. Если кто и явился на ведьмин зов – ушёл тот зверь безвозвратно. Спугнули фамильяра. Чтобы не было такого, место выбирают в лесу тихое и ритуал делают ночью. И всё правильно девочка сделала. Это …Это безумие какое-то! То, что произошло…
Петунья наклонилась над креслом, внимательно рассматривая Ужа. Средних размеров. Змей как змей. Над головой – два жёлтых пятнышка.
– Ну? Эй? Может, скажешь чего? Раз ты у нас вроде как говорящий?
– Ты давай, не придуривайся! – девушка вскочила, вытерла слёзы и тоже подошла к креслу. – Ты только что со мной разговаривал! Ну?!
– Не кричи, Лита. Может, ты его пугаешь.
– Не бойся, – Лита старалась говорить, как можно ласковей – хотелось, чтобы тётя Петти ей поверила. – Тебя никто не обидит. Ну… Скажи же что-нибудь. Пожалуйста.
Но Уж молчал. Поднимал голову, таращился блестящими глазами, ползал по креслу и высовывал раздвоенный язык. Словом, вёл себя, как обычный Уж, которого поймали возле болота детишкам на забаву.
Молчал.
Гад.
Молчал, как рыба!
Сволочь…
* * *
Мартиш Эрлин
уманная долина Молчаливых гор. Это было… Где-то здесь. Задание короля – выяснить, что затеяли Чёрные ведьмы и связано ли это с каторжными поселениями осуждённых, придворного мага не волновало нисколько. Он сам, лично подкинет ведьмам артефакт с одной единственной целью – поддержать этот мир.
Надо только найти. Где-то здесь должны покоиться сокровища, что могли бы до конца жизни осчастливить ведьм Виздрагоса. Мартиш Эрлин подошёл к скале, прижался к камням и прикрыл глаза.
* * *
Леса у подножия гор. Они начинаются сразу – изумрудная зелень мха резко контрастирует с серым камнем. Ведьма стоит у стены непролазного леса – она держит за руку мальчика лет семи, второй ребёнок, поменьше, сидит у неё на руках. Слышится треск сухих сучьев. В глубине тёмной чащи загораются два жёлтых глаза. Старший мальчик взвизгивает от восторга, прижимаясь к серой юбке.
– Вургар!
Ведьма улыбается. Треплет сына по волосам. К ним выходит волчица. Мальчик деловито берёт плетёный короб для трав, пристраивает зверю на спину, забирается верхом и все они исчезают в густом лесу. Магическая завеса какое-то время дрожит в воздухе, закрывая проход в лес непосвящённым…
* * *
Видение исчезло. Мартиш с трудом оторвал ладони от холодных камней. Горы вздохнули и поведали то, о чём он и раньше догадывался. Кто-то старательно заметает следы прошлого. Кто-то душит этот некогда величественный мир. Его мир! Мир, в который столько времени не было пути. Но путь открылся. Путь открылся, а он по-прежнему не продвинулся к цели!
От отчаяния он стукнул кулаком об острые камни – брызнула кровь. Крик эхом покатился по камням, летя всё выше – к самым вершинам – туда, куда он так отчаянно стремился попасть и не мог. Не мог! Жалкий, немощный, ничтожный человечишка, цепляющийся за надежду крупицами магии, что в нём ещё остались…
Солнце почернело, и тень поползла по камням. Тень шептала магу в ухо, а он плакал, потому что понимал её язык. Язык, что давно умер со всем, что было дорого когда-то. Зачарованный, Эрлиш шагнул в открывшийся портал. Он вышел на самой вершине – снег ударил в лицо, лёд ослепил нестерпимым сиянием. Магическая завеса дрогнула, и ему открылись руины величественных дворцов. Здесь он найдёт что-нибудь, что сможет подкинуть ведьмам. Это даст ему время и поддержит силы Виздрагоса на какое-то время.
