Текст книги "Продана (СИ)"
Автор книги: Ребекка Брук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
Она с трудом сглотнула.
– Да.
– Я больше этого не хочу.
Её глаза мгновенно наполнились слезами, она попыталась встать и уйти, но я взял её за руку и остановил, призывая сесть обратно.
– Это прозвучало неправильно. Пожалуйста, останься и послушай. – Мне было противно от самого себя. Ни разу в жизни у меня не было проблем при разговоре с женщинами, но сейчас я звучал как идиот, у которого язык в заднице. – Я пытаюсь сказать, что не хочу, чтобы ты уходила. Даже когда ты станешь на ноги, я хочу, чтобы ты осталась и была моей. – Её глаза расширились, и я заметил, как она напряглась всем телом. – Я люблю тебя, Елена.
Глава 25.
Елена
– Что?
Мой голос прозвучал едва ли слышно: настолько слабо, что я сама засомневалась, услышал ли он меня или нет. Неужели Эштон только что сказал, что любит меня? Мне вспомнились кусочки разговора с Миллером, который у нас состоялся несколько недель назад.
«Он уже влюбился в тебя».
– Я влюблён в тебя, Елена, – сказал он, его взгляд не отрывался от меня.
Слова испугали и взбудоражили одновременно. Это были те слова, что я жаждала услышать из уст Эштона, но знала, что не могу ответить ему тем же. Даже если он проявлял ко мне лишь заботу и сочувствие, глубоко похороненный во мне страх быть отвергнутой по-прежнему мучил. Как бы я ни желала этих слов, ни одно не скатилось с моего языка. Я не знала, что сказать.
Хотела ли я остаться с Эштоном? Больше всего. Но будет ли он всё ещё хотеть меня, если я не смогу произнести эти три коротких слова? Был только один способ выяснить. Я устала жить в страхе.
– Я хочу остаться с тобой больше, чем ты можешь себе представить… но мне надо больше времени.
Его пальцы накрыли мои губы.
– Ты не должна отвечать. В твоём распоряжении столько времени, сколько тебе понадобится.
Обхватив моё лицо руками, Эштон приблизил свои губы к моим для страстного поцелуя. Нежные, медленные движения были предназначены для того, чтобы поделиться друг другом этим моментом, а не разделить страсть. Когда его язык скользнул по моим губам, исследуя каждый дюйм, я застонала. Там, на краю фонтана, я не обращала внимания на мир вокруг нас. Единственное, что имело значение, это Эштон и счастье, принесённое им в мою жизнь.
Наши губы разомкнулись, уголки его рта приподнялись в улыбке. Он встал и протянул руку.
– Пошли. Предполагаю, что должен тебе ужин.
– Должен, – я подмигнула и вложила свою руку в его.
На пути к машине я заметила, что плечи Эштона расслаблены. Даже его дыхание казалось мене обременённым.
Взглянула на него, когда он выехал на дорогу.
– Эштон?
Он сжал мою руку и переплёл наши пальцы, поднеся мою ладонь к губам.
– Да?
– Ты боялся попросить меня остаться? Я заметила, что ты кажешься более расслабленным сейчас, когда сказал об этом.
Он ухмыльнулся.
– Немного. Не думал, что ты скажешь мне «нет», но после того, через что ты прошла, не был уверен. Плюс, хотел найти идеальное время, чтобы признаться тебе.
– Мне не нужно идеальное время. Мне нужен ты.
– Ты, возможно, не нуждаешься в идеальном времени, но заслужила его.
– Спасибо. И я…
Он снова прервал меня.
– Нет, ты пока не готова. Я могу подождать.
Мы подъехали к «La Tratoria». Каждый раз, когда я видела это место, оно поражало меня элегантностью.
– Особенный ужин для двоих?
– Что-то вроде того.
Он выскочил из машины и открыл мою дверь прежде, чем я успела расстегнуть ремень безопасности. Мы вошли в ресторан рука об руку, и ощущение – когда тебя держит мужчина, который нежно лелеет и любил тебя – было приятным. Я чувствовала себя странно от одной мысли об этом. Мужчина, державший мою ладонь, был влюблён… в меня. В моей груди поднималось чувство гордости, которого я никогда не испытывала. Ощущение было восхитительное, такое, что я знала, мне никогда не надоест.
Когда мы миновали главный зал, я смутилась. Мы всегда сидели за одним и тем же столиком, когда ужинали здесь, и, естественно, я предполагала, что мы сядем там же. Я не задавала вопросов о том, куда он меня ведёт. Когда мы подошли к двери в дальний зал, Эштон торжественно открыл её. Мы вошли в комнату, и я замерла.
Мои родители.
Мои родители.
О, Боже мой.
Воздух покинул мои лёгкие со свистом, а рукой, которую не держал Эштон, я прикрыла рот. Мои колени подогнулись, и я почувствовала, как он подошёл ближе, зная, что если бы он меня не удерживал, я давно была бы на полу. Я не видела их так долго, хотя казалось, что только вчера мы были вместе. Волосы у мамы стали короче, глаза более уставшие, но она была всё ещё та женщина, которая дула на мои порезы и ссадины, рассказывала мне о мальчишках и помогала завить волосы на выпускной вечер. Папа немного поседел, но седина ему шла. Он поправился, но его улыбка осталась прежней. Я любила эту улыбку почти так же сильно, как любила отца.
Мама подбежала ко мне в слезах и стиснула в крепких объятиях. Задняя стенка моего горла горела от попыток сдержать эмоции, но это было невозможно, и слёзы покатились по щекам. Эштон тихо вышел, давая мне побыть наедине с мамой и папой.
Мама откинула голову назад, чтобы посмотреть мне в глаза.
– Ты была удивительной сегодня, Лейни. Мы тобой очень гордимся.
Она снова притянула меня в объятия, зарывшись лицом в мою шею, и к её рукам вокруг меня присоединились руки папы.
– Я так счастлив, что мы смогли увидеть твой дебют.
– Как? Когда? Боже, я не могу поверить, что вы здесь, – визжала я, когда в конце концов высвободилась из их объятий, мой взгляд метался между ними.
Улыбка мамы меня согрела.
– Эштон позвонил нам и спросил, хотим ли мы приехать.
– Но вы не можете позволить себе приехать сюда только на выходные. Я в восторге, что вы здесь, но вы не должны были этого делать.
– Не волнуйся, куколка, Эштон взял все расходы на себя.
Моя рука взлетела к груди.
– На себя?
Я поискала Эштона в комнате. Не знала, вернулся ли он, но хотела, чтобы он знал, как я ему благодарна. Прежде, чем смогла найти его взглядом, папа взял меня за плечи и повернул лицом к себе.
– Ты нашла себе отличного мужчину. Я рад видеть тебя такой счастливой.
– Эштон делает меня счастливее, чем я когда-либо была.
– Это всё, чего мы могли желать.
Постукивание по плечу заставило меня повернуться.
– Ты была изумительна, – выказала чувства миссис Хоуз
– Большое вам спасибо, миссис Хоуз. – Она приподняла брови в ожидании. – Простите. Фейт.
– Так лучше, – улыбнулась мама Эштона. – Я в таком предвкушении снова увидеть твоё выступление на следующей недели.
– Вы снова придёте?
– Безусловно!
Мистер Хоуз вышел из-за спины своей жены, опустив руки на её плечи.
– Не пытайся удержать её. Она не пропустит этого, – он обнял меня. – Ты была превосходна.
– Она и правда была, не так ли? – Эштон обнял меня за талию, крепко притянув к себе.
– На кухне уже всё готово и подадут ужин, как только мы займём наши места.
Все двинулись в обеденный зал, но я задержалась. Не желая затягивать начало ужина, я не стала разливаться в словах. Просто нежно поцеловала уголок его рта и произнесла:
– Спасибо… огромное.
И затем я направилась поужинать со всей своей семьёй.
* * *
Ужин прошёл под покровом прекрасной беседы и торжества. Это было больше, чем я когда-либо могла попросить, и я сказала об этом Эштону, когда мы возвращались домой.
– До сих пор не могу поверить, что ты оплатил моим родителям перелёт и проживание.
Он поднял наши сплетённые руки к губам.
– Разве ты ещё не поняла, что я сделаю всё ради твоего счастья?
– Приходило в голову пару раз, – рассмеялась я.
– Не прекращай дерзить, и я обещаю, ты заплатишь за это.
– О, правда, – сказала я, пытаясь подбить его. Словно у него на самом деле хватит самоконтроля, чтобы сдержаться и не заставить меня заплатить.
Когда мы припарковались в гараже, Эштон вышел из машины, открыл мою дверь и помог мне выбраться, перебросив через плечо, как мешок с картошкой. Я извивалась, но ничего не могла сделать.
– Поставь меня, Эштон, – я старалась сказать сурово, но хихиканье меня выдало.
Всё ещё пытаясь извиваться, я резко взвизгнула, когда его рука ударила меня по заднице. Тепло обдало мой центр. Всё, о чём я могла думать, это он, зажатый между моими бёдрами. Пока мы поднимались по лестнице, его рука во второй раз опустилась на мою задницу. На третий я простонала – Эштон на сто процентов знал, что со мной делал.
Когда мы добрались до спальни, Эштон позволил мне соскользнуть по его телу, и тут же, стоило моим ногам коснуться пола, схватил подол моего платья и потянул вверх, снимая его через голову. Моё белье последовало за ним. Затем рот Эштона оказался на моём и, когда он опустил меня на кровать, все осознанные мысли покинули мою голову. Правой рукой он водил вверх и вниз по моему боку, лаская, но затем скользнул по руке к запястью и удержал на месте, что-то прохладное и кожаное обернулось вокруг него.
Моментально, и прежде чем я успела что-либо сказать, Эштон поднял мою вторую руку и застегнул ещё одну кожаную манжету.
– Я говорил тебе, что дразнить меня было плохой идеей, – начал он, лаская грудь и сжимая сосок. Желание быть наполненной прокатилось по моему телу, и я начала извиваться на кровати нижней половиной тела.
– Ай-яй-яй. Думаю, ты двигаешься слишком много, – прошептал мне на ухо.
Я понятия не имела, о чём он говорит. Идея умолять просочилась через мой разум за один краткий миг, но реальность заключалась в том, что я хотела увидеть, куда он направит свою игру. Его рука продолжала свой путь вниз по моей груди и через мой центр. Боже, мне было необходимо, чтобы его пальцы остались там подольше. Но они медленно двигались вниз по моим бёдрам и захватили одну из моих лодыжек, впившись в изгиб моей ноги.
– Эштон, – вздохнула я.
Когда я снова почувствовала прохладную кожу и услышала щелчок, моя лодыжка оказалась прикреплённой к кровати, так же, как и мои запястья. Эштон, не теряя времени, проделал то же со второй ногой. Его глаза были прикрыты, зрачки расширены настолько, что я едва могла рассмотреть цвет его радужек.
Похоть.
– О, Елена. Как чертовски сексуально ты выглядишь, распластанной на моей кровати. – Его руки задели мой обнажённый живот. – Теперь я хочу видеть, как много ты сможешь выдержать.
Я задрожала от его слов и посмотрела на него, желая узнать, что он будет делать дальше. Каким-то образом Эштону удалось поместить вибратор на кровать, а я даже этого не заметила. Один только звук заставлял предвосхищение во мне нарастать.
– Пожалуйста, – попросила я.
– О, не переживай, это всё для тебя. – Его голос стал хриплым, когда он прикоснулся вибратором к моему клитору.
Никогда не чувствовала ничего подобного. Желание окутало меня, как лесной пожар.
– О, Боже, не… не останавливайся, – удалось выговорить мне.
– И не собираюсь.
Скорость увеличивалась, а вибрация усиливалась, и когда я этого не ожидала, моё тело направлялось туда, где меня ждал выбор: позволить пытке продолжаться или сигануть с обрыва. Взорвавшись, моё тело напряглось почти до боли, а взгляд затуманился.
Когда эйфория начала спадать, я заметила, что мышцы снова напрягаются. Эштон оставил вибратор на месте, только в этот раз погрузил два пальца в моё влажное тепло, позволяя моему телу объезжать и сжимать их.
– Ещё раз. Люблю смотреть, как ты кончаешь. Как выгибается твоя спина, как открывается рот… – Он издал звук, и вполне возможно, что это был самый эротический звук, который я слышала. Не уверена, сколько смогу вынести, прежде чем моё тело станет слишком чувствительным. Я приготовилась, моя сердцевина дрожала в ожидании.
Это продолжалось всё дальше и дальше.
Я молила Эштона об облегчении, но не имела его ввиду. Сочетание удовольствия и боли было совершенно подавляющим, и я наслаждалась каждой минутой.
После третьего или четвёртого оргазма – я потеряла счёт – мои лодыжки, а затем и запястья, освободили. Эштон растирал слегка раздражённую кожу на руках.
– Ты так хорошо справилась, детка, но теперь ты нужна мне.
Где-то посередине всего этого Эштон снял одежду и очки. Он посадил меня к себе на колени, и я опустилась вниз, его набухший ствол с лёгкостью скользнул в меня. Усталость поспешно ушла в ту же минуту, как Эштон начал двигаться внутри меня; моё тело и разум потерялись в возбуждении. Вскоре я оттолкнула всё в сторону и взяла верх, объезжая его так, будто мне никогда не будет его достаточно.
– Блядь, Елена, пожалуйста скажи, что ты близка, – умолял он, и я почувствовала, как его член становится больше, растягивая меня.
Опустила голову на его плечо.
– Я не смогу кончить снова.
– Сможешь и кончишь. – Приказ в его тоне и большой палец на моём клиторе заставили моё тело напрячься вокруг него, пульсируя снова и снова.
– О, Боже!
Эштон схватил меня за бёдра, толкаясь всё сильнее, пока не издал крик освобождения. Измученные, мы оба упали на кровать и свернулись в объятиях друг друга.
– Я люблю тебя, Елена, – тихо прошептал Эштон в мои волосы. – Добро пожаловать домой.
Три слова были настолько уместными, что стали причиной слёз на моих глазах. После многих лет я наконец-то нашла своё место.
Место, которое могла назвать домом.
Глава 26.
Эштон
– Говорил же тебе, что она готова, – посмеиваясь, сказал Миллер, примостив свою задницу в противоположной стороне моего офиса. – Вы двое в выходные вообще дом покидали?
Была моя очередь ухмыляться.
– Да. У неё был дневной спектакль вчера. Потом мы пошли домой и пообедали там.
– Счастливый ублюдок, – пробормотал он.
Я закончил просматривать электронную почту на компьютере и откинулся на спинку кресла.
– До сих пор не знаю, как она воспримет всё после того, когда мы в последний раз там были. Она была так напугана. Всё немного вышло из-под контроля.
– Ты брал её туда после предложения папы? Ей нужно увидеть, что каждый раз всегда по-разному.
Растерев мышцы шеи, я снял очки и бросил их на стол.
– Нет, не хочется пугать Елену ещё больше.
– Тебе надо взять её с собой.
У каждого имелась навязчивая идея о том, что мне необходимо взять с собой Елену на сбор ещё одного долга. Показать то, что ей нужно знать, и тогда, возможно, она будет в состоянии принять это. Словно это самый лучший вариант для неё.
Но что, если это не так? Ни для кого из нас?
– Когда-либо думал о том, чтобы не делать этого?
– Не делать чего?
– Ты знаешь, что я никогда не хотел этого.
Миллер наклонился вперёд, поставив локти на бёдра.
– Это часть нас, – кратко ответил он.
Было ли это так? Возможно, Миллер и папа были правы. Возможно, это в нашей крови – без этого я никогда бы не решился отрыть хотя бы один ресторан, не говоря о трёх, – но маленькая часть меня просто хотела…
– Да. Да, думаю, ты прав.
– Конечно, прав. Прими это. Никто никогда больше не поимеет Елену. Она – твоя, а это значит, что никто не станет тревожить её, если не захочет иметь дело с нами.
Он был прав. Елена будет в безопасности от всего дерьма, с которым имела дело в прошлом.
– Ты прав. У меня встреча во вторник. Я возьму её с собой.
Миллер пожал плечами.
– В теории что-то должно быть. Мама была рядом с отцом все эти годы и не выгнала его задницу из дома.
Мой телефон завибрировал на столе.
– Лёгок на помине.
– Должно быть, у него уши горели. У меня встреча с Максом Тэрэном. Мудаку лучше держать своё дерьмо при себе. Я не буду помогать ему в этот раз.
Меня всегда удивляло то, как менялся Миллер, когда имел дело с клиентами. Он становился холодным, расчётливым. На второй шанс с Миллером рассчитывать не стоило. Либо ты заплатишь ему, либо окажешься, по крайней мере, с одной сломанной костью, если не больше. Говоря с ним, не подумаешь, что в нём есть такая сторона, но она была, скрытая под поверхностью.
– Мы поговорим позже, – сказал я, беря телефон.
Миллер махнул рукой и закрыл за собой дверь.
Я провёл пальцем по экрану.
– Алло?
– Эштон, ты виделся с братом? Он не отвечает на телефон.
Я усмехнулся.
– Идиот, вероятно, опять врубил беззвучный. Он только что ушёл, чтобы встретиться с Максом Тэрэном.
– Хорошо. Я не был уверен, помнит ли он. – С заднего фона донеслись крики. – Твоя мама хочет сказать, что ждёт не дождётся встречи с Еленой.
– Я снова был на шоу в воскресенье. Понятия не имел, что она будет так отлично справляться.
– Вам двоим было до ужаса удобно рядом с другом в субботний вечер, – обвинил он.
Мысль о том, как она сидела рядом со мной, вызвала улыбку.
– Она переезжает ко мне.
Папа не отреагировал.
– Ты уже брал её с собой на сбор или заём?
– Пап, она готова всё увидеть. Чёрт, она была в центре этого.
– Как клиент, а не по другую сторону забора.
Я вздохнул.
– Миллер сказал то же самое. Что ей необходимо знать, потому что это часть нашей жизни.
– И он прав. Ты не можешь ожидать того, что она поймёт твою жизнь, если не покажешь ей её.
Вопрос, заданный ранее, врезался в меня как поезд.
Действительно ли это моя жизнь?
– Почему ты хочешь, чтобы я делал это?
Молчание.
Я мог представить его, глядящего на телефон. Его брови сведены, на лице хмурый взгляд.
– Потому что знаю, что ты можешь. Миллер никогда не хотел чего-либо, кроме как иметь часть в нашем бизнесе. Назови меня эгоистом, но я хочу, чтобы ты тоже был его частью. Я знаю, что ты можешь делать и одно, и другое. Сейчас для тебя на первом месте рестораны, а не то, что ты делаешь для семьи. К тому же, ты не встретился бы с Еленой, если бы всего этого не было.
Он был прав. Без этого Елена бы не спала каждую ночь в моей постели, так что я должен быть благодарен, если не учитывать финансовый аспект.
Мы с папой поговорили ещё чуть-чуть, прежде чем он повесил трубку. Наш разговор дал мне богатую пищу для размышлений, пока я сидел за столом, перебирая стопки документов.
Как, чёрт подери, я должен оставить всё это позади? Ладно, я водил Елену на ужины в надежде, что если и когда она оставит своего мужа, то захочет остаться со мной. Документы нужно было рассмотреть в срочном порядке, так же, как и приказы. Главным образом, нужно было сделать пару звонков, чтобы отчитаться за поставленную провизию и погрузку. Не говоря уже о встрече с новым поставщиком. Чёрт, Джоанн необходимо вернуться из отпуска до того, как бумажной работы накопится ещё больше. Тогда я смогу вернуться к тому, что люблю.
Последние два вечера, наблюдая за Еленой на сцене, я чувствовал, как часть меня немного окутывает ревность. Она становилась той, кем всегда хотела. Не то чтобы я не был успешным, но я поймал себя на мысли, что за эти годы, я всё больше отдаляюсь от того, что люблю в ресторанном управлении. Тратя всё своё время на сбор долгов для отца, я оказался там, где я сейчас. И несмотря на то, что сейчас большая часть занимаемых денег – моя, я знал, что не могу уйти, пока не выясню, как снова сделать так, чтобы отец забрал на себя это дело. В любом случае, я собирался стать шеф-поваром и заняться другими делами в ресторанах. Взяв телефон, я начал набирать первый номер, когда в дверь постучались. Открыл Пьер, а за ним стоял другой мужчина.
– Бен здесь для встречи с вами по поводу поставки алкоголя.
Я встал и протянул руку, которую он вежливо принял в рукопожатии.
– Приятно познакомиться. Присядете?
– Спасибо. Надеюсь, мы быстро решим проблему.
– Наши надежды совпадают.
Мы сели и начали обсуждать его средства и расходные материалы, когда крики и стук привлекли моё внимание. Я бросил ручку, которая была в моей руке, и вышел из кабинета, направившись вперёд и надеясь, что никто не пострадал. Когда прошёл через двери, на моё плечо опустилась рука, скрутив меня и толкнув к стене.
– Эштон Хоуз?
Рядом со мной стоял один из копов, другие, по крайне мере, с десяток перемещались по всему ресторану, переворачивая место с ног на голову.
Просто заебись.
Какого чёрта они ищут в ресторане? Ничего здесь не стоит их времени. Я бы никогда не испортил этот бизнес.
– Это я. – Мой голос был приглушён твёрдой поверхностью стены.
– Мистер Хоуз, мы уводим вас для допроса по поводу похищения миссис Елены Толли.
Я пытался оглянуться, чтобы хорошо рассмотреть его лицо, но офицер крепко держал меня, пока не защёлкнулись наручники. Мне никогда не приходило в голову, что для допроса нужны наручники.
– О чём вы, мать вашу, говорите? Елена в театре, репетирует для нового шоу.
– Мы отправим машину.
Потребовалось ещё двое, но в конце концов они заставили меня пройти к дверям. Большинство сотрудников застыли с неверием на лицах: рты открыты, глаза круглые. Блядь, я должен был придумать для них объяснение и надеяться, что они не сбегут. И клиенты. Это дерьмо могло разрушить мой бизнес. Мне необходимо разобраться с этим и быстро.
– Дастин, позвони моему отцу и расскажи, что случилось.
– Сделаю, Эштон, – ответил тот, и я был благодарен, что он не добавил никакой колкости.
Копы толкнули меня через дверь и помогли сесть в автомобиль; это не так просто сделать с застёгнутыми сзади руками. Одна из причин, почему я никогда не использовал металлические наручники для своих игр – они слишком неудобные. Хоть я и пытался получить больше информации от офицеров, ни один из них мне ничего не объяснил. Ситуация стала яснее, лишь когда мы прошли в дверь.
Толли.
Паршивый кусок дерьма сидел за одним из столов. Стоило ему поднять голову, я увидел, что чёрные и синие гематомы под его глазами ещё не сошли. Парень холодно усмехнулся. Ублюдок организовал всё это. Займёт ли Елена его сторону? Маленькая часть моего разума переживала о том, что это мог быть именно такой случай, а остальная часть не верила в это. Не новая Елена. Этого сукина сына ждало горькое разочарование, когда она попадёт сюда.
Толли вскочил со своего стула, так искусно играя жертву.
– Этот ублюдок украл мою жену. – Двое полицейских остановили его, предлагая ему успокоиться. Мысли о том, чтобы стряхнуть с себя хватку копов и закончить то, что я начал несколько недель назад, были более, чем немного ужасающими, но, к несчастью, если я хотел выйти отсюда, и чем быстрее, тем лучше, мне нужно было держать руки при себе и вести себя наилучшим образом.
Сжав зубы, я не стал драться с копами, когда они привели меня в комнату для допросов. Закрыв за мной дверь, двое остались со мной внутри. Я увидел своё отражение в двустороннем зеркале на дальней стене. Они усадили меня на стул и переместили наручники из-за спины вперёд. Через несколько минут дверь открылась и в комнату вошёл ещё один полицейский в костюме. Он сел напротив меня, а двое другие ушли.
– Мистер Хоуз, – открыв папку перед собой, сказал тот. – Где миссис Толли?
Мой естественный инстинкт жаждал сказать этому парню, чтобы он засунул свой вопрос себе в задницу и дал мне телефон для звонка адвокату. Это было то, что отец вбивал в наши головы время от времени.
Не в этот раз.
Я не похищал никого, и чем быстрее они найдут Елену, тем быстрее отпустят меня.
– Как я уже говорил джентльменам, проведшим меня сюда, Елена в центре города в Кентерберском театре. Она получила роль в одном из новых спектаклей.
– Чёрт, вы упрощаете мою жизнь. – Он потряс головой, оскалив предовольную улыбку.
Высокомерный ублюдок подумал, что поимел меня. Я откинулся на спинку стула, выжидая, когда эта игра потеряет смысл. Как только этот идиот выяснит настоящую причину нахождения Елены на моём попечении, я в кратчайшие сроки выйду отсюда.
– Не хотите рассказать мне, зачем вы похитили миссис Толли? – спросил он, не отрываясь от бумаги и ожидая моего ответа, чтобы записать каждое слово.
– Я не делал этого. – Это единственный ответ, который он от меня получит, пока Елена или мой адвокат не появятся.
– Вы точно сказали нам, где она, и говорите, что не похищали её?
– Именно.
Дверь открылась и вошёл Артур, адвокат моего отца.
– Достаточно вопросов. Я мистер Колберн, адвокат мистера Хоуза. Как я понимаю, информации, которую он вам предоставил, достаточно, чтобы доказать его невиновность. С этого момента он не будет отвечать на ваши вопросы, пока вы не прекратите относиться к нему как к обвиняемому, вместо того, чтобы понять, что он – жертва.
Детектив сжал челюсти, но не предпринял никаких попыток исправить Артура, вместо этого вышел из комнаты, хлопнув за собой дверью.
Артур сел на стул около меня.
– Что, мать твою, случилось, Эштон? Твой отец готов взять это место штурмом.
– Я так понимаю, отец здесь?
– Можно и так сказать. Я не единственный адвокат, которого он прислал. Теперь не хочешь рассказать, что, блядь, случилось, чтобы я мог пойти туда и успокоить его, прежде чем он ухудшит ситуацию?
– Будущий бывший муж моей женщины обвинил меня в её похищении.
– Елены?
Я кивнул, любопытствуя, откуда Артуру об этом известно.
– Не смотри с таким удивлением. Твой отец рассказал мне о ней всё. Теперь позволь мне пойти туда и успокоить его.
Прежде, чем он успел сделать хотя бы шаг, из главного холла послышался крик, и это был единственный голос, который я хотел услышать.
Глава 27.
Елена
– Сверху, – крикнул Алан откуда-то позади. – Винс, вспомни, какие мы внесли изменения в расстановку.
Мы репетировали один и тот же номер в течение трёх последних дней, когда Алан решил, что номер не получится и нам нужно начинать с нуля. От танцев у меня болели ноги, не говоря уже о першение в горле. В какой-то момент Алану придётся дать нам перерыв.
Началось музыкальное вступление, и я отсчитала ритм. Моя партия шла первой. Я услышала сигнал и начала петь. Внезапно дверь распахнулась, металлическая ручка с грохотом ударилась о стену и напугала всех в комнате. Шесть вооружённых полицейских вбежали в дверь.
Алан вскочил со своего места и вышел в проход с поднятыми руками.
– Не знаю, что произошло, но думаю вы ошиблись местом.
Один из полицейских шагнул вперёд, выкрикнув:
– Елена Толли? – И все головы, за исключением полицейских, повернулись в моём направлении.
– Я – Елена Толли, – пропищала я.
Он убрал пистолет и подошёл ко мне.
– Вам необходимо проехать с нами, мэм.
Я скрестила руки на груди, но осталась неподвижной.
– Я никуда не поеду, пока мне кто-нибудь не объяснит, в чём дело.
– Мэм, Эштон Хоуз под арестом. Его допрашивают по поводу вашего похищения, – пояснил он.
Мои глаза практически выкатились из орбит.
– Что? – прокричала я.
Алан взбежал на сцену.
– Вы арестовали Эштона? – спросил он немного спокойнее, чем я.
Почему, чёрт возьми, они думают, что Эштон меня похитил? На мгновение у меня пропал дар речи, потому что ответ ударил меня в лицо.
Доминик.
Этот мудак до сих пор находит способы разрушать мою жизнь.
– Офицеры, я могу заверить вас, что Эштон не похищал меня. Я с ним по собственной воле.
Полицейские посмотрели на меня, будто я сошла с ума, наверное, думая, что у меня стокгольмский синдром. Но более смехотворно было то, что этот мудак расхаживал по полицейскому участку, скорее всего, высоко задрав нос, и это наносило больший удар, чем что-либо другое.
– Вы уверены, что всё в порядке, мэм?
– Клянусь. Я в порядке. – Я знала, что могу изменить всю эту ситуацию лишь добравшись до участка. Сделав глубокий вдох, я попыталась расслабиться. – Дайте мне секунду, чтобы взять вещи, и я пойду с вами. – Коротко кивнула и спустилась со сцены.
Алан последовал за мной к раздевалке.
– Мне поехать с тобой?
Отрицательно покачала головой.
– Нет, рано или поздно мне придётся набраться смелости и встретиться со своим будущим бывшим мужем – Я положила руку поверх его. – Продолжайте работать. Я исправлю всё и приду завтра.
Он сжал меня в объятиях.
– Я рад, что он послал тебя ко мне. Позаботься о нём сегодня, он будет зол.
– Позабочусь.
Я быстро поцеловала его в щёку и побежала через дверь на сцену. Офицеры всё ещё ждали там.
– Пойдёмте, – сказала я, направившись к дверям.
Мы вышли и оказались в окружении ещё большего количества автомобилей. Сотрудники скорой помощи подбежали ко мне с носилками.
– Вы в порядке, мэм? – спросил один из них, протянув руку, чтобы взять меня и подвести к машине скорой помощи.
Я вырвала руку.
– В порядке. Не было никакого похищения, меня попросту донимает мой супруг, с которым мы разводимся. – Я посмотрела на всех стоящим там. – Теперь, пожалуйста, кто-нибудь отвезите меня в участок, чтобы мы могли исправить это недоразумение.
– Извините, миссис Толли, – обратился подошедший офицер, один из тех, что были внутри. – Пожалуйста, пойдёмте со мной, и мы отвезём вас.
Я последовала за ним к одной из неприметных машин. Подав руку, он помог мне забраться внутрь, прежде чем занять место водителя и завести двигатель. Пока мы ехали, моя кровь кипела, всё, что я когда-либо хотела сказать этому заносчивому придурку, проносилось в моей голове. В этот раз я не стану сдерживаться. В минуту, когда полицейский остановился около участка и открыл мою дверь, я протиснулась мимо него и побежала вперёд, перепрыгивая по две ступеньки за раз. Открыла дверь и поискала того, с кем можно поговорить об освобождении Эштона, когда по мне скользнул его голос.
– Елена, моя любимая жена.
Голова сама дёрнулась в его сторону. Эти слова были предназначены для ушей детективов.
Мне было виднее.
Ненависть загорелась в его глазах, и когда Доминик встал передо мной и взял за руку, убеждаясь, что я в порядке, я почувствовала, как его пальцы напряглись, неудобно сжав мою ладонь, хитрая улыбка заиграла в уголках его губ. Я попыталась вырваться из его хватки, но он был сильнее и притянул меня к себе. Он крепко обнял меня за талию, не позволяя сдвинуться, и опустил подбородок мне на плечо, прошептав на ухо:
– Если ты думала, что я за одну секунду позволю тебе развестись со мной, подумай ещё раз. Теперь улыбайся, скажи «спасибо» и тащи свою жирную задницу в чёртову машину.
Некоторые из моих старых страхов вернулись, но я оттолкнула их как можно дальше. Боковым зрением я увидела, как Миллер удерживает Малколма. Он кивнул мне, и я позволила искрам полететь.
Высвободившись, я обратилась к Доминику, мой голос звучал громко, чтобы все вокруг могли услышать:
– Убери от меня свои чёртовы руки! Я не твоя любимая жена, как ты ловко выразился, раз мы окружены полицейскими. Вскоре я стану твоей бывшей женой, потому что ты не знаешь, как обращаться с женщиной. – Я ткнула пальцем в его грудь, переходя в полную ярость. – Ты каждый день последние пять лет втаптывал меня в грязь. Я считала, что ни черта не стою, что никто никогда не захочет меня. Ты заставлял меня думать, что я достойна быть лишь твоей игрушкой для секса. Твоя проблема в том, что я нашла другого мужчину. Мужчину, который обращался со мной лучше, чем ты можешь себе представить. Мужчину, который заставляет меня кончать снова и снова, пока я кричу его имя.
Я усмехнулась, когда поняла, что мы стояли в окружении копов.
– И ты только что загнал себя в ловушку, ложно обвинив человека в похищении. Мужчину, с которым я хочу быть вместо тебя. Ты – идиот. Надеюсь, тебе понравится в тюрьме. А я заберу Эштона домой в кровать, – закончила я.
