Текст книги "Грешные дела (ЛП)"

Автор книги: Райннон Томас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

В горле у Авроры пересохло.

– Я небудутебе помогать, – сказала она. –Никогда.Понимаешь?

– Бедная, наивная девочка, – Селестинапотянуласьк Авроре, её пальцы скользнули по волосам, и Аврора отпрянула, упираясь спиной встену.– Я для тебя сейчас всё, – её голос был мягким, почти эфирным, словно она не сказала ничего важного, но после она рванулась, схватив Аврору за запястья. Она сжала их так сильно, что Авроре показалось,будтоеё кости плавятся. – Пойдём со мной, и ты избежишь смертей и боли. Подожди, и этот мир сотрёт тебя, пока ты не попросишь меня тебе помочь!Тыне хочешь сейчас этого? Я предлагаю лёгкий путь, Аврора! Облегчижизнь!

– Всё, что ты предложила, мне не нужно, – Аврора попыталась вырвать руки, но несмоглаослабить хватку Селестины. Ногти ведьмы впились в её запястья, почти добравшись докостей.

– Жаль.Тыбудешьоглядыватьсянаэтотмоментижалеть,обещаю.

– Небуду,– она вновь попыталась освободиться, но Селестина не отпускала. – Если хочешь, чтобы я была с тобой, заставь меня. И ябудубороться с тобой каждое мгновение! Ты прокляла меня. Если ты ищешь союзника, тыникогдане найдёшь его вомне!

Селестина вздохнула. Дыхание задело щёку Авроры.

– Я не монстр, которым ты меня считаешь, – сказала она. – У меня есть правила, Аврора. И я не получаю удовольствие от принуждения. Явсегдадаю людям выбор отказаться от меня. Дажетогда,как и сегодня,когдаонибудутпоследними дураками, еслиоткажутся.

– Тыне дала мне выбора,когдаменяпрокляла.

– Разве нет? – Селестина склонилаголову,посмеиваясь. – Я помню это иначе, – она выпустила запястья Авроры и отошла назад. Еёглазасверкнули в темноте, синие и неумолимые. – Иди, коль хочешь.Когдапередумаешь, помни, я рядом.Тыпридёшь ко мне. Вместе мыбудемпрекрасны, – зелёный свет растворился позади неё, и стена за спиной Авроры показалась менее прочной, плечи увязли в камне. – Ты увидишь, моя дорогая, – голос Селестины звучал в голове Аврорыэхом.–Увидишь…

Аврора на долю секунды прикрылаглаза,вдыхая воздух.Когдаона их открыла, то стояла в коридоре. Селестинаисчезла.

Восемнадцать

Стражники словно не заметили отсутствия Авроры. Как только она вышла к ним, они пошли вновь, с предупредительными выражениями на лицах.

Аврора сидела без сна всю ночь, её взгляд был устремлён на запертую дверь. Она всё ещё чувствовала ногти ведьмы, впивающиеся в её руку – маленькие полумесяцы пылали красным на её бледной коже.

Селестина жива. Все, кого знала Аврора, мертвы, но Селестина жива, скрывалась в тени, говорила загадками о предназначениях, что их немоглобыть у Авроры. Девушка охватила колени, каждыймускулбыл напряжён. Она небудетбояться. Но онанеможетпозволитьсебеотдохнуть.

Бетси появилась на следующее утро, как всегда делала, но не сказала ни слова, кроме необходимых любезностей. Она принесла завтрак и помогла Авроре нарядиться в простое платье, потом ушла, замок щёлкнул за нею.

Аврора опустилась на стул, её немного лихорадило от недостатка сна. Глаза закрылись, а после распахнулись вновь. Она не двигалась и чувствовала время.

Затем она услышала шум и болтовню за окном. Барабанная дробь пронзила замок. Смерть стражника, подумала она. Она забыла об этом из-за встречи с Селестиной.

Она прошла сквозь комнату и постучала в дверь. Она не могла открыть замок из– за мужчин и Айрис снаружи, но если она выйдет на площадь, её должны будут послушать. Королева и король не захотят ослушаться её. Но стража проигнорировала её, а дверь не выдержит испытания на прочность.

Барабаны утихли, толпа ахнула, и все возможности Авроры пропали.

Она дрогнула у двери. Её взгляд упал на книжные полки, и она поспешила к ним, почти наугад вытянув книгу. Ей хотелось как-то отвлечься.

Её рука схватила историю Алиссайи, основательницы королевства, любимую книгу Авроры. Книга об Алиссайе была такой хорошей о благородной, всеми любимой королеве. Она всё делала правильно. Но книги то же самое говорили об Авроре, а это не было правдой. Все улыбки, реверансы, обещания, и Аврора за ними, задыхающаясяотожидания.Такли было с Алиссайей? Какая-то девушка, бесполезная и растерянная, просто образ остальныхнадежд?

Аврора открыла книгу наугад и вырвала страницу, комкая все свои обещания в кулаке. Она вырывала ещё и ещё, пока они все не оказались на полу. Каждая мечта, каждая ложь, в которую она, ребёнок, верила, скомканные в руках.

– Принцесса?

Родрик стоял в дверях. Его рот был широко раскрыт от увиденного.

– Всё впорядке?

Кровь прилилась к щёкам. Её поведение казалось таким глупым для него.

– Да, – сказала она. Она наклонилась, игнорируя боль вбоку,и собрала изорванныестраницы.

– Плохаяистория?

– Можно и так сказать, – она швырнула её в огонь. Всё моментально вспыхнуло, края почернели, уменьшились, словно прячасьотжары, пока не пропали окончательно.

– Можнопройти?

Она пожала плечами, держась поближе к огню. Пламя согревало её кожу.

– Словно я могукуда-тоуйти. Он пересёккомнату.

– Я принёсигру…– его голос сорвался, словно это было вопросом. – Думал, мы можемсоставитьдругдругукомпанию,ноеслитыхочешьпокоя…

– Нет,-онаповернулась,чтобыпосмотретьнанего,-яхочуиграть.

В игре использовались разноцветные квадраты икруглыешары, что перепрыгивали черезборт.Аврора едва запомнила правила, но выиграла первуюигру,вторую. Либо Родрик играл ужасно, либо позволял выиграть. Кроме объяснения правил и его исправления,когдаона совершилаошибку,они играли молча. Не упоминали о прошлом. Не упоминали о свадьбе. Он не требовал её внимания, а она не чувствовала, что должна болтать, чтобы бесцельно ему угодить.Темне менее, стены комнаты словно сужались, и каждый раз,когдаон нервно улыбался, она вспоминала, чтоонидругдругунеподходили.Никтоневыбиралдругдруга.

Она взяла квадрат, а после положила туда, откуда взяла.

– Почему ты на мнеженишься? Он потёр рукойзатылок.

– Что ты имеешь в виду?

– Тыне знаешь меня. И… Я непонимаю.

Каждый тик часов отражался в её груди, когда она ждала, чтобы он заговорил. Он смотрел на игровое поле.

– Думаю,когдая был маленьким,всегда хотелсделать что-то. Не знаю.Когдапапу арестовали, а меня заперли в башне, короля убили… Яхотелпомочь. Но…ну,посмотри на меня, – онусмехнулся.– Не совсем благородный принц. Людивсегдаговорили, что королевство сломлено и только ты можешь помочь.Тыи, теперь оказывается, я, – он поднялголову.– Если у нас есть шанс принести добро и вернуть магию, просто поженившись, я это сделаю. Я хочу использовать этот шанс. И если обещания верны, и у насбудетнастоящая любовь, то это было бы замечательно, но я бы сделал это в любом случае, потому что это хорошо, и людидумают,что это хорошо, и у нас есть шанс вернуть всё на свои места, – он говорил так открыто и честно, что Аврора покраснела. –Тыэтого нехочешь?

Она держала руки на колени, пытаясь не дрожать. Она не могла быть такой оптимистичной и всё принимающей, как он.

– Думаю… Думаю, я просто хочу быть самойсобой.

– Тыможешь быть самойсобой.

Она подвигала квадратик на доске, не глядя на него.

– Твойход.

На этот раз Родрик выиграл.

– Мне лучше уйти, -сказал Родрик,когдаигра была окончена. – Мой отец сказал, что хочет поговорить со мной, пока не станет слишком поздно, – Аврора кивнула, и он бросил квадратики вкоробку.

– Спасибо, – слова словно спотыкались друг о друга, спеша вырваться насвободу,– что пришёл. Поиграл. Мне было одиноко – сидела ижглавещи.

Он кивнул.

– Я знаю, как это, – он поднялруку,потянувшись к ней, и внезапноодёрнулеё и отвернулся.

Он был почти у двери, когда остановился, хоть и не оглянулся.

– Почему ты этосделала? Онанахмурилась.

– Чтосделала?

– Проколола палец. Если ты знала, что прялка проклята, почему ты ею воспользовалась?

Она ни разу не задавалась этим вопросом. Судьба так распорядилась, как и во многих других случаях её жизни.

– У меня не было выбора. Селестина очароваламеня.

– Всегдаесть выбор,принцесса.

Он поспешно вышел из комнаты, прежде чем она успела ответить.

Таночь была особенно холодной, насмехаясь над любыми мечтами о приближении весны. Аврора завернулась в одеяла, нохолодпроходил сквозь каждую щель, и она дрожала.Глазаотказывались и снова закрывались. Всякий раз,когдаона моргала, мир наполнялся кровью,иглыкололи еёкожу,принцы наклонялись, чтобы поцеловатьеё,ивокругбыллёд.Онатакустала.Онасмотрелавпотолок,наблюдаяза воображаемыми тёмными фигурами. Слова Родрика повторялисьэхомв голове,когдаона следовала за тенью. Выбор естьвсегда.У него был такой уверенный голос, но он был таким же, как и она, с жизнью, продиктованной ожиданиями, тем, что все называютсудьбой.Аврора не была уверена, что у неёхотькогда-то был выбор. Её просто поставили в известность – Селестина, страх родителей, запертые двери и сказки. Даже сейчас,когдаблизилась её свадьба, у неё не было выбора. Она была их спасительницей, и они говорили, что она должна имповиноваться.

Но утверждение Родрика не покидало её мысли. Она могла ослушаться короля и королеву, оставить их и принять всё… одиночество и разрушение, что могло последовать за этим. Или могла остаться.

Но какой смысл, если у неё не было никакой личной власти?

Она села. Селестина сказала ей, что она вызвала взрыв на площади своим гневом. Это была страшная мысль. Невозможная. Но она почувствовала что-то в этот момент, совсем не в её характере. Гнев, безумие, бешенство крутилось в ней, словно её толкнули, и это "что-то" можно было назвать магией, по крайней мере, лживым, манипулятивным языком. И Селестина была в этом убеждена.

Искра вспыхнула в ней.

Если это магия и она могла использовать её, то она могла помочь людям.

Остановить Селестину и не позволить ей контролировать её.

Возможности охватили её. Даже если это было опасно, даже если эта мысль заставляла её чувствовать себя больной… она должна знать. Она соскользнула с постели и рванулась к комоду. Кисточка. Документы. Перо. Свеча. Она потянулась за нею, схватила в ладонь и попыталась удержать покрепче.

Глядя на свечу в темноте, она обратилась к свету. Пламя, подумала она, а после повторяла это снова и снова, как заклятие.

– Гори, гори, гори.

Ничего. Она сжала воск так плотно, что была уверена, что руку схватит пламя. Оно облизывало свечу, дразнящее, мечтательное, греховное. Запах дыма. Теплота на лице. Она почти слышала треск в холодном ночном воздухе.

Ничего.

Разочарование захлестнуло её. Бесполезно, подумала она. Она была бесполезной,глупой,спящей принцессой,тогдаи сейчас, играла на свободе, пока её кололи иголками. Слабая и готовая ктому,чтобы быть управляемой.Грустьи любопытство, идолг,и страх схватили её на мгновение, но они сбежали, ушли, потеряли безнадеждую ярость. Ненависть украла её дыхание – и царапины, и ненависть кзамку,и ненависть к темноте, ненависть к обманувшему еёТристану,ненависть к королеве и еёсыну,к ожиданиям, ненависть к Селестине за уничтоженную жизнь, к себе – за слабость, кротость, проведённую в ничегонеделаньи жизнь. Одна секунда, жжениесердца,ионапозволиласебяпоглотить.

Пламя плясало на её коже, взбираясь по пальцам. Запах пламени коснулся носа.

Она задохнулась. Все свечи пылали.

Девятнадцать

– Принцесса, что вы сделали со своими руками?! – Бетси повернула сожжённые ладони Аврорыкверху,исследуя едва образовавшиеся струпья в утреннем раннем свете.

– Я опрокинуласвечу,– сказала Аврора. Бетси принесла мазь, чтобы унять боль.

Она приняла объяснение без вопросов. Авроре так легко забыть не получалось.

Она листала книги, чтобы забыться в словах, но каждый раз, когда переворачивала страницу, её пальцы болели, и она задавала себе вопрос: были ли эти сказки ложью. Слуга принёс ей арфу, она касалась её пальцами, но струны так больно ранили её ожоги, что она остановилась.

ХотяРодрик приходил играть каждый день, они не говорили ни о чём важнее, чем погода и вкусная еда, которую, какРодрикслышал, готовили на свадьбу слуги. Вскоре Аврора осмелилась спросить, поймали ли тех, кто устроил всё на помолвке, но Родрик лишь покачалголовой.

Она провела пальцем по заживающим ожогам, вновь и вновь отслеживая сырую гладкость и волдыри. Свеча оставила в ней искру. Не дерзость, не решительность, не часть прежней кротости и приключений, любящей и обиженной, скрывающейся и улыбающейся, опускающейся в реверансах. Нет, она стала какой-то тайной, опасной, самостоятельной.

Или полностью самостоятельной.ХотяАврора пыталась вновь заставить что-то загореться, разбить вазу на столе, сбросить книгу с полки, но немогладаже поколебать воздух. Надежда, мелькнувшая у неё внутри, та искра, что говорила, что она не так слаба, как казалась, не желала подчиняться требованиям. Если бы не красные волдыри, что покрываликожу,она бы назвала это сном, моментом безумия ипламени.

Она пробежалась пальцами по своей собственной истории. Опять сказка о Спящей Красавице. Сто лет под заклинанием. Может быть, магия просочилась в неё, давая ей власть, которую она не могла контролировать. Сила, которую ведьма хочет вернуть.

– Доброе утро, принцесса, – промолвил Родрик,когдапришёл к нейспустянесколько дней. Он замер на пороге, а его щёки вновь покраснели. – Надеюсь, я не побеспокоилтебя.

– Нет,-онаотодвинулаподноссзавтракомвсторонуиподнялась.–Конечноже,

нет.

– У меня для тебя естьсюрприз.

– Сюрприз?

– Я думаю, что это немного немного утомительно – постоянно сидетьтут.Ия

подумал, что мы могли бы пойти в сад.

Аврора улыбнулась. Сады не были идеей для приключения, но даже вышивать с королевой интереснее, чем сидеть взаперти в своей комнате ещё один день. Свежий воздух очистит её разум.

– Это было быпрекрасно!

– Я знаю, может быть немного холодно, – продолжал Родрик. – Солнце не поднимется над стенами замка ещё пару часов, но…Ну,моя мать занята этим утром и небудетничего от тебяхотетьнесколькочасов.

– И онаодобрит,что ты этоспланировал?

– Не думаю, чтоодобрит,– осторожно промолвил Родрик. – И лучше не знать ей об этом, пока всё непроизойдёт.

Таинственный Родрик? Аврора не предполагала, что это реально.

– А что ты спланировал? – спросилаона. Родрик толькоулыбнулся.

– Увидишь.Пойдём?

Когда они шли по коридорам, а за ними следовала стража, Аврора пыталась понять, куда же идёт Родрик. Было слишком холодно для пикника, а в большинство игр с лёгкостью можно было играть внутри. Может быть, они прогуляются вместе с Изабель, но об этом он мог сказать ей и пораньше.

Когда она наконец-то увидела сад, то улыбка расползлась на её лице.

Две лошади стояли на пути, удерживаемые конюхом. Тот, что был подальше от Авроры, оказался вороным с пышной гривой и хвостом. Лошадь гордо держала голову, словно в полной мере осознавала свою красоту и была готова для оценки других. Та, что была ближе к Авроре, была меньше и коренастее, с кремово– золотистой шкурой, белой гривой и спадающим бурыми волнами хвостом. У неё на носу было бледное пятно, и она прижималась своей верхней губой к боку конюха.

– Тысказала, что хотела ездить на лошадях, – промолвил Родрик. – И я подумал… Это не скакатьверхомчерез лес, конечно, там опасно, но ведь можно попробовать. Немножко. Если тыхочешь!

– Да, – сказала она, почти что выдохнув это. – Да, это прекрасно! – благодарность пронзила её. Она повернулась, поднялась на цыпочки и обняла его за шею слишком крепко. Он взамен осторожно прикоснулся к её спине. – Правда! Спасибо! – она повернулась к лошадям. – Какая из нихмоя?

– Меньшая. Её зовут Полли. Чёрная – это моя,Тень.Лучшая лошадь вкоролевстве.

Но она будет немного великоватой для тебя.

Аврораподошлапоближе,вытянувруки.Поллипересталаобращатьвниманиена конюха и повернулась, чтобы посмотреть на неё. Аврора провела кончиками пальцев по носу лошади, чувствуя мягкость еёшкуры.

– Ей нравится,когдаей чешут подбородок, – сказал конюх. Аврора попробовала, слегка побаиваясь, что лошадь может укусить её за пальцы. Вместо этого нижняя губаПоллидрогнула,онаслегканаклонилаголовуиткнулаАврорусвоимносом.

– Как ты их сюда привёл? – спросила она. Сад был заключён в бесконечные стены замка.

– Если честно, -протянулРодрик, – я провёл их по коридорам, надеясь, что меня никто неостановит.

– И неостановили?

– Нет.Полагаю, этопотому,что я всё-такипринц.

– Готовыпокататься, принцесса? – промолвил конюх, и Аврора ощутила приступ паники. Идея прокатитьсявсегдаволновала её, но теперь,когдабыла такая возможность, а спина лошади была выше её головы, она поняла, что лучше бы этого неделала.

– Да, если вы поможетемне.

Конюх держал лошадь, когда Родрик помог Авроре поставить левую ногу в стремя. Девушка вскочила, перенося весь свой вес на металлическую петлю, и ощутила, что седло слегка сместилось, когда она попыталась нашарить место для правой ноги в поиске баланса. А после она уже сидела на лошади, держа в руках ослабленные поводья, и юбка запуталась вокруг неё.

– Теперьперекиньногу,– промолвил конюх, – и положи её между этими двумя навершиями, – она сделала то, что он просил, чувствуя, как её нога скользнула по шее лошади. Нога скользнула между двумя захватами, и она вновь села. Это былокудаудобнее, чем казалось на первыйвзгляд.По мере того, как конюх подтягивал седельные ремни по обе стороны от неё и взял её поводья, он пояснил основы – как тянуть, чтобы остановитьходу,как держаться, чтобы неупасть.

Полли повернула голову и укусила Аврору за палец.

Вопреки всем разговорам Родрика о том, что он боится лошадей, он скакал в своём седле безо всяких видимых проблем. Он поправил ремни там,гдесидел, а после повернулся к Авроре с выжидательнойулыбкойна лице.

– После тебя, – сказалон.

Конюх всё ещё держал уздечку Авроры, но она упёрлась пятками в бока Полли, и та побрела вперёд. Её подковы стучали по булыжникам, всё тело кренилось из стороны в сторону, когда она шла. Аврора схватилась за переднюю часть седла.

– Всё порядке? – спросил Родрик, улыбаясь и пытаясь звучатьхотябы немного взволнованно.

– Да, просто яудивлена.

– Держи вожжи покрепче, – промолвил он. –Тыдолжна поддерживать некоторое напряжение,нонесильно.Апослерасслабьруки.Да,воттаклучше.

Вожжи тёрли ожоги Авроры, но она поняла, что не против. Она чувствовала тепло лошади под собой. Владела её шагами, кивала,когдата шла. Она чувствовала себя с лошадью одним целым, и даже если они двигались медленно, даже если всё ещё были в стенах замка, она чувствовала себя проще и свободнее. Она осмелилась немногоопуститьповодьяизапустилапальцывгривуПолли.

Родрик подвёл свою лошадь к ней.

Она явно была самой мягкой и медленной лошадью в конюшне. Полли выполняла каждый приказ Авроры без жалоб, её простое отсутствие величия было почти утешительным. Время от времени она водила головой, чтобы схватить несколько цветочков или веток деревьев, почти вытягивая руки Авроры из плеч при этом, но конюх упрямо тянул её в противоположном направлении.

– Если она съест тутхотьчто-то, – пробормотал он, – королева оторвёт мнеголову.

Через пару поворотов сада Родрик с лёгким трепетом в голосе предложил Авроре хотя бы попытаться перейти на галоп.

– Тыдолжна только сидеть, сложа руки. Перенеси свой вес на седло.Толкниеё раз,носильно,послепотяни,еслихочешьостановиться.Поллихорошодержится.Она позаботится отебе.

– Хорошо, – кивнула Аврора. – Япопробую.Конюхнахмурился.

– Я не смогу помогать вам, принцесса. Этобудетслишком быстро для моих старыхног.

– Ябудув порядке, – сказала Аврора,хотяне чувствовала той уверенности, с которой говорила. – Мы с Полли хорошо поладили, да, Полли? – лошадьвтянулавоздух через нос, словносоглашаясь.

НаокрикРодрикаонатвёрдоселавседлеиподтолкнулаПолли.Лошадьперешла на галоп, её движения были спокойными, постоянные подъёмы и падения. Они добрались до низко висящих веток, и Аврора наклонилась. Ветки оцарапали еёмакушку,и Аврора рассмеялась. Это словно ликование… Полли набирала скорость, почти паря надземлей.

Они достигли угла, Полли повернулась, кренясь в сторону, чтобы не сбавлять скорость, нога Авроры выскользнула из стремени. Метал ударил по ноге, а после Аврора тоже начала заваливаться влево. Она схватила Полли за гриву, когда поняла, что происходит, но слишком поздно было её останавливать. Небо вспыхнуло перед глазами, а после она свалилась на клумбы.

– Принцесса! Принцесса, всё впорядке?

Аврора минуту смотрела на облака. Её спина немного болела, но она чувствовала себя невредимой и быстро вернулась в сидячее положение.

Родрик спешился с Тени и поторопился к ней, отпустив поводья. Конюх помчался к Полли, но это казалось ненужным. Кремовый конь стоял в нескольких шагах от Авроры и смотрел на неё, словно задаваясь вопросом, что она забыла на земле.

– Принцесса, – вновь повторил Родрик, – тыранена?

– Я в порядке, – она встала, чтобы доказать это, и отряхнула пыль со своей юбки. – Это лишьпадение.

Но Родрик всё ещё был бледен.

– Может,стоит остановиться…

– Говорютебе, я в порядке, – сказала Аврора, но Родрик покусывалгубу,и онамоглагарантировать, что вся езда теперьбудетсвязана с катастрофой разбиться в егоглазах.– Ещё день? С Полли? Я почти привыкла к ней! Ибудуоченьосторожна!

– Конечно, -кивнулРодрик. – Обещаю. После свадьбы у тебябудутреальные уроки. И можнобудетне прятаться застенами.

После свадьбы. Счастье ушло после этой мысли. Столько всего хорошегобудет,когдаона станет женой Родрика. Свобода покидать замок и кататься на лошади – одна из них, иРодрикочень добр и предусмотрителен. Но, вопрекивсему,она считала его просто другом, и надвигающаяся свадьба казалась днём,когдау неё отнимут все её возможности.

– Помочь тебе вернуться в твои комнаты? – спросилРодрик.

– Нет,– мягко ответила она. –Нет,помоги справиться с лошадьми.Уверена,стража пойдёт сомной.

– Ябудусчастлив…

– Нет,всёвпорядке,-твёрдоответилаона.–Мненужновремяподумать.

Родрик кивнул, но она не могла не заметить его разочарованное выражение, когда уходила.

Двадцать

Аврора собиралась спать, когда услышала тихий голос за дверью.

– Здравствуй.

Аврора подняла голову. Изабель стояла на пороге. Аврора положила руки на стол и посмотрела на неё.

– Здравствуй,Изабель.

Девочка проскользнула в комнату.

– Родсказал, что ты не пострадала. Именнопоэтому,по его словам, ты не выходишьбольше.

– Я в порядке, – сказала Аврора, – просто мне безопаснее бытьтут.Изабель приблизилась, уставившись вземлю.

– Я могу тут остаться? – спросила она. – На некотороевремя?

– Тебяникто небудетискать?

– Стражазнает,что ятут,– Изабель сдвинула брови, – мама хочет завтра меня видеть. ИФиннеган…

– Всёбудетв порядке, -улыбнуласьАврора. – Он не слишком ужасен. Изабельхихикнула.

– Он обычно нормальный. Даже хороший.Улыбается,рассказывает анекдоты. Нокогдамама рядом, он словно сам не свой. Всеулыбкистановятся слишкомбольшими.

Аврора села на табуретку и приманила жестом Изабель к себе.

– Думаю, твоя мать на многих людей влияет воттак.

Изабель едва заметноулыбнулась.Она села у ног Авроры, положив подбородок ей наколени.

– Не думаю, что он и вправду хочет на мнежениться.

– Похоже,что он тебялюбит,но ты ведь намного младше него. Не думаю, что Финнеган из тех, кто позволил бы собой управлять. Никто бы не возражал против его отказа.

Изабель молчала довольно долго.

– Мама бы возражала. Она сказала бы, что я потерпеланеудачу.

– Это не твоявина.

– Но была бы, да? – Изабельвытянулашею, чтобы посмотреть наАврору.– Мамаговорит,что это самое большое, что я могу сделать, и если это правильно, то почему нет? И если я не сделаю,значит,я не достаточно хороша для этого! Что я несмогла…

Аврора провела пальцами по волосам Изабель.

– Нет,– мягко сказала она, – это неправда.

– Всёправильностобой.УтебяестьРодрик!Всёсработало!

– Не совсем верно, – возразила Аврора. – Моя мать говорила то же, что говорят тебе. Я не встречала принцев, но онавсегдаговорила, что моя обязанность – быть хорошей и восхищающей. Если ябудуделать всё так, как надо, моё счастье придёт ко мне, – слова были такими многообещающимитогда.Если она выполнит свою обязанность, посидит в этой башне до восемнадцатилетия, счастьепридёт.

– Я думаю, у неё тоже были женихи. Помню, в тот день, в последний мой день, она готовила меня к большомубалу.В мой день рождения. И говорила мне обо всех принцах, чтобудуттам. Я думаю, она собиралась меня выдать за одного из нихзамуж.

– Но ты выйдешь за Родрика.Да? Авроракивнула.

– Тепринцы уже давномертвы.

– Тыего любишь, да? – Изабель смотрела на неё своими большими глазами, словно в надежде на положительныйответ.Отчаянно и страшно. – Поскольку принцессывсегдалюбят принцев в историях, мама называет это глупостями. Онаговорит,мы должны жениться и выходить замуж за лучших, а потом порадуешься. Но ты… ты любишь Родрика, правда? Как вкниге!

Изабель дрожала под конец своей речи. Она продолжала смотреть на Аврору в надежде и страхе, и ответ застрял в горле. Как онамогласказать ей правду? Какмогласказать, чтокудабольше чувствовала к мятежнику из таверны, чем к к добросердечномустаршемубратуИзабель?Родрикзаслужилеёлюбви,аТристаннет,но его предательство ещё горело в еёгруди,а доброта Родрика заслуживала только дружбы.

– Твойбрат–хорошийчеловек,-наконецсказалаонамедленноиосторожно.–Но я его едва знаю.Может,вбудущем…Если историяправдива…

Изабель не дрогнула и не отвернулась, но уголки её рта опустились. Она кивнула.

– Такибудет.

«Нет,небудет»– подумала Аврора, перебирая пряди Изабель в своих пальцах. История нереальна. Она разбужена по необходимости или совпадению, или Селестина решила, что пришло время, или магия слишком ослабла, чтобы держать её дольше. Но не из-за истиннойлюбви.

Это не имело значения. Остальные верили в это, и это казалось достаточным основанием для свадьбы.

Аврора читала при свете свечи. Её ноги были завёрнуты в плед, одеяло наброшено на плечи. Замок молчал несколько часов. Даже слуги спали, но Аврора всё ещё была взволнована из-за её разговора с Изабель, чтобы спать. Она смотрела на страницы, но не могла разобрать слова.

Она собиралась сдаться и попытаться уснуть, когда услышала движение у двери.

Шаги и шёпот. Она смотрела на дверь.

Ручка дёрнулась.

Аврора встала. У неё не было ничего даже отдалённо походящего на оружие, поэтому она крепче сжалакнигу,чувствуя её вес. Если Селестина вновьпридёт,она не сможет защититься.

Но когда дверь открылась, в комнат вошла не ведьма. Это был Финнеган.

– Хорошо, что ты неспишь.

Она отступила назад, внезапно понимая, что её сорочка едва достаёт до колен.

– Финнеган! Что ты тутделаешь?!

– Мне надо кое-что тебепоказать.

Она покачала головой. Её пальцы сжались вокруг книги.

– Моястража.

– Они пустилименя.

– Комне?!

– Удивительно,что люди могут сделать за деньги. Я делаю тебе одолжение, приходясюда.

– Тыделаешь мне одолжение? – повторила она. – Врываясь в мою комнату среди ночи?

– Что-топроисходит.В подземельях.Тыдолжнаувидеть.

Аврора содрогнулась. Она схватилась рукой за живот, пытаясь успокоиться. Взрывы на площади, арестованные невинные люди, повстанцы, что желали королю смерти. Дрожь проползла по спине.

– Покажимне.

Кроме стражников в коридоре никого не было, но она могла слышать голоса и бегущих людей, звуки, что понимались с нижних этажей.

Он повёл её по коридору, пока они не достигли потрёпанного гобелена в верхней части лестницы. Он поднял его свободной рукой, открывая узкий проход. Факелы освещали первые несколько футов, показывая грубые камни, покрытые пылью, но темнота внутри была непроницаема. Там могло таиться всё, что угодно.

Аврора колебалась.

– Единственный способ быть незамеченными, – сказал Финнеган. – Ну же! – она проскользнулаподегорукойвтуннель.Онпоследовалзанею,опустивгобелен,и

материал ударил их по спине, погрузил в темноту. Аврора схватила его за руку, и он сжал её ладонь в ответ.

– Не переживай, – сказал он, – я не позволю монстрам заполучитьтебя.

– Я не переживаю. Я не хочу потерять тебя втемноте.

– Конечно. Я тоже нехотелбы себяпотерять.

Он пошёл дальше, пальцы Авроры ныли. Она шла в пыли, и паутина прилипала к коже. Она едва могла различить плечо Финнегана впереди, его рука держала её руку. Помимо движений, шипения их дыхания, проход был тих.

– Тут лестница, – предупредил принц. –Будьосторожна.

Лестница вилась под ними. Она испытывала каждую боль от движения ног, подворачивала их, чтобы звучать тише. Финнеган шёл без колебаний, словно проделал этот путь много раз.

Свет сиял впереди. Она могла слышать голоса, опять же, слабые, но эхо не позволяло расслышать слова. Они остановились в нескольких шагах, прислушиваясь.

Она признала один голос. Тристан.

Аврора двинулась мимо Финнегана, ноги в спешке скользили. Лестница переходила в небольшую нишу. Свобода. Аврора могла видеть только незажжённые факелы на каменных стенах, свет из подсвечников разливался по неровному полу. Аврора прижалась к стене, встав на цыпочки, выглядывая из-за угла.

Тристан стоял ближе к концу коридора, одетый в одежду слуги. Стражник держал его руки за спиной, склоняясь к еголицу.

– Всётак,какявамсказал,-повторялТристан.–Яшёлспать,услышалшум.

Бросился посмотреть, что происходит.

– Странно, что я не видел прежде лицо столь послушного слуги, -протянулстраж.

– Спросите короля. Он поручится за меня! Он дал мнеработу.Я много леттрудилсянанего!

Пальцы Авроры сжались в кулаки. Её первым инстинктом было броситься на помощь. Отвлечь, подбежать к страже и приказать им освободить его, сделать что-то. Если он не сбежит, то умрёт. Но сомнения остановили её. Она не могла вспомнить ни одной невинной причины, почему она может быть тут, неодетая, среди ночи.

Финнеган положил руку ей на плечо, приобнял её. Она прижалась к нему.

– Это твой счастливый день, да? – промолвил страж. – Король мог быть тут в любоймомент,чтобы заняться всеми… Не думаю, что онбудетслишком доволен. Вывести заключённых ивсё.

Аврора закусила губу. Она вспомнила старую женщину, что арестовали тогда в суде, целительницу, обвинённую в том, что она отравила деревню, запертую тут, чтобы догнивать. Если Тристан спасал таких людей, помог им бежать…

Звук боя хлынул по коридору. Бег. Крик. Металлические удары по камню. Стражник, что допрашивал Тристана, обернулся на шум и потянулся за мечом.

Как только он отвернулся, Тристан рванулся. Его руки высвободились из рук второго стражника, и нога ударила по лодыжке отвлёкшегося человека, сбив его с ног. Когда страж споткнулся, всё ещё пытаясь добраться до меча, Тристан вырвал нож из ботинка и вонзил его в стражника. Тот закричал, схватившись за рану, и Тристан помчался, борясь, к Авроре и Финнегану. Он даже не взглянул на них, когда пробегал мимо. Он скользнул за угол, сворачивая налево, а после ушёл.

Аврора рванулась за ним, словно могла поймать и потребовать ответ на вопрос, что происходит, но рука Финнегана сжала её плечо, затягивая её обратно в тень.

– Осторожнее, – прошептал он. – Не дай им увидетьтебя.