Текст книги "Бесконечные дни"
Автор книги: Ребекка Мейзел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
– Он умер? – потрясенно спросил Джастин с порога. Тишину продуваемой всеми сквозняками художественной башни, тишину, наполненную гулом механизмов внизу и отзвуками бурлящей на кампусе жизни, нарушил демонический, маниакальный хохот. Это смеялся вампир по имени Вайкен Клоу. Смех его эхом разносился по коридору и поднимался наверх, так что я отчетливо и ясно различала каждый звук. Смерть Тони на краткий миг облегчила ту боль, что вечно терзала его.
Скрытый во мне вампир с ревом пробудился к жизни. Я вскочила на ноги – прямая, напряженная, готовая к действию. Бережно опустила Тони на пол и вскинула голову. От ярости, бурлящей внутри, клыки мои выросли – так быстро, что Джастин испуганно вытаращил глаза и прижался к стене.
– Идем! – приказала я.
Зрение мое обострилось, как никогда прежде. Я различала случайные волоски на полу и крохотные крупинки мела рядом с доской. Все, до единой, поры на лице Джастина. Я была смертоносна.
– Лина, не можем же мы оставить его тут просто так.
– Нам надо идти, – отозвалась я, уже вылетев за порог и спускаясь по винтовой лестнице.
Сбежав по ступенькам, я двинулась по широкому коридору прочь от башни. Братство было где-то рядом, я безошибочно чувствовала это.
– Что теперь будет? Лина? – спросил Джастин.
Я остановилась.
– Тсс! – тихонько шикнула я и, повысив голос, крикнула в темноту: – Убийство невинного мальчика! Вот до чего мы докатились!
Я нарочно дразнила, провоцировала врагов. Я чуяла их, чуяла, как они движутся ко мне во мраке, – но пока еще не могла точно назвать место, где они находятся, точно сказать, здесь ли они, в этом ли здании. До меня долетали лишь разрозненные, отдельные мысли. Я точно знала, чего хотят мои былые друзья: выследить меня, найти. Что ж, они меня найдут.
– Идем, – сказала я Джастину, сжимая его руку. Его тепло было сейчас нужно мне, как никогда.
– А как насчет замкнутого пространства? – спросил Джастин, напоминая мне о моем плане.
Мне не требовалось никаких напоминаний. В конце коридора располагался физкультурный зал – а для моих целей и придумать нельзя было ничего удачнее. Я оглянулась, обшаривая взглядом коридор у нас за спиной. Покуда там никого не было, но враги мои приближались – или же я приближалась к ним. Открыв дверь зала, я заглянула внутрь, а потом протолкнула Джастина перед собой.
– Выходи на середину.
Зал тоже тонул в полумраке, лишь по потолку тянулся ряд тусклых лампочек. Это было просторное помещение с трибунами для зрителей по сторонам от баскетбольной площадки. Ряд окон выходил на пляж. Слева и справа, за трибунами, висели зеркала: в свободное от игр время тут упражнялась танцевальная группа. Самое то, что мне нужно!
– Лина, что теперь будет? – снова спросил Джастин.
– Прижмись ко мне спиной, – скомандовала я. Он повиновался. Мы замерли спина к спине. Моя рука лежала на его талии, его – на моей. Глаза наши обшаривали зал, выжидая, пока сюда ворвется погоня.
– Обещай мне: что бы я ни делала, слушайся каждого моего слова, – предупредила я, все так же шаря глазами вокруг.
– Обещаю, – откликнулся Джастин, хоть в голос его и закралась предательская дрожь. – Лина… – промолвил он через миг. Невольно мы повернулись лицом друг к другу. – Хочу тебе сказать. Я люблю тебя как никого и ничто в этом мире. Если я не скажу этого сегодня… Если один из нас умрет…
Он схватил меня в объятия. Уста наши встретились. Он прижался губами к моим губам, раздвинул их языком. Наш поцелуй был ритмичным и идеальным – вкуса слез, пота и крови. Пусть на краткий миг, но оба мы почти забыли о нашем горе. Да, до последнего дня на этой земле мне суждено видеть перед глазами лицо Тони, но в то мгновение на земле существовали лишь мы двое – Джастин и я. Лишь то, как он спасал меня. Показывал, что такое – жить. А потом раздалось какое-то шипение, и за ним – тишина. И я поняла…
– Джастин? – прошептала я, еще касаясь губами его губ.
– Да? – спросил он, не раскрывая глаз.
– Они здесь.
Джастин вихрем развернулся. Мы снова стояли спина к спине.
Вайкен, Гэвин, Хис и Сон выстроились вокруг нас полукругом. Они проникли в помещение через окно – не знаю, как и почему. Все были облачены в черное: кто в кожу, кто в наглухо застегнутые рубашки. Но это были они – мое могучее братство. Гэвин, зеленоглазый и черноволосый. Сон, крепкий и мускулистый. Хис, стройный и белокурый, скрестивший руки на груди. Он что-то прошипел мне по-латыни. Вайкен стоял слева.
– Идиотка, – промолвил Гэвин, метнув нож. Острое, только что заточенное лезвие просвистело мимо моей головы. Нож воткнулся в дверь позади Джастина и задрожал от силы броска.
– Твое же могущество обратилось против тебя, Лина, – заявил Вайкен, упираясь рукой в стену. – Мы явились за тобой, ибо наши судьбы связаны с твоей судьбой. Ты знала, что так и будет. Магия братства священна.
Сон сделал шаг вперед. Время пришло. Мои бывшие ученики хорошо выучили урок. Они наступали медленно и продуманно. Если мы ничего не предпримем, то и опомниться не успеем, как будем зажаты в угол. А мне были необходимы зеркала справа и слева. Нельзя пятиться в угол! Я должна оставаться на середине зала.
– Malum exsisto is quisnam repute malum is, – процедил Хис, цитируя надпись с татуировки у меня на плече.
Гэвин усмехнулся, а Сон чуть присел, по-паучьи изготовившись к броску. Настал миг перед атакой. Джастин запаниковал – я чувствовала его страх.
– Сдавайся, королева, – прошептал Гэвин.
– Сдаваться? Кому? – издевательски переспросила я.
Решимость моя была крепче скалы. Мне надо было сосредоточиться, вызвать силу, что таилась в глубине моего существа. Призвать свет.
Мы были окружены. Драгоценные секунды ускользали.
– Обхвати меня за талию, Джастин, – велела я, хотя знала: братство слышит каждое наше слово.
– И что это она затевает? – насмешливо спросил Гэвин.
– Quis es vosзатеваешь, королева? – прошипел Хис. Вайкен шагнул вперед. Я отступила, подталкивая Джастина назад и выставив руку. Из ладони, из каждой поры хлынул поток света. Лучи отразились от лиц вампиров – и те отступили, зажмурившись и загораживаясь руками.
– Что это еще за черное колдовство? – выкрикнул Вайкен.
– Солнечный свет, – отозвалась я, обводя взглядом Вайкена, Гэвина, Хиса и Сона.
– Но как?.. – злобно вопросил Вайкен.
Сон вдруг рванулся вперед и взлетел в воздух, оскалив клыки и выставив перед собой руки с растопыренными когтями. Я снова вскинула руки и высвободила поток света. Луч был так силен, что Сона отшвырнуло назад, на окно. Однако внезапно луч потускнел.
Хис с Гэвином хищно шагнули вперед. Я направила солнечный жар в руки. Луч вспыхнул снова, заставив моих противников попятиться, но мгновенно потух – так, вспыхнув и затрепетав на миг, гаснет догоревшая свеча.
– Вот и все, на что ты способна, Лина, – усмехнулся Вайкен.
Сон склонил голову набок, снова готовясь к атаке. Гэвин небрежно запустил правую руку в карман. Нож не убьет меня – зато Джастина прикончит на месте. А мне нужен свет, яркий солнечный свет – взрыв солнечного света. Закрыв глаза, я сосредоточилась, как делала много раз в Хатерсейдже.
Внутри меня вскипали волны раскаленного добела жара. В голове лихорадочно роились, сменяя друг друга, видения: мой первый день в Уикхэме, пасущиеся в полях олени. Улыбка Тони, поедающего мороженое. А потом в ушах эхом зазвучали слова Вайкена – и ладони аж затряслись от подкатывающего жара.
– Воспользуйся ритуалом. Сделай меня человеком.
Мысленные видения нахлынули снова, ладони мои засветились. Я ощущала, как тепло ползет вверх по ногам, по бедрам.
Род на вершине холма над теми привидевшимися в странном сне лугами. Его смерть.
Руки Джастина лежали на моих бедрах. Любовь к нему пульсировала во всем теле. Вот… почти… почти уже… сила вибрировала во мне.
– Лина! – предостерегающе произнес Джастин. Враги были уже совсем близко. Я открыла глаза, фокусируя взгляд на руках Гэвина.
Он отвел руку с зажатым в ней ножом чуть назад. Глянув мимо него, я перехватила взгляд Вайкена, выразительно посмотрела ему в глаза.
– На твоем месте я бы нагнулась.
Я подняла руки и соединила их над головой с оглушительным хлопком. Едва мои ладони соприкоснулись, комнату сотряс взрыв белого сияния. Весь зал словно бы затрясся и разлетелся на куски, окна повылетали, в воздух зловещим грибом поднялась туча пыли. На миг воцарилась мертвая тишина.
Глава 32
– Лина? – голос Джастина сорвался.
– Я здесь, – отозвалась я.
Комната была наполнена дымом. Я лежала ничком на полу. Приподняв голову, я разглядела: это не дым, а пыль. Мириады пылинок, висящих так густо, что я почти ничего не видела перед собой. Окна в глубине помещения были выбиты, так что пыль колыхалась на сквозняке.
В углу кто-то застонал. Я посмотрела влево. Из-за трибун торчали две ноги в черных ботинках. Вайкен Клоу пережил нашу схватку.
Я помахала ладонью перед лицом, разгоняя пыль. Где-то завыла сирена. Я наклонила голову, прислушиваясь. Звук доносился из хопперовского корпуса.
И тут взор мой упал на то, что находилось по центру зала.
– Вытащи Вайкена, – велела я, повернув голову к Джастину.
– Вайкена? Что?.. – Я показала на лежащего. – Я думал, ты хочешь их всех убить…
– Пожалуйста, ну не спорь сейчас, – взмолилась я.
Джастин бегом кинулся к трибунам.
Сирена ревела все громче. Вот-вот перебудит весь кампус. Сбегутся ученики, появится администрация. Несколькими большими шагами вылетев на середину зала, я посмотрела вниз. На местах, где стояли Хис, Гэвин и Сон, возвышались три отчетливо различимых кучки пепла. Не блестящего, как прах Рода, – самого обычного пепла. А затем я услышала голос…
31 октября 1899 года – Хатерсейдж, Англия.
– Лина! – позвал меня Сон от парадного входа в замок.
Солнце минуту назад спряталось за горизонт. Из глубины длинного коридора я различала собравшихся перед входом членов моего братства. Сон щеголял во всем черном, а Вайкен выглядел настоящим франтом: черные парадные брюки, серый жилет с искрой, черный цилиндр. Да, такова была мода конца девятнадцатого века – а у нас хватало денег, чтоб ей соответствовать.
Перед открытой дверью, поджидая, пока мы соберемся и примем позы для фотографии, фотограф возился с камерой – здоровенным ящиком на трех длинных ножках. Придерживая камеру двумя ладонями, он смотрел в приспособленную наверху трубку – видоискатель.
Я выплыла из холла на крыльцо. Рядом со мной стояли Сон, Хис, Гэвин и, разумеется, Вайкен.
Вайкен приподнял бокал и протянул мне. Внутри бокала плескалась алая жидкость.
– Отличнейшее красное старой Англии, – улыбнулся Вайкен.
Я стрельнула глазами на фотографа.
– Ну что, готовы? – спросил он. – Пока еще хватает света.
Я картинно подняла бокал…
* * *
– Лина! – голос Джастина прервал поток моих воспоминаний.
Я снова сфокусировала взгляд на кучках пепла на полу.
– Надо уходить!
Повернувшись, я увидела, что Джастин поддерживает Вайкена. Тот был оглушен взрывом и ничего не соображал. Колени у него подкашивались. Никогда не видела вампира в подобном состоянии! Все так же выла сирена.
Мы поспешили к выбитому окну.
* * *
Отпив из бокала, я немного погоняла во рту драгоценный напиток. Гэвин, Хис, Вайкен и Сон стояли вокруг меня.
– Фотограф увековечит наш союз. Для всех одиноких жалких душ, что лягут к нашим ногами.
Я встала между Вайкеном и Соном. Хис и Гэвин встали по краям. Мы обвились друг вокруг друга, точно покачивающиеся на ветвях змеи в лучах солнца.
Одной рукой я обняла Сона, другой подняла в воздух бокал и, покуда фотограф хлопотал у камеры, отпила еще один глоток и опустила бокал, изготавливаясь позировать. По передним зубам у меня тянулась тонкая пленка крови.
– Кто замышляет зло, уже злодей? – вопросила я, вскидывая подбородок. – Пусть все это запомнят!
* * *
– Скорей, скорей! – торопил Джастин.
Мы выбирались из зала. Я последний раз оглянулась на три кучки пепла. Мои товарищи, братья – их больше нет. Поддерживая Вайкена с двух сторон под руки, мы с Джастином бежали к полоске леса, росшей между кампусом и берегом моря. Вайкен пытался идти сам, но на каждом шагу у него подкашивались ноги. Безвольно понурившись, он глядел в землю, точно и головы-то не мог приподнять.
– Только не на яхту! – предупредил Джастин.
– Почему? Надо выбираться отсюда, – отозвалась я, сгибаясь под тяжестью Вайкена.
– Нет, мы должны оставаться на кампусе. Иначе копы услышат, как мы заводим мотор. Оставим яхту, как есть. Там часто швартуются, это будет выглядеть совершенно естественно.
Впереди уже виднелся пляж. Но Джастин был совершенно прав.
– «Искатель», – промолвила я.
Мы двинулись к дорожке. Кампус тем временем начинал наводняться народом. Надо незаметно проскользнуть к моему общежитию.
– Лина, – прошептал Вайкен. – Что-то не так… Грудь…
– Постой, – попросила я Джастина.
– Как тут ждать-то? Смотри! – Джастин показал назад. Около физкультурного зала с воем остановились полицейские машины. В окнах общежитий рядом вспыхивали огни. Охранники уже выскакивали из машин. – Надо как можно скорее вернуться в общежитие.
Внезапно грудь мне стеснило. Все внутренности словно выворачивались наизнанку. Я даже Вайкена поддерживать не могла. И все же мы продолжали двигаться. Внезапно я поняла, что происходит.
Чувство утраты. Потеря нашего братства. Связующая магия порвалась.
– Ты как? – спросил Джастин, в одиночку принимая на себя вес Вайкена.
– Ничего, – выдавила я и снова подхватила Вайкена под руки.
Что-то заставило меня посмотреть в сторону леса. Вдалеке, рядом с церковью, стоял во тьме Сулинь, облаченный в традиционные индийские одеяния. Он вскинул ладонь, приветствуя меня, а затем поднес ее к сердцу.
– Лина, ты здесь? – прошептал Вайкен.
Я на миг перевела глаза на него, а когда снова взглянула на церковь, Сулинь уже исчез. Сейчас у меня не было времени гадать, зачем и почему он мне являлся. Хотелось так о многом спросить его – но вампир в белоснежных одеждах словно растворился в воздухе.
Мы пересекли дорожку и, держась за научными корпусами, двинулись обходным путем к «Искателю».
– Лина? – пробормотал Вайкен.
– Да, – отозвалась я. – Да, я здесь.
* * *
Отойдя достаточно далеко, я оглянулась на хопперовскую башню. Ночную мглу озаряли пульсирующие вспышки красного и синего света от машин полиции и скорой помощи.
Должно быть, тело Тони уже нашли. Кто же позвонит его семье?
Мучительно болело сердце.
В «Искатель» мы проникли украдкой, через дверь для поставок. Я помогла Джастину поднять Вайкена в мою квартирку. И пока мы шли по лестницам, внезапно поняла, почему спасаю Вайкена. Он такой же, как я. Жертва, обреченная любить того, кого больше нет. Он жил в вечном аду – и я не могла позволить этому продолжаться. Джастин бросил на меня внимательный взор, а потом схватил за руку и крепко пожал. Мы стояли перед дверью моей спальни.
– Скажи, о чем ты думаешь? – прошептал он.
Вайкен застонал. Мы оба посмотрели на него. Вниз по лестнице бежали ученики, торопящиеся узнать причины ночного переполоха.
– Лина. – Джастин снова сжал мою руку, силясь обратить на себя внимание. – Я должен знать, о чем ты думаешь.
Я взглянула в его заботливые глаза.
– Как бы ты себя чувствовал, если бы только что убил свою семью?
* * *
Мы уложили Вайкена на мою кровать.
– Лина… – начал было он, но лишь прикрыл рукой глаза.
Я вышла, закрыла за собой дверь, и мы с Джастином уселись на кушетке в гостиной. Я опустила голову на руки. Через миг по спине у меня скользнули сильные и теплые пальцы Джастина. Я посмотрела на него.
Он нежно улыбнулся. Я подалась к нему и спрятала лицо у него на груди. Было между двумя и тремя часами ночи.
Джастин налил себе стакан воды, а я смотрела на занавески, задернутые перед дверью во внутренний дворик. Положив голову на плечо Джастина, я вспоминала утро, когда умер Род. Вспоминала, как раздувались под ветром эти занавески – точно дышали.
– И что нам теперь делать? – спросил Джастин. – В смысле, с Вайкеном?
Я покачала головой.
– Кроме меня, у него ничего не осталось. А он так мечтал о ритуале.
– Ты ведь говорила, что должна быть не моложе пятисот лет, чтобы обряд прошел как надо. И Рода этот ваш ритуал все равно убил.
– Самый важный элемент ритуала – намерение.
– О чем это ты? Какое еще намерение?
– Я о том, – пояснила я, вертя на пальце кольцо с ониксом, – что я должна хотеть, чтобы Вайкен стал смертным. Должна хотеть умереть ради него.
Я посмотрела на кольцо. Только сейчас я осознала, что, сама того не замечая, носила его целый год. Мой талисман – единственное, если не считать праха Рода, с чем я не расставалась никогда и ни за что.
– А ты хочешь? – спросил Джастин. – В самом деле хочешь умереть?
– Хочу, чтобы замкнутый круг прервался. И в каком-то смысле он уже прерван.
В этот миг я со всей отчетливостью поняла, что должна делать. Так же твердо, как знала, что мне делать, в ночь зимнего бала, когда мне пришлось бросить Джастина в зале. Даже если я умру во время проведения обряда, даже если ничего не выйдет – все равно Вайкен не может больше оставаться вампиром. И я не могу. Возможно, в глубине души я с самого начала это знала. Может, поэтому так долго старалась отыскать ритуал. Поэтому вернулась в Уикхэм.
– Ты должен кое-что для меня сделать, – промолвила я, выпрямляясь и глядя на Джастина.
Видок у него был тот еще. Светлые волосы слиплись от пота, лицо вымазано пылью и золой – прахом мертвых вампиров.
– Не вопрос. – Он погладил меня по голове.
– Можешь сходить и проверить, нашли ли тело Тони? Я должна знать – но не могу пойти сама.
– Конечно. – Он поцеловал меня в лоб. – Скоро вернусь.
Едва он ушел, я распахнула дверь во внутренний дворик, пуская внутрь поток свежего воздуха. Занавески снова начали раздуваться. Пройдя на кухню, я остановилась перед стойкой, где выстроился ряд черных банок с травами и приправами.
Достав из кармана джинсов листок с описанием обряда и развернув его, я отыскала тимьян – для восстановления души. А на пути в спальню встала на цыпочки и вытащила из настенного подсвечника свечу белого воска.
Baйкен лежал на кровати, все так же зажимая руками глаза. Закрыв за собой дверь, я прислонилась к ней спиной.
Через несколько секунд он сказал:
– Мне кажется, я разбился вдребезги. На тысячи осколков. Разрезан на куски.
– Это пройдет, – пообещала я.
– Значит, я так мало для тебя значил? – Он медленно сел на кровати. Вокруг глаз у него пролегли черные круги, кожа побледнела. Вайкену требовалась кровь – и как можно скорее. Он оперся о подушки. – Был для тебя всего лишь жертвой?
Подойдя к кровати, я опустила травы и свечу на столик, изо всех сил стараясь не оглядываться по сторонам, не смотреть на опустевшую скорлупу той жизни, что я утратила в декабре.
– Я не думаю о тебе как о жертве, – ответила я.
Вайкен засмеялся, но тут же покачнулся. Его томила неумолимая жажда.
– И что нам теперь делать? – спросил он. – Вернуться в Хатерсейдж? К прежней жизни? Я отвратительно себя чувствую.
Я поднесла руку к фитильку свечи и, выпустив из ладони луч белого света, зажгла свечу. Вайкен посмотрел на язычок пламени, потом на меня. Я открыла ящик столика и вытащила серебряный нож для писем. Не очень острый, но сойдет.
– Я освобождаю тебя, Вайкен Клоу.
Глаза Вайкена расширились. Он подскочил на постели.
– Нет! Я был одурманен. Я был не в себе. Лина…
Подняв нож, я полоснула себя по запястью. Из вспоротой вены хлынула кровь, но боли, как я и ожидала, не было. Вайкен посмотрел на рану, невольно облизнулся и снова покачал головой.
– Не надо! Я не хочу…
– Я освобождаю тебя.
– Нет, – все еще пытался спорить он. Я протянула к нему руку.
Я искренне хотела этого. Хотела покончить с долгими веками боли и страданий. Хоть раз сделать что-то хорошее. Все исправить. Сделать так, чтобы Вайкен мог жить, и Джастин тоже. Если Вайкен останется вампиром, мне придется вечно сражаться с ним. А он заслужил большего. Как заслуживал большего и тогда, в начале девятнадцатого века, когда я пообещала ему то, чего не могла дать.
Джастин Инос возродил меня к жизни. Подарил мне свободу. Я танцевала с тысячами незнакомых мне людей. Занималась любовью. Заводила друзей. Я жила полноценной жизнью – а все благодаря Джастину и Тони. Если я что-то должна Вайкену, так именно это: такой же шанс. А Джастину я должна свободу.
– Я охраняю тебя. Отказываюсь от себя ради тебя, – сказала я Вайкену, лучом белого света поджигая травы.
Вайкен поднес мое запястье к губам.
– Я отдаю жизнь за то, чтобы ты обрел свободу.
Над травами вился дымок. Я закрыла глаза и сделала то, что должна была сделать. Перед глазами возникло лицо Джастина. И я знала: нужно именно так.
