Текст книги "В стране минувшего"
Автор книги: Рене Трот де Баржи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
Глава VI
БЕЗ РУЛЯ И БЕЗ ВЕТРИЛ
Утро вечера мудренее, говорят. После долгих размышлений, проснувшись на другой день, Поль Райнар пришел к решению. Приходилось согласиться на отважное предприятие, на которое решился Леон Беран… Да и как можно его удержать?
С этим настроением встретил администратор своего гостя.
– Ну что ж, дорогой господин Райнар, каков ваш ответ?
Поль улыбнулся и, хлопнув по плечу Берана, сказал дружеским тоном:
– Пусть будет так, как вы хотите. Но при одном условии…
– При каком?
– Вы должны отложить свой отъезд из Инонго на четыре или пять дней. Сейчас период самых сильных дождей. Уровень воды в болоте стоит очень высоко, так как реки, в него впадающие, несут громадное количество воды.
– Ну так что ж, – воскликнул Беран, пожимая плечами, – я уж вам говорил, что я поднялся вверх по течению Замбези?
– Хотя бы и так, но это я вам говорю не только из чувства предосторожности. Выслушайте меня: размеры болота от дождей увеличиваются, появляются особого рода течения, еще не исследованные. И эти течения часто выбрасывают на берега самые разнообразные обломки. Может быть, в эти дни нам попадутся какие-нибудь предметы, которые нас наведут на след экспедиции.
Исследователь с сомнением покачал головой.
– Нет, – проговорил он. – Если только я хорошо помню, что вы мне рассказывали про эти болота, мне кажется невозможным найти что бы то ни было, что нас может осведомить о четырех ученых. На берега могут быть выброшены предметы из мест мало удаленных. А экспедиция должна была пробраться если уж не до центра, то, во всяком случае, на расстояние более чем значительное, чтоб что-нибудь могло быть выкинуто течением.
– Во всяком случае, – сказал Райнар, – лучше отложить отъезд на несколько дней. За это время вы лучше подготовитесь. На следующей неделе, почти наверное, дожди прекратятся или, по крайней мере, ослабеют. Вам легче будет плыть.
– Пусть будет так, – согласился Леон. – Я откладываю свой отъезд до начала следующей недели.
* * *
Леон Беран, не торопясь, занимался подготовкой к своей поездке.
Мадемба оказывал ему разумное содействие и преданность, так как скоро привязался к своему будущему господину. Беран долго расспрашивал негра о болоте, о направлении, по которому следовала экспедиция, о происшествиях в дороге. Ответы Мадембы для него были очень ценны, они пополняли различные указания, наиболее полезные для его цели.
Лодка, на которой должны были плыть исследователь и Мадемба, была довольно вместительна, но большой груз уменьшал ее скорость и подвижность на воде, засоренной растительностью.
– Я ехал на этой лодке с белыми господами, их было трое, и в лодке было много тяжелых ящиков. Я ею управлял, и это было очень утомительно и очень трудно. Но когда я на той же лодке возвращался на пост один, только с небольшой поклажей, лодка могла идти по болоту со скоростью, раз в двадцать большей, чем прежде.
– Прекрасно, – сказал Беран. – Мы возьмем только самое необходимое, дорогой мой Мадемба. Таким образом, за день мы будем проходить большое расстояние. И, кроме того, я не буду останавливаться и рассматривать то, что находится на дне болота, как это делали ученые; меня это совсем не интересует. Я хочу только возможно скорее догнать ученых, если только они еще живы, или отыскать, что от них осталось, в том случае, если они погибли.
Беран решил не брать с собой ничего громоздкого, без чего он мог легко обойтись. И все-таки каждый день он снимал какой-нибудь ящик, признавая его бесполезным. В лодке в конце концов он оставил только четыре ружья и достаточное количество боевых припасов, пучки веревок и проволоки и необходимые инструменты, чтобы чинить лодку, чтоб рыть, рубить, резать и др. Он долго раздумывал, как поступить с ящиком, в котором был динамит. Но потом решил его оставить на судне. Бинокль, подзорная труба, секстанты, компас и другие ценные для всех моряков вещи, ящики с консервами и провизией, с одеждой и с бельем, и еще кое-что из вещей составили в конце концов весь багаж Берана. Таким образом, лодка, действительно, была нагружена легко.
От времени до времени Райнар приходил посмотреть, как шли приготовления, и по мере того, как приближался день отъезда, его беспокойство возрастало. К своему гостю он испытывал настоящую дружбу.
Райнар не мог без волнения относиться к тому, что молодой исследователь на авось пускался в эту таинственную экспедицию. В настоящее время администратор был убежден, что члены экспедиции погибли. Вследствие чего? Загадка. Но сомнений больше не могло быть. И Поль Райнар боялся, что те же опасности – непонятные, неведомые, ужасные – разразятся над смелой головой Берана, который решил испытать судьбу.
* * *
Четвертый день пришел. И как бы в подтверждение того, что говорил Райнар, дождь, который лил в течение нескольких дней без перерыва, перестал, и солнце быстро высушило почву, пропитанную влагой. В этих тропических странах одно время года от другого отличается количеством дождя, который они с собой приносят. Нет ни зимы, ни лета, только период гроз и дождей и период суши.
Грозы бывают внезапны и ужасны, иногда очень продолжительны, но кончаются они так же внезапно, как и начинаются. Администратор уже настолько изучил климат этой страны, что с уверенностью мог за несколько дней вперед предсказать, какова будет погода.
– Браво, – воскликнул Беран. – Вот хорошая погода… Небо за меня.
Администратор улыбнулся и проговорил:
– Я вам желаю этого от всей души. Но не слишком доверяйте этому солнцу. Сегодня вечером может разразиться ужасная гроза над Инонго.
– Я знаю, – беззаботно ответил Леон. – Но не в том дело. Самое существенное в том, чтоб я был готов. И я готов. А остающиеся два дня я могу теперь посвятить вам. Что скажете вы о небольшой охоте в окрестностях Инонго? Это поразмяло бы мои ноги и дало бы мне лишнюю тренировку.
– На охоту, так на охоту, – согласился Райнар. – Я пойду распоряжусь, и мы отправимся после завтрака.
– Благодарю. Вы самый любезный хозяин, какого я только знаю. Погода очень хороша, и мы проведем чудесный день.
Администратор позвал одного из боев и отдал ему разные распоряжения насчет загонщиков, как вдруг раздался возглас на галерее.
– Мессиэ комендант. Мессиэ комендант.
Молодые люди поспешили выйти на этот взволнованный и возбужденный зов.
Перед ними был негр, встревоженный, с растерянной физиономией.
– Что случилось? – спросил Райнар.
– А! Мессиэ… Ты иди смотри! Лодка!..
– Как? Лодка? Где она? – произнес начальник поста, едва переводя дух.
– Там, – ответил негр, указывая рукой на край болота.
– Черт возьми, – проворчал Беран, – уж не экспедиция ли это возвращается? Или один из ее посыльных?
Поль Райнар, в сильном волнении, уже спешил к болоту, Беран его сопровождал, раздумывая, не придется ли ему отказаться от своей экспедиции.
Молодые люди, руководимые негром, быстро достигли берега.
Негр, все еще возбужденно, показывал подвижную точку на горизонте, на гладкой, серо-зеленой водной поверхности.
– Там… лодка…
Точка была так мала, что оба молодых человека с трудом ее разглядели. Как ни напрягали они свое зрение, они не могли признать в ней лодки.
– Беги в мой дом, – приказал Райнар негру, – скажи бою Самби, чтоб он тебе дал мой бинокль. Ты понимаешь?
И привычным жестом администратор разъяснил, какой предмет ему нужен.
Негр побежал и скоро вернулся, вооруженный биноклем. Поль Райнар поднес его к глазам и долго смотрел, потом передал своему спутнику со словами:
– Нет никакого сомненья. Это одна из лодок экспедиции. Но пока еще нельзя различить, кто управляет ею.
Он говорил необычным, лихорадочным голосом. Беран совершенно спокойно направлял бинокль на означенную точку, рассматривая ее с большим вниманием и, повернувшись к администратору, сказал:
– Что касается меня, то я вижу очень хорошо человека, сидящего в лодке… но вот что странно: незаметно, чтоб лодка двигалась вперед.
– Как же так? – удивился Райнар. – Вода стоит высоко, и лодка должна была бы быстро идти.
Он опять взял бинокль и, погодя немного, произнес с удивлением:
– Вы правы, мой друг, баркой никто не правит, она плывет – без руля и без ветрил, как говорят. И все-таки она приближается, я в этом уверен. Я могу разглядеть теперь человека, сидящего на дне судна; я не сразу его заметил.
В течение нескольких минут молодые люди оставались на месте, передавая друг другу бинокль и рассматривая не без волнения странное судно. Оно приближалось.
Не оставалось сомнения, что на нем никто не работал ни веслами, ни рулем. Даже человек, сидящий в лодке, казалось, мало заботился о ходе своего судна. Оно подвигалось к берегу, движимое, без сомнения, течением или водоворотом, образовавшимся от проливных дождей за последние дни.
Так прошло с полчаса.
Но мало-помалу Райнар и Беран могли отдать себе отчет в том, что делалось в лодке, и не переставали ее разглядывать.
Вдруг Беран проговорил изменившимся голосом:
– В лодке есть еще человек. Он лежит навзничь, во всю длину.
– Другой человек, – повторил в волнении Райнар. И, нервно взяв бинокль, стал всматриваться.
Глава VII
СТРАННОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ
– Вы правы, – опять повторил администратор. – Их двое. Но лежащий человек не двигается. Это странно. Он кажется спящим…
– Но что еще более странно, – сказал молодой исследователь, – оба эти человека – не негры.
– Это верно, – сказал с волнением Поль Райнар. – Я ясно различаю шляпу того, кто сидит. И, любопытно, этот человек все время оживленно жестикулирует. Говорит ли он своему компаньону?..
– Может быть, – ответил Леон Беран, – тот все время остается совершенно спокоен.
Долгое время таким образом смотрели бельгийцы на таинственное судно; оно подвигалось медленно, с перерывами, по прихоти течения. Странный пассажир все время не работал веслами.
Его странная жестикуляция продолжалась, а другой оставался неподвижным на дне барки. Администратор, в большом волнении от нетерпения узнать, говорил не переставая и наконец заявил:
– Я больше не выдержу. Надо это выяснить и возможно скорее. Я хочу приказать двум неграм отправиться навстречу лодке и привести ее сюда.
– Да, если только они могут пройти такое расстояние.
– Они возьмут ту лодку, на которой вы завтра должны ехать.
– Прекрасная мысль, – сказал Беран. – Но отчего бы нам самим не поехать на этой лодке? Мы скорее все разъясним. Уверяю вас, мой дорогой, что я безумно хочу знать, что все это значит. Вы едете?
Райнар сразу согласился.
– Конечно, – сказал он, – едем.
Он позвал боя, отдал ему необходимые приказания, чтоб приготовить лодку. Через некоторое время судно подошло, и оба бельгийца поспешно в него прыгнули.
Мадемба сидел на веслах, другой негр стал впереди, раздвигая травы и ветки деревьев с помощью длинного шеста. Лодка шла довольно скоро. Вода стояла высоко, и это позволяло миновать ту растительность, которой обычно было переполнено болото, а иногда и совсем засорено.
Поль Райнар часто смотрел в бинокль и каждый раз повторял:
– Я не могу еще отчетливо различить черты лица. Невозможно узнать, кто это…
Тогда Беран взял бинокль и, в свою очередь, осмотрел лодку, значительно приблизившуюся:
– Дорогой мой, – воскликнул он, – я вижу хорошо, что у сидящего человека длинная седеющая борода. И он в очках…
Администратор привскочил:
– Вы в этом уверены?
– Вполне уверен. Посмотрите сами.
Райнар последовал совету и после того, как он долго всматривался в человеческую фигуру, воскликнул:
– Да, это Шифт… Я его узнал теперь… Скажите пожалуйста… Но кто же с ним?
Беран взял бинокль. И после того, как он в течение нескольких минут с большим вниманием в него смотрел, сказал:
– Мне кажется, можно разобрать, что лицо его – какого-то странного цвета… потом, длинные усы.
– Длинные усы, – повторил возбужденно Поль, – это же сэр Эдвард Беккет.
Затем, повернувшись к Мадембе, он прибавил:
– Скорей, Мадемба, поторапливайся.
– А, мессиэ комендант. Мадемба идет скоро, как может, – ответил негр и тем не менее ускорил ритм.
С минуты на минуту было видно, как росла загадочная лодка, плывшая по-прежнему по воле волн.
– Да, это точно Шифт, – заявил Райнар. – Только я не понимаю, почему он все еще жестикулирует. А другой совсем не двигается.
Беран ничего не ответил.
Повернувшись к лодке ученых, он уставился в нее своим холодным проницательным взглядом наблюдателя.
И вдруг голосом, слегка дрогнувшим, проговорил:
– О… но… этот человек… господин Шифт… он, он сумасшедший.
– Вот что, – отозвался администратор с глубоким изумлением.
– Я вас уверяю. Он становится на колени, затем поднимается, пытается танцевать… Он споткнулся и чуть не упал в воду…
– О, – пробормотал Райнар, – это невозможно, вы ошибаетесь. Быть может, господин Шифт немного возбужден от радости… возврата. Без сомнения, свои изыскания экспедиция выполнила блестяще. Господин Шифт слишком экзальтирован.
Беран его перебил поспешно:
– Смотрите… Он хочет укрыться в задней части лодки, он карабкается на скамейки. У него такой вид, как будто он от кого-то хочет бежать…
Начальник поста в Инонго в смущении взял бинокль. Действительно, на борту лодки ученых тот, кого принимали за Шифта, все время проделывал самые странные телодвижения. Теперь он держался за заднюю часть судна. Он почти опрокинулся через борт и протягивал вперед руки, как бы отталкивая кого-то.
Райнар мог теперь разглядеть в бинокль его лицо, искаженное ужасом.
Рот был открыт и, должно быть, издавал ужасные звуки.
Беспокойство охватило молодого чиновника при виде такого непостижимого зрелища.
– Решительно, – бормотал он, – я не знаю, что думать. Что означает все это? Шифт не перестает двигаться, предаваясь чудачествам, а его компаньон остается недвижим…
– Еще немного терпения, – советовал Беран. – Через полчаса или немного более мы узнаем разгадку странного поведения этих людей…
* * *
Беран был прав, рекомендуя терпение.
По мере того, как лодки приближались одна к другой, появлялись новые поводы к беспокойству: прежде всего, на барке ничего не было, кроме двух человек. Не было ни весел, ни руля, ни одного ящика, никакой одежды.
Ничего.
Это было более удивительно, что экспедиция отправилась с большим багажом, который был размещен на четырех лодках.
И между тюками было много таких вещей, которые не могли ни испортиться, ни развалиться: оружие, научные приборы и многое другое.
Но что особенно удивляло – господин Шифт был в жилете без сюртука, а Райнар знал, что палеонтолог был очень зябок. Он видел его даже в жаркое время дня в верхней одежде и с плотным фуляром вокруг шеи. Человек же, лежащий на дне лодки, был совсем голый.
Что это был мистер Беккет, администратор теперь уже не сомневался. По мере того, как они подвигались вперед, до них долетели странные звуки, резкие и глухие, пронзительные или гулкие, и постепенно они сливались в призывы, крики, смех. И все эти звуки издавал один Карл Шифт.
Расстояние между лодками было не более пятисот метров, когда Райнар взволнованным голосом окликнул:
– Господин Шифт.
Ученый повернул вдруг голову к администратору. И при виде тех, кто к нему приближается, с ним случился новый припадок, такой же, как наблюдал Беран раньше. Он пятился назад, бросался на колени со сложенными руками, тело дрожало, рот был открыт, глаза расширены, и он издавал отчаянные вопли.
– О, вы были правы, – проговорил взволнованно Поль Райнар, – он сошел с ума…
– Ну… а тот… Беккет… – нерешительно добавил он, – что делает он с этим несчастным?
– Я не знаю… я боюсь, – говорил со страхом Беран, – но что же такое случилось?
Мадемба и другой негр были также заинтересованы тем, что происходило в другой лодке, и гребли из всех сил, как только могли.
Райнар, возбужденный, стоял впереди у самого края; в его расширенном неподвижном взгляде было желание отгадать, увидеть, понять непроницаемую тайну, которая представлялась ему гибельной, полной ужаса. Возле него, хорошо владея собой, Беран смотрел на дно лодки, где совершенно отчетливо можно было различить теперь вытянутое тело Беккета.
И вдруг, почти одновременно, раздался крик молодых людей:
– Это – труп… Беккет мертв…
Глава VIII
ДВЕ ЖЕРТВЫ
Сомнений больше не было. Тело, которое было неподвижным, вытянутым, казалось негибким, белым, как воск, застывшим в таком положении, в каком не мог ни один человек долго оставаться.
Испуганный администратор, заикаясь, говорил:
– Боже мой… это ужасно! Но какая страшная драма разразилась.
Его прервал взрыв смеха. Там, в другой лодке, Шифт безумно радовался и хохотал во все горло. Он уже забыл свой страх. Напротив, склонившись над краем, протягивал руки молодым людям.
– Я понимаю, что этот несчастный мог сойти с ума, – пробормотал Беран. – С какого времени оставался он так, один на одни, с этим трупом?
Не более двадцати метров было между лодками.
Мадемба почти на месте повернул свою лодку, и молодые люди причалили к судну ученых.
– Здравствуйте, здравствуйте, друзья, – кричал, смеясь, доктор Шифт, – я вижу, что все готово. Мы можем ехать. Но где же Жан Норе и Леопольд Мессен?
Он говорил с удивительной живостью, нервно жестикулируя, оглядываясь со все стороны с поразительной быстротой.
Райнар, превозмогая волнение, протянул немцу руку и сказал ему:
– Войдите сюда, господин Шифт. Ваши друзья вас ждут.
Ученый машинально послушался, вошел в другую лодку и повторил рассеянно:
– А, Инонго? Да… да… пост… музей.
И вдруг, как будто слово «музей» вызвало в его воображении ужасные образы, он прыгнул в сторону и закричал:
– Нет… Я не хочу ехать в болото, я не хочу… антропопитеки! Вот они… И с ними все гигантские животные прошедших эпох… взгляните… Норе! Норе… там… глиптодон… это ужасно.
Он дрожал всем телом. Невыразимый ужас отражался через круглые очки в его взгляде.
В мучительной тревоге смотрели молодые люди на этого человека и молчали.
Беран попробовал было удержать ученого и провести в заднюю часть лодки, чтоб там он сел. Но Шифт с такой живостью, какой нельзя было в нем подозревать, вырвался и произнес дрожащим голосом:
– Там… посмотрите… стадо мастодонтов… Господи, мы пропали. Не стреляйте, Беккет… Бога ради, не стреляйте…
– Что он рассказывает? – проговорил Райнар с глубоким изумлением.
Беран с состраданием качал головой.
– Не стоит обращать внимания на эти слова, – говорил он. – Сейчас самое лучшее заставить Мадембу перейти в другую лодку. Он отвезет в Инонго останки Беккета.
– Да, – согласился администратор, – а мы вернемся на пост с доктором Шифтом. Я помогу грести, если нужно, тогда как вы возьмете на себя этого несчастного душевнобольного.
– Мы будем сменять друг друга, – сказал Беран.
Администратор отдал приказ Мадембе, и негр перешел в другую лодку, в которой оставалось только тело англичанина.
Мадемба проявил некоторую боязнь, оставаясь в лодке один на один с мертвецом, но Райнар приказал, и он послушался. На другой лодке исследователь поместился возле палеонтолога, тогда как Поль Райнар взялся за весла и начал грести.
Другой негр продолжал бесстрастно править.
Но доктор Шифт не соглашался сесть. Стоя в лодке, он продолжал свою странную речь, выказывая все признаки глубокого возбуждения.
– Я вам говорю, что это крик динорниса. Я в этом уверен… Мессен… Не показывайтесь… Если они почуют наше присутствие здесь, мы пропали… Не двигайтесь, мистер Беккет…
Молча слушали молодые люди, пытаясь проникнуть в мучительную тайну.
Ученый издал мрачное рычанье и вдруг заговорил в другом тоне:
– А, а, а! Я их видел… да. Я, Карл Отто Шифт, профессор Боннского университета, доктор палеонтологии, член Берлинской академии наук, ассистент многочисленных ученых обществ, член-корреспондент всех иностранных академий, удостоенный многих отличий.
Он остановился, как будто эта фраза, которую он произнес, не переводя дух, его истощила. И сейчас же, наклонившись к исследователю, он ему сказал таинственно:
– Я их видел… видел, как вижу вас.
– Кого же? – спросил Беран, который все время старался уловить какие-нибудь проблески сознания в этом хаотическом мозгу.
С исказившимся лицом, дрожащим голосом Шифт ответил:
– Кого? Их, ей, ей… Антропопитеки… Я был прав… Я знал, что я был прав. Человеко-обезьяны… Я видел прародителей человечества. Поверите ли вы в возможность этого, мой дорогой друг…
Райнар, продолжая грести, пробормотал:
– Бедняга. Его безумие неизлечимо.
– Я этого боюсь, – сказал Беран. – Но, к счастью, оно не опасно. Он не буйный сумасшедший. В его мозгу произошел какой-то резкий шок, он испытал мозговое потрясение.
– Конечно, – согласился администратор. – Я вам уже говорил, что доктор Шифт и тогда, за его краткое пребывание на посту, производил на меня впечатление возбужденного, слишком экзальтированного человека… Эта ученая экспедиция возбудила в нем нервность, почти болезненную… Он же занимался всеми приготовлениями… Он хотел все видеть, обо всем позаботиться, всем распоряжаться… Он горячее своих коллег относился к цели путешествия. Он выглядел более жизнерадостным, исполненным больших надежд, грезил о необыкновенных открытиях.
– Но… мистер Беккет? – спросил нетерпеливо Беран. – Где нашел он смерть? Как и когда?
– Доктор Шифт не способен, к сожалению, нам это рассказать, увы, – ответил Райнар.
– А оба других ученых? А их негры? Сколько острых вопросов, и ни на один из них этот несчастный не в состоянии пролить свет.
Между тем лодка подвигалась под ударами весел, которыми ловко управлял Поль Райнар.
Проехали уже половину пути, и Леон Беран поднялся, чтоб сменить гребца, а тот, в свою очередь, занял место возле сумасшедшего.
Он попробовал, говоря с ним медленно, мягко, направить разговор на предметы простые, чтоб сосредоточить внимание несчастного ученого и пробудить в его помраченном мозгу проблески разума. Он говорил о Германии, расспрашивал ученого о Бонне.
Больной сначала слушал с застывшей улыбкой, утвердительно покачивал головой, казался довольным, что слушал о своей родине. Затем вдруг воскликнул:
– Когда я вернусь и расскажу о том, что я видел, какая будет сенсация. Откажутся мне верить… У меня есть враги, завистники. Неспособные коллеги завидуют моей репутации ученого. Они попробуют бранить меня. Но я им скажу, что я сам видел, своими глазами, видел доисторических чудовищ… Я смогу им описать динотериев, мамонтов, мегатериев, периссодактилей…
– Ничего не поймешь, – прошептал Райнар сокрушенно. – Он опять сел на своего конька.
Беран возразил:
– Дорогой друг, это естественно. До отъезда ум этого человека был во власти несбыточной мечты. Он верил, что найдет следы животных самых необыкновенных, живших в наиболее отдаленные эпохи. Вследствие какого-то потрясения, какого – мы не можем знать, – им овладело безумие. И с этих пор он вообразил, что действительно видел всех этих доисторических животных, какими бредил раньше.
– Нет другого объяснения. Но это очень печально, так как доктор Шифт был из самых выдающихся мировых ученых. Он был авторитетом в палеонтологии и опубликовал замечательные работы о флоре и фауне третичного периода и, по преимуществу, эпохи плиоцена…
– Ему лучше было оставаться в Бонне, – проворчал Беран, – мне очень жаль этого несчастного, уверяю вас, но участь мистера Беккета меня трогает больше, а также и двух других ученых. Они теперь, без сомнения, на дне болота, если тут не вмешались крокодилы…
Администратор грустно добавил:
– Да, все это очень печально… Они уезжали такими жизнерадостными, довольными… Можно было думать, что они едут на прогулку. Что же могло с ними случиться?
– Кто знает? – сказал Беран… – Буря, может быть – на последней неделе мы наблюдали страшные бури, – а на болоте они разыгрываются еще с большей силой. Это видно по поднявшейся воде. Я думаю, что экспедиция подверглась какой-нибудь катастрофе, и все погибли, кроме доктора Шифта, да и ему, в сущности, лучше было бы не уйти от смерти, так как сумасшествие – хуже.
Пока молодые люди обменивались мнениями, палеонтолог их слушал, и ласковая улыбка не сходила с его губ…
– Скажите ему о мистере Беккете, – сказал исследователь, – может быть, он скажет что-нибудь, что наведет нас на след?
Райнар решил попробовать.
– Дорогой господин Шифт, – сказал он дружеским тоном, – что случилось с вашим коллегой, Эдвардом Беккетом?..
При этом имени немец, который уже было тихо сидел возле администратора, в ужасе вскочил. Сейчас же черты лица приняли то самое выражение, какое у него было раньше. И прерывающимся голосом, задыхаясь, он ронял фразы:
– Беккет… ах, зачем он не послушался меня. Неосторожный… Он хотел с ними говорить… Ах, почему я не сумел его удержать.
Оба бельгийца посмотрели друг на друга.
– Бесполезно, – прошептал Беран, – мы ничего не узнаем.
– Я этого боялся.
– Ну вот, мы уже почти приехали. Кто знает, быть может, после ночи, проведенной и тишине, его измученный дух успокоится.
Райнар сомневался.
Лодка подходила к берегу.
Все население Инонго толпилось с любопытством на берегу. Короткими приказаниями администратора очистилось место вокруг белых, которые высаживались.
Беран подал руку Шифту.
Последний радовался, увидав негров, собравшихся к его приходу. Он раскланивался направо и налево, улыбался, приветствовал жестами, а так как толпа следовала за ним, обмениваясь замечаниями на его счет, то он остановился и важно произнес:
– Дорогое мои коллеги, мои друзья, следуйте за мной. Я осведомлю вас о результатах моего путешествия. Теперь я могу это вам сказать. Я видел самых необыкновенных животных… я мог наблюдать живых прародителей человека. Я намереваюсь созвать многочисленные конференции по этому вопросу и…
Но Беран с помощью Райнара увел наконец несчастного умалишенного в здание поста.
Вокруг дома негры смеялись.
– Белый старик, он с ума сошел, – говорили насмешливые голоса.
Бельгийцы поместили Шифта в одну из комнат под надзор боя, который должен был подавать ему питье и еду, а сами вернулись на берег болота.
Мадемба уже причалил.
Взволнованные, Райнар и Беран подняли тело сэра Эдварда Беккета и в сопровождении негров, на этот раз потрясенных и серьезных, печальное шествие направилось к посту.
Тело покойного, одетое подобающим образом, было положено на постель…
Молодые люди, погруженные в раздумье, не спали. Их беспокоила одна и та же неотвязная мысль.
– Почему умер Беккет?.. Почему сошел с ума Шифт?
Это была тайна, тайна несомненно трагическая, может быть, непостижимая: тайна болота…
